Текст книги "Воровка чар (Дилогия) (СИ)"
Автор книги: Анна Сокол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Красные цвета одежды мужчины поблекли, перемазанные землей, но отрицать, что нам уже встречались солдаты в такой форме, было бессмысленно. Мертвые солдаты.
Незнакомец на вид лет тридцати, высокий с коротко подстриженными русыми волосами. Узкое лицо с выступающими скулами, и выделяющимися на загорелой коже серо-голубыми глазами, которые совершенно не внушали вчерашнего суеверного ужаса. Обычный мужчина, в осанке видна военная выправка. Стоп. Он стоит? Накануне даже пошевелиться толком не мог…
– Что случилось? – хрипло спросила я.
– Смотри, – Михей развернул незнакомца ко мне спиной.
На алой куртке красовался черный щит с серым крестом в центе. Герб Вирийского княжества. Только эти ребята таскают на себе такие великолепные мишени.
– Айка, он вириец, – Рион обвиняюще указал пальцем, почему-то на меня.
– Эй, – сказала я, поднимаясь. – К его происхождению я ни сном, ни духом.
– Монна, – поприветствовал меня незнакомец, и стрелок ткнул его в спину, заставляя сделать два шага вперед. Надо полагать, разговаривать пленному запрещалось.
– Герб черный, – трагически возвестил Рион и, видя, что я не проявляю понимания, пояснил: – Цвет чернокнижников! Айка, да проснись ты! Вдруг это не воин, а маг? Или еще хуже – нежить, притвора? Они там, в Вирите, даже с демонами якшаются.
– И этот демон послушно дал себя связать двум мальчишкам? – усмехнулся пленник.
– Что он здесь делает? Шпионит? – не сдавался парень.
– Вы правы. Подсчитываю поголовье лягушек, а также урожайность папоротников и волчьего глаза, дабы вовремя отразить нападение, – от неприкрытой издевки в голосе незнакомца Рион покраснел.
А я отметила, что на вопрос пленник так и не ответил.
– Назовите себя, – попросила я вирийца, а чаровник скривился. Ну да, только мне и допрашивать пленных.
– Вит. К вашим услугам, монна.
– Кто такой? Откуда? Что здесь делаешь? – забросал его вопросами маг.
Вместо ответа Вит улыбнулся, хотя я не видела в происходящем ничего веселого.
– Тебе лучше ответить, – попросила я, – Мы можем сдать тебя властям, а можем прикопать вон под той березой.
– Все равно мне не поверите, так чего ж время терять? Закапывайте.
Михей демонстративно поднял арбалет. Это подействовало лучше.
– Я верховой[29]29
Конный, наездник.
[Закрыть] пятого пограничного разъезда Великого княжества Вирийского, – вздохнув, заговорил пленник. – Что здесь делаю? Не знаю. Подняли по тревоге, велели сопровождать кудесника. Путь указывал он. Ехали, ехали и приехали. Вжикнуло, бумкнуло. Больше ничего не помню, очнулся здесь.
– Кудесника? – озадачился Михей.
– Чаровника, по-вашему.
– Ты что не видел, как границу пересекли? – фыркнул Рион.
– Видел. – Передернул плечам пленник. – Но с кудесником не поспоришь.
– Где ваш чернокнижник?
– Не знаю, он передо мной не отчитывается.
– Что вы намеревались…
Парни продолжали спрашивать, а пленник не уставал им отвечать, Рион с Михеем чесали затылки и снова задавали вопросы. А я сидела у костра и смотрела, как вириец отвечает, играя словами, как жонглер кеглями. Слушала, как он врет…
Взять хотя бы звание – верховой, а ведь мужчина, наверняка, из благородных. Это его «монна» слишком легко слетает с губ, без усилия и подобострастия торговцев, надеющихся всучить ненужный товар некрасивой девчонке. Учтивый, наверняка даже неосознанный, наклон головы. Как минимум – офицер, а не простой верховой.И еще, если «бумкнуло» там, где мы видели мертвый разъезд, то отсюда до того села полдня пути. Лихо он в беспамятстве пробежался, хотя конечно у страха глаза велики, неизвестно еще как бы я неслась, но помнить что-то об этой пробежке он должен, не настолько же он юродивый.И последнее, проезжал как-то через Солодки Тарийский разъезд, и я помню, как один из верховых скрутил сына кузнеца, когда тот пытался задирать служивых на глазах у Ксанки. Думаю, вирийский солдат враз надавал бы по башке и деревенскому увальню, и магу-недоучке, чтобы избавить их обоих от лишних мыслей. А этот дал себя скрутить.
Плюс вчерашний взгляд, при воспоминании о котором меня бросало в холод. Живот скрутило от нехороших предчувствий.
– Чего своих-то не прикопал? Бросил в поле зверью… – тихо спросила я.
Но вириец услышал, дернулся, глаза на секунду полыхнули ненавистью, хотя голос оставался спокойным.
– Думаете, они мертвы, монна? Или точно знаете?
Отвечать я не стала, да он и не ждал. Рион кивнул Михею, жестом прося присмотреть за пленным, а сам, схватив меня за руку, отвел в сторону.
– Мы не можем тащить его с собой, – категорично заявил парень, будто я настаивала на обратном.
– Отпусти. Такой не пропадет.
– Нельзя. Помнишь хутор? Что, если это не лепра, а магия? Что, если это чернокнижник?
– Своих положил? И теперь узнает, что один солдат жив, и пойдет за нами? По мне так звучит бредово, – я поежилась.
– В любом случае, влезать в вирийские разборки нам не стоит.
– Согласна. Что предлагаешь? Не убивать же его, – сказала я и поняла по лицу, что именно этого чаровник и хотел. – Тогда, чур, я закапываю.
– Ч-ч-чего? – не понял Рион.
– Ты ведь уже все решил. – Я улыбнулась. – Но зачем-то спрашиваешь моего мнения. Хочешь убить? Вперед. Михей сильный, он подержит. Ты голову отпилишь. А я закопаю. Все при деле. Черт, лопаты нет. Тогда труп утопим, озеро рядом, напихаем камней в куртку и на дно, заодно от крови отмоемся, знаешь, сколько ее будет, если горло перерезать?
Видимо он знал. Решение, прозвучавшее из чужих уст, не слишком понравилось парню, из возмущенно красного парень стал зеленым, плесень позавидует. Я выдернула локоть из его рук и пошла обратно к костру.
– Михей, развяжи его, – попросила я.
– А? – не понял стрелок.
Я посмотрела на молчаливого мужчину, достала клинок и сама разрезала путы. Хотя внутри все просто кричало о совершаемой ошибке, об опасности. И все же…Веревка упала в траву. Пленник повел плечами.
– Того, – исчерпывающе пояснила стрелку я.
– И куда его? – повернувшись к магу, спросил тот.
– Никуда. Пусть кудесника своего разыскивает или домой топает. Заждались, поди, – через силу проговорил Рион.
Вит не сводил с меня насмешливых глаз.
– Уходи, – попросила я. – Пока тебя на постой к предкам не определили.
И бывший пленный выполнил мою просьбу, без единого вопроса направившись к лесу вдоль берега. Я смотрела вслед, пока вириец не скрылся из виду.
Глава 10. Обитатели лихих болотЛихие места для лихих людей, так говаривали старики про эти места. Молва гласила, что топь – самый большой рассадник нежити и нечисти на всем континенте.
А нас весь день беспокоили лишь комары и запах. Насекомые, размером с кулак, вились тучами и немилосердно кусались. Плотный болотный воздух с тяжелым запахом тухлых яиц казался осязаемым. Почва под ногами проминалась с чавкающим звуком.
Сухое место для ночлега нашли с трудом. Михей через каждую минуту поминал то Эола, то дасу, а то и вовсе вирийца, который умудрился нас сглазить. Рион попросил стрелка заткнуться, но, судя по выражению лица, был отчасти с ним согласен.
В эту ночь спали плохо, урывками, то и дело, открывая глаза. Нависающее над головой небо казалось таким далеким и таким близким. Россыпь звезд множеством немигающих глаз смотрела сверху. Я то проваливалась в липкую полудрему, то просыпалась, видя перед собой эти завораживающие в своей неподвижности небесные огни.
В очередной раз меня заставил вынырнуть из сна храп, кому-то из парней спалось совсем неплохо. Я поерзала, пытаясь улечься поудобнее, но тяжелая рука тут же легла на плечо и придавила к земле, удерживая меня на месте.
– Не шевелись, – прошептал Рион, – эти твари реагируют на движение.
– Какие?
– Вараксы. Целая стая.
– Михей?
– Спит правее. Не успел его предупредить.
– Сколько до рассвета? – после некоторого раздумья спросила я.
– Часа два, может, чуть меньше.
Мы замолчали. Звук, который я приняла за храп, переместился левее. Это не храп. Рокочуще-урчащие и свистящие звуки издавали вараксы. Бабушка мне про них сказочку на ночь рассказывала, а вот самой с ними сталкиваться, еще не доводилось. До этого дня.
Опасная летающая нечисть, охотится стаей, которая способна разорвать человека на куски за секунды. Вараксы плотоядны, реагируют только на движущуюся добычу, любым животным предпочитают людей, но когда выбирать не приходится – охотно жрут все. Будем надеяться, что стая, попавшаяся конкретно нам, не голодала в течение нескольких дней, а просто совершала облет территории, тогда у нас есть шанс не только выжить, но и сохранить изредка всхрапывающих лошадей. Чувствуя опасность, Облачко громко и тревожно заржала. Я стиснула зубы, мысленно умоляя кобылу успокоиться. Но, к сожалению, та не умела читать мысли, и снова фыркнула, рокот варакс стал ниже и насыщенней. Мы замерли, но пока Эол был на нашей стороне – лошади затихли.
Твари облепили деревья, и, заставляя ветки прогибаться, перелетали с одного на другое, шурша листвой и цепляясь коготками за узорчатую кору. То ли чувствовали близость людей, то ли сухое место среди топей приглянулось не нам одним, но улетать стая не спешила. Краем глаза я видела их подвижные тени, слышала хруст и рычание.
Полная неподвижность и невозможность что-то сделать тяготили. Урчание не смолкало, становясь то громче, то тише. Рион размеренно дышал рядом, его рука прижимала меня к земле, не давая шевельнуться. Лошади фыркали, но поводья пока не рвали.
Небо успело едва заметно посветлеть, когда стрелок положил конец томительному ожиданию. Возможно, его разбудил шум, а может, сказалась привычка просыпаться до рассвета и сменять на посту мага.
– Какого дасу? – буркнул парень, и сел.
– Не шевелись, – зашептал маг, но Михей не услышал, да и поздно уже было шептать.
Урчание стало угрожающе низким. Стая взлетела. Рион вскочил первым. Я перекатилась на бок, нащупывая рукоять клинка. Раздался глухой удар, а следом свистящее обиженное поскуливание. Первую же приблизившуюся тварь стрелок встретил кулаком.
Маг налетел на Михея и повалил обратно. В шаге от них копошилось отбитая стрелком тварь. И теперь не понимающий, что происходит, парень, никак не хотел успокаиваться, брыкался, стараясь оттолкнуть чаровника. На них спикировали еще два темных силуэта.
Я, наконец, смогла разглядеть эти создания. Небольшие, размером с кошку. Гибкие, тонкие, покрытые сморщенной черно-зеленой кожей. Крылья как у летучей мыши, когтистые лапы, вытянутая зубастая пасть и большие круглые глаза навыкате.
Диво, какие хорошенькие!
Первая варакса вцепилась Михею в голень, вторая упала на спину чаровнику и стала рвать когтями куртку. В воздухе закружились клочки ткани. Если доберется до плоти, и в воздухе разольется густой сладковатый запах крови, хищников будет уже не остановить.
Я вскочила, таиться все равно поздно, взмахнула клинком и сбросила урчащую нечисть от Риона. Наступила на крыло другой, заставляя отпустить ногу стрелка, и проткнула. Тварь заверещала, беспорядочно ударяя по земле крыльями, и спустя несколько мгновений обмякла. Я задрала голову к светлеющему небу.
Секунда промедления, наполненная полной тишиной, когда даже рычание тварей стихло. Тягучий миг неподвижности, а потом захлопали крылья, много крыльев. Стая бросилась на добычу.
От первых двух я отмахнулась, сбив на подлете, но остальные… Я бросилась в сторону, вжимая голову в плечи. Тварей в стае много, а я у себя одна. Шелест крыльев за спиной заставил пригнуться, спикировавшая тварь промахнулась и разочарованно заурчала.
Нужно найти убежище, нору, укрытие, что угодно – на открытом месте они возьмут нас числом. Провалиться бы куда-нибудь! Стоило об этом подумать, как я ухнула по грудь в ледяную жижу, меч, тускло сверкнув в темноте, упал куда-то во тьму.
Поаккуратнее надо с желаниями!
Я рванулась в одну сторону, потом в другую, влажно чмокнувшая грязь крепко обхватывала тело, не собираясь отпускать. Мы на болоте, и я ухнула в один из бочагов, туда, где бесполезное барахтанье еще никому не приносило пользы. Но заставить себя не дергаться, когда погружаешься во влажную и податливую жижу, очень трудно.
Я заставила себя замереть на месте, стараясь найти зыбкую опору под ногами, и попыталась дотянуться до меча. Сверху спикировали сразу две твари, и я закрыла голову руками. Острые когти впились в запястья, расчерчивая кожу алыми, быстро наполняющимися выступающей кровью, порезами. Нечисть удовлетворенно заурчала. Другие вараксы ответили ей победными криками.
Отбиваясь, я с каждым рывком погружалась все глубже. Кисти уже были исполосованы вдоль и поперек, но я продолжала закрывать голову, несмотря на острую боль. Самое обидное то, что твердая земля – вот она – в двух шагах, и меч, до рукояти которого никак не получалось дотянуться.
Я закричала скорее от бессилия, чем от боли.В глаза ударил свет, на лице заплясали блики огня. Темная фигура взмахнула факелом, и часть тварей разлетелась, а часть осела на ближайшем дереве.
– Шевелись, – скомандовал Вит, протягивая руку, в которую я вцепилась, как староста Верей в грамоту, освобождавшую Солодки от налогов на год. Вириец одним рывком вытащил меня из топи.
Обошлись без глупых вопросов и объяснений. Мне не было дела до того, что солдат делает здесь и почему спасает незнакомую девку, вместо того, чтобы убежать, пока твари заняты более легкой добычей.
Мы, не сговариваясь, бросились обратно. Всего в десяти шагах шло сражение, хотя, «сражение» – это громко сказано. Рион беспорядочно размахивал клинком, а Михей за его спиной перезаряжал арбалет. Несколько крылатых изломанных тел валялось под ногами. Стрелок был сегодня на удивление точен.
Преследовавшие нас с Витом твари с воодушевлением поприветствовали сородичей, что развлекали мага с Михеем. Солдат на ходу перекинул факел Риону, достал из-за пояса еще два и зажег от углей. Я выхватила первый и ткнула прямо в морду чересчур резвой твари.
В руке вирийца сверкнул нож, появлению которого я даже не успела удивиться. Парни же его обыскивали? Сейчас просто не до этого, сейчас надо выжить, и без разницы – чья рука или железо помогут это сделать.
Вараксы урчали в предвкушении нежданного ужина, рычали и нападали. По одной, по двое, и вот уже целый десяток тварей спикировал на Михея.
– Маг – правый фланг, увалень – левый, – четко скомандовал Вит. – Девчонка за спиной. Встали! И да помогут нам боги! Не дайте им прорваться, прорвется один, прорвутся все!
А дальше…
Мир сузился до пяди земли, на которой четыре человека пытались сохранить себе жизнь. Я отбила одну тварь, ткнула факелом другую, приняла на клинок третью, отбросила. Нож и факел мелькали в руках. Что-то ударило в спину, я упала, перекатилась, сбивая вцепившуюся в куртку тварь, и тут же вскочила на ноги, не давая еще одной вцепиться в стрелка.
Замах, удар, и огонь, раз за разом описывающий сияющую дугу. И так до бесконечности. Михей закричал, что кончились болты. Виериец перекинул ему свой факел и выхватил второй нож. И мы связывали этого солдата, действительно полагая себя хозяевами положения?
Со стоном упал Рион, варакса впилась ему в бедро. Я бросила на него один взгляд, не больше, твари не давали ни мига передышки. Мы вместе, но каждый сам за себя. Либо парень встанет, либо умрет, помочь никто не успеет. Дыхание рывками вырывалось из груди, Михей хрипел, один Вит дрался молча и сосредоточено.
Маг смахнул факелом тварь с ноги и успел встать, прежде чем на него налетели еще три. Бой был долгим и каким-то обреченным. Место разрубленных и обожженных варакс тут же занимали другие. Всю стаю не одолеть, как ни вертись.
Все, что мы могли, это оттянуть неизбежное, пока не кончились силы… И пока не встало солнце. Пока ярко-оранжевый свет не проник между стволов оживляя наши лица и превращая кровь из черной в алую.
Вот одна варакса, попав в луч света, резко отпрянула в тень, за ней вторая… Ночные охотники не любили солнце.
Твари не были настолько голодны, чтобы проигнорировать свет нарождающегося дня. Небо медленно краснело, и нечисть пошла на убыль. Мы не сразу это поняли, просто атаки становились реже и малочисленней, пока не прекратились вовсе. Пока в очередной раз развернувшись и замахнувшись погасшим факелом, я не поняла, что уже бить некого. Рион стоял на коленях, зажимая рассеченную голову. Михей сидел на земле, он, как и я, был не в силах осознать, что все закончилось. Вит смотрел вниз на изломанные тела тварей, грудь мужчины судорожно вздымалась, с ножа капала кровь.
Усталость навалилась разом, только что я еще могла стоять, а в следующую секунду легла на землю.
Что ж, первую ночь на Лихих болотах мы пережили.
***
Чужая рука потрясла меня за плечо. Боги, что еще произошло? Я закрыла глаза всего лишь на секунду.
– Вставай, надо уходить, – зудел голос над ухом, – Айка!
Я подавила возглас: «Так уходите!» и с трудом села. Исцарапанный Михей стоял рядом с лошадьми. Перевязанный Рион стоял, склонившись, и требовательно тряс меня за плечо. Вириец, не замечая враждебных взглядов парней, улыбался с противоположной стороны поляны. Хорошо, хоть на этот раз обошлось без связывания. Дохлые вараксы живописно украшали окружающую местность.
Судя по расположению солнца, я спала не больше пары часов. Встать удалось с трудом, руки казались тяжелыми, тело саднило и чесалось.
– Тебе бы умыться, – предложил Рион.
– Думаешь? – буркнула я, плеская в лицо водой из фляги.
Представляю, насколько все плохо: грязь, ветки и листья на одежде, кровь – своя и чужая, волосы, как пакля, глаза наверняка красные и мутные. Жаль, что вараксы непривередливые, внешний вид блюда их не заботит. Я вздохнула, отпила из фляги. От ледяной воды тут же свело зубы.
Уходили быстро, не тратя время на разговоры и объяснения. С заходом солнца стая вернется, все хотели к этому времени оказаться как можно подальше отсюда. Коней вели на поводу. Вит, не обремененный поклажей, передвигался быстрее всех, не застревая в кустах, не выбирая, куда поставить ногу. Как-то незаметно вириец оказался во главе нашего куцего отряда, выбирая путь, поворачивая по одному ему понятным ориентирам.
– С ним нужно что-то делать, – поравнявшись со мной, зашептал маг.
– Зачем? – спросила я.
– Что значит, зачем? Он – враг.
– Чей?
– Наш! Всей Тарии.
– Мне он ничего плохого не сделал, – высказался шедший следом Михей.
– А зачем он с нами тащится, знаете? – съехидничал Рион. – Почему помог отбиться от стаи?
– Скорее, спас, – поправила я. – Нет, не знаем, но давай спросим? – переложив повод из одной руки в другую, я позвала: – Вит! Ты чего, как выражается мой друг, с нами тащишься? И почему помог этой ночью, а не ушел пока вараксы завтракали кем-то другим?
– Не имею склонности к самоубийству, – вириец обернулся. – Выжить в этих краях в одиночку сложно, если не сказать невозможно. Эта стая съест вас, а следующая – меня. Не могу все время спать вполглаза, никто не может, рано или поздно я закрою глаза, а открою уже в Дасуни, если будет, что открывать. Да и потом…
– Что? – я потянула Облачко за собой.
– Я много чего совершил в жизни, – голос Вита стал невеселым. – О чем не хочу вспоминать или хвастаться, вот только детей еще не бросал в чащобе.
– Детей? – дернулся Рион.
– Детей, – словно не замечая тона чаровника, подтвердил вириец. – И не надо мне рассказывать, какие вы все взрослые и самостоятельные. Были бы взрослыми – не бродили бы по гиблым местам во главе с «пустым» малолетним кудесником. И куда ваши учителя смотрят?
– Не твоего ума дела, вириец! – рявкнул Рион.
– Так я с вопросами и не лезу, – мужчина развел руками и пошел дальше. – Просто иду.
– Княжество в другой стороне, – Рион передал поводья мерина Михею и пошел вперед.
– Уверен? – Вит хохотнул.
– Да, – парень посмотрел на солнце. – Вирит восточнее.
– Дома-то, небось, по головке не погладят, – вставила я. – За смерть кудесника даже благородному придется отвечать.
– Каюсь, монна, – склонил голову Вит, отвечая сразу на оба вопроса.
– Ты даже не знаешь, куда мы идем, – злился Рион.
– Точно, – вириец картинно хлопнул себя по лбу. – Так, куда вы идете?
– В Велиж, – не обращая внимания на мага, ответил Михей.
– Затейливый избрали путь.
– Не мы, он нас, – я похлопала Облачко по морде.
– Можем дойти до Старого тракта, а там разойтись, – предложил стрелок.
– Меня это устраивает, – кивнул Вит.
– А меня нет, – высказался упрямый чаровник.
– Рион, в чем дело? – спросила я. – На самом деле, в чем?
– Дамир, поручил тебя мне. А рядом с этим, – парень указал на спину Вита, – мы все в опасности. Вы не знаете вирийцев! Они поклоняются богам смерти, их магия противна магической природе мира. Они – враги.
Слушая обличительную речь, Вит кивал, словно соглашаясь с каждым словом.
– Постой, ты взъелся на него из-за происхождения? – уточнила я. – И все? Будь он тарийцем, ты бы, мило улыбаясь, шел рядом?
– Он – вириец, – повторил Рион.
– А я кто? – нащупав медальон, я резким движением скинула цепочку. – Запамятовал? Много хорошего тебе сделала? Поплевать на землю не забыл? Камнями покидаться? А?
Я не видела, как Вит отреагировал на перемены в моем облике, а вот Рион побледнел.
– Айка, я вовсе не имел в виду… – забормотал он. – Ты – совсем другое дело.
– Неужели? – съехидничала я.
Рион выдохнул, сжал кулаки, и наконец, сказал правду:
– У меня в Пограничном гарнизоне вся семья погибла. Отец, мать и маленький брат. За две недели до штурма Дамир распознал во мне дар и увез в столицу. А они остались там. И умерли. Их вирийцы вырезали, такие как этот.
– Мне тогда лет семнадцать было, – Вит остановился и пристально посмотрел на чаровника. – В боях не участвовал, но даже будь это иначе… Думаешь, у простых солдат есть выбор? Приказ, есть приказ. Что у ваших, что у наших.
– Будь это иначе… – эхом проговорил Рион и отвернулся, за весь дневной переход не сказал больше ни слова.
Война – горька для всех. Закончилась она давно, а последствия вот они, до сих пор аукаются.
Наверное, это был самый тяжелый и выматывающий день. Темные стволы, выступающие из мягкой земли корни и безмолвное небо над головой. Шаг второй, третий… сотый. Фырканье мерина и успокаивающее бормотание стрелка. Молчание мага и целеустремленность Вита. Это я запомнила, а остальное… Однообразие губительно для памяти. Привалов не устраивали, обходились короткими передышками. Остановились, когда я стала подозревать, что ночной сон не входит в наши планы. Или в планы Вита.
В лунном свете топи выглядели жутко. Под ногами чавкала вода, не раз латаные сапоги промокли насквозь, заставляя ежиться от холода. Но я продолжала идти, зная, что меня ждут. И я была полна решимости явиться на встречу. Блеснула темная вода заросшего камышом пруда. Дорожка следов за спиной наполнялась водой. В голове вертелась сотня вопросов, из которых я никак не могла выбрать главный.
Где я? Что здесь делаю? Куда и зачем иду?
– Уверена, что хочешь знать? – спросил тихий насмешливый голос.
Я едва заметно вздрогнула и подняла голову от темной воды. Рядом с покачивающимися стеблями камыша стояла девушка. Ветра не было, но белый хитон незнакомки развевался. Ее отражение в воде, соприкасалось с моим.
Это сон? Мираж? Видение? Я была уверена, что не произносила вопросов вслух.
– Кто ты? – громко, просто чтобы услышать собственный голос, спросила я.
– А ты? – не вопрос, а легкое шелестение листьев.
Я? Кто я? Поразительно, но впервые, я не находила ответа на этот вопрос.
– Зачем меня звали?
– Ты сама хотела прийти.
Я встряхнулась, пытаясь очнуться, пытаясь понять, что произошло. Помню, влажный холодный вечер, помню усталость, и как Вит выбрал место для ночевки.За каким чертом меня понесло в топи?Помню туман в голове и настойчивое желание идти...
– Нет. Звали, – твердо сказала я.
– А ты способная, – незнакомка игриво подмигнула. – Сестрам понравится.
– Если тебе нечего сказать, то я, пожалуй, вернусь в лагерь, – непонятный разговор вызвал чувство тревоги. Сон это или нет, но задерживаться здесь не стоило.
– Ты не можешь. Ты наша. Я сама забрала тебя из колыбельки.
– Из какой колыбельки? – прохрипела я, замирая на месте.
Слова оцарапали горло. Голос сухой, словно песок, словно чужой.
– Не помню, – отмахнулась девушка. – Но это уже неважно. Скоро увидишь остальных сестер.
– Остальных? Каких остальных? – я в панике огляделась.
Где все? Где мои «остальные»? Михей, Рион, Вит…Слишком реален этот сон, в него так легко поверить. Особенно в слова о колыбельке.
– Я вернусь, и мы поговорим, – пообещала я.
Незнакомка засмеялась, тихо, почти шепотом.
– Ты не уйдешь. А поговорить? Конечно. У нас много времени.
«Нет! Торопись!» – закричало что-то внутри меня… кто-то внутри меня…
Я развернулась и побежала назад, по своим наполненным водой следам. Девушка осталась на берегу, не сделав ни шага, ни жеста, чтоб удержать. Тем лучше. Шаг, второй, я повернула и… Снова выбежала к заросшему пруду. Незнакомка улыбнулась и покачала головой.Черт, как меня угораздило? Я развернулась и снова побежала.
Миновала замшелый пень, перепрыгнула поваленную березу, зацепилась за ветку и упала прямо в липкую податливую грязь. Встала, разбрызгивая воду, и побежала опять, огибая большую лужу по краю и путаясь в цепляющейся за ноги траве. Я замерла... Это не лужа, это пруд, где терпеливо ждала странная девушка.
– Выпусти меня! – закричала я. Но она молчала.
И я снова бросилась в сторону. Третья попытка на грани отчаяния. Ледяная вода, брызги, пень, поваленный ствол и…. озеро.
– Отпусти!
Острые отравленные коготки паники пробежались по спине и впились в затылок. Время на исходе – я откуда-то это знала. Так же, как и то, что это сон. Видение, что реальнее любой химеры. Не уйду сейчас – останусь навсегда. И тогда времени для разговоров у нас будет с избытком.Торопись! Не слово, не мысль, а просто ощущение. Чувство, что ты безнадежно опаздываешь. Не успеваешь вернуться. К Михею, Риону, Виту… Туда, где меня ждут. В мой мир!
«Возвращайся! И увидишь, как хорош этот мир без магии», – вспомнила я слова Дамира и остановилась.
Это магия! Бежать бесполезно. Я должна сбросить с себя колдовство и вернуться. Не по следам, как раньше, а на самом деле. Стоп. Какие следы? Я же их не оставляю. Да, если ступить в грязь – останется отпечаток, если упасть – трава примнется, а не пройдет сквозь меня, но… не истечет и минута, как трава распрямляется, грязь выравнивается, пыль взлетает и опадает на землю.
Все вокруг ненастоящее! И озеро, и камыши, и незнакомка – все морок?
– Ты можешь стать одной из нас, – прошипела почти в самое ухо незнакомка.
От неожиданности я открыла глаза. Передо мной стояла совсем не девушка. Передо мной стояла старуха. Куда подевались ее спокойствие и молодость? Лицо перекошено, кожа сморщилась и постарела, повиснув отвратительными складками, волосы поредели, веки запали и покраснели. Карга в рваном хитоне с когтистыми скрюченными лапами вместо рук.Я перестала видеть этот сон таким, каким она хотела его показать. Перестала верить в него. И все изменилось. Даже она сама.В своем мире она молода и красива, а в реальном… Старуха улыбнулась остатками зубов. Я отшатнулась, и упала бы, но карга вцепилась в руку повыше локтя, стараясь удержать на месте.
– Ты можешь стать одной из нас, – отрывисто, выделяя каждое слово, повторила она. – Стать такой же… какой захочешь…
– Спасибо, – ответила я, стараясь стряхнуть ладонь с шишковатыми пальцами. – С моим лицом не все так плохо. Вернее, очень на это надеюсь.
На ощупь ее кожа походила на чешую дохлой рыбы.
– Нет! – почти беззвучно выкрикнула она.
– Ничего этого нет. Морок. Химера, – скорее для себя, чем для нее, сказала я
И сделала первый шаг. Старуха заскрежетала, словно кто-то провел железкой по выщербленному точильному камню.
– Морок, – повторила я и сделала еще один шаг назад. И еще один. И еще…
Кто-то вдруг обхватил за плечи и дернул в сторону. Мир завертелся, я закричала и поняла, что падаю, не понимая, где земля, а где небо?Упала на сухую траву, больно ударилась плечом и, шумно выдохнув, открыла глаза, больше всего на свете боясь увидеть над собой лицо старухи.
Изо рта вырвалось теплое облачко пара.
Надо мной склонилась размытая тень. Я заморгала и узнала в темном силуэте Риона. Кажется, парень что-то говорил, чужой рот открылся и закрылся. В ушах гудело, не получалось разобрать ни слова. Мага сменил Михей, но потом исчез и он. Появился Вит, несколько мгновений он смотрел, как я пытаюсь отдышаться, а потом стал склоняться… все ближе и ближе. О, Эол! Что ему надо?
Где я была? Что со мной сделали? Почему руки такие тяжелые?
Тело было чужим, но не таким, как после занятий магией, чужак, живший внутри меня, на этот раз не присвоил его себе. Тело просто не слушалось. Я напоминала куклу, что таскала в руках Леська, хвастаясь всем и каждому ее фарфоровым, а не тряпичным, по обыкновению, лицом. Я не могла пошевелиться…
А где-то рядом смеялась старуха. Смеялась и торжествовала:
«Они вытащили твое тело. И только тело! – скрежетала она. – А разумом ты останешься здесь навсегда! Навсегда! Навсег…
– Давай, – прошептал вириец, но я скорее угадала по губам, чем услышала. – Быстрее!
Ему легко что-то требовать, в то время как я не могла даже поднять головы. Чернокнижник склонялся, даже сквозь одежду я почувствовала подрагивающую ладонь у себя на животе. Чужая рука легла чуть выше пупка. Мужская рука, горячая рука. Еще никто и никогда не дотрагивался до меня так. Идущее от его прикосновения тепло разрасталось и разрасталось, почти обжигая, опаляя ткань и кожу.
И я вдруг услышала урчание, отдаленное, едва уловимое, и оно исходило от… меня. От зверя, что жил внутри. Ему нравилась эта ласка, словно его потрепали за ухом, как домашнюю животину.
Вириец продолжал что-то говорить, но я уже не разбирала, что. Я лишь чувствовала, как внутри меня поднимается горячая волна. Как она плещется, словно молоко в крынке —как движется, как готовится, зреет… Тепло переросло в стремительную волну жара, прошедшую по мне от макушки до кончиков пальцев. Что-то выплеснулось из меня, перетекло к Виту, как вода из одной чашки в другую.
И это было хорошо! Даже слишком. Никогда не испытывала ничего подобного. И не знаю, хотела бы повторить.
Голос старухи затих.А потом, меня укрыла тьма, и в этой тьме зверь внутри меня продолжал урчать от удовольствия.
***
Первое, что я почувствовала после пробуждения – это необъяснимая легкость. Так бывает, когда хорошо выспишься и не ждешь от нового дня никакой пакости. Кажется, мне снилось что-то хорошее, но это совсем не отложилось в памяти.
А на болоте не так уж и плохо. К запаху притерпелись, от насекомых отмахивались. Цель нашего путешествия близка. Что еще нужно?
Я потянулась и села. За спиной еле тлели угли костра, воздух был подернут тонкой молочной дымкой поднявшегося тумана, но она уже исчезала, испуганная первыми тусклыми лучами солнца. Ну, чем не идеальное начало, идеального дня?
