Текст книги "Однажды (СИ)"

Автор книги: Анна Яновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Глава 53. Море.

Забрасываю в рюкзачок смену белья и полотенце. Крем для массажа? Почему бы нет. Что угодно, лишь бы снять затаившееся в теле напряжение. По привычке кидаю в рюкзак шокер. Нет. Я с Сейшеем. Он позаботится обо мне. Учись доверять. Шокер выкладываю, сама удивляюсь возникшей легкости. Кулёк намекает, что его тоже нужно взять с собой. Прости, маленький, не хочу. Мне нужно самой восстановиться, сил о тебе заботиться пока нет. Самочку, что ли, ему завести, чтобы не скучал, пока хозяйку незнамо где носит? Обычную, глупенькую. Будет ее воспитывать... Ну вот о чем я думаю, какая самочка. Что же будет с арендованным шосем после моего возвращения домой? Эх... Состояние у меня совершенно разбитое. Может, нужно не купаться ехать, а запереться в ванной и хорошенько поплакать? Чтобы выразить, наконец, весь ужас нахождения в одной комнате с мстительной психопаткой. Я как вспомню ощущение ее холодных цепких пальцев на шее, так сразу задыхаться начинаю. Ну вот, опять. Распахиваю окно, высовываюсь почти по пояс и дышу. Небо синее... Надо отвлечься, надо.

Сразу влезаю в купальник, чтобы не искать удобной возможности переодеться. Сверху земной ярко-оранжевый сарафан – лямочки обхватывают шею, голую спину пересекает только цепочка от верхней части купальника. На ноги шлепки на веревочках – каблуки подошли бы лучше, но не на пляже ведь. Спускаюсь вниз, греюсь в тепле его взгляда.

– Я готова.

Сей подходит медленно, но я все равно напрягаюсь. Слишком перекликается ситуация с утренней. Сейчас он протянет руку, а потом спину обожжет болью... Он видит страх в моих глазах, останавливается чуть ли не в метре. И да, протягивает руку – для совместного телепорта нужен физический контакт. Улыбаюсь насколько могу открыто, безмолвно извиняясь за свое состояние. Но Сей понимает. У меня стресс, и нужно больше времени, чтобы его преодолеть. Чтобы победить хандру, надо ее методично изживать. Это процесс, а не одно мгновение. Эльф берет меня за самые кончики пальцев, запускает перемещение.

Другой запах: соленый, свежий и мокрый. Его невозможно ни с чем перепутать. Мы стоим на краю обрыва, мимо нас с грохочет река, срываясь вниз. И залитая солнцем синева вокруг. Небо, море. Все сливается в одно ощущение лета и свободы. Сей молча раздевается, оставаясь в одних удлиненных шортах темно серого цвета – местном аналоге плавок. Любуюсь им. Длинные ноги, подтянутое тело, широкие плечи, нежные уши... Как же я буду по нему скучать! Оборачивается ко мне, замечает откровенно голодный взгляд на своем теле, глаза вспыхивают радостью.

– Нам вниз. Тебе помочь раздеться?

– Нет, – одним движением снимаю сарафан, распутываю ноги от плетения застежек. – А как же одежда?

– Доберется своим ходом, – забирает у меня рюкзак, присоединяет кучку своих вещей. У берега всплывает большой воздушный пузырь, в него помещается вся наша поклажа. Эльф нежно гладит воду рядом с ним, и течение благополучно уносит своеобразную лодочку за край. Что-то у меня есть нехорошее подозрение, что нам предстоит повторить ее путь. Сей делает шаг вперед и неестественно медленно проваливается в воду по пояс, хотя глубина там явно больше. Протягивает руки мне на встречу.

– Иди ко мне. Не бойся.

Не, я так не могу. Сажусь на берег, спускаю сначала ноги. Прохладно, но намного теплее, чем можно было бы ожидать от такого бурного потока. Соскальзываю в воду целиком, и мне кажется, что чьи-то руки держат за талию, не давая уйти под воду с головой и не позволяя течению сразу подхватить. Только вот эльф плавает двумя метрами ближе к обрыву. Как?

– Это ты меня держишь?

– Я.

– А... эээ... стесняюсь спросить: чем?

– Водой. Это мое место силы, здесь я могу почти все. Водопад не очень высокий, метров десять. Ты в безопасности. Веришь?

– Верю.

Тремя гребками подплываю ближе, с удивлением отмечаю, что рука слушается намного лучше. Течение слегка подталкивает вперед, но при этом совершенно неестественно обтекает, не уволакивает за собой. Это помогает осознать, что Сей контролирует ситуацию, и мне действительно ничего не угрожает. Вот и край. Там море до горизонта и брызги пены, а больше ничего не видно. Сейшей рядом. Расслабляюсь, позволяю воде вытолкнуть меня. Лечу. Странно лечу, медленно. Водопад воспринимается нежными ладонями, плавно опускающими меня вниз. Удивительно!

Соленая вода моря намного теплее, тело в ней совсем невесомое. Отсюда виден единственный пологий заход на берег – маленькая бухточка с песчаным пляжем метрах в тридцати от нас. По стенам скал растут тонкие серебристо-зеленые деревья, изгибающие свои стволы параллельно откосу. Их узкие трепещущие листочки смягчают ощущение нависающего камня. Красота...

Подплываем к водопаду, сквозь толщу воды вижу широкий плоский камень, словно созданный для того, чтобы давать опору. Подставляю правую ладонь под мощную струю – получаю сильные удары, наращивающие чувствительность кожи. Пальцы слушаются! Закрываю глаза, погружаю лицо в прохладный поток. Мощное давление на макушку, массирование плеч, нежное поглаживание тонкой кожи лица... как избирательно вода касается меня, как удивительно на смену напряжению приходит ощущение обновленности и чистоты. Мне кажется, я могу стоять так вечно. В какой-то момент выныриваю из состояния блаженного растворения в нирване. Все. Я насыщена энергией под завязку. Сейчас кажется, что горы могу свернуть! Открываю глаза, вижу счастливое и расслабленное лицо Сея – тоже силой напитался, наверное.

– Кушать? Или поплаваем сначала?

– Потом будет лень. Только я не очень хорошо плаваю...

– Ася, – его лицо меняется. – Ты мне доверяешь?

– Да.

– Тогда дай руки.

Протягиваю под водой ладони, он сцепляет наши пальцы и... тащит меня ко дну! Доверяю, доверяю, доверяю! Не вырываюсь, просто задерживаю дыхание, проходя границу с водой. Очень быстро я понимаю, что вокруг моей головы такой же воздушный пузырь, как тот, что занимался транспортировкой багажа. Такие странные подводные скафандры. Делаю маленький вдох на пробу – работает! Выдыхаемый мной воздух мелкими пузырьками убегает наверх. А откуда же берется свежий? Бархатный голос в моей голове поясняет:

– У него есть связь с поверхностью. Как пуповина у младенца. Ну что... готова к небольшой подводной экскурсии?

Это так необычно... и здорово. Сей таскает меня за руку в толще воды, мы подолгу зависаем над какими-нибудь особенными кораллами, преследуем крабиков или охотимся голыми руками на юрких блестящих рыб. Когда я достаточно осваиваюсь с подводным существованием, мой проводник высвистывает из темноты океана новое развлечение: скоростное катание на дельфине. Миосские дельфины длиннее и шире земных, имеют не один, а целых два параллельных спинных плавника, между которыми мне и предлагается прилечь, крепко вцепившись в их основание и обхватив бока ногами. Наверное, мне было бы страшно, что не удержусь, но Сей устраивается сзади, прижимая меня своим телом к упругой спине морского питомца. Наши скафандры сливаются в один большой и общий, и хотя мне приятно чувствовать за собой защиту, но дыхание возле шеи заставляет нервничать. Как только наша лошадка срывается с места, вся тревога уходит на второй план, остается единственная задача – удержаться. В первый раз визжу от восторга, когда дельфин на приличной скорости выпрыгивает из воды, и мы летим несколько десятков метров над поверхностью моря. Ныряем обратно, удара о поверхность не чувствую – Сей действительно заботится о моем комфорте. Второй раз верещу, когда наша животинка решает сделать в воздухе сальто. В этот момент близость мужского тела однозначно радует, все остальное уже неважно. Погонявшись ради своего удовольствия за косяком пучеглазых рыбех, дельфин возвращает нас к берегу, на прощание ткнувшись длинным носом в ладонь эльфа.

Выхожу на берег, удивляясь чистоте и гладкости мелкого песка под ногами, Сей чуть отстает, я чувствую ласкающий мужской взгляд чуть пониже спины. Ну да, здесь таких купальников нет, знаю. Замедляюсь, позволяя ему меня догнать, на меня смотрят огромные и честные глаза. Ясно, признаваться в неприличном мысленном лапании никто не собирается. Поляна между зеленых скал небольшая, метров десять в диаметре, зато на ней есть все, что нужно для пикника: навес от солнца, большое покрывало, корзина с едой и знойный полуголый красавец, заботливо сервирующий нам переносной столик. Растекаюсь по покрывалу и прошу меня не кантовать – все-таки руки устали от напряжения, пытаясь удержаться за скользкие плавники. Глажу шершавый песок, сравнивая чувствительность рук – одинаково щекотно и нежно. Значит, я полностью восстановилась после неприятностей последних дней. Не слышу его шагов, поэтому вздрагиваю от ощущения теплых ладоней на спине, чутко и уверенно скользящих вдоль позвоночника, мягко растирающих поясницу. Устраиваюсь поудобнее, готовясь превратиться в лужицу удовольствия. Я не знаю, когда Сей расстегнул цепочку купальника, но судя по длинным проходам от копчика до затылка, ему ничего не мешает мять меня. Я тесто. Нет, я восковая свеча под лучами солнца – оплывающая сразу со всех сторон от ровного тепла. Мягкая и податливая... А чего это он сквозь зубы шипит?

– Искушение мое, прекрати стонать, – Сейшей чуть наклоняется вперед и я попой ощущаю эффект от моих непроизвольных постанываний. Вообще-то, мне и самой хочется. Прогибаю поясницу, подставляясь под его бедра, ладони эльфа проходят по контуру моего тела с совершенно другим, властным прикосновением. Сжимает грудь, обнимает подбородок, чтобы развернуть мою голову для поцелуя... Выпрыгиваю из-под него бешеным зверем, отбегаю на несколько шагов. И падаю на колени, задыхаясь от невозможного, невыразимого ужаса. Меня трясет, зубы клацают, из груди рвутся рыдания. Сей делает шаг вперед, чтобы утешить, успокоить, но я неуклюжим крабом пячусь от него, как от прокаженного. Я НЕ МОГУ!

– Пожалуйста, не подходи. Пожалуйста. Не подходи. Прости. Я не могу. Только не подходи. Это сейчас пройдет. Мне нужно время. Прости. Не обижайся!

Сейшей смотрит с такой тоской и болью, что мне становится невыразимо стыдно. Ну что ж я за псих такой! Я же знаю, что он не причинит мне вред... ААА!!!

Он всего лишь сделал шаг в сторону корзинки с едой, а я кричу от ужаса. Понимание идиотизма моих собственных реакций и полная невозможность хоть что-то изменить становятся последней каплей. Давно необходимые слезы прорывают видимость спокойствия, и я рыдаю, уткнувшись в свои ладони, уже и не пытаясь взять себя в руки. По воздуху ко мне прилетают салфетки, кружка с чаем и рюмка со спиртовой настойкой. Выбирай, дорогая, что тебе сейчас нужнее. Когда сил плакать уже не остается, молча иду в море – минута интенсивной гребли, и я под водопадом. Пусть смоет опухшие глаза и красный нос, пусть уйдет стыд. Когда собираюсь плыть обратно, меня обнимает волна. Покачивает, баюкает, лижет соленым краем щеки, целует губы. Сей не смеет приблизиться ко мне сам, а воде можно. Выхожу на берег, чувствуя странное опустошение. Наверное, хорошо, что я поплакала. Нельзя человеку, который побывал в заложниках, делать вид, что все хорошо только потому, что все живы. Ощущение потери контроля над своей жизнью, беспомощность, страх, боль, неизвестность... Все это должно быть разделено с кем-то, высказано, выплакано. Говорят, о горе нужно рассказать тринадцати разным людям, чтобы оно стало чуть-чуть меньше.

Сажусь на противоположный край покрывала, обнимаю колени. Говорить все равно нужно.

– Прости...

– Не нужно извиняться. Ты предупреждала, я забыл. Пожалуйста, помоги мне понять, что именно делать нельзя? Я очень не хочу пугать тебя... Мне больно видеть, что ты меня боишься.

Как же это объяснить, если мой страх совершенно иррационален? Но я должна. Молчать о проблеме – значит не иметь шансов ее решить.

– Когда я родилась, моя шея была обмотана пуповиной. Вообще, это не редкое явление в моем мире, при нормальном сопровождении родов не представляет опасности для жизни. Я не знаю, что именно тогда пошло не так. Но сейчас на уровне памяти тела, сдавливание шеи связано с паникой перед умиранием. Я совершенно не могу передать этот животный ужас, когда чья-то рука стремительно приближается к тревожной зоне. Знаешь, подростком я совсем не носила одежду с высоким горлом, никаких кулонов, шарфов. Ничего. Среди моих друзей не было маньяков, никто не охотился за моим уязвимым местом, и приступы случались все реже. Я даже тонкие цепочки начала себе позволять... Это состояние включалось очень редко, только при ощущении опасности. А сегодня произошла ретравматизация. Была реальная угроза жизни, и меня с намерением убить схватили за шею. Теперь паника поднимается от одного воспоминания, от слишком быстрого движения в районе горла... Вот пока ты медленно разминал мне плечи, я не беспокоилась. Но когда твои движения стали резче, тогда меня и накрыло... Если паническая атака уже идет, я задыхаюсь, и любой живой объект воспринимается как угроза. Мне жизненно необходимо безопасное пространство и кислород, чтобы успокоиться. Как-то так.

– Как я могу тебе помочь?

– В ближайшее время держать дистанцию. А вообще... не знаю. Может быть, нужно просто время.

– Держать дистанцию... Время... Ты завтра хочешь отметить свой день рождения?

– Да. У меня там утром клиент какой-то новый, а потом хочу устроить праздник... Ты что-то имеешь против?

– Ася... послезавтра тебя отправят домой. Я попросил. Брайон на свободе, это не дает мне покоя. В своем мире ты будешь в большей безопасности.

Послезавтра? Значит у нас с ним осталось всего двое суток? А я даже обнять его толком не могу. Что же, ты знала, что придет время прощаться. Ты знала, что будет больно. Так что нечего портить унынием последние дни.

– Ты прав, у нас тоже полно маньяков, но они хотя бы не имеют ничего личного против меня... Ты поддерживаешь связь со своими сотрудниками?

– Конечно. Как только будут какие-то зацепки по Брайону, я должен буду сразу уйти.

– Кинарис уже просканировали?

– Да. Это ее отец, Ась. Лорд Селтон называл королевой свою обожаемую супругу. А юной дочери внимания не уделял. Наверное, она сразу была ненормальной. Как можно сдвинуться на желании превзойти мать? Стать королевой, чтобы папочка ее любил? Мне трудно это понять, но факт остается фактом. Кстати, именно мама познакомила ее с Брайоном, правда он тогда выдавал себя за созидающего мага без работы. Она не любила его. Кинарис никого не любила, кроме папы. Болезненной, маниакальной любовью. Селтон не знал, чем она занимается. Он вообще не интересовался ее делами – отгоревал по жене, потом ушел в работу. От дочки откупался деньгами. Так что за ним будут присматривать, но мести не ожидаем – он-то всегда был к дочке равнодушен. И при всей спорности некоторой его деятельности, к короне он лоялен.

– А Хоксу? То есть лорду Тайллину? Разрешат жениться на его любимой девушке?

На лице Сейшея появляется лукавая улыбка. Редкий гость сегодняшним днем.

– Да. Альмиро сказал, что тому, кто познал истинную любовь, нет жизни без света... Ну что-то в этом духе, очень романтичное. Короче, он сейчас сам летает и готов осчастливливать всех, кто под руку подвернется. Так что будет создан прецедент – свадьба лица королевской крови и крестьянки. Куда катится мир!

Улыбаюсь его деланному возмущению. Наконец-то чувствую себя голодной и вполне живой. Скоро увижу Ольку! Надо бы ей подарочек какой-нибудь привезти. Или пять коробок с игрушками забрать домой, пусть сама выбирает? Но приз за арену ей не отдам. Мое.

Кушаем, а я обдумываю завтрашний день. Нужно пригласить побольше народа, попрощаться. В мою гостиную человек двадцать войдут, не проблема. Хорошо бы пару официантов нанять, из своих же, клубных. Потому что следить сразу за всем – это или облажаться, или быть выжатой напрочь. Тогда можно и повара тоже позвать, а для себя оставить только подготовку развлечения гостей. Отличный план! Сразу тянусь за камнем связи, а они все дома. Ладно, вечером обо всем договорюсь.

Сей выглядит спокойным. Даже странно, мне казалось, что он тоже привязался ко мне, и расставание будет его огорчать. Не хочет портить мне настроение? Возможно. Ну что, пока мы на пляже, нужно получить все тридцать три удовольствия сразу.

– Ты когда-нибудь строил песочные замки?

– Это мое место, конечно строил. В детстве с сестрой здесь днями и ночами пропадали. Кстати, за водопадом еще и пещера есть. Очень красивая. Потом покажу, если захочешь.

Интересно, потом – это когда? Вечером?

– Пошли строить.

Идем к полосе прибоя, здесь песок мелкий и мокрый, самое то, чтобы стекать с пальцев оплывшими капельками на вычурные башни. Наращиваю объем нижних этажей, стараясь на разрушить тонкие шпили. Кошусь на мощную крепость моего спутника – это он явно картинки из 'Захватчиков' копирует, такие стены и бойницы в Миосситии не встречаются. Поддавшись порыву, веду ажурную насыпь в его сторону. Сейшей замирает, садится рядом со своим замком, а мне навстречу, словно по волшебству, хотя так оно и есть, самостоятельно создаются мосты и дороги – пропитанным водой песком легко управлять стихийному магу. Мы встречаемся, и я уступаю ему возможность максимально гармонично соединить наши такие разные постройки. Хорошо получилось. Бережно. Жаль, что фотоаппарат забыла. Смотрю на наши замки, запечатлевая их в памяти. Вот так. Еще раз купаемся, и меня снова подхватывают Сейшеевы руки-волны, устраивая своеобразные водяные горки. Хохочем оба, солнце бликует на синей воде. А все-таки пора домой. Завтра большой день, к нему нужно подготовиться. Собираем вещи и отправляемся ко мне, конечно же, а куда же еще. Похоже, я до самого отъезда от ушастого соседа не избавлюсь. Да и не хочется, если честно.

Тихий ужин, довольный шось на коленях. Сей помогает связаться со всеми желаемыми гостями и организовать на завтра достойное обслуживание. Когда приходит время ложиться спать, я почти не беспокоюсь. Бродит только сожаление, что это предпоследняя наша ночь, и хочется его поцелуев, но стоит только настроиться на нужную волну, как тревога поднимается из глубины живота, посылая картинки безумных глаз и ледяных пальцев сумасшедшей бабы. Нет, сегодня явно не до секса. Укладываемся рядом, Сей держит мои пальцы в своей руке. Так и засыпаем.

Глава 55. Новый клиент. 11:00 Филиссия.

Утром нахожу на столике рядом с кроватью букет нежно-голубых ирисов, рядом небольшую шкатулку. Кольцо с овальным камушком играет желтыми, рыжими, красноватыми искрами, вспыхивает на солнце радужными переливами. Если я правильно помню, то это опал. После нашей поездки в Термент я запомнила названия нескольких особенно красивых камней. Примеряю на безымянный палец левой руки – хорошо сидит. И цветы чудесные, запах тонкий и совсем ненавязчивый. Сейшей... А сам-то где?

Одеваюсь и спускаюсь вниз, вижу моего лорда в домашнем, ваяющим для нас праздничный десерт. При виде меня на лице смесь радости и легкой досады – видимо, хотел успеть доделать сюрприз.

– Привет. Спасибо за подарок, он прекрасен.

– Рад, что тебе понравилось. Вот твой чай, я почти закончил. Пять минут!

На стол водружаются большие хрустящие корзиночки – моя с мороженым, его со взбитыми сливками. На крутых волнах белого крема выложены картины ягодами и шоколадной крошкой. Черничные очертания вчерашнего водопада на фоне зелено-коричневых гор нарезанных фруктов, яркое апельсиновое солнце и силуэт девушки, поднимающий руки к небу. Вау, я вообще не знала, что эльф умеет готовить. Тем более так! Корзиночки фоткаю перед уничтожением и иду к своему последнему клиенту в этом мире.

Моя новая посетительница выглядит статной и ухоженной дамой лет сорока: опрятная одежда, приятные черты лица. А взгляд бегает, стреляет на полки с игрушками, нигде не останавливается подолгу. И во всем теле я чувствую напряжение и скованность. Плечи чуть подняты, спина сутулится, руки то суетливо поправляют одежду, то вертят перстни на длинных пальцах. За окном слышится какой-то резкий звук, похожий на лопнувший воздушный шарик – клиентка вздрагивает все телом и цепенеет, бледнея и, кажется, приготовившись упасть в обморок.

– Что с вами случилось?

Спрашиваю и сама удивляюсь формулировке. Обычно я начинаю с представления, даю себе время узнать семейную историю, нахожу закономерности, но сейчас почему-то не сомневаюсь – случилось.

– Мы были в лесу с мужем. Знаете леса за особняком лорда Дорста Монуа? Мой муж дружит с ним. Там красивые места, но дикие. Он отошел в кусты по маленькой нужде, ну, вы понимаете. А потом он выскочил. За руку сначала куснул, потом по спине. Муж, конечно, его оттаскивал. Но не мог. Слюни эти. Запах из пасти, – клиентку передергивает. – Я совсем нервная стала. Лечилась, шрамы убрали. Одна оставаться боюсь. Вы поможете?

Тпруу! Что-то она все в одну кучу намешала. Перескакивает с мысли на мысль. Но главное я поняла: на пикнике на нее зверь напал, все живы, но появился страх находится в одиночестве. Работаю.

– Расскажите мне еще раз все, что с вами случилось, очень подробно и не упуская ни одной детали.

Рассказывает, затапливая меня подробностями подготовки к этому событию, длинными ответвлениями о характере мужа и периоде ухаживания. Наконец-то она переходит к описанию непосредственно нападения.

– Середина весны, лес прозрачный такой, почки только набухли. Птицы звенели... А потом Оллен ушел подальше, ну, чтобы я не видела. Я сидела с яблоком в руках. Внезапно так тихо стало. Будто замерло все... Кот выскочил откуда-то справа, огромный, серый. Я упала на спину, пыталась закрыть лицо рукой. Он вцепился зубами вот здесь, в предплечье. Я его ноздри видела близко-близко. И клыки желтые, с мой палец размером. Кричала, мужа звала. Потом мы как-то боролись, у меня вся спина была когтями исполосована, но я это уже смутно помню. Помню только, что лежу на боку, вижу росточек клена. Тонкий, маленький, сантиметров двадцать от земли. И на него слюна капает, вокруг пятна крови. В себя пришла уже в больнице. Муж-то мой совсем в магии не силен, тем более в атаке-защите, он у меня творческий человек. Но вот, сообразил как-то, вспомнил из школьного курса самообороны, разряд в нос ему пустил. Кот выплюнул меня, убежал. Вызвали к нам целителей, и вот. Тело зашили, а душу... Картинки возвращаются каждую ночь. Яблоки вот видеть не могу. И одной оставаться невыносимо. Наняли девушку, чтобы со мной была, когда Оллен на работе. И в туалет меня сопровождает.

Пока моя клиентка рассказывает, в моей голове всплывают собственные картинки – стальные глаза Кинарис, ее пальцы на горле, эта ненавистная пещера... Да. Ну что, будем работать вместе.

– Представьте себе, как выглядела эта поляна через минуту после вашего исчезновения?

– Тишина. Примятая, местами вырванная трава, взрытая земля комьями. Кровь. Много. Наши вещи разбросаны. Ветер гоняет салфетки.

Для себя отвечаю на тот же вопрос: такой же коричневато-серый потолок, поток холодной воды, сметающий стены, в ней плавает, почему-то вниз головой, ледяная статуя Кинарис.

– Теперь я прошу представить вас, как будет выглядеть эта поляна через два дня?

– Так же, почти. Только пятна крови станут незаметнее, впитаются. Знаю, что Оллен возвращался, собирал наши вещи. Так что теперь здесь нет следов человека. Только изрытая земля и трава. Птицы уже снова щебечут.

А я? Какой могла бы стать пещера, когда ушла вода? Наверное, ее стенки разрушились, и теперь это проходной туннель в горе. Сырой и мрачный, но здесь уже нельзя никого запереть. Чувствую, что сердце начинает биться чаще.

– Как вы сейчас себя чувствуете?

– Волнуюсь. Тревожно.

– Попробуйте представить, что наступило лето. Как теперь выглядит поляна? Как выглядит тот росток?

– Все буйно растет. Травы по пояс. Росток клена распустил нежные клейкие листочки. Все залито солнцем. Насекомые жужжат. Есть ощущение покоя.

Моя пещера летом просохла. Наполнилась сухим и горячим пыльным запахом. В том самом углу, где я сидела на корточках, пара мелких лисиц решили свить гнездо. Под сводчатым потолком летает бабочка.

– Прошло еще немного времени, наступила осень. Что там сейчас происходит?

– Все такое унылое. Сырое, покинутое. Жухлая трава. Рытвины, следы нашей борьбы опять оголились... Росток клена сбросил листья. Ему холодно на пронизывающем ветру... мне хочется плакать.

– Плачьте.

Женщина плачет, иногда вытирая глаза кружевным платочком, я в это время погружаюсь в свою осень, оплакивая внутренними слезами и символическим дождем расставание с иллюзией собственной неуязвимости.

– Наступила зима. Что сейчас?

Клиентка глубоко вздыхает, прикрывает глаза.

– Все под снегом. Тишина. Спокойная тишина, хорошая. Снег укрыл молодой росток, защищает его от мороза.

Молчит.

– Нет следов зверя. Кот больше не возвращался сюда. Никогда.

– Да... Прошел год. Снова тот же день, середина весны. Как выглядит ваша поляна теперь?

– Так же, как было до нашего визита. Ранняя трава уже создает подстилку, а почки только набухают. Одуряюще пахнет весной. И клен подрос.

Я улыбаюсь, а сама любуюсь выводком лисят в той самой пещере. Они неуклюжие, но ужас до чего любопытные. Им страх не ведом.

– Прошло десять лет. Что сейчас?

– Сейчас... Я представляю, как мы с мужем там оказались. Поляна стала меньше – граница леса приблизилась, и по ней то тут, то там молодые деревья. Мой клен совсем высокий, выше меня. В нем много силы и жизни. Ой, рядом яблоня! Молоденькая, тоненькая. Это... из косточек ТОГО яблока. Надо же, проросла.

Клиентка открывает глаза, в них светится удивление и радость.

– Я не знаю, как вы это делаете. Я впервые думаю об этом месте без страха. Он будто отступил, ушел на дальний план. Я помню, что было больно и страшно. Но как бы... смазано, что ли. Спасибо. Я приду к вам еще раз, можно?

Что мне ей ответить? Правду.

– К сожалению, завтра я отправляюсь обратно в свой мир. Но самое главное мы сделали, остальное вылечит время. Могу посоветовать мысленно покормить и перекормить того кота. Это тоже помогает.

– Как жаль, что вы уезжаете. Я бы отправила к вам подругу. У нее такая история...

– Мне тоже жаль. Но с этим ничего не поделаешь. Удачи вам.

– До свидания.

Женщина уходит. А я прислушиваюсь к своим ощущениям. На всякий случай прогоняю по тому же циклу саму Кинарис – как она будет выглядеть через десять лет, двадцать, сто... не важно, что ее казнят через неделю. Важно, чтобы в моей голове ее образ стерся, замылился, искусственно ускоряя время, я как бы помогаю ему меня исцелить. В итоге, нервно хихикая, кормлю слегка одичавшую Кинарис манной кашей с ладоней. Она жадно кушает, преданно заглядывает мне в глаза и норовит вылизать руки. Ох ты ж, фантазия моя неугомонная. Ну ладно, будем считать, что на пользу. Не отпускаю этот образ, пока некогда благородная леди не обожрется совсем уж свинячим образом, долго всматриваюсь в ее осоловелые глаза, без признаков мысли. Вот так. Заменяю тот безумный яростный взгляд, что уже сутки преследует меня, на этот тупой и по-животному счастливый. Осталось только ощущение прикосновения ее пальцев. И у меня даже есть идея, что с этим можно сделать. Если смелости наберусь. Но это все потом, пора возвращаться и готовиться к приему гостей.