Текст книги "Дракон с багом. Записки попаданки (СИ)"
Автор книги: Анна Айдарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
17 сентября. Куб-оракул
Если бы кто-нибудь спросил меня, чего я боюсь больше всего, я бы ответила: «Коменданта нашей общаги, препода по истории литературы и сюрпризов от Стива». Но в сегодня я к этому списку смело могу добавить очередной пункт: куб-оракул.
Даже взбесившийся лифт меня так не напугал.
Началось всё с визита в присно поминаемое министерство, будь оно неладно, куда мы со Стивом отправились, чтобы, цитирую Стива: «подписать пару бумажек, ничего страшного».
Ну, если сам Стив Флеймурн заявляет, что ничего страшного, а только пара бумажек… Я давно уже поняла, что это переводится как «мы встрянем в нечто чудовищное».
Нужный министерский кабинет мы достигли почти благополучно. Стив не спускал с меня глаз, и постоянно шипел, как капля масла, попавшая на раскаленную сковорду: “Не трогай!.. Не вздумай!.. Не смей прикасаться!..” Нервный какой… да все равно уже все произошло! Чего теперь-то…
Итак, нужный кабинет встретил нас запахом озона, металла и чего-то варёного и душно-неприятного. На полках стояли приборы, похожие на смесь швейных машинок и черепов, а в центре зала на подставке лежал он – Куб. Я тогда, не знала, что это нечто редкое и ценное, ну, куб и куб, ну блестит (начищен, видно, отменно). Мне-то что?
Блестящий, идеально ровный, но с внутренним мерцанием, будто в нём заключили грозу и пару чужих нехороших мыслей…
– Не вздумай, – сразу строго сказал Стив. – Даже не приближайся! И не дыши в эту сторону!
– А я что, похожа на идиотку? – спросила я и сделала шаг ближе.
– Да, – ответил муженек. Нет, ну не нахал ли?
Я смерила его взглядом, но отступать не собиралась. Куб манил. На его гранях были выгравированы знаки, от которых слегка хотелось держаться подальше, очень уж агрессивно они смотрелись.
– Что это за штука? – спросила я Стива шепотом и глазами указала на кубик.
– Прототип предсказательного механизма, – в полный голос ответил Стив и чиновники, бывшие тут же, почтительно примолкли. А муж-то у меня, оказывается, не так и прост… Я прям залюбовалась им. А Стив, не глядя на меня, продолжал: – Говорят, создан по древним схемам алхимиков. Пока не активирован.
– А что будет, если активировать?
– Агата!.. – буркнул он. – Лучше не проверять, поверь! Давай оставим все как есть.
Он погрозил мне пальцем и повернулся к чиновнику рядом. Они, видите ли обсуждали «технические параметры контракта». Нормально так наш брак называть, да?
Вот именно в такие моменты судьба говорит: «А давай!» Но я не поддалась. Я даже не дотронулась до куба! Я даже мысленно это не сделала!!!! Клянусь!
Я только посмотрела. На полированной поверхности выгравированные знаки стали вдруг растворяться и менять свое положение, и вскоре они стали как будто утопленные внутри. А сама поверхность стала гладкой и блестящей. И вообще похожей на зеркало.
Грани засветились мягким янтарным светом. В кабинете запахло грозой, свежестью и скошенной травой.
– Стив! – пискнула я. – Ой, мистер Флеймурн… ой… Стив, я не трогала! Честно!
Стив обернулся наконец (среагировал на “Я не трогала!”, не иначе) и уставился на куб.
– Что ты сделала?! – рявкнул он, бросаясь ко мне и закрывая собой от светящегося куба.
– Ничего! Стив, правда!
Чиновники отвлеклись от своих дел и начали подтягиваться к нам.
Куб щёлкнул – оглушительно, как будильник, который решил, что пора всему миру проснуться.
Перед глазами вспыхнуло изображение: я стою в белом платье на какой-то горе, рядом Стив – в боевых доспехах, а за нашими спинами огромный дракон с крыльями, как витражи собора. Ветер, свет, музыка, и голос Куба – хриплый, металлический, но почему-то понятно, что это именно :
– О, Агата Сияющая, грядущая жена Огненного Дракона. Впереди тебя ждут испытания, которых ты не попросишь, и победы, которых не признаешь. Ты увидишь больше, чем желала, и получишь ровно то, от чего пыталась убежать.
– Приятно, – выдавила я, чувствуя, как по спине бегут мурашки. – Может, он ошибся адресом?
Куб, похоже, решил, что одного пророчества недостаточно, и продолжил свою заунывную муть:
– Ты познаешь страсть, что сильнее огня, и страх, что холоднее стали. И когда два пламени соединятся, родится свет, которого мир не видел…
– Стив, выключи его! – пискнула я, прячась за дракона. – Он слишком поэтичен!
Стив стоял, офигевший не хуже, чем я.
Куб мигал, шипел, начинал вращаться вокруг своей оси то по часовой стрелке, то против, издавая звуки, напоминающие одновременно церковный хорал и скрип несмазанной тележки.
– И берегись того, кто придёт без тени! – выкрикнул Куб, и потом замер, тихо звякнув.
Тишина. Только пар в трубах зашипел, будто кто-то глубоко вздохнул. И из дырочек в стенах вырвались тоненькие белые струечки. Чиновники окружили заткнувшийся кубик. Чертов оракул невозмутимо поблескивал своими полированными бочками. И многозначительно, просто-таки самовлюбленно молчал.
Я посмотрела на Стива.
– Ну? – спросила я. – Это нормально, да? Он всегда так делает?
Стив долго молчал, потом потер переносицу.
– Агата… он вообще-то не должен был работать без кода активации. И уж точно не должен был разговаривать с тобой. И точно не должен был выдавать пророчество.
– Может, у него творческое настроение? – предположила я.
– Или ты просто вляпалась в магический отклик, – мрачно заметил муженек.
Я вздохнула.
– Прекрасно. Теперь ещё и проклятия в моей жизни. И что это такое, магический отклик? И где я в него вляпалась? И почему? Почему я-то? И за что мне все эти проклятия???
– Это не проклятие, – сказал Стив. – Просто… пророчество.
– Ещё лучше! – прошипела я. – Между прочим, никакие пророчества мне не встречались, пока я с вами, сэр, не столкнулась… Ты хоть раз слышал, чтобы пророчества заканчивались чем-то приятным?
– Ну… – он задумался. – Иногда заканчиваются свадьбой.
– Еще одну я не выдержу, Стив, имей ввиду!
– Кто бы спорил, – удрученно констатировал муж. Он, похоже и не слушал меня вовсе, куб мерзкий разглядывал, пальцем в него тыкал… А куб молчал.
Кто-то из чиновников почтительно что-то шептал на ухо моему благоверному дракону, Стив хмыкал и вздыхал.
Я посмотрела на Куб, который лежал на столе и в выглядел как довольный комар, насосавшийся крови.
– Хотя, – пробормотала я, – если бы мне кто-то сказал, что мои «непередаваемые впечатления» будут буквально непередаваемыми, я бы ни за что не смотрела на этот блестящий ужас.
Куб в ответ мигнул одной гранью.
– Подтверждаю.
– Вот видишь! – сказала я Стиву. – Он издевается!
– Нет, – устало ответил муж. – Он просто узнал тебя получше.
И оглянулся на присутствующих.
– Несите журнал. Будем изымать по всем правилам. Раз уж это уже активировано… Не будем с этим тянуть.
– Стивен… что ты собираешься делать? – зашептала я. – Не подписывай ничего, не надо! Пойдем домой?
– Сейчас пойдем, дорогая, – галантно ответил супруг. – Еще несколько минут, несколько формальностей.
Нет, вы видели джентльмена? Но, возможно, впервые за всё время я не смогла с ним поспорить. Будем надеяться, что в следующий раз он не приведет меня в место, где всякая гадость портит жизнь нормальным людям… А например, нам предскажут отпуск… Без огня, без оракулов и без Министерства. И без прочих гадостей!
19 сентября. Скандал недели
Если в браке и есть хоть какая-то стабильность, то только в одном – неприятности всегда приходят не вовремя. Точнее, не так. В моем случае надо сказать: неприятности всегда приходят. Точка.
Несколько дней мы живем с кубом-оракулом в квартире. Мало мне
тараканов (прикольные: медные такие, блестящие, с антеннами вместо усиков, и кушать приходят дисциплинированно, только ночью подвороввывают, есть такое),
труб и пара с доставкой на дом,
бухтящего кофейного аппарата (постепенно осмелел и теперь и мне пытается возражать),
нервотрепки с проращиванием перца из семян,
хандрящего мужа, который впадает в депрессию при мысли о возвращении в свой любимый кабинет (а это, пожалуй, даже приятно… не просто же так его дома тянет остаться, да?)...
Теперь в крохотной квартирке с нами уже несколько дней проживает куб. Это отдельная история. Когда Стивен принес его и торжественно водрузил на обеденный стол, все казалось вполне нормальным. Ровно до поры, пока не пришло время подавать обед. И куб был торжественно водружен на комод. Куб в момент перемещения замигал, явно порываясь выдать очередную гадость, но почему-то передумал (я выдохнула).
На комоде куб прожил до следующего утра и опять был перемещен… Вообще, штука была хоть и небольшая на вид, но почему-то громоздкая, неудобная и постоянно мешающая. Куда бы я не пошла, я везде натыкалась на этот куб и вздрагивала, полагая, что еще недолго – и все, я точно стану заикой.
Куб, наверное, тоже был недоволен, но хотя бы молчал.
Если б я знала, что нас ждет дальше…
Утром я мирно договаривалась с кофейным аппаратом, который внезапно заявил, что «кофейные зёрна неподобающего звания, они недостойны», когда дверь с таким треском распахнулась. В проёме стоял Стив – бледный, мрачный и с видом человека, которому только что сообщили, что его начальник превратился в хомяка и требует печенек вместо отчета.
– Агата, – сказал он таким тоном, будто собирался сообщить о конце света. – Нам… нужно поговорить.
– Если это снова про мои перцы, то я не готова. Перцы будут расти!
Стив немного пытался ворчать из-за пары ведерок с удобрениями в ванной, зануда. Но потом смирился.
– Не про перцы. Хуже.
– Куб не обижай. Пусть на кухне живет, – флегматично ответила я. Куб мигнул и немножко посветился – был доволен решением.
Тут в нашу беседу вмешался кофейный аппарат, как будто специально ждал. Нужного эффекта он добился.
– Я предупреждал, – трагично произнес кофейник. – Женщины – источник хаоса и недоваренного кофе. И прочих кофейных извращений.
– Заткнись, – безнадежно попросил Стив. И вот тут я насторожилась.
– И что опять случилось?
– В Министерство поступила анонимка, – проинформировал меня супруг.
– Поздравляю. А что в ней? Что я – принцесса в изгнании, убийца императора или, не дай бог, бухгалтер?
– Почти, – сухо сказал он. – Что наш брак фиктивный, а ты – шпионка.
Тут я даже забыла, что дышать не только полезно, но и необходимо.
– Что… что?! Кто я?
– Да. Анонимно, но изложено подробно. С указанием дат, мест, с приложением цитат… – Он нахмурился. – Кто-то явно постарался, фантазия правдоподобная. В некоторой части мы сможем оправдаться. Часть недоказуема, а значит не может использоваться против.
– Весомый аргумент, – пробормотала я. Смеяться мне расхотелось.
Стив безнадежно махнул рукой.
– А часть – святая правда, но подано все так…
– Да чтоб их всех механическим прессом… – начала я, но Стив перебил:
– Сейчас в Министерстве комиссия. Проверяют мои бумаги. А сюда проверка назначена на завтра.
Я посмотрела на дракона (он опять немного искрил и потрескивал). На кофейный аппарат. На потолок.
– Отлично, – сказала я. – Значит, завтра я официально стану подозреваемой в государственной измене. Мама бы мной гордилась… Стив?..
20 сентября. Проверка.
До глубокой ночи мы со Стивом приводили в порядок квартиру. Дракон не выдержал напряжения и все-таки прорвался. Успокоить мне это чудовище не удалось, но хотя бы пожара не случилось. Видно, муженька и раньше дома накрывало, и кофейный аппарат выработал свою стратегию справляться с багом хозяина: он хладнокровно плевался льдом и брызгался.
В целом, разрушения были незначительные, зато копоти хватило. И я под конец уборки аж прослезилась от счастья. Будь Стивен пообеспеченнее – отмывать бы мне куда большее пространство.
Заснула я в чем была, это я точно помню, а проснулась на диванчике в гостинной, под пледом и почти без платья (его я потом обнаружила в корзинке с грязным бельем, аккуратно сложенным). Стив, судя по звукам, возился на кухне с завтраком, вполголоса приправляя блюдо препирательствами с кофейным аппаратом.
Потом что-то упало, зазвенело, мерзкий кофейник захихикал, а Стив выглянул в гостинную.
– О, ты уже не спишь! Агата, одевайся, и готовься. И погладь мне жилет!
М-да, ничто так не портит мужчину, как совместная уборка… Даже если он дракон… я бы даже сказала, тем более если он – дракон.
Я хотела съязвить. Но потом вспомнила, как Стив вчера оттирал копоть с мебели, не отлынивая и не жалуясь… и передумала. Вздохнула и пошла жилет мужу гладить, галстук подбирать с запонками и себя любимую одевать.
Комиссию мы сподобились лицезреть через полчаса, едва успев закончить завтрак.
Посетили нас трое: две чудесные дамы с лицами отлитых из свинца ангелов и младший клерк – долговязый парнишка с выражением испуга и недоумения на крысиной мордочке.
Мы выглядели почти безупречно: Стивен встречал гостей с таким ледяным спокойствием, с таким достоинством, что я невольно им залюбовалась. Сама я подобным похвастаться не могла, чувствовала себя механической куклой, забывшей сценарий. Ну и трясло меня внутри от каждого, даже мимолетного взгляда…
Стив взял меня под руку и улыбнулся.
– Мистер Флэймурн, миссис Флэймурн, – строго кивнула инспекторша постарше, – доброе утро. Итак, вы, миссис Стивен. Вы утверждаете, что ваш брак … – она замялась, глядя в бумаги, – подлинный?
– Совершенно верно, – ответила я с самой очаровательной улыбкой, на какую была способна. – Могу даже продемонстрировать уровень бытовых конфликтов, если пожелаете. Прошу вас уважаемая комиссия, в гостинную. Кофе, чай?
Стив кашлянул. Инспекторы переглянулись.
– Благодарю, позже, – сухо отказалась дама за всех, чем повергла в явное уныние своих коллег. – Нам нужны доказательства: совместное проживание, личные вещи, общий быт, ведение хозяйства, – перечисляла она бодро, перед последним пунктом запнулась, но быстро взяла себя в руи и заявила многозначительно: – свидетельства близости…
Я фыркнула.
– Близости? Хотите, расскажу, как Стив шесть раз подряд пытался объяснить мне устройство своего кофейного аппарата? Муж усовершенствовал этот и без того чудесный прибор, между прочим . Если это не истинный признак любви и близости – я не знаю, что тогда.
Вторая дама понимающе хмыкнула, младший инспектор не выдержал и хрюкнул от смеха, но тут же изобразил кашель.
– Мы всё проверим, – сказала дама постарше ледяным голосом и встала.
Проверка заняла весь день. Наши гости осмотрели квартиру, перебрали бельевой шкаф (уж не знаю, чего ожидали – шпионского радиопередатчика среди чулок?), пересчитали зубные щётки, допрашивали соседей, и даже, о ужас, расспрашивали наши вещи.
Кофейный аппарат безапелляционно заявил:
– Она делает ужасный кофе, но не хуже других людей. Преступных сговоров не замечено. Разве что с сахарницей.
Сахарница звякнула и обиделась.
Когда казалось, что хуже быть не может, один из инспекторов заметил куб-оракул на полке.
– Это что? – подозрительно спросила дама помладше.
– Безобидная безделушка, – поспешил ответить Стив.
– Безделушка? – возмутился Куб, внезапно вспыхнув. – Я – артефакт Пророчества Третьей Эпохи!
Инспекторы попятились.
– Прекрасно, – прошептала я. – Ещё и он заговорил.
Куб повернулся ко мне, словно на нём действительно были глаза.
– Агата и Стив, связанные огнём и парами судьбы, не лгут. Их союз истинный, хотя и скрипит, как плохо смазанная шестерёнка.
Я уставилась на артефакт.
– Это что, защита свидетеля?
– Это истина, – гордо сказал Куб и засветился ярче. – Когда два сердца спорят, мир соглашается.
Инспекторы стояли в ступоре. Старшая, кажется, пыталась осознать, как вписать в отчёт показания говорящего пророческого куба.
– Ну вот, – сказала я, вздыхая. – Хоть кто-то наконец признал, что у нас всё по-настоящему. Даже если это всего лишь артефакт и оракул.
Это происшествие окончательно добило всех. От обеда наши гости категорически отказались.
Комиссия, не найдя ничего интересного и подозрительного, заявила об уходе, и Стиву вручили официальный документ с итогами: «Признаков фиктивности не обнаружено. Признаков шпионажа не обнаружено».
Но перед уходом старшая инспекторша проинформировала:
– Мы оставим за вами наблюдение. На всякий случай.
– Конечно, – согласилась я. – Только предупреждайте, если будете подсматривать вечером или… ночью… и утром пораньше…, ладно?
Дамы моей просьбы не оценили и поджали губы, юноша мечтательно закатил глазки.
Когда дверь за проверяющими закрылась, Стив опустился в кресло и устало выдохнул:
– Это был кошмар.
– Ага, – согласилась я. – Особенно момент, когда Куб начал вещать. Но ты обалденно держался.
– Ты тоже, – улыбнулся он. – Сделай нам кофе. И давай пообедаем уже.
Кофейный аппарат тихо хрюкнул и заявил:
– Кофе на ночь вредно. Непорядок. Требую протокола!
– Мне кажется, я начинаю привыкать к этому безумию, – пробормотала я. – Скоро я просто не смогу жить без этих комментариев.
Стив усмехнулся.
– Вот, а ты переживала. Видишь, все не так уж и плохо.
– Подтверждаю, – лениво промурлыкал из угла куб-оракул.
И мне опять захотелось что-нибудь швырнуть в этих умников.
23 сентября. Баг или фича? Фикс!
Выходные дни Стивена – это не просто выходные дни, это катастрофа для окружающих. Он всё время дома. Я честно пыталась представить, что я рада видеть мужа чаще, чем утром и вечером, но правда: видеть его дома два, а то и три дня подряд – это испытание.
С утра до вечера он просиживает в своей комнате. Дверь в нее открыта, и я прошмыгиваю мимо, чтобы не мешать Стиву-изобретателю (или Стиву-мечтателю, или Стиву-мыслителю или Стиву-который-нуждается-в-разделении-своих-взглядов, ect.), который перебирает свои механизмы, почесывает затылок, лохматит и без того взъерошенные волосы и безостановочно бубнит про «давление пара», «неправильные углы зубцов» и прочие инженерные трагедии. Я пыталась отвлечь его чаем, завтраком, рассказами о своих языковых экспериментах – нет, не работает. Он зануда. Настолько, что даже кофейный аппарат вздыхает и весьма активно препирается с моим драконом. Да, даже кофейник! Представляете?
Но вот супруг увлекся очередным своим устройством, а я, если честно, облегченно вздохнула. Сегодня Стивен замучил меня своими размышлениями, которые он сопровождал раскуриванием крайне вонючей трубки (подарок от коллеги из Министерства к свадьбе с набором табака; убивать надо за такие подарки! Кстати, я уточнила – коллега не женат, у меня все шансы отомстить). При этом курение дракон сопровождал разговорами и вовсе не с самим собой! Ему мало оказалось куба (мерзкая геометрия разговаривает только со мной, но милостиво мигает гранями, когда Стив излагает свои идеи!) и кофейника, сахарницы и трех тараканов, которые регулярно выходят, чтобы, умильно пошевеливая усиками-антеннками, послушать хозяина. Дракону было их мало, дракону нужна была жертва покрупнее. Я. А мне так не хотелось Стива расстраивать… В конце-концов, парень он неплохой, разве что увлекающийся… Пришлось сесть рядом и улыбаться.
Стив наговорился, отправился к себе, а я побрела готовить ужин. Перчиков осталось немного совсем, они уже подвядали, и я решила, что сегодняшний соус будет самым вкусным, хоть и последним.
О том, что что-то пошло не так, я сразу не догадалась. Я даже не сразу обратила внимание на звуки и жар. Последнее как раз нормально, на кухне у меня всегда жарко, я ж там готовлю.
Что на этот раз довело Стива до приступа, сказать не могу, однозначно это была не я!
Мне осталось нашинковать пару последних перцев, когда кофейный аппарат заверещал. На самом деле, он минут десять как попискивал и пытался привлечь мое внимание, но мне было некогда: я нарезала перцы! Готовила мужу ужин! И грозно взирала на кофейник.
Так что да, оказалось уже поздно. Пламя, сначала маленькое, потом всё более угрожающее, вырывалось наружу.
– Ага… агааа… – ворчал дракон, все еще пытаясь удержать пламя внутри. Но огонь уже вырывался, обжигая края ковра. Я от испуга схватила первое, что попалось – перец – и швырнула в дракона. И второй тоже. И слава всем их местным механическим богам, что внезапно огонь погас – потому что на доске оставался только нож.
Янтарный свет постепенно гас, трещины сомкнулись, и Стив медленно превратился обратно в человека, тяжело дыша и хватаясь за стену.
– Ты… в порядке? – спросила я дракона. Выглядел он неважно. И сколько я раз ни видела раньше, как это происходило, Стив никогда не выглядел так паршиво. На перцы, что ли аллергия?
– Э-э… ну, – пробормотал он, пытаясь сохранить хоть какую-то видимость достоинства, – спасибо. В порядке. Да. Точно, все в порядке.
– Я спасла квартиру, – хладнокровно ответила я, поправляя волосы. – И тебе перчик заодно прилетел. Как, кстати, перчик?
– Вкусно, – рассеянно ответил этот драконище.
А меня понесло:
– Так ты решил сегодня меня поразить или таким способом добивался, чтобы я тебе перцы последние отдала?
– А они последние? – уточнил дракон.
– Из этого урожая – да. А так вон еще растут, – я кивнул в сторону своей комнаты.
Стив дошел до кресла, сел и только тогда я заметила: он дрожал и краснел, как школьник, который выдал неправильный ответ на уроке.
– Ну и хорошо, – тихо ответил он. – Ты… только вырасти побольше.
– Чего? – переспросила я. – Я швырнула в тебя перцы, Стив. Огнедышащему дракону. В пасть. Болгарские перчики.
– Да, но… – он помялся. – Э-э… я бы сам не смог остановиться. Да ты знаешь, да… Ты очень испугалась? Знаешь… это баг. Не только огонь, но и характер. Я… я наверное, не самый приятный, да и могу быть занудой. А если понервничаю – могу случайно сжечь половину города. И… понимаешь, кому же захочется с таким… ну, как я…
– Замечательно! – прервала я поток самобичевания. – Меня, конечно, не предупреждали насчет твоих багов… но нельзя же сказать, что я совсем ничего не знала. У меня тоже, знаешь, характер не подарок… А теперь я твоя жена. Ответственность огромная, конечно.
Стив поднял брови:
– Ты всё равно можешь оставаться спокойной?
– Конечно. Как будто у меня есть выбор, кроме как следить, чтобы ты не взорвался!
Стив отчего-то покраснел, а потом покраснел еще больше, когда понял, что я заметила, как он вдруг покраснел.
– Спасибо за перец, – тихо произнёс он. – Без него я бы сейчас ещё парил над Лодоном. И сжигал бы что-нибудь.
– Радуйся, что всего пары перцев хватило, и дальше не пришлось швырять в тебя то, что под руку попалось, – усмехнулась я. – Ты, кстати, уверен, что дело в перцах?
– Да. Это же… который раз уже это срабатывает? Второй? Фикс для моего бага найден, – усмехнулся дракон. – Можно жить дальше.
– Ладно. Через час ужинать будем, – буднично сказала я.
Хотя… вот сейчас пишу и понимаю: что-то все-таки не так… не могу я понять, правда, что. И почему мне так не дает это покоя? Но я разберусь.
М-дааааа… Кто бы сказал мне, что и такое бывает, я бы не поверила. Рассказываю по порядку.
Стив заявился из Министерства днем. Хотя обычно в свои рабочие дни он раньше, чем к вечернему чаю не возвращался.
Я поначалу испугалась. Но вроде Стивен не выглядел ни расстроенным, ни нервным, ни напряженным… активации бага можно было не ожидать, и я подуспокоилась. Так мне было с чего нервничать: перцы подрастали, но до урожая было еще далековато.
– Ужин не готовила, – заявила я, увидев дракона. – Но чай могу сделать. Или тебе кофе?
– Одевайтесь, миссис Агата, – заявил Стивен. – Нас ждет нотариус.
Вот так. Ты, значит, этому дракону все, а он тебя к нотариусу.
– Агата? Ну ты чего застыла? Нас ждут через час на оглашении завещания. Нужно прибыть с супругой – это отдельно оговоренное требование. Чай не успеем, но обещаю, после процедуры зайдем в Cogs Beans на Green Park Station. Выпьем кофе. Собирайся, дорогая.
Многообещающе, конечно, учитывая, что место супермодное и такое же супердорогое… Ладно, слово мужа закон. Пошла одеваться.
Над дверью уныло скрипела вывеска:
«Контора нотариуса Арчибальда Куинта. Всё по закону, даже если закон против вас». Ничего себе слоган… Я повернулась к Стиву, чтобы спросить, но Стивен даже не заметил! Настолько в себя был погружен: машинально подал мне руку, машинально открыл дверь, машинально вошел за мной…
В конторе нотариуса пахло бумагой, пылью и лёгким напряжением. Интересно, тут тоже трогать ничего нельзя? Я понимаю как это звучит, но некоторые вещи такие… такие… ну нельзя не потрогать.
Стив пришел в себя, на меня зыркнул сердито, пальцем погрозил и подвинул мне стул, и сам сел поближе. И не думайте, что в нем чувства проснулись (хотя как минимум мог бы и благодарным быть: такие завтраки и ужины закатываю, королеве не снилось!), нет, это он переживал, что я опять чего-то механо-магического коснусь и оживлю…
В самом кабинете пахло не лучше. К уже знакомому запаху добавился аромат долго лежащей бумаги: в просторном зале стояли ряды стеллажей с папками, перфокартами и рулонами телеграфной бумаги. И все это выглядело как мавзолей бюрократии.
В углу покашливал медный вентилятор с эмблемой Министерства юстиции, а в стеклянном шаре на стойке дремала канцелярская сова – полумеханическая, полубессмертная, с клювом, который время от времени щёлкал и произносил что-то вроде:
– «Клиент, идентифицируйтесь. Капсюль чернил истёк. Запас чернил требует восстановления».
– Очаровательно, – пробормотала я, оглядываясь. – У вас тут, вижу, даже совы работают на пару.
Стив пожал плечами.
– Зато все четко. И вообще, что тебе не нравится? – грозно добавил он.
– Перцев нет. Терпи!
Стив как-то странно на меня глянул, шикнул и принял позу добропорядочного джентльмена в скорбные дни.
На нас с улыбкой доброго дядюшки любовался сухощавый мужчина с лицом, напоминавшим измятый лист пергамента. Нотариус Арчибальд Куинт. Я его даже не заметила сразу на фоне стены.
На его жилете поблёскивала медная цепочка от часов, а на запястье – механический браслет, отсчитывающий пульс клиентов. Видимо, чтобы знать, когда они готовы уже вот-вот помереть от скуки, а когда трепетно предвкушают большой куш.
– Лорд Флеймурн, леди, – произнёс он, голосом настолько сухим, что им можно было поджечь камин, – прошу вас. Дело вашего дяди, покойного лорда Руперта Флеймурна, наконец достигло стадии заключительного распределения.
– Мой дядюшка был редкостным типом, – вздохнул Стив. – Если честно, я думал, он оставит всё своим кошкам.
– Возможно, так и есть, – невозмутимо заметил нотариус. – Но у меня четкие распоряжения по поводу вашего с супругой присутствия.
Он открыл черную и весьма объемную папку. Где-то в глубине его стола зашуршали шестерёнки – документоподающая машина начала перекладывать листы. Машина чихнула пылью, буркнула «Опять наследники, опять слёзы» и затихла. Своеобразно у них тут.
– Итак, – начал нотариус, – согласно завещанию, лорд Руперт Флеймурн оставляет своему племяннику Стивену Флеймурну следующее имущество…
Тут нотариус сделал паузу, глядя в бумаги, как будто там скрывалась интрига века.
– Итак: Одно промышленное здание в северном квартале, счет на триста миллионов тринадцать тысяч двести сорок восемь фунтов стерлингов. А также патенты на все изобретения, которые включают и... – он приподнял бровь, – ...патент на «термопневматический усилитель реактивного типа».
– О, нет, – простонал Стив. – Это его паровая катапульта?
– Судя по чертежам, да.
Я прыснула от смеха:
– Катапульта? Он что, собирался запускать людей на Марс?
– Нет, милая, – хмыкнул Стив, – на луну. Это не шутка, – мрачно добавил муж.
Нотариус поднял глаза с тем самым видом, с каким преподаватель смотрит на студентов, сдавших на экзамене пустой лист вместо ответа.
– Согласно записям, мистер Руперт Флеймурн проводил испытания устройства в имении. Результат – один разбитый навес, две пропавшие козы и письма из Совета по безопасности полётов.
– Великолепное наследство, Стивен. Сразу видно, что твой дядя был большой оригинал. И без приключений не обойдётся.
– Погодите, – вмешался нотариус, – есть ещё пункт пятый. Цитирую: «И если мой племянник, не дай медь, всё ещё не научился отличать рычаг тормоза от рычага подачи топлива, пусть его супруга приглядит, чтобы он не поджёг город. Потому что я-то его знаю».
Я медленно повернулась к Стиву:
– О, Стивен… я прослежу…
– Он преувеличивал, – буркнул тот.
– Конечно, конечно. Ты ведь всего пару раз чуть не спалил наш кофейник, дорогой.
Из недр стола нотариуса донёсся возмущённый писк:
– А я до сих пор не оправился! – воскликнул кофейный аппарат, явно подключённый к телефонной сети.
– Он на проводной связи? – шёпотом спросила я мужа.
– Иногда сам звонит в службу сервиса, ну и подслушивает! – признался Стив.
Нотариус, не моргнув глазом, закрыл папку:
– Таким образом, мистер Флеймурн, вы становитесь единственным владельцем имущества и капитала покойного дяди, а соответственно получаете и все права на его титул. Однако, – он поднял палец, – согласно примечанию в конце, имущество будет переведено в ваш полный контроль только в случае, если вы продемонстрируете «разумное применение изобретений в мирных целях». А так же не разведетесь с супругой в ближайшие пять лет.
– То есть я не могу использовать катапульту, чтобы сбивать чайники?
– Именно, – сказал нотариус.
– Стивен! – возмутилась я. – Что тебе сделали несчастные чайники?
Он поднял руки.
– Просто уточнял юридические детали!
– Отлично. Вы подтверждаете, что ознакомлены с завещанием? – торжественно вопросил нотариус.
Стив обреченно кивнул. Тут же где-то в недрах зала застрекотала печатная машинка, чернильница щёлкнула крышкой, а над нашими головами медленно закрутился вентилятор, гудя будто усталый майский жук.
Мы вышли на улицу, когда солнце уже тонуло в медном дыму города.
– Ну что, барон Пара? – сказала я, поддразнивая. – Теперь ты богат. Что будешь делать?
– Начну с того, что куплю новый кофейный аппарат, – буркнул муж.
Я рассмеялась.
Стив, кажется, впервые за долгое время улыбнулся по-настоящему – не той осторожной усмешкой, а свободно, легко. И в тот момент я подумала, что дядя со всеми своими катапультами и козами всё-таки оказался умнее нас обоих.
А потом мы пошли пить кофе в самую модную кофейню Лодона. И ничего больше не случилось, представляете?
