Текст книги "Гори для меня, ведьма (СИ)"

Автор книги: Анна Рейнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 18 страниц)

Гори для меня, ведьма
Анна Рейнс

Пролог

Все наконец-то пошло так, как должно было. Монстр в моем лице закован в цепи, мой палач взирает на меня своими равнодушными глазами цвета штормового неба. Не бывает бывших инквизиторов, так же как и не бывает невиновных темных ведьм, верно?

Я с умеренным любопытством разглядываю обстановку. В скудном освещении видна лишь малая часть комнаты: бревенчатые стены, крюк в потолке, крепко удерживающий цепи, что сковали меня. На полу жесткая подстилка… хотя нет, невысокая кровать из грубо сколоченных досок, на которой сейчас восседаю я.

Успеваю уловить лишь несколько капель запекшейся крови на стене и перевожу все внимание на мужчину. Он сидит в нескольких метрах от меня на стуле. Его брови сведены, тело напряжено, но глаза… в них столько отстраненности, непривычной мне. Совсем недавно в них было столько других эмоций. Каких? Я пытаюсь сфокусироваться, чтобы вспомнить, но голова плывет, вероятно, от недавнего удара по голове. Который он мне и нанес.

Мое положение хуже некуда, но против воли в моей груди рождается смех. Монстр внутри меня разбужен, и он хочет вырвать цепи с корнем и уничтожить обидчика. Мужчина читает это в моих глазах, но никак не реагирует. Мы оба знаем, что это невозможно. Цепи антимагические, да даже без них я не смогла бы ему навредить. Ведь нас связывает клятва.

– Где мы? – Хриплым голосом спрашиваю я, подавив, наконец, булькающий смех, что сдавливал спазмами грудь.

– Это мое убежище.

А еще, видимо, темница и пыточная для таких, как я. Я сдерживаюсь изо всех сил, но вновь хочется смеяться. Зло, хрипло, насмешливо.

– Твое убежище. – Громким издевательским тоном промолвила я. – Настоящая обитель добра и справедливости. Интересно, скольких черных ведьм ты пытал здесь, Эйден? М? Раскрой мне секрет.

Он продолжает молчать, рассматривая меня прищуренными глазами. Как же бесит! Мне хочется уколоть его как можно больнее. Вывести, наконец, на эмоции. Заставить испытывать хоть малую долю того, в чем варилась сейчас я. Внезапная мысль пронзает меня уколом иррациональной ревности, и я озвучиваю ее прежде, чем успеваю подумать.

– А может, не только пытал? Кровать, цепи, ммм… Сколько из них кричали твое имя перед смертью? Не от боли, а удовольствия? – Последнюю фразу произношу с придыханием, призывно раскрывая губы. Взгляд мужчины останавливается на них и стремительно темнеет.

Маска равнодушия дает трещину.

Мои губы кривятся в победной усмешке. Все-таки сорвало, – только и успеваю подумать я. В груди разливается эйфория, кружа голову похлеще вина. В несколько широких шагов он достигает меня и хватает рукой за волосы, больно наматывая на кулак. Приближает мое лицо вплотную к себе, заставляя цепи натянуться.

Даже это не заставило меня испугаться. Внутри поднимается горячая волна чего-то темного, запретного. Она стремительно ухает вниз, обосновываясь внизу живота, когда его губы касается мочки моего уха и произносят:

– Ты будешь первой…

Глава 1. Чужие решения

Я подскочила на кровати, пытаясь зацепиться за остатки ускользающего сна. Всего несколько секунд назад я ощущала страх, смятение, ненависть. Смотрела в чьи-то глаза, пугающие своим равнодушием. Лицо мужчины, которое я, казалось, знала до последней черточки, теперь растворялось в сознании, превращаясь в мутное пятно.

Еще несколько секунд и от сна в моей памяти остаются только смутные оттенки эмоций и ощущение, что я упустила что-то важное. С громким стоном я повалилась на кровать, хлопая себя ладонью по лбу.

– Госпожа, вы уже проснулись? – В дверь тихо, как мышка поскреблась служанка. – Я слышала какие-то звуки. Вам плохо?

– Заходи, Марта. – Крикнула я. – Все хорошо, просто приснился кошмар.

Дверь приоткрылась, и в комнату проникла невысокая девушка с копной рыжих волос. В ее руках была стопка свежих полотенец.

– Должно быть, вы переволновались, – сочувственно пробормотала она, раскладывая полотенца на их законных местах: рядом с умывальником и ванной. – Сегодня важный день. Приказать подать успокаивающий отвар к завтраку?

– Не стоит. – Я решительно откинула одеяло и встала. Распахнула ставни и подставила лицо лучам рассветного солнца, вдыхая прохладный воздух, наполненный запахами свежескошенной травы, влажной земли и осенних яблок. – Я поем не в замке.

– Приготовления к балу в самом разгаре, госпожа. Ваш отец расстроится, если вы не примете в них участия.

Я внимательно посмотрела на Марту. Сомневаюсь, что она сама додумалась упрекнуть меня в игнорировании обязанностей хозяйки вечера.

– Моего участия в балу будет более чем достаточно. Я полностью полагаюсь на вкус Герты. Так и передай отцу.

– Да, госпожа.

Из замка я не уходила – сбегала. Одетая в простые одежды, позволяющие мне без проблем раствориться среди селян и простых работяг, живших в окружающем замок поселении.

Мне хотелось встретить свой последний день свободы именно так, делая все, что сама пожелаю. Завтра я стану невестой какого-то аристократа; скорее всего, того, кто предложит за мою руку… ой, простите, возможность войти в королевский совет, бо́льшую цену.

Я бесцельно бродила в толпе целый день, опомнившись лишь под вечер. Обнаружив себя в паре километров от замка, я уныло взирала на заходящее солнце, окрасившее поселение золотистыми красками. Смотрела и завидовала, что не могу точно так же скрыться за горизонтом.

– Эй, девка, – послышался пренебрежительный восклик, и я возмущенно обернулась, поняв, что адресовался он мне. Приезжие, – поняла я. Местные узнают госпожу даже в простом платье, особенно учитывая, что видят меня в нем куда чаще, чем в положенных статусу одеяниях.

Я не ответила, но выразительно приподняла бровь, давая знать, что готова выслушать. Мельком пробежалась взглядом по экипажу и поняла, что не ошиблась: на черной лакированной двери красовался герб неизвестного мне семейства: голубь, держащий во рту пальмовую ветвь.

– Где здесь находится стоянка? – Спросил разодетый в пух и прах кучер, презрительно оглядываясь по сторонам. Он смотрел так, словно вокруг раскинулись не опрятные домики и золотые деревья, подсвеченные закатным солнцем, а как минимум городская свалка, кишащая крысами.

– Третий поворот направо. – Любезно подсказала я, надеясь, что моя улыбка не выглядит, как злорадный оскал. Кажется, места на стоянке закончились еще часа два назад, и теперь там образовался огромный затор, из которого невозможно было выбраться. Замученные духотой кареты и необычно теплой для осени погодой, особи голубых кровей забыли о своем происхождении и матерились не хуже кучеров, проклиная замок, погоду, бал и собственно меня, в честь которой сие торжество было затеяно.

Должно быть, меня уже все обыскались. – Без особого раскаяния подумала я. Из замка доносились звуки эллер – медленного придворного танца. Из таверны неподалеку – бодрый надрыв гуслей, смех, ругань и звуки драки.

Как бы я ни хотела выбрать второе, ноги сами понесли меня в сторону дома. Я не хотела гневить отца, который в последнее время всерьез озаботился моим незамужним положением. Девушки в наших краях выходили замуж уже в шестнадцать лет, мне же позавчера минуло двадцать.

Вопреки расхожему мнению, дело было вовсе не в отсутствии привлекательных предложений. Скорее наоборот – кабинет отца уже давно был завален портретиками благородных женихов, настолько заинтересованных в прилагающихся ко мне бонусах, что едва ли интересовались, как я выгляжу и что из себя представляю. Уродиной я не была и уверена, прими мой отец одно из них, моего избранника ждал бы приятный сюрприз: стройная фигура, темные волнистые волосы, карие глаза, полные губы, тронутая загаром кожа.

К сожалению, а может, и счастью, мало кто из лордов имели честь видеть меня в лицо: жили мы довольно обособленно, и до недавнего времени отец и вовсе усердно ограждал меня от постороннего любопытства. Поэтому среди элиты нашего королевства, Аэлории, ходил слушок, что что-то со мной не так. Уверена, многие господа и дамы прибыли на торжество, дабы наконец-то увидеть меня воочию и уже делали ставки, какой дефект заставлял семейство скрывать меня так долго.

Дефект и правда был, однако незримый человеческому взгляду.

Я – темная ведьма. Всего пару лет назад одно это обстоятельство могло привести меня на плаху, но сейчас… закон изменился, а мнение общественности – нет. Казнь все еще остается для меня самым вероятным исходом, если правда всплывет наружу.

Я не желала становиться разменной монетой на пути к власти для своего отца, но выбора уже не оставалось. Он и так поступил достаточно благородно: дал мне год, чтобы определиться с возможными симпатиями, и обещал рассмотреть возможность брака с тем, кого я выберу. Однако, судя по всему, мое девичье сердце пока не было предрасположено ни к какому трепетному чувству. Да и выбирать было особо некого – все мои знакомства ограничивались исключительно нижестоящими аристократами из нашего арронда.

И вот я здесь. Готовая почти добровольно положить себя на алтарь выгодного замужества в угоду амбициям отца. Перспектива выходить за незнакомого человека меня не радовала. А за тех, что я уже знала, не радовала вдвойне.

С такими грустными размышлениями, я ловко нырнула в потайной ход в замковой стене и сразу же направилась в сторону башни, под которой располагалось мое личное крыло. Едва я раскрыла дверь покоев, как увидела Герту, женщину, служившую мне с самого рождения. Ее волосы были забраны в строгий пучок, одежда сидела безукоризненно, а спина всегда оставалась такой прямой, что я невольно задавалась вопросом, а не спрятана ли за шнуровкой платья палка.

За строгим и несгибаемым фасадом скрывалось широкая душа, доброе сердце и безусловная любовь ко мне. Герта не имела своих детей, и, по словам целителей, ее тело не было способно удержать новую жизнь. Моя же мать погибла, производя меня на свет. Наши судьбы переплелись как раз в тот момент, когда мы больше всего нуждались друг в друге: мои младенческие инстинкты просили тепло человеческого тела и молоко, а ее душа разрывалась на куски от очередной потери. Я бы называла ее матерью, если бы не треклятые устои и недовольства отца. Моя близость со слугами раздражала его, и он постоянно твердил, что я должна помнить, где мое место, а где – их. Я бы наверняка и помнила, если бы он уделял мне чуть больше внимания, и мне не приходилось бы коротать дни в их окружении.

– Ассия, – возмущенно воззрилась на меня Герта. – Где ты пропадала? Твой отец будет зол, если через час ты не спустишься вниз.

– Мы успеем, – заверила я, на ходу расшнуровывая платье и кидая его на постель. Герта поморщилась: она ненавидела, когда пыльная уличная одежда оказывалась на кровати. Коротким жестом руки она приказала служанкам убрать его.

Я осталась в одном нижнем платье, с нетерпением наблюдая, как широкая чугунная ванна наполняется теплой водой. Водопровод появился в замке всего лет десять назад – совместное изобретение магов и инженеров. Сложно представить, что в большинстве домов люди по-прежнему таскали воду ведрами!

Пока я расплетала волосы, служанки проворно сновали по комнате, готовя все необходимое для моего омовения. Приятно запахло ароматными маслами, добавленными в воду, ровные ряды склянок покинули шкафчики и теперь заполнили собой столик рядом с ванной.

Я с удовольствием залезла в теплую воду и позволила себе расслабиться, пока служанки приводили меня в надлежащий вид. Герта скрупулезно следила за процессом, давая ценные указания.

– Думаю, что сегодня отец определится с моей партией, – озвучила я тревожащую меня мысль, и Герта согласно кивнула, отводя глаза куда-то в сторону.

– Я уверена, он подберет тебе достойного мужа.

– Ты действительно так думаешь? – Скептически спросила я, резко садясь в ванной, отчего вода чуть не перелилась через край. Служанки на мгновение отпрянули, но через секунду продолжили работу.

– Нет, но я надеялась хоть как-то тебя приободрить. – Со вздохом призналась она, делая несколько взволнованных шагов. – Неужели за последний год ты не встретила ни одного достойного молодого человека? Сегодня твой последний шанс сказать об этом отцу, если конечно, он еще не подписал договор с одним из семейств.

Сама мысль, что где-то там в его кабинете уже лежал брачный договор с моим именем, была мне неприятна. Служанки попросили меня окунуться полностью, что дало мне несколько лишних секунд для раздумий перед ответом. Вынырнув, я неспешно провела руками по лицу и волосам, убирая лишнюю воду.

– Ты же знаешь, что вся эта иллюзия выбора – лишь обманка. – Фыркнула я. – Отец ни за что не допустит, чтобы недостойный по его мнению человек, занял место в совете. Папенька устранил бы его, как только представилась возможность.

– Так же как и он знает, что ты устранишь любого, кого посчитаешь недостойным себя. Почему ты не можешь поверить, что он просто хотел, чтобы ты нашла свою любовь?

В этом-то и причина наших с отцом разногласий. Мы слишком похожи, и поэтому всегда знаем, что друг от друга ожидать. И почти никогда не уступаем друг другу.

– Ты сама когда-нибудь любила? – Решила я ответить вопросом на вопрос. Герта поморщилась, словно тема была ей не очень приятной.

– Дерек был хорошим человеком. Надежным и заботливым, – произнесла она, погрузившись в воспоминания о покойном муже. – О большем я и мечтать не могла. Уверена, он стал бы прекрасным отцом, если бы Боги подарили нам детей.

– Ты не ответила, – нахмурилась я, не понимая, куда она клонит.

– Жизнь слишком непредсказуемая штука, чтобы надеяться на одну лишь любовь. Она может связать тебя не с тем человеком, а потом просто исчезнуть, когда что-то изменить будет слишком поздно.

– На этот случай есть яды, – невесело усмехнулась я. Герта хмыкнула, признавая мою правоту, а служанки прыснули, думая, что я пошутила. Ага, пошутила.

– Я пытаюсь сказать, – чуть повысила она голос, чтобы вернуться к первоначальной мысли. – Что в браке необязательна любовь, но очень важны взаимное уважение и крепкая дружба.

Я хмыкнула, обдумывая услышанное. Девушки моего возраста часто рассказывали про дрогнувшее сердце, ватные ноги и даже бабочки в животе, но я за всю свою жизнь и близко не испытала подобное. Возможно, я просто не способна на подобные эмоции и просто зря теряла время в поисках того самого? Эх, жаль, этот разговор с Гертой не состоялся пару лет назад. Кажется, все это время я искала не там!

Следуя инструкциям служанок, я вышла из ванной и тут же оказалась обернута в огромное полотенце. На кровати уже лежал мой наряд на сегодняшний вечер, и я восхищенно ахнула, оценивая красоту струящейся ткани и мнимую простоту покроя.

Отпустив помощниц, Герта сама принялась помогать мне с платьем, приговаривая что-то вроде «какая же ты красивая, девочка моя», отчего на моих глазах выступили слезы, которые я тут же сморгнула. Мои пальцы неторопливо перебирали пряди волос, высушивая. Герта была единственным известным мне человеком, которая принимала меня такой, какая я есть, со всеми недостатками и пугающими секретами.

Таких, как я, сжигали на кострах и топили в младенчестве, сажали в темницы в антимагических кандалах и четвертовали, закапывая каждую часть отдельно. Всем и каждому известно, что нет зла хуже темных ведьм. Так длилось веками, и лишь пару лет назад король издал указ, согласно которому запрещалось казнить их за одну лишь суть, без доказательств совершенного преступления. Легче мне от этого не становилось. Порой я боялась сама себя, точнее – того момента, когда вдруг решусь обезуметь и начать творить бесчинства, как это делали другие представители моего племени.

Основа нашей магии была отвратительной и противоестественной, основанной на крови и жертвах, и я всячески отвергала ее, пользуясь лишь жалкими крохами, что давались мне без какой-либо платы. Мой максимум – вот такие простые задачи вроде просушки волос. Сегодня я справилась с ней за несколько минут и теперь с восхищением наблюдала за магией иного рода – превращения меня в красавицу.

Герта справилась за оставшиеся тридцать минут, и вскоре я рассматривала свое отражение. Мои темные волнистые волосы остались распущены, лишь несколько заколок скрепили пряди на висках. Голубое платье из струящегося шелка было просто идеально: открытые ключицы, широкие рукава до локтей, летящая юбка очерчивающая ноги при каждом шаге. Я надела белые бальные туфли на низком каблуке и замерла, пока Герта крепила белый плащ к застежкам на моих плечах. Подобные плащи имели право носить лишь члены Совета Двенадцати и их прямые наследники, а также королевская семья.

Наша страна, за исключением столицы, была поделена на двенадцать аррондов, одним из которых управлял мой отец. Центральная власть была сосредоточена в руках короля… вернее, он хотел так думать. Отец утверждал, что реальное могущество принадлежит Совету Двенадцати, к коему относились правители всех аррондов. Это противостояние длилось уже больше пары столетий, и с каждым поколением члены Совета становятся все более влиятельными фигурами на политической арене.

Наследницей я была номинальной, вступить в Совет мог лишь мужчина – мой будущий супруг. Именно поэтому я ни на миг не поверила в историю про возможную симпатию. Однако зачем мой отец поставил это условие? Он ничего не делал просто так.

Раздраженно вздохнув, я решила предаться размышлениям на эту тему позднее. Взглянув на себя в зеркало в последний раз, я удовлетворенно кивнула и отправилась в бальный зал, чтобы присоединиться к торжеству.

Глава 2. Бал

– Ассия оре Дисгат! – Объявил дворецкий, и все до одного взгляды впились в мою хрупкую фигуру. Я почувствовала дрожь в коленях и острое желание спрятаться, но лишь сильнее выпрямила спину, если это вообще было возможно, и нацепила уверенную улыбку.

Десятки глаз уставились на меня в поиске малейшего изъяна. Некоторые утверждали, что я была карлицей, другие приписывали мне лишний вес и покрытое прыщами лицо. Самые милосердные надеялись на сломанный нос или хотя бы уродливое родимое пятно.

Но вот она я – предел мечтаний одной половины этого зала, и объект зависти для другой. Я смотрела на них с холодным превосходством, как и полагает наследнице арронда. Знали бы они, чего мне стоила эта маска!

Сегодня я для многих не только главная виновница торжества, но и главный трофей, заветный ключик к дверям Совета. Отец наверняка уже озвучил свое намерение найти себе приемника, поэтому за меня сегодня будут бороться, и не факт, что честно. Наивные. Думают, что отец откажется от уже наверняка имеющихся у него планов, если меня скомпрометировать. Да ни одна из сторон не пойдет на попятную, даже если меня разложат на этом центральном столе посреди изысканных блюд и игристых напитков на глазах всего этого элитного общества.

Ладно, Ассия, постараемся обойтись без таких провалов. Я дочь своего отца и не могу облажаться, – повторяла я внутри, как мантру, но вместо уверенности почувствовала лишь, как живот свело нервным спазмом. Я начала неторопливо спускаться по широкой лестнице, глядя на ожидающего меня снизу отца. По едва нахмуренным бровям я поняла, что он недоволен моим опозданием, но в то же время его глаза светятся невиданной ранее гордостью. Это что-то новенькое.

– Здравствуй, папа, – выдохнула я, поравнявшись с родителем и подставляя щеку для поцелуя.

– Ассия. – Коротко поприветствовал он, склоняясь ко мне. – Только попробуй меня опозорить. Без сюрпризов, пожалуйста. – Тихо процедил он мне на ухо, сохраняя дружелюбное выражение лицо. Со стороны это наверняка смотрелось, как трогательное отцовское наставление.

Моя улыбка стала чуть коварной. На секунду меня пронзило желание устроить такие “сюрпризы”, чтобы у гостей торжества возникло желание забыть дорогу в наш арронд, но я тут же его подавила. Такое случалось: иногда я начинала испытывать несвойственные мне эмоции и желания, особенно когда находилась в состоянии стресса. Я полагала, что темная магия дает о себе знать, и лишь вопрос времени, когда она возьмет надо мной верх.

– Разумеется, отец, – ответила я, невинно приподняв брови. Улыбка словно намертво приклеилась к моим губам. К нам начали подходить первые гости, и, конечно же, среди них я не увидела ни одного знакомого лица. Моя бальная карточка была набита до отказа уже через пять минут, еще через десять я перестала даже пытаться запоминать имена и лица. Все равно главное имя я узнаю не позднее завтрашнего утра.

Каждый стремился высказать мне свое почтение и поздравить с минувшим двадцатилетием. Я чувствовала себя куклой, от которой требуется только улыбаться и благодарно кивать. Роль была несложной, поэтому я исполняла ее без особых усилий.

Спустя некоторое время возобновили танцы, и последующие часы я почти непрестанно кружилась под высоким сводом залы. Менялись партнеры, менялись темы для разговоров, перед моим взором проносилась вереница фальшивых улыбок, на которые я отвечала еще более фальшивой; меня три раза пытались облапать и один раз увести тайком в сад, несмотря на сопротивление.

Я запыхалась и устала, и вынуждена была прервать череду танцев. Я бросила лишь мимолетный взгляд на столик с напитками, как сразу три претендента на мою руку бросились добывать для меня бокал фруктового вина. Часы показывали всего лишь час ночи, и я мысленно застонала, осознавая, что бал продлится до самого утра, и улизнуть с него пораньше у меня вряд ли получится. Не могу поверить, что все эти разряженные особы добровольно проводят так время и получают от этого удовольствие! Как же хочется хотя бы короткую передышку.

Не успела я закончить мысль, как рядом материализовался отец:

– Дорогая Ассия, я бы хотел обсудить один важный момент наедине. – Нарочито громко проговорил он, даря окружающим извиняющуюся улыбку. Дождавшись моего кивка, родитель подхватил меня под руку и повел в сторону открытых стеклянных дверей, ведущих на широкую террасу. Нас проводили жадными взглядами.

Гостей здесь было немного, но, коротко переглянувшись, мы все же начали спускаться в сад, направляясь к небольшой беседке, окруженной розовыми кустами. Наши плащи развевались на прохладном ветру, а их белая ткань отражала свет и, казалось, светилась в темноте. Я невольно подумала, какой белый цвет непрактичный: в темноте ночи мы светились словно две мишени, и задумай кто-то отправить нам по стреле в спину, то ни за что не промахнулся бы.

Едва мы оказались наедине, маска добродушия сползла с лица отца. Он поморщился, похлопал себя по карманам сюртука, нашел сигарету и закурил. Предложил и мне, но я с нервным смешком отказалась. Не понять мне, что он находит в этой сжигающей легкие отраве. Дышать дымом от костра, будучи на нем и то приятнее. Я проверяла.

– Ты хотел поговорить. – Напомнила я, когда пауза затянулась.

– Верно, – выдохнул он облако едкого дыма. – Нас же не могут услышать?

Я наклонилась к кусту роз, делая вид, что нюхаю один из цветков, но на самом деле прокалывая большой палец острым шипом. Несколько капель крови упали на землю, и я перевела взгляд на родителя, утвердительно кивая. Моя магия работала на крови – чем сложнее заклинание, тем большая жертва ему требовалась. Однако я знала, что так будет не всегда: инициированным ведьмам не нужно было проливать кровь для столь простых задач, как создание звуконепроницаемой зоны.

– Ты уже встречалась с принцем?

– Что? На балу есть принц? – Напряженно спросила я, поворачиваясь к замку, словно стремясь разглядеть монаршую особу среди приглашенных гостей. – Что ему здесь нужно?

– То же, что и всем. – Раздраженно ответил отец. – Власть. Влияние.

Если нужно было описать двумя словами, что мой родитель любит больше всего, то я непременно выбрала бы именно эти два.

– Разве королевская семья не имеет их в достатке?

– Запомни, девочка моя, власти никогда не бывает достаточно. Я бы даже сказал, чем больше ее получаешь, тем сильнее хочешь еще.

– Принц хочет получить место в Совете? – Неуверенно спросила я. – Но такого никогда не было… Никто из королевской семьи не был вхож в него!

– Не знаю, что старик Маэлис задумал, но мне это не нравится. – Процедил отец. – Тебя приглашают во дворец, как кандидатку в невесты для его брата. Старшего принца.

Я прыснула, а потом и вовсе засмеялась.

– Меня? Кандидаткой? Может быть, принц не в курсе, но это он должен бороться за мою руку, а не наоборот. Что ты ему ответил?

– Хотел бы я послать его к черту, но… Королевской семье не отказывают, Ассия. – Помедлив, ответил отец. – Послезавтра с рассветом тебе надлежит отправиться в путь в сопровождении свиты этого королевского выродка.

Я открыла рот, но не нашла, что сказать. Может, это какой-то розыгрыш? Я перевела взгляд на веселящихся гостей, затем снова на отца, но тот оставался крайне серьезным.

– Я не могу быть… кхм, кандидаткой в невесты, если уже обручена.

– В том то и проблема, моя дорогая, официально ты не обручена. А заключить контракт сейчас будет означать смачный плевок в сторону этой зажравшейся монаршей рожи, который я ему явно задолжал.

– И кто должен был стать счастливым женихом?

– Лорд Грэнд.

На секунду я пожалела, что отказалась от сигареты. Лорд Грэнд был пренеприятнейшим мужчиной старше меня лет на тридцать. Дважды вдовец, он внушал отвращение своими бегающими водянистыми глазами и жидкими волосами. Я вспомнила наш танец какие-то минут тридцать назад, его потные ладони, несвежее дыхание и скривилась.

– Вот как. Тогда не буду даже пытаться врать, что расстроена таким вариантом развития событий.

– Это всего лишь отсрочка. Твоя задача – вернуться в Дисгат как можно скорее и исполнить долг моей дочери. Я и так достаточно потакал твоим прихотям.

– И я это ценю, отец. – Ровно ответила я. – Раз все вопросы решены, могу я хотя бы уйти пораньше? – С надеждой спросила я, кивая на бальную залу.

– Нет. Возвращайся в зал, улыбайся, танцуй. Никто не должен знать об этом решении. Пока. – Отец потушил сигарету, которая продолжала тлеть в его пальцах, и, не глядя на меня, отправился к гостям.

Даже не видя его лица, я знала, что на нем сейчас сияет благодушная улыбка, словно это не он цедил слова сквозь зубы минуту назад. В этом весь мой отец – добродушный весельчак на публике, властный интриган в глазах близких людей. Несколько секунд я невидящим взглядом провожала его удаляющуюся спину, а затем направилась следом.

Значит, лорд Грэнд. Только вот как понять, действительно ли папенька решил выдать меня за него или же просто проверяет, на что я готова, чтобы избавиться от нежеланного жениха?

Впрочем, неважно. Результат все равно будет один.

Вернувшись в зал, я то и дело стреляла глазами по сторонам в поисках королевской особы, но безрезультатно. Почему – я узнала только через час, когда в толпе мелькнул край плаща синего цвета, принадлежавшего королевской семье. Стоило догадаться, что принца не видно попросту потому, что его скрывает толпа девушек, изо всех сил стремящихся привлечь внимание завидного жениха. Который, судя по слухам, был почти женат. Но когда и кого это останавливало, верно?

Мужчина сдержанно улыбался, и по его лицу было очевидно, что он чувствует себя не в своей тарелке – он то и дело бросал взгляд на часы, стрелка которых ползла слишком медленно. Он повернулся, на секунду наши глаза встретились, и я слегка склонила голову в знак приветствия. По неизвестной причине мое сердце быстро забилось, а щеки опалило румянцем. Принц кивнул в ответ, и я поспешила отвернуться к окружавшим меня джентльменам. На секунду я испытала иррациональную необъяснимую близость с принцем. Словно встретила старого приятеля в чужой стране.

– Леди Ассия! – Услышала я знакомый голос и нашла глазами светловолосого парня, едва ли старше меня. Кажется, он пытался привлечь мое внимание уже длительное время, потому что едва не подпрыгивал за широкими спинами моих кавалеров, не в силах протиснуться сквозь толпу. Зрелище меня позабавило.

А ведь просила подать мне скрытый сигнал. Просто мистер незаметность. Я с трудом удержалась от того, чтобы не закатить глаза.

– Прошу меня простить, господа. – Извиняюще улыбнулась я. – Мне необходимо отлучиться по очень важному и срочному делу.

Толпа передо мной расступилась, давая пройти. Я сделала вид, что направляюсь к уборным, но свернула в едва заметный проход, не дойдя до них. Еще два поворота, и я очутилась на просторной террасе, не предназначенной для гостей. Она едва освещена, но мне как раз это и нужно. Жестами приказала охране отойти подальше и приготовилась ждать.

– Грегор! – Прошипела я в темноту, когда там, откуда я пришла, послышались громкие шаркающие шаги. Говорю же, человек-незаметность. – Вы здесь?

– Да, моя любовь! – Раздался голос, и юный блондин вышел на освещенный участок террасы, глядя на меня с преданностью дворняжки.

– О, Грегор, я так рада! – Облегченно выдохнула я. – Вы принесли то, что я просила?

– Я… я, – от волнения он начал заикаться, и я с трудом подавила гримасу раздражения. – Я сделал все ради вас, госпожа. Я не боюсь отца, хотя, уверен, он меня убьет, если только узнает…

– О, Грегор, – пылко произнесла я, надеясь, что не перебарщиваю с актерской игрой. – Поверьте, никто не узнает! Я прошу вас об этом ради призрачного шанса быть вместе. Разве вы сами этого не хотите?

Грегор был влюблен в меня ровно столько, сколько мы были знакомы, а именно почти девять лет. Пока его отец прилежно исполнял свои обязанности личного секретаря для моего, я пользовалась безответными чувствами мальчишки, чтобы получить доступ к закрытым для меня документам.

Уверена, сейчас мои слова вскружили его голову и наполнили счастьем. Чтобы закрепить эффект, я робко коснулась его руки и преданно заглянула в глаза. Отстраненно констатировала, что объект готов и сейчас готов даже выпрыгнуть из окна, если на то будет моя воля.

– Всем своим сердцем. – Заверил он меня, доставая конверт из внутреннего кармана сюртука. Дрожащими от волнения руками я его раскрыла. Сейчас проверим, чего стоят твои слова, папенька.

Первые буквы дали понять, что это то, что я искала, и я одарила блондина ласковым взглядом. Тот, казалось, не дышал. Я вернулась к изучению написанного.

Договор о помолвке, заключенный и заверенный магическими печатями с обеих сторон. “Алмар”? Что это за фамилия? Я лихорадочно перечисляла в голове все именитые семейства Аэлории, но безрезультатно. Грегор обеспокоенно оглядывался по сторонам.

– Все хорошо? – Пробормотал он, заметив перемену в моем настроении.

– Пока не уверена. – Я пребывала в таком сильном волнении, что невольно озвучила то, что думала.

Не может быть, что отец рассчитывал отдать меня за какого-то безродного! Я проверила магические печати. Настоящие. Помолвка заключена по всем правилам. Должно быть, тут какой-то секретный шифр. Или особые чернила, что проявляются только при нагревании. Я схватила со стены факел и максимально осторожно поднесла бумагу к огню.