Текст книги "Золотой ребенок (СИ)"
Автор книги: Анна Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Золотой ребенок
* * *
Я пряталась.
Еще утром попросила переставить мой шезлонг в дальний конец пляжа, под защиту высокой травы и пары чахлых низких пальм и теперь только вздрагивала, когда ветер доносил счастливый детский визг и веселое треньканье музыки. Я попросила кухарку собрать мне корзинку для пикника, так что до завтра с голоду не помру.
Солнце начинало припекать, даже в купальнике под зонтиком становилось жарко. Но если выбирать между зноем и толпой гостей, я предпочту изжариться заживо. К вечеру зной спадет, хотя тогда наверняка мошкара налетит. Как же продержаться до завтра? Или все-таки плюнуть на приличия и сбежать сегодня? Еще один день в обществе дюжины детей и их родителей я попросту не выдержу. Это ведь свихнуться можно, когда вокруг гурьбой носятся ребятишки, за ними бегают няньки, а взрослые чинно рассуждают о школах, детских врачах, игрушках и бог весть чем еще! Зачем я только поддалась на уговоры Лиззи? Подруга пригрозила обидеться, если я снова пропущу день рождения ее старшего сына. Я сдалась и теперь за это расплачивалась.
По всему выходило, что вырваться обратно в город получится не раньше воскресного полудня, а жаль. Может, удастся тихонько пересидеть и не попасться никому на глаза?
Дожевав печенье с сыром, я собиралась немного вздремнуть, когда неподалеку послышался знакомый голос:
– Лили! Ты где?
– Тут, – отозвалась я со вздохом, поборов малодушное желание притвориться спящей.
Через минуту из-за нависающей скалы показалась Лиззи и остановилась в двух шагах от меня. Лиззи – Элизабет Райли – молодая женщина чуть за тридцать, с неплохой фигурой, которую почти не испортили три беременности, пышными каштановыми волосами, лукавыми голубыми глазами и пухлым ртом.
– Чудесный купальник, – похвалила она, окинув взглядом мой наряд. – Тебе идет.
– Спасибо, – хмыкнула я, пригладив оборки на груди.
Голубая ткань была щедро украшена воланами – жалкая попытка придать моей угловатой фигуре хоть немного женственности. Зато он коротенький, благодаря чему мои ноги, успевшие покрыться легким загаром, предстали во всей красе.
– Надеюсь, тебе все нравится? – спросила подруга тоном образцовой хозяйки.
– Очень, – заверила я, покривив душой. – Все очень мило, спасибо.
Надеюсь, она не станет звать меня играть в крикет, волейбол или шарады?
Пухлые губы Лиззи дрогнули в улыбке. Она слишком хорошо меня знала.
По правде говоря, мне так не хотелось сюда ехать, что сначала я проспала, потом разодрала одну за другой две пары чулок, а после назвала таксисту адрес в Тансфилде вместо Тансфорда.
Ловить меня на вранье подруга не стала. Вместо этого как-то нервно поправила волосы и сказала негромко:
– Я бы не стала тебя беспокоить на отдыхе, но дело, кажется, не терпит. И знаешь, по-моему, тебе это тоже нужно.
Отставив недопитый коктейль, я поднялась с шезлонга.
– Слушаю.
– Со мной все в порядке, – быстро заверила она, заметив мой взгляд. – Меня попросили Бойды. Помнишь их?
– Смутно, – созналась я, перебирая в памяти многочисленных друзей Лиззи. – Тот дантист с молодой симпатичной женой?
– До замужества она служила у него секретаршей, – кивнула подруга и заправила за ухо каштановый локон. – Джейн не хотела приходить к тебе в контору и попросила устроить вам встречу. Как бы невзначай, ну, ты понимаешь?
– Супружеская неверность?
Я готова была неделю ходить хвостом за неверным мужем, только бы сбежать отсюда подобру-поздорову.
– По правде говоря, я точно не знаю, – созналась Лиззи. – Хотя Джейн сказала, что муж поддержал идею обратиться к тебе, так что вряд ли.
Тогда к чему такие предосторожности?
– Хм, – протянула я задумчиво и накинула поверх купальника легкое платье. – Хорошо, уговорила.
– Спасибо, – мягко улыбнулась Лиззи. – Она ждет на террасе.
* * *
Обойдя буйствующих детей по большой дуге, я огляделась. Лиззи бросила меня и устремилась на рев близняшек, только невнятным возгласом и взмахом рукой указав мне направление, так что пришлось ориентироваться самой.
Коттедж четы Райли размерами не впечатлял, здесь была только полудюжина спален. Большинство гостей уедут вечером (мне такое счастье, увы, не грозило). Зато участок был хорош: тут и сад, террасами спускающийся к берегу, и розарий, и теннисный корт.
На скамейке под липой неподвижно сидела смутно знакомая женщина, наблюдая за двумя мальчишками, гоняющими на роликах. Одним был виновник торжества, рыжий отпрыск Райли семи лет от роду, другим, судя по любящему взгляду миссис Бойд, – ее сын, темноволосый вихрастый мальчишка лет девяти-десяти.
– Миссис Бойд? – окликнула я, протягивая руку. – Добрый день. Я – мисс Корбетт.
– Добрый, – отозвалась она чуть замедленно и, встряхнув головой, вяло сжала мои пальцы. Руки у нее были холодными и заметно дрожали. – Присаживайтесь, пожалуйста. Благодарю, что согласились помочь.
Судя по тому, что на столике перед ней громоздились три пустые чашки и пепельница, полная окурков, дела у нее были плохи. Я немного повеселела. По крайней мере, теперь у меня появится отличный повод отсюда сбежать!
Я опустилась на скамейку, исподтишка разглядывая потенциальную клиентку. Возраст ее скорее приближался к сорока, чем к тридцати. Сама респектабельность: гладко зачесанные темные волосы, бежевое платье, изящные сережки, дорогие часы и сумочка, совсем немного косметики. Яркая внешность миссис Бойд не нуждалась в оттенении.
Женщина молчала, кусая губы и не отрывая взгляда от резвящихся мальчишек, поэтому я вежливо спросила:
– Ваш сын?
– Да, – она резко кивнула. – Марк Бойд. Наш сын.
Сказало это было с заметным нажимом, и я подняла брови. Что-то за этим таилось, вот только что? Неужели мистер Бойд – не отец ребенка, который носит его имя? Впрочем, не он первый, не он последний.
Миссис Бойд нервно крутила на пальце обручальное кольцо. Наконец она прерывисто вздохнула и ошарашила меня неожиданным вопросом:
– У вас есть дети?
«Бог миловал!» – подумала я, а вслух вежливо напомнила:
– Я не замужем.
– Ах, да – мисс Корбетт. Простите. Хотя… Всякое бывает. В том-то и проблема.
И вновь умолкла. Эдак мы до вечера не разберемся.
– Хотите сказать, что у вас незаконнорожденный ребенок? – осторожно нажала я.
– Если бы! – вырвалось у нее, и она нервно стиснула пальцы. – Мисс Корбетт, могу я рассчитывать на ваше… словом, что вы никому не обмолвитесь об услышанном?
– Разумеется, – пообещала я с легким нетерпением. – Вы ведь уже навели обо мне справки.
Миссис Бойд покивала и вдруг выпалила на одном дыхании:
– У меня не может быть детей.
– А как же, – я покосилась на ребенка, весело носящегося по лужайке, – ваш сын?
Он проделал какой-то сложный кульбит и восторженно завопил:
– Мама! Мама, посмотри!
И повторил его на бис.
– Молодец! – крикнула в ответ ему миссис Бойд и показала сыну большой палец. Мальчишка просиял, а его мать сказала чуть слышно: – Марк – приемный. И об этом никто не должен знать! Никто, понимаете?
Я вынула портсигар, неторопливо прикурила и рискнула предположить:
– Но кто-то уже знает? Вас шантажируют?
– Что?! – она вздрогнула всем телом и промахнулась мимо пепельницы, этого даже не заметив. – Откуда вы?..
– Миссис Бойд, – перебила я, выдохнув дым. – Не нужно. Нетрудно догадаться, что у вас серьезные проблемы, и очевидно, что они как-то связаны с вашим сыном. Кроме того, об усыновлении наверняка многим известно. Например, осведомлены судья, директор интерната…
– Нет! – возразила она энергично. Огляделась по сторонам и понизила голос. – Мы хотели проделать это тайно, поэтому договорились с его родной матерью. Она не могла оставить ребенка себе и хотела устроить его судьбу. Я притворилась беременной, а незадолго до родов мы со Стивеном уехали в Мехикану. Марк появился на свет в крошечном городишке, врача вызывали на дом. Женщину представили ему как миссис Бойд, мой муж показал доктору свидетельство о нашем браке, и тот ничего не заподозрил. Словом… словом, никто не должен был знать!
Должна признать, придумано неплохо, хоть и не без изъяна.
– И все-таки знал, – повторила я и чуть подалась вперед. – Послушайте, миссис Бойд, это глупо. Мать малыша знала – по меньшей мере, ей известна была ваша фамилия. И вы не на улице с ней познакомились, ведь так?
– Отец Марк, – выдохнула она и сжала виски тонкими пальцами. – Нет, он не мог! Отец Марк так нам помог, мы даже назвали мальчика в его честь!
– Очень трогательно, – пробормотала я, тщетно пытаясь скрыть иронию. Сколько раз за свою не такую уж долгую практику частного сыщика я слышала это «не мог, не могла», повторяемое на все лады?
Моя реакция от миссис Бойд не укрылась. Она поджала губы и распрямила плечи.
– Послушайте, мисс Корбетт! Я…
Я не дослушала.
– Вам нужна моя помощь?
– Да, – сникла она. – Да, вы правы. Вам виднее. Понимаете, мы с мужем очень любим Марка. Если станет известно, что он не наш сын, что он – незаконнорожденный… Это будет катастрофа.
– Сам Марк не подозревает?..
– Боже упаси!
– У вас требуют денег?
Миссис Бойд помотала головой.
– Нет, пока нет. Только угрожают, что история попадет в газеты. Поймите, мисс Корбетт, – она накрыла холодной рукой мою ладонь, – мы бы заплатили! Только они ведь на этом не остановятся, правда?
– Скорее всего, – согласилась я и ободряюще похлопала ее по локтю. Ветер донес очередной многоголосый детский вопль. Хотела бы я знать, почему они так орут! Хотя нет, лучше не знать. – Не падайте духом, миссис Бойд, еще не все потеряно.
Она воззрилась на меня с такой надеждой, что мне стало неловко.
– Вы нам поможете?
– Попробую, – ответила я осторожно. – Только сначала мне нужно посовещаться с напарником.
И нелишне будет прощупать ее мужа, хотя об этом я не заикнулась. Миссис Бойд вполне могла скормить мне эту слезливую историю в расчете на мою доверчивость. После «миссис Данхилл» я стала в таких делах очень осторожна.
– Конечно, – миссис Бойд полезла в сумочку и достала оттуда заранее припасенный чек и несколько измятых листков. – Вот, возьмите, это аванс. И письма.
Я бросила взгляд на сумму – миссис Бойд не поскупилась – и спрятала бумаги в карман платья.
– Расскажите мне все, что знаете. О матери ребенка, об этом отце Марке.
– Я почти все вам рассказала, – она прикурила дрожащими руками. – Простите, я… я немного нервничаю.
«Немного»? Да она на грани нервного срыва!
– Так странно, – она криво, жалко улыбнулась. – Всегда считала себя хладнокровной. Как-никак, квалифицированный секретарь, обученный в любых ситуациях сохранять присутствие духа. Оказалось, что с близкими все намного сложнее.
Я сочувственно покивала, и она продолжила:
– Мать Марка зовут Илэйн Ллойд. Мы познакомились с ней без малого десять лет назад, в августе, а в ноябре родился Марк. Собственно, я почти ничего о ней не знаю, кроме того, что она танцевала в клубе «Розовый пеликан». Об отце мальчика она не рассказывала, заверила только, что он белый, здоров и из хорошей семьи. Нас познакомил отец Марк, Илэйн жила в его приходе и была в отчаянии. И я тоже, на свой лад. Понимаете, мы больше никому об этом не рассказывали, ни единой живой душе!
– Даже родственникам? – уточнила я недоверчиво, по опыту зная, как легко случайно проболтаться в кругу семьи.
– Никому, – она решительно помотала головой, отчего в ушах качнулись жемчужные сережки. – У Стивена никого нет. Мои родители тоже давно умерли, осталась только сестра, Алисия.
– И вы даже ей не признались?
– Нет, – она затянулась и медленно, явно пытаясь успокоиться, выпустила дым. – Марк – мой сын. Я старалась не вспоминать, что это не я выносила его под сердцем, понимаете?
В этом был резон, поэтому я заверила, что понимаю, и попыталась выжать из клиентки еще хоть что-то. Она стояла на своем, и в конце концов мы расстались, не вполне довольные друг другом. Я обещала подумать, возьмусь ли за дело, а миссис Бойд заверила, что будет держать меня в курсе событий.
* * *
Я разыскала Лиззи, чтобы попрощаться.
– Уезжаешь? – огорчилась она, на минутку отвлекаясь от капризничающих дочек. Еще бы, вокруг такое веселье, столько народу – а их отправляют спать! Дети супругов Райли унаследовали родительскую любовь к шумным компаниям. Гости у Лиззи с Сэмом не переводятся, тем более теперь, когда он решил баллотироваться в прокуроры, а жена по мере сил ему помогает.
– Увы, – развела руками я, старательно подавляя счастливую улыбку. – Дела.
Возразить она не могла, сама ведь подкинула мне эту работу.
Одна из близняшек, по-видимому, оскорбилась, что на нее не обращают внимания, и выдала такой вопль, что я едва не оглохла.
Я поморщилась и с трудом удержалась от желания заткнуть уши. Орущая годовалая кроха – это само по себе плохо, но когда их две, ситуация превращается в катастрофу.
– Будь внимательна! – повысила голос Лиззи, перекрикивая рев дочек. Глаза у нее были встревоженные. – Тебя ждут неприятности от близких.
– Уверена? – насторожилась я.
Она печально кивнула и коснулась пальцем лба. Наш условный знак!
Я кивком поблагодарила за предупреждение и скомкано попрощалась.
* * *
Всю дорогу во Фриско я раздумывала, что бы это значило. Хотела бы я знать, кого Лиззи подразумевала под «близким»? Дэнни, Дариана, Рэддока? Или, быть может, тетушек? Родню – за исключением уже упомянутых кузенов – я близкими не считала, но у дара Лиззи могло быть свое мнение на этот счет. Быть может, близкие – это попросту те, кто живет рядом? Как знать.
Одно ясно, советом пифии пренебрегать не стоит, даже такой слабенькой, как Лиззи.
За размышлениями я почти не заметила, как такси въехало во Фриско и медленно поползло по крутым городским холмам. Очнулась только, когда водитель отчаянно засигналил и заорал, махая руками:
– Зенки протри, совсем ослеп, что ли?! Коз-з-зел!.. Простите, мисс.
Я только хмыкнула. Не самое крепкое выражение из слышанных мной…
Напарник предавался пороку, то есть пил в одиночестве.
– Дэнни, – я укоризненно покачала головой и присела напротив пьяного в хлам кузена. – Это еще что за новости?
– Имею право, – Дэнни дернул щекой и посмотрел на меня злым и поразительно трезвым взглядом. На столе перед ним стояла почти опустошенная бутылка коньяка, а у драгоценного моего напарника даже язык не заплетался! – Слушай, Лили, почему все красивые бабы такие с…
Я вздохнула. Пожалуй, насчет «трезвого» я поторопилась: налицо тяжелый приступ откровенности вкупе с осложнениями после любовной горячки. Жаль только, что лекарства от этой болезни пока не придумали. А жаль, ведь существуй отворотное зелье не только в сказках, его производители бы в золоте купались!
– Ты у меня спрашиваешь? – осведомилась я кротко.
– Угу, – чуть заторможено кивнул Дэнни и посмотрел так, словно всерьез ожидал открытия некой тайны.
– Мне-то откуда знать? Я на красавицу не тяну.
– Вот всегда так, – насупился Дэнни. На его вытянутую физиономию с оттопыренной нижней губой смотреть без смеха было трудно. – Кстати, ты слышала? Поговаривают, что выпивку скоро запретят.
Немного подумав, я решила пользоваться моментом, пока за глоточек горячительного еще не бросают в тюрьму. Раздобыв в буфете чистый бокал, плеснула немного себе.
– Недурственно, – одобрила я, сделав глоток. – Так вот зачем тебе нужен был подземный ход и друг гангстер! Боишься лишиться запасов?
Дэнни непонимающе хлопнул ресницами, затем ухмыльнулся:
– Ну так! Кстати, а ты тут какими судьбами? Ты же вроде укатила на уик-энд к Лиззи Бойд.
– Укатила, – созналась я печально и передернулась. Эти воспоминания не относились к числу тех, которые смакуют долгими зимними вечерами. – И прикатила обратно, как видишь.
Манера изъясняться моего дорогого напарника заразна, как зевота.
Он вытаращил глаза.
– Только не говори, что ты гнала во весь опор, отрываясь от погони, и вдобавок отстреливалась!
– Почти, – я с наслаждением допила коньяк и удобно вытянула ноги. Платье, надетое как уступка Лиззи вместо любимых мною брючных костюмов, изрядно мешало и давило в подмышках, но не раздеваться же до исподнего при Дэнни! Иначе, глядишь, придется все-таки выходить замуж, на радость тетушкам.
– О чем ты думаешь с таким зверским лицом? – полюбопытствовал кузен. Даже о новой порции выпивки позабыл.
– О новом деле, – вздохнула я и полезла в карман за письмами и чеком. – Взгляни, а я пока расскажу, что к чему…
Рассказ много времени не занял. Когда я умолкла, Дэнни с хрустом потянулся и покачал головой.
– Умеешь ты вляпаться, Лили.
– Кто бы говорил, – буркнула я и прикусила язык, когда на лицо кузена вновь наползла туча. Кто меня просил напоминать ему об этой фифе Мередит и некрасивой истории, в которую она его втравила?
– Знать бы еще, о ком предупреждала Лиззи, – продолжил рассуждать вслух Дэнни. Я с облегчением перевела дух, поняв, что он включился в работу и позабыл о своей меланхолии.
– Надеюсь, не о тебе, – с чувством сказала я и уставилась на кузена с подозрением, осененная ужасной мыслью. – А Мередит, случаем, не пыталась с тобой встретиться?
Тут уж не до тактичности.
Он поморщился, залпом выпил коньяк, как противное горькое лекарство, и со звоном поставил бокал на стол.
– Нет. Я нужен был ей только чтобы таскать каштаны из огня. Давай выпьем, а?
– Так за дело-то возьмемся?
В конце концов, с детского праздника я уже благополучно унесла ноги, теперь ничто не мешало мне отказаться, сославшись на напарника. Если бы только не предостережения Лиззи!..
– Куда мы денемся? – печально вопросил кузен.
И мы в унисон вздохнули.
* * *
Насколько опрометчиво было пить с Дэнни, я осознала только утром. Накануне вечером мы решили, что дело Бойлов я возьму на себя, а напарник подключится, если потребуется помощь.
Поэтому утром Дэнни бессовестно дрых. Я же, стеная и проклиная неумеренные возлияния, приняла душ и выпила несколько чашек крепчайшего кофе. Пора было тащиться на поиски священника. Для начала пришлось заехать домой, чтобы переодеться – чего доброго, отца Марка при виде леди в брюках хватит удар и плакали тогда все мои планы. К тому же не лишним было поставить Бойдов в известность, что мы беремся за решение их проблемы.
Миссис Бойд моему звонку обрадовалась и заверила, что тотчас же попросит отца Марка всемерно мне содействовать…
Немного поразмыслив, я отказалась от идеи изобразить благовоспитанную мисс. Разумеется, священнику это пришлось бы по вкусу, вот только сегодня я не горела желанием, чтобы меня отечески трепали по плечику и называли «дочь моя». Вряд ли отец Марк, растрогавшись, признается в содеянном, так что придется выбить его из колеи и, если придется, даже надавить. В конце концов, тайну исповеди еще не отменили, а уж использовать полученные на ней сведения для шантажа – это вообще из ряда вон!..
* * *
Старая церквушка, видавшая, должно быть, еще первых поселенцев, возвышалась на холме. Потемневшие от времени камни, чуть покосившаяся колокольня, наивные рисунки на витражах – тут все дышало историей, включая, кстати, и старика в потертой рясе, заботливо поправлявшего покров на алтаре.
– Мистер?.. – окликнула я, остановившись на пороге.
Гром не грянул, молния не поразила святотатицу, посмевшую явиться в дом божий в брюках.
Старик медленно, с трудом обернулся, хрустя суставами, как изрядно проржавевший механизм шестеренками. Подслеповато сощурился, затем глаза его широко распахнулись, но священник быстро овладел собой.
– Отец Марк, дочь моя, – надтреснутым голосом представился он.
На ловца и зверь бежит!
Я окинула взглядом согбенную фигуру в поношенном облачении, перепоясанном простой грубой веревкой. Священник был невысокий, болезненно худой, сгорбленный и весь какой-то сморщившийся, но ясные голубые глаза были преисполнены спокойствия и уверенности.
М-да, как-то не очень он похож на корыстолюбца, преступившего ради обогащения один из основополагающих принципов священства. Разве что… Я перевела взгляд на потемневшие от времени балки, уже заметно источенные жучками, на потускневшие иконы в вытертых окладах. Быть может, церкви настолько остро нужен ремонт, что священник в отчаянии пошел на крайние меры?
– Неужели ваша паства настолько бедна? – вырвалось у меня. – Те же Бойды вполне могли, например, перекрыть крышу!
– Могли, – согласился отец Марк кротко. – Однако храм пока не рушится, а некоторые мои прихожане вот уже десять лет ютятся в халупах. Церковь, милостью Всевышнего, уцелела во время Великого землетрясения, но многие люди лишились крова.
– Мои родители тогда погибли, – призналась я неожиданно для самой себя.
– Сочувствую вашему горю, дочь моя.
Эти дежурные слова он произнес с такой неподдельной теплотой, что я сглотнула комок в горле. И отругала себя за доверчивость.
– Значит, пожертвования вы тратите на помощь бедным?
– Именно так, – кротко кивнул он и перекрестился. – Милостью божьей у меня есть, чем помочь обездоленным. Уповаю, что в глазах господа нашего это не менее достойно, чем возведение новых храмов.
Не скажу, что я преисполнилась желания припасть губами к руке отца Марка – как-никак, я принадлежу к другой конфессии – но поневоле его зауважала.
– Мы можем поговорить? – попросила я, оглядевшись.
Храм был пуст, и все же хотелось с гарантией укрыться от лишних ушей. Пусть моих клиентов и не защищает тайна исповеди, но разбалтывать их секреты – последнее дело.
– Конечно, пойдемте, – священник рукой указал на проем, ведущий вглубь церкви.
Сколько я ни всматривалась в его морщинистое лицо, не сумела уловить и тени опаски или, скажем, неудовольствия.
Скрытые от посторонних глаз помещения с лихвой описывались выражением «бедненько, но чистенько». Вытертые домотканые половички, заботливо вскрытые лаком старые стулья, явно не раз чиненные, простые занавески на окне.
– Присаживайтесь, дочь моя.
Опустившись на скрипнувший стул, я сразу взяла быка за рога.
– Я – мисс Лилиан Корбетт, Джейн Бойд вас обо мне предупреждала.
Он кивнул и сложил на коленях скрюченные артритом пальцы. Еще один довод против – вряд ли старик способен тарабанить по клавишам печатной машинки, еще и так ловко. С другой стороны, отец Марк наверняка не сам поддерживает тут порядок, так что отбрасывать его кандидатуру пока не стоит.
– Чем я могу вам помочь? – спросил он, устремив на меня внимательный взгляд.
– Меня интересует некая Илэйн Ллойд. Вы ведь ее знаете?
– Знал, – поправил он и перекрестился. – Господь прибрал ее к себе в прошлом году.
Я с трудом скрыла досаду, ведь мисс Ллойд была наиболее вероятной подозреваемой. За десять лет она наверняка растратила полученные от Бойдов денежки и вполне могла решить заработать еще. С другой стороны, мало ли кому она могла разболтать? Ее-то тайна исповеди не сдерживала! Хотя обычно девушки не откровенничают направо и налево о своих грязных секретах, поэтому если она кому-то проболталась, то явно кому-то достаточно близкому.
– У нее была семья? Родственники, близкие?
– Нет, – покачал седой головой отец Марк. – Бедняжка была очень красива и очень несчастна. На свою беду она полюбила мужчину и доверилась ему, за что и поплатилась.
– Она назвала его имя? – я даже дыхание затаила в ожидании ответа.
Глаза священника блеснули, и он медленно покачал головой.
– Послушайте, – я подалась вперед. – Речь о судьбе ребенка. Кто-то шантажирует его приемных родителей, угрожая раскрыть происхождение мальчика. А ведь эту тайну знали лишь вы, Бойды и сама мисс Ллойд.
– Она бы не проговорилась, – запротестовал священник. – Уверяю вас, покойница не стала бы подвергать мальчика такому риску. Она хоть и грешила, но зла в ее сердце не было. Я… пожалуй, кое-что я могу вам сказать. Мне известно, что родственники того мужчины предлагали ей денег на… аборт, – он осенил себя знамением. – Илэйн не согласилась убить ребенка, хоть и была вынуждена отдать его на усыновление.
– Понимаю, – я медленно кивнула. – Значит, вы считаете, что мисс Ллойд отпадает.
Он понимающе улыбнулся.
– Вы хотите спросить, не обмолвился ли кому-то я? Нет, клянусь в том моей бессмертной душой.
– Хорошо, – вздохнула я. – А хотя бы адрес, по которому проживала мисс Ллойд, вы можете мне дать?
– Конечно, – закивал седенький священник. – Я даже могу написать записку для квартирной хозяйки, иначе она с вами и говорить не станет.
– Спасибо, – поблагодарила я с тяжелым сердцем.
По правде говоря, вряд ли от разговора с домовладелицей будет толк. Разве что покойница вела дневник, в который сунул нос кто-то чрезмерно любопытный и не отягощенный избытком совести.
Дело отчаянно буксовало, версии лопались одна за другой, как мыльные пузыри…
* * *
Квартирная хозяйка, миссис Эшби, не понравилась мне сразу. Было что-то отталкивающее в хитром взгляде ее черных глазок и в блестящем, будто намазанном жиром, лице.
– Вам кого, мисс? – поинтересовалась она, вытирая пальцы о засаленный передник.
Ни здравствуйте, ни до свидания. И улыбка неприятная, словно змеится по губам.
– Меня интересует ваша жиличка, мисс Илэйн Ллойд.
– Так она умерла, – пожала плечами миссис Эшби и попыталась захлопнуть дверь.
Не на ту напала. Я ловко сунула ногу в щель и помахала запиской от священника.
– Вам отец Марк передал.
Поколебавшись, она все же цапнула бумажку и нехотя ее развернула. Пробежала глазами коротенький текст и буркнула:
– Ну, так чего вам?
Впускать меня дальше крыльца она, похоже, не собиралась.
– Мисс Илэйн Ллойд, – напомнила я. – Какая она была?
– Задавака, – ответила домохозяйка, не задумываясь. – Все нос задирала, мол, местные парни для нее нехороши. Вот и довоображалась!
– В каком смысле? – удивилась я, оглядывая неказистую улочку. Это не были трущобы в полном смысле слова – во Фриско сыщутся местечки и победнее – однако респектабельным район тоже не назовешь. Грязновато, обшарпано, кое-где в домах вместо выбитых стекол окна попросту забиты фанерой, стены изрисованы похабными картинками и матерными надписями.
Миссис Эшби подалась вперед.
– Так любовник ее прирезал, не слышали разве? Из ревности!
От нее пахло чесноком и дешевыми ванильными духами, а в глазах читалось неприкрытое злорадство.
– Не слышала, – созналась я. – Расскажете?
– Долгая это история. Чего ради мне с вами время тратить? Дел невпроворот.
Повторно ссылаться на просьбу отца Марка я не стала: видно же, не поможет. Вместо этого извлекла из сумочки одну из заранее припасенных купюр.
– Небольшая компенсация, – я вложила деньги в ее потную руку, даже не сомневаясь, что именно этого она добивалась с самого начала. Отсюда и показное нежелание говорить, и не слишком убедительная попытка захлопнуть дверь. Вечная игра, правила которой были нам обоим прекрасно известны.
Миссис Эшби подобрела, даже соизволила впустить меня в дом. Когда-то это был неплохой особнячок, но время и хозяева оказались к нему жестоки. Многие годы он ветшал без должного ухода и ремонта, в конце концов оказавшись в руках предприимчивой миссис Эшби, превратившей двухэтажный особняк в десяток не слишком просторных квартирок (и хорошо еще, сдаваемых не почасово!). Саму хозяйку нисколько не смущали ни облезлые перила некогда добротной мраморной лестницы, ни клочья паутины по углам, ни липкие пятна на паркете.
Я присела на диван, поморщившись про себя. По-видимому, костюм теперь придется отдавать в химчистку, но чего не сделаешь в интересах дела!
По правде говоря, за свои деньги я получила до обидного мало. Не считать же ценной информацией сплетни о личной жизни покойной мисс Ллойд! Тем более, что о самой пикантной части – внебрачном ребенке – миссис Эшби даже не подозревала, пребывая в твердом убеждении, что ее жиличка попросту загуляла на полгода с богатым поклонником. Развеивать ее заблуждения я, разумеется, не стала, аккуратно переведя разговор на обстоятельства смерти мисс Ллойд. Оказалось, что убийцу взяли с поличным – он устроил сцену прямо в гримерке и там же, на глазах у танцовщиц и антрепренера, пырнул любовницу ножом. Она скончалась на месте, а пылкого влюбленного приговорили к пятнадцати годам тюрьмы.
Все это миссис Эшби выкладывала мне охотно, смакуя детали и сладострастно щуря глаза.
– Погодите, – я подняла ладонь. – Спасибо, я поняла. Теперь я хотела бы взглянуть на ее вещи.
– Их родня забрала! – быстро сказала миссис Эшби. Так быстро, что я ей не поверила.
– В самом деле? – я изобразила вежливое недоумение. – Кто именно и как их найти?
– Брат, кажется, – она разгладила передник, сверкнув вульгарным алым лаком на ногтях. – Сказал, что отвезет их бедной старой мамочке.
Это сюсюканье так ей не подходило, что я убедилась: дело нечисто. Я посулила еще денег, но миссис Эшби стояла на своем.
Пришлось отступиться.
Я вышла на улицу и огляделась в поисках такси.
Мимо как раз проходила нетрезвая компания, успевшая здорово набраться уже к полудню. На меня они, разумеется, внимания не обратили, зато миленькой темноволосой девице в дешевой шляпке сполна досталось «мужского внимания» – сальных комплиментов и попыток ущипнуть за бок. Девица, впрочем, многоопытно послала кавалеров подальше и, остудив самые горячие головы несколькими ударами сумочки, проследовала дальше по своим делам под одобрительный свист поклонников.
Неудивительно, что покойная мисс Ллойд так стремилась отсюда вырваться!..
Я прикинула, не осведомиться ли об Илэйн в клубе «Розовый пеликан», где она, по слухам, танцевала, однако отказалась от этой идеи. Местечко не из тех, где приличной девушке можно появиться в одиночку. Напарник же наверняка предпочтет не впутывать меня и разузнать об Илэйн сам – все же в некоторых вопросах он несколько старомоден.
Можно, разумеется, прибегнуть к помощи кого-нибудь другого. Скажем, инспектора Рэддока – он бы точно мне не отказал. Однако вовлекать его в эту историю не хотелось, тогда пришлось бы как-то объяснять свой интерес к мисс Ллойд, не выдавая клиентов. Вряд ли получилось бы сослаться на давнее дело об ее убийстве, Рэддок достаточно проницателен, чтобы не проглотить состряпанную на скорую руку ложь. К тому же… хоть убейте, не хочу я ему врать. Слишком уважаю, слишком ценю наши хрупкие пока отношения.
Озадачив кузена работой на воскресный вечер, я заглянула по пути в кое-какие магазины и наконец, усталая, вернулась домой. Вытащила из почтового ящика кучу корреспонденции (горничная по выходным не приходила) и, отперев дверь, опустилась на банкетку в прихожей. Что тут у нас? Счета, слезные просьбы от благотворительных организаций, письмо от старой приятельницы по колледжу, несколько открыток от знакомых, приглашение на свадьбу мисс Селесты Бронштейн… Надо же, кто-то позарился на эту дурно воспитанную гору сала! Впрочем, на такие капиталы охотники всегда найдутся.
В самом низу обнаружилась коротенькая записка, написанная знакомым угловатым почерком: «Лили, хотите пойти со мной в «Синий кит»? Говорят, там неплохое шоу и можно потанцевать. Согласны? Ваш Эндрю».
