Текст книги "Нечисть в мегаполисе (СИ)"

Автор книги: Анна Калина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

А ведь правда, наш дом попал под план реконструкции, и наша семья получила новенькую квартиру в самой новой новостройке в самом новом районе города… на самом отшибе. Пришлось произвести не одну манипуляцию с обменом, пока мы не нашли подходящее место для жительства родителям и отдельную квартиру мне. И действительно, как он мог меня найти?

– Я даже пару раз на встречу выпускников ходил, но ты туда не являлась, – печально сообщил Кир.

– А их проводили? – пожала я плечами. Меня на них и не звал никто. – Знаешь, я не особо люблю такие тусовки.

– Я это помню. Но, вот видишь, судьба нас свела.

– Да уж, еще и таким дивным образом, – закатила я глаза.

– Да уж, ты и учудила! – теряя свое напряжение, хохотнул Кир.

– Ну знаешь ли, у меня всегда было все не тик-так.

– Просто ты рассеянная, – ласково улыбнулся Кир. – Но я встречал не многих людей, которые с таким юмором вышли бы из этой ситуации.

Смущенная его пристальным взглядом, принялась рыться в списке напитков и блюд, все так же лежавшим передо мной.

– Ну без юмора в моей жизни нельзя, – фыркнула я, прикидывая, что можно заказать из меню, чтобы не очень вредить моему тощему бюджету. Кирилл, может, и джентльмен, но нужно быть готовой к неожиданным поворотам.

– Все так туго? – Кирилл теперь пристально смотрел на меня. – Только говори начистоту.

Отложила замусоленное мной меню и уставилась на мужчину. Сидим, молчим, в гляделки играем.

– Да, – говорить на тему моей безработицы было неловко.

Кирилл кивнул какой-то своей мысли. Побарабанил пальцами по столу и, видимо что-то прикинув, спросил:

– Ты секретарем работала?

– Нет, – так же односложно ответила, я пытаясь понять, к чему клонит друг детства.

– А могла бы? – А Кирилл продолжал сверлить меня своим близоруким взглядом за щитом линз.

– Не знаю…

– Значит, так. Есть вакансия референта в офисе, – начал неожиданно посерьезневший Кир. – Скорее даже не референт, а помощник для директора и зама. Ну, скорее даже для зама. Правда, парень он специфический.

– А в чем специфика?

– Слабость к женскому полу, – усмехнулся Кир. – На фирме сменилась уже сотня секретарш за год.

– Что, пристает? – хмыкнула я. Терпеть приставания на работе не очень хотелось.

– Нет. Наоборот, очень женщинам нравится. А он устоять не может.

– И чего ты решил, что я подойду?

– Ты не в его вкусе. Ты умная, – подмигнул мне Кирилл.

Я задумчиво прикусила губу. Умная я, может, и умная, но вот не значит ли это, что для заядлого бабника я слишком неприметная? Кирилл, видимо, и сам понял, что ляпнул:

– Ну, в смысле знаешь себе цену и вряд ли поведешься на шаблонные ухаживания.

– Ладно, допустим, я не поведусь, но он меня, может, и не возьмет, – снисходительно кивнула я.

– Возьмет, – сам себе кивнул Кирилл. – Считай, уже взял.

– Это почему же?

– Потому, что он мой зам, – добил меня друг. – А фирма, стало быть, моя.

Я оторопело уставилась на Кира. Лихо, вот так раз – и работа есть, и друг детства нашелся! Не люблю я такие совпадения. Когда все так хорошо, жди беды.

– Ну так что? Подходит? – продолжил Кирилл.

– Кирилл, я не уверена, что…

– Давай заканчивай метаться и решайся, – Кир дернул плечом; и это движение помню: нервничает. Боится, что откажусь? – Поначалу помогу, но, думаю, у тебя все выйдет.

Я надолго задумалась. Упускать такой шанс не хотелось, но и подвести Кирилла не хотелось. Все было так быстро, что я с трудом верила в реальность происходящего.

– Ну что, по рукам? – Кирилл снова широко улыбнулся.

– Ну хорошо. Сам напросился, – в тон ему ответила я. А будь что будет, надоело бояться.

Мы звонко ударили по рукам и наконец осчастливили официантку заказом.

Глава 3

– А мне вон та в клетку нравится, – Семен сидел на шкафу и со вкусом догрызал бублик. – И цвет к лицу, и фасон ничего.

– А мне во-о-он та, – Федя ткнул пальцем в откровенно вульгарную блузку кислотного цвета, купленную мной во время обострения шопоголизма. – Симпатичная такая. И тоже цвет хороший.

– Ага, к твоим волосам подходит, – усмехнулась я. С самого утра мальчики помогали мне одеться на работу.

– Ага. Тогда пускай вообще голая идет. Так и то приличнее будет, – насупился Семен. – Срамота, а не одежда.

– Ну пускай идет как монашка, – обиделся призрак.

Я осторожно затолкала злополучную блузку в шкаф, от греха подальше, пока эти двое швыряться подушками не начали.

– А ты уверена, что он не аферист? – насторожился Сеня. – Может, ему надо чего от тебя.

– А что с меня взять, кроме анализов? – пожала я плечами, скрываясь за ширмой. Незаменимая вещь в квартире, где вся нечисть мужского пола.

– А вдруг! – заволновался домовой.

– Ага, тайная шайка по торговле людьми, – зловеще прорычал Федя, хватая Семена за пятку.

– А ну брысь! – Семен грозно замахнулся бубликом на призрака.

– Просто помощь друга, – хмыкнула я, воюя с пуговицами на блузке. – Когда предлагают помощь, грех отказываться.

На столе ожил и звонко запел телефон. Высунулась из-за творения столярно-бумажной промышленности, едва ею не прихлопнувшись. М-да, с моей грацией мне нужно жить в комнате с мягкими стенками.

– Алло, мам, – крикнула я в трубку, придерживая мобильник плечом и втискиваясь в брюки.

– Здравствуй, зайка. Ты как? – ранние звонки по пустякам – мамин конек.

– Хорошо. Вот по делам собираюсь.

– На работу? – обрадовалась мама.

– Мам!

– Все, не говори мне ничего. А то сорвется. Ты когда приедешь в гости? Папа скучает.

– Как только с делами разберусь.

– Ася, мы живем не на Северном полюсе!!! – обиделась мама. – Клубника спеет. Тебе витамины нужны!!!

Мама с папой вышли на пенсию и теперь сидят на даче, отвоевывая остатки урожая у слизней и воробьев. И меня туда все время заманивают правдами и неправдами. Но я, как увижу стройные шеренги грядок, лопаты, сапки, тяпки и прочий пыточный инвентарь, сразу ругаться начинаю и злиться. А когда я злюсь, то после меня ничего расти не хочет. Короче, мама оставила свои порывы привить мне любовь к садоводству, но не оставила попыток подсадить меня на плоды этого занятия, в надежде, что хоть это подействует. Ха!!!! Я ведьма молодая, мне к земле еще привыкать рано.

– Ну хорошо, буду в выходные, – сдалась я.

– Ты хорошо кушаешь? – задала мама свой самый главный вопрос.

У меня иногда складывается впечатление, что другое ее и не волнует. Лишь бы я была сыта и вышла замуж. И если мое питание контролировать родительница не в силах, то второй пункт моей жизни активно форсирует. «Этот день мы приближали как могли» – это про меня, родня спит и видит мою свадьбу. Я – нет. Меня никто брать туда не хочет.

– Да, мам, – вздохнула я. – Сеня и Федя держат все под контролем.

– Дай мне Семена, – строго потребовала мать.

Я закатила глаза, забросила телефон на шкаф и побрела в ванную. Я взрослая женщина, живу одна, зарабатываю (иногда) на жизнь сама. Я ВЕДЬМА, в конце концов!!! А со мной так себя ведут, словно я младенец бестолковый.

– Алле – проблеял домовой. Дальше я слышу только его реплики. – Ага… Прослежу… Ой, и не говорите… Вот и я ей сто раз говорил. Не волнуйтесь, я напомню. Да уже уходит… До свидания.

Мама у меня обычный человек, дар в нашей семье передается через поколение. Домовой и призрак сами решили не прятаться от нее, а Семен еще и вызвался моей добровольной нянькой. Я вообще думаю, что он по ночам ей отчеты о моем времяпрепровождении пишет. А если честно, строить людей (и не людей) мама умеет на ура, тридцать лет работы в детском саду воспитателем закаляют не хуже армии. Характер у мамы сильный – полком командовать может. Но сейчас командует папой – летчиком в отставке.

Дожидаясь возвращения телефона, я пытаюсь привести свою внешность хоть в какой-то порядок. Облик у меня, надо признать, далеко не ведьминский. Ни бездонных черных очей, ни огненно-рыжих кудрей. Правда, то, что при моем появлении не плачут малые дети и не воют собаки, оставляет надежду что перекоса в другую сторону моя внешность тоже не дала. Скажем так, черты приятные, но далеки от идеала, глаза невнятно серые, волосы банально русые, но то, что со мной иногда пытаются знакомиться, оставляет в душе надежду, что я все-таки хотя бы не безобразна.

– Ты в этом пойдешь? – Федя скептически смерил меня взглядом.

– А что? – удивилась я, оглядывая свой наряд в зеркало. Простенько и со вкусом. Голубая шифоновая блузка и укороченные штаны белого цвета. – Я же не в клуб собралась.

– Ты в этом на училку похожа, – покачал головой призрак.

– Федь, кончай лазить по порносайтам и задумайся о душе, – огрызаюсь я. Да, мой наряд лишен кокетства, но зато преисполнен комфорта – в жару самое то.

– Как знаешь, – пожал плечами Федор и скрылся в простенке.

Тоже мне, знаток моды! Это, между прочим, писк сезона. Я злобно принялась терзать волосы расческой, рискуя лишиться и без того не очень пышной шевелюры. Волосы упорно стояли на своем, то есть дыбом. Вздохнув, я завязала их в хвостик (нет, лечь спать с мокрой головой было ошибкой). «Зато так не жарко», – утешила я себя и принялась красить ресницы.

– Ты в этом пойдешь? – всплеснул руками Сеня. Да они что, сговорились? Самооценка у меня и так не ахти.

– Да, – с нажимом подтвердила я. – А что?

– Срамота! – возмутился домовой. – Белье видно, штаны вот-вот треснут! Все напоказ!

– Будешь возмущаться, я надену ту блузку, которую Федя выбрал, – спокойно припугнула я Семена. Если мнения так разделились – наряд в самый раз.

– И куда мир катится? – устало вздохнул домовой и, махнув на меня рукой, поплелся в кухню.

До моего слуха донеслось шуршание кулька с бубликами. «Надо с собой часть взять, а то к вечеру все вытаскает», – рассеянно подумала я, заканчивая мучить тушью правый глаз. На очереди был левый.

– Вот помню раньше, – не унимался домовой. – Косу заплетут, платьишко до пят, глаза в пол. А теперь – ноги голые, лица размалеваны, косы растрепанные. Эх…

– Сталина на нас нет, – подсказала я из ванной.

– Не передергивай! – огрызнулся домовой.

– Ты там на бублики не налегай, моралист, – спохватилась я при возобновившемся шуршании.

– Я ж о тебе забочусь. Сладкое портит фигуру.

– Да какая фигура. – Фыркнул Федя. – Она скоро прозрачнее меня будет.

– А ты не встревай, когда старшие разговаривают. – разозлился домовой.

– А я твой хозяин, – напомнил дух.

– Ну и что? – пожал плечами Сеня.

– А то, – выдохнул призрак.

Я с лету впрыгнула в свои любимые балетки и, подхватив телефон и сумку, кинулась к двери.

– До вечера. Пожелайте мне удачи, – с порога крикнула я.

– Удачи, – одновременно гаркнули мне в ответ.

Когда Федя и Семен цапаются, держаться надо подальше. Эти их стычки и пугали прежних владельцев, поодиночке ребят выдержать еще можно, но две сущности в гневе– это ураган. Мало кто может сохранить трезвость ума, живя в таком дурдоме, как я. Но у меня получается. Или мне это кажется? Ну, впрочем, в случае чего это выяснить не сложно, тут, говорят, недалеко и психбольница имеется. Так что, если что, мне помогут. Но надеюсь участь быть привязанной к койке постигнет меня не скоро… очень надеюсь что никогда.

Сегодняшний путь к метро был лишен вчерашнего экстрима. Мои истерзанные каблуками стопы радостно шлепали по колдобинам в удобных тапках. Утро было свежим и солнечным, высаженные перед домами клумбы радовали буйством красок и ароматов. Под аккомпанемент рыданий родители тащили своих чад в детский сад, детишки постарше угрюмо плелись в школу походкой свежеиспеченных зомби. Зомби постарше (то есть люди взрослые) так же угрюмо тащились к метро. В этой сонной толпе я выделялась как рыжий клоун на официальном приеме. За период своей безработицы я успела выспаться на годы вперед, жара меня радовала почти всегда, а наличие возможности снова быть и работать в компании живых людей сводило на нет плохое настроение. Так я и ввалилась в вагон метро, излучая позитив и энергию, чем немало раздражала всех окружающих. Вагон качнулся и, спрессовав всех еще плотнее, двинулся в путь.

Выскочив из метро я бодрым шагом направилась к своему новому месту работы. Навстречу мне неслись яркие вывески гламурных магазинов и кафе. Главную улицу Киева я не люблю, безвкусная роскошь и совковый шик напрочь убили те остатки аутентичности и исторический дух старого города. Когда-то Крещатик называли «маленьким Парижем», но увы, любовь советских архитекторов к масштабам не пошла на пользу этой улице. Красиво, помпезно, впечатляюще – но мне милее изящество и сдержанность. Последний гвоздь в могилу вбил предпоследний мэр, решивший облагородить Крещатик, утыкав его всякого рода фигурками, как дачный дворик райкомовского работника. Опять же, красиво, но уже не то. Или это я какая-то не такая? Приезжим вот нравится…

Мое радостное настроение балансировало на грани буйного помешательства, меня так и подмывало с визгом промчаться по улице и перетискать всех встречных прохожих. Такое со мной бывает редко, но если уж бывает – то на полную катушку. Я свернула за «Бессарабкой» и двинулась к сверкающему на солнце зданию. Эх держись, работа, сейчас я за тебя возьмусь!

В холл я уже не робко вплывала, а, зная, что меня ждет, заранее набрала скорость и, промчавшись мимо поста охраны, влетела в лифт на всех парах, едва не размазав по зеркальной стене напомаженного типа в дорогущем костюме. Мужчина смерил меня пренебрежительным взглядом и, отвернувшись к зеркалу, поправил и без того идеально уложенные волосы (уверена, раз сотый за день). Терпеть не могу таких типов, хотя и признаю, что такой типаж нравится многим девушкам. Этакий журнальный плейбой, смоляно-черные волосы, томный взгляд, ровный загар, маникюр. Глазами я вижу красоту таких мужчин, но из эмоций они вызывают у меня лишь насмешку, попади с таким в переделку и не знаешь, самой спасаться или кавалера выручать. Лифт весело тренькнул, и я, глубоко вдохнув, выплыла в холл уже знакомого офиса. Мужчина, кстати, вышел следом за мной. С тем же удивленно-пренебрежительным видом. Так мы и брели до заветной двери в интригующем молчании, мучимые разными вопросами, но на одну и ту же тему.

– Могу я Вам чем-то помочь? – прозвучал у меня за спиной вкрадчивый голос, когда я схватилась за ручку на двери приемной.

– Я на работу! – выдала я тоном нищенки, случайно застуканной в барских хоромах. – Я новый референт.

– Кто? – в голосе «красавчика» слышался то ли смех, то ли гнев.

– Референт, – спокойно и с достоинством повторила я.

– Кто? – бледнея, выдохнул мужчина. – Кто Вас взял?

– Кирилл Олегович Лесовой, – фыркнула я.

Эффект был достигнут и, пользуясь минутным замешательством собеседника, я вьюнком прошмыгнула на свое рабочее место; достигнув цели, для верности я шлепнула сумку на стол. Хлыщ еще пару раз покосился на меня и скрылся за одной из дверей. Только сейчас я заметила, что в приемной две двери в два разных кабинета. Мой знакомый брюнет прятался за дверью с надписью «М. Г. Хрустинский», ни должности, ни звания. По соседству была дверь с табличкой «К.О. Лесовой», туда я и направилась. Мой начальник был на месте и увлеченно копался в куче каких-то бумаг, лежащих на столе.

– Доброе утро, – тихо, почти по-детски пролепетала я. Да что это со мной? Я взрослая (ну хорошо, почти взрослая) женщина, а веду себя как сопливая девчонка.

– Ася! – Кирилл, приветливо улыбаясь, двинулся ко мне. – Ты пунктуальна как часы.

– Я решила не усугублять уже произведенное впечатление еще и опозданием, – улыбнулась я.

– Ну тогда пойдем, я тебе все здесь покажу, – Кирилл распахнул дверь, приглашая на экскурсию.

– Значит я еще могу и не подойти?

– Ну если нет желания у нас работать, то не стоит начинать, – задумчиво протянул Кирилл.

– Есть! – поспешила переубедить его я.

– Тогда вот твой стол, – с легкой усмешкой Кирилл развернулся к моему рабочему месту. – Вон в том закутке кофеварка, посуда и холодильник. Это для посетителей и нас. В коридоре автомат для персонала. Обед с двенадцати до часу. Работаем до пяти. Подчиняешься мне и Хрустинскому. Вроде все. Обживайся.

– Спасибо, – я с облегчением приземлилась в рабочее кресло.

– И, Ася, – Кирилл наклонился над столом, упираясь в него руками, – я в тебя верю. Удачи.

Я не нашла, что сказать, только благодарно глядела ему вслед, пока дверь кабинета не закрылась. Огляделась и принялась осваивать вверенное мне место. В том, что я справлюсь, сомнения отпали, когда я изучила содержимое ящиков стола. Моя предшественница была ярой поклонницей глянцевых журналов, увесистую стопку которых я нашла в столе. Если у барышни было время их все прочитать на работе, то не думаю, что ее КПД был так уж высок. К обеду на моем столе вырос небольшой сугроб бумаг на подпись, а телефон принялся надрываться с частотой пульса гипертоника. Я позволила себе расслабиться, лишь когда часы показали 12. Где-то там, в прохладном коридоре, скучал кофе-автомат, в сумке шуршали отнятые у Семена бублики, а желудок отчаянно требовал подкрепиться. Выпорхнув в коридор, я с нежностью нажала кнопку кофе-автомата, ожидая своей дозы допинга. Голоса на лестнице (по запаху дыма стало понятно, что там местная курилка) привлекли мое внимание, но я, как и любой воспитанный человек, не вслушивалась, пока одна фраза не заставила меня это сделать.

– А что это там за чучело у нас в приемной? – голосок брунетика я узнала сразу.

То, что речь шла обо мне, я ни секунды не сомневалась и изо всех сил держалась, чтобы не послать Марка Геннадьевича к черту (в моем случае это не просто фраза, а руководство к действию). Как и все женщины, я бы с меньшим драматизмом восприняла формулировку «дура», но покушение на внешность – это преступление. Я, конечно, не Мисс Вселенная, но на звание «симпатичная» или «милая» претендовать точно могу.

– Если женщина не отвечает твоему видению красоты, это не повод так о ней говорить, – голос Кирилла я тоже узнала. Мое восхищение им как начальством, как другом и как просто мужчиной достигло неимоверных высот, вышибло потолок и со свистом унеслось бороздить просторы вселенной. И, позабыв о воспитании, приличии и прочей ерунде я прилипла ухом к двери, завороженно вслушиваясь в каждое слово. Ведь говорят там обо мне, а значит, я не подслушиваю, а принимаю участие в беседе (мысленно, но все же).

– Зачем ты ее нанял? – не унимался доморощенный плейбой.

– А что, тебя что-то не устраивает? – голос Кирилла был спокоен, как штиль.

– Я знал, что ты оригинал, но чтобы настолько…

– Человеку нужна работа, мне работник. Все логично. Если ты из-за Инны злишься, то…

– Да при чем тут Инна, – раздраженно взвизгнул Марк. – Ты взял на работу первую встречную.

– У предыдущих секретарш тоже не было опыта работы, что не мешало тебе их нанимать.

– Она лицо фирмы! Мог бы взять кого-то поэффектнее.

– В первую очередь меня интересует ее эффективность в работе.

– И как?

– Ну, по крайней мере, она не красит ногти в приемной, не читает журналы в рабочее время и не принимает боевую стойку при твоем появлении, – в голосе Кирилла послышалась улыбка. – Да, она справляется.

– И это так важно?!

– Да. Инна больше торчала в твоем кабинете, чем на рабочем месте. А после вашего с ней расставания ушла, хлопнув дверью, и стерла всю информацию на компьютере. Так что да! Важно.

– Вы с этим чудом знакомы, – констатировал Марк.

– Да. И давно, – согласился Кир. – Славная девушка.

– И я должен отдуваться ради тебя?

– Раньше так делал я, – так же спокойно ответил Кирилл.

– Так вы с ней…

– Да ну тебя, – рыкнул Кирилл. – Она моя подруга детства. Умная и образованная девушка.

Остальных слов я не расслышала, зато расслышала громкий топот ног по лестнице и поспешила скрыться с места преступления, пока меня не припечатали той самой дверью по любопытному носу.

Остаток дня мои начальники молча дулись друг на друга, а я из кожи вон лезла, работая на полную катушку, чтобы Кирилл не пожалел, что дал мне шанс, а Марк чтобы подавился своими претензиями.

– Ася, ты же не собираешься повторять вчерашний подвиг? – Голос Кирилла выдернул меня из омута несортированных документов.

– А? – я рассеянно подняла слезящиеся глаза от монитора. Кирилл задумчиво помахивал ключами в руке. – Что, уже вечер?

– И конец рабочего дня, – улыбнулся начальник. – Раньше я один сидел допоздна. Ты перерабатываешь.

– Я не хотела, – под его насмешливым взглядом я не знала, радоваться или расстраиваться. – Заработалась.

– Такое рвение похвально. Собирайся, я подожду.

– Сейчас, – я принялась с бешеной скоростью сворачивать работу. Заставлять ждать начальство – это уже перебор.

Из офиса мы вышли вместе. Красный солнечный диск неспешно катился к закату, озаряя теплым, рассеянным светом все вокруг. Накалившийся за день асфальт готовился отдавать накопленное тепло до самого утра. Не было даже намека на прохладу.

– Подвезти? – Кирилл развернулся в сторону стоянки.

– Нет, спасибо. Давно хотела прогуляться по городу, – я алчно косилась в сторону круто поднимавшейся улицы Шелковичной. – Пешие прогулки – мой наркотик.

– Тогда до завтра, – Кирилл, казалось, расстроился из-за моего отказа. Или это мои фантазии?

Я развернулась и бодро зашагала через дорогу в сторону горячо любимой мною улицы. В отличие от испоганенного центра города более дальние улицы остались почти не тронутыми, сохранившими в себе дух той эпохи, в которую их построили. Помпезные, готические, утонченно-сдержанные дома тянулись перед моими глазами, щеголяя затейливой лепниной, богатством стилей, форм и архитектурных решений. Пускай вдали от центральных улиц фасады порою были облупленные и изъеденные грибком, но сохранили куда больше красоты, чем насильно облагороженные здания в центре. За ржавыми коваными воротами, в древних дворах-колодцах, на старых лавочках под раскидистыми деревьями, среди ободранных стен притаилась история.

Город был готов рассказать тысячу и одну историю из своей жизни, только остановись и послушай. Стоит только поднять глаза, и перед ними словно наяву прошагают дамы под кружевными зонтиками, прогрохочут по брусчатке экипажи. А пройти дальше к Софиевской площади – и вот уже древний город, осажденный воинственными ордынцами, языческие капища и слепящие куполами церкви. Мой город преисполнен истории, но мало кто готов его слушать. Мало кто, спеша по делам, разглядывает его изысканные красоты.

Люди проносятся мимо собственной жизни на бешеной скорости, в погоне за мимолетными ценностями, торопятся жить, торопятся знать. А иногда стоит просто остановиться, и жизнь предстанет совсем другой, не скучной и обыденной, а таящей сотни маленьких секретов в давно привычных мелочах. Но нам некогда. Нам не интересна история улицы, на которой мы живем и работаем (а ведь она есть, я уверена), мы ныряем в транспорт, уткнувшись в телефон или в планшет, и приходим в себя уже дома. А там телевизор, компьютер, а потом жалуемся на рутину, депрессию. Мы сами воруем свою жизнь в погоне за мечтами, вместо того чтобы наслаждаться чудесами каждый день.

Домой я пришла, еле волоча ноги, довольная, воодушевленная и преисполненная веры в лучшее. Семен злобно грохотал кастрюлями на кухне, Федя задумчиво сидел пред ноутбуком, фосфоресцируя в свете фонаря за окном. Свет мальчишки не включали, боясь, что перепуганные соседи вызовут полицию.

– Ты где шляешься? – злился Семен, поджигая огонь под сковородкой. По кухне поплыл аромат котлет. – Я ужин пять раз грел. Позвонить не могла? Я же волновался.

– Я ведь на работе была. Ты же знал, – удивилась я.

– Уже почти ночь! – рычал домовой. – Поди знай, вдруг случилось чего.

– Забыла, пошла гулять и забыла. Прости, – я устало шлепнулась на табуретку. Федя ограничился жестом «пис», не отрываясь от монитора. – Мама приходила?

– А кто о тебе побеспокоится, если не мама и мы? – Семен деловито переворачивал котлетки на другой бок. – Ехала по делам, занесла котлет. У нас же шаром покати.

– Ну извини, получу зарплату и куплю все, что захочешь, – поклялась я, сооружая на тарелке пирамиду из макарон и котлет. Аппетит у меня отменный, и я ему не сопротивляюсь.

– Ты ее получи сначала, – вздохнул домовой, залезая на настенный шкафчик. – А то опять сорвется, и зубы на полку.

– Ну, как первый день? – задал вопрос дух.

– Пока рано судить. Но, похоже, я им подхожу. И работа не сложная. И с Киром работать приятно.

– Сплюнь, – махнул рукой Семен.

– Слушай, как в тебя столько влезает? – подал голос Федя, наблюдая мою трапезу.

– Компактно, – отозвалась я, пропихивая еду в горло. – Был бы десерт, и он бы влез.

– Бублики закончились, – поспешил сообщить Семен.

– Я и не сомневалась, – у других домовые хоть боятся хозяйский харч таскать, мой же обнаглел и открыто выметает половину холодильника. Моя вина, распустила нечисть.

После сытого ужин глаза стали непреклонно слипаться, и к постели я добралась, фактически засыпая на ходу.