Текст книги "Отмеченные богами (СИ)"

Автор книги: Анна Завгородняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

– Твоя свадьба пройдет отдельно, Эйрика – отдельно, так он и сказал, – передала мне его слова Гуда.

– Может это и к лучшему, – попыталась утешить я подругу.

– В любом случае, ничего уже не изменить, – сказала она и внезапно улыбнулась.

– Ты что? – удивилась я.

– Да, просто вспомнила, как ты сегодня заставила попотеть моего бессмертного братца.

Она заставила меня рассказать Эйрику о случившемся. А когда я отказалась, сделала это сама, причем в таких красках, что я сидела, краснея за то, что впрочем, было правдой. Возможно, со стороны наш бой выглядел именно так, спорить не хотелось, поэтому я молча слушала её рассказ и ощущала на себе восхищенный взгляд Эйрика.

– Не думаю, что продержалась бы даже минуту против Дагона, если бы он бился в полную силу, – сказала я Эйрику, когда Гуда закончила свой рассказ.

– Возможно! – согласился он, – Но, поверь мне, даже минуту выстоять против брата – это нечто. Он лучший воин, которого я когда-либо видел. Десятки лет тренировок, множество битв закалили его, сделали лучшим из нас. Все-таки, он сын бога войны!

Подошла рабыня и подлила в мою чашу вина. Я пригубила его и посмотрела на Дагона. Он обнимал сидевшую у него на коленях рабыню, она улыбалась ему и что-то шептала на ухо.

– Где Дагон купил эту девушку? – спросила я у Эйрика.

– Мы уже плыли домой, когда остановились у небольшого торгового городка, – рассказал он, – Кстати, там я купил тебе это платье. Так вот, мы проходили мимо помоста, на котором шли торги и как раз продавали эту девушку. Дагон едва увидел её, как тотчас приказал купить за любые деньги. Давно я не видел, чтобы он так откровенно заинтересовался женщиной. Но, откровенно говоря, она очень красива, не так как ты, но все-таки хороша. На мой взгляд, правда, кожа у неё очень смуглая…

– Когда-то, помню, ты говорил, что я слишком худая, – пошутила я.

– Я был глупцом, – мягко улыбнулся он в ответ.

Я почувствовала, как его рука под столом нашла мою. Он нежно погладил мое запястье и переплел наши пальцы. Я хотела осторожно избавиться от этого плена, но передумала. Приятно было ощущать, что ты кому-то небезразлична, что кто-то хочет заботиться о тебе, прикасаться, пусть даже так, ласкать.

– Смотри, Урбан привез акробатов, – радостно крикнула Гуда. В центре зала появились двое молодых мужчин, одетых легко. Я уже видела представления акробатов у своего хозяина в доме у Стиса. Тогда мы с другими служанками подсматривали в дверной проем за тем, что вытворяли жилистые мальчишки, то вскакивали друг – другу на плечи, то ходили на руках, то поднимали невероятно тяжелые гири. Теперь я наблюдала все это в качестве госпожи, на равных с хозяевами этого дома, но почему-то представление от этого стало менее занимательным. В то время, как все присутствующие неотрывно следили за происходящим, я незаметно высвободила руку и вышла из-за стола. Эйрик вопросительно изогнув бровь, посмотрел на меня, я пожала плечами, мол, догадайся сам, почему я ухожу. Он, вероятно, что-то сообразив, кивнул в ответ и продолжил смотреть на акробатов. В это мгновение его лицо было похоже на лицо ребенка, я улыбнулась своему наблюдению и вышла.

Пройдя по коридору, свернула к своей комнате. Мимо прошмыгнула рабыня, поклонилась мне и поспешила в зал с блюдом в руках, на котором источало аромат жареное мясо. Я вошла в комнату и села на постель. Возвращаться в зал не хотелось. Не хотелось держать Эйрика за руку, не хотелось смотреть на Дагона и его прекрасную рабыню, не хотелось абсолютно ничего… Я сама удивлялась себе. За весь день такие резкие перепады настроения, совсем не свойственные моему характеру. Эта нелепая дуэль с Дагоном во дворе. Я понимала, что будь наш бой всерьез, он изрезал бы меня на мелкие кусочки. Я не понимала его, но больше всего я не понимала саму себя. Эту нелепую ревность, зародившуюся во мне, когда я увидела его с этой женщиной. Эту глупую боль сковавшую сердце. Неужели я его люблю? – промелькнуло в моей голове, – Это просто невозможно. Только не его…

В дверь неожиданно постучали. Вошла Гуда и присела рядом.

– Что произошло? – спросила она, – Рассказывай!

– Ничего, – солгала я.

– Ты такая бледная была весь вечер, – настаивала девушка, – Скажи мне все, я пойму. Это из-за Эйрика? У вас что-то не ладится?

Я вздохнула.

– Эйрик тут не при чем, – ответила я, – Дело во мне.

– Кажется, я догадываюсь, в чем проблема, – тихо сказала подруга, – Я не хотела в это верить, но похоже, что всё так и есть.

– Что? – я нахмурилась.

– Ты не любишь брата и не хочешь за него выходить, а как отказать ему не знаешь, потому что, он тебе все-таки нравится, и ты не хочешь его обидеть, не так ли?

Я не сдержалась и расплакалась. Гуда обняла меня за плечи.

– Ну, ну, не надо так, – проговорила она, – Извини, я ослепленная своей любовь к Урбану, так хотела видеть всех вокруг такими же счастливыми и влюбленными, как я сама, что не заметила, как заставила тебя страдать, навязывая брак с Эйриком.

Я вытерла глаза.

– Я и правда не люблю его, – призналась я, – Он мне нравится, но только как брат.

– Бедный Эйрик, – вздохнула Гуда, – Он влюблен в тебя по уши. Давай только пока не будем ему ничего говорить, может быть, все само собой уладится. И ты сможешь его полюбить? Теперь мне понятно, почему Дагон отказал мне в двойной свадьбе. Он намного лучше меня разбирается в человеческих чувствах, хотя это и не мудрено, прожив столько как он, и не такое начнешь понимать.

– Да, не говори ему пока, – сказала я.

– Эйрик послал меня узнать, почему ты так долго не возвращаешься.

– Скажи ему, что у меня обычное женское недомогание, и я хочу отдохнуть.

Гуда поцеловала меня в щеку.

– Хорошо.

– Спасибо, – я обняла её, – У меня еще никогда не было подруги такой, как ты.

Гуда улыбнулась.

– У меня вообще до тебя не было подруг!

Мы рассмеялись.

– А где, кстати, твой лекарь бродит? – спросила девушка, оглядевшись.

– Он опять в деревне ночует, – ответила я, – Там были тяжелый роды и он присматривает за молодой матерью.

– Ясно. – Гуда подошла к двери и вдруг обернулась, – Слушай, а перебирайся в мою комнату, там две кровати, будем жить вместе, пока я замуж не выйду, а потом комната тебе достанется. А то как-то жить со стариком вместе…не удобно что ли.

Я с удовольствием согласилась.

– Прямо сейчас и перебирайся, а я пойду скажу Эйрику, что тебе не здоровится. Ты же знаешь, где моя комната?

– Естественно, – кивнула я.

– Тогда иди туда, а я постараюсь быстренько освободится от гостей, и приду к тебе. Поболтаем, если ты не заснешь до моего прихода. А твои вещи рабы перенесут утром.

Она ушла. Я встала, собрала некоторые необходимые вещи и направилась к её комнате. Миновав зал, где продолжали веселиться гости, я прошла по широкому коридору. Там было темно, только у дверей в комнату Гуды горел факел. Услышав тихий женский голос, раздавшийся в темноте, я замерла на месте.

– Мой господин совсем не хочет, чтобы я развлекла его сегодня ночью, – услышала я мелодичный голосок.

– Я же сказал, нет, – узнала я с ужасом голос Дагона.

– Я не понимаю, как только мы приехали сюда, вы ещё ни разу не призвали меня в свою постель, – проговорила его рабыня, в том, что это был её голос, я не сомневалась ни минуты. Я вжалась в стену, боясь быть замеченной.

– Я чем-то прогневила вас? – продолжила рабыня.

– Нет, Сулан, – мягко произнес Дагон, – Просто сегодня у меня нет совсем никакого настроения. Уходи.

– Как пожелаете, – в голосе Сулан я расслышала явное разочарование. К моему счастью, девушка прошла не в мою сторону, столкнись мы с ней, я была бы явно обнаружена. Когда стихли шаги, я облегченно вздохнула и тут почувствовала, как кто-то взял меня за руку. Я попыталась вырваться, но тщетно. Рука, державшая меня, показалась мне до боли знакомой.

– Подслушиваешь? – спросил Дагон. В темноте я не увидела, как он подошел. Он двигался бесшумно, как тень. Отчего-то, мне стало страшно. Я судорожно сглотнула и вжалась в стену.

– Я не хотела, – прошептала я, – Я шла в комнату Гуды и услышала ваш разговор. Мне было неловко, и я надеялась, что вы не заметите меня.

– Напрасно, – он приблизился ко мне, и я почувствовала теплое дыхание на своей щеке. От него приятно пахло вином и чем-то ещё, тонкий, неуловимый звериный запах. Мои ноги как-то сами собой стали подкашиваться. Дыхание сбилось.

– Ты боишься? – спросил он тихо, сильные пальцы коснулись моей щеки. Он погладил мое лицо, прикоснулся к волосам. Я чувствовала его дыхание на своей коже.

– Нет.

– Лжешь, – он до боли сжал мою руку, я охнула, и он ослабил хватку.

– Извини, – внезапно проговорил он.

Мое сердце отчаянно билось в груди, как пойманная птица. Как мне хотелось, чтобы он поцеловал меня, как тогда, страстно, нежно… но я никогда бы не призналась ему в этом.

Дагон долго молчал, наконец, он отпустил мою руку.

– Можешь, не боятся, я не причиню тебе вреда, – сказал он тихо, – Я надеюсь, Эйрик будет с тобой счастлив.

Я кивнула в темноту, прекрасно зная, что он увидит.

– Ты сегодня утром была молодцом, – сказал он и ушел. Я не слышала его шагов, а скорее почувствовала, что его больше нет рядом. Сердце словно на миг остановилось, я бросилась в комнату Гуда и забралась с ногами на первую попавшуюся кровать, обхватила колени руками и второй раз за этот вечер заплакала.

ГЛАВА 8

Мальчишка бежал так, словно за ним гналась сама смерть. Я увидела его, выезжая за ворота, намереваясь проведать Алкея, который вот уже двое суток не возвращался из деревни. Почему-то на душе было неспокойно, и я решила поехать туда сама и узнать, какие дела задерживают лекаря, когда мне на встречу выскочил маленький взмыленный мальчик.

– Госпожа! Госпожа! – заорал он и буквально упал под ноги моему коню. Я едва успела натянуть поводья, чтобы жеребец не ударил ребенка.

– Ты с ума сошел! – прокричала я, спешиваясь, – Чуть не попал под копыта!

– Госпожа! Беда! – его голос сорвался на тонкий писк. Он с трудом переводил дыхание, судя по всему, пробежал он не мало.

– Что случилось? – спросила я.

– Отведите меня к королю, – попросил мальчик, – У нас беда, деревню захватили. Почти всех мужчин перебили…

– Кто? – я помогла ему встать. Обернувшись, увидела, как к нам спешит стража.

– Рунглаф и его люди! – мальчишка тяжело дышал, воздух вырывался из его легких со свистом. Подоспели стражники, один из них подхватил мальчика на руки и бросился к дому вождя. Я поспешила следом, ведя за собой коня. Имя Рунглафа я слышала впервые, за все то время, что я жила здесь оно ни разу не упоминалось, ни Гудой, ни Эйриком, ни кем-то другим.

Дагона мы нашли на тренировочном поле. Он следил за тренировками молодых воинов, совсем недавно примкнувших к нему. Увидев нас, он нахмурился. Мальчишку подвели к вождю, и он начал ему что-то сбивчиво объяснять. Из всей этой детской трескотни я поняла только одно, на деревню напали на рассвете люди какого-то Рунглафа, они перебили всех мужчин, оказавших сопротивление, а мальчику удалось убежать, чтобы просить помощи у вождя, так как он был ответственным за свои земли и за всех, кто ни них проживал.

– Отведите мальчика в дом и накормите, – приказал Дагон, когда ребенок закончил свой короткий рассказ о случившемся, – Найдите Эйрика, пусть собирает людей.

Он жестом отпустил караульных обратно на пост. Тренировки прекратились. Дагон увидел меня и подозвал жестом руки.

– Я надеюсь на ваше благоразумие, – тихо произнес он, – Будь добра, проследи, чтобы Гуда не полезла геройствовать в случае непредвиденного.

– А она может? – удивилась я наигранно, вполне уверенная в подруге.

– Так же, как и ты, – Дагон приблизился и хотел мне сказать что-то ещё, как вдруг перед нами появился Эйрик.

– Я уже знаю, – сказал он и обратился ко мне, – Руд, возвращайся в дом. Гуда знает, что предпринять в таком случае.

Я нехотя повиновалась. Оставив мужчин, я спустилась с холма к дому вождя и вошла в зал. Гуда сидела за столом, увидев меня, она поднялась и вышла мне на встречу.

– Мы давно враждуем с Рунглафом, – объяснила она, – Он живет на соседнем острове и часто совершает набеги на соседей. Человек, у которого нет ни малейшего понятия о чести и доблести. Холодный расчетливый зверь.

– Чем он так страшен Дагону? Он ведь бессмертен? Почему вы раньше не избавились от этого человека, если он причиняет столько неприятностей и предоставляет такую угрозу? – удивилась я.

– Дело в том, что Рунглаф – оборотень, – вздохнула Гуда. – Он не бессмертен, как Дагон, но живуч и его не так легко убить. К тому же он невероятно силен и прекрасно бьется на мечах. От этого он и наглеет сверх меры.

Девушка взяла меня за руку и повела за собой.

– Я хочу переодеться. В мужском костюме и с мечом в руке мне будет намного спокойнее, – объяснила она, – Нам здесь ничто не грозит, Рунглаф никогда не нападет на поселение Дагона, потому что боится его, но все-таки, лучше перестраховаться.

– Дагон предупредил меня, чтобы я присмотрела за тобой, – сказала я, когда мы оказались в нашей комнате. Я смотрела, как Гуда натягивает штаны и пристегивает к поясу перевязь с мечом.

– Не переживай, Руд, – улыбнулась она, – У меня скоро свадьба, я не собираюсь напрасно рисковать собой! Мне сейчас, как никогда, хочется жить!

– Рада это слышать, – произнесла я.

Когда мы вошли в зал, нас поджидал Эйрик. Ласково обняв, он прижал меня к своей широкой груди.

– Мы сейчас выезжаем, – сказал он, – Пришла пора приструнить этого нахала.

Гуда одобрительно кивнула.

– С вами остаются несколько воинов с Эйноном во главе, но я думаю, что Рунглаф не посмеет сюда сунуться. А мы поедем в деревню.

– Береги себя, – сказала я Эйрику.

– Обещаю, – он быстро поцеловал меня в губы и вышел.

– Что будем делать? – спросила я у подруги.

– Думаю надо выставить дозорных у тропы, на всякий случай, – произнесла Гуда, – Вряд ли этот волк сунется сюда, тем более через море, но осторожность ещё ни кому не вредила.

Я была согласна с ней.

Гуда оказалась достойна своих братьев. Она организовала оборону продуманно, не смотря на то, что была уверена в безопасности поселения, она заставила вооружится всех мужчин, а женщин и детей спрятали в погребе, замаскированном под песчаный холм. Туда же отправили и мать Эйрика и рабыню Дагона. Посреди двора разложили огромный костер, на случай, если надо будет дать сигнал бедствия. Все это было проделано с поразительной организованностью и быстротой. Когда все приготовления были закончены, мы с ней поднялись на смотровую башню у ворот. Темнота опустилась на землю за считанные минуты, и мы увидели вдали, в той стороне, где находилась деревня, зарево пожара. Я молила богов, чтобы старик-лекарь уцелел. За время, проведенное вместе, я настолько привыкла к нему, что он стал мне, как родной.

Внезапно один из воинов, находившихся радом с нами, показал рукой на лес, подступающий к воротам.

– Что это? – ужаснулась я, увидев, как тени деревьев стали удлинятся и остановились у самых ворот. Огонь, горевший в лампах вдоль ограды, резко взметнулся вверх и разгорелся с новой силой, словно туда подлили масла. Мрачное предчувствие охватило меня.

– Это Рунглаф, – произнесла Гуда тихо, – не думала, что он сунется сюда.

Я смотрела в темноту и видела, как оттуда выходят тени. Их было очень много. Когда они попали на освещенную перед воротами дорогу, я увидела огромного воина, сидевшего верхом на странного вида существе. Это было огромное нечто с большой чешуйчатой головой и когтистыми лапами, вместо копыт. Чудовище размахивало толстым хвостом, усеянным шипами и злобно рычало. Всадник был ему под стать. Скорее великан, чем человек, с квадратной фигурой, облаченной в латы и устрашающего вида шлеме с ветвистыми рогами. В руках оборотень держал тяжелый двуручный меч. За всадником выходили люди. Как один они появлялись из тьмы, безмолвные тени, темные фигуры в доспехах.

– Зажигайте костер, – закричала с башни Гуда. Она бросилась вниз, а я стояла и смотрела, как из толпы за воротами вышли несколько человек. В руках они несли тяжеленое бревно. Таран, – догадалась я. За моей спиной вспыхнул огонь. Костер взметнулся вверх. Скоро наши воины, находящиеся в деревне, заметят его и поспешат на помощь, но вряд ли они успеют.

Я спустилась вниз, когда мощный удар заставил ворота вздрогнуть.

– Скоро они будут здесь, – сказала мне Гуда, – Нам не выстоять, их слишком много. В доме мы забаррикадироваться не сможем, они просто подожгут его в этом случае. Остается только одно… – Гуда посмотрела на меня и вытащила из ножен меч, – Мы будем драться и молить богов, чтобы Дагон и Эйрик подоспели вовремя.

Тут Гуда отшвырнула меня в сторону. Через мгновение место, где мы стояли, оказалось утыкано градом горящих стрел. Несколько домов с соломенными крышами занялись огнём.

– Они увидели сигнальный огонь и поняли, что скрываться больше нет смысла, – закричала Гуда, – Теперь они постараются быстрее покончить с нами, потому что знают, что скоро подойдет помощь.

Ворота еще держались. Те воины, которых оставил нам Дагон, уже стояли рядом с нами, обнажив мечи, готовые принять бой и умереть. Я видела эту решимость в их глазах. Дома разгорались, стало светло как днем. К нам присоединились мужчины-рабы. Гуда вооружила и их, хотя толку с носильщиков и слуг было мало. Я неотрывно смотрела на ворота, которые должны были вот-вот рухнуть, пропуская врага. Время тянулось медленно.

– Если меня убьют, – прошептала Гуда, склонившись ко мне, – Беги вниз к кораблям. Там ты сможешь укрыться.

– Без тебя не побегу, – ответила я, упрямо качнув головой.

В этот момент послышался страшный грохот и ворота рухнули вниз. В тот же миг во двор хлынула вооруженная толпа со страшным всадником во главе. Мне стало как-то не по себе, но я заставила себя выхватить меч и бросится вперед. Рядом бежала Гуда. Высоко подняв меч, она с яростным криком ворвалась в толпу врагов и исчезла в ней. Все происходило, как во сне. Я отбивала удары, наносила их сама и уворачивалась. Сперва у меня получалось, но силы были неравны, и вскоре я почувствовала, что выдыхаюсь. Наконец, кто-то зацепил меня мечом. В левом боку отдалось адской болью, я упала на колени и едва успела откатиться от нацеленного на меня топора. В лицо ударили чьим-то ботинком, я застонала и поняла, что подняться больше не смогу, но к своему удивлению, все-таки встала, опираясь на меч. Из толпы ко мне метнулась Гуда. Все её лицо и одежда были залиты кровью. Она подхватила меня и выволокла из самой гущи сражения.

– Это конец, – просипела она. – Их слишком много.

Я прислонилась спиной к стене дома и сползла вниз. Наших людей почти не осталось, я видела пару воинов Дагона, но и они держались из последних сил и тут Гуда радостно закричала. Я с трудом разлепила глаза и увидела, как во двор влетают взмыленные лошади.

– Они успели, – сказала я.

На Гуду бросился воин Рунглафа, она отразила удар его меча и с силой отшвырнула мужчину назад. Я с восхищение посмотрела на неё, вот уж истинная воительница, подумалось мне, сильна как медведь, быстра как рысь.

– Эйрик! – закричала Гуда.

Из дыма прямо к нам выскочил жеребец. Всадник спешился, и я узнала Эйрика.

– Гуда, Руд, слава Богам, вы живы! – обрадовался он, – Я так испугался, когда мы увидели сигнальный огонь и поняли, что произошло.

– Вы очень вовремя, – сказала Гуда.

Эйрик бегло осмотрел меня.

– Перевяжи её, – сказал он Гуде, – Стойте все время здесь и никуда ни шагу.

Сестра кивнула ему. Эйрик исчез в толпе схватившихся друг с другом противников.

Гуда расстегнула куртку и оторвала от своей рубашки широкую полоску. Затем перебинтовала мою рану и села на землю рядом со мной. Бой словно проходил мимо нас. Я видела, как подали сраженные люди, крики раненых и стоны умирающих. Ржание лошадей и злобное рычание чудовища, на котором восседал оборотень. Рунглаф разил своим мечом во все стороны и почти каждый его удар нес смерть. Когда я увидела Дагона, два вождя оказались друг напротив друга. Нам с Гудой было прекрасно видно, как они бросились друг на друга. Первым ударом Дагон вышиб оборотня из седла, но Рунглаф успел вскочить и своим страшным мечом перерубил ноги жеребца, на котором сидел Дагон. Бедное животное упало, и забив задними копытами сдохло. Дагон, успевший соскочить с коня, уже стоял напротив Рунглафа. Они сошлись с такой силой, что от удара мечей во все стороны полетели искры. Как-то само собой вокруг них образовалось свободное пространство. Постепенно бой прекратился и вот уже два вождя бились в окружении своих людей. Я понимала, что от итога этого боя зависел исход всей битвы. Теперь победа одного из вождей решала все.

Гуда помогла мне подойти ближе. Я хотела видеть Дагона. Рунглаф был такой огромный, такой опасный, я боялась за нашего вождя. Несмотря на своё бессмертие, он все-таки был уязвим, а этот волк мог не на шутку покалечить.

– Интересно, где Эйрик? – спросила Гуда.

Я пожала плечами. Неотрывно следя за боем, я не заметила, как Гуда исчезла. Я протиснулась в первые ряды, чтобы лучше видеть происходящее.

Тем временем, Рунглаф и Дагон кружили друг против друга, никто из них не решался атаковать первым. Они уже попробовали свои силы и теперь выжидали.

– Давай, Дагон, – прокричал оборотень, – Проверим, действительно ли ты бессмертен, как говорят.

Рунглаф ударил себя кулаком левой руки в грудь, вызывая противника. Дагон молчал. Видимо, это стало действовать на нервы вспыльчивому оборотню, потому что, издав яростный клич, похожий на волчий вой, он ринулся на него. Дагон не стал уклоняться, но бросок волка едва не сбил его с ног. Я вскрикнула. Очевидно, мой голос привлек внимание противников и оба посмотрели на меня. В глазах Рунглафа загорелся недобрый огонек. Он продолжал тараном давить на Дагона, и ему даже удалось сдвинуть его с места, когда он внезапно отскочил в сторону и бросился ко мне. Я не успела даже моргнуть, как оборотень схватил меня за горло и оттащил в сторону от толпы. Никто даже не подумал преградить ему дорогу. Я едва могла дышать, мысленно проклиная собственное любопытство и явное невезение. Рука Рунголафа с силой сдавила мне горло, я почувствовала, что теряю сознание, когда услышала голос Дагона.

– Отпусти девушку, – сказал он.

Рунглаф рассмеялся. У него был скрипучий, лающий, словно у старой собаки, смех.

– Что это ты так перепугался, – спросил он, – Твоя девка, что ли?

– Отпусти девушку, – повторил Дагон, – Или ты предпочитаешь сражаться с женщинами, пёс?

Оборотень чуть ослабил хватку, и я судорожно вдохнула воздух.

– Хорошо, я отпущу её. Я не сражаюсь с женщинами, – он разжал пальцы, и я упала на землю. В боку отдалось острой болью, но, несмотря на это, я заставила себя встать. Едва я сделала шаг от Рунглафа, как услышала его голос:

– Я с женщинами не сражаюсь, я просто люблю их убивать!

Дагон закричал, а я почувствовала, как в мою спину впивается острая сталь. Боль пронзила все моё тело, в глазах мгновенно потемнело, и я стала падать, тщетно пытаясь за что-нибудь ухватится, и так и повалилась лицом в землю.

– Я умираю, – была моя последняя мысль перед тем, как я провалилась в благодатную тьму.

Сознание постепенно возвращалось ко мне, но глаза упорно не хотели открываться. Я лежала на животе на кровати, спину словно жгли раскаленным железом. Все тело ломило, руки и ноги отказывались подчиняться мне. Не знаю, сколько времени я пролежала в таком состоянии. Я то теряла сознание, то вновь приходила в себя, то засыпала беспокойным сном. Когда просыпалась, то слышала, как кто-то ходит вокруг. Мне смазывали рану на спине какой-то вонючей мазью, она приятно холодила тело и на какое-то мгновение боль отступала и я лежала, наслаждаясь её отсутствием, но вскоре, она возвращалась и все начиналось заново.

Иногда мне казалось, что я слышу голоса. То Гуда что-то говорила мне, то голос Эйрика доносился, словно издалека. Наконец, спустя какое-то время, я начала различать слова. С радостью узнала голос Алкея.

– Как она? – второй голос принадлежал Гуде.

– Уже лучше, – ответил лекарь, – Когда я увидел её первый раз с этой огромной раной на спине, я думал, что она не проживет даже до рассвета, – продолжал старик. – Я даже удивлен. Рана была смертельная даже для сильного мужчины, а для такой малышки и подавно, но она выжила!

– Хвала Богам! – произнесла Гуда.

Я вновь почувствовала, что уплываю. Голоса стихли. Когда очнулась вновь, то наконец-то смогла открыть глаза. В комнате было темно, но все равно глазам стало больно. Они заслезились и по щеке стекла горячая слеза. Тут же рядом оказался Эйрик и взял меня за руку.

– Привет, – просто сказал он.

Я попыталась улыбнуться, но судя по тому, как изогнулись мои губы, должен был получиться страшный оскал, но никак не очаровательная улыбка.

– Алкей! – позвал Эйрик. Через мгновение хлопнула дверь, и возле меня оказался старик.

– Ну, наконец-то очнулась, – сказал он весело, – А то я уже начал переживать! Говорить можешь?

Я сделала безуспешную попытку.

– Ладно, скоро опять начнешь болтать без умолку, – отмахнулся Алкей, – Главное, что наконец-то пришла в себя. Целых две недели без сознания пролежала. Стала ещё худее, чем была. Гуда пыталась тебя поить то молоком, то куриным бульоном, но у неё это плохо получалось.

Я ужаснулась. Две недели! Я думала, два дня, никак не больше.

– Ничего, откормим, – сказал Эйрик. Он выглядел таким счастливым, когда смотрел на меня, но мне сейчас это было безразлично. Я не чувствовала своего тела и это пугало меня. Словно угадав мои мысли, старик-лекарь сказал:

– Не переживай. Все ощущения скоро вернутся. Ты на удивление быстро поправляешься. Удар Рунглафа должен был убить тебя. Я до сих пор не понимаю, как ты выжила.

Я сама не знала, как это произошло.

– Скоро придет Гуда, она покормит тебя и расскажет все последние новости, – Эйрик ласково погладил меня по голове. – А я пойду, порадую Дагона. Он сильно переживал за тебя.

Эйрик бережно коснулся губами моих волос и вышел.

Алкей закатил на моей спине рубашку и, достав какую-то мазь, начал аккуратно втирать её в рану.

– Ну, вот, даже шрама почти не будет видно, – сказал он довольно. – Теперь я переверну тебя на спину.

Едва он успел это сделать, как в комнату влетела Гуда. В её руках дымился горшочек с чем-то источающим такой аромат, что мой пустой желудок мгновенно заурчал, требуя еду. Гуда, рыдая, бросилась ко мне. Когда её радость немного приутихла, она села на край кровати и стала кормить меня с ложечки, попутно рассказывая последние новости, вперемешку с радостными вскриками о том, что я наконец-то пришла в себя, цела и почти здорова.

– Мы отложили свадьбу до твоего выздоровления! – сказала мне подруга, – Урбан шлет тебе пожелания крепкого здоровья и своё восхищение твоей храбростью.

У меня получилось усмехнуться.

– Хочешь, расскажу, чем все тогда закончилось? – спросила девушка, когда все её новости о ремонте домов, починке крыш и прочей ерунды, подошли к концу.

Я согласно кивнула. Гуда, не переставая меня кормить сытным бульоном, начала рассказ.

– Я отошла от тебя, надеясь найти брата, и упустила тот момент, когда вождь-оборотень схватил тебя. Но когда я подбежала, то увидела, как Ругнлаф рубанул тебя в спину своим мечом и как ты упала. Дагон тогда словно озверел. Он набросился на оборотня и тот едва успевал отражать его удары. Брат загнал его к краю пропасти, прогнав по всему поселению, и там отсек Рунглафу голову. Люди оборотня были перебиты нашими воинами, не многим удалось уйти. В это время Эйрик помчался в деревню, там после бойни, устроенной оборотнем и его шайкой было много раненых, Алкей остался жив, он помогал знахарке с ранеными, но узнав, что тебя едва не убили, приехал сюда вместе с братом. Когда он тебя увидел, то покачал головой и сказал, что ты не выживешь. Тогда Дагон схватил его за грудки, встряхнул и сказал, что если он не спасет тебя, то ему не сносить головы. Но все равно, все очень удивились тому, что ты не умерла, а вот я верила, что все будет хорошо! Кстати, лошадку Рунглафа поймали и теперь держат на цепи в сарае. Такая злобная тварь!

Я кивнула, соглашаясь.

– Ты так долго была без сознания. Мы поочередно сидели у твоей постели, даже когда Алкей сказал, что кризис миновал, – закончила Гуда. – Ну, теперь все будет хорошо.

Я покачала головой, давая понять, что больше не хочу есть. Желудок на удивление быстро заполнился, и сразу захотелось спать. Я закрыла глаза и тут же уснула, почувствовав, засыпая, как Гуда закутывает меня, как ребенка в одеяло.