Текст книги "Золотой ребенок (СИ)"
Автор книги: Анна Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
* * *
Справились они даже быстрее, чем я рассчитывала. Прошло всего сорок минут, когда такси вновь притормозило возле старого дома. Я выбралась из кустов, за которыми пряталась от бдительного консьержа, и приветливо помахала рукой. Купленный в аптеке порошок помог, и боль уже не пульсировала в висках. Хорошее лекарство, надо бы сделать запас…
Выбравшийся из машины Дэнни почему-то хмурился. Я поспешила к нему.
– Что-то не так? Ты не застал дядю Джона?
Странно, он уверил меня по телефону, что ближайшие два часа будет на месте и обещал посодействовать.
– Застал, – признался кузен, отвернувшись.
Я начала сердиться.
– Что стряслось? – поинтересовалась я, борясь с желанием схватить напарника за грудки и хорошенько встряхнуть.
Дэнни потер кончик своего длинного носа и пообещал неохотно:
– Потом. Бумаги у меня. Давай сначала займемся делом.
Тут у меня возражений не нашлось.
Стоило рыжей заподозрить, что мы у нее на хвосте, улизнуть ей труда не составит. Скажем, сплести веревку из простыней и вылезти из окна, а там кинуться наутек. На первом этаже, правда, имелись решетки, но окна второго и третьего таких украшений были лишены. Мы никак не могли следить одновременно за входной дверью, окнами со всех сторон и черных ходом, так что у нашей подозреваемой имелись недурные шансы сбежать. Все-таки надо было привлечь еще оперативников, но Бойды взвились на дыбы от одного лишь предложения подключить к делу кого-то еще. Дескать, не хотят они рисковать своей страшной тайной, а нам хоть разорвись!
Проклятье, надо было на вокзале попытаться снять отпечаток ее ауры! Но на свежем воздухе, в толпе народа да еще с больной головой… Гиблое дело.
Напарник встряхнулся и изложил свой нехитрый план:
– Консьержа я возьму на себя. Заставлю показать погреб, котел отопления и всякое такое. В общем, найду чем его занять. Сумеешь найти нужную квартиру?
– Если купюра там – сумею, – пообещала я. Возможно, птичка давно упорхнула и мы собираемся взламывать опустевшую клетку. – Если повезет, справлюсь за четверть часа.
Придется потрудиться, но дело того стоит.
Дэнни кивнул.
– Окей. Держи.
В мою протянутую ладонь легла массивная связка ключей, снабженных бирками с надписями вроде «котельная» или «кв.1»
– Ну, я пошел. Дай мне четверть часа.
Он криво улыбнулся и расхлябанной, нарочито неторопливой походкой направился к подъезду, насвистывая какую-то веселую мелодию. Том устроился поудобнее и преспокойно развернул газету.
Я засекла время по наручным часам, досадуя, что не прихватила с собой сигарет. Ничего не поделаешь, впредь будет мне наука.
Выждав оговоренные пятнадцать минут, я нашла на связке ключ от подъезда и взбежала на крыльцо. Азарт пузырьками бурлил в крови, заставив позабыть о неудобных туфлях, бессонной ночи и ноющей голове.
В вестибюле было тихо, откуда-то снизу доносился возбужденный голос консьержа. На конторке лежал брошенный впопыхах журнал, рядом валялся приоткрытый портсигар, а в пепельнице тлел окурок. Жадно втянув носом сигаретный дым, я взяла себя в руки и направилась к почтовым ящикам. Их насчитывалась ровно дюжина, как и звонков в квартиры. Итак, по четыре квартиры на этаже, с какого начать?
Пожалуй, с первого. Если, паче чаяния, консьерж раньше времени вырвется из цепких рук моего напарника, он не должен застать меня на месте преступления. Конечно, ничего серьезного мне не угрожает – даже если этот осел вызовет полицию, что с того? Хозяйке не возбраняется как гулять по собственному дому, так и устраивать проверки служащим. Другой вопрос, что объясняться по этому поводу, пока рыжая шантажистка улепетывает, мне как-то не улыбалось.
Я прошла по ковровой дорожке к ближайшей двери, украшенной цифрой «1» и визитной карточкой с именем «Джошуа Монтгомери», прикрыла глаза и прислушалась к своим чувствам… Мимо.
Одну за другой я проверила квартиры первого этажа, затем прошлась по второму. Впустую. По закону подлости, нужная мне квартира оказалась предпоследней на третьем.
Искомая банкнота четко и ясно ощущалась за дверью, на которой значилось имя «мисс Алисия Райан». Уф, значит, шантажистка еще тут! Какое облегчение.
Голоса внизу стали ближе. Кажется, время на исходе, надо поспешить.
На звонок никто не ответил, на стук тоже не отозвались. Я прижалась ухом к двери и прислушалась. Ни звука, ни шороха. Что-то тут не так. Не могла же она сбежать, бросив деньги! Больше похоже, что она откуда-то узнала о «непростой» купюре и избавилась от нее. Но если так, то откуда? План был известен лишь нам с Дэнни и Бойдам. Мы с напарником о нем точно не распространялись, значит…
Я встряхнула головой. Нужно решаться: войти или нет? Если меня застанут внутри, неприятностей не оберешься. Хотя дом принадлежит мне, квартира сдана внаем, и проникать в нее – во всяком случае, без веских причин – я не вправе. Ладно, в крайнем случае отопрусь, что услышала внутри стон и поспешила на помощь. Версия хлипкая, что и говорить (ключи-то я заранее прихватила!), но для хорошего адвоката сойдет. Дариан, разумеется, прочитает мне мораль, но помочь не откажется.
Скривившись, как всегда при воспоминании о любимом кузене, я выбрала на связке нужный ключ. Охранное заклятие простенькое, замок доброго слова не стоит.
Дверь отворилась легко, даже не скрипнув. С сильно бьющимся сердцем шагнув через порог, я огляделась. Темно-красные стенные панели, черно-белый плиточный пол, хрустальная люстра, золоченая рама трюмо, алый бархатный диванчик в углу и алые же портьеры. И ни души. Кажется, птичка все-таки упорхнула.
Стараясь ни к чему не прикасаться, я осторожно заглянула в комнату и невольно поморщилась. Если тут и слышались стоны, на которые я якобы поспешила, то разве что стоны страсти. Большую часть аляповатой спальни занимала большая круглая кровать, застеленная шелковым – разумеется, золотистым! – покрывалом. На обклеенных красными обоями стенах красовались непристойные картины, а над постелью висело огромное зеркало.
Эта сверкающая пошлость так меня заворожила, что тело я заметила не сразу.
Она лежала навзничь, раскинувшись на пушистом ковре головой к декоративному камину. Подкрашенный вишневой помадой рот приоткрыт, в широко раскрытых глазах застыло удивление, светло-зеленое платье немного перекошено, белокурые волосы разметались по золотистому ворсу.
Постойте, белокурые? Я присела перед ней на корточки и тщательно осмотрела тело. Кровь под головой уже впиталась в длинный ворс ковра. Похоже, убийца поджидал жертву в квартире и расправился с ней, как только она вошла – стукнул по голове массивным пресс-папье в виде уродливой каменной толстухи, валявшимся тут же, отобрал портфель… Но ведь «счастливая» купюра по-прежнему где-то тут!
Я огляделась по сторонам, прислушалась к своему чутью, морщась и потирая виски. Голова опять разболелась, но дело прежде всего.
Деньги – жалкая десятая часть от уплаченного Бойдами – нашлись в ее сумочке. Там же обнаружилось водительское удостоверение на имя Алисии Райан. В шкафу на подставке красовались рыжий парик и приметная зеленая шляпка.
Любопытно. Неужели эта мисс Райан с такими предосторожностями обставила передачу денег, чтобы потом прямой наводкой привести меня в собственную квартиру? Конечно, она не знала, что мы за ней следим, но предполагать-то могла?! Почему же она не пыталась оторваться от возможной погони? Хотя может статься, что она не собиралась задерживаться в квартире дольше пяти минут. Прихватить кое-какие личные вещи, снять парик – и раствориться в городе, только ее и видели. Судя по пустым полкам и вешалкам, большую часть вещей отсюда вывезли заблаговременно.
Тут меня поразила ужасная мысль. Раз мы следовали по пятам за убитой и не видели, чтобы кто-то отсюда выходил, значит, убийца может прятаться где-то здесь?!
Осторожно «прощупав» квартиру, я вздохнула с облегчением, не обнаружив ни души.
Я вернулась к телу и присмотрелась к обезображенному смертью лицу. Никаких сомнений, та самая шантажистка, к тому же она мне кого-то напоминала…
Влипнуть в дело об убийстве мне не улыбалось, так что я огляделась по сторонам. Убедившись, что не оставила никаких следов, я осторожно вышла за дверь и, таясь, спустилась по лестнице.
Дэнни, умница, снова куда-то утащил консьержа (кажется, запугав его до икоты) и отвлекал изо всех сил.
На цыпочках, стараясь не цокать каблуками, я выбралась из подъезда и рванула прямиком к такси. Ноги у меня подкашивались, и я почти упала на сиденье.
– Что? – встревожился Том, сразу поняв, что происходит что-то неладное. – Рвем когти?
Я молча кивнула, пытаясь унять колотящееся сердце и собраться с мыслями.
– Найти какой-нибудь телефон-автомат, только не совсем поблизости, – попросила я, поразившись, каким хриплым стал мой голос. Хотя сейчас мне это на руку.
Том в мгновение ока домчал меня до аптеки – не ближайшей, где меня могли запомнить, а через несколько кварталов.
Я велела ему возвращаться за Дэнни и посигналить, давая знать, что игра окончена, а сама купила совершенно ненужную мне зубную пасту, чтобы разменять деньги на мелкие монеты, и направилась к телефонной будке.
Набрала номер ближайшего полицейского участка, прохрипела в трубку: «Женщину убили!» и назвала адрес.
Теперь следовало встретиться с Дэнни и как можно скорее поговорить с клиентами. Каша заварилась нешуточная.
* * *
Проклиная неудобные туфли, я прошла пешком два квартала и лишь затем осмелилась взять такси. Говорят, что пока что невозможно отследить звонок из автомата, но береженого бог бережет.
Я была слишком растеряна, чтобы объясняться с полицией, пока не приведу мысли в порядок. По всему выходило, что мисс Райан прикончил подельник, следовательно, без информации о шантаже при поисках убийцы не обойтись. Нам придется во всем признаться полиции, иначе мы с Дэнни рисковали лишиться своих лицензий или даже угодить за решетку за препятствование правосудию.
При таком раскладе выходило, что деньги свои Бойды потеряли впустую – полиция все равно вытащит их секрет на свет божий.
Проклятый убийца! Из-за него мы все в такой… Впрочем, хватит стенать.
Эйприл при моем появлении даже не подняла головы. Пробормотала «добрый, добрый» и вновь отважно ринулась на битву с бумагами, коих перед ней высилось несколько стопок. Последние недели выдались жаркими – во всех смыслах – так что было не до отчетов, теперь приходилось наверстывать.
Под стрекот печатной машинки я доковылала до кабинета напарника и захлопнула за собой дверь. Со стоном стащила с себя туфли и рухнула в кресло. Дэнни поднял брови, пододвинул ко мне портсигар с пепельницей и щелкнул зажигалкой.
– Мой спаситель, – выдохнула я, затянувшись, и пошевелила пальцами ног.
– А теперь рассказывай! – велел Дэнни, одарив меня еще и чашкой черного как вакса кофе. – Почему ты оттуда так резво удрала? Она пригрозила полицией?
– Полиция там скоро будет безо всяких угроз, – хмыкнула я, сделав первый глоток и передернулась от бодрящей горечи. Очень кстати, потому что голова после бессонной ночи и дневных приключений трещала нещадно. – Кстати, наша рыженькая оказалась блондинкой, хотя волосы, похоже, крашеные.
– Да хоть брюнеткой, – не утерпел напарник, вытянув длинные ноги. – Давай ближе к делу.
Я пожала плечами.
– Как изволишь. Денег нет, зато есть труп. Так достаточно близко к делу?
Дэнни вытаращил глаза.
– Шутишь?
– Если бы. Похоже, постарался соучастник, потому что портфель с деньгами исчез. В сумочке я нашла некоторую сумму денег и водительские права на имя Алисии Райан. Больше в квартире никого не было, так что я очень хотела бы знать, куда делся убийца.
– Вышел через черный ход, – Дэнни хмурился и грыз нижнюю губу. – Дверь на запоре, но у многих жильцов есть ключи. Значит, случайный убийца отпадает.
– Еще бы, – согласилась я, затянувшись. – Если уж он знает там все ходы-выходы. И знаешь, что любопытно? Убийца почему-то оставил ту самую купюру.
Дэнни напрягся и подался вперед, скрипнув ножками кресла.
– Случайность? – предположил он без особой уверенности.
– Видимо, так, – нехотя согласилась я. – Иначе придется заподозрить, что Бойды проболтались.
– И неплохо бы проверить их алиби… – пробормотал Дэнни как бы про себя.
Я вздрогнула, чуть не облившись кофе, и недоверчиво воззрилась на него.
– С какой стати? Нас ведь не нанимали расследовать это убийство!
Он еще сильнее подался вперед и почти лег грудью на стол.
– Ее прикончили прямо у нас под носом. Теперь нам придется отказаться от дела, вернуть аванс и выложить все карты полиции. Ты предлагаешь это просто так проглотить?
– Я предлагаю не пороть горячку, – ответила я жестко. Кузена иногда заносило и надо бы его попридержать. – Давай сначала переговорим с Бойдами. Кстати, нужно еще вернуть дяде Джону ключи.
– А, да, – почему-то у Дэнни сделалось странное лицо, как будто его мучила изжога. – Ладно, поехали.
* * *
Если мистер и миссис Бойд были рады нас видеть, то тщательно это скрывали.
Когда горничная после долгих уговоров все-таки проводила нас в гостиную, первыми словами Джейн Бойд было:
– Что вам здесь нужно?
Пожалуй, я могла бы ее извинить. Судя по синякам под глазами и осунувшемуся лицу, миссис Бойд давно нормально не спала и толком не ела. Муж выглядел не лучше, и на контрасте с безупречно отглаженным костюмом и свежей рубашкой его лицо казалось еще более помятым.
– У нас срочные новости, – сообщил Дэнни, остановившись на пороге. Присесть нам не предложили.
Я встала рядом, с интересом рассматривая просторную комнату. Похоже, миссис Бойд увлекалась рукоделием, в рамках на стенах висели несколько вышитых картин, выполненных с большим мастерством.
Вести разговор я предоставила напарнику, как более опытному в таких делах. Для препирательства с клиентами мне недостает терпения.
– Какие? – неприветливо осведомилась миссис Бойд, а ее муж взорвался:
– Вы понимаете, что явившись сюда, поставили под удар все дело?! Если из-за вас все выплывет…
– Выплывет, – перебил Дэнни жестко. – Потому что вашу шантажистку – кстати, ее звали Алисией Райан – убили. Так что делом займется полиция.
Джейн ошеломленно застыла, вцепившись обеими руками в край стола. Стивен Бойд набычился и сказал резко:
– Что вы несете?! Алисия никак не могла…
– Алисия умерла?! – миссис Бойд смертельно побледнела. Теперь ее лицо не назвал бы красивым даже самый снисходительный критик, так искажено оно было гневом и горем.
Я вцепилась в локоть напарника, наконец сообразив, кого мне напоминала убитая. Кузен покосился на меня и дернул уголком рта.
– Вы все врете! – выкрикнула она, почти не владея собой. – Это неправда!
– Бросьте, миссис Бойд, – вздохнул Дэнни, отряхивая с рукава невидимую пылинку. – Мисс Корбетт видела тело собственными глазами, это не ложь и не шутка. Узнать, кто такая Алисия Райан, будет нетрудно, так что лучше скажите сами.
Она прижала ладони ко рту, глядя на нас остановившимся взглядом.
– Сестра моей жены, – объяснил мистер Бойд, чуть ссутулив плечи. Вокруг его глаз обозначилась паутина мелких морщин. – Но вы ошибаетесь, она никак не может быть к этому причастна.
– Она даже не знала! – выкрикнула миссис Бойд, сжав кулаки. – Она ничего не знала, я ей не говорила!
– Мама? – в приоткрывшуюся дверь просунулась темноволосая мальчишеская голова. – Что случилось? Почему ты кричишь?
Мальчишка был симпатичный. Живые умные глаза, любопытная физиономия, веснушки на курносом носу.
При виде сына лицо Джейн дрогнуло.
– Ничего, все в порядке, – она отважно попыталась улыбнуться. – Иди пока погуляй.
– Ты скоро придешь? – настойчиво потребовал мальчик, стрельнув глазами в Дэнни, и замер. На его конопатой физиономии отразился испуг.
– Скоро, – пообещала она. – Иди к себе.
Мальчик не отреагировал, и миссис Бойд повторила:
– Марк, ты слышишь? Иди к себе, у нас взрослый разовор.
Он вздрогнул, кивнул и испарился, а миссис Бойд прошипела:
– Видите, что вы натворили? Марк едва не услышал лишнего!
– Миссис Бойд, – снова перебил Дэнни, сунув руки в карманы. – Мы могли бы сразу передать сведения в полицию. Вместо этого мы первым делом сообщили вам, чтобы вы успели подготовиться.
– Как любезно, – ядовито ответил Стивен и, подойдя к бару, плеснул в два стакана виски. Сам он пил неразбавленный, жене щедро добавил содовой и лимонного сока.
– Любезно, – согласился Дэнни, невольно сглотнув. Погода стояла жаркая, а день выдался суетным, так что от чего-нибудь прохладительного мы бы не отказались. Однако нас не угостили. – Миссис Бойд, подумайте хорошенько. Если ваша сестра была не в курсе, то откуда у нее та самая купюра?
– Вы подкинули! – прошипела она, стиснув стакан.
Дэнни воздел глаза к потолку.
– Зачем? Кстати, деньги-то были у шантажиста, мы к ним даже не прикасались. Что вы на это скажете?
– Скажу, – мистер Бойд со звоном поставил опустевший стакан, – что у нас не требовали никакого выкупа, пока в дело не вмешались вы!
Вот же гад! Намек, что это мы его шантажировали, был более чем прозрачным.
Дэнни застыл.
– Вот, значит, как… – проговорил он медленно, а я прикусила язык, чтобы не встрять. – Что же, с этого момента мы больше не занимаемся вашим делом. Вот ваш аванс.
Лицо Дэнни побелело от бешенства, он крепко сжал челюсти и сжал кулаки. Он положил чек на стол перед мистером Бойдом и развернулся, чтобы уйти.
Кузен прошагал до угла, так впечатывая ботинки в мостовую, что я ожидала хруста подошвы, а то и кости. Сама я ковыляла еле-еле, костеря про себя спешку, из-за которой не успела переодеться, неудобную юбку и тесные туфли.
Остановился он так резко, что идущая следом женщина чуть не уткнулась ему в спину. Глубоко вдохнул, выдохнул и повернулся ко мне.
– А я ведь знаю этого пацана, – сообщил он неожиданно.
– Какого? – отозвалась я машинально.
– Марка Бойда, – Дэнни вдруг улыбнулся и отступил в сторону, чтобы не мешать прохожим. – Занятный мальчишка.
– Откуда? – поразилась я, тоже отходя к чахлому цветнику, на котором изо всех сил пытались зацвести розы.
С моими друзьями Дэнни не был накоротке, они лишь изредка пересекались на вечеринках у меня. Учитывая, что я не большая любительница светской жизни, даже с Лиззи Райли мой кузен был знаком шапочно, что уж говорить о ее приятельницах и их детях!
– Не поверишь, – Дэнни щелкнул зажигалкой и пояснил, прикуривая: – Клиент. Будешь?
Хотелось обвинить кузена в том, что он заливает, но я сдержалась. Лишь поинтересовалась, приподняв бровь:
– По какому делу?
Я охотно взяла у него сигарету.
Он глубоко затянулся.
– Это было года два назад. Одно время обо мне много писали в газетах… Помнишь ту историю с Ослами?
Я сдержанно кивнула. Хотя тогда я еще не работала с Дэнни и вообще была далека от сыска, дело было слишком громким, чтобы пройти мимо меня. К тому же кое-что Дэнни рассказывал после.
– Продолжай.
– Ну и вот, – Дэнни в две затяжки докурил сигарету и щелчком отправил ее в урну. – Однажды ко мне заглянул пацан, совсем мелкий, на вид ему было лет семь, может восемь. Назваться он не захотел, но дело свое изложил.
– И? – я чуть не приплясывала от нетерпения.
Напарник ухмыльнулся.
– Зря наша миссис Бойд считает, что пацан ни о чем не подозревает.
Я замерла.
– Хочешь сказать?..
– Ага. Он просил найти родителей. Настоящих родителей, как ты понимаешь.
Ничего себе, поворот!
– Ты же не взялся?
Дэнни всегда был по-своему честен, в некоторых вопросах даже щепетилен.
– За кого ты меня принимаешь? – оскорбился напарник. – Я посоветовал пацану вернуться, когда ему стукнет хотя бы четырнадцать, но постарался, чтобы он не обиделся.
Дэнни присел на кованую ограду вокруг клумбы и я, наплевав на приличия, последовала его примеру. Ступни гудели просто адски. Сегодня же сожгу в камине эти чертовы туфли!
– Я хорошо его запомнил, – продолжил он, качая ногой. – Согласись, неординарное дельце. Да, вот еще. Расплачиваться мальчишка планировал золотом, старинными монетами, даже оставил мне одну в задаток. Я потом показывал ее кое-кому, говорят, очень редкая и ценная.
– Так-так, – я напряглась. – И откуда он ее взял? Позаимствовал из отцовского стола?
Дэнни неловко пожал плечами. Заборчик был ему коротковат, приходилось держаться руками, чтобы не загреметь на клумбу.
– Сказал, что нашел клад. Не то, чтобы я ему поверил, но…
– Настаивать не стал, – закончила я понимающе. – Еще бы, не надо настраивать клиента против себя.
– Смейся, смейся, – пробурчал Дэнни. – В общем, я мало что из него вытянул. Вроде как мальчишка нашел в родительском тайнике бумагу матери об отказе от претензий.
Я присвистнула. Вот это номер!
– Ты уверен, что это тот самый мальчик?
– Еще бы, – Дэнни почесал щеку. – Сама понимаешь, такое нечасто бывает, так что я его хорошо запомнил. И физиономию, и эти его родинки.
Родинки в самом деле были приметные: треугольником на левом виске. Они не слишком бросались в глаза, но если приглядеться, то примета верная, а в наблюдательности Дэнни не откажешь.
– Ладно, – вздохнула я. – Все это, конечно, занятно. Но к чему нам это? Ты ведь не думаешь, что шантажом промышлял сам Марк?
– Чтобы раздобыть денег на поиски родителей? – с полуслова понял Дэнни. – Нет. Во-первых, до четырнадцати ему еще расти и расти.
– Он мог найти другого детектива, не столь разборчивого.
– Мог, но не думаю. Не стал бы он тогда оставлять мне задаток. Во-вторых, говорю же, деньги у него были. Точнее, золото. Ну и в-третьих, сама подумай, как десятилетний мальчик мог организовать такую аферу?
Я фыркнула.
– Тетушка помогла. По доброте душевной или за соответствующий процент.
– Вряд ли, иначе он бы привел ее ко мне. Разве что проболтался тетке, и то вряд ли. Пацан показался мне умненьким и не трепливым. И кто тогда ее прикончил? Короче, что делать будем?
– Что ты предлагаешь? Клиента у нас теперь нет, а дело пахнет большими неприятностями. Расскажем все полиции и на этом закончим.
Честно признаюсь, мне это претило. Бойды могут здорово попортить нам репутацию, притом что мы-то как раз поступили с ними честно. И мало ли, что они полиции наплетут? Однако следовало хорошенько подумать, прежде чем ввязываться в дело об убийстве.
– Ну, нет! – напарник так решительно помотал головой, что с нее чуть не свалилась шляпа. – И проглотим выходку Бойдов? Ни за что!
* * *
Признаюсь, дядя Джон, как я называла старинного папиного друга, был моей первой, еще детской, любовью. Благо, мы не состояли даже в отдаленном родстве. В пять лет я обожала забираться к нему на колени, а когда мне исполнилось двенадцать, начала собирать газетные вырезки с его фотографиями и ревновать дядю к его пассиям. Где-то до сих пор лежит папка с заветными снимками и стопка открыток, педантично присылаемых мне на день рождения.
Потом пылкие чувства пошли на убыль, сменившись теплой привязанностью. Виделись мы редко, в основном по делам – дядя Джон возглавлял совет, управляющий моим трастовым фондом – однако добрым отношениям это нисколько не вредило.
– Девочка моя, – дядя от души обнял меня, потом отстранил на расстояние вытянутой руки и сказал тепло: – Все хорошеешь.
– Скажете тоже, – я улыбнулась, вдохнув знакомый полынно-лимонный аромат его одеколона. – Как вы?
– Подумываю остепениться, – сознался он. – Выйти на пенсию, завести жену и детишек…
Я рассмеялась, качая головой.
– Слышу это от вас уже лет пятнадцать!
– На этот раз, милая моя, все серьезно, – подмигнул он. – Я сделал предложение Миртл Эткинс, свадьба в октябре. Конечно же, ты приглашена.
– О, – поразилась я. – Поздравляю!
Дядя Джон всегда был неисправимым ловеласом. Теперь он поседел и несколько обрюзг (что скрывал краской для волос и эластичным корсетом), но до сих пор мог заставить учащенно биться не одно девичье сердце. Дядя был из тех, кого не портит возраст: высокий, красивый по-мужски, без слащавости, со смоляными волосами и проницательным взглядом темных глаз.
И этот убежденный холостяк решил поступиться своей свободой? Должно быть, эта Миртл – нечто необыкновенное.
– Спасибо, – дядя Джон посторонился. – Проходи же.
Жил он в особняке позапрошлого века, на реставрацию которого, должно быть, ушло целое состояние. Первый этаж был отдан под контору, а на втором располагались личные апартаменты. Очень удобно, не приходится мчаться на работу, едва продрав глаза. Я подумывала один из своих домов приспособить для тех же целей, но Дэнни отказался. Дескать, на старом месте он проработал уже лет восемь и клиенты знают, где его можно найти. Менять адрес ради сомнительного удобства ему не улыбалось, так что все осталось по-прежнему.
Дядя Джон считал иначе. Быть может, адвокату положено оставаться на посту двадцать четыре часа в сутки, если того требуют интересы клиентов? Во всяком случае, одет он был с иголочки, хотя рабочий день давно закончился.
– Я ненадолго, – предупредила я. – Хотела завезти ключи. Вот, возьмите.
Час был еще ранний, едва пробило девять вечера, но я слишком устала для визитов. Дэнни умчался по какому-то срочному делу, но мы условились, что он заедет за мной через полчаса.
– Надеюсь, все в порядке? – поинтересовался дядя Джон живо.
Я заранее решила, что не стану посвящать его в наши дела, тем более что он вряд ли мог бы дать совет, поскольку специализировался в области корпоративного и налогового права, а вовсе не уголовного.
Поэтому я лишь рассеянно кивнула, оглядываясь по сторонам. Дядя любил дорогие вещи и предметы искусства, более того, превосходно в них разбирался, не поддаваясь веяниям переменчивой моды. Поэтому его дом, в приватной его части, непривычным людям напоминал музей. Даже я, далекая от живописи, засмотрелась на картину, где смуглая девушка в ожерелье из цветов и соломенной юбочке танцевала на морском берегу.
– Мое новое приобретение, – похвастался дядя Джон, любовно погладив картину по простой и гладкой (чтобы не отвлекать внимание от полотна) раме. – Нравится?
Импозантный дядя Джон смотрелся в этой обстановке чрезвычайно эффектно.
– Очень, – искренне сказала я.
Он довольно улыбнулся и усадил меня на антикварный диван. Гостеприимно предложил угощаться и поинтересовался настойчиво:
– Так что все-таки с тем домом? – и тут же поспешно объяснил: – Ты ведь никогда не занималась недвижимостью, откуда вдруг такой интерес?
Дядя Джон выпил свой коктейль и промокнул губы белоснежным платком. Должно быть, у него их всегда наготове целая дюжина, потому что я никогда не видела, чтобы его платок потерял первозданную белизну.
– Пустяки, – отмахнулась я, сделав малюсенький глоток коньяка. Иначе немудрено и опьянеть, тем более что у меня с утра маковой росинки во рту не было. – Простое любопытство.
– Лили, девочка моя, – начал он задушевным тоном, присев рядом со мной. – Я долго сомневался, стоит ли тебе говорить, но… Ты позволишь дать тебе совет? Дело весьма деликатное.
Я подняла брови.
– Слушаю.
– Речь о человеке, именующем себя Эндрю Рэддок.
Он сделал многозначительную паузу, будто в дурном романе. Быть может, для суда такой пафос и пригоден, но в обычной жизни от него сводит зубы. С чего дядя Джон перешел на столь выспреннюю манеру речи?
– Дядя, вы собираетесь поведать мне страшную тайну? – хмыкнула я, мысленно пообещав себе позже отвесить подзатыльник напарнику. Ведь не зря он меня сюда затащил и бросил! Мог бы и сам ключи отвезти, невелика проблема. – Надеюсь, Эндрю не окажется моим братом? Незаконнорожденным, надо полагать?
– Дорогая, – дядя Джон взял мои руки в свои и проникновенно заглянул мне в глаза. – Я понимаю, что твои чувства, кхм… – он в смущении отвел взгляд и прочистил горло, – скажем так, уязвлены. Но разве это повод бросаться в объятия очередного афериста?
Намек больно ужалил, и я выдернула руки из его ладоней. Когда-то именно дядя Джон утешал меня после разрыва с Дарианом, помогал устроиться во Фриско и не оставлял добрым советом во время помолвки со Стивеном. Словом, он был для меня кем-то вроде живой подушки, в которую можно выплакаться. Правда, с тех пор я несколько поумнела и больше не поверяю сердечные тайны даже близким друзьям.
– Дядя, – сказала я сухо. – Выбирайте выражения. Я не «бросалась в объятия», как вы изволили заметить.
– Прости, – он сделал виноватое лицо. – Девочка моя дорогая, я не хотел тебя обидеть. Если я и переборщил, то исключительно из-за тревоги о тебе. Этот Рэддок тебе не пара. Скажу больше, он даже хуже Стивена Фримена.
О, разумеется. Подходящей мне парой, по мнению дяди Джона, был исключительно Дариан, которому дядя некогда составил покровительство и помог сделать первые шаги на ниве юриспруденции. С тех пор дядя не терял надежды на наше примирение и последующую свадьбу. Некоторое время назад, признаю, я была склонна с ним согласиться – и даже испытывала благодарность за поддержку – но теперь мое слепое увлечение кузеном пошло на убыль.
– Вы исходите из ложных предпосылок, – я повысила голос, потому что дядя Джон (еще чуть-чуть, и я стану величать его исключительно «мистер Митчелл»!) уже открыл рот, чтобы возразить. – Инспектор Рэддок вряд ли может оказаться брачным аферистом.
Дядя Джон примирительно поднял руки.
– Лили, милая моя девочка, я вовсе не это имел в виду! Быть может, я был введен в заблуждение, однако в газетах пишут…
– Так вот откуда! – перебила я. – Дядя, вам ли верить газетам?
Он вздрогнул, уловив намек на старую некрасивую историю. Тогда некий журналист его очернил, намекая на какие-то не вполне законные махинации. Дядя, разумеется, обратился в суд – и выиграл дело – но, как говорится, осадок остался.
– Так или иначе, – он упрямо наклонил голову, – я счел своим долгом предупредить тебя о кое-каких обстоятельствах. Знаешь ли ты, что мистер Рэддок находится в весьма напряженных отношениях с твоим кузеном Дарианом?
– Догадываюсь, – пожала плечами я, вспомнив, как Эндрю реагировал на Дариана. – И что с того?
Дядя свел пальцы «домиком».
– По правде говоря, – произнес он задушевным тоном, – мистер Рэддок его ненавидит.
– С какой стати? – поразилась я.
Особой приязни между ними я не заметила, но и не сказала бы, что Рэддок рвался начистить Дариану физиономию.
– Видишь ли, – дядя Джон отвел взгляд и положил ногу на ногу. – Дариан разрушил его карьеру. Разумеется, Дариан всего лишь выполнял свой долг, защищая клиента, однако… Впрочем, давай я расскажу все по порядку.
– Извольте, – процедила я сквозь зубы, мечтая поскорее уйти и забыть этот разговор. На душе стало мерзко. Не выношу, когда близкие мне люди поливают друг друга помоями, пусть даже из благородных побуждений.
– Не знаю, известно ли тебе, что мистер Рэддок – единственный сын судьи Эйзенхауэра?
Если дядя рассчитывал меня этим поразить, то просчитался.
– Известно.
– Кхм? Надо же… – он прочистил горло и продолжил тем проникновенным тоном, каким, должно быть, убеждал присяжных: – Мистер Рэддок, тогда еще Эйзенхауэр, был помощником окружного прокурора. В один злосчастный день он обвинил самого прокурора в убийстве его жены. Дело дошло до суда, где стараниями адвоката Корбетта благополучно развалилось. Мистер Эйзенхауэр-младший поплатился за этот демарш карьерой, невзирая на былые заслуги и родство с судьей Эйзенхауэром. Не думаешь ли ты, что у него были основания затаить злобу на Дариана?
