Текст книги "Многий (СИ)"

Автор книги: Аноним Криптон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

  – Много-много воды, – Ниа показала ему язык. – Совсем-то типа за дуру меня не держи.

  – Ты не дура, – Миртан посадил её к себе на колени и прижал к горлу вампирши горошину ларингофона; та начала послушно внедряться в податливую плоть. – Просто кое-чего не знаешь. Но мы это исправим.

  – Тебя тут типа больше одного? – не поняла Ниа.

  – Мы – это ты и я, – объяснил Миртан. – Учиться ты будешь сама. Я буду помогать, но учиться – сама. Любое образование работает только так.

  – Ну, если ты так говоришь...

  – Говорю. А теперь, пожалуйста, немного помолчи. Мне надо наконец вживить этот долбанный ларингофон.

  ***

  Дамир завёл гравилёт в ангар по точной и экономной траектории. За раненным Инструктор прислал свой Пятый исполнительный модуль в сопровождении медицинских сервов. При виде коллеги Нетшайн забилась в дальний угол кабины, да и Дамира посетила парочка неприятных воспоминаний при виде суровой фигуры в пропахшем дезинфекцией белом халате. Когда раненого вынесли – в ангаре имелся телетрап, так что по отвесной лесенке карабкаться медикам не пришлось – Нетшайн тоже попыталась откланяться, произнеся довольно робко:

  – Я пойду, наверно? Инструктор, небось, уже вовсю готовит мою старую добрую морозильную камеру...

  – Не так быстро, – Дамир для верности ухватил её за хвост.

  Нетшайн вздрогнула, но промолчала.

  – Я же говорил, – продолжил Дамир, выводя её наружу, – что не разобрался в смысле твоего существования в целом и твоего назначения в этот полёт в частности... Я не люблю таких неясностей, так что сейчас мы пойдём и всё проясним, – он подвёл её ко входу в коридор, соединяющий ангар, таверну и его особняк.

  – Прояснять будем у тебя... то есть, у вас дома? – Нетшайн хмыкнула. – Интересно, каким способом?

  – Каким потребуется, – отрезал Дамир.

  – Как... интригующе. А это ведь дверь в «Морскую соль»? Не понимаю, зачем вам личная таверна.

  – Сразу видно, что тебя делали патернцы, которые интересовались только своей разлюбезной Патерной. Вот и допрыгались, – Дамир пожал плечами. – У каждого уважающего себя ярла должен быть хмельной чертог. Часть жалованья вассалам всегда выдаётся выпивкой, это очень старая традиция.

  Они прошли мимо двери в таверну и начали подниматься по лестнице – особняк стоял на холме.

  – Надеюсь, зачем мне личный дом, ты понимаешь и без экскурсов в историю, – проворчал Дамир.

  – Приблизительно, – съехидничала Нетшайн. – Живёте-то вы в тепличке.

  Дамир не снизошёл до объяснений. Его особняк состоял из древнего, доставшегося от предков каменного дома – сейчас там располагались кухня, кладовая, котельная и прочие инженерные службы – и обширной оранжереи, построенной самим Дамиром. Температура и влажность там поддерживались удобные для человека, поэтому растения пришлось подбирать в основном из умеренного пояса, а не из тропического; но даже и так получилась вполне убедительная имитация круглогодичного лета. И да, жить Дамир предпочитал именно в оранжерее; на одной из уютных полянок у него стоял деревянный помост с кроватью, на другой – с рабочим столом, а обедал он в беседке на берегу искусственного ручья. Но сейчас он повёл Нетшайн в использующийся как продуктовый склад подвал, а оттуда по отдельной, герметично запирающейся лестнице – ещё ниже, в бункер. Убежище под особняком он построил за десяток лет до войны; в те времена подобные сооружения никого не удивляли.

  В конце лестницы перед ними предстала прочная металлическая дверь. Запиралась она примитивным кодовым замком; Дамир не глядя набрал давным-давно затверженную комбинацию. Массивная дверь со скрипом распахнулась, и они вступили в обширное, тускло освещённое помещение, уставленное стеллажами из нержавейки. Бетонный пол устилали металлические решётки на коротких ножках, издававшие скрип и скрежет при каждом шаге. Редкие тусклые лампочки в чёрных плафонах висели чуть повыше стеллажей, так что верхняя половина помещения терялась во мраке. Воздух внизу оставался достаточно прохладным, но вдоль потолка проходило множество тёплых воздуховодов; изначально они планировались как часть системы отопления, но позднее их отрегулировали на температуру человеческого тела: не слишком эффективно с точки зрения подогрева, зато создаёт прекрасно маскирующую засветку в инфракрасном диапазоне. Дамиру приходилось изо всех сил прислушиваться и присматриваться, чтобы не оказаться застигнутым врасплох.

  От Нетшайн помощи ждать не приходилось; немилосердно скрипя напольными решётками, она подошла к ближайшему стеллажу и принялась рассматривать стоящие на полках закупоренные стеклянные ёмкости, заполненные разнообразными консервантами, жидкими и прозрачными. В каждой плавала рука, почти целая, отрезанная чуть пониже плечевого сустава; все – человеческих габаритов, но лишь некоторые казались человеческими хотя бы внешне. Многие покрывала чешуя, костяные щитки или хитиновые пластинки; изредка попадались пучки щупалец; но больше всего было роботоподобных: скелетообразные и с оболочками, металлическими и пластиковыми...

  – Да их тут сотни, – поражённо прошептала Нетшайн. – Нет, скорее даже тысячи...

  – Чуть поменьше четырёх тысяч двухсот, – скучающим тоном уточнил Дамир. – Скоро придётся новую партию банок заказывать.

  – И одни только руки. Причём все правые. Или левые с другой стороны лежат?

  – Нет, руки тут только правые, всё верно, но кроме них есть ещё немного лиц, – Дамир, напряжённо оглядываясь, подвёл Нетшайн к нужным полкам в самом центре помещения.

  Из более низких, но и более широких банок на них жутковато пялились безглазые маски. Лиц оказалось хоть и меньше, чем рук, но всё равно прилично: примерно пара сотен.

  – Не спрашивай, как это они плавают и не сворачиваются, – тихо произнёс Дамир; ему постоянно казалось, что под потолком кто-то шебуршится, но он никак не мог определить источник звука. – Консервированием занимался не я.

  – А кто? Всё это похоже на лабораторию безумного учёного.

  – Ну, положим, сама лаборатория в следующем помещении, а это так, вестибюль, или, скорее, музей... А безумный учёный тут есть, а как же; мы к ней и пришли.

  – О, к «ней» значит.

  – И, кстати, угадай с трёх раз, чьи все эти руки и...

  Договорить он не успел. Из-под потолка донёсся особенно сильный шорох, а потом из мрака вылетело светлое пятно; Дамир, отпрыгивая в сторону, успел разглядеть только бледную до синевы кожу, белую футболку и блеск остро заточенной стали. На решётки, породив очередную порцию металлческих визгов и скрипов, благополучно приземлилась яростно размахивающая ножом хозяйка подземелья. Отзываться она предпочитала на «Хейди», и Дамир привык её так называть даже в мыслях. Уклонившись от первых двух широких взмахов, он рискованным движением ухватил её за запястье – поспешность стоила ему распоротого рукава и длинного пореза на предплечье; выворачивая руку, развернул Хейди к себе спиной, прижал к груди и принялся извлекать нож из пластиково-металлических пальцев. Как и у Дамира, у неё в крови плавали нанороботы Комплекса; как и он, она постоянно держала нейростимуляцию включённой, так что все прикосновения взаимно ощущались крайне чётко.

  Нож Хейди отдала почти без борьбы. Был у них один неприятный случай, ещё в первый год знакомства: во время похожего напрыга она распорола ему вену и со страху вцепилась в рукоятку изо всех сил, а Дамир на наработанных боевых рефлексах вырвал нож вместе с пальцами. Кровищи пролилось тогда много, и вечер оказался совершенно испорчен... С тех пор они старались играть аккуратнее, а Хейди завела привычку регулярно менять руки – ради развлечения и поддержания квалификации, а не потому что Дамир их постоянно ломал. Сегодня она использовала один из его любимейших вариантов: прозрачная, пластиковая на ощупь «плоть» открывала взору множество полированных до зеркального блеска металлических деталек, исполняющих роль костей и мышц. Слаженная работа тщательно подогнанного механизма завораживала, хотя, конечно, это был не совсем механизм в бытовом смысле слова: Хейди выращивала свои руки из нанороботов. Технология позволяла разжиться и точной копией природной руки – при желании; возникало оно, по дамировым подсчётам, в среднем раз в девятнадцать лет.

  Отобрав нож и теснее прижав к себе откровенно кайфующую Хейди, Дамир наконец перевёл взгляд на Нетшайн. Та, вцепившись в рукоять бластера, отчаянно пыталась навести оружие на потенциальную угрозу, но механика тела упорно отводила руки в сторону. Через пару секунд она сдалась, швырнула бластер на пол и зло прошипела:

  – Да в задницу же морской черепахи! Почему мне ничего, буквально ничего не позволено?!

  – Какая-то она у тебя чрезмерно нервная, – шепнул Дамир на ухо Хейди.

  – А вафем ты вооффе её фюда пвивёл? – возмутилась та, нехотя выскальзывая из объятий. – Фнова память фифтить пвидётфя...

  – Да кто ты вообще такая? – в панике выкрикнула Нетшайн, попятившись.

  Хейди молча прижала ладонь ко лбу исполнительного модуля, и та со щелчком переключилась в «оранжевый» режим, а потом её глаза и вовсе полупритухли, а тело одеревенело; опрокинуться Нетшайн помешал только стоявший позади стеллаж, тяжко скрипнувший под её весом.

  Хейди сплюнула на ладонь светящийся голубой шарик диаметром, как Дамир помнил, примерно двадцать четыре миллиметра, и гораздо более чётко произнесла в сторону робота:

  – Не полагается тебе знать, кто я такая. Да тебе не полагается даже знать, что я вообще существую! И зачем, – она обернулась к Дамиру, – ты её сюда привёл?

  Теперь, когда Хейди с Нетшайн стояли рядом, сходство особенно сильно бросалось в глаза. Один рост, одна фигура, одинаковый цвет кожи, одинаковая причёска, в точности одинаковые футболки и даже почти одинаковые лица, включая идентичные шрамы и оборванные уши; различались только глаза: правый у Хейди выглядел вполне человеческим, хотя и с ярко-красной радужкой, а левая глазница пустовала. Ещё у Хейди не было хвоста, и ботинок она не носила, ну и плюс металлическая в прозрачной оболочке правая рука...

  – Прежде всего, я хотел убедиться, что вас действительно двое, – объяснил Дамир. – Полагаю, подчистка лишнего из памяти робота не создаст тебе таких уж проблем.

  – Это не сложно, но требует времени, – буркнула Хейди. – Тебе нравится моя новая рука? – она покрутила ею в воздухе, шевеля пальцами, чтобы продемонстрировать работу псевдомышц.

  – Да. Красиво получилось.

  – Правда? Тебе и в самом деле нравится?

  – Конечно. А почему бы и нет?

  – Знаешь, я каждый раз сомневаюсь, не врёшь ли ты мне из вежливости, – с жалобным видом поделилась Хейди.

  – А я каждый раз говорю, что всё взаправду, – Дамир снова её обнял. – Ты лучше мне скажи, ты и в самом деле решила выбраться наконец наружу? Нетшайн ко мне подослала ты, это факт; но зачем? Единственное, до чего я додумался – чтобы провести разведку. Она же твой, э-э, заместитель, я правильно понял?

  – Обычно я использую её как аватар, – поправила Хейди. – Но я не могу управлять марионеткой на таком расстоянии, так что с тобой летала именно Нетшайн как таковая. Странно, что она тебе совсем не понравилась; ведь когда-то я создавала её как свою улучшенную версию...

  – Улучшенную? – не поверил Дамир. – Это ты про хвост, что ли?

  – Он добавляет привлекательности... Но себе такой отрастить я так и не решилась. Судя по твоей реакции, весьма разумная предосторожность.

  – Привлекательности? – озадаченно переспросил Дамир. – Разве что для зоофилов...

  – Частичка зверя живёт в каждом из нас.

  – Да, но только разного рода чудики ей потакают.

  – Как посмотреть... Нетшайн нравится многим на острове.

  – Не удивлён, – хмыкнул Дамир. – Яркое свидетельство того печального факта, что если чудиков не гонять, то они размножаются.

  – Похоже, все идут не в ногу, и только ты – в ногу...

  – На этом острове дела обстоят так, и только так.

  – Тиран и деспот... – мечтательно прошептала Хейди. – Тебе ещё не надоело стоять? У меня всё готово, – она повлекла его в сторону малоприметной боковой дверцы. – Я велела Инструктору перестелить бельё вне графика, и потребовала принести хрючево из более-менее приличной хрючевни...

  – Вот что меня действительно удивляет, – Дамир распахнул дверь, – так это твоя манера использовать управляющий островом суперкомпьютер для застилания постели и доставки еды.

  Они переступили порог, и надоедливый скрип наконец прекратился: вместо решёток пол здесь покрывал пушистый ковёр. Однако, Дамир чуть не упал после первого же шага: из-под его ноги вылетел ещё один шарик диаметром двадцать четыре миллиметра, только тёмно-синий, совсем не светящийся.

  – Осторожнее, у меня тут где-то ещё парочка потерялась, – запоздала предупредила Хейди.

  – Ты же говорила, что они прекрасно видят, как любой глаз, – удивился Дамир.

  – Так пока аккумулятор не разрядится! А эти уже всё...

  Дамир укоризненно покачал головой.

  – Ну уберу я их... – туманно пообещала Хейди. – Когда-нибудь.

  Небольшая комната с трудом вмещала двуспальную кровать, обеденный стол и две обшарпанные табуретки. На белоснежной, но криво разостланной скатерти стояло несколько фарфоровых блюд, накрытых серебряными крышками с вензелями лучшего ресторана острова. Рядом высилась небольшая коллекция хрустальных графинов, стояла стопка фарфоровых тарелок и лежала небрежная куча ложек, вилок и ножей – вперемежку. В стороне скромненько дожидалась парочка почтенного возраста кружек – но ничего похожего на бокалы. В общем, типичная сервировка в исполнении Хейди.

  – Даже и не знаю, чего мне больше хочется, – протянула она. – Поесть или покувыркаться? Может, начнём с кофе в постель, потом шнелле-шнелле, а потом уж поедим нормально, и, если останутся силы, по второму кругу?

  – Нет, так не пойдёт, – Дамир уселся на табуретку и приоткрыл крышку ближайшего блюда. Красиво разложенное содержимое напоминало скорее произведение кулинарного искусства, чем банальную «еду». – Я голоден, и к тому же мы ещё не закончили с делами.

  Он взял из стопки верхнюю тарелку, разыскал в куче столового серебра ложку, и наложил себе примерно половину блюда, безжалостно смешивая ингредиенты в разноцветную массу. Почти полная атрофия вкусовых рецепторов превращала любую еду в то самое «хрючево» – утилитарный источник питательных веществ.

  – А твои дела разве не могут чуть-чуть, м-м, подождать?

  Хейди подтащила вторую табуретку вплотную к первой, чтобы усесться как можно теснее. Голубой шарик положила на стол. Правой рукой, вооружившись вилкой, принялась таскать куски из дамировой тарелки, а левой начала расстёгивать пряжку на его ремне.

  – Нет, – отрезал Дамир, продолжая есть. – Мною овладела заманчивая идея, и я хочу понять, насколько она дружит с реальностью. Ты ведь уже просмотрела память Нетшайн?

  – Конечно. Кстати, – она наконец справилась с пряжкой и расстегнула молнию на его комбинезоне, – твоя частичка зверя вполне себе, хм-хм, жива и прекрасно функционирует.

  – Ещё бы! У тебя же нет хвоста.

  – Что-то мне подсказывает, – Хейди подчёркнуто медленно двигала пальцами, – что хвост бы тут ничему не помешал. Надо бы поставить эксперимент.

  – Надеюсь, не сегодня, – Дамиру пока что удавалось сохранить ровность тона.

  – О, это совсем не срочно. Не то что твоя идея... Она там как, не испарилась ещё?

  – Это очень крепкая идея. Ту странную засветку на радаре помнишь? Полагаю, это...

  – Многий, что же ещё, – перебила Хейди. – Я занималась на той базе испытаниями самого первого экземпляра, но Треавальо сказал, что сдал его в утиль. Потому как везти в Патерну дорого, а продать его можно только с большой скидкой...

  – Это тогда. А сейчас, наоборот, с большой наценкой. Да, ты так и не ответила: наружу выбираться собираешься? Или Нетшайн ты отправила так просто, мне нервы потрепать?

  – Я надеялась, она тебе понравится, – вздохнула Хейди. – Она и красивее, и характер получше...

  – То есть, с ножом не бросается, – вполголоса перевёл Дамир.

  – И глаза у неё всегда в глазницах, – упрямо закончила Хейди.

  – Я уже привык, – Дамир указал на лежащий на столе шарик. – Этот-то у тебя видит?

  – Конечно. Светится же, значит, всё в порядке.

  – Ну так как? Наружу?

  – Похоже, ты реально планируешь заграбастать кучу денег на этом деле. Хотя, если запихать тебе в трюм компактный реактор для подпитки Многого, то, может, и удастся его куда-нибудь дотащить... Не дави на меня, ладно? Мне надо подумать.

  – М-м, – Дамир всё ещё оценивал свои шансы как высокие. Наполнив кружки из ближайшего графина, он осушил свою и предложил вторую Хейди. – Пить хочешь?

  – Ага...

  Пока она глотала, Дамир окончательно избавился от комбинезона; когда опустевшая кружка оказалась на столе, он подхватил Хейди на руки. Благо, постель от табуреток отделяла всего пара шагов.

  Значительно позже, когда они выдохлись и обессилено лежали на измятых простынях, Дамир, рассматривавший давно не беленый потолок, услышал задумчивый голос Хейди.

  – Знаешь, на самом-то деле мне совсем не хочется вылезать отсюда. В смысле, наружу, из бункера. Жизнь там вечно бьёт ключом... Гаечным. Меня по башке. Но, – она вздохнула, – я внезапно сообразила, что прошло чуть ли не двести лет, а сделано меньше, чем за те тридцать, что я провела у Треавальо. Да какое там меньше, я вообще, считай, ничего не успела! Хотя это были клёвые двести лет, – она ещё раз вздохнула, – но дальше так нельзя. Подставлю голову под ключ; пусть работает мотиватором.

  – Ну не всё там снаружи так уж плохо, – попытался утешить её Дамир.

  – Там не просто «плохо», там хуже, чем было! Это в Патерне я, кого-нибудь прирезав, всегда могла отбрехаться: и из фирмы Треавальо я, работаю над важным правительственным заказом; и Орденом Оранжевого Солнца награждена, за участие в разработке бессмертия между прочим; да вот и справочка из психушки есть... А у этих твоих десятимерцев разговор короткий: убила – добро пожаловать в тюрьму, и скажи ещё спасибо, что не на виселицу.

  – Да просто места знать надо, – пожал плечами Дамир. – Например, в Нихевасане вполне официально продаются билеты на человеческие сафари. В Калентии до такого ещё не опустились, но не думаю, что тамошние служители закона действительно смогут нам как-то помешать.

  – Да, там и старые отмазки могут сработать, – согласилась Хейди. – Только вот, эх...

  – Что?

  – Не люблю я свою официальную рожу, ты же знаешь. А орден и справка прилагаются именно к ней.

  – И тем не менее к леди Эжени́ должна лететь леди Дáфна.

  – Тогда уж Дафнá, для симметрии, – буркнула Хейди.

  – Я серьёзно, – Дамир постарался скомпенсировать настойчивость слов сочувственной гримасой. – Да, пусть неприятно, но тебе нужно разговаривать с ней как дворянин с дворянином и как профессионал с профессионалом. В конце концов, она твой работодатель.

  – Это ещё с какого перепугу?

  – У Треавальо нет других наследников, а вашу фирму никто формально не ликвидировал. Простая логика.

  – Тогда она должна мне зарплату за двести лет.

  – А ты ей – штрафы за двести лет прогулов.

  – Не было у нас никаких штрафов для старших сотрудников! Я же тебе не клерк какой-нибудь, а целая...

  – Ведущий конструктор, – закончил Дамир. – Хотя и со справкой.

  – Все знали, что это всего лишь фикция для полиции, – отмахнулась Хейди. – Ладно, – она вздохнула, – будет тебе леди Дафнá. Но на выращивание лица потребуется время.

  – Так и мне нужно подготовиться. Вылет завтра в полдень. Успеешь?

  Она помедлила, прикидывая.

  – Есть хорошие шансы, что да, – наконец кивнула Хейди. – Прибыль пополам? Или по пиратским нормативам?

  – Пополам. Должен же я хоть на первый раз скомпенсировать гаечные ключи, которые примется швырять в тебя жизнь.

  – Так уже принялась, – меланхолично поправила она.

  ***

  Кабан уходил от погони по самым заросшим и труднодоступным местам. Следом ломился Миртан, производя не меньше шума, но благодаря Комплексу не отставая ни на шаг. Такие гонки по буеракам он не слишком-то любил – приходилось прикладывать массу усилий, прикрывая лицо от колючих веток; да и в принципе бег как способ передвижения ему совсем не нравился. В Гильдии у него сложилась репутация посредственного охотника, которую Мирт вовсе не пытался исправить, в том числе и по причине конспирации. Любой носитель Комплекса мог бы без особых усилий собрать нужную для статуса коллекцию трофеев, но, если в достижении нет личных заслуг, то зачем стараться?

  Вампирша гналась поверху, перепрыгивая с ветки на ветку. Кабана они заметили в вечерних сумерках, и решили, что из животины получится неплохой ужин; погоню Мирт устроил ради Ниенаты – не всё же время ей наверчивать круги, а ещё потому, что не хотел тащить на себе стокилограммовую тушу до подходящего для ночёвки места.

  Кабан вырвался из зарослей в русло ручья, подняв фонтан брызг; Миртан, сочтя момент удобным, прикончил зверя несколькими выстрелами в голову.

  – Ну-у Ми-и-ирт! – возмутилась Ниа, спрыгивая с ветки на землю. – Хорошо же бежали!

  – Тут есть вода, – объяснил Миртан, тяжело дышавший несмотря на весь свой Комплекс. – Да и я не железный. Мне по ночам спать надо.

  – Неженка, – фыркнула Ниа, разрывая кабанью шею и принимаясь вытягивать кровь из туши. В «сером» облике рот для питания она могла не использовать: кровь поглощалась любым участком кожи.

  Миртан тем временем наблюдал, как его одежда залатывает прорехи от колючек. Некоторые лоскуты приходилось придерживать пальцами.

  – Вчера днём, – припомнил он, – ты говорила, что не будешь есть так называемой «поросятины»...

  – Ну так то вчера, да ещё типа днём! – возразила Ниа. – А есть-то хочется сейчас! Хотя какой-нибудь типа лось был бы вкуснее.

  – А человек – ещё вкуснее?

  Залатав одежду, Мирт принялся обламывать и сваливать в кучу ветви окрестных кустов – для костра. Если Ниената способна испепелить человека, то и сырую древесину как-нибудь подожжёт...

  – Конечно, вкуснее, – с готовностью согласилась Ниа. – Вы, люди, часто типа думаете, будто мы только человечину едим. Но в Заповеднике вас слишком мало бывает, да ещё и тех, кто с дороги не сходит, типа трогать нельзя, а то гармонийцы голову оторвут... Так что, видишь, я могу питаться и всякой пакостью. Мне вовсе не обязательно типа набрасываться на всех подряд!

  – А, так это ты подлизываешься, – сообразил Миртан.

  Счистив с себя Комплексом налипшую грязь и пыль, он достал из кармана скальпель, передал его Ниенате и протянул к ней левую руку запястьем наружу.

  – Сосуды ты должна и без моих указаний чувствовать... Делаешь небольшой разрез, обязательно вдоль, а не поперёк; отпей несколько глотков, чтобы перебить вкус этой поросячьей пакости.

  – Я? – удивилась Ниа. – Раньше ты всегда сам...

  – Ну надо же тебе учиться и этому, – пояснил Мирт. – Да и вообще, это я тоже так подлизываюсь, неужели не ясно?

  – А-а, – вампирша неуверенными движениями взрезала вену и медленно, явно растягивая удовольствие, отпила где-то полстакана. – Достаточно?

  – Тебе лучше знать, – пожал плечами Мирт, пряча скальпель в карман и залечивая рану.

  – Не придуривайся. Ты типа знаешь, о чём я.

  – Ну-ну. Кресла тут нет, значит, снова за голову, – он с трудом оторвал её от земли: сказывались длительный дневной марш, погоня и кусты для костра. – Как разберёмся со Многим, первым же делом займёмся тобой. Чтоб никаких непроизвольных превращений и кусаний.

  Мирт запустил стимуляцию центра удовольствий вампирши, машинально отсчитывая секунды. Продолжительность следовало каждый раз немного поднимать... Он чувствовал, что эти ежевечерние стимуляции недолго продержатся в рамках псевдомедицинской процедуры – да и следует ли их там удерживать? Разве что, пока не будут решены проблемы чисто технического характера...

  Когда время вышло и он осторожно вернул её на землю, Ниа вялым движением подожгла костёр и с облегчением плюхнулась в пламя. Мирт уселся рядом и достал из кармана плитку концентрата; дожидаться приготовления свинины у него уже не осталось ни малейшего желания.

  – Никаких типа кусаний, – пробормотала вампирша. – А так вообще бывает?

  – Надеюсь, что да, – ответил Мирт. – Только не на Калентии, конечно. В мире есть несколько специалистов... Треавальо больше нет, но его ученики ещё живы.

  – Ученики? Так они, небось, типа старше даже Ледышки Маг? – сообразила Ниа. – И ещё ледянее?

  – Старше, – подтвердил Мирт. – Что касается характера... Сама увидишь.

  – Как-то типа страшновато звучит.

  – Ничем не могу помочь, – вздохнул Мирт. – Перед ними я и сам ощущаю себя ребёнком.

  – Я уже не ребёнок! – возмутилась Ниа.

  – Да, да, конечно, – согласился Мирт, укладываясь на спину и прислушиваясь к убаюкивающему шелесту леса. – Как я мог забыть.

  ***

  Свой кабинет в оранжерее Дамир «обставил» нарочито скучно: ровно подстриженная живая изгородь, не менее ровно подстриженный газон без цветов, строгий деревянный помост для письменного стола и нескольких кресел. Место для работы, а ещё для встреч с посетителями, главным образом неприятными. Эти утром Дамир велел Инструктору прислать Нулевой исполнительный модуль.

  Нетшайн, сверкая оранжевыми глазами и приволакивая ногу, с трудом дотащилась до помоста. Споткнулась о край, потеряла равновесие, впечаталась носом в деревянный настил, и только потом переключилась в «голубой» режим.

  – Оу-оу-оу, это гораздо круче задрипанного бара, – объявила она, поднимаясь. – Вызывали, ваше лордство?

  – Да, – подтвердил Дамир из-за письменного стола. – Помнишь своё поведение по дороге на Калентию? И обратно?

  – А вы, оказывается, злопамятный... Неужто и правда рекламацию составили?

  – Именно, – он помахал в воздухе листом дорогой бумаги. – И сейчас буду вручать.

  – Кому? Патерну давным-давно разбомбили, а потом Доминат послал туда свой флот, чтобы разобраться со всеми выжившими в бомбоубежищах. И если простых людей они просто забрали к себе, то ни одного знатного патернца больше никто никогда не...

  – Так подкрути линзы, – грубо прервал её Дамир. – И не пытайся излагать мне прописные истины.

  Позади него раздался треск ветвей, и на поляну выбралась женщина в чёрном с оранжевой отделкой мундире лейтенанта Ордена Оранжевого Солнца. Классическое патернское лицо ничуть не напоминало внешность Нетшайн, оба глаза (красный и голубой, как и полагается) пребывали в глазницах, фиолетовые пряди в причёске стали белыми, а на руках красовались чёрные шёлковые перчатки.

  – Красиво у тебя тут; мне явно надо чаще... – Хейди запнулась, заметив Нетшайн. – Опять её притащил... Почаще мне сюда заглядывать надо. Я, как видишь, готова. А она тут на что?

  – Леди Дафна... – зачаровано прошептала Нетшайн.

  – У меня имеется, – официальным тоном начал Дамир, подавая свою бумагу, – претензия по поводу исправности Нулевого исполнительного модуля Инструктора.

  – Гарантия давно кончилась, – автоматически отозвалась Хейди, машинально принимая лист. – Собственно говоря, назначенный срок эксплуатации тоже давно вышел. Что это за чушня, Дамир?

  – Леди Дафна, – продолжала шептать шокированная Нетшайн. – Кровожадная психопатка, которую побаивался даже Треавальо? Из всей фирмы – именно она? Да нет, не может быть... Я бы что-нибудь слышала...

  – Не «чушня», – возразил Дамир, – а обоснованная претензия по поводу поведения данного модуля. Да посмотри хотя бы сейчас: разве так нормальный робот приветствует свою создательницу?

  – Да уж, – прошипела Хейди, сминая бумагу в кулаке. – Совсем не так, – прикоснувшись левой рукой ко лбу Нетшайн, она оборвала невнятное бормотание. – Я, э-э, посмотрю, что можно сделать.

  – По пути на Калентию для этого будет достаточно времени, – кивнул Дамир.

  – Она летит с нами?

  – Чтобы ты не скучала. И не вздумала со скуки напасть на пилота.

  – Ну, ну, не наговаривай... Я всегда сперва дожидаюсь посадки. Будь я совсем чокнутой, Треавальо не взял бы меня на работу.

  – Вот и прекрасно. Трюм я загрузил ещё три часа назад, и если ты готова...

  – Ага, – Хейди продемонстрировала кинжал с чернённым лезвием; серебрились только остро заточенные кромки. – Готова. Там у меня чемоданчик ещё...

  – Пусть Нетшайн тащит, – отмахнулся он.

  Дамир, сидя в пилотском кресле, выводил гравилёт из ангара, стараясь сосредоточиться на приборах и поменьше обращать внимание на хрипы, доносящиеся от соседнего пульта. Там в кресле полулежала Нетшайн, обездвиженная приказом Хейди, хотя глаза исполнительного модуля светились голубым. Её футболка и лифчик висели на спинке третьего кресла; через разрез в брюшине протянулся кабель, подключенный одним концом к «железным» внутренностям робота, а другим – к пульту; в промежутке между двумя нижними правыми рёбрами торчал кинжал, всаженный на половину длины лезвия. Хейди, по-прежнему в чёрно-оранжевом мундире, стояла рядом, делая над Нетшайн загадочные пассы руками.

  – Хм, вроде бы готово, – произнесла Хейди, отступая на шаг. – Сейчас она вытащит кинжал и швырнёт в тебя.

  До Дамира донёсся совсем уж душераздирающий хрип, с бульканием и присвистом; кинжал тем не менее оказался брошен очень слабо и совсем не туда, так что пришлось резко откинуться в кресле и вытянуть руку далеко назад; но оружие он всё-таки поймал.

  – И близко не в меня, – проворчал Дамир, швыряя его обратно.

  – Да, не получилось, – признала Хейди, всаживая кинжал на один межрёберный промежуток выше; Нетшайн среагировала очередным булькающим хрипом. – Попробую ещё раз... Как же бесит! – Хейди в сердцах пнула кресло с исполнительным модулем. – Я знаю эту кучку нанороботов сверху донизу, могу одной командой заставить её корчиться от боли или стонать от экстаза, и вот теперь должна копаться в этом дерьме! Была бы она живая, или хотя бы не моего авторства...

  – Но ты вовсе не обязана этим вот заниматься, – отстранённо указал Дамир, всё ещё пытаясь сосредоточиться на управлении гравилётом. – Не нравится – не копайся.

  – Ты же сам попросил устранить недостатки. А её единственный недостаток – абсолютная неспособность причинить тебе вред. Так что... ну, бросай же!

  Кинжал снова отправился в вялый полёт – и снова мимо. Дамир поймал его только из опасений, что предоставленная своей судьбе железяка навредит приборам. А швырнул обратно из-за нежелания пачкаться; всё же и лёгкие, и кровь у Нетшайн вполне человеческие.

  Хейди кинжал поймала, но в третий раз всаживать не стала.

  – Можно, я её по-быстрому раскромсаю и выброшу за борт? – попросила она. – Срок службы и в самом деле вышел давным-давно, а копаться в её мозгах нереально противно. Мне даже, пожалуй, проще будет нового робота сделать, чем эту поправить.