Текст книги "Воровка чар (Дилогия) (СИ)"
Автор книги: Анна Сокол
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 37 страниц) [доступный отрывок для чтения: 14 страниц]
Стоп. Что за странная радость? Будто папочку-мага нашла – не больше, не меньше.
Стоило подумать об этом, как щекочущее настроение веселья и легкость стали пропадать. Я огляделась, парни бессовестно дрыхли, даже не выставив часового. Хотя, почему не выставив? Вита нигде не видно. Ушел? Услышал что-то подозрительное и обходит лагерь? В любом случае, так беззаботно дрыхнуть – верный путь на тот свет. Натягивая куртку, я обратила внимание на одежду. Где меня угораздило так вывозиться? Сапоги и штаны прямо пропитаны грязью.
Ключей вокруг лагеря было не счесть, здесь брала начало Лунеча, просто надо очень внимательно смотреть под ноги, чтобы не свалиться в очередной бочаг. Я встала, подхватила куртку, отошла на десяток локтей, присела и стала замывать одежду водой из мелкого ручья.
– Думал, после вчерашнего у тебя хватит ума не бродить в одиночестве, – раздался тихий голос.
Руки дрогнули, куртка упала в воду. Я подняла голову, на меня смотрел вириец. Эол, он ходит, словно охотящийся на мышей кот, мягко и бесшумно.
– Ты не помнишь, – констатировал Вит, в его глазах мелькнуло разочарование.
Мне стало неуютно, хотя я не особо понимала с чего. От его слов? Или от пристального немигающего взгляда? Чего солдат ждет? Чего хочет? Что я должна помнить? Разве что-то случило…
Мелькнуло обрывочное воспоминание о незнакомке в хитоне, о беге, об озере. Где я бродила? Где так вымазалась? Сон? Или…Я задрала рукав и судорожно выдохнула. У локтя красовался лиловый синяк, очень напоминающий отпечаток ладони. По позвоночнику пополз холод.
А сон ли?
– Что это было? – тихо спросила я.
– Ты мне скажи, – так же тихо ответил мужчина.
Я вспомнила все: и бег, и старуху, вцепившуюся в руку, и Вита. Как он склонялся, как положил горячую ладонь на живот. Я торопливо задрала рубашку. Кожа была ровной и без каких-либо отметин. Но удовольствие, что я испытала от прикосновения, эхо того самого чувства горячей волной прокатилось по телу. Как я вообще могла хоть на минуту забыть об этом?
– Ты вытащил меня из сна.
– Из мира мертвых.
– Что? Откуда…? Кто ты на самом деле?
– Ты знаешь, монна. С самого начала знаешь.
Его взгляд… он снова изменился, стал острее. Я уже видела его таким, в тот день, когда мы нашли солдата. Нашли полумертвого, а он вопреки всему очнулся.
– Ты не потерял кудесника. – Я стала отползать назад, больше не заботясь о чистоте одежды. – Ты и есть кудесник.
Он молчал, не соглашаясь и не отрицая.
– Из того разъезда вирийцев мог выжить только маг, а не обычный верховой. – Укрытые ледяной водой камешки на дне ключа расцарапали ладони.
Вит моргнул, и его темные зрачки медленно сузились, вытягиваясь, как у змеи.
– Эй, – раздался недоуменный голос Михея: – Эй, вы где?
Я дернулась, вскочила, думая только о том, как бы сбежать. Вириец оказался рядом в один удар сердца, перехватил меня поперек туловища и, прижав к себе, зажал рот. Я замычала…
– Эй, – снова позвал стрелок: – Эй! Где все?
– Тихо, монна, – прошептал Вит. – Они ведь сразу бросятся в бой, не думая и не рассуждая, просто от страха.
Я замотала головой, его руки пахли пеплом и болотной тиной.
– Скорей всего, они просто не оставят мне выбора. Я не люблю, когда в меня тыкают острыми железками. Один раз я дал себя связать, больше этого не повторится. Слышишь? – он коснулся щекой моего уха. – А теперь, я отпущу тебя, монна, и можешь кричать.
Теплая ладонь медленно разжалась. Я выдохнула, рванулась в сторону, и он тут же опустил вторую руку, показав, что не намерен удерживать... Я остановилась в трех шагах и оглянулась. Вириец был спокоен и собран, вот только зрачки в его глазах все еще оставались узкими, как у зверя.
– Ты… ты чернокнижник! – выдохнула я, едва не сорвавшись в крик, который он так ждал.
– И что? Теперь ты судишь людей по внешнему виду, а не по поступкам? Прошло всего несколько часов, а какие перемены, монна, – он говорил насмешливо, но в воздухе словно разливалось напряжение, напряжение от каждого произнесенного слова.
– Но там… – я дернула головой, – когда вараксы напали… когда мы... ты же…
– Когда мы все едва не сдохли?
– Айка! – на этот раз меня позвал Рион.
– Тогда, монна, я был на нуле. То, что убило моих людей,– он прищурился, – сильно ударило и по мне. Я был не готов и выставил щиты, вместо того, чтобы использовать… – вздохнув, вириец махнул рукой. – А неважно, все равно не поймешь. Когда напали вараксы, я всего лишь сделал так, чтобы факелы не гасли. Но ведь ты не заметила? Никто не заметил, что пламя ни разу не сбилось, не так ли? – он посмотрел в сторону лагеря и крикнул: – Мы здесь!
Затрещали кусты. Я выпрямилась, оглядела прогалину, ручей под ногами, свою грязную одежду, и уже открыла рот… Один крик, всего один.
– На двоих мальчишек меня хватит, поверь, – прошептал Вит. – И даже на двоих с половиной, – он смотрел на меня своими глазами с узкими зрачками, а я подумала, что сейчас самое время внутреннему зверю выйти, оскалить клыки и…
Что «и» я не знала и сама.
– А что дальше? – тихо спросила я.
– Дойдем до Велижа и разойдемся навсегда. Слово мага. Им не обязательно знать обо мне, а тебе не обязательно будет вспоминать о странном вирийском солдате.
– Что вы тут делаете? – спросил первым вывалившийся к ручью Рион. – Черт, Айка, один раз уже прогулялась?
– Я…
– Монна? – зрачки вирийца расширились, приобретая почти нормальную форму, правая рука, словно невзначай, стала подниматься.
Он мог, как стукнуть, так и погладить парня по голове. Думаю, последнее напугало бы Риона куда сильнее, чем удар.Следом за учеником мага из кустов вышел взъерошенный Михей, с арбалетом в руках. С опущенным к земле и незаряженным арбалетом.
– Меня зовут Айка, – я посмотрела на Вита. – Запомни, пожалуйста, если хочешь идти с нами.
– Постараюсь, – губы мужчины дрогнули, поднявшаяся ладонь зарылась в волосы.
Рион перевел взгляд с меня на вирийца:
– Все в порядке? Он ничего не сделал?
– Нет, – буркнула я, разворачиваясь и перешагивая ручей, – еще один волнующийся по поводу моих прогулок.
Костер потух, еловые лапы отсырели, свет солнца казался мне неуютным. Какая-то пичуга прерывисто запела в кронах деревьев и тут же замолкла. Тревога въедалась в меня, словно ржавчина в железо. Я не знала, что делать, не знала, как поступить. Не знала вообще ничего. Может, Рион прав насчет вирийцев? А может, все остальные правы насчет меня? Я тряхнула головой, отгоняя непрошеные мысли. Мне совсем не понравилось то, что вириец-чернокнижник заставил меня хранить свою тайну. Не нравилась недогадливость мальчишек. Не нравились странные сны…
В раздражении я отбросила куртку. А ведь Вит так и не сказал, что именно произошло, и как он вытащил меня из… Мира мертвых? Я потрясла головой, неправда. Не может быть правдой.
– Рион, – спросила я, раздувающего угли мага, – Что случилось ночью?
Парень передернул плечами, оглянулся на седлающего лошадей Михея, посмотрел на Вита, волокущего под деревья лежанки из лапника. Посмотрел и замялся, а потом вместо ответа спросил:
– Ты ему доверяешь? По-настоящему? – он посмотрел мне в глаза.– Так, чтобы повернуться спиной?
Не нужно было пояснять, о ком он. Рион был молод, но он не был дураком.
– Нет, – ответила я правду. – Но предпочитаю иметь за спиной его, а не вараксу.
Где-то в ветвях снова запела пичуга, на этот раз отрывисто трескуче, словно сорвавшая голос кликуша. Мы с парнем посмотрели на солдата, Вит медленно выпрямился. В голову пришла странная мысль, что не просто почувствовал наши взгляды, а слышал каждое слово тихого разговора. Чернокнижник, которым пугают в Тарии непослушных детей. Черный маг, порченная кровь… Да мало ли еще ругательств.
– Дежурил я, – Рион снова посмотрел на костер и стал рассказывать. – Предыдущей ночью почти не спали, я и задремал. Проснулся от голоса, булькающего такого. «Слышь» – говорит, – Чаровник, ты б за девчонкой своей приглядел. Не ровен час, сгинет, нас виноватить будешь». Я головой повертел – никого. Чудеса! Даже подумал, что приснилось. Встал, смотрю, а тебя нет. Растолкал остальных. Искали, звали, ты как в Дасунь провалилась. Вит услышал что-то и побежал. Мы за ним. А там… Ты, не ты, а размытый силуэт, словно призрак,– парень снова передернул плечами. – Мы не могли тебя даже коснуться, руки проходили насквозь. Я испугался до чертиков, думал – все, конец. Вириец все пытался тебя схватить, размахивал руками. Я глазам не поверил, когда у него получилось. – Рион поднял голову и спросил. – А что видела ты?
– Я? Сон. Всего лишь сон.
– Да?
– Нет, – ответил ему неслышно подошедший Вит. – Не сон. Я такое уже видел, когда с кудесником ездил. Один раз.
– И как?
– Незабываемо, – усмехнулся вириец. – Даже тела не нашли. Кудесник потом сказал, что того песняра[30]30
Песняр – он же менестрель, артист, сказитель
[Закрыть] на глубину утянуло.
– В трясину?
– Глубину имеет не только болото, ее имеют и сны, и разумы, и даже миры.
– Да ты мыслитель, – съехидничал парень.
– Куда уж мне, за кудесником повторяю, – поднял руки вириец, этот жест показался мне донельзя фальшивым.
– Мир мертвых, – вспомнила я слова солдата, а Михей чуть не выронил арбалет. – Откуда здесь мир мертвых?
– А он, монна, всюду, – развел руками мужчина. – Люди умирают везде, и отовсюду можно перейти на ту сторону. Вас пытались утащить.
– Голос в ночи, – не обращая внимания на Вита, стал рассуждать парень. – Скорей всего, болотник обыкновенный.
– Жуть – высказался Михей, закидывая арбалет за спину. – Такого страху натерпелись.
– Да? – удивилась я. – Никогда не слышала, что бы нежить людям помогала, даже притворная[31]31
Притворная – та, что может притвориться человеком
[Закрыть].
– Они и не помогают, просто богинок ненавидят сильнее, чем людей, – вириец пристально посмотрел на меня.
– Богинок? – нахмурилась я.
– Меня мамка в детстве всегда стращала, – вставил, подошедший стрелок – заберут, мол, тебя богинки, «подменыша» подкинут, и будет у нее послушный сын, вместо шалопая.
– Всегда думала, это бабушкины сказки. Не рассказы о нечисти, а именно выдумки, – я посмотрела на парней. – Вы уверены?
– А что видела ты? – Вит почти в точности повторил вопрос Риона.
Я вздохнула и стала рассказывать, запинаясь, иногда давясь словами и беря паузы, а иногда торопливо перескакивая с одного на другое или возвращаясь к началу. Я до сих пор считала, что это сон, странный, запоминающийся, но не настоящий. Если бы не грязь на одежде, и не отпечаток на коже…
Ночь, наполненные водой следы, качающийся камыш, и девушка в белом хитоне.
«Я сама забрала тебя из колыбельки», – вспомнила я слова старухи.
– Точно они, – когда я закончила, проговорил Рион. – Они воруют детей и меняют облик с девушки на старуху, но... их же всех вывели? Еще лет сто назад…
– Не сто, а всего двадцать, – поправил его солдат.
– Тебе-то откуда знать? – возмутился чаровник. – Мне учитель рассказывал.
– Ну, если учитель, – усмехнулся Вит.
– Но ты говорил про мир мертвых… – не поняла я.
– Говорил, монна. Богинки – это нежить, вон, ваш кудесник подтвердит, – вириец посмотрел на Риона и тот, словно забывшись, кивнул. – Нежить хоть и притворяется человеком, но не живет, как вы сами догадались, во всяком случае, не здесь. Поэтому – да, они пытались утащить вас в неживой, – Вит выделил голосом слово, – мир. Мир мертвых.
– Богинки, так богинки, – пожал плечами более практичный Михей. – И что теперь? Уходим? Или останемся выслеживать эту притвору?
– А это – уж как ваш кудесник решит, – иронично ответил Вит, вроде желая польстить, а не поиздеваться, но получилось наоборот.
– Хватит из меня эдакого дурачка делать, – буркнул Рион, – Я не обязан за каждой темной тварью по Тарии бегать. – Он опустил плечи и добавил: – По крайней мере, пока не стану действительным. Уходим.
Вит скупо улыбнулся и резким движением выплеснул на угли котелок с водой.
Зашипело, к небу взметнулся столб пара. Рион поднялся и, схватив меня за руку, как раз в том же месте, где и старуха, уже спокойнее добавил:
– Я испугался. И не за силу. За тебя. Утром открыл глаза, а тебя снова нет. Чуть мозги набекрень не съехали.
– С нашим везением, ждать этого недолго,– пробормотала я, освобождаясь.
Сейчас Рион искренне верил в свои слова, хотя еще несколько дней назад, наверное, прыгал бы от радости. Каждому есть, что скрывать и на что надеяться.Подгоняемые нехорошими предчувствиями, мы взяли направление на восток, уходя прочь от Лихих болот.
Глава 11. Суд семерых приговорил…На старый тракт мы встали после полудня, оставляя за спиной многочисленные ключи. С каждым шагом дорога становилась все суше и тверже. К вечеру деревья расступились и на горизонте показались далекие стены Велижа. Мы прошли насквозь Багряный лес и вышли живыми с Лихих болот. Справедливости ради надо сказать, всего лишь задев гиблые места краем, но все-таки. Дамир оказался прав, мы дошли
Какой прием нам окажут в городе магов? Даже не нам, а мне. Планы планами, но реальность вот она, уже на пороге, скоро мне придется встретиться с самыми именитыми чаровниками Тарии.
– Видели бы вы Велиж весной, – рассказывал Рион. – Когда цветут сады, а лепестки падают в прозрачную воду прудов. Знаете сколько там прудов?
Мы не знали. Михей шел так, словно к каждой его ноге было привязано по чугунку, как у каторжника. Мы приближались к обители магов, и надежда стрелка, тщательно спрятанная от самого себя, но не от остальных, снова ожила. Даже не надежда, а страх. Если здесь ему дадут от ворот поворот, о магии парню придется забыть навсегда. Последняя мечта, полупрозрачная и хрупкая, как снежинка.
Нечего было Михею тащиться с нами, останься парень в Хотьках, всю жизнь бы надеялся. И сожалел, что не попробовал.
– А источник! Это не описать, это надо увидеть! – продолжал рассказывать Рион.
Вит хмыкнул, и ученик мага, покосившись на солдата, спросил:
– А тебе не пора домой? – парень взмахнул рукой, указывая на запад.
– Зайду в город, куплю припасов.
– Совсем головушкой слаб стал?
– А что такого? – Вит избегал моего взгляда. – Думаешь, ты один бывал в Велиже? Не настолько же ты наивный. Наши регулярно наведываются, как и ваши в Вирит.
– И у них тоже висят мишени на спине? – спросила я. – Или форму они все-таки снимают?
Вириец дернул головой, видимо это стоило понимать, как «да». Или не понимать никак. А ведь он сам шел в ловушку. Сам. Там, за стенами города мне будет достаточно закричать и указать пальцем. И чернокнижника скрутят, а потом… А потом уже будет не мое дело. Так почему, мне не нравится даже представлять такой исход?
– И откуда у тебя деньги? – поинтересовался Рион, но и этот вопрос был проигнорирован.
– Дорога, кажется, огибает город с запада и уходит к востоку? – спросил, наконец, солдат, посмотрев на далекие белые стены.
– Да, – кивнул ученик мага.
– Значит, я пойду дальше.
– Мудрое решение, но куртку я бы все-таки снял, – дал совет маг.
Михей вздохнул. Я почувствовала, как и мои ноги наливаются тяжестью, а дыхание становится частым. Мои надежды тоже можно легко разрушить. И не только их.
***
Первый конный разъезд проскакал мимо в направлении города, солдаты даже не оглянулись на четверых путников.
Командир второго отряда отстал от своих и несколько минут разглядывал нас, почему-то сосредоточившись взглядом на Михеевом арбалете. Но не успел Рион открыть рот, как верховой в серо-черной форме цветов Тарии пришпорил коня и скрылся в клубах сухой пыли. На третий разъезд не отреагировал даже вириец. Зато четвертый отреагировал на нас.
Я раз, наверное, в десятый проигрывала в голове то, что может ждать меня за стенами города. Радужные картинки сменялись траурными, где фигурировала виселица.
Топот копыт сменился лошадиным хрипом, скрипом упряжи и шелестом обнажаемого орудия. В отличие от предыдущих четвертый разъезд не возвращался в Велиж, а выехал из его ворот несколькими минутам ранее.
Мирные намерения солдат выдавал холодный блеск обнаженного оружия. Два заряженных арбалета, один из верховых многозначительно покачивал пикой. Остальные вояки разной степени небритости и немытости обнажили мечи. Но, слава Эолу, не торопясь проверить остроту лезвий на путниках.
Тогда я еще лелеяла надежду, что им просто не понравился щеголявший черным крестом во всю спину Вит, но ошиблась. Как же я ошиблась. Не в первый раз, и наверняка не в последний. При виде вирийца солдаты поморщились, один из них ткнул Вита пяткой копья в плечо.
– Эй, – закричал почему-то Михей.
– Айка Озерная? – сурово осведомился солдат с усами и круглыми нашивками на груди.
Интересно... Я никогда не представлялась родовым именем, потому что обязана им не родителям, а односельчанам. И кто усатого дядечку осведомил?
Лысый солдат красноречиво сплюнул, его каурый жеребец преступал с ноги на ногу.
– Добрый день, Я Рион из Подгорицы, ученик Дамира Действительного Выш…
– Да знаем мы, кто ты, – хохотнул солдат с арбалетом. – Охолонись, не за тобой приехали.
– Вы... – снова начал он.
– Заткнись, – рявкнул старший и повторил. – Ты Айка Озерная?
Какой ответ он хотел услышать? Отрицать и ткнуть пальцем в любого из парней, переложив нелегкое бремя имени на их широкие плечи? Так вряд ли мне поверят. Покачать головой и представиться Ксанкой? Почему нет, но…
– Айка Озерная, за государственную измену…
Они уже знали, кто я. Знали, за кем ехали. Я видела это знание в их глазах, в руках стискивающих рукояти мечей.
– Шпионаж и убийство чаровника…
Скорее Вит стал для них неожиданностью, чем не очень чистая девка, путешествующая в компании двух, вернее, трех парней.
– Вы заключаетесь под стражу по распоряжению высокого Гуара Действительного Велижа, – с чувством закончил усатый, не дожидаясь моего ответа.
Рот я все-таки раскрыла и неприлично широко. Когда ж я все это успела? Они мне льстят, ей-богу.
– А если, это не она? – неожиданно для всех сказал Вит.
– Там разберутся, вириец, – снова влез парень с арбалетом, направляя оружие на стоящего рядом со мной мужчину.
– Я ничего не понял, – проговорил Михей, но слава Эолу, не пытаясь выстрелить.
– Так даже лучше, парень, – хохотнул лысый с пикой. – Меньше знаешь, крепче спишь.
– Свер, Ирин, – скомандовал усатый, двое верховых спешились.
– Эй,– протестующее закричал Рион, но его всего лишь оттолкнули в сторону. Солдат с пшеничными волосами забрал мой меч, второй со шрамом на щеке стал деловито обыскивать Вита и ничего не нашел, словно ножи нам той ночью привиделись.
– Вы не поняли она не… – предпринял еще одну попытку Рион.
Солдат со шрамом развернулся, выдернул у парня меч и ударил в лицо, наглядно объясняя, что сейчас тому лучше не открывать рот. Рион едва не упал. На пыльную дорогу закапала кровь. Усатый кивнул на арбалет Михея, и игрушка быстро сменила хозяина. Никто не станет оставлять пусть даже слабому противнику оружие, способное выстрелить в спину. Стрелок благоразумно промолчал, ограничившись недовольной гримасой.
Светловолосый детина сперва мне туго стянул руки, потом вирийцу. А затем, нам, как особо опасным преступникам, даже предоставили лошадей. Наших же.
– Давайте, полезайте уже, – подгонял светловолосый, помогая мне взобраться на Облачко, Вит смог сесть на мерина самостоятельно. – Я до темноты хочу еще в таверну заглянуть, горло промочить. – Он похлопал кобылу по шее, привязал поводья к седлу пегого жеребца.
– Уповайте на милость суда семерых, – сказал усатый командир, пришпоривая коня.
Я едва не свалилась, в испуге помянув Эола и дасу, с трудом цепляясь связанными руками за край седла. И оглянулась…
Михей и Рион остались стоять на дороге. В них опасных преступников, думающих нанести непоправимый вред короне, не признали.
– Айка, – растеряно прокричал чаровник вслед, – Держись, я… сделаю… помогу… потом… мы…– ветер уносил его слова к лесу. Я смотрела, как шевелились губы, пока худая и высокая фигура не пропала в поднятых лошадиными копытами клубах пыли. А потом повернулась вперед, к приближающимся белым стенам.
***
Что может быть хуже, чем явиться в Велиж под конвоем и без чаровника, у которого «украла» силу? Разве что постучаться в городские ворота с топором наперевес и головой мага подмышкой. Теперь мне никакое покаяние не поможет. Даже слушать не будут. Вит, поймав мой взгляд, лениво улыбнулся. Вышло страшновато.
Интересно его казнят первым, как шпиона, или пропустят даму вперед? Солдаты ускорили темп, мерин заржал, вириец глухо рассмеялся, заставив верхового со шрамом обернуться. Куда уж веселее. Это он еще про мою печать смерти не знает. Или знает? Чернокнижник, все-таки.
Странно, но сейчас в этот момент, хотелось, чтобы знал. Хотелось с кем-то разделить тайну. Глупое желание. Из таких моментов, когда язык не держится за зубами, обычно получается, демон знает что, и в лучшем случае заканчивается сожалением.
До Велижа добрались быстро, я даже не все казни успела перебрать, дойдя лишь до четвертования. Стены города – высокие, грязно-белые, добротные. У распахнутых ворот несли службу заметно подтянувшиеся при нашем появлении стражники. Усатый с нашивками что-то прокричал, и решетка со скрипом поползла вверх. Насмешка судьбы – так стремиться сюда, и в итоге быть любезно доставленной со связанными руками.
Магический Велиж, Великий источник, Северная столица, город магов – сколько громких названий, а на деле – город как город, на Очупки похож, куда бабушка ездила на ярмарку зелья продавать. Хотя больше, конечно. Улицы, сады, лавки, крики торговцев, свист кнута и тревожное ожидание, что поселилось где-то внутри.
Мы миновали две улочки, свернули у городской ратуши, вроде бы, в Очупках похожая смотровая башня с круглым окном называлась именно ратушей. Всадники пересекли площадь, проехали мимо казарм и конюшен, откуда воняло навозом, прямо к высокому каменному зданию. Основательному, добротному – из гранитных валунов, и с деревянной пристройкой.
На нас смотрели. Иногда с любопытством, иногда со злорадством, а иногда равнодушно отворачивались. Торговка яблоками, игриво подмигнув усатому запустила плодом прямо в спину вирийцу, босоногий пацан долго бежал рядом с лошадью светловолосого, выпрашивая то ли мелочь, то ли хорошую порку. Над головой со стуком закрылось окно, распугав сидевших на крыше голубей.
Отдав команду спешиться, командир разъезда соскочил со своего коня и скрылся в пристройке. Верховые стали перебрасываться шуточками, лысый стащим меня с Облачка, словно куль с мукой. Не удержавшись на ногах, я грохнулась в пыль, солдаты захохотали. Для них обычный день, обычные пленники, и томительное ожидание вечернего глотка хмеля. Вит слез сам, не давая светловолосому повода извалять себя в грязи. Верховые деловито привязывали лошадей.
На подошедших к башне мужчин, я обратила внимания не сразу. Они шли, неторопливо беседуя, как и другие горожане, уже освободившиеся со службы, или никогда на нее не ходившие. Поднявшись, я прислонилась к теплому боку кобылы, подняла голову и… похолодела. В отличие от Тамита, встреченного нами у Вышграда, эти не скрывали своего ремесла, на одежде каждого был вышит знак, чем-то неуловимо напоминающий рисунок на руке Риона. И чем-то отличавшийся.
Маги!
Вит сделал маленький шаг в сторону, почти незаметный, но, тем не менее, встал так, чтобы хоть немного загородить меня от чаровников. Что это? Случайность? Или…
Солдат со шрамом, что-то сказал лысому, тот хохотнул, и они уже вдвоем уставились на нас. Облачко фыркнула, потянулась к ближайшему кусту, нервно отмахиваясь от мошкары хвостом.
Один из чаровников бросил на нас рассеянный взгляд и вернулся к разговору с товарищем. А потом, словно с опозданием осознав, что именно видел, споткнулся на полуслове, и уже целенаправленно посмотрел на меня. Его спутнику ничего не оставалось, как повернуться в ту же сторону.
Я в очередной раз помянула Эола.
Не было ни криков, ни вопросов, ни предложений сдаться, ничего лишнего. Они действовали одновременно и слаженно, словно не раз отрабатывали действия, не раз ловили подобных мне. Или убивали.
Но что обиднее всего, ни один не задался вопросом, не задумался – зачем устраивать балаган, когда нам и так готовят камеры в каземате? К чему бить из пушки по воробьям? Мы же были связаны и находились под конвоем. Но они не думали.
Никто ничего не успел понять, ни мы, ни стражники, лишь деревенский мерин Михея тревожно взбрыкнул, стараясь вырвать привязанный повод, да Облачко отшатнулась в сторону.
Две лиловые змейки сорвались с рук магов, упали на землю, и, словно ручные, очертили в пыли сияющий круг, соединяясь за спиной и заключая внутрь нас с Витом. Холодное пламя, потрескивая, взметнулось вверх, схлопываясь и образуя над нами прозрачный купол, совсем, как на ярмарочном балагане. Солнце стало блеклым, размытым и лиловым. Нас будто накрыли бычьим пузырем, или гигантским чугунком с полупрозрачными стенками.
Нет бы сразу укокошить, как все нормальные люди.
Не знаю, как это смотрелось снаружи, а изнутри отсвечивающие лиловым огнем стены купола ощетинились тонкими иглами. Шипы хищно пульсировали и тянулись ко мне. Их голод, их жадное внимание, устремленное куда-то внутрь, казалось почти осязаемым.
– Айка! – я почувствовала прикосновение к спине. – Айка, спокойно.
Отступила еще на шаг и поняла, что дрожу, как заяц. Дрожу и прижимаюсь к Виту. Сейчас не имело значения, кто он. И кто я.
– Не дергайся, – зашептал вириец.– Убьешь нас обоих.
Шипы двинулись, следя за движениями, ощущая что-то недоступное человеку, как летучая мышь слышит отраженное эхо звуков, как кошка чувствует окружающий мир усами.
Иглы смотрели, иногда чуть удлиняясь, словно желая коснуться. Я выставила связанные впереди руки. Не дам, не позволю! Только не это… Зверь, спящий внутри, поднял голову и зашипел. Мышцы напряглись, кожу стало покалывать. Чудовище заворочалось.
– Айка, – вириец повысил голос. – Не смей применять магию.
Кончики шипов потемнели, стены купола дрогнули и приблизились. Чугунок разом уменьшился в размере. Ужас тугим кольцом свернулся где-то внизу живота. Шипение сменилось рыком. То, что жило внутри меня, больше всего хотело броситься на лиловое свечение.
– Не надо, – попросил Вит, касаясь подбородком моей головы. – Айка, это ловушка, – я почувствовала, его прикосновение, его руки, все еще связанные спереди, как и у меня, опустились на плечи. Я оказалась в их кольце. Он обнимал меня, одновременно лишая возможности двигаться. – Выпустишь силу хоть на кьят, магия отразится от уловителей и усиленная в десяток раз вернется к хозяину. Нас разорвет на куски.
Я слышала его и не слышала. Слышала и не могла ничего поделать, то, что жило внутри, уже проснулось и примеряло на себя тело.
Очередной рывок стен и шипы приблизились еще на локоть. Близко. К ним тянуло, как может тянуть к любой опасности. От них отталкивало, как может отталкивать близость смерти. Две противостоящие силы столкнулись внутри купола.
Зверь ворочался, пробуя человеческое тело на прочность.
– Айя, не надо, – прошептал Вит.
Собственное имя, произнесенное мягким голосом, на миг привело в чувство. Только бабушка называла меня так. И только ее голосе слышалась доброта, больше ни в чьем.
Вириец продолжал прижимать меня в себе, я слышала, как бьется сердце в его груди. Зверь оскалился недовольный промедлением.
– Нет, пожалуйста! – безмолвно закричала я.
Кожа трещала по швам, как сарафан, из которого я давно выросла, но зачем-то напялила снова. Шипы шевельнулись. Зверь откликнулся, рыкнул и легко вышел на свободу.
Но вместо того, чтобы разорвать хрупкую оболочку, слился с ней. Со мной. И я поняла, что это было, поняла, о чем говорил Рион. Магия была живой и почти разумной. Нет «разумной» неправильное слово, она обладала волей и обликом, пусть и живущим лишь в моем воображении.
Теперь это был не просто зверь, а кошка. Гибкая, хищная, опасная. Каждый ее, или мой, мускул дрожал от сдерживаемой силы. Еще немного, и она сорвется в головокружительный смертельный прыжок. И не будет в мире ничего прекраснее.
– Ты не оставила мне выбора, – просто сказал Вит, его голос снова стал отстраненным.
Может, внутри меня и жила кошка, а может, я сошла с ума, но в любом случае снаружи оставалась человеком. И довольно хрупким, если сравнивать с солдатом. Он приподнял руки, которыми прижимал к себе, но вместо того, чтобы освободить вдруг сдавил шею. Резко и сильно, лишая дыхания.
И оставляя мгновение на сожаление, лишь мгновение на мысль. Рион все-таки был прав, нельзя было поворачиваться к вирийцу спиной. Кошка жалела лишь о том, что не прыгнула. Не на голодные шипы, а на Вита, и не загрызла. Чего только не придет в голову от страха.
А потом все чувства растворились во тьме.
***
Горло царапнуло болью, во рту ощущался кисловатый привкус. Я закашлялась и открыла глаза. Мир тонул в сером полумраке, под головой лежало что-то мягкое и одновременно колючее, наподобие овечьей подстилки, прикрывавшей лавку в сенях у бабушки. Я чуть шевельнулась и с удивлением поняла, что жива и даже не связана.
– Выспалась? – равнодушно осведомился знакомый голос.
– Вит, – попыталась позвать я, и снова зашлась кашлем, слюна была вязкой и горячей.
С трудом приподняв гудящую голову, я огляделась. Из серого полумрака проступали грубые стены. Каменный мешок пять на пять шагов, шершавые стены, на полу солома. В узкое слюдяное окошко под потолком заглядывала луна. Казематы Велижа к нашим услугам. Меня бы больше удивило пробуждение на чистых простынях, чем на соломенном полу. Так что, все было ожидаемо. Все, кроме сидящего рядом вирийца. В темноте я смогла разглядеть лишь прислонившийся к стене мужской силуэт и вытянутые ноги.
– Вода, – солдат указал рукой в сторону.
У кованой двери стояла плошка с мутноватой жидкостью. Я коснулась прохладной железной посудины и, чуть расплескав содержимое, стала с жадностью пить. Шумно отфыркиваясь и едва не захлебываясь. Боль в горле чуть улеглась.
– Давно мы здесь? – на этот раз слова вышли почти четкими.
– Несколько часов, – судя по голосу Вит злился.
На меня? На то, что едва не произошло в том лиловом куполе?
Я дернула плечами и поставила плошку на землю. Чего он ждет? Извинений? Зря. Плевать я хотела на его недовольство.
Где магия? Где зверь? Ушел? Спит?
Я прислушалась к себе – ничего тревожащего или необычного.
– Что случилось? После того, как ты… – я коснулась шеи, та была на месте, как и голова.
– Ничего, – небрежно ответил он, с его стороны тоже никаких сожалений. Не то, что я в них нуждалась, но послушать было бы приятно. – Открыли ловушку. Наказали за непослушание и препроводили сюда. Еще и тебя нести заставили.
– Наказали?
Вместо ответа Вит наклонился ко мне, на лицо лег тусклый лунный свет. Внешность солдата претерпела изменения, став, как говаривала бабушка, очень запоминающейся. Бровь рассечена, правый глаз заплыл и открывался не до конца. Разбитые губы опухли, на подбородке разводы от крови. С двухдневной щетиной и общей бледностью смотрелось страшненько.
