Текст книги "Однажды (СИ)"

Автор книги: Анна Яновская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

– Его кто-то нанял. Но вот кто... У нас было девять подозреваемых, после этой ночи остается семь. Двоих могу вычеркнуть, им не хватит денег оплатить работу Брайона... Вычеркнуть двоих – это уже много, ты не зря страдала...

– Да уж... на редкость гадкий сон... Я должна буду... еще раз?

Сейшей молчит, разглядывая чай в своей кружке.

– Ася... мне... трудно быть объективным сейчас. Но и передать твое дело кому-то другому я не могу... По хорошему – да, надо. Вдруг он ошибется. Но мне очень не хочется мучать тебя... Давай дадим тебе пару ночей отдохнуть, а потом еще раз попробуем?

– Спасибо! – выдыхаю с облегчением. Мысль, что сегодня вечером я лягу спать с этим прекрасным амулетиком на шее и буду видеть любимые приятные сны, сразу поднимает мне настроение. – Вам, наверное, на работу пора?

Сейшей кивает, моет за собой чашку руками под водой, вместо того, чтобы сунуть ее в помывочный ящик, и отправляется на выход. Почему-то мне жаль, что он уходит. Все-таки с ним спокойнее. Но мы прощаемся, и я возвращаюсь к себе – досыпать.

Глава 40 Клиент. 12:00 Тельга.

Вроде бы ничего мне не снилось, но просыпаюсь я все равно вялая и разбитая. Зябко передергиваю плечами, пытаясь стряхнуть хандру. Как-то одиноко на душе и тоскливо. Но работать все равно нужно.

Тельга выбирает ту же маску, что и прошлый раз – аккуратная сероглазая юная леди с русой косой.

– Я проделала ваше упражнение двадцать семь раз. В первый раз это было невероятно. Мир будто приблизился ко мне, обрушился во всем его объеме и разнообразии, запахи, звуки, цвета атаковали меня. Но постепенно эффект становился меньше, я подумала, что делаю что-то не так... А потом поняла – мое восприятие изменилось, поэтому нет такой большой разницы между состоянием 'до' и 'после'. Я как будто вынырнула из заточения собственного мозга, из плена бесконечной карусели мыслей 'что надо сделать, что про это подумают, правильно ли я поступаю, достаточно ли я хороша для этого' и еще многих-многих других. Стала меньше думать, и больше чувствовать. Я так рада!

Вижу, что правда рада. Глаза сияют, плечи расслаблены. Руки летают в воздухе, помогая описывать и подбирать недостающие слова. Она очень естественная сейчас. Это отличается от прошлой стыдливой зажатости или напряженной решимости.

– Ваша кожа тоже стала чувствительнее?

– Руки точно. Я берусь за лист бумаги и машинально пальцем поглаживаю, края трогаю. А про остальное тело я не знаю... Муж ночью был со мной. Мне показалось, что в самом начале я вроде бы начала что-то чувствовать... Когда он меня целовал, я как-то по-другому воспринимала. Но потом сразу все отключилось, как всегда...

Клиентка печально вздыхает, с надеждой смотрит на меня.

– Что же делать?

– Тельга, вы обсуждали это с мужем? Он знает, что проблема вообще существует? И что вы пробуете решать ее со мной?

– Про вас знает. Он вместе со мной закрывал глаза и трогал руками траву. Мне кажется, это нас сблизило. Я сказала, что хочу... стать лучше для него. Он сказал, что я уже самая лучшая...

– Вы разговариваете о том, что происходит между вами ночью?

– Нет... Он пытается, начинает, но я молчу. Не могу. Я даже не знаю, какими словами можно... Как мне 'это' называть?

Подавляю желание уточнить, что 'это'? Потому что, что она ответит? Пантомиму покажет?

– Вы говорите о сексе? Или о какой-то части тела, название которой вам трудно произнести?

– Части тела. Как вообще это люди называют? Я слышала грубое слово, но я не могу его произнести вслух. Знаю анатомическое название из атласа, но оно такое... медицинское!

Не уверена, что то, что я делаю, правильно. Но, видимо, мне придется об этом говорить. Потому что ей явно больше не с кем.

– Этот орган у мужчин называется член или пенис, – интересно, а как это звучит на ее языке? Мне остается только надеяться на точность перевода. – Но в разных семьях ему дают особое название, которое будет принято только между любящими супругами: 'он', 'приятель', 'жезл любви'. Женское место называется вагина или влагалище. Но иногда его называют 'киска', 'девочка', 'губки'. Вам с мужем предстоит вместе придумать названия для ваших особых мест, которые будете знать только вы вдвоем, эта тайна сделает вас ближе... Вы когда-нибудь рассматривали себя в зеркале?

Моя клиентка сидит совершенно красная, но глаза заинтересованно сверкают. Наверное, с ее точки зрения, я говорю сейчас жуть какие стыдные вещи.

– Нет. Меня воспитывала няня, она была очень строгой. Это абсолютно недопустимо интересоваться тем, что ниже пояса. Она бы сказала, что я испорченная.

– Исследовать свое тело – значит быть испорченной? Сейчас вы тоже так думаете?

– Нет... Я понимаю, что это должно быть нормальным. Просто...

Она беспомощно пожимает плечами.

– Тогда ваше домашнее задание будет таким. Первое: я запрещаю вам заниматься сексом с сегодняшнего дня и до особого разрешения. Смотреть, разговаривать, прикасаться – сколько угодно, но доходить до конца – нет. Сможете сами сказать об этом мужу, или мне написать для него записку?

– Напишите. Но я постараюсь сама сказать тоже. Я понимаю, что нужно себя заставить говорить с ним на эти темы... просто это ТАК трудно!

– Вы очень сильная и целеустремленная. Многие люди совсем не обсуждают свою сексуальную жизнь с любимым человеком, даже если что-то не устраивает... И это не дает им шанс улучшить эту сферу своей жизни... Вторая часть задания: вам нужно изучить свое тело. И в зеркале, и на ощупь. Чтобы вы могли подсказать мужу, что именно нравится или не нравится, вы сами сперва должны это узнать. Нарисуйте на бумаге контур тела. Закройте глаза, последовательно и медленно трогайте кончиками пальцев всю кожу: лоб, нос, щеки, губы, шея, уши, плечи, пальцы, коленные чашечки, попа, все интимные зоны, пятки. Отмечайте на своем листочке разными цветами – в каких зонах ощущения неприятные – больно, тревожно, беспокойно, щекотно, а в каких хотя бы немножко приятно, тепло. Затем повторите этот же путь для мягкого, спокойного прикосновения полной ладонью и снова отмечайте зоны. А напоследок я прошу вас потрогать ваше тело сильно – сжимая грудь, надавливая на живот, значительно воздействуя на кожу. Результаты фиксируйте.

– А я... должна буду о результатах рассказать мужу?

– Вы хотите этого?

– Да. Мысль о том, что он будет слушать, как я себя гладила... она меня смущает, но почему-то и радует.

– Если вам этого захочется... вы можете повторить это само-исследование при нем. Но, повторяю, он должен только смотреть. Ваше тело будет в безопасности.

– Хорошо. Мне нравится эта мысль.

– Ваше смущение и радость говорят о том, что сексуальность начинает просыпаться.

– Ася... я не уверена, что хочу быть сексуальной. Если честно, меня это пугает.

– Как вы понимаете это слово?

Тельга задумывается.

– Я сразу представляю себе одну мою знакомую леди. Вокруг нее аура притяжения мужчин. У нее всегда открыта грудь, жесты такие, – Тельга томно поводит плечами и откидывает голову. – И еще взгляд, будто съесть хочет. Она как бы предлагает себя. Я так не смогу и не хочу, что еще важнее.

– Да... Представьте, как бы отреагировал ваш супруг, если бы вы наедине показали ему такое, – повторяю призывные жесты.

Смеется.

– Он бы решил, что меня подменили.

– Открытое соблазнение – это только одна из граней женской сексуальности. Как по-другому можно выглядеть привлекательной, но не развратной?

Вижу, что мой вопрос ставит ее в тупик.

– Я знаю, как хорошо выглядеть – красиво уложить волосы, подобрать украшения со вкусом. Но, мне, кажется, вы имеете в виду что-то другое...

– Быть эстетичной и красивой внешне – это тоже важно, и вы это уже умеете. Но ведь бывают женщины не яркие, с очень средней внешностью, но при этом у них нет отбоя от мужчин. У вас есть такие знакомые?

– Да...

– Как вам кажется, что делает их желанными?

Тельга погружается в себя. Вспоминает, анализирует. Трудно найти свой способ выражать женственность, крайности подстерегают на каждом шагу – или ты скучный серый чулок, или блудница.

– Я, кажется, поняла. Только трудно подобрать слова, чтобы описать это неуловимое обаяние. Жесты, например. Они не откровенно призывные, как у той леди, а... плавные, мягкие. Женственные. И еще улыбка другая, искренняя. И в глазах свет и интерес к собеседнику. Такое ощущение, что она радуется общению с мужчиной, а не соблазняет его. В результате он увивается за ней хвостом! Как интересно!

– Вы могли бы так общаться с мужем наедине? Показывать свою радость, открыто улыбаться?

– Я бы хотела так себя вести, но не знаю, смогу ли... Все-таки, меня учили скрывать свои чувства и быть сдержанной.

– Даже с любимым человеком?

Молчит. Потом поднимает на меня печальные глаза.

– Знаете, я так не хотела показывать, что переживаю из-за наших неудач, что закрылась... отдалилась... И ведь это разрушало наш брак не меньше, чем интимные трудности. Мне ДЕЙСТВИТЕЛЬНО нужно говорить с мужем о том, что я чувствую. Лучше пусть посмеется, чем снова быть словно на разных сторонах огромной пропасти... Так, я поняла. Мне нужно с ним откровенно поговорить, что именно меня расстраивает, и попросить время на развитие моей чувствительности, свободное от интимных отношений. Еще я должна трогать себя и запомнить, что и где понравилось. А потом рассказать про это ему. У него тааакой взгляд будет... Все-таки я его очень люблю, очень! Что еще я могу сделать, чтобы он желал меня как женщину?

– Вы говорили, что никогда не видели его полностью обнаженным... Это так?

– Да, я закрываю глаза.

– Почему?

– Мне кажется, неприлично прямо смотреть на это место. А как не смотреть, я не знаю...

Вижу, что Тельга совсем засмущалась. Пожалуй, стоит ее поддержать байкой из собственной жизни.

– А вам не любопытно посмотреть? Вы боитесь его органа, потому что он когда-то причинил вам боль. Но если закрывать глаза, фантазия его дорисует еще более устрашающим и грандиозным. В реальности все может оказаться не так уж... ужасно.

– Любопытно. И вы правы, боюсь. Только не уверена, что решусь на это в ближайшее время.

– Вы можете не спешить. Хотите, я расскажу вам о своем первом контакте с мужским организмом?

Ох, как глазки загорелись. Куда только смущение делось.

– Я была подростком, он тоже, и мы, конечно же, были влюблены. Но я до этого момента никогда не видела мужчину обнаженным, а на рисунке в учебнике тело нарисовано схематично и в спокойно-висячем состоянии. Случился у нас с моим возлюбленным романтический вечер. Он сидел в кресле, в штанах и рубашке, я у него на коленях, тоже полностью одета – все-таки мы слишком юные, и переходить определенную черту не собирались. Но мне было очень любопытно. Нет, смотреть я пока стеснялась. Но вот потрогать на ощупь... И я осторожно пробралась пальцами в его штаны, а затем и в белье – при этом смотрела только в его глаза, делая вид, что знать не знаю, что там творят мои пальцы. Знаете, что там обнаружила?

– Что???

– Что-то упругое, теплое и нежное на ощупь. Только оно, почему-то, было сильно загнуто вниз. Полукругом. Я обхватила двумя пальцами это упругое, осторожно провела выше... и уткнулась в плоть. 'Живот, откуда это растет', – поняла я. Тогда, не разжимая пальцев, провела их вниз, в другую сторону этого самого органа... и снова уткнулась во что-то твердое и теплое. 'Тоже живот?' – не поняла я. Руку пришлось вытащить, взгляд моего любимого уже поплыл. А у меня сложилось впечатление, что мужское достоинство больше всего похоже на ручку от чашечки. И я совершенно не понимала, как его можно использовать по назначению.

Смотрю на клиентку, которая вновь с красными щеками хихикает себе в ладони. Достаточно неприлично-смешная история, чтобы убрать ореол загадочной грандиозности вокруг обсуждаемого места.

– Может быть, теперь вы захотите сами все увидеть?

Кивает, все еще подхихикивая. На такой оптимистичной ноте мы прощаемся, я пишу записку, в которой прошу помощи. Чтобы сексуальность Тельги проснулась, она должна чувствовать себя в безопасности. Поэтому я поощряю разговоры, комплименты и взаимные исследования, без соития. Надеюсь на понимание.

Когда Тельга уходит, на меня вновь наваливается тоска сегодняшнего утра. Домой возвращаться совершенно не хочется – там пусто и холодно...

Глава 41. Вечер.

Все-таки эти сны повлияли на меня. Да, печать не дала себя убить. Но, если бы мистер Тэ не пришел, ее бы не поставили... Так как про первый сон я не догадалась рассказать, то я уже должна была быть мертвой. Мне нечем защитить себя в магическом мире, только надеяться на помощь сильных. И от этого страшно. Да что там, в моем мире я так же беззащитна. От наркомана с ножом, от психа с автоматом, или банально от пьяного водилы не убережешься. Я слабая... Такая же слабая и смертная, как другие люди, какими бы богатыми и успешными они ни были. Моя бесконечная тревога, стремление все контролировать и организовывать – это всего лишь попытка обмануть себя: 'Все хорошо, твоя жизнь зависит только от тебя. Возьми с собой этот крем от ожогов, и с тобой ничего плохого не случится, ведь ты об этом позаботилась.' Как же это наивно! Мне холодно от этих мыслей и очень тоскливо. И одиноко. Я не знаю, с кем поговорить. Мои друзья, которые действительно любят меня, далеко. С ними нет связи. Мама далеко, недоступна. И дочка не обнимет, отгоняя тоску. Я совсем одна. Мне хочется плакать. Так жалко себя становится! Да за что мне это! Я не просилась сюда, не мечтала! Меня устраивала моя чуть скучная, однообразная, но живая жизнь дома. Азарт первых дней схлынул, накатила апатия. Хочу домой... Я плачу, уткнувшись в ладони, тихо жалуясь не пойми кому, как мне плохо. Хорошо, что клиентов больше нет. Удивительно, как на Тельгу-то сил хватило... Закрываю кабинет, выхожу на улицу. А там солнце, тепло, лето. На скамеечке в моем садике сидит Сейшей.

Растерянно здороваюсь. Он молча меня рассматривает, не торопясь объяснять цель своего визита. Может, есть какие-то новости про Брайона?

– Что-то новое узнали?

– Почему ты плакала?

Я бы предпочла не отвечать. Но вдруг моя тоска наведенная и это все-таки последствие сна? Придется признаться.

– Мне одиноко, я скучаю по дому и остро переживаю мысль о своей уязвимости и смертности...

Глаза эльфа распахиваются. Вряд ли хоть одна знакомая дама могла ему внятно объяснить, почему она плакала. А у меня это уже привычка – четко отслеживать свое состояние, быть честной перед самой собой.

– Скорее всего, это мои собственные чувства. Но озвучиваю их вам, чтобы убедиться, что это не влияние Брайона... У вас ухо не чешется?

– Нет... Ты не могла бы пригласить меня в дом? Я тебе кое-что принес.

В дом, так в дом. Прохожу на кухню, машинально ставлю греться чайник. Или уже пора обедать? А у меня нет ничего...

– Ася, я не хочу спрашивать, что стало с моим камнем связи, я просто дам тебе еще один и настойчиво попрошу держать его под рукой. Не знаю, когда у меня будет информация, но я должен иметь возможность связаться с тобой... А не ломать голову, что с тобой случилось, если ты не отвечаешь.

Беру камень, стыдливо умолчав о судьбе первого.

– У меня еще два дела...

Эльф смотрит на меня все тем же изучающим взглядом, потом все-таки решается. Медленно, сохраняя контакт глаза в глаза, одной рукой расстегивает свою рубашку. Одна пуговица. Вторая. Третья. Догадываюсь, что мои глаза равномерно увеличиваются, с каждым новым сантиметром обнаженной кожи.

– Что вы делаете? – получилось почему-то сдавленно.

– Достаю.

И действительно ныряет рукой себе за пазуху и достает оттуда... что-то похожее на серого бельчонка с круглыми ушками. Шось. Маленький, сантиметров пятнадцать в длину. И хвост еще тридцать. Протягивает мне на раскрытых ладонях и неожиданно просительно предлагает. Но не мне! Шосю!

– Посмотри, как тебе? Она очень хорошая девушка, добрая. На нее охотятся, ее надо защищать. Знаешь, она вкусно пахнет. И руки нежные. И готовит хорошо. Ну? Возьмешься?

Он действительно уговаривает шося взяться за меня! Ничего не понимаю. Зверек внимательно смотрит на предлагаемый объект. Все-таки не белка, глаза у него на лицевой стороне, а не по бокам головы. И под его пристальным, очень разумным взглядом я теряюсь. Внезапно он прыгает ко мне на грудь и там замирает, растопырив задние лапки, чтобы не съехать вниз. Передние ставит на мое лицо, заглядывает в глаза близко-близко. Обнюхивает кожу, лижет щеку, зарывается носом в ухо. Мне щекотно, но не страшно. Потом передними лапами оттягивает край платья и целиком ныряет под одежду, явно намереваясь свить гнездо у меня на груди. И хвост за собой втягивает. Щекотно!

– Это что было?

– Он согласился с тобой жить и присматривать, – тут он как-то странно косится на меня и поспешно поясняет. – Это не подарок. Аренда. Сторожевой шось обладает зачатками атакующей магии, использует ее в момент защиты детеныша. Тебя он признал подопечной, то есть будет защищать. Очень умный, хорошо понимает речь, но может прикинуться туповатым, если ему это выгодно. Иногда вредничает. Я в тебя верю, ты найдешь с ним общий язык. Ест все, предпочитает овощи и рыбу. В туалет ходит человеческий. Мыться любит. Выберете с ним имя?

– Умный, но вредный? Я буду звать его Кулёк.

– Кулёк? Бумажный пакетик для мелких предметов? Почему?

– А почему нет?

С таким образцом женской логики эльф тоже, видимо, сталкивается впервые. Я прям вижу, как крутятся шестеренки в прокачанных мозгах, пытаясь найти логику там, где она не ночевала.

– Хорошо, только спроси у него, согласен ли?

Оттягиваю горловину платья, заглядываю к жителю. Он поднимает на меня хитрющие глазки и торжественно кивает. Ничего себе!

– Все шоси такие умные?

– Нет, что ты. Это особая порода, экспериментальная. Обычные тоже смышленые, но все-таки не настолько. И магия у них совсем уж зачаточная, только при непосредственной угрозе жизни проявляется. А не как у ... Кулька. Кулёка? Кульки... Женщина, ну и слово ты выбрала!

– А нам нравится, да, милый? – ласково поглаживаю свою грудь, на которой распластался мелкий. Он что-то довольно щелкает в ответ.

Сейшей завороженно следит за моей рукой. Потом переводит затуманенный взгляд на лицо, и мне сразу становится неудобно.

– Вы что-то еще хотели?

– Да...

И молчит.

– Вы сказали, что у вас два дела. Одно – шось. А второе?

– Второе... Да! – лорд резко становится строгим и серьезным. Чую, меня сейчас будут ругать.

– Ася, у тебя есть проблема. Ты пробуешь осваивать ментальную магию, но совершенно не умеешь рассчитывать силы. Я не смогу каждый раз вытаскивать тебя. Поэтому предлагаю поставить охранный контур... Сигнализацию, если хочешь. Как только личный резерв будет подходить к концу, она даст тебе сигнал, что пора немедленно прекращать то, чем занимаешься. Ты согласна?

– Да, наверное. У этой сигнализации есть еще какие-то функции? Кроме озвученных?

Что-то мне не нравится его взгляд. Я бы с таким взглядом прикидывала, прокатит ли соврать.

– Ну... только одна. Если твое истощение достигнет недопустимого уровня, она даст мне знать.

– Просто даст знать?

– И... я смогу построить к тебе телепорт.

– То есть это маячок? Следилка?

– В первую очередь это сигнальный контур. Чтобы ты не делала работу Брайона за него. Ася, ну зачем мне вешать на тебя свой маячок? Если тебя понадобится срочно найти, это может сделать лорд Гварди по печати.

Угу. Я тоже так умею отвечать. Ни слова лжи. Но и прямого ответа на вопрос тоже нет.

– Лорд Сейшей... Этот контур будет для вас работать, как маячок?

– Да.

– Спасибо за честность. Ставьте.

– Амулет сними.

Снимаю. Сейшей кладет мне на виски ладони, я вздрагиваю от прикосновения. Его руки теплые и бережные, это совершенно неуместно сейчас. Какое-то время ничего не происходит, затем эльф отстраняется.

– Все. Можешь надевать обратно... Мих говорил, что ты ищешь фигурки для кабинета.

– Да...

– А редкие тебя интересуют? Которые в Джарале не продаются? Гномские, например?

Это должно было случиться. Я могу сопротивляться открытому соблазнению. Меня нельзя подкупить дорогими подарками. Лесть или статус тоже не интересны. Но фигурки для кабинета... Он нащупал мое слабое место. Все, что я могу – это изобразить сдержанный интерес вместо рвущейся сейчас из меня страстной жажды обладания.

– Да, мне это было бы любопытно... Вы хотите подарить КАБИНЕТУ фигурку?

– Я хочу взять тебя завтра на рынок в Термент. Это город-порт, на стыке трех королевств – гномского Шасточчо, эльфийской Элении и человеческой Миосситии. Рынок там огромный, за неделю не объедешь. Но такие попадаются интересные игрушки! Сам засматривался.

Ой-ой-ой. Хочу-хочу-хочу! К черту достоинство! Да!

– Я бы хотела поехать. Когда?

– Сразу, как освободишься.

– У меня только один клиент, в 12 закончу.

– Тогда я заеду за тобой в полдень. Пойдем телепортом. Учти, там немного прохладнее. Кстати, рынок там ночью тоже работает.

– Спасибо. За шося. За контур. И вообще.

Сейшей вежливо прощается и уходит. А я заказываю нам обед из рыбы и овощного салатика – буду баловать хвостатого защитника. Ставлю на стол несколько тарелок, предлагаю Кульку выбрать себе посимпатичнее. Мелкий деловито обнюхивает тарелочки, косится на меня и забирается в одну из них поспать.

– Что, не голодный?.. Тебя можно гладить-то?

Шось демонстративно выворачивается на спину, открывая плюшевое пузико. Осторожно глажу и почесываю, пушистый вертится под рукой, довольно курлычет.

– Ты совершенно очаровательный. Только я не знаю, на полу есть будешь или на столе?

Кулёк невесомо прыгает на пол, выбирает дальний угол кухни и садится там на попу, дважды обернув хвост вокруг лап. Милота запредельная! Оставляю ему там миски с водой и рыбой.

Появление шося наполняет дом звуками и суетой. А холода и пустоты я больше не чувствую. Не знаю, что побудило Сейшея принести его именно сегодня – то ли догадался, что такой сон без последствий не пройдет, то ли давно задумал еще одну защиту подбросить, но я благодарна... Хотя в боевые навыки этой лапочки верилось с трудом, все же не спешила сомневаться в словах эльфа. Малюсенькие паучки с помощью яда могут убить слона на моей родине, так почему бы пушистику не кидаться фаерболами?

– Куль, мне нужно будет сейчас уехать на работу, вернусь вечером. Ты хочешь со мной или побудешь дома?

Мелкий одним летящим прыжком оказывается у меня на груди, преодолев полкомнаты, и ныряет в декольте. Понятно. Если уж меня опекают, то всерьез. Придется договариваться с новым хвостатым папочкой, что я уже большая и на работу в кабинет буду ходить одна. А пока что переодеваюсь в красную блузку с открытыми плечами, черный корсет под грудь и длинную черную юбку – тот самый цыганский образ, который заставляет меня чувствовать себя полной сил и энергии. В волосы сажаю бабочку Карайлена. Кулёк устраивается на плече, придерживаясь хвостом за шею.

Едем. В дороге размышляю, что все-таки нашло на Сейшея. Я от радости даже спросить не догадалась, ему-то зачем меня на прогулку с собой тащить? Для поимки Брайона это явно не нужно. Больше всего это похоже на еще один шаг к примирению. Но мы и так уже помирились. Поговорили вчера у него в кабинете, дружно друг друга простили. Чего ему еще надо? Мысль, что он непременно желает продолжить эротическую связь между нами, критики не выдерживает. Не такая я звезда, чтобы ради секса так стараться. Да и я ясно дала понять, что ничего такого не будет. Чего же он от меня хочет? А вот завтра и прошу. На рынке. Когда уже поздно будет меня не брать с собой. Потому что редкие игрушечки для песочной терапии – это моя страаасть! Не знаю, как дождаться завтрашнего полудня. Нетерпение просто гложет.

Клуб встречает меня тем же гулом и радостной суетой. Народ улыбается шосю на моем плече, но как-то... будто зверушке неразумной. У меня складывается впечатление, что его считают просто домашним любимцем, и не более того. Гладить его не разрешаю – не уверена, понравится ли это Кульку. Судя по тому, что сам не рвется к протянутым рукам, я выбрала правильную тактику.

Общее построение в этот раз только у ведущих. Искренне благодарю всех за открытие. Знаю, что работа была сразу же щедро оплачена, все-таки ребята трудились на износ. Они смотрят на меня по-другому. Уважения в глазах больше, симпатии. Видели, что я тоже провела всю ночь на ногах, заряжая, накачивая клиентов своей энергией, страхуя моих ведущих на сложных поворотах, а не бросая их барахтаться в одиночестве. И по глазам вижу, они это помнят и ценят. Хорошо. Говорю что-то бодрое напутственное, разбиваю их по комнатам. Сегодня почти все заняты, только одна отведена под отдых и одну я зарезервировала для игры с лордом Кассиусом. Пробегаю по всему клубу, перепроверяю, все ли на месте. Обращаю внимание, что столы в биллиардной на удивление похожи на земные, может только пропорции другие. И правила очень близкие, я специально узнавала. Сдается мне, или какой-нибудь переселенец внес вклад в развитии игровой индустрии Миосситии, или кто-то местный побывал в нашем мире и впечатлился.

У меня есть еще одна задача – изучить штук двадцать записок с вариантами названий для клуба, которые предложили победители всех игр первого дня. 'Нежное наслаждение', 'Бей или беги', 'Асин дом', 'Карты, кубик, два стола'... Хм... Очень хочется подсунуть записку со своим вариантом и выбрать ее. Но это будет не честно, репутация важнее. Еще раз перебираю бумажки, откладывая совсем уж странные типа 'Порви их всех' в сторону. В итоге останавливаюсь на варианте 'Иные миры'. Звучит как замануха – что играть будем в неместные игры, и по смыслу – почти в каждой игре предлагается базовая выдуманная реальность. Лорд Арбо согласен, вывеску закажет.

Встречаю гостей, развожу их по столам и комнатам. Много знакомых лиц, но есть и новые. Мужчины, женщины, эльфы, гномы. Сегодня больше молодежи – ее легче раскачать на что-то новое, поэтому затруднений быть не должно. В середине вечера приезжает лорд Кассиус, и мы уединяемся при свечах.

Эльф галантен, умен и радует безупречным чувством юмора. Наслаждаюсь беседой и игрой – я выбрала для нас карту пиратов, на которой только везение помогает находить сокровища и избегать ловушек, а стратегия почти не используется. Мой выбор не случаен – очень уж хочется уравнять шансы. Лорд слегка флиртует, но не выходит за границу симпатии. Настроение у меня хорошее, поэтому много улыбаюсь, смеюсь и даже периодически поддразниваю собеседника по теме игры.

– Что же вы, благородный лорд, в такую примитивную ловушку-то угодили? Кто же вас теперь из болота вытащит?

– Прекрасная дама и вытащит, раз уж сама толкнула. Ее жалостливое сердечко не выдержит вида тонущего кавалера в полном рассвете сил. Инстинкт подскажет ей, что стоит его подобрать, обогреть, поцеловать...

– ...баиньки уложить, – подхватываю я. – Усыновить.

– А почему усыновить? – как-то разочарованно уточняет обаятельный лорд.

– Ну раз уж материнский инстинкт призывает позаботится о ближнем, то придется ему следовать.

– Какие-то у вас инстинкты... нечестные.

Лорд Кассиус явно интересуется шосем на плече, и это пристальное внимание подсказывает, что продвинутость моего зверька замечена, но не комментируется. Волей случая выигрывает мой партнер, я благодарю за чудесный вечер, получаю россыпь комплиментов и целование ручки на прощание. Сегодня мне не обязательно оставаться до полного закрытия – все-таки у хозяйки есть свои преимущества, поэтому вызываю кэш. Домой!