Текст книги "(Не)возможная невеста (СИ)"
Автор книги: Анна Соломахина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)
– Мне-то что? – не понимаю, что его не устраивает. – Я тоже без магии. Обернусь, долечу до острова и вернусь. У Дианы узнаю, где он находится – она ведь через него сюда попала.
Диана
Я думала, что начала меняться? Стала смелей, захотела вылезти из своей раковины и сделать шаг навстречу? Как жестоко я ошибалась. Всё вернулось на круги своя, стоило Аману обрушить на меня всю подоплёку ситуации.
Оказывается я – всего лишь испытание. Какой-то драконий бог что-то там устроил Аману, а он должен преодолеть. Меня преодолеть. Прекрасно! Я – спортивный снаряд на пути к воссоединению любящей пары. Трамплин, от которого он оттолкнётся и полетит навстречу какой-то Айре.
Больно. Как же безумно больно осознавать, что все твои порывы бессмысленны. Ты сама – ничто, чья-то пешка, которую надо вернуть назад. Бинго! Тогда будет большое Бинго для Амана, чтоб его… Хотя, он тут не причём, он – такая же жертва, как и я, только ему больнее – он уже любит. А я? Любовь ли это, или просто влечение к удивительному человеку? Может, я просто очарована, разве это сравнимо с настоящей любовью?
В любом случае я ушла. Закрылась обратно в свою скорлупу и не знаю, как мне теперь быть. Вода могла бы быть моим спасением – я даже приготовилась умереть, но мне не позволили. Зачем? Я здесь лишняя. Препятствие, его ведь можно по-разному преодолеть. Я согласна на такой исход – лишь бы не было так больно.
Они что-то обсуждают, но я не слышу их. Мне всё равно. Главное я уже услышала – мне здесь не рады. Я мучаю его, соблазняю, тогда как нужна ему лишь Айра. Такое упорство достойно восхищения, и будь я на месте его второй половины, то радовалась бы за то, какой стойкий у меня возлюбленный, но… Я – это я. А значит, мне надо подвинуться, желательно в сторону своего мира. Почему бы и нет? Там меня ждут родители, академия и множество холстов, которые я все покрою им. Да, возможно, ничего кроме него я не смогу больше писать, по крайней мере, первое время, зато исцелюсь. Можно было бы начать сейчас, но у меня нет для этого ничего. Только песок, каменная стена, около которой я лежу и угли.
Хм, вон тот уголёк, выпавший из костра, похоже, остыл.
Встаю, выпутываюсь из одеяла, подбираю уголёк, подхожу к ближайшей скале и начинаю рисовать. Сначала медленно, вспоминая каково это – двигать рукой, потом быстрее. Широкими взмахами наношу на гранитную твердь любимый лик. Глаза, смотрящие исподлобья, нос, упрямый подбородок, жёсткую линию губ и шармы. Шрамы на лице, вторящие шрамам на сердце – их видно через взгляд, которым он смотрит на этот мир. Судя по всему, весьма жестокий мир, раз боги в нём играют болью своих подданных.
Нарисовав Амана-человека, приступаю к Аману-дракону. Он прекрасен, величественен, вот только мне не хватает роста, чтобы полноценно написать всю его фигуру. Нет, я не пытаюсь изобразить его в полном размере, но и мельчить не могу – слишком сильно захлёстывают эмоции. Застываю перед скалой, не зная, как быть, и тут чувствую, как кто-то поднимает меня вверх! Воздух? Нет, он слишком нестабилен. Чьи-то руки держат мои ноги, я сама сижу на чьих-то плечах, и мне страшно смотреть вниз, чтобы узнать, кто это. Ведь если это Аман, я могу сорваться, а если Магнус, ещё больше уйти в себя, потому что… Потому что не нужна ему. Тому единственному мужчине, который смог проникнуть в мою душу, покорить сердце и… ранить его.
Продолжаю рисовать, но тут, как назло, заканчивается уголь. Растерянно смотрю на испачканные пальцы. Пустые пальцы. Кто-то подаёт мне новый уголёк, ещё тёплый, но уже не обжигающий. Молча беру, потому что губы, в отличие от рук, пока не способны на какие-либо движения, и продолжаю работу. Рисую крылья, штрихую перепонки, наполненные воздухом – то ветер дует им навстречу, мешая лететь. Божественный ветер, ведь именно Драконий Бог не хочет, чтобы Аман куда-то там попал. Забыла слово.
Зачем ему это надо, в смысле богу, непонятно. Впрочем, не мне судить, я – мелкая песчинка, досадная, ненужная, натирающая пятку, поскольку посмела попасть в сапог большому человеку. Иногда он летает в небесах, иногда ходит по земле, а сейчас он стоит подо мной и держит меня за ноги.
Мне не нужно зрение, чтобы всё-таки понять, кто поднял меня вверх. Да, тело одеревенело, да, говорить я не могу, но средоточие моей женственности горит. Оно чувствует жар от шеи, к которой прикасается самым откровенным образом. Тонкий влажный шёлк не является препятствием. Боже, как сладко и в то же время больно. Больно от того, что всё это – не моё. Не для меня.
Последний штрих – пламя, исторгаемое драконом, и рисунок готов. Я не знаю, что делать дальше. Слезть с его плеч? Не хочу. Рисовать что-то ещё? Почему бы и нет, только отойти в сторону. Двигаю бёдрами в сторону, мол, пошли туда, и чувствую, как острое желание пронзает моё тело. Это что-то новенькое, раньше во время ступора такого никогда не происходило. Обычно я ничего не чувствую, кроме боли в груди.
Аман послушно двигается в сторону свободной части скалы, чтобы я смогла продолжить. Уголь опять кончился, и опять кто-то подаёт мне новый кусок. Я не знаю, откуда, но перед моим внутренним взором встаёт лицо. Красивое, породистое, так и просится на холст. Учитывая местные реалии, на скалу. Пишу, прорисовывая каждую деталь, старательно вывожу линии, что непросто, учитывая шершавую поверхность. Получается! Вот только голове нужно тело, а его рисовать лучше с земли. Нехотя слажу с широких горячих плеч, стараясь не испачкать Амана угольными пальцами, продолжаю рисовать. Просторное платье, округлый живот… она беременна? Наверное, я не знаю, так мне привиделось. Полная грудь, струящийся подол, поясок, разделяющий их. Всё. Я закончила. Вытираю руки о траву, растущую неподалёку, ухожу обратно к одеялу и засыпаю. И пусть весь мир подождёт.
Аман
Я смотрю на Айру и не знаю, как это всё понимать. Откуда Диана узнала, как та выглядела? Невозможно, попросту невозможно. И это лишнее подтверждение игры Драконьего Бога, иначе как она смогла нарисовать мою пару? Я видел её ауру – она светилась каким-то совершенно невероятным оттенком фиолетового с серебристым отливом. Такое чувство, будто она вошла в транс.
Поначалу я испугался, когда Диана неожиданно встала и полезла к костру, дёрнулся, чтобы остановить – мало ли – но она просто взяла остывший уголёк, а потом… потом началось что-то выше моего понимания. А я многое повидал на своём веку.
Движения, походка – всё не её, какое-то угловатое, неплавное, как обычно. Как я привык. Движения резкие, судорожные и в то же время точные – ни один штрих рисунка не кажется неправильным или лишним. Такое ощущение, словно ей, как марионеткой, кто-то пользуется, передавая нам информацию. Но никакого стороннего воздействия или присутствия я не ощущаю. Вопросительно смотрю на Магнуса.
– Что ты видишь?
– Это какое-то состояние, – он чешет бороду, наклоняет голову, словно это позволит увидеть что-то, что незаметно прямым взглядом. – Похоже на транс, но с особенностями.
Магнус подходит к ней поближе, смотрит, как она рисует, проводит рукой вдоль спины, не касаясь тела.
– Она сама собой управляет, изнутри. Её второе я. Первое и основное ушло на глубину.
Я выражаюсь более чем неприлично. Так, что даже такой прожжённый шварк, как Магнус удивлённо хмыкает.
– Надо запомнить формулировку, – бормочет он ветру.
Тот одобрительно шуршит, заодно выдувая угольки из костра и остужая их. Продуманный. Потому что, закончив мой портрет, на который я не могу нормально смотреть – настолько он пронзительный, Диана приступает к изображению моей второй ипостаси. И у неё возникает проблема – не хватает роста. Засунув поглубже свои страхи, я подхожу, сажу её к себе на плечи и подаю новый уголёк. У меня их полная горсть – Магнус принёс. Они ещё горячие, самый остывший я даю Диане, но они не жгут меня, а вот её попка… от неё по всему телу расползается жар.
Зачем? Зачем я посадил её к себе на шею? Чтобы стоять, как дурак, по стойке смирно и сгорать во внутреннем огне желания? Видимо, именно для этого. Нравится мне страдать, так уж повелось. Сарказм, если что.
Но все мои муки ничто по сравнению с тем шоком, который охватывает меня, когда Диана рисует Айру. Сначала лицо, волосы, шею, потом она спускается с меня и добивает меня состоянием моей пары. Невозможно. Это просто невозможно настолько точно изобразить взгляд, которым смотрит на меня любимая, словно не было этого столетия. Будто я вчера простился с ней перед охотой, а Диана это увидела и сейчас передала с мельчайшими нюансами. Вплоть до объёма живота.
А потом она идёт спать. В смысле Диана. Словно ничего такого не сделала. Словно не вывернула сейчас всю мою застарелую боль наизнанку, не показала мою слабость Магнусу и элементалю. Шварк, что вообще происходит?
– Ладно, я пойду, наверное, – Магнус кивает ветру, тот открывает ему воздушный путь, благодаря которому он уже через минуту прибывает к себе в хижину. Бросив меня наедине с этой невозможной девицей.
Почти наедине.
– Я вернусь утром, – шелестит ветер. – Если ты не передумаешь, помогу добраться до острова истуканов. Если нет, обижаться не стану.
– Хорошо, – еле выдавливаю из себя и сажусь около Дианы.
Смотрю на неё до рези в глазах, пока не отрубаюсь. Что будет утром – не знаю, потому что в голове полный сумбур, на душе раздрай, а в чреслах огонь. Как тут не тронуться умом?
Видимо, тронулся, потому что под утро ко мне пришла Айра. Долго смотрела на меня, гладила свой живот и укоризненно вздыхала. Потом подошла к Диане, погладила её рыжие кудри, поцеловала в лоб и растворилась в рассветном мареве. Что, шварк меня раздери, происходит? Она меня что, благословляет на соитие с Дианой? Быть такого не может! Айра всегда была ревнивой собственницей, не переносившей даже намёки на каких-либо других дам. Бред.
Просыпаюсь с чугунной головой, еле продираю глаза. Кажется, сейчас не помешает освежающая ванна. Шварк, как-то слишком часто мне стало требоваться окунуться. Не то чтобы я не любитель, но не в ледяную же воду по несколько раз на день соваться.
Возвращаюсь мокрый, посвежевший и очень голодный. Взлетаю, ловлю поблизости первую попавшуюся зверушку, свежую и поджариваю. Да, без травы и прочего, но не до изысков сейчас. От запаха жареного мяса просыпается Диана. Потягивается, садится и протягивает руку за едой.
– Ты как? – хрипло спрашиваю, подавая самый вкусный кусок.
– Кхм, – кашляет она, пытаясь прочистить горло. – Кхм! Пойдёт.
Она впивается зубами в мясо так, словно настоящая драконица. Раньше она ела деликатней.
– Я не знаю, что с тобой делать, – развожу руками, потому что действительно ничего не понимаю. – Ты вчера нарисовала меня и мою погибшую жену. Ты помнишь, как это делала?
Диана задумчиво жуёт, потом встаёт с одеяла, подходит к скале, с интересом разглядывает свои вчерашние художества и мрачнеет.
– Это твоя Айра? – указывает на мою пару.
– Да, – отвечаю односложно – спазм сдавливает горло.
– Красивая. Беременная.
– Да.
– Что с ней случилось? – Диана поворачивается, ловит мой взгляд полный боли и тушуется. – Можешь не рассказывать.
– Её убил мой брат, – почему-то именно ей хочется всё рассказать. – Думал, что я уйду вслед за ней и нашим не родившимся ребёнком, освобожу ему место первого наследника, но я выжил. И убил его. А потом не смог умереть.
– То есть как? – она не понимает.
Её сочувствие бьёт по нервам. Оно во всём: голосе, взгляде, позе.
– Когда дракон теряет истинную пару, он сгорает в собственном огне. Мы уходим в Мираль – мир, где наши души соединяются в единое целое. Что происходит дальше – мы не знаем.
– А те, кто умер до того, как обрёл свою вторую половинку? – её голос дрогнул. – Куда они попадают?
– На перерождение.
– А ты не думаешь…
Она не успевает сказать – я её перебиваю:
– Нет, она не могла, так как обрела пару. Мы заключили союз, объединили души, просто я задержался. Не по своей воле – просто не могу умереть.
– Это ужасно, – она принимается раскачиваться из стороны в сторону. – Почему твой бог так жесток?
– Я проклял его, когда нашёл её тело, – я не собираюсь приукрашивать свой и без того потрёпанный образ. – Она лежала на дне ущелья вся изломанная, её последним словом было: брат. У неё были одни сёстры, так что сомнений, о ком она говорила, не возникло. Я не мог уйти вслед за ней, оставив эту ситуацию не выясненной. И не отомщённой.
– Господи, сколько боли, – Диана не выдерживает, делает шаг ко мне навстречу.
Несмело, боясь вызвать моё недовольство, она протягивает руку. Я молчаливо закрываю глаза. От неё идёт мягкое тепло. Свет, дарящий успокоение. Лёгкое, поверхностное, на иное ни у кого не хватит сил, но такое приятное.
– Я безумно тебя хочу, – открываю глаз и смотрю на неё в упор. – До дрожи, до изнеможения. Еле держусь.
Диана вздрагивает, отдёргивает руку, делает шаг назад. Заливается румянцем.
– Ты даже не представляешь силу моего желания. И в то же время я каждый раз себя проклинаю за эти чувства. Потому что они неправильные. Их не должно быть! Но они есть, шварк меня раздери!
– Я… я тебя поняла, – она возвращается обратно на одеяло, собирается с духом и поднимает свой бездонный взгляд. – Нам надо как можно скорее добраться до острова и отправить меня домой. Думаю, это действительно очень жестокое испытание, которое ты должен пройти, не запятнав чести.
– Спасибо, – мой голос дрожит. – Спасибо, что поняла.
– По…пожалуйста, – она отворачивается, что-то ищет. – Где мой фотоаппарат?
Диана
Если вчера боль была неожиданная и острая, то сегодня она тупая и безысходная.
Безумно жаль Амана, ещё сильнее жаль его жену и не родившегося ребёнка. Как я умудрилась нарисовать Айру? Понятия не имею! Я вообще плохо помню, как это делала.
А ещё мне жаль себя. Гораздо меньше драконов, но все равно очень. В груди поселилась тупая игла, которая, вроде бы и колет не сильно, но и не даёт нормально дышать.
Что я ещё могла ему сказать, какое решение принять? Конечно, мне надо уходить. Его взгляд, с одной стороны полный страсти, с другой, невероятной боли от осознания того, что он предаёт любимую, пусть и давно погибшую. Он выворачивает душу.
Как же сложно этим драконам! Кто придумал такое издевательство, что когда умирает один из супругов, за ним сгорает второй? А, точно, Драконий Бог, чтоб его черти драли! И ведь именно он использовал меня вслепую, чтобы насолить Аману, а на меня наваждение наводил, точнее, наводит до сих пор, потому что, несмотря на всё я…
Нет, прочь эти мысли! Они лишние! Надо взять себя в руки, долететь до острова и уйти отсюда. Да, потом я буду очень долго зализывать свои раны, но так будет правильно, так будет честно. Осталось только фотоаппарат найти, и я готова.
– Он должен быть в пещере на камне – я вчера прибрал, чтобы не повредить, – Аман вскакивает, идёт за камерой.
Не могу глаз от него отвести. Пусть, хотя бы так, напоследок, пока он не видит. Он ведь в этом не участвует? Значит, никого не предаёт. А я никому ничего не должна. Так-то!
Собираю одеяло, надеваю на шею шнур – Аман уже принёс камеру, делаю вид, что всё нормально. Тут же, словно только того и ждал, появляется элементаль.
– Вижу, вы уже готовы, – он вновь поражает моё воображение своей немыслимой формой.
– Да, пора выдвигаться, – киваю я. – Только нужны верёвки, чтобы я не упала.
– Лучше ремни, – элементаль швыряет на землю целый ворох кожаных ремней, похоже, это снаряжение, которым пользуются наездники драконов. Совершенно не понятно ни откуда он это вытащил, ни где вообще мог взять столь специфический предмет. – Магнус в закромах нашёл, просил передать, если понадобится.
От последних слов Аман сплёвывает и идёт в пещеру. Видимо, чтобы остыть от намёка на то, что могло бы быть другое решение.
Нет, уж я-то точно знаю, что оно невозможно. А если и возможно, то в корне неверно.
Ирония в том, что я очень ценю эту его стойкость. Она говорит, что он – дракон слова и чести. Он не хочет предавать свою пару, какие бы соблазны не подкидывали ему Боги. Точнее Бог. Да, мне безумно больно расставаться с ним, но… будь я на месте Айры, я бы им гордилась. И любила бы до скончания времён.
Задумавшись, не замечаю, как Аман выходит из пещеры и протягивает мне горсть драгоценных камней.
– Вот, хочу отдать их тебе.
– Зачем? – отшатываюсь, глубоко задетая за живое. – Я похожа?..
– Стоп! – Он берёт меня за плечи и слегка встряхивает. – Я не знаю, что ты там себе подумала, но это не так. Я просто хочу отдать их тебе, потому что они мне не нужны. Я с ними скоротал время, пока шлифовал – не более.
Я ничего не могу с собой поделать. Знаю, что нельзя, но впитываю в себя его прикосновения, ловя моменты блаженства. Короткие, но такие горячие. После такого даже драгоценные камни воспринимаются как-то проще. Хочет подарить? Пусть его, буду на них любоваться.
– Ладно, только мне их некуда положить пока.
– Тогда позже отдам, – убирает их в карман. Перекидывается.
Ремни ложатся на него, как так и были. Он морщится, шевелит крыльями, приноравливаясь, ему явно не нравятся ощущения.
– Только ради тебя я готов это терпеть, – выдаёт он, наконец. – Забирайся.
И вытягивает крыло на манер трапа.
Я всегда боялась высоты. Я и сейчас её боюсь, но как-то по-другому. Нет выхода, поэтому и настраиваться легче. Да и после последних потрясений всё кажется нипочём, лишь бы это помогло решить проблему.
Забираюсь, сажусь туда же, куда вчера садился Магнус, застёгиваю пряжку страховочного ремня – в ней довольно просто разобраться – и выдыхаю.
– Полетели.
Глава девятая, в которой полёты над морями-океанами
Аман
Я безумно благодарен Диане за понимание. Чувствую всеми фибрами, насколько тяжело ей это даётся, но она – молодец! Держится в прямом и переносном смыслах. Даже если её тяга ко мне (а она явно есть) хотя бы вполовину такая, как у меня, то я ей не завидую. А ещё она не визжит. Стиснула зубы, судорожно сжала пальцы на отростках гребня и терпит. Её сущность пропитана страхом, но в то же время железная решимость не позволяет этому страху возобладать над разумом. Горжусь ей, хотя не имею к этому никакого отношения.
Сначала мы летим над горами в сторону восточного побережья, под нами проносятся снежные пики, глубокие ущелья, невиданной красоты водопады. Привычные для меня картины, воспринимающиеся в этот раз иначе, ведь сейчас я на них смотрю с мыслью о Диане. Она видит их впервые, и я вместе с ней тоже гляжу на них по-новому. От вида огромного водопада она изумлённо ахает, страх практически исчезает, перекрытый положительной эмоцией.
– Боже! – выдыхает Диана, забыв, что пять секунд назад сжимала зубы, дабы не закричать.
– Мне тоже нравится, – вторю ей в ответ. – Купаться в нём весело.
– О, нет! – вскрикивает она не то испуганно, не то возмущённо. – Только не смей это делать!
Хм, а она меняется. Ещё вчера она бы просто испугалась, а сейчас эмоции более сложные, чувствуется, как в ней пробуждается смелость.
– Конечно, не буду, – успокаиваю её.
Интересно, как она станет себя вести к концу нашего полёта? Насколько осмелеет?
После полудня мы останавливаемся на берегу Окраинного моря.
– Люди говорят, что за ним край мира, потому и название такое дали, – объясняю местные реалии Диане.
– Глупости, – шелестит элементаль, всю дорогу направлявший меня и поддувавший дополнительный воздух в крылья.
Мне понравилось.
– Конечно, – хмыкаю я. – Ведь мир – это шар.
– О, у вас тоже? – Диана потягивается, разминает занемевшее от напряжённого полёта тело.
– Конечно, – я с удивлением смотрю на девушку. – А ты тоже в курсе?
– Ещё бы, у нас даже мужчину, придерживавшегося этой точки зрения во времена, когда все думали, что Земля плоская, сожгли на костре за богохульство, – Диана передёргивает плечами и сцепляет пальцы.
Ей явно претят такие методы.
– А сейчас? – мне очень любопытно, что за мир породил такую удивительную деву.
– А сейчас мы летаем на самолётах, запускаем на орбиту спутники и станции, даже на Луну летали.
Которая, к слову, и у нас есть, что говорит о некой родственности наших миров.
– Ого! – я не ожидал такой прыти от слабых человечков. – Как это у вас получается? Даже мы, драконы, не способны её достичь, не говоря уже о прочих.
– Ну, ты же видел фотоаппарат, – она стучит пальчиком по ловцу картинок. – Мы многого достигли в развитии техники. Научились строить корабли, которые могут так высоко летать.
– Но на Луне нет воздуха, – сам себя останавливаю, ведь у них может быть по-другому, – или на вашей есть?
– Тоже нет, но мы умеем сжижать кислород и изготавливать специальные костюмы, чтобы не умереть от удушья.
– Любопытно, – кажется, Магнус был прав, когда предположил, что в её мире может не быть магии.
Ну а что, стали бы люди так изощряться, если бы у них были магические способности!
Немного передохнув, я лечу на охоту. Ведь надо подкрепиться сейчас и взять запас с собой – мало ли, что мы встретим на островах, где будем останавливаться на ночлег. Воды тоже надо будет прихватить, только во что?
По возвращению озвучиваю проблему элементалю.
– Не бойся, я приведу вас туда, где есть источники пресной воды, – заверяет ветер.
У меня нет повода ему не верить, да и к чему ему нас обманывать?
Разделываю дичь, мариную ароматными травами, старательно не смотрю в сторону моря, потому что… потому что там купается Диана. Тоже хочу, но не лезу – пусть спокойно проведёт время. Жарю мясо, последнюю тушу изжариваю в угли. Потому что кто-то идёт сюда, и её платье прилипло к влажному телу. Пытка. Смотреть на неё – сплошная пытка.
– Ты пока поешь, я тоже всполоснусь, – подаю ей самые вкусные кусочки мяса и отправляюсь снимать стресс.
Вода, в отличие от горного озера, тёплая и солёная. Я уже и отвык так долго плавать, здесь это делать – сплошное удовольствие. Солнце уже начинает клониться к закату, надо вылетать. Хочу поработать крыльями где-то до полуночи, а потом только лечь спать, иначе всякое может случиться. Надо вымотать себя посильнее, чтобы на глупости не оставалось сил.
Диана со мной полностью согласна. В смысле лететь в ночь. Элементаль, что-то там прикинув, тоже не возражает от такой авантюры. Что ж, раз так, значит, упаковываем мясо, привязываем его к спине и вперёд. Диана вновь укутывается в одеяло, чтобы не замёрзнуть, пристёгивается… полетели!
Как ни странно, но над водой девушка совершенно не боится. Её хватка слабеет, ноги перестают судорожно сжимать мою шею, сама она заметно расслабляется.
– Надо же, ты успокоилась, – завожу я разговор.
– Да, в воду падать не так страшно, – её слова не лишены логики. – И нет ощущения пропасти. Кругом вода, я не чувствую большую высоту.
– Я и лечу ниже, – как же хорошо, что она успокоилась. Ведь чем сильнее она сжимает меня ногами, тем острее ощущения от её близости. А я не железный, хоть и в броне. – Здесь нет гор, нет риска наткнуться за препятствие.
– Да и разбиться насмерть не получится, – подводит она итог, отчего мне становится плохо.
Да, она трижды права, и вряд ли она это сказала, чтобы напомнить о жене, но мне все равно невыносимо плохо. Хвала небесам, впереди длинный путь, который надо преодолеть, а лучшее успокоение души – это работа. И я старательно машу крыльями,
Путь через океан полон интересного, ведь я впервые лечу над открытой водой. Мы встречаем китов, чьи огромные тела поражают воображение, дельфинов, игриво выпрыгивающих из воды, даже пару русалок. Они сидят на рифе и машут нам руками.
– Привет! – в их глазах нет страха, только любопытство.
Интересно, это от незнания кто я такой, или они с кем-то дружат из драконьего племени?
– Ух ты, русалки! – восторженно взвизгивает Диана и начинает соскальзывать с меня.
Наклоняюсь в противоположную сторону, чтобы вернуть её обратно. Она, конечно, пристёгнута ремнями, но зачем рисковать?
– Эх, как жаль…, – она обрывает себя на полуслове, но я и так всё понимаю.
Ей действительно интересен мой мир, но дело во мне. Если бы не моя неуместная страсть и ситуация в целом, всё могло бы быть совсем по-другому… Хотя, учитывая божественное вмешательство, она, скорее всего, никогда бы сюда и не попала. И мы бы не встретились.
– Мне тоже жаль, – отвечаю я хрипло. – Даже если отбросить моё влечение, ты очень интересная. Твои вчерашние рисунки – это что-то изумительное.
– Спасибо, – ей очень приятна моя похвала.
Я чувствую это на тонком уровне. Удивительно, но то ли она такая открытая, то ли у нас действительно сильная связь, как говорил Магнус, но я ощущаю её эмоции. И та пустота в её душе и боль после того, как я вывалил на неё всю неприглядную правду, резала меня без ножа.
Через несколько дней мы достигаем дальних берегов таинственного острова. С одной стороны, радостно, что вот она – конечная цель нашего путешествия, с другой, страшно. Вдруг что-то пойдёт не так? И если шторм, встретившийся нам на пути, я попросту облетел стороной, то с истуканами никогда не сталкивался.
– Он! – Диана дрожит от волнения. Её эмоции – коктейль из разных чувств. – Неужели у вас тоже такой есть?
Вопрос риторический, ибо мы знали, куда летели.
Диана
Смешанные чувства охватывают меня, едва я вижу первых истуканов, стоящих рядком вдоль берега. Мощные, грубые, завораживающие. Они смотрят вдаль суровыми взорами, словно стражи границы.
«Враги не пройдут», – говорят они своим видом.
Жутковато. У себя-то я ночью прилетела и не видела в иллюминатор ничего, а если и видела, то не помню – память о том затянувшемся девичнике так ко мне и не вернулась. Да и, положа руку на сердце, я не жажду её восстанавливать, особенно учитывая фото стриптизёров.
Зато сейчас со спины дракона мне всё прекрасно видно. Я настолько осмелела, что даже отпускаю гребень, за который держусь, и фотографирую этот воистину потрясающий вид. Катька умрёт от зависти! Во-первых, такое приключение и не с ней, во-вторых, полёты на драконе. О, она этого точно не переживёт! По крайней мере, без сокрушений на тему моей везучести. Ведь она, в отличие от меня, попробовала практически все экстремальные развлечения, начиная с банджи-джампинга, заканчивая гонками по барханам на джипах. С парашюта тоже прыгала. И все свои безобразия прикрывала… будущей профессией, мол, как я буду писать о чём-то, чего сама не испробовала.
Похоже, я соскучилась. Надо же, а раньше со всеми этими перипетиями и не замечала. Неужели я совсем скоро снова увижу маму с папой? Даже не верится! Только бы добраться до дома нормально, мало ли, куда меня выкинет. С другой стороны, после дракона, элементаля и мага меня мало что страшит.
Садимся на землю, я привычно прижимаюсь всем телом к шее Амана – так меньше трясёт, легче амортизировать, ведь я попросту сливаюсь с ним, ловлю ритм движений, впрочем, как и во время полёта, но сейчас это особенно важно.
Отстёгиваюсь, сползаю по крылу и наконец-то касаюсь земли! В который раз за это путешествие приходит осознание, как прекрасно просто сидеть на неподвижной поверхности! А ещё лучше лежать.
– Я боюсь, – смотрю на облака, раскинув руки в стороны, отхожу от полёта.
Земля качается подо мной – остаточный эффект после непрерывного движения.
– Я тоже, – Аман в человеческом обличье валяется рядом.
Сбруя сброшена, теперь она ему не понадобится. Интересно, он оставит её здесь или понесёт обратно Магнусу?
– Тебе-то зачем бояться? – поворачиваю голову в его сторону.
Смотрю на шрам. Интересно, а в их Мирале его облик останется таким же или следы страданий сгладятся? Это ведь что-то вроде нашего рая, насколько я поняла.
– Я чувствую ответственность за тебя, – он тоже поворачивает голову, мы встречаемся взглядами.
Чёрт! Я не могу от него оторваться. Он завораживает, обезоруживает, делает меня слабой и в то же время сильной. Способной на то, чего я раньше так боялась: летать, смотреть в бездну и почти её не бояться, желать мужчину. Жаждать его близости, прикосновений, запаха пота, который пахнет у него совершенно по-другому, чем у того же отца. Горячим металлом, чем-то жжёным, терпким, сводящим меня с ума.
– Надо искать, – он вскакивает, без слов понимая моё состояние.
Сам он тоже не лучше меня – его глаза пылают нерастраченной страстью, кулаки сжаты, мышцы напряжены. На ту самую мышцу вообще стараюсь не смотреть, ибо она больше любых слов говорит, КАК он меня хочет. И я тоже хочу, моя женская суть трепещет, жаждет познать его мужественность, но… нельзя.
Тоже вскакиваю, включаю камеру, нахожу фотографию с истуканом и бреду в сторону ближайшего. Всем телом ощущаю, как натягивается между нами незримая нить притяжения. Спина горит, то ли от того, что Аман прожигает её своим драконьим взглядом, то ли потому, что я сама себя накручиваю… Трудно понять. Невозможно проверить, ибо обернуться – значит подвергнуть риску нашу миссию. Ладно бы я – мне хранить верность не кому, а вот Аман не простит. Себя, разумеется, и будет снова мучиться бесконечное количество лет вдали от любимой. Моё разбитое сердце в таком контексте – досадная мелочь.
В первом «строе» истуканов нужного не находится, да я и не рассчитываю на лёгкий поиск. Мы движемся вглубь острова, слаженно «обрабатываем» колонну за колонной: он слева, я справа всматриваемся в грубые лики, встречаемся в центре, разочарованно вздыхаем и идём дальше.
Я уже сбилась со счёта, сколько их осмотрела, они все кажутся на одно кошмарное лицо – приходится сверяться с фото, хотя на визуальную память я не жалуюсь. Дракон тоже нервничает, из его ноздрей периодически вырывается дым.
– Нужен перерыв, я проголодалась, – не выдерживаю, отворачиваюсь от очередной колонны. – Давай перекусим.
– Давай, – соглашается Аман.
Разворачиваем одеяло, по которому очень давно плачет стирка, садимся на него и с остервенением вгрызаемся в остатки мяса. Эта наша последняя совместная трапеза. Остров не настолько велик, чтобы не справиться с поисками до захода солнца. Эмоции, которые я испытываю по этому поводу, не передать словами – они слишком сложны и противоречивы.
Наконец, мы поднимаемся и возобновляем поиски. Как назло, нужный истукан нам тут же попадается! Я стою онемевшая, и радуюсь и скорблю одновременно. Радуюсь, что скоро обниму своих близких, скорблю от того, что больше не увижу Амана. Не смогу ощутить его жара, не загляну в эти удивительные глаза, не прокачусь на его спине, подставляя ветру лицо.
– Нашли, – выдаёт он нашу общую мысль.
– Да, – я ломаю пальцы, не зная, с чего начать. – Ты… ты прекрасен, – выдаю, наконец, то, что давно сидит во мне. – Я счастлива, что познакомилась с таким мужчиной как ты. Твоя верность вызывает восхищение, твоя красота величественна. Я всегда, всегда буду помнить тебя и искать в других мужчинах схожие черты.
