Текст книги "Дракон с багом. Записки попаданки (СИ)"
Автор книги: Анна Айдарова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)
После гостинной кузины мысль показалась мне потрясающе здравой, ибо воздуха мне категорически не хватало. И даже вырывающиеся между плитами мостовых струйки пара впечатления не портили.
Фонари на улицах мерцали газовым светом, заключенным в ажурные медные клетки, а по рельсам с грохотом пролетали паровые омнибусы, больше похожие на броненосцев или ежиков.
Стив по дороге к очередной родне вдруг оживился и начал показывать мне местные достопримечательности: мастерскую, где изготавливают лучшие шестеренки для хронометров, башню-резервуар с дистиллированной водой для всего квартала… Он так увлекся, рассказывая о городе, что… знаете, я словно с другим человеком шла, вот правда! Куда делся строгий и чопорный лорд, когда мы вместе уворачивались от струек пара из люков в мостовой и почти танцевали? Стив искренне смеялся, выслушивая мои комментарии по поводу дядюшкиного мнения о «метафизике парового давления». И улыбался, когда мы вместе стояли на мосту, глядя, как в тумане, подсвеченном огнями, медленно проплывает огромный дирижабль. Это… это был совсем другой Стив…
Когда мы наконец вернулись в нашу квартиру, отдав все визиты вежливости, я падала от усталости.
Стив сбросил свой жилет на спинку стула с таким видом, будто это был доспех после долгой битвы. И испуганно оглянулся на меня. Так-так… есть над чем подумать… но не сейчас. Сейчас я так устала, что сил не оставалось.
– Ну что, выжили? – спросила я, снимая изящные, но невыносимые туфли.
– Тетя Марго сказала, что ты произвела неизгладимое впечатление, – заявил Стив, доставая из кашляющей трубы у входной двери несколько конвертов. Оригинальная тут почта, однако. – Вот смотри, – он протянул мне верхний вскрытый уже конверт. – Ну надо же! Юная миссис Стив похожа на «высокооборотистого механизма», – ухмыльнулся он, и в его глазах мелькнула искорка, которую я видела впервые. – Со стороны моей семьи это высший комплимент.
– Приму его, – с достоинством кивнула я. – А кузина Беатрис, кажется, заподозрила, что твой «эмоциометр» в присутствии жены показывает стабильный ноль.
– Потому что он сломан, – фыркнул Стив. – Я их хитрость сразу раскусил. Там внутри перетерся ремешок. По-моему, нам не помешает кофе, как вы считаете, мисс Агата?
Я милостиво кивнула, и Стив скрылся на кухне, откуда опять донесся недовольный голосок мерзкого кофейника. На этот раз железяка отказывалась варить напиток на основании того, что “в гостях надо пить”. Да-да, он так и сказал!
Поняв, что кофе придется подождать, я все же перебралась в спальню: хотелось снять все эти корсеты и кринолины и переодеться в привычную мне одежду.
Мой взгляд снова упал на ту самую дырку в стене. И знаете, я почти поверила, что оттуда вот-вот пойдет пар, и послышится ровное, убаюкивающее шипение работающего где-то в стенах скрытого механизма.
Может, и брак наш был фиктивным, но этот странный, шипящий, полный чудес мир, в который я попала, начинал казаться почему-то куда более реальным. И, черт возьми, возможно, даже многообещающим!
7 сентября
Говорят, утро – это лучшее время для новых начинаний. Возможно. Правда, тут есть и некоторые “если”. Лучшее время, если:
ты не замужем;
ты не замужем за драконом;
ты не вынуждена уговаривать кофейник сделать кофе. Любой. Хоть какой-нибудь.
К местному кофе я привыкла, и даже нахожу в нем свою прелесть. Но чтобы получить его утром…
Каждый день у меня начинается одинаково: солнце робко входит сквозь грязноватые окна, где слой пыли выполняет роль самых крутых ночных штор, а в кухне уже шипит и протестует кофейный аппарат. И доносится голос Стива. Потому что дракон никак не учится на своем опыте! Дракон каждое утро упрямо препирается с кофейным аппаратом. Тут надо закатить глаза и вздохнуть. Противостояние мужчины и машины… детский сад!
– Я не буду, – раздражённо плюется паром кофейник. – Я отказываюсь работать в таких условиях!
– В каких ещё «таких»? – сонно бурчит Стив. Мне даже видеть не надо: он на стоит на кухне босой, взъерошенный, в халате, который, кажется, пережил не одну войну и пару драконьих линек (зато удобно! – вот и все аргументы).
– В морально унизительных! – продолжает плеваться кофейник. – Мне требуется уважение, регулярная смазка и хотя бы одно доброе слово в день!
Каждое утро они сражаются. Стив нажимает кнопки – кофейник пищит и протестует.
Стив выкручивает рычаг – кофейник плюхает кипятком мимо чашки и протестует.
И всё это сопровождается взаимными оскорблениями в духе:
– Ты не машина, ты позор инженерной мысли!
– А ты не бариста, ты стихийное бедствие!
– Я и не должен быть бариста! Я поэтому тебя и приобрел!
– А я не нанимался! Я благородный кофейный аппарат и требую заявить в профсоюз о дискриминации!
Кофе в итоге все равно получался: мало, горько, зато с эмоциями…
Иногда мне казалось, что ещё немного – и они подадут заявление о разводе первыми. Надо что-то делать. Надо.
Стива я застала почти озверевшим в попытке получить свою утреннюю порцию допинга. Стоял он перед машиной, как генерал перед мятежным полком.
– Так, – сказал он грозно аппарату, – ты сейчас спокойно варишь кофе или…
– Или ты меня потом выкинешь, как старую гайку, да? – язвительно перебил кофейник. – Я в курсе!
– Не дождешься! Я такое сделаю…
– Ага. Так и запишу: «обещал не выкидывать». У тебя ведь даже совесть со сроком годности! А что сделаешь? Поторопись, у меня память заканчивается, – ехидно заявлял аппарат.
Я наблюдала за этой трагикомедией, стоя у двери и грызла сухарик (кстати, вкусно, надо попросить Стива купить еще таких), и не выдержала:
– Стив, дай-ка я попробую.
Стив замер. Кофейник настороженно пискнул: пытался испугать.
– Женщина на линии, – пробормотал он. – Не одобрено протоколом! Не одобрено протоколом! Стив, мы так не договаривались!
Тоже мне, заговорщики.
– Протокол, – сказала я, закатывая рукава, – можно свернуть в трубочку и… использовать по прямому назначению.
Кофейник пискнул еще раз, но теперь совсем неуверенно и промолчал
Я подошла, щёлкнула парой рычажков, подлила воды, сыпанула еще кофе и – чудо – через секунду машина издала довольное урчание, будто кот, наконец получивший сливки. Кстати, сливки.
– Стив, ты с молоком пьешь кофе? Или может капуччино?
– Этого не может быть, – прошептал Стив, ошарашенно глядя на дымящийся в чашке кофе.
– Может, – сказала я. – Просто с ним нужно разговаривать. Так тебе черный или…
Стив, все еще обалдевший, взял чашку и глотнул. Понятно, ничего, я тебя и к капучино приучу, и раф пить будем.
Я повернулась к кофейнику, долила молока и воды, бросила еще кофейных зерен и опять нажала на рычажок. И попросила:
– Давай теперь для меня.
Кофейник пискнул и зажужжал.
– Я тоже разговариваю! – сказал отмерший Стив.
– Ты кричишь на него, – парировала я. – И не уважаешь. Попробуй иногда хвалить. Посмотри, какой он славненький. Спасибо за кофе, мы пойдем.
Кофейник гордо фыркнул, пыхнул паром, будто подтверждая мою правоту.
Я забрала свою порцию и проследовала в гостинную. Стив поплелся за мной.
– Вот. Прекрасный эспрессо. Ты такое пробовал? – уточнила я.
– Не может быть, – повторил он. – Он ни разу не соглашался работать без насилия. Он всегда препирается. Он всегда возмущен. Он всегда ссылается на протоколы. Я даже пытался изменить микросхемы…
– А теперь будет, – сладко улыбнулась я. И уточнила, обращаясь в кухонный проем: – Правда?
Кофейник задумчиво зажужжал:
– Ну… если дама будет обращаться со мной корректно… возможно, я пересмотрю свои взгляды на утренний труд. А почему не спросили моего согласия на брак? Протокол! Это должно быть согласовано!
Стив только вздохнул и потер переносицу.
– Агата, ты, кажется, приручила мою технику. Интересно, надолго ли его хватит?
– Просто нужно помнить: даже кофейники – создания чувствительные. И если им вовремя дать понять, кто в доме главный, дальше они работают исправно.
Вообще я это говорила Стиву, а вовсе не кофейному аппарату, но ответ с кухни не заставил себя ждать:
– Ага, «главный»… посмотрим, кто завтра воду нальёт, – хмыкнул кофейник. Но благоразумно сделал это тихонечко, чтобы мы не расслышали. Эх, милый! Я пока на слух не жалуюсь!
У кого-то в семье утренние поцелуи, у нас – дипломатические переговоры с бытовыми приборами.
10 сентября
Дни тянутся как след за слизняком. Стив сидит дома – у него “отпуск молодожена”. Не скажу, что он прям такой неудобный сосед, или выносит мне мозг, или напрягает… Но у Энтона было не в пример веселее! Мне сейчас даже уборка не кажется таким нудным занятием. Но для этого нужно дождаться, пока Стив наконец-то уберется из квартиры. Стоит мне руку протянуть – у него так лицо меняется, его чуть трясти не начинает и он орет (да, сразу орет!):
– Агата, не трогай!
Нет, я понимаю, у него один негативный опыт есть уже. Но там я не виновата! И потом, с кофейным аппаратом я же договорилась! Кстати да, кофе по утрам мужу варю я. Потому что мне этот мерзкий кофейник варит все, что нужно, в нужном объеме и пропорциях. А Стиву – только после получаса препирательств и только то, что сам кофемашин желает. Вывод один: я неотразима для кофейных автоматов. Можно мне уже мою неотразимость на чем-то еще проверить же?
Ну еще завтраки. Завтрак мне разрешено тоже готовить самой. Обед нам привозят из ресторана – Стив, видите ли, может себе позволить. Ну и ладно. Мне же проще, да, девочки?
Сегодняшнее утро выдалось подозрительно тихим. Даже часы, обычно бренчащие как целый оркестр из ложек и кастрюль, будто приумолкли, затаились. Стив, не выспавшийся и слегка помятый, шаркал по кухне в халате, который пережил больше приключений, чем весь флот Империи, я про это отдельно как-нибудь расскажу, оно того стоит, честно!
Стив приготовил себе какое-то странное блюдо: что-то склизское и комковатое, цвета… серо-прозрачного. Я бы это в целом приняла за овсянку, но очень своеобразную овсянку.
Я тихонько возилась у себя с…
В общем, у меня появилась идея: перцы! Мои уже подходили к концу, подвяли, а перцев хотелось! Да и вообще… В общем, Стив принес землю – ну как, принес… выкрал в парке. В продаже этого товара нет, а в парках все охраняется… Но я хорошо попросила. Не спрашивайте, как. Я просто попросила, и Стивен пошел. Потом-то я подумала: может, я так мужа достала, что он даже в тюрьму был готов пойти? Но решила эту мысль не додумывать. И теперь я готовила семена, возилась с землей, в которой земли толком не было, удобрения придумывала, свет опять же… но с этим Стив обещал помочь, так и сказал: “Энтон сделает. Призову этого мерзавца к порядку. Должен же он ответить за всю свою безответственность!”
Себе я завтрак уже сделала, у меня сырники. Люблю с кофе и свежей сметаной. Но люблю, когда сырники холодные, а кофе – обжигающий. Поэтому мой завтрак мирно стыл на столе, кофе мужу я уже поставила и убралась к себе перчиками заниматься.
Я слышала, как Стивен включил кофейник – тот сердито пискнул и начал рассуждать о «жестоких методах эксплуатации кухонной техники».
– Замолчи, пока я не установил обновление, – буркнул Стив, открывая шкафчик. Точно, сахар же закончился!
– Я чувствую угрозу, – ответил кофейник с трагическим вздохом. – Как только кто-то говорит «обновление», моя прошивка дрожит от ужаса.
А потом все стихло. Значит, мое вмешательство и не требуется, и разводить этих двоих упрямцев не придется.
Стив долго смотрел на тарелку, потом на дверь в ванную, откуда слышалось журчание воды, потом снова на тарелку.
– Один, – сказал он примирительно, – всего один. Ради науки.
Он взял вилку, разрезал сырник и попробовал.
Вот вы знаете, когда ребёнок затихает – стоит беспокоиться. Но я не знала, что это же касается драконов!
Я закончила с семенами, вышла в гостинную… и застукала своего благоверного за преступной деятельностью. Он поедал четвертый сырник, четвертый! На тарелке сиротливо лежал последний, пятый…
Стив поднял глаза, увидел меня, замер с набитым ртом и начал активно жевать, заталкивая в свою драконью пасть последний кружочек!
Я стояла в проёме, замерев от ужаса и возмущения.
– Стивен! – крикнула я так, что кофейник немедленно выдал всплеск пара от страха. – Ты что делаешь?!
– Э-э… дегустация? – неуверенно сказал Стив, с крошкой на подбородке.
– Дегустация??? Стивен!
– Тревога! Термическая атака! Подавляющее воздействие влаги! Атака! Эвакуация! – заорало с кухни.
Стив от неожиданности зашипел, но удержался от того, чтобы задымиться в ответ.
– Женщина, ты что орешь?! – возмутился он,придя в себя. – Я просто хотел попробовать!
– Мои сырники! – бушевала я. – Ты же сказал, что не завтракаешь “этим непонятным”! Ты же сам заявлял, что не собираешься даже прикасаться к этому… к этим!..
– Я… э… научный интерес. Проверял, не слишком ли жирные.
– Проверил?! – я упёрла руки в бока. – И какой результат, учёный муж? Сообщишь мне?
– Крайне стабильный, – ответил Стив, подняв вилку, как на заседании учёного совета. – Требует дальнейших исследований.
Этого я уже не выдержала и засмеялась. Стив выглядел так комично с вилкой, виноватый и одновременно довольный. Понравилось, видно.
– Ах, исследования, да? Тогда экспериментируй дальше, дракон ты мой.
– С радостью, – сказал Стив, мгновенно забыв про вину. – Кстати, у меня осталась одна баночка меда с горных плато. Попробуем с сырниками? Приготовь еще.
– Нет, – сказала я, отбирая тарелку. – Следующая порция – моя. А мед я не люблю. А ты можешь продолжить экспериментировать со своей… со своим завтраком…
Судя по лицу, это предложение одобрения не заслуживало, только огорчения.
Кофейник задумчиво прокомментировал:
– Если бы вы тратили столько страсти на утренние зарядки, сколько на десерты, человечество уже летало бы на паровых крыльях.
– Мы и так летаем, – сказал Стив, наливая себе еще кофе. – Только не всегда вместе.
А я пошла готовить новые сырники. Двойную порцию. Не зверь же я. Ну правда!
14 сентября
Воскресенье. То самое время, когда весь мир решает, что пора наконец ничего не делать. Стив валялся на диване, листая газетную ленту – длинную, как хвост кометы, но куда более скучную.
Я сидела у окна с книгой. Окна я все-таки с боем помыла, выставив дракона накануне на дневной променад. Теперь и окно, и Стив выглядели крайне недовольными. Ну, Стив понятно. Но окну-то чем я не угодила? Разобрала все нежно, раскрутила и протерла каждый винтик, каждую шестереночку! Все помыла. И даже собрала потом. Подумаешь, пара деталек осталась! Их правда некуда было прикрутить. Я даже кофейный аппарат спросила. Он тоже поддержал мою идею красивые детальки начистить и оставить на память!
Я задумалась над книжкой. А потом Стив отложил свои бумаги, потянулся и сказал:
– Пойдём прогуляемся.
– Где подвох? – мгновенно спросила я. Просто вы этого дракона не знаете. Всего можно ожидать.
– Без подвоха, – сказал он с невозмутимым видом. – Просто воздухом подышать. Город посмотреть. Может, даже куплю тебе пирожок.
Ого, вот уж пообещал… Понятный подвох. За продуктами пойдем. А бедная Агата как всегда сойдет за ходячее развлечение.
– Ладно. Только не в твой «клуб джентльменов», где все курят сигары и спорят, что лучше – дизель или пар.
– Как скажете, миледи, – ответил он с лёгким поклоном. – Давай прогуляемся до торгового центра? Там лифт новый установили…
А, ну тогда все понятно. Господи, как дети, ей-богу!
– Энтон тоже придет? – уточнила я.
– Энтон? Нет. Зачем нам Энтон? – удивился Стив.
Ну, лично мне возразить было нечего. Я вздохнула и пошла одеваться.
Вечерний город светился и наслаждался паром. Дым от фабрик перемешивался с паром из уличных конденсаторов, и всё это смешивалось с лучами вечернего солнца, кое-где пробивавшегося сквозь плотные массивы облаков, и пахло. Аромат ванили и машинного масла витал повсюду, дополняя картину.
Воскресные улицы оказались забиты народом: кто-то гулял, раскланиваясь со встречными; кто-то жевал, сидя на уличных верандах кафе; кто-то шнырял в толпе праздных горожан торгуя или не всегда торгуя; а механические оркестры играли на углах сквера. Дополняли всю эту какофонию тикающие фонари, а в воздухе, высоко в небе мягко шуршали редкие, как добрые мысли у чиновников, дирижабли. Они лениво скользили между башнями и дымовыми трубами, оставляя за собой шлейф лёгкой сажи и ощущение праздника.
Я всё-таки вынуждена была признать: прогулка – не худшая идея. Хоть что-то происходило, кроме утренних препирательств с кофейником. Мы шли вдоль главного проспекта – широкого, залитого электрическим светом и звоном трамвайных колокольчиков.
– Куда идём-то? – спросила я, обходя мальчишку с механическим воздушным змеем, который вдруг зафыркал и чихнул дымом.
– В торговый центр, – сказал Стив. – Тебе понравится. Там лифты новые поставили – паровые, с музыкальным сопровождением.
– Ты хочешь развлечь меня техникой? – фыркнула я.
– А чем ещё можно развлечь женщину в этом городе? – усмехнулся он. – Цветы пахнут гарью, музеи скучны, театр закрыт на дезинсекцию…
– А тут есть театр? – искренне удивилась я. – А почему музеи скучны? Может, не так уж и скучны? А? Стив, давай сходим в музей?
Стив сморщился и не ответил.
Музеи я и правда люблю. Причем любые. Ходишь в тишине по большому залу, смотришь… на меня такое умиротворение снисходит! И мне совсем не важно, чем любоваться: картинами, старинной вышивкой или доисторическими косточками. Хотя…
Я вздохнула. Да, жизнь в столице Империи романтичной не назовешь. Может и ну его, этот музей? Вдруг там те же паровые аппараты?
Торговый центр «Аурелиум» возвышался, как памятник архитектору-маньяку. Торговый центр поражал. Здание состояло из бронзовых арок, витражей с шестерёнками и бесконечных труб. Каждая труба шипела, бурчала, выпускала пар, словно старалась показать, что и она тоже участвует в культурной жизни общества.
Нас впустили раздвижные двери (вполне как в наших тц, даже странно было такие видеть).
Внутри оказалось жарко, как в котельной. Людей была масса, наверное, больше, чем на улице. Между посетителями сновали механические официанты с подносами, предлагая напитки и закуски. Где-то неподалеку автоматический оркестр играл вальс, явно сочинённый человеком, который терпеть не мог музыку.
– Смотри, – Стив указал вверх, восхищенно замирая. – Вот они, красавцы. Здорово, правда?
Я задрала голову. Над нашими головами вздымались стеклянные кабины с блестящими латунными панелями. В каждой – гирлянды ламп, гравированные цифры этажей, и обязательная табличка «Не оскорблять лифт! Не использовать гаечные ключи!» Своеобразно. Тут же захотелось гаечный ключ в руки и предпринять попытку оскорбить лифт… Ну забавно же!
Стив не мог оторвать глаз от чудо-машин и восхищенно разглядывал узлы, разводки, латунные деталечки.
– Красиво, – призналась я. – Надеюсь, это хотя бы безопасно…, – я имела ввиду, что если я войду в кабину и нажму что-нибудь, не обяжет ли меня это к какой-нибудь непредсказуемой фигне? Я уже так книжку посмотрела, ага. Теперь тараканов оберегаю и с кофемашиной по утрам беседую.
– Абсолютно, – сказал Стив, поняв меня по-своему: – сам министр транспорта открывал и опробовал.
– О, тогда я спокойна, – пробормотала я. – После его последнего нововведения половина дирижаблей летает боком, так что ему явно можно доверять.
Стив подавил смешок и нажал кнопку вызова. Лифт прибыл, шипя и поскрипывая, и распахнул двери. И мы вошли.
Первые два этажа всё шло прекрасно. Лифт плавно поднимался, из маленького граммофона доносилась музыка. Струйки разноцветного пара в такт вальсу вырывались из стен и окутывали нас, а потом также быстро рассеивались, чтобы уступить место новым цветам. Было даже красиво. И романтично. Стив вроде бы как-то неосознанно обнял меня… а может и осознанно (это мне было бы куда приятнее). И именно это меня и спасло. И еще то, что реакция у моего дракона оказалась на зависть.
Пишу, и до сих пор меня прям потрясывает…
В общем, предчувствие у меня было не напрасным, конечно.
Мы ехали. Наслаждались кто чем. Я уже начала думать, что зря сомневалась, как вдруг кабина дернулась. Потом ещё раз. И издала странный, глубокий звук – как будто кто-то стонал в паровом животе механизма.
– Стив… – протянула я, прижимаясь к стенке и еще не очень пугаясь.
– Ничего, бывает, – сказал он, изучая панель. – Наверное, клапан заело.
В этот момент лампы начали мигать, музыка захрипела и исчезла, а лифт тихо сказал металлическим голосом:
– Ошибка привода. Отмена маршрута. Уничтожение препятствия.
Это мне не понравилось.
– Что значит «уничтожение препятствия»?! – в панике воскликнула я.
– Это ты препятствие, дорогая, – сказал Стив с неприличным спокойствием и тут же оттолкнул меня в угол, прикрывая собой.
Лифт завибрировал. Стены начали смещаться внутрь, как будто кабина решила нас сжать. Из пола выдвинулась пара труб, из которых повалил пар.
– Отлично! – крикнула я. – Я всегда мечтала умереть в элегантной обстановке!
Стив рычал, ковыряя панель отверткой. Лифт отвечал возмущённым гудением, скрежетом и выбрасыванием очередных панелей и труб. Пар стал горячее.
– Осторожно! – предупредил Стив. – Держись прямо за мной. А лучше ухватись за меня покрепче. Сейчас попробую перегрузить питание!
– Если мы выживем…
В следующее мгновение что-то громыхнуло, кабина вздрогнула и… всё стихло. Пар осел, лампы погасли. Тишина.
– Мы… живы? – прошептала я.
– Пожалуй, – ответил Стив, отдуваясь. – Только не трогай ничего.
Я не трогала. Я держалась за Стива и вообще не хотела ничего трогать или даже смотреть. Но лифт выдохнул, помолчал и вдруг взвыл:
– Опасность! Биологическая угроза! Уничтожить объект!
Стив рванул рычаг аварийного люка. В облаке пара он выпихнул меня наружу и только потом начал вылезать сам. Мы буквально выкатились на площадку какого-то этажа.
Лифт заскрежетал за нашими спинами, как обиженный зверь, и с грохотом полетел вниз.
Несколько мгновений мы, тяжело дыша, смотрели на безопасное великолепие и чудо инженерной мысли.
– А ты ничего… Герой. Стив. Если бы не ты…
– Да брось, – смущённо пробормотал он, пытаясь привести дыхание в норму. – Просто рефлекс. Сам испугался.
– Ты вытащил меня из чрева бешеной машины!
Он пожал плечами, все еще умудряяся удерживать маску спокойного равнодушия на лице. Но глаза его выдавали. Он выдохнул, наконец, и стал оглядываться.
И вот тут, кажется, адреналин его и покинул… До него вдруг дошло, что же именно случилось и чего мы избежали. Латунные прожилки на его шее вспыхнули, из ноздрей вырвалось лёгкое облачко дыма. Я отпрянула.
– Стив! – крикнула я. – Только не здесь!
– Я… я не могу… контролировать… – простонал он.
– Нельзя! – Я схватила ближайшее ведро с песком (оно стояло для тушения искр из котлов) и вывалила на начавшего перевоплощаться супруга все содержимое.
Вокруг запахло сгоревшими гайками.
Особенно не помогло, но на какое-то время отвлекло дракона от нервов. Он застыл, наполовину покрытый медно-латунной чешуей, наполовину в своем человеческом образе, и тут я его обняла.
Не знаю, чем это могло закончиться. Я на тот момент не боялась ни обжечься, ни сгореть… или что там драконы делают с дурочками типа меня.
– Стив, держись, возьми себя в руки. Все хорошо, все позади. Ты герой! Ты самый крутой дракон из всех, кого я знаю. Ты только успокаивайся! Все, мы живы.
Не знаю, это ли помогло, песок ли с гайками, но шипение начало стихать.
Когда всё утихло окончательно и туман рассеялся, Стив стоял дымящийся, в мокром почему-то пиджаке, злой и… почему-то виноватый.
– Прости, – буркнул он. – Напугалась? Да, я не могу себя в руках удержать. Вот и сидел на самой низкой должности. И под угрозой увольнения. А кто за меня отдаст дочку? Спалить все могу в любой момент… А доходами похвастаться… наоборот… не могу.
Я посмотрела на него, потом на обугленную площадку и вдруг засмеялась.
– Ну и дураки они. Ты, оказывается, неплохой парень, – сказала я сквозь смех. – Чуть сумасшедший, конечно, но неплохой.
Он посмотрел на меня и хмыкнул.
– Спасибо. Но давай постараемся без повторений, ладно?
– Согласна, – сказала я. – А пирожок купишь? Ты обещал.
Вниз мы спускались по служебной лестнице для обслуживающих вещей: неудобной, темной и крайне своеобразно устроенной. Но повторять вояж на лифте я не рискнула бы точно, да Стив и не предлагал.
