Текст книги "Дракон с багом. Записки попаданки (СИ)"

Автор книги: Анна Айдарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Часть 2. Операция “наследник”

30 сентября

Дорогой дневник,

Сегодня мы с Стивом, моим законным, но крайне экзотическим супругом, прибыли в родовое имение. Родовое, ага. Я представляла себе дворец с роскошными залами и слугами, как в кино (и нечего ржать!), но меня встретило совершенно иное родовое имение. Судя по всему, для местной аристократии стать наследником родового имения – это прежде всего выполнить обязательства перед родственниками, а уже потом – эстетика, позолота (в наших реалиях – медь и пар), роскошные залы и прочее по теме.

Вообще-то я думала, что муж радостно отправится вступать в наследство, а я, оставшись полноправной хозяйкой в небольшой лодонской квартирке, под шумок договорюсь с тараканами (мечтаю презентовать их Энтону), подрессирую кофейный аппарат, перцы буду выращивать, наконец. Но Стив внезапно заупрямился и потребовал, чтобы я ехала с ним.

Наши сборы и дорога – отдельная эпопея. Об этом стоит рассказать подробнее.

Стив велел мне собираться, и активно приступил к укладыванию вещей сам. Он носился по квартире не хуже амфетаминовой белки и временами напоминал бегающую по кухне Высоцкую в ее ранних роликах (эх, где ты, ютуб? Как я скучаю по твоим видосам! А самое обидное, что меня все равно здесь никто не поймет!).

Потом Стив заявил, что ехать долго и смысла брать мало вещей нет: мы проведем в поместье как минимум полгода, раз дела этого требуют. После этого заявления он начал вытаскивать сундук из самого темного угла гостинной. Сундук мужественно сопротивлялся (полагаю, ему помогали тараканы), но был водружен взмокшим драконом почти в самый центр комнаты.

Я все это время растерянно стояла и не знала, как мне реагировать на происходящее. Стив доволок сундук до места, сел и запричитал не хуже бабки-плакальщицы о своей горькой судьбе непонятого дракона. Я, конечно, вежливо удивилась, с чего бы ему жаловаться, но он только фыркнул и начал методично проверять коробки и полки, на которых хранились его «личные вещи».

Среди личных вещей муженька значились: механический куб-оракул, который, похоже, умом на один шаг опередил хозяина, поскольку молчал и на рожон со своими предсказаниями не лез; пара непонятных труб с вентилями и штуцерами, а также медная шкатулка, которая, по словам Стива, «считает, сколько раз ты опаздываешь и напоминает об этом в виде приятного дыма». Приятного дыма, ага. Понятно. Мой дракон сошел с ума.

Нет, а что еще я должна была думать?

Пока я тупила и наблюдала за происходящим, выяснилось, что Стив упаковал не только свои, но и мои вещи, небрежно собрав все, что ему попалось под руку. Я, к слову, планировала уже взять ровно три платья (по его мнению, «слишком много») и одну сумку с рассадой перчиков – доращу, что я, в поместье лорда места для зимнего сада не найду? А вдруг пригодятся для защиты от огнедышащего мужа? В общем, пока я переживала, что мои вещи могут пострадать, Стив старательно забивал всё, что находил, в сундук. Перечить мужу я не рискнула. Помним о перцах!

А потом мы прибыли на вокзал. Угрюмое золотое солнце продралось сквозь туман и морок и вовсю отражалось в медных трубах платформы. Пар валил из локомотива так, что казалось, будто сам город хочет нас провожать дымом. А станция – похожая издали на помесь заводского цеха и дворца с часами: – радовала глаз шпилями, бронзовыми панелями, гирляндами труб и рельсов, шестерёнками размером с обеденный стол, постоянно вращающимися и стрекочущими.

Я заметила сразу несколько «странностей», типичных для стимпанковского транспорта:

Гигантские часы с маховиками, которые отсчитывают минуты так, словно сейчас разнесут станцию ко всем чертям;

Паровые ограничители, которые свистят и плюются паром на тех, кто рискнет подойти слишком близко к краю платформы;

Механические кареты, запряжённые медными птицами с пропеллерами вместо крыльев;

Контролёры в цилиндрах и очках, которые записывают номера проездных билетов на перфокартах и при каждом движении клиентов слегка электризуются.

Стив, как истинный аристократ и инженер, оглядел платформу, проверяя, чтобы ни один паровой шестерённый элемент не болтался и не грозил «нарушить хрупкую гармонию пути». Я же, естественно, пыталась понять, как пройти на платформу без приключений. Ну как-то не очень хочется, чтобы меня смел очередной паровой вихрь. Стоило мне шагнуть, как начинался какой-то апокалипсис! Стивен попытался провести меня, спрятав у себя за спиной, но получилось у нас только с третьей попытки.

Я, разумеется, вцепилась в руку мужа и вполголоса материлась на всех языках, которые знаю, включая древний индоевропейский, которым я не пользовалась с первого курса и считала благополучно забытым. Ан нет, гляди-ка, вспомнился в нужной ситуации! Стив же, завершив миссию “впихни супругу в поезд”, спокойно держал в руках куб-оракул и наблюдая за мной с выражением «смотри и учись, человечка».

Поезд оказался внутри чем-то похожим на дирижабль, а чем-то – на классический железнодорожный вагон. Так, в нашем вагоне мною были обнаружены:

Внутри – длинные купе с креслами, обшитыми тёмной кожей и украшенные латунными вставками;

Каждое окно оказалось оборудовано системой тяг, клапанов и рычагов для регулировки пара;

Между купе курсируют маленькие механические вещи – «портье» с умильными глазами кота из “Шрека”, которые следят, чтобы никто не забыл свои вещи, и при необходимости выдают лёгкие электрошлёпки забывшимся или отвлекшимся пассажирам;

В купе для багажа работает автоматическая система, которая взвешивает сумки и может катапультировать их на полку, а в случае перегруза – сортирует багаж между вагонами.

Стив, конечно, сразу начал проверять все системы и говорить мне, чтобы я «не трогала рычаги и клапаны», но я, естественно, дотронулась. И потрогала. И даже нажала! В ответ на мое нажатие наше купе мило засвистело, потом запело, потом начало выпускать разноцветный пар и подбрасывать пассажиров из соседних купе, как на карусели. Кайф! Но Стивен все равно оказался недоволен, все отжал обратно, и начал активно обнимать меня, предлагая то чаю, то апельсин, то пирожное. Так увлекся, что только стук кондуктора в дверь нашего купе отвлек его от нежностей. Очень не вовремя эти кондукторы являются, не находите?

Станция прибытия и дорога до особняка.

Станция назначения выглядела как фабрика-музей: огромные паровые башни, шестерёнки с надписями «Пар Флеймурнов», лифты с цепями, которые скрипели при каждом движении, и латунные двери, которые открывались только после трёх комбинаций рычагов.

От станции до особняка была проложена узкая дорога, покрытая бронзовой плиткой, внутри в которой периодически вспыхивали сигнальные огни, предупреждающие о движении механических экипажей. Пар от старых труб маленькими, но на вид очень даже грозными вихрями двигался по улочкам, расходящимся от шикарного вокзального комплекса , и всё время казалось, что городок, больше напоминавший поселок, дышит.

Вещи загрузили в паровой экипаж, Стивен открыл дверцу, помог мне войти (чертова мода и необходимость ей соответствовать! И главное, ничего ведь не поделать). Проезжая мимо лавок, я видела выставленные товары, очень странные вещи: механические кошки, которые охраняли свои витрины, самодвижущиеся зонтики, которые следили за прохожими, и голографические рекламные объявления, исполняющие маленькие танцы под звуки, издаваемые крутящимися шестерёнками.

Стив молчал и улыбался каждый раз, когда я что-то замечала и комментировала – немного смущенная и почему-то довольная улыбка дракона словно говорила: «Хоть кому-то это все нравится».

Особняк был виден уже издалека и выглядел впечатляюще: угловатые башни, трубы с паром, латунные и бронзовые декоративные элементы, окна с витражами и резьбой.

Мы подъехали, и вблизи дом поражал еще больше. По крайней мере, меня. Пока наш сундук вытаскивали и заносили в дом, я отправилась немного осмотреться – почти весь день я провела сидя, очень хотелось размяться. Платье, правда, и этому не очень-то способствовало, но я утешила себя тем, что скоро переоденусь в привычные джинсы и тогда ни один уголок от меня не укроется!

Я прошла вдоль фасада, свернула и двинулась вперед. Чуть дальше располагался сад с паровыми деревьями: металлические ветви шевелились от порывов воздуха, а светлячки в виде миниатюрных вентилей мигали, как звёзды.

Оранжерея оказалась отдельным зданием: с прозрачными панелями, из которых тихо вырывался небольшой струйкой пар – и я уже предвкушала, сколько странных механизмов и вещей мне предстоит увидеть.

Но пришлось закончить прогулку – меня окликнул Стив, отправившийся за мной, предложил руку, и мы, как самые добропорядочные супруги, отправились в дом.

И началось…

Все оставшееся время пришлось посвятить какому-то безумному, бесконечному приему. Стив довольно улыбался, встречая пришедших. С мужчинами помоложе – обнимался (потом оказалось, многие из соседей были товарищами по его детским играм, ибо среди всех своих многочисленных племянников дядюшка Руперт выделял именно Стива по какой-то одному ему ведомой причине), мужчинам постарше почтительно жал руки, и всем без исключения девицам и дамам – целовал. Только одну, молоденькую девушку с лицом капризного механического ангелочка неожиданно обнял. Ну вообще страх потерял этот дракон! Жена тут рядом, сидит и терпит кучу неудобств, а он с другой обнимается, да еще и у всех на виду! Безобразие просто!

Я, значит, сижу в этой долбанной гостинной в позе самой образцовой леди, а если уж прямо говорить – то как механическая кукла! Сжимаю в руках веер – единственное мое оружие самообороны, доступное в этом милейшем обществе, – и наблюдаю, как мой «благоверный» продолжает свой тур нежностей.

Девушка привстала на носочки, и Стив – болван! – так предупредительно склонился к ней, пока эта милашка что-то шептала ему на ухо и заливалась при этом серебристым, как колокольчик парового звонка, смехом. А мой простофиля-дракон в ответ улыбался своей самой нежной и самой милой улыбкой.

«Ну конечно, – яростно щелкнула я веером. – Мистер «паровой двигатель вместо сердца» вдруг обнаружил в себе родник сентиментальности. И к кому? К этой кукле с пружинками вместо души!»

В голове тут же начали всплывать обрывки прочитанных романов. Складывалось впечатление, что писательницы устроили в моем сознании экстренное заседание.

«Помнишь «Джейн Эйр», Агата? – строго спросил внутренний голос, подозрительно похожий на голос Шарлотты Бронте. – Мистер Рочестер и безумная супруга на чердаке. Правда, здесь чердак, кажется, забит старой арматурой, а не супругами, но суть та же!» Ага, конечно! Зато как мистер Рочестер соблазнял Джейн!

Следом подтянулась и мисс Остин: «Моя дорогая, вспомни леди Элинор. Супруг, ищущий утешения на стороне, – классика жанра. Ты же сама на это подписалась, дурочка».

Я мысленно отмахнулась от них, как от назойливой мошкары. Фиктивный брак, говорила я себе, возводя внутреннюю стену из сарказма и здравого смысла. Никаких прав на его личную жизнь. Никаких чувств. Это просто деловой альянс, осложненный необходимостью носить кринолины и улыбаться его сомнительным друзьям детства.

Но почему тогда каждый раз, когда он наклонялся к той девушке, у меня в груди что-то неприятно сжималось, словно внутри кто-то невидимый упрямо закручивал шестеренку? Это не ревность. Ни в коем случае! Это… возмущение. Да, чистое, благородное возмущение его бестактностью. Сижу я тут, исполняю роль украшения, а он своим поведением ставит под удар наш тщательно выстроенный фасад. Все могут подумать, что мы в ссоре! Или, что еще хуже, что мне все равно. А мне не все равно! Вернее, мне должно быть не все равно для поддержания иллюзии. Логично же?

Я снова посмотрела на них. Стив что-то говорил, а эта куколка положила руку ему на рукав. Руку в изящной кружевной перчатке! Это уже перебор! Должны же быть хоть какие-то рамки приличия!!! Мои собственные пальцы, сжимавшие веер, побелели.

«Ну нет, дракоша, – подумала я с ледяным спокойствием. – Две девицы вполне могут играть в эту игру на равных. Если ты решил устроить ностальгические качели, я не стану бедной, брошенной женой из мелодрамы. Я буду женой, которая прекрасно проводит время».

Я обернулась к первому попавшемуся молодому человеку – одному из тех самых, с которыми Стив обнимался. Он смотрел на меня с нескрываемым любопытством.

– Простите, сэр, – сказала я, распахивая веер и глядя на него поверх шелковых складок с самым очаровательным видом, какой только могла изобразить. – Не могли бы вы просветить меня? Эта очаровательная особа в голубом, что беседует с моим мужем… Не родственница ли вам? У нее такой… живой нрав. Прямо как у заводной музыкальной шкатулки.

Молодой человек заулыбался.

– А, это Сибилла! Нет, не родственница, слава Паровым котлам. Она кузина Брандона. Вон, видите? – и он оказал на стоящего у окна весьма полного молодого человека. – Сибилла, как и Стивен, выросла здесь. Ох, какие проделки Сиб устраивала! А со Стивом они вообще были не разлей вода! Думали даже… – он запнулся, спохватившись.

– Думали, что однажды они сочетаются узами брака? – великодушно подсказала я, чувствуя, как та самая шестеренка в груди закрутилась еще туже. «Не разлей вода». Какая милая идиома для описания столь трогательной дружбы!

– Ну, что-то вроде того, – смущенно пробормотал он и нерешительно покосился в сторону окна.

– И что же помешало?

– Сиб бедна, как церковная пароварка, – признался мой собеседник. – Кроме того… – молодой человек интимно, (впрочем, в рамках приличия!) склонился к моему уху и прошептал: – Дикий мезальянс, – и с деланным равнодушием оглядев присутствующих, а нервозность его проявлялась только в том, что он слишком уж активно теребил перчатки. И вот заметив это, я сделала заметку в памяти: тут явно что-то не так. Может, и ничего особенного… но, пожалуй, стоит присмотреться ко всем этим господам.

– Если говорить откровенно, – продолжил вполголоса юный сплетник: – то старый лорд Флеймурн очень к мисс Сибилле благоволил, выделял из всех, даже оплатил ее обучение… Но когда узнал, что Стиви хочет предложение делать, так орал… Грозился лишить наследства! Вот Стив и подался в Лодон: думал, карьера, капитал сколотит и женится… Но что уж там между ними произошло, никто не знает. Сиб потом была помолвлена, да только счастливый жених скончался чуть не накануне свадьбы…

– Бедняжка, – сочувственно пробормотала я. – Такой удар!

– Еще бы, – хмыкнул мой собеседник.

В этот момент я почувствовала на себе чей-то взгляд. Это был Стив. Его улыбка выглядела несколько застывшей и дежурной, а взгляд, только что такой мягкий, стал пристальным и вопрошающим. Он медленно, не отпуская Сибиллу, перевел глаза с моего собеседника на меня. Отлично. Миссия «не выглядеть брошенной» выполнена на пятерку. Почти.

Я сладко улыбнулась ему в ответ: «Продолжай, милый, я прекрасно справляюсь без тебя». И вдруг подумала: «Черт побери, Агата, это ведь всего лишь фиктивный брак. Так почему же тебе так отчаянно хочется подойти и переставить все рычаги на его паровом жилете в режим «перегрев»?»

Главное было не перестараться, и я, мило улыбнувшись собеседнику, отошла к своему дивану. Перцы еще не выросли, это тоже следовало учитывать! Ну а в том, что, чтобы быть в этом мире миссис Стив Флеймурн имело, безусловно, свои преимущества, но и свои глобальные недостатки, я уже и не сомневалась.

5 октября

Первый день миновал, первая ночь тоже. А за ними дни полетели с какой-то пугающей скоростью.

Особняк дядюшки оказался этакой помесью замка, мастерской безумного инженера и музея паровой некромантии.

Стены коридоров украшают шестерёнки, трубы, которые переплетались под потолком, как лианы в джунглях, кресла в гостинной и во всем доме, где я появляюсь, пытаются то выпустить пар – и прямо в меня, – то поскрежетать в знак приветствия, а пара особо смелых в гостинной вообще пугали меня поначалу тем, что подкрадывались ко мне и нежно шипели…

Из других достопримечательностей: на первом этаже, у самого входа расположилась статуя черного кота. Выполнена статуя из меди (да, я лично проверяла!). Вместо левого глаза у кота вставлен манометр (информация получена от Стива, посему за достоверность не ручаюсь).

Еще, стоит мне пройти мимо, как кот начинает свистеть. Я думаю, так он выражает свое неудовольствие моим присутствием и тем, что кто-то осмеливается не пыхать паром и не делать книксен в его присутствии. Ну что ж поделать, придется раздражать это чудо инженерной мысли и дальше.

В первую ночь я почти не спала: под моей кроватью что-то постукивало и вздыхало. Я заорала и кинула подушку (в одеяле я запуталась, а больше на кровати кидаться было нечем). Прибежал взъерошенный Стив (у него оказывается такая милая пижама, с дракончиками), но к моменту его появления из-под кровати уже выбрался щеточка-уборщик, застрявший там с утра. Моя подушка напугала его и немного подтолкнула. Уборщик продолжил выполнять свои обязанности – программа, видете ли, я рыдала от нервного смеха, Стив злобно смотрел на нас и хотел материться, но не мог. Пожалуй, надо научить его паре коронных слов, которые очень хорошо в таких ситуациях разрежают обстановку. Он парень способный, быстро освоит.

Что еще? Да, фонарики. Стоит только пройти по коридору, как они зажигаются, выпускают пар и шепчут:

– Добро пожаловать… добро пожаловать… добро пожаловать…

Приятно, конечно. Еще бы не так чадно было от пара… А запах… Стив добавил в паровую машину дома какую-то гадость, и теперь каждая вещь выпускает пар “с легким ароматом ментола”. Без комментариев.

Будит здесь всех паровой павлин. Курица-переросток недоделанная! Каждое утро в определенное время он мерзко скрежещет, а потом проверяет спальни! Я, решив, что в первое утро, да еще и после ночки в компании шуршащей щетки, чистящей пол (у него, видите ли, программа! Он, видите ли, не может ее не выполнить!) вполне заслужила поспать подольше, обалдела от наглой птицы. Мало мне было его скрежета, так этот заменитель петуха пришел клеваться!

В общем, это не дом, это катастрофа.

Вышла из спальни в халате (у меня тоже с дракончиками) и с решимостью умыться, и обнаружила, что Стив уже бодрствует. Он стоял в коридоре – в рубашке с закатанными рукавами, растрепанный, но зато с гаечным ключом в одной руке и чашкой кофе в другой.

– Доброе утро, – сказала я. – Ты чинить дом собрался или окончательно приручать?

– Дом не чинят, – ответил Стив философски, разглядывая стеновые панели между светильниками и отпивая кофе. – С ним договариваются. Уважительно.

– Ну-ну. Только предупреди, если он начнёт отвечать, – буркнула я.

И пошла умываться. Настроение было испорчено зеркалом, которое всегда мне говорит гадости.

Сегодня выдало новенькую. Чищу я зубы, никого не трогаю, а мне так вкрадчиво:

– Мадам Флеймурн. Ваша причёска на 14% несимметрична. Требую исправить.

Что-то мне этот еще день готовит?

Стив проводит почти все время то в кабинете дядюшки, то в подвале: проверяет системы, возится с бумагами, что-то читает, что-то разбирает. А я предоставлена самой себе. Тоска невероятная. И главное, я совершенно не понимаю, как быть.

Мысль о том, что какая-нибудь Сибилла с лицом заводной куклы и пружинками вместо души может «случайно» забрести в мысли моего дракона, заставила меня вздрогнуть. Нет уж. Фиктивный брак – не повод для мужа превращаться в приложение к паровому котлу и игнорировать жену, которая, между прочим, могла бы составить ему компанию в чем-то более приятном, чем разбор юридических казусов, инженерных новшеств или сто там у меня муженек делает. Решено: иду на разведку.

Кабинет дядюшки Руперта представляет собой то самое место, где хаос возведен в абсолют. Стив, похожий на заеденного пылью архивариуса, сидел за столом, заваленным бумагами. Рядом, скромно поблескивая, стоял наш чудесный геометрический пророк. Интересно, с чего бы. Стива куб не слышал и на его запросы не отвечал, и Стивен платил этой разноцветной болтливой геометрии таким же презрением.

– Опять проблемы, мистер дракон? – осведомилась я, грациозно устраиваясь в кресле. – Не нужна ли помощь свежего взгляда?

Стив лишь тяжело вздохнул, не отрываясь от документа. Видок у него был вполне измученный. С таким видом я готова была и поверить, что последние несколько дней муж делом занят, а не мечтами о куколке.

– Здесь что-то не так. Но… все так непонятно: шифровки и намеки. Будто дядя намеренно все запутывал, – Стив взъерошил волосы и наконец удостоил меня внимания. М-да, под глазами темные тени, не спал что ли?

Я взяла с края стола одну из бумаг и сделала вид, что внимательно ее изучаю. На самом деле я краем глаза наблюдала за кубом. Его грани слабо светились.

«Интересно, – подумала я. – А реагирует ли он на простое человеческое любопытство?»

– Стив, а этот вот куб… он вообще тебе здесь зачем? – осторожно спросила я.

– Ну… мало ли… – протянул дракон неуверенно. – Вдруг что выдаст. И я пойму… Никто же не знает, как именно это происходит.

– И вот этот вот разноцветный словами должен? Или он еще как-то реагирует? Или на простые вопросы тоже?

– Теоретически, он должен на все, что содержит скрытый смысл или требует проницательности, – ответил Стив, все еще погруженный в свои мысли. – А вот как… может, и изменения цвета надо учитывать?

Я повертела в руках безделушку с его стола – маленькую латунную шестеренку, которой муж прижимал бумаги на столе, и водрузила кругляшок на место.

– Вот что, Стивен.

– Миссис Агата, – буркнул вдруг куб, – добрый вечер! – И милостиво разрешил: – Спрашивайте.

Вот всю жизнь об этом мечтала, чтобы кубик мне разрешение выдавал.

– Нет, Агата. Ты мечтала о многом, это верно, но потом понимала, что мечта – сиюминутна, – пафосно заявил куб. – А есть то, что скрыто в тебе очень глубоко. Очень глубоко. И это настоящее. Держись за эту мечту. Она реальна, ее можно осуществить. И получить счастье. Награда ждет только упорного, Агата. Только упорного.

Я ошарашенно молчала. Стив выглядел не менее обалдевшим. Наконец он взял себя в руки:

– Агата, хватит! Перестань мучить несчастную вещь.

– Да что я сделала-то? – фыркнула я.

– Хватит думать! Видишь же, он на тебя реагирует! – Стив нахмурился. – Не отвлекай его ерундой. И меня тоже.

«Ерундой». Ну конечно. Для него это ерунда, а для меня – вопрос выживания в этом браке-фарсе. И в этом мире.

– Прости, – сказала я с самой невинной улыбкой. – Я заберу этого болтуна, раз он тебе мешает. Ему явно нужна перемена обстановки.

Не дав Стиву опомниться, я взяла теплый, вибрирующий куб в руки и вышла из кабинета с видом полнейшей невозмутимости. И даже никакой гадости не сказала.

В гостиной, убедившись, что мы одни, я поставила куб на стол.

– Скажи, оракул, – прошептала я, глядя на куб, – почему некоторые особы крутятся вокруг моего мужа, как шестеренка, которая ни к чему не приделана, но очень хочет быть полезной?

Куб ожил. Огоньки замигали, и послышалось тихое, шипящее бормотание:

«Шестеренка, что вертится без дела, ищет ось, чтобы занять ее навсегда. Та, о ком ты думаешь, ищет не дружбу, а вакантное место. Но это не твоя боль».

Я замерла. Это было куда конкретнее, чем я ожидала.

– Она… хочет занять мое место? – прямо спросила я, забыв о осторожности.

Куб ответил мгновенно:

«Она хочет того, что принадлежит тебе по праву и договору. Но ее ключ подходит не к сердцу, а к сейфу. Опасный путь».

– Так, дружок, давай без аллегорий. Сибилла хочет отбить у меня Стива?

Куб засветился ярче.

«Она хочет того, что он может ей дать. Статус. Богатство. Место в обществе. Она не хочет его. Она хочет награду. Счастье. Деньги».

Ледяная ярость затопила меня. Так я и знала! Это не ревность, это… справедливое возмущение! Стив, конечно, та еще зануда, и местами просто тупой самовлюбленный дракончик, а иногда – трогательный и наивный мальчишка! Ведь поведется на воспоминания детства, как пить дать! А там и до развода недалеко. Знаю я таких “Сибиллочек”. И вообще: Стивен может быть каким угодно душнилой и снобом, я даже простила ему его попытку отдать меня властям до нашего знакомства, но он совершенно точно не заслуживает такого свинства от подруги детства!

– А то, что она постоянно к нему липнет… это часть плана? Раскрутить его на чувства, чтобы потом мы развелись? – уточнила я.

Куб издал звук, похожий на паровой свисток одобрения.

«Ты видишь суть, скрытую под слоем любезностей. Ты права. Защити своего дракона. Он слеп там, где ты зряча. Подружись. И много скрытого проявится».

Подружись… легко сказать! Я этой пустышке глаза готова выцарапать! И волосы выдрать! Вот же ж…

Зато я точно знаю одно: если кто-то вознамерится “сломать” моего дракона, пусть знает: всего сам и лишится. Я этого не допущу. Не будь я Агата Тууглас!

Я забрала куб с собой в спальню, поставила его на прикроватную тумбу и повернула ключ в замке. Теперь это был мой личный советник и союзник.

Куб на тумбочке мягко пульсировал успокаивающе-зеленым ровным светом, словно одобряя мою решимость.

Война объявлена. И я не намерена проигрывать.