Текст книги "Потерянная жизнь"

Автор книги: Анна Карпова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

–Алекс, что такое? Тебе плохо? Приступ?

–Нет, просто голова болит.

К слову, после инъекции лекарства, не было еще ни одного приступа. И мысли оторвать кому-то голову уже не кажутся столь притягательными. Боже, каким же нелюдем я был.

Мы подъезжаем к лагерю. Выхожу с пассажирского сиденья и кричу:

–СЭМ! СЭМ! ЭТО АЛЕКС! СЭМ!

Мы осторожно заходим в опустевший лагерь, где еще недавно жизнь била ключом.

В конце улицы около дома Джейкоба вижу фигуру человека в кресле.

–Должно быть, это он.

–Алекс? Вот так гости, – приветствует меня Сэм, когда мы подходим ближе.

–Как нога?

–Еще не заросла. Какие новости? Ого! У вас глаза уже не такие черные? Почему вас всего двое? Где остальные? Что там случилось?

–Давай зайдем в дом, – помогаю ему подняться и допрыгать до дома.

Внутри тепло и сухо, и даже пахнет чем-то вкусным. Внезапно из комнаты выбегает девушка хрупкого телосложения, обернувшись в одеяло.

–Извините! – она проносится мимо и скрывается в рабочем кабинете Джейкоба.

–Ого! Да у вас тут игрища? – спрашивает Джанин, обнимая меня одной рукой. Отхожу от нее и усаживаюсь рядом с Сэмом, предпочитая исключить ее из собственного личного пространства.

Ведь ее там и не должно быть.

–Ну, есть немного, – подмигивает Сэм. – Как у вас-то дела? Чего молчишь? Рассказывай уже давай.

–Мы штурмовали город, как и планировал Джейкоб. Диверсия была, как он и планировал. Мы пошли к Центру по ликвидации А-2.

–Как он и планировал, – говорит Сэм.

–Да, но там лекарства не оказалось. Все это был лишь миф, слух, пущенный специально, чтобы выманить нас.

–Куда выманить? Портер знал о нас?

–Как оказалось, знал. И специально пустил слух, что завезли огромную партию лекарства, чтобы выманить нас и отстрелить около города.

–Так все мертвы? – на секунду вижу, как его глаза округляются.

–Нет, его планам тоже не суждено было сбыться. Когда по городу прошел слух о лекарстве, народ начал осаждать Центр в попытке получиться заветную ампулу. И все силы кинули туда на сдерживание порядка. Тут мы и подошли.

–А сейчас где все? – спрашивает помрачневший Сэм.

–Пошли штурмом на другой город, куда продали остатки лекарства. Нам повезло, мы украли из лаборатории несколько образцов.

Осторожно достаю заветную коробку из рюкзака и вижу, как загораются его глаза.

–Держи, распорядись на свое усмотрение.

–Тут целых шесть штук! – Сэм прижимает коробку, словно дитя. – Вы уже? Уже вылечились?

–Да, мы сделали уколы практически сразу. Поэтому и глаза посветлели.

–А еще Алекс начал кое-что вспоминать из своей жизни, – сказала Джанин. – Поэтому ты тоже можешь вспомнить то, чем ты жил раньше.

–Ого! Спасибо вам огромное! Вы спасли так много жизней!

–Девушке своей не забудь дать один шприц, -Джанин кивает головой на рабочий кабинет Джейкоба, где скрылась молоденькая девушка.

–Как скажете. Вы теперь куда путь держите?

–Я думаю, мы тут пару дней еще побудем, а потом пойдем на юг.

–Хорошая идея, а теперь, извините, – улыбается Сэм, косясь на дверь кабинета.

Наступает обед, а меня уже валит от усталости. Больше суток без сна.

От дома Джейкоба иду напрямую к медицинскому блоку, где нам когда-то выделили матрацы. Ставлю рюкзак у ближайшего и сразу же ложусь. Только сейчас осознаю, насколько я устал, насколько ломит ноги и туманится сознание.

–Алекс?

–Дай мне поспать, – говорю в подушку. – Я очень устал.

Отворачиваюсь от Джанин. Вечно везде хвостиком за мной ходит. Никакого личного пространства.

В очередной раз вспоминаю, как вжимал пистолет в голову той девушке. Словно яркая фотовспышка, на смену приходит другой кадр.

Целюсь в нее, а она готовится нанести удар топором. Вокруг темно. Она меня боится. Стреляю, но промахиваюсь. Убегает, бросает меня.

Но потом возвращается.

Значит, все-таки, правда.

Я ее знал.

Поворачиваюсь к Джанин, которая лежит на соседнем матраце и смотрит в потолок.

–Я тебе ничего не рассказывал про нее?

–Про кого?

–Про Ребекку.

–Ты о той девушке? Нет, ты всегда говорил, что ходил один.

Она даже не смотрит на меня.

–Зачем ты мне врешь?

Джанин поворачивает голову, и в ее взгляде вижу страх.

–Ты ее вспомнил? – спрашивает дрожащим голосом.

–Да, – пусть и не все. Но я точно знал ее. – Я вспомнил ее. Зачем ты врала мне?

Джанин прячет глаза, сжимает руки и начинает мямлить.

–Я думала, ты ее не вспомнишь. Я думала, мы сможем дальше вместе жить! – она поднимает на меня полные слез глаза.

–Ты специально врала мне, чтобы я не ушел от тебя?

Как же становится противно от нее.

–Я хотела как лучше! Мы будем вместе! Мы будем счастливы! Вот увидишь! Я так устала быть одна!

Не могу больше находиться в ее компании. Встаю с матраца, подбираю рюкзак и направляюсь к выходу.

–Куда ты? Ты не можешь меня так бросить!

–Еще как могу. Ты мне никто. Ты меня нагло обманывала, говорила, что ты моя девушка, хотя никогда даже ею не являлась! Боже, я же чуть не трахнул тебя!

–Алекс! Умоляю! Не бросай меня! Я не выживу без тебя! Подумай сам, какая разница – я или она? Чем я хуже? Чего нет у меня, что есть у нее?

–Совесть. И порядочность. Раньше выживала без меня, и сейчас выживешь!

–Нет, постой! – она подскакивает и спешит за мной.

–Не смей подходить ко мне! – направляю на нее пистолет, и это моментально прибивает ее к полу. – Не ходи за мной! Забудь мое имя и мое лицо!

–Нет, пожалуйста…Ты же не выстрелишь в меня? Ты не сможешь!

–Лучше тебе не знать, что я могу. Прощай, Джанин.

–Я люблю тебя! Алекс! Постой! – она плачет, но мне все равно. Внутри противно от самого себя. Что поверил, повелся на ее слова, хотя изначально чувствовал, что что-то тут не так. –Я же люблю тебя! Не меньше, чем она! – кричит мне в спину. Лучше бы заткнулась и не говорила того, чего не знает. – Я могу быть для тебя всем! Я смогу! Постой!

Не оборачиваясь, выхожу из медицинского корпуса и направляюсь к Сэму.

Дверь не заперта. Бесцеремонно захожу в комнату, где под одеялом кувыркаются два тела.

–Алекс?! Какого хрена?! –Сэм злобно смотрит на меня, выглядывая из-под одеяла.

–Прости, что прервал. Мне нужна палатка и еда прямо сейчас.

–А подождать не можешь?

–Сэм, прямо сейчас.

–Уходишь?

–Именно. Я спешу, Сэм. Пожалуйста.

–Иди в столовую. Спроси Круза. Скажи – Сэм велел. Он все тебе даст.

–Удачи, Сэм. Будь здоров.

–Ты тоже не хворай. Даст Бог, увидимся еще.

–Не думаю.

25.

Алекс

Брожу по земле в поисках самого себя.

Ее звали Ребекка Вай. Ей не было пятнадцати, когда мы встретились.

В поисках ее. Моей Ребекки. Лекарство действует на славу: воспоминания приходят отрывочно и внезапно. Но главное, что они приходят. Что успеваю – записываю, иногда исправляю записи, иногда что-то дополняю.

Я хотел застрелить ее, а она мне – раскроить череп топором.

В рюкзаке за спиной все самое необходимое – походный запас еды, патроны для пистолета, бутылка с водой. В нагрудном кармане лежит листок, пополняемый каждый день воспоминаниями о прошлом.

Я помню о ней очень мало. Какие-то кратковременные вспышки чувств и эмоций.

Она сильно болела. Я искал лекарство для нее.

Я очень сильно ее любил. Чувство потери этой любви растет ежесекундно.

Я предал ее, предал нас. Сердцем чувствую, что она была для меня больше, чем просто девушкой. Это был мой смысл жизни. Только ради нее я готов был просыпаться по утрам.

Как я мог такое забыть? Как я посмел?

Бреду вперед, без цели и конечной остановки. Просто потому, что не могу не идти.

Уолтер. Я спас его, и он пообещал присмотреть за ней.

В седьмой лаборатории она была одна. Что стало с этим Уолтером? Жив ли он? Вроде неплохой мужик был.

Стыдно за самого себя. Тошнит от того, что я делал. От того, что я предал ее и себя.

Учил ее стрелять из пистолета.

Прошло уже много времени с тех пор, когда я последний раз видел живого человека. Чтобы не сталкиваться с толпой зараженных, которые отправились на штурм других городов, взял направление на север. Сбился со счета, сколько дней назад попрощался с Сэмом.

Зашивал ей рану на бедре.

От ножа? Не помню.

Впереди наблюдаю что-то похожее на деревню. Маячащий среди деревьев высокий фонарный столб – ориентир.

Литаниум.

Дойдя до него, внезапно понимаю, что я здесь уже был. С ужасом смотрю на яму вокруг фонарного столба с горой костей. Почерневшие скелеты, крохотные фигуры.

Эту деревню сожгли заживо. Знаю? Помню? Факт.

Ребекка был тут со мной? Кажется, да.

Убил в этой деревне человека.

Я убил кого-то?

Обхожу все дома, и на заднем дворе одного из них вижу земляной холм. Кажется, я тебя сюда закопал, приятель. На веревках вокруг дома – растяжки пустых консервных банок. Хорошее средство от нежданных гостей. Сам делал?

Захожу в дом, но он не приносит и грамма воспоминаний. Пустые, ничего не значащие комнаты. Пыльная мебель, пыльное прошлое.

На двери нахожу кулон, висящий на гвоздике. Крохотная деревянная куколка. Достаю ту, что выстрогал в лагере и сравниваю их. Почти одинаковые.

Как она здесь оказалась?

Кто принес ее сюда?

Иду дальше на север.

А ведь мы хотели идти на юг.

Ты обещал никогда не бросать меня!

Слышу ее голос у себя в голове. Прости, Ребекка, я снова тебя подвел.

Я бросил тебя. Моему предательству нет прощения. Да я и не ищу его. Сам себя простить не могу. Я уже ничего не ищу. Просто иду туда, куда зовет сердце.

Заночевал в этом доме, устроившись в одной из спален на втором этаже. Разглядывая узоры на деревянном потолке, понимаю, что уже видел их. Я спал прямо здесь? Кажется, сама судьба осторожно ведет меня по местам моей памяти. Аккуратно, осторожно, словно вышагивая по тонкому льду. Я день за днем снова узнаю себя.

Узнаю Ребекку.

Лежу и понимаю, что от одиночества и пустоты внутри хочется кричать во всю глотку. Надрывно, чтобы сорвать голосовые связки. Затыкаю рот подушкой и кричу, что есть силы.

Вроде, даже легче становится. Поворачиваюсь на бок и долго лежу без сна, прокручивая обрывочные ощущения снова и снова.

Того, кого я убил, звали Рик.

Почему я его убил? Не могу вспомнить. Значит, была угроза жизни. Очень хочу в это верить. Если окажется, что в прошлом я был гнусным типом, убивающим все на своем пути, то проще сразу застрелиться, чем вспоминать подобное.

Почему я должна тебе верить?

–А ты и не должна, – говорю шепотом, продолжая беседу из прошлого. Словно с призраками разговариваешь: ждешь, когда придут новые, анализируешь уже имеющиеся.

-Я вернулась.

-Я промазал.

Ты всегда была рядом, не отходя ни на шаг. А я предал тебя.

Утро не принесло ничего, кроме головной боли и заледеневших ладоней. Достаю часть пайка, полученного от Круза, и отсыпаю немного крекеров на завтра.

За ночь все мысли и чувства словно обострились. Теперь я физически ощущаю поглощающую все вокруг пустоту.

Надо идти дальше. А зачем?

Впереди ржавая табличка «Девяносто третье шоссе».

Буду держаться этого ориентира. И идти вперед до тех пор, пока ноги не откажут.

С каждым днем становится теплее. В рюкзак зимние вещи не помещаются, приходится обвязывать куртку вокруг талии.

Через часа два натыкаюсь на брошенную автозаправку. Я здесь уже был. Ветер гоняет вокруг обрывки газет и мусора. Сажусь около дерева на свернутый спальный мешок и наблюдаю за зданием.

Меня приковали к трубе какие-то ублюдки.

А она спасла меня. С этого места, кажется, и началось наше знакомство. Делаю нерешительный шаг вперед, но внезапно различаю по звукам какое-то движение внутри.

Там кто-то есть.

Достаю пистолет, готовясь отразить любое нападение.

Медленно захожу в центральные двери, которые держатся на одном добром слове. Обхожу холл с пустыми стеллажами, стараясь производить как можно меньше шума. Ноги сами несут меня к кладовой с левой стороны. Подхожу к двери и вслушиваюсь.

-Господь – Пастырь мой; я ни в чем не буду нуждаться.

До боли знакомый голос. Аж суставы выкручивает от осознания, кто находится с той стороны двери. Это просто нереально.

Под дверью полоска света, и голос идет именно оттуда.

–Он покоит меня на злачных пажитях и водит меня к водам тихим, 3ло укрепляет душу мою, направляет меня на стези правды ради имени Своего.

Если я пойду и долиною смертной тени. Не убоюсь зла.

Стою, не в силах сделать даже вдоха.

–Кому я молюсь…Господи, если ты там есть. Если там хоть кто-то есть…У меня больше нет сил…Я не хочу больше жить, да и не зачем. Я больше не хочу бороться. У меня закончилась еда, закончилась вода. И я не собираюсь искать что-то еще. Я молюсь, сама не знаю, кому. Надеюсь, меня кто-нибудь услышит. Пусть все закончится там, где и началось. Какая злая ирония.

Понимая, к чему все это идет, делаю решительный шаг вперед. За дверью моментально воцаряется тишина. Она меня слышала. Стою, схватившись за ручку, а пальцы льдом сковало.

–Кто там? Кто там еще приперся?! Проваливай! У меня ничего нет! Вот сейчас застрелюсь, и можешь забрать оружие! Ну?! Чего стоишь там?! Возвращайся через час!

Медленно открываю дверь. Боюсь, что выстрелит. В себя, в меня, неважно.

Я был прав. Винтовка смотрит прямо на меня. Ребекка сидит на полу, наполовину в спальном мешке, рядом – керосиновая лампа.

И полные ужаса глаза. Смотрит затравленно. Ее взгляд мертв, и это убивает хлеще любой пули. Я, наверное, выгляжу не лучше.

–Какого черта? Я уже умерла и это мой личный вид ада? – голос сухой, безжизненный.

–Тогда я тоже умер.

Алекс и Ребекка

Девушка вздрагивает, стоит услышать его голос. Парень достает деревянную куколку и протягивает.

–Кажется, ты это потеряла.

Она дрожащей рукой забирает кулон, не отводя глаз, не убирая винтовки. Алекс медленно садится рядом на пол, сложив руки на коленях. И просто смотрит на нее. Неотрывно.

–Это ты…

–Да, Ребекка, это я.

–Ты…вспомнил…меня?

–Не все. Но того, что вспомнил, мне хватило, чтобы понять, какой я был идиот.

–Ты предал нас, – произносит Ребекка. В глазах искрятся слезы, а губы дрожат.

–Я знаю. И мне нет прощения. Прости, я не должен был оставлять тебя.

В ту же секунду Ребекка бросает винтовку и кидается ему на шею. Утыкается носом в грудь и надрывно плачет.

–Ты ушел! Ты меня предал! – кричит хриплым голос, и он разносится громом по автозаправке, по его душе.

–Я знаю, прости…-шепчет и осторожно гладит ее по волосам.

Она продолжает рыдать, утыкаясь в него, вцепившись своими ладошками в свитер, словно он убежать может или испариться.

–Мне за столько надо у тебя попросить прощения…

Вдыхает запах ее волос, и внутренности начинает трясти от тоски. Вот, чего ему так не хватало. Вот, что он чуть не потерял из-за болезни. Она его не слышит, продолжая обливаться слезами в его объятиях. Не хочет отпускать ее. Если им суждено умереть после всего, что было. То пусть это будет именно так. Вместе. Обнявшись.

Это действительно он. Ее Алекс. Ребекка слышит сквозь рыдания, как бьется его сердце. Живое, такое родное. Слезы, которых не было уже очень давно потому, что мертвые не плачут, нескончаемыми потоками омывают ее лицо.

Она и не подозревала, что в ее сердце осталось хоть какое-то чувство, кроме нескончаемой безнадеги.

Вот он, рядом. Не верит. До сих пор не может поверить, что это действительно Алекс. Поднимает глаза и видит его спокойный и виноватый взгляд.

–Мне за столько надо у тебя попросить прощения.

Ребекка не находит нужных слов, голова пуста, а сердце бьется в утроенном ритме.

–Простишь ли ты меня? За все? Ребекка?

Он ладонями поднимает ее лицо и внимательно рассматривает. Ждет и боится, что она ответит нет. Но как она может сказать «нет»?

Он пальцем утирает очередную слезу, а внутри у нее все рушится от его прикосновений. Вся боль, все отчаяние разом разлетаются от теплоты его ладоней.

–Поклянись, что ты больше меня не оставишь…-она шепчет ему в самое сердце. –Иначе я прокляну тебя. И ты будешь гнить в аду.

–Жизнь без тебя – настоящий ад. Я клянусь тебе, Ребекка, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах не брошу тебя.

–Даже если это будет означать, что мы оба умрем?

–Даже это.

* * *

Минут через десять она успокаивается и просто смотрит в стену.

–Мы ведь здесь и познакомились, помнишь?

–Да, ты пыталась зарубить меня топором.

–А ты меня пристрелить! А теперь я чуть не прострелила себе мозги. Жизнь поменяла нас местами.

Поворачивается к нему и виновато смотрит прямо в глаза.

–Почему ты хотела застрелиться?

–Я поняла, что не могу жить без тебя. Это была не жизнь, а существование какое-то. Я умирала с каждым часом все больше, пока не дошла до состояния, когда проще пустить себе пулю в лоб, чем сделать еще хоть один вдох.

–Хорошо, что я успел. Иначе мне пришлось бы последовать за тобой и искать тебя уже на том свете.

–Алекс?

–М?

–Что дальше?

–Не знаю.

Обнимает ее, прижимая к себе покрепче.

–Теперь перед нами целый мир. Нам открыты абсолютно все дороги. Мне предстоит заново узнать тебя. Ты только держи мою руку и никогда не отпускай.

КОНЕЦ

БЛАГОДАРНОСТИ

Вот и закончилась эта история, которая стала для меня чем-то больше, чем просто книгой. Я ложилась спать с мыслями об Алексе и Ребекке, я с ними просыпалась.

Но и эта история подошла к концу.

И я хотела бы выразить благодарность Александру Зубаткину за разработку обложек для книги. Они шикарны и уникальны! Спасибо большое!

Ну, и конечно же, моя Ирочка. Ира! Ты не хуже меня знаешь, чего мне стоила эта трилогия и как долго я над ней работала. Поэтому…Без тебя бы этой истории не было. Ни главы. Не хватит всех слов «спасибо», чтоб выразить тебе то, как я тебе благодарна, и как я тебя люблю!

Спасибо всем, кто поддерживал меня, давал советы и помогал! Вас всех не перечислить, но каждый внес свой вклад в трилогию «Потерянные».

Спасибо вам!

До скорых встреч!

Карпова Анна

© «Потерянные»

2017 год.