Текст книги "Нечисть в мегаполисе (СИ)"
Автор книги: Анна Калина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Кир кивнул.
– Тогда идем, ты мне ведро жюльена должен.
– Ася, что ты с дядькой сделала? – рванул меня за руку Кир.
Тени молчали, втянувшись в свои пыльные норы. Значит, Кирилл не злился. Это хорошо.
– Глаза отвела, – рыкнула злая я в ответ и поморщилась.
Кирилл поднял мою руку выше, разглядывая пылающую синим руну на коже.
– У меня все не так плохо, – съязвила я. – А у тебя?
– Красный, – шепнул Кир.
– Живо домой, и больше никуда не выходишь, – гаркнула я и поволокла поникшего мужика на выход.
Со стороны мы смотрелись колоритно. Кир, гора мышц и ростом под два метра, покорно идущий за мной, мелкой. А я мелкая, злая и ростом ему как раз под мышку. И вот я, вся такая несуразная, волоку этого детину к выходу со словами «без меня из дому ни шагу». Скучающим кассиршам было что обсудить после нашего ухода.
Глава 13
Уже спустя пару часов на моей кухне концентрация нелюдей на один квадратный метр увеличилась вдвое. Лиза и Рудик, они же как сиамские близнецы: если куда-то едут, то только вместе.
– Ну все не так уж и плохо, – выдохнула Лиза, выслушав мое сбивчивое повествование. – Он же только перерождается, так что это нормально.
– Руна была красной, – напомнила я.
– А, – отмахнулась Лиза. – Для инквизиторов любой всплеск активности нелюдя – это повод для паники. Пока Кир никого не убил, опасным его не признают.
У Лизы специфический взгляд на жизнь. Очень оптимистичный… я бы даже сказала, на грани идиотизма.
– Мне показалось, что я видела в тот же вечер тень в квартире.
Теперь в помещении стало намного тише. Неприятная такая тишина, гнетущая, настороженная.
– Ася, ты же всегда их боялась, может, это твое воображение? – подал голос Рудик.
– И вывих у Кирилла, и тень я видела, и ментальный удар засекла, и всплеск агрессии с интервалом в пару часов, – перечислила я все друзьям. – И все плод моей безумной фантазии…
– Но, согласись, фантазия у тебя и вправду неудержимая, – решил поюморить Рудик.
– Аська, по сути, тени всегда там, где есть возможность кого-то толкнуть на пакость, – успокоила меня Лиза. – Проблема в том, что даже большинство нелюдей их не видят. Ты особенная… Ты их науськивания слышишь.
– Ты просто с вывихом, – встрял Рудик и получил подзатыльник от Лизы.
– Но в инквизицию ехать придется, – напомнила я Лизе. – И тебе тоже.
– Пф… Напугала ежика… – Лиза, как всегда, была брутальной. – Мне их бояться нечего, рыжий на диете, ликантроп наш безобиднее болонки.
Кирилл, сидевший рядом со мной, решил поучаствовать в фарсе и после слов Лизы встал и отвесил всем собравшимся театральный поклон.
– М-да. Цирк с конями, а не нечисть, – пробурчала я, косясь на Кирилла.
– Это твои домашние на него плохо влияют, – вздохнул Рудольф. И, подскочив с места, добил, – Понеслись, как сказали бы куры.
Смех у нас вышел напряженный, я бы даже назвала его нервным.
– Вы поезжайте, а я проверю одну догадку, – пояснила я свое сидение на месте. – Насчет магического удара.
– Темному властелину от меня привет, – кивнул Рудик и двинулся вон из кухни.
– Это не опасно? – шепотом уточнил Кир у меня.
– Не думаю, – пожала я плечами. – Отметишься, и все. Лиза права, оборотни склонны к агрессии… и ты первородный.
Кирилл замер, оперся на стол руками и доверительно, как тяжелобольной с острой формой шизофрении, пояснил:
– Я о тебе и твоем обряде.
Не мужик – мечта. И характер, и отношение… Да я за него не только тень, я за него всех чертей в преисподней по одному голыми руками передушу.
– Нет, это просто гадание на картах, – вслух выдавила я.
– Тогда удачи, – чмокнул меня в нос оборотень и вышел вон.
– И вам удачи, – выкрикнула я столпившимся в коридоре. И уже себе добавила: – Если у меня не глюки, то удача нам очень понадобится…
***
Чайник уже вскипел, чай медленно приобретал цвет детской неожиданности, я тасовала карты. Сеня и Федя изображали мышек под веником в комнате, боясь даже скрипеть пружинами на диване. Итак, концентрируемся, задаем вселенной четкий вопрос и… Колода карт рассыпалась пестрым узором на старой скатерти. Я люблю пасьянс и простые игральные карты. Конечно, можно купить специальные, гадальные, но скажу вам по секрету: это понты. Гадать можно хоть на тыквенных семечках, главное – уметь задавать вопросы и трактовать ответы. Важно не на чем, важно, кто гадает, так как ответ приходит только к тем, в ком есть определенный дар. У меня дар на месте, а мой выбор – старые карты с мордатыми валетами и полногрудыми королевами перестроечного периода. Итак…
– Делали ли на Кира приворот? – так, вопросик на затравку.
Перебираю карты; пасьянс, естественно, сложился. Кто бы сомневался. Усложняем задачу.
– Повторный приворот был?
Естественно, «да». Я засекла очередной удар вчера ночью, но Киру не сказала. Не хотела волновать, но то, что этот кто-то не унимался, начинало очень волновать. Ведь если первый удар был слабым и прошел по касательной к ауре, то второй уже зацепил ее верхний слой, что вполне могло разбалансировать оборотня. Сам по себе приворот не сработал, но заряд магии подчинения в нем мог слегка затуманить сознание, что привело к подобным срывам у оборотня.
– Это человек близкий?
Итак, если пасьянс не сойдется, то со стороны. Не сошелся.
– Это близкий друг?
Бредовый вопрос, но в наше безумное время выражение «крепкая мужская дружба» скорее навевает мысли о радужных флагах, чем о распитии пива в гараже. Карты утешили: ответ «нет».
– Идем дальше, – снова раскладывая картишки, пропела я. – Колдовал человек, знакомый Кириллу?
Картишки покочевряжились и выдали «да». У меня догадка появилась почти сразу, но все же сохраним интригу. Хотя логично, если учесть то, что я видела, и то, что происходит с Кириллом.
– Этот человек работает с Кириллом?
Пасьянс не сошелся. Что и требовалось доказать. Чудно, и почему у меня чувство, что я знаю эту стерву с манией колдовать и привораживать? Хотя что меня удивляет? Это очень умно – приворожить не одного, а сразу двух мужиков. И свобода выбора, и запасной вариант, и двойное количество подарков. Видимо, Марк был «пробным вариантом», Кирилл, как директор фирмы, – объект куда как привлекательнее. М-да, многостаночница наша… Итак, идем дальше…
– Приворот делала Инна? – я уверена в вопросе, но все же решила проверить.
Вот не люблю оказываться правой. Естественно, пасьянс сошелся. И почему я не удивлена?
– Она делала один приворот?
Ответ «нет». Да, процесс этот затягивает, если еще и учесть непробиваемость Кирилла. И меня интересует последнее:
– Последний приворот был перед припадком Кирилла вчера?
Естественно, «да». Итак, что мы имеем? Имеем мы лошадь Пржевальского с манией величия и желанием зацапать всех имеющихся самцов со стабильным доходом в радиусе «куда ручки загребущие дотянутся». А это плохо. Почему? Потому как Инна – простой человек, и на подобные финты способна с большим трудом. Один приворот – это еще ничего, терпимо. Два – тоже. Но она проводила усиливающиеся обряды, каждый раз черпая все больше и больше силы.
Дело в том, что вселенная не дремлет и за любую манипуляцию с пространством в целом и сознанием людей конкретно наказывает. За каждый обряд идет отдача. И чем сильнее обряд, тем сильнее отдача. И что это значит? А это значит, что ей помогают. Уже помогают, пускай она этого еще и не знает. И тогда, если этот помощник задумал зацапать себе еще одного рекрута, то Инна не угомонится, пока Кирилл не приползет к ней с букетом в одной руке и сердцем в другой. А это значит, что Кира и дальше будут обстреливать заклинаниями, истощающими его и без того нестабильную ауру. Инну мне не жаль, а вот Кирилл…Убью на фиг за моего лохматика.
Со вздохом сгребла со стола карты, допила остывший чай. И почему каждый раз мне так гадко, словно я виновна в человеческой глупости? Знаю я таких самоуверенных идиотов, играющихся во всесильных магов. Проводят малопонятные обряды, приносят жертвы, говорят странные слова и думают, что потусторонние силы им подчинились. Только вот мир духов редко признается в своих истинных намерениях и за выполненную копеечную услугу требует порой непосильную плату. Итак, дождусь Кира, и вечером выдвинемся по нужному адресу. Лучше пускай эта дура сама все снимет, а то если я возьмусь всю ее кашу расхлебывать, девчонку скрутит так, что и за год в интенсивной терапии не раскрутят. А еще нужно разобраться с той тварью, которая уже обжилась рядом с Инной и толкает ее в удобном для себя направлении. Я взяла в руки телефон, набрала врезавшийся в память до самой смерти телефон. Сколько раз я ему звонила? Вспомнить страшно.
***
Ожидание вестей из застенков инквизиции плохо сказались на моих ведьминских нервах и вылилось в варку борща. Настоящего такого, по всем правилам, еще по бабушкиному рецепту. Но мне жарить все, что я приволокла из магазина, было лень, так что, зашвырнув картофель в кипяток, я принялась по очереди зашвыривать туда все остальное. Морковку, свеклу, лук, капусту, специи, масло растительное – по причине отсутствия в доме старого сала. М-да, без этого ингредиента борщ не тот, но имеем что имеем. Звучит жутко, но попробуйте хоть раз и поймете, что это незаменимая вещь. Итак, убавив огонь до минимума, оставила это добро томиться на огне. Еще томата плесну, и все.
– Держи, там на балконе завалялся один, – Сеня заявился в кухню, неся в руках зонтик укропа. – Ты так огурцы и не засолила.
– Я их сырыми съела, – огрызнулась я, но укроп взяла.
– Томат лила? – уточнил домовой, забираясь на табурет и заглядывая в кастрюлю.
– Нет. Рано еще, – очищая чеснок, отозвалась я.
– Аська, ты готовить умеешь!!! – пораженно изрек домовой.
– Я тщательно это скрываю, – усмехнулась я.
– Зачем? – возмутился домовой.
– А я не хочу быть еще и рабом у своей домашней нечисти, – ехидно пояснила я.
– Нам Кирилла небо послало, – всплеснул руками домовой. – Такие тайны раскрылись после стольких лет…
Сеньку я прогнала, замахнувшись на него полотенцем. Дальнейшее измывательство над домашней нечистью прервал звонок в дверь.
– Это дядя Леша, – сообщил выплывший из коридора Федя.
Я устало вздохнула и, вытерев руки, пошла открывать.
– Не ходи. Потопчется и уйдет, – отмахнулся Семен.
– Ага. И завтра придет, – кивнула я, – или в подъезде пристанет. Лучше сейчас.
Дядя Леша нашелся за дверью, чутко прислушивающийся к звукам из моей загадочной квартиры. Классика любого многоэтажного дома: человек с нежной привязанностью к зеленому змию. Тихий, одинокий, пьющий, но при этом умеющий чинить абсолютно все. Он мог вдохнуть жизнь в уже, казалось бы, безнадежную вещь, а потому в доме его любили и берегли, одалживая мелочь на поправку здоровья. Человеком дядя Леша был тихим и неконфликтным, чертей гонял только на законом отведенной ему территории, пьяным под домом не валялся, клумбы своей тушкой не мял. Так что нам редкостно повезло.
– Здравствуй, Настя, – улыбнулся мне наш любимый алкоголик.
– Здрасте, дядя Леша, – вздохнула я и прислонилась плечом к косяку.
Висящая в воздухе лярва зло клацнула зубами и недружелюбно уставилась на меня. С этой тварюшкой мы не один год были знакомы, так как она была неотъемлемой частью ауры дяди Леши. Дело в том, что лярвы ищут людей, одержимых пороком, и прикрепляются к его ауре, питаясь ее энергией. А со временем начинают влиять на сознание своего носителя, усиливая его зависимость от порока, дабы поток питающей лярву энергии не иссякал. Я десяток раз сбивала эту пакость с дяди Леши и даже добилась того, что мужчина ушел в завязку на пару месяцев. Но увы, видимо, общество зеленых чертей дяде Леше милее трезвой жизни. Так что лярва снова вырастала на том же месте, и, еще пару раз помучавшись, я плюнула на дальнейшие попытки избавить мужчину от подселенца. Если человек не желает сходить с губительной тропы, то утянуть насильно его оттуда не выйдет.
– Ой, как у тебя вкусно пахнет, – потянув носом, вздохнул дядя Леша. – Борщик?
– Ага. Вот решила, что пора уже и за хозяйство браться, – кивнула я.
– Тем более когда есть для кого стараться, – кивнул дядька. – Давно пора…
О, пошла сплетня по деревне. Теперь бабки на лавке будут обсуждать не то, что я какая-то «бракованная», так как в тридцать лет живу одна, а будут перебирать новую тему: кто со мной живет и когда мы распишемся. О, какая смена репертуара вечерних посиделок. Это ж им на несколько недель перешептываний хватит.
– А я к тебе по делу такому…
– Какому? – улыбнулась я, незаметно протягивая руку к висящей в прихожей сумке.
– Двадцаточку не одолжишь до пенсии?
– Одолжу, – кивнула я. – Вы же с меня за ремонт часов денег не взяли.
– Так там ремонта того…
Я покивала и протянула дядьке деньги. Не вернет, это я знаю точно, оттого и за ремонт плату не принимает. Ну как говорят, с меня не убудет.
– Вот спасибо, дай Бог тебе мужа электрика, – произнес дядя Леша свое любимое пожелание.
– Вот почему не олигарха? – притворно возмутилась я.
– Так что олигарх, – засмеялся дядя Леша. – Это же как повезет. Сегодня олигарх, а завтра никто. А вот человек с профессией…
Да, в логике дяде Леше не откажешь, хотя употребление крепких и крепленых напитков очень способствует развитию философской жилки. Снова скосила глаза на лярву. Та занервничала и зарычала: боится. Смешная такая, откормленная, наглая. Вообще лярва со стороны выглядит забавно, этакий шарик с зубами и глазками, висящий над человеком и сосущий из него силы через тонкую трубку. И вот чем дольше такая пакость на человеке живет, тем жирнее и наглее становиться. Эта вот уже даже рычать на меня начала. Совсем обнаглела, ни стыда, ни уважения.
– Дядь Леш, вы как себя чувствуете? – уточнила я степень наглости лярвы.
– Я? Не очень, голова кружится, слабость, – мне продемонстрировали мятую купюру. – Но, думаю, скоро получше будет.
– Тогда удачных покупок, – попрощалась я.
Дядя Леша кивнул и потопал вниз по лестнице. Лярва нахально глазела на меня. Нет, ну была бы поскромнее, я бы может и удержалась. А так – пробормотала простенький заговор и дунула дяде Леше в след. Легкий, едва слышный хлопок донесся уже со следующего лестничного пролета. Потом послышался топот, за топотом появился дядя Леша.
– Знаешь, детка. Ну его, – мне протянули деньги. – Поеду лучше в лес прогуляюсь…
– Верное решение. И польза, и удовольствие, – подтвердила я.
Дядя Леша снова удалился. Вот так, а то совсем мужика замучили. А так передохнет, сил накопит. Потом ко мне опять за денежкой придет… И я опять пакость эту сгоню.
– Тебе не надоело? – отозвался стоящий в прихожей Семен.
– Жалко. Хороший же человек.
– Хороший. Только за свои пороки сам отвечать должен, – покачал головой домовой. – А ты лезешь со своей помощью.
Пожала плечами и отправилась доваривать борщ. Хоть порадую своего лохматенького сожителя перед важной и нужной поездкой. Хоть бы все вышло. Кир приехал в обед, довольный и спокойный, а сытый ликантроп – это вообще сплошная милота, хотя Кирилл – няшка в любом, даже самом зверском виде.
Глава 14
Отец Сергий ждал нас на выходе из метро. У меня давно сложилось впечатление, что, до того как удариться в религию, мой любимый экзорцист гонял на байке и слушал тяжелый рок. На классического священника он похож меньше всего, линялые джинсы и футболка, седые волосы собраны в хвостик, на носу очки в простой оправе.
– Это он? – уточнил Кирилл, с подозрением оглядывая священника. – Как-то не очень похож.
– А ты ждал, что он будет в рясе, с кадилом наперевес и крестом на всю грудь? – реакция Кирилла меня не удивила. Я сама с трудом поверила, что этот человек – священник. – Вера в душе, а не в атрибутах.
– Верю тебе на слово.
– Вечер добрый, – священник приветливо заулыбался нам и протянул руку Кириллу. – Отец Сергий, ваш экзорцист на этот вечер.
– Кирилл, оборотень. Увы, это навсегда, – в той же манере представился Кирилл.
– Он мне нравится, – подмигнул мне священник. – Чувство юмора – залог успеха.
– Нам бы удача не помешала, – вздохнула я. – Похоже, нас ждет жаркий вечер. Судя по всему, наша пациентка спуталась с тенью.
– Анастасия, я тебя не узнаю! – улыбнулся святой отец. – Ты и пессимизм?
– Это реализм, – вздохнул Кирилл. – Мое пагубное влияние.
– Испортил девочку, – подмигнул нам священник. – Ну что же, дети мои, не вешать нос. Прорвемся.
– Если что, будет кому нас отпеть, – криво улыбнулась я. – Или хотя бы ту идиотку.
– О! Проснулся Асин черный юмор, – обнял меня за плечи Кирилл.
– Значит, нужное настроение есть. Ну, ведите.
Мы бодро зашагали в сторону ровненьких шеренг блочных многоэтажек, адрес у Кира был в телефонной книжке, так что направление у нас было конкретное. Хиленькие деревца изо всех сил тянулись к небу из высохшей до состояния камня земли. Жалкие клумбы больше напоминали надгробные холмики, всюду гуляли сквозняки, а эхо на сотни метров разносило малейший шорох. Новые массивы навевают на меня тоску, и пускай там в сотни раз лучше планировка квартир, чем в старых хрущёвках, жить в них, на мой взгляд, менее комфортно. Мы гордо вышагивали по тротуару, как герои дешевого голливудского ужастика, над нами хмурилось грозовыми облаками небо, алело закатное солнце, в лицо дул пронзительный ветер, засыпая глаза песком и мелкой пылью. Не хватает только бодренькой музыки в стиле поп-рок на заднем плане. Отплевавшись и кое-как прочистив глаза, мы добрели до нужного дома (пару раз, правда, почти заблудились, и я стала побаиваться, что будем бродить здесь до самого утра), теперь осталось самое сложное – заставить Инну нас впустить.
Пару минут спустя я стояла перед массивной дверью нужной квартиры. Отец Сергий, вытянувшись в струнку, стоял рядом, Кирилл злобно сопел, прислонившись плечом к дверному косяку. Была вероятность, что нас не пустят в дом, для чего пришлось придумать подходящую легенду. Из образа выйти получилось не сразу. Я нацепила на лицо свою самую идиотскую улыбку и вдавила кнопку дверного звонка. Отец Сергий так же фальшиво изображал снизошедшую на него благодать. За дверью послышалось недовольное ворчание и шлепанье босых ног по полу.
– Кто там? – раздался за дверью недовольный женский голос.
– Вы не хотите поговорить о Боге? – бодрым голосом умалишённой проблеяла я, не переставая улыбаться дверному глазку. Именно эта фраза не вызывает подозрения у жильцов и открывает почти все двери. Ни электрик, ни сантехник не вызывают такого доверия, как стайка просветленных проповедников. Нас пару раз обругали по домофону, но дверь в подъезд все же открыли. За дверью послышалось тихое ворчание (большая часть нецензурная), дверь распахнулась, выпуская в прокуренный подъезд аромат дорогих духов.
– И что вы тут ходите? – гаркнула девица.
– Тогда мы зайдем, – рыкнул Кирилл в своем парадном обличии: светящиеся глаза, торчащие клыки, когти. В общем, жуть. Я начала волноваться за сохранность Инны.
– Кирилл?.. – девица попятилась в квартиру, и мы, не теряя времени, последовали за ней.
Иннатак и пятилась до комнаты, пока не уперлась в кресло и не села. Я зашла следом за Кириллом, отец Сергий еще возился в коридоре. В комнате на нас со всех сторон набросился ужасный и беспощадный гламур во всей своей красе: всюду разные пуфики, подушечки, вазочки и статуэточки. И это все в крохотной панельной однушке на окраине города! У меня даже голова закружилась от всего этого блеска и сверкания. Так и ждешь, что из кухни выйдет Кен в цветастом фартучке и запоет песенку про Барби (помните хит 90-х?) про пластиковую жизнь, которая 'fаntаstic'.
– А что случилось? – перепуганно уточнила девица.
– Проблемы у тебя случились, – огрызнулась я. – Ты даже не представляешь какие.
– Я вас не понимаю, – Инна опасливо косилась на Кирилла. Тот уже принял нормальный вид и только хищно поблескивал глазами.
– А когда с магией игралась и обряды проводила, понимала? – гаркнул оборотень, угрожающе склоняясь над девушкой. Я тоже напряглась, еще не выдержит и в горло вцепится. Но обошлось.
– Какая магия? Какие обряды? – зло и с насмешкой уточнила Инна, и уже к Киру:– Что происходит? У вас коллективное помешательство или это розыгрыш?
– Приворот на Марка, приворот на Кира – две штуки. Привязка по ауре, провальная… – с радостью перечислила я варианты. – Уверена, ты еще много чего накуролесить успела.
– Девушка, психушка в другом районе. – ушла в несознанку Инна.
Я горько усмехнулась, глядя на нагло развалившуюся в кресле Инну. Кир и батюшка имели честь лицезреть злющую девицу, а вот мне посчастливилось любоваться жуткой тенью, стоящей за ее спиной. Мерзкая ухмылка провалом рта, когтистые пальцы на хрупком девичьем плече. Инна просто баловалась, не подозревая, что медленно шагает туда, откуда вырваться уже не выйдет. Такой сладкий плен с иллюзией полного всевластия. Да, эти ребята мастаки иллюзий. «Моя», – шепнули призрачные губы, а глаза блеснули жутким, алчущим жертвы светом. «Шиш тебе», – подумала я и потопала к мужчинам. Я, может, уже и не инквизитор, но случая подгадить тени не упущу.
– Что, зайка, знакомого встретила? – с улыбкой осведомился святой отец.
– Ага, стоит, лыбу давит за креслом, зараза, – рыкнула я.
Кирилл глянул туда, куда я кивнула. Инна рассмеялась и покрутила пальцем у виска.
– Инга, вы подумайте, это не шутки, – вздохнула я. – приворот и я снять могу. Но вам же потом плохо будет… Давайте сами, я покажу, как.
– Больная, – фыркнула наша девушка-Лего.
– Как хотите, – пожала я плечами.
– Кир, я не понимаю, что происходит, – проблеяла девица донельзя плаксивым тоном.
– Не понимаешь? – рявкнул Кирилл, и мне резко перестало быть весело.
Я не сразу поняла, что произошло, но в долю секунды ликантроп подскочил к девушке и… схватив за горло, поднес к своему лицу. Инна захрипела, задергалась как в припадке и, перепуганно глядя на Кирилла, принялась царапать его руки наращенными и до ужаса размалеванными ногтями. Кирилл зарычал, обнажая выросшие клыки, глаза его горели желтым светом, на руках медленно отрастали когти. Мерзкий шепот из углов, тысячи, миллиарды гадких голосков, шепчущих: «Убей», и тени, качнувшись, потянулись черными щупальцами к оборотню и недоведьме. Мир тьмы замер, ожидая жертвы, предлагая шагнуть в его крепкие, полные спасительной пустоты объятия.
– Теперь как? Понятнее? – прорычал Кир в лицо девушки. – Я по-хорошему прошу… Не зли меня. Рассказывай, что ты делала? Какие обряды провела?
Вот я бы, такое увидев, не то что в грехах покаялась, я бы смерть Кеннеди на себя взяла, ей-богу. Вечно спокойный, уравновешенный, слегка даже приторможенный, Кирилл стал зверем. Настоящим, беспощадным, неуравновешенным. Воздух звенел или это у меня от страха в ушах звенело? Шепот ближе, холод по телу от мерзких, косматых лохмотьев, зависших на стенах, расползавшихся грязными кляксами по дорогим обоям. Тьма всегда голодна, ей всегда мало, и пороков ей недостаточно. Ее любимое лакомство – кровь…
– Кир! – завизжала я.
Сама от своего визга скривилась. Тени зашипели, мир дрогнул, обретая краски и резкость звуков, щупальца втянулись назад, замерев в углах. Кирилл вздрогнул, словно просыпаясь от сна. Лихорадочный блеск в глазах исчез, руки разжались. Инна рухнула на пол как подкошенная.
– Итак, они тут прочно обосновались, – подытожил отец Сергий, доставая молитвенник.
– Да, вы же сами все видите… – сообщила я, ткнув пальцем в живописную сценку недоубийства ведьмы ликантропом.
– Думаю, ты все равно видела больше, – вздохнул батюшка и подошел к Инне. – Дочь моя, покайся. А мы поможем.
– Вы ему помогите!!! – заорала Инна. – Что это за припадок, Кир?
М-да. Видимо, количество вкачанного под кожу ботокса не прошло бесследно для Инны. Морщинки и извилинки разгладились даже там, где были изначально задуманы природой. Хотя медуза вообще без мозгов живет… и ничего, не жалуется.
– Это последствия твоих магических экспериментов, – сообщила я, усаживаясь на мерзкий розовый диванчик.
– Вы больные. Все, – подытожила Инна, садясь на пол.
– Да как скажешь, – согласилась я.
Кирилл наконец-то отошел от Инны и уселся рядом со мной. Похлопала его по руке, утешая. Сорвался, с кем не бывает? Тем более я же видела этих тварей, они из каждого угла зудели, а их зов пересилить сложно.
– Итак, приступаем к нашей шоу-программе, – с улыбкой произнес батюшка и принялся бубнить молитвы.
Кирилл снова напрягся, но я придвинулась ближе и обняла его, прижавшись к широкой груди. Инна криво усмехнулась и, поднявшись, решила пересесть в кресло. М-да. А я имела честь наблюдать, как плющило тень. Выгибало, коробило, рвало на части. Называйте, как хотите, но тени было погано. С грохотом рухнула со стены картина, изображающая страстное лобызание быкоподобного мужика и вульгарной девицы, косящей под святую невинность. Знаете, такие дешевенькие репродукции, они еще в темноте светятся. Задрожали фарфоровые ангелочки на полке, треснуло зеркало. Короче, все как всегда. Но Инну проняло. Девушка пискнула и, сжавшись, замерла в кресле.
Эх, милая, это ты еще все эти предсмертные конвульсии по углам не видишь. А у меня был спектакль одного зрителя. Батюшка, бубнящий в центре комнаты, трясущаяся в кресле Инна, застывший как скала Кир. Оборотень чувствовал происходящее, не видел, но ощущал зло своей звериной частью души. А в центре комнаты медленно истаивала с диким визгом тень, утягиваемая в пол квартиры. Ну не в пол, а туда, куда ей самая дорога. Тварь сопротивлялась, царапалась, цепляясь за пол отросшими когтями. Инне становилось хуже. Страх прошел, теперь было болезненное расставание с тенью. Девушку начало трясти, пальцы выкручивало от напряжения.
– Читай молитву, дура, – зло обронила я. – Еще хорошо, что мы вовремя зашли.
– Что происходит?
– Нечисть низшего порядка на огонек заскочила, – язвительно пояснила я. – Такое бывает, когда ее зовут.
– Я… Я не звала, – замотала головой девушка, следя, как сминается на полу ковер от бьющейся в конвульсиях тени.
– А кто твои желания выполнял? Фея Динь-Динь? – нет, я и вправду ведьма. Злая причем.
Инна продолжала испуганно следить за погромом в квартире, но теперь я видела, как шевелятся ее губы, произнося простые слова из самой древней книги. А издыхающее зло сверлило меня своими глазюками с немым обещанием найти и поквитаться. Ага. Желаю удачи…
Вскоре все вокруг успокоилось. Тень таки провалилась в нужном направлении, Инну перестало колбасить, батюшка с грохотом захлопнул свою книжонку.
– Концерт окончен. Аплодисментов не нужно, – изрек батюшка, усаживаясь рядом со мной.
Теперь мы сидели как на допросе в ЦК: измученная девица в кресле и мы втроем, собранные и злые, напротив.
– Вы кто? – вопросила у меня Инна.
– Я ведьма, – спокойно ответила я. – В отличие от тебя, настоящая. Это, – я ткнула пальцем на батюшку, – отец Сергий, отряд спасения для таких придурков, как ты. А это Кирилл, который после твоих обрядов стал слегка не в себе, и его могут на фиг усыпить как бешеную собаку.
– А это что было? – Инна обвела рукой комнату.
– А это, девушка, те, кто за услугу попросит душу… – поправив очки, пояснил батюшка.
– Но я ничего такого не делала…
Я не слушала оправданий Инны, я судорожно соображала, что не так. Карты никогда не врут, что бы там не говорили, карты не ошибаются. Тогда что? Где косяк. В чем я ошиблась? Ведь чаровала Инна, тогда в чем дело? И меня вдруг осенило. Карты ответили верно на поставленный мной вопрос. Колдовала Инна. Но…
– Ты привороты только себе делала? – задумчиво уточнила я.
– Нет…Но это же в шутку…
– Ага, им рассказывай, – я кивнула на разбросанные статуэтки. – Кому ты чаровала?
– Машке, – зарыдала Инна.
– Кто такая? Фамилия, адрес…
– Маша из бухгалтерии, – спокойно сообщил Кирилл. – Они с Инной подруги. Она-то Инну к Марку и устроила.
Приехали. Чахлая Маша и насиликоненная Инна – подруги. У меня с треском рвались шаблоны.
– А ты не знала? – удивился пришедший в норму Кирилл.
– А об этом в новостях сообщали? – рыкнула я в ответ.
Меня успокаивающе похлопал по плечу отец Сергий. Подышала, посопела. Попустило. Решила отложить припадки ведьминского характера на потом, сейчас меня интересовал другой вопрос.
– А это не с ней вы на Троицу гадали? – просто так для поддержки беседы ляпнула я.
– Да-а-а-а…
– Ясно, я даже знаю, какой вид для нее инкуб принимал, – скривилась я и скосила глаза на Кира.
– А это не та Маша, которую ты ко мне направила? – отозвался батюшка.
– Ага, она.
– Милая девушка, – кивнул святой отец, поправляя очки. – Была мне крайне благодарна. Очень напуганная. Скромная.
– Ага, а подруги у нее – так вообще находка, – огрызнулась я.
– Да она больная на всю голову, – заорала Инна. – Все ныла и ныла, что любовь у нее до судорог. Что жить без него не может. Я же не знала, что это Кирилл Олегович. А она ныла, помочь просила… Видела, что у меня с Марком вышло.
– Ага, хорошее оправдание. Ты хоть имеешь представление, какие обряды проводила? – заорала в ответ я. – Да из-за таких вот магически активных соседей дом становится аномальной зоной. Инквизиторы задолбались нечисть после таких придурков из домов вычищать. Оно же по другим квартирам расползается.
Я даже вскочила от злости, нависнув над вжавшейся в кресло девицей.
– Я же не знала. Я же не думала, что выйдет что-то, – заскулила Инна.
Я молча скрипела зубами от злости. Сдать бы ее оперативникам, пускай они ей расскажут, что такое хорошо и что такое плохо.
– Что там с Машей? – вернул меня в нужное русло батюшка.
– Ее сорвало окончательно, – продолжала топить подругу Инна. – Я ей два приворота сделала. А она жалуется, что не работает. Тогда я ей сказала, сама делай и сама разбирайся… Все. Я ее больше не видела.
– А обряды где брала?
– В-в интернете.
Как замечательно, что у нас есть всемирная сеть. Скоро водородную бомбу собирать сможем из подручных средств. Я устало откинулась на спинку дивана и прикрыла глаза. Устала. Как же я устала от человеческой глупости и самонадеянности. Зачем лезть в то, что тебе не известно? Вы же не беретесь чинить проводку, если не знаете, какой куда провод направлять. Боитесь, что током шарахнет. А мистика – пожалуйста, это легко, это без проблем. Ничего, не смертельно, а что там после смерти будет, нас не заботит!!! А то, что семь последующих поколений расхлебывать будут, это шутки. И вот будут внуки Инны сидеть и гадать, отчего они болеют, или отчего дела не клеятся, или жизнь личная не вяжется. Поди знай, какое наказание им высшие силы уготовят. Тут же, как и в жизни, незнание законов от ответственности не избавляет.
– Ладно, давайте уже снимем эту пакость с Кира и Марка и домой поедем, – вздохнула я. И уже Инне раздраженно гаркнула: – Давай, хватит трястись, пошли на кухню.
– А что со мной будет? – испуганно отозвалась девушка. – Они вернутся…
