Текст книги "Лира. Жизнь на грани миров (СИ)"

Автор книги: Аноним Katsurini

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава 12

Дойти до спальни нам не дали, мама перехватила сына.

– Мне надо с тобой поговорить.

– Мы уже всё обсудили, – довольно холодно сказал Ли.

– Я пойду. Поговори с мамой, – тихо сказала я.

В глазах жениха плескалось раздражение. Ох, достанется сейчас кому-то. Пусть лучше не мне.

Я пошла дальше, а он остался.

Ли вскоре пришёл, закрыл дверь, подперев её стулом, помог мне раздеться.

– Я сожалею, – сказала на английском. – И заслужила наказания.

– Ты уже наказана.

– Но...

Договорить он не дал, просто поцеловал, подхватывая на руки и укладывая в постель. Отстранился. Разделся. Лёг рядом. И если я была в ночнушке, то он – без одежды.

Напряжение никуда не ушло. Моя обида прошла, потому что по сути, он не сделал ничего такого. Да, заставил себя мыть. И испытывал возбуждение. Да, это было как наказание, но заставило меня задуматься. И правильно или нет, но сработало. А вот он, похоже, до сих пор сердится на меня.

Я нависла над ним. Не хотелось так оставлять. И лучше самой дуться, чем видеть его обиду.

– Спать, Ли. Сегодня спать! – возразил он.

Но я поцеловала его. Не потому, что хотела испить, а просто так. Хотелось ощутить его губы, поцелуи. И чтобы он не сердился больше.

Он отвечал нехотя, да и не сразу, а потом перевернул меня на спину, оказавшись сверху. И уже сам целовал, с жаром, неистово. Губ оказалось мало, перешёл на ухо одно, потом другое, шейку. Странно, но сейчас прикосновения казались приятными, будоражащими кровь.

Я выгнулась ему навстречу, обвивая его шею. И осознала одну вещь: я не против, если он пойдёт дальше, до конца.

– Ли...

Он отстранился.

– Спи, ты не готова пока. Потом жалеть будешь. Просто виноватой себя ощущаешь.

– Но...

Он лёг рядом, разворачивая меня спиной к себе.

– Я не сержусь, – прошептал он. – Не на тебя.

– А на кого?

– На себя. Что не углядел за тобой. Женщины более импульсивны, а ты ещё юна и неопытна. Какие ещё сюрпризы мне ждать?

– Не знаю. А что матушка от тебя хотела?

– Сказала, что ты неважно выглядишь. Как бы не померла. И либо лекарь никудышный, либо ты таки понесла, либо я тебя совсем...

– Что?

– Залюбил, – ответил он после небольшого раздумья.

– А ты что?

– Ответил, что сегодня не буду так сильно тебя изматывать.

Благо, что темно было, да и спиной к нему повёрнута, он не видел, как я покраснела.

– А твой отец?

– Я с ним не разговариваю.

– Он помнит, почему?

– Мне без разницы.

– А если он проклянёт меня или тебя?

– Ты же носишь крестик. И у меня есть, – дал он исчерпывающий ответ, поглаживая меня, затем задрал ночнушку и всунул руку меж моих бёдер. Я напряглась. Оказывается, он был прав. Не готова я. Он тут же вытащил ладонь и положил её мне на живот.

– А что в первый раз матушка хотела? – постаралась его отвлечь да и себя.

– Сказала, что опрометчивое решение я совершил. Что ты притворяешься хорошей мамой и скромницей, на самом деле это не так.

– И?

– Я сказал, что в пятницу Хьюз явится, надо было успеть раньше наложить лапу на твои деньги.

– Думаешь, она не видит, как ты глядишь на меня? Да и ночуешь здесь.

– Совмещаю приятное с полезным, – прозвучало это так двусмысленно. – А сейчас спи...

А ночью, хоть и дверь была подперта, кто-то приходил. Проснулась я от того, что Ли обвил меня целиком, правда, между нашими руками ощутила холодное лезвие кинжала. А как только свеча начала удаляться, Ли встал и бесшумно отправился следом. Я осталась в постели одна. Страх тонкой змейкой прополз по спине. Кто это? И как он сюда пробрался? Жених ведь подпёр дверь.

Я прислушивалась к каждому шороху, переживая не только за себя, но и за него. И дело даже не в том было, что Ли могли убить, а я останусь одна в чужой стране. Просто не хотелось, чтобы он пострадал.

Естественно, спать в таких условиях я уже не могла. Села около постели, подоткнув под себя одеяло, постаралась слиться с кроватью и ждать жениха.

Ли вернулся не скоро.

– Милая? – спросил он шёпотом с постели.

Я вздрогнула, не ожидая его позади себя.

– Да? – и осторожно влезла на постель. Он прикоснулся ко мне и перенёсся в свою квартиру. Обстановка изменилась, сквозь окна проникал не мрак и холодный свет, а тёплый свет уличных фонарей, погружая обстановку квартиры в согревающий полумрак. А ещё здесь витал особый запах каких-то трав.

– Спи, осталось спать два часа, – из объятий и не подумал выпускать. Но рядом с ним чувствовала себя в безопасности, поэтому не возражала.

Хорошо бы последовать его совету, да только после всего сон не шёл.

Я крутилась: то в жар бросало, то в холод, то чесаться начинала. В итоге Ли не выдержал:

– Одевайся, пойдём прогуляемся.

Оделась я в свою форму. Ли же в свою служебную. И мы пошли пешком гулять по городу. Всё подсвечено, горит разноцветными огоньками, местами бьют сияющие разными лампочками фонтаны или фонтанчики, позволяя в любое мгновение утолить жажду. Имелись и общественные нужники, чтобы не превращать город в сточную канаву. К слову, сточные канавы для дождевых вод тоже находились по обе стороны улочек. Город даже ночью дышал своей жизнью. Ходил дежурный трамвай, несколько раз проезжал полицейский патруль, влюблённые парочки гуляли.

Тихо, ветерок шелестит листьями. Магазинчики закрыты, хотя витрины и вывески горят. Разве что одна круглосуточная закусочная работала, но я заходить туда не захотела, хотя Ли и предлагал.

Уже светало, вывески стали гаснуть, когда мы очутились у отцовского дома.

– Пойдём в гости? – предложил жених.

И хоть я сильно по отцу соскучилась, вот так, без предупреждения явиться вдруг показалось неудобным. Ощущала себя здесь теперь чужой. Неужели я так свыклась с мыслью, что Ли – мой муж? Или это после того, что было вчера? Наказание... Слишком личное... Позволительное лишь супругам. И пусть девственности он не лишил, но... закончить мысль не успела.

Ли уже позвонил в уличный звонок.

А если разбудит моих родичей? Хотя... Я взглянула на часы неподалёку на портике стоящего чуть в отдалении дома: восемь часов* утра. Все уже встали. К половине девятого мы с отцом уже выезжали из дома. Он отвозил меня на учёбу, а сам отправлялся на службу. Не нарушим ли мне привычные будничные сборы?

Ответили почти сразу:

– Да? – кажется, это Тонин голос в домовом звонке.

Надо было видеть лицо Ли. Вытянулось. Тут вспомнила, что он мачеху не видел, но язвил мне по моей же просьбе, то есть он знает, что отец женился. А я ему рассказывала про неё? Кажется, нет.

– Ли, в чём дело? – спросила шёпотом.

– Твой отец женился на твоей одногруппнице? – так же тихо спросил он.

– Что? – удивилась я. – Как ты мог подумать такое! Она же – ребёнок ещё, а он – вдовец!

– Но это ведь её голос.

– Лира, ты что ли? – Тоня привлекла наше внимание.

– Да, Тонь, я.

– Входи! – и она удалённо, из квартиры, открыла замок подъезда. А я даже не знаю, где моя сумочка с ключами от отцовской квартиры. Наверное, у Ли дома.

Пока поднимались по ступенькам на нужный этаж, рассказала жениху про мачеху и как породнилась с подругой. Вот только толку с этого, ведь теперь только на учёбе и встречаемся.

– Ли, скажи, а я могу хоть что-то рассказать отцу или подруге? – мне, правда, хотелось поделиться.

– Можешь сказать, что выполняешь задание вместе со мной, поэтому и пропадаешь сразу после учёбы.

Я вздохнула.

– Ты всегда можешь поделиться со мной, – расценил он на свой счёт этот вздох.

– А на тебя я тоже могу тебе же пожаловаться?

– Можешь. Даже должна мне говорить, если что-то задевает, нравится, не нравится и всё остальное.

Легко сказать! А если всё не нравится?

Он прижал меня к стене, заблокировав отход руками.

– Давай заключим соглашение, – предложил он.– Ты не копишь обиды в себе, а говоришь мне об этом. И я – так же. Возможно, мы не сразу научимся понимать разницу в восприятии мужчины и женщины, но будем учиться и делать шаги навстречу друг другу.

Я нахмурилась. Вот делать шаг ему навстречу ой как не хотелось. Но время уходило, отцу на работу, Ли ждёт, не выпуская меня, хотя не прикасается.

Проще согласиться.

– Обещать не буду. Но я тебя услышала.

– Упрямая девчонка! – он опустил одну руку, позволяя мне выйти.

Последний лестничный пролёт мы молчали.

Встречал меня отец, тут же заключая в объятия. Ощутила себя маленькой обиженной девочкой. Улыбнулась такой ассоциации. Отнёс прямо на руках в стряпчую.

– Моя девочка выросла, – сказал он, усадив к себе на колени. Мачеха лишь улыбнулась, подхватила Тоню под локоть и утянула с кухни, где мы расположились. Я попробовала обменяться с отцом энергией, но ничего не вышло. С коленок, правда, не слезла. Вдыхала его запах и просто наслаждалась. Всё было, как и раньше. Казалось, не было ни Ли, ни мачехи с семьёй, лишь мы с родителем. Но почему-то вдруг стало так одиноко и тоскливо, будто чего-то нехватало. Так, как я ощущала себя после смерти мамы. Отец же сказал: – Рад, что ты так быстро смирилась со своим замужеством.

Я? Смирилась? Как бы не так! Но вслух сказать не успела.

– Мирон, надо ехать! – нарушила наше уединение мачеха.

– Хочешь, поехали с нами, – предложила она.

– А мы пришли пешком, – сказала я, ощущая неловкость в напрашивании к ним в машину.

– Ничего, все влезем! – сказал отец. – Пойдём?

Возражений не нашлось. Хотя, я бы не отказалась от завтрака. Но ничего не сказала.

Коляска отца выглядела несколько странно. Не могла понять, в чём дело, пока не открыли дверь. Внутри установили ещё один ряд сидений, увеличив количество посадочных мест, но урезав чуть багажник. За руль сел Ли и мачеха рядом, оставив меня наедине с Тоней и отцом. А ещё увидела, что Ли установил защитное поле. Разрешает открыть государственную тайну?

– Ну, рассказывай! – велел отец.

– Пап, Лигат вовлёк меня в своё задание. Поэтому часть моих уроков отменили, и теперь нет ни на что времени, – пожаловалась я.

Тоня раскрыла глаза от удивления, но ничего не сказала.

– Тебе не нравится?

– Ну, как сказать, если б не обстоятельства, я была б счастлива такому предложению.

– И какие обстоятельства?

– Отдел катастроф.

Отец напрягся.

– Его выдернули прямо с задания, чтобы вернуть меня в явь, – сказала я. Среди военных были люди, которые могли переносить других людей. Об этом знали все военные, правда, не знали имён. Поэтому такой постановкой своего ответа я не выдавала супруга. – А потом второй раз.

– Голова? – спросил отец, намекая на головную боль.

– Нет. Ужас.

– Всё так серьёзно?

Я вспомнила про человеческие жертвы. Проглотила комок слёз.

– Всем спастись не удастся. Будут жертвы, много жертв, – перед глазами возникло видение сметающей всё на своём пути огромной волны, в том числе животных и людей. – В общем, Ли забрал меня на своё задание. Сказал, что ещё такой раз, и я в кому впаду. Ну а чтобы наши катастрофисты не переусердствовали "во благо", поместил меня под присмотром. Мало того, он дал клятву верности, чтобы меня не смогли снять с задания.

– Слишком опасное задание? – уточнил отец.

Я подумала, что кроме риска выдать себя особой опасности не было, разве что ночной гость мог угрожать.

– Нет. Но я не опытна, сам понимаешь, что совершаю ошибки. Пока не настолько критичные, чтобы снять меня с задания, но я вчера облажалась. Ли едва успел исправить ситуацию.

– Тоня сказала, что с английского тебя забрали и с французского, – и на что он намекал?

Но его догадки подтвердить, как и опровергнуть не могла.

– Да, Ли занимается со мною. Вот на физическую подготовку часто не хватает времени, пока только одну тренировку провёл.

– Понятно. Как ваши отношения за пределами задания?

Задумалась. Все дрязги происходили во время задания. Дома же мы просто общались, сегодня вот прогулялись.

– Можно сказать, идеальны.

– Ну вот и отлично. Рад за вас! – в его голосе было тепло и радость.

– Пап, я пью его силу. Это нормально? – вдруг пришла на ум эта мысль.

– Да, раз пьёшь – очень хорошо. Не отказывайся от этого. Теперь вы замкнуты друг на друге. И обмен энергиями естественнен. Я делиться с тобой энергией больше не смогу.

– Почему?

– Потому что твоё тело и душа настроены лишь на одного мужчину. Твоего мужа.

– Жениха, – поправила я.

– Лира, идёшь домой за учебниками? – спросил Ли. Оказалось, мы подъехали к его дому.

– Пап, подождёшь меня?

– Да, конечно.

И я вместе с супругом отправилась домой.

Он взял ключи от машины.

– Я поеду по делам. Ты, как я понимаю, с отцом поедешь. Или могу вас с Тоней забросить в училище.

Подумав, поняла, что с отцом поговорить по душам больше не удастся. Может, пусть Ли нас довезёт, хоть немного с Тоней пообщаюсь.

– Я спрошу у отца, как ему будет удобнее. А то мы выехали чуть позже, чем обычно. И он с мачехой, может, её тоже надо куда-то завезти, – ответила я.

– Хорошо, – согласился супруг и вышел из квартиры, отправившись выгонять из гаража свою коляску.

Я нацепила шашку, взяла свою сумку с тетрадями, ключи от квартиры Ли, схватила яблоко и по дороге на улицу жевала.

Во дворе отцовской самодвижущей повозки не оказалось, а вот Тоня уже была в коляске Ли. Внутри неприятно царапнуло, неужели он за моей спиной договорился?

– Лир, твой папа спешил, ему маму ещё завозить на службу, – пояснила Тоня, как бы прося прощение за поступок отца. – Поэтому попросил твоего жениха отвезти нас. Мы не рассчитывали, что придётся задержаться и заезжать сюда, – в тоне голоса чувствовалась вина.

Ну да, я же не предупредила о своём визите. Ощутила в очередной раз себя чужой в этой семье, будто меня выгнали замуж, чтобы отец мог завести новую семью. И обещал подождать, а сам...

Отвлёк меня поцелуй, на который я ответила, решив испить его энергии.

– Так, голубки, а я здесь не лишняя? – прервала нас Тоня.

– Сколько у нас времени до начала занятий? – уточнил Ли, как ни в чём не бывало. Я взглянула на свой браслет.

– Где-то около получаса.

– Должны успеть... – сказал он.

Мы расселись, и... помчались, выехав за город на окружную дорогу. Сколько вёрст* он за долю* преодолевает? Но такие скорости в городе запрещено использовать. Интересно, а энергию этот режим всё так же от храма черпает в такие вот мгновения или другой какой-то способ использует?

Ли переключил скорость на обычную и въехал в город.

Остановился уже перед моим учебным корпусом. Это он учёбу имел в виду? Странно. Мы б и в обычном режиме успели.

– Не тяни, милая, я жду тебя в зале.

– Так до урока ещё много времени.

– Раньше начнём, раньше закончим.

Неужели не терпится побыстрее от меня уйти? Такое отношение задело. Попрощалась до второго урока с подругой.

На тренировке, испив мужа, я бросилась в атаку. Ли тренировал не только защиту, но и нападение. Вот только мой запал скоро кончился. Ли отражал все атаки, как нечего делать, раскидывая меня в разные стороны. Благо, правильно падать я умела, перекатываясь всем телом, словно шарик.

Показал пару приёмов, отработали их.

– А теперь быстро в душ! У тебя десять частей на всё про всё.

Поскольку браслеты и все украшения на тренировку снимались, я поспешила.

К назначенному сроку была готова. Взглянула на время. Оказалось, до следующего урока времени чуть меньше часа.

– Пойдём, – позвал он.

Спорить не стала, просто пошла. Было любопытно, что он задумал и зачем ему понадобилось это лишнее время.

Сев в коляску, мы, не теряя времени, выехали за земли училища и остановились за первым поворотом.

Это была столовая.

– Ты ведь голодная, – пояснил Ли.

– Как и ты, – возразила я. Даже он голоднее, ведь я перехватила по дороге яблоко.

– А почему сейчас?

– А ты хотела перед тренировкой поесть?

Да, глупость сморозила.

Мы набрали себе готовой еды и сели за столик. Утолив голод, спросила про арабский язык.

– Иди на него.

– Но сразу после обеда у нас практика по нему.

– Иди. Только заберу тебя сразу после него.

– Откуда?

– Пока не знаю. Подойду, скорее всего, к классу.

Мы подъехали к училищу, и Ли притянул меня к себе. Поцеловал. Испил. И я тоже.

На этом и попрощались.

Примечания по главе:

Восемь часов* – половина суток. Сутки начинаются с 18 вечера, т.Е. Это 6 утра по нашему времени.

верста* – древнерусская единица измерения расстояния, равная пятистам саженям или тысяче пятистам аршинам (что соответствует нынешним 1066,8 метра, до реформы XVIII века – 1066,781 метра).

доля* – 1/1296 часть части. 1 часть = 37,5 секунд. Т.е. доля = 0,02 секунды.

Глава 13

К концу будней я чувствовала себя выжатой донельзя. Главной причиной являлось даже не то, что я жила на два фронта, а бессонница. Я не могла нормально спать. Волнение внутри меня нарастало. Мы с Ли перепробовали разное, в том числе и ночные прогулки на свежем воздухе. Что-то было неправильно, но я не могла понять, что именно.

Днём в Англии Ли пропадал, оставляя меня на растерзание своих родственничков. Приятного мало, но я расценивала это как тренировку. Училась лицемерить. Пожениться с Уитвортом мы пока не могли. Траур вдовы по супругу должен длиться два года, в отличие от года у вдовца. Но женщину тут не считали за человека, поэтому приходилось изображать из себя относительно покорную овечку, особенно рядом с будущим "свёкром".

Здешние храмы свою функцию не выполняли даже частично. Никакой энергии они людям не давали, хотя во время служений резонанс всё же был. Вот только какой-то неправильный. И я не могла понять, в чём дело. А спросить у Ли во время прикрытия не могла, а дома хватало других дел, что я просто забывала об Английских храмах. Да и символика там подменялась. Солнечные храмы жизни насыщались изображением смерти распятого на кресте Ярослава.

А ещё что-то происходило в их стране, но в политику мы не вмешивались, Ли открыл цех, нанял рабочих. И хоть старался не выделяться, условия труда на его предприятии не сравнить было с остальными фабриками и заводами. Вот только число рабочих мест у него столько не имелось, сколько было желающих.

Сегодня же к нам должен был явиться Хьюз, а у меня голова вообще не соображает. Уроки с трудом сделала, чтоб на выходные не откладывать. Родителей же попросили не маячить в поле видимости, как и Луизу. Благо, замок большой.

Вот только когда Ли приглашал Хьюза, не учёл того, что семь вечера у них, а у нас уже ночь. И хоть спать хотелось, наверняка уснуть не смогла бы.

Хьюза мы встретили.

– Добрый вечер, прекрасная Лизетт, – поцеловал он мою ручку.

– Добрый вечер, Просто Джон.

– Мадам, вы себя как чувствуете? Я знаю прекрасного доктора, могу вам рекомендовать.

Откуда он знает, как я выгляжу, если моё лицо скрыто под вуалью?

Перстень он увидел, но, как мне показалось, нарочно не обратил внимания.

– Всё хорошо, сэр Джон, – улыбнулась я.

Вскоре нас пригласили за стол. Слово за слово, любезности закончились, как и ужин, и он перешёл к делу:

– Вы уже нашли место, куда хотели бы вложить ваши средства? У моего отца прекрасный металлургический завод, а я собираюсь приобрести судостроительную верфь. Это весьма прибыльно, мадам. Вы не прогадаете.

– Боюсь, вы опоздали, сэр Джон. Мы с Джозефом помолвлены, и средствами будет распоряжаться он после свадьбы. Я в этом, всё равно, не разбираюсь. Сейчас же это моё приданое.

– О, поздравляю, не знал, что вы опередили меня, Джозеф, – искренне пожелал он. И тут же засобирался домой.

– Джон, задержитесь, поговорим по поводу верфи в моём кабинете, – сказал Ли.

– Вы не против, если я покину вас? -уточнила у гостя.

– Да-да, конечно, мадам. Отдыхайте. Я оставлю координаты доктора вашему жениху.

– Благодарю за заботу, – тихо молвила я, покидая мужчин.

Поднималась по лестнице я долго, засыпая прямо на ходу. Неужели усталость даёт-таки о себе знать?

Я уже подходила к своему ярусу, как внимание привлекло то, что творилось за окном. Это был снег. Странный такой. У нас зимы не бывает. Но раньше отец служил за полярным кругом.Не долго, правда, поэтому видеть снег мне удалось. Но сейчас снег казался красным, будто кровавым. Я уцепилась за перила, чтобы не упасть. То, что это не Явь, я сразу поняла.

Люди брели через пургу, от холода замерзали и падали в красный снег, который всё шёл и шёл, делая заносы, под которыми скрывались люди. Потом снег закончился, вот только солнышка по-прежнему не было, правда, красный снег сменился белым и серым. На снегу сидела какая-то женщина, со спутанными волосами. И что-то ела, жадно откусывая. Когда же я увидела то, что она ела, сознание не выдержало и погрузило меня в пучину тьмы.

Сквозь мглу ощущала, что меня кто-то несёт, затем слышала ржание лошадей. Затем ощущала, как в меня вливают энергию. Но она не согревала. Мне было холодно. И перед глазами стояла женщина с детской ручкой в зубах.

– Ли, любимая, ты не выдерживаешь. Нужно избавиться от этого наваждения. Ты сможешь, я в тебя верю. Но для этого надо вернуться туда, – шептал жених, гладя меня по волосам. – Будет страшно, но мы будем вместе.

– Ли, я не могу на это смотреть, – прошептала я.

– Можешь. Дар нам дан по силам. А твой дар предупреждает о грядущем, мы не можем просто наплевать на всё.

– Хорошо, Ли, – согласилась я.

– Давай начнём со спутниковых снимков. Видела когда-нибудь нашу землю-Матушку из космоса?

Кивнула.

– Вот и прекрасно. Представь её. Увидь материки.

Я и увидела.

– А теперь наложи на эту картинку карту городов.

– Готово.

– Что ты видишь?

Хотела сказать, что ничего, но вдруг... Одна ракета, вторая, третья.

А потом вместо названия крупного города пустота, надпись гасла одна за другой. Часть Асии, весь север Африки просто превратились в пустыню.

– Лира, милая, отринь чувства. Просто смотри, как фильм.

Вскоре крупных город не осталось совсем. И все удары приходились на нашу страну.

– Теперь поверни шарик, узри то, что не охватила взглядом, – говорил жених.

Планета медленно поворачивала свой бок к солнцу. И с его стороны вновь подверглась атакам. Чикаго, Флорида, Калифорния и ещё несколько крупных городов. Вот только на этот раз надписи на карте не гасли, хотя ракеты попадали точно в цель. Что это значило, я понять не могла.

– Переместись на полуденное полушарие.

И там было не лучше. Все земли, где простиралась наша империя были подвергнуты атаке, Австралия тоже превратилась в одни сплошные пески.

Но это было не всё. Переместив взгляд на Родину, увидела, как вся оконечность северной Асии перестала существовать, а потом удар в воду. И поднялась огромная волна, которая стала добивать то, что не добила ракетная атака. Но на этот раз наименования городов дрожали, иногда гасли, иногда – нет.

И волна, сметающая всё на своём пути, обогнула всю землю. А потом наступил холод. Антарктида и Арктика покрылись льдами, Зелёная земля – тоже, как и почти вся наша Асия. И лишь тот кусочек Асии, который отделился от нас назвавшись Европой, остался почти нетронут, хотя и там часть Италии скрылась в воде, а где-то просто смыло города. Совсем не пострадала лишь Англия.

На этом видение закончилось.

– Отдыхай, – услышала голос Ли.

– Не уходи.

Ощутила поцелуй в шейку.

– Не уйду. У тебя два дня, отсыпайся, милая. Я буду рядом.

– Поцелуй меня.

– Нет. Сама поцелуй.

– Но я тебя не вижу.

– Я прямо над тобою.

Пришлось подтянуться, чтобы ощутить его губы. На этот раз я пила, пока насытилась.

– Поцелуй меня, – вновь попросила я.

Нежно прикоснулся своими губами, и сон стал одолевать меня.

Порою я слышала обрывки разговоров. Из которых состыковать полную картинку не получалось.

– ... нам запрещено делать оружие.

– ... но нам не запрещено защищаться.

– ... всё должно быть такое, чтобы враги не могли воспользоваться.

– ... космическая защита не выдержит.

– А волшба?

– ...стихийников слишком мало.

– ... сколько у нас времени?

– ... нужно провести эвакуацию. Люди смогут вернуться на родные земли лишь когда всё закончится. А пока нужно противопоставить что-то волне, раз мы не в силах ничего сделать против космической атаки.

– Это могут быть валы.

– Если волна смоет всё в море, будет очень плохо. Плодородной почвы совсем не останется. Да и леса все погибнут. Вы же видели...Сплошная пустыня.

– Можно использовать звук. Он противопоставит что-то стихие.

– Вы физику учили? Звуковая волна проходит сквозь воду.

– Да, но с помощью неё можно делать валы.

– У нас столько почвы не хватит.

– Много и не нужно. А ров перед валом тоже сыграет свою роль в гашении цунами.

– Я могу жену забрать? – слышится голос Ли.

– Можете. Надеюсь, она отоспится.

– Задание продолжается?

– Да. Возможно вам придётся задержаться в Англии. Это будет самое безопасное место.

– Лира не закончила обучение.

– Лигат, разбирайся сам с её обучением. Сейчас не до того. Если она может и дальше успевать и там и тут – пожалуйста. А вот с детьми пока погодите. Будет голод. Страшный голод. Мы сделаем запасы, насколько это возможно, чтобы не создать дефицита продуктов, но ты тоже озаботься этим в Англии. И не вздумай никому говорить. Иначе паника начнётся, и голод произойдёт раньше катастрофы.

– Хорошо.

– Всё, свободны. Сходи в храм, заряди крестик жены, вдруг ещё какие видения появятся.

Затем наступила желанная тишина, а ещё я ощущала энергию, что струилась сквозь меня, чувствовала, как крестик нагревается. И лишь потом долгожданная пустота.

Проснулась я бодрой и полной сил. Ли находился рядом. Волосы растрепались по подушке, а ещё он показался таким милым. За эти дни мы так сблизились. Да, и он совершал ошибки, но ни разу не бросил меня. Он был в английском костюме, том самом, в котором встречал Хьюза. А вот я – лишь в нижнем белье снизу. А верх – полностью обнажён. И как это понимать?

Ли заворочался. Я попыталась выбраться из его объятий, но вместо этого угодила в ещё большие силки. И ладони его странным образом оказались там, где им не положено быть.

Решив, что с меня хватит, я всё же встала, уже не заботясь о том, проснётся ли жених. И отправилась в душ. Тёплые струи нежно ласкали тело. Можно ли в Англии сделать горячую воду? Отец мой мечтал построить собственный дом, как спишется в запас. Военные получали несколько профессий, в том числе и зодчего. Надо будет спросить у Ли. Помывшись, я отправилась готовить завтрак, предварительно проверив, что сегодня неделя* и на занятия идти не нужно. Вскоре жених встал.

– Какие запахи, – мечтательно протянул он, заходя в кухню, обнял меня, наклонился и поцеловал.

Я ответила на поцелуй, но, испив, отстранилась.

– Ты не хочешь мне ничего сказать?

– Например? – из объятий он не выпустил.

– Почему я была голой.

– А ты хотела париться в своём платье? В следующий раз оставлю тебя в нём, – пообещал он.

Хотела возразить, что следующего раза не будет, но прикусила язык – зарекаться не буду.

– Ты меня лапал!

– Неправда! Я тебя обнимал.

– За голую грудь?

– Да? – он, как мне показалось, смутился. – Просить прощения не буду.

Я надула губки. И получила поцелуй. Нежный и такой приятный, что оторваться не смогла.

Отвлек меня только запах горелого.

Опрометью помчалась перемешивать блюдо на сковороде. Картошка действительно подгорела. Я перемешала и отключила её.

– Завтракать будешь? – спросила у Ли, но его уже и след простыл. А вот в банной вода шумела.

Оглядела своё голубое платье в пол. Вроде бы, хорошо смотрится. А то на чёрный цвет уже глядеть не могу. А красный – слишком вызывающе. Волосы же пока оставила распущенными, чтобы просохли, повязав лишь косынку, чтоб в еду не лезли.

Накрыла на стол. С каких пор это я примерной женой заделалась? И тут решила пакость устроить. Ухмыльнувшись, стала сгребать горелки на тарелку. Сверху же прикрыла обычной картошкой. Да чтоб не остывало, крышкой накрыла. Ли вышел из душа закутанный в одно полотенце.

– А одеться?

– Мне и так хорошо, – возразил он.

– А мне нет!

– Так разденься! Завидно? – поддел он меня.

– Ах ты ж! – я набросилась на него, а поскольку ухватиться было не за что, кроме как за полотенце, то оно и осталось в руках. А вот женишок-то увильнул. Ничего!

Я погналась следом, размахивая полотенцем и желая его таки достать. Но он был ловок, очень. А потом не знаю, как, но подскочил ко мне, да платье мне на голову и натянул, связав по рукам.

– Ли, зараза! – ругалась я. Опять оказавшись наполовину голой перед ним.

А он принялся меня щекотать.

– Ли! – взмолилась я, уже не в силах выдерживать эту пытку. – Сдаюсь!

– Ладно, – согласился он, опуская платье. – Накрывай, я пойду оденусь.

Спорить не стала, пряча улыбку, предвкушая уже свою победу.

Ли оделся в военную форму и сел, ничего не подозревая за стол. Взял себе салат, молоко, и принялся есть.

Я тоже ждать не стала. Вот только когда он дошёл до горелок, даже не скривился, продолжив есть. Казалось, он наслаждается.

У меня даже аппетит пропал. Он же, доев всё под чистую, вилку к моей тарелке протянул.

– Куда? – возмутилась я.

– Ты ж не ешь, зачем еде пропадать?

– Добавки?

– А есть?

Неужели, правда, понравилась горелая картошка?

Но, увидев, что на сковородке ещё много, он достал подставку под горячее, и стал прямо из сковороды есть.

– Это мне жена приготовила, – сказал он довольно.

Странно. Ладно. И принялась за свою еду.

Этот нахал уплёл всё, а потом посуду всю помыл. И даже поблагодарил.

– Пойдём куда? – спросил после завтрака.

– Куда?

– Хочешь, сходим в кино или парк развлечений? Или к отцу в гости?

Я выбрала и то, и другое, и можно без хлеба, что называется.

В кино была захватывающая комедия про жизнь родителей. Смеялись мы до слёз. Потом выехали за город в парк развлечений. Пришлось переодеться, у Ли, благо, был запасной комплект одежды более простого кроя для себя и для меня. О, чего мы только не вытворяли там. И с горок, словно дети, катались, ели мороженое, и друг друга грязью пачкали, и рожи корчили, и играли друг против друга в разные игры. И хоть парк был построен для детей, принять участие могли и родители. Было весело.

А когда уже к вечеру собрались к отцу в гости, я спросила у Ли:

– Тебе, правда, картошка понравилась?

– А не должна была?

– Ну, там горелки были.

– Не привыкать, котёнок, но я даже не заметил. Очень вкусно было, да ещё и с любовью приготовлено.

От его слов я смутилась. И остаток пути мы молчали.

Я думала над его словами. Неужели, я, правда, влюбилась? В этого несносного мужчину, почти ставшего мне мужем? Но мы ведь всего чуть больше седмицы помолвлены. А до того он постоянно издевался, отпуская свои дурацкие шуточки.

Я взглянула на Ли. Даже без усов он притягивал свой взгляд. Правильный нос, губы, раздвоенный с ямочкой подбородок. Эти дни он, похоже, не брился, и небольшая щетина в лучах солнышка блестела, хотя, он блондин, и в другом ракурсе и не видно этого было.

Заметила, что любуюсь им. Смутилась, отвернулась.

– Что, нравлюсь? – он не смог промолчать.

– Стукну!

– А я поцелую.

– Два раза стукну.

– Попробуй!

– Ты за рулём! – нашла довод.

– Уже нет, – он остановился и выключил зажигание. Оказалось, уже приехали. – Я готов!