Текст книги "Девушка с конфетной коробки (СИ)"

Автор книги: Анна Стриковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 24 страниц)

Глава 2

Я шла к проректору как на казнь. Мне до сих пор не приводилось общаться со столь высокопоставленными людьми. Проректор – это же почти ректор, царь и бог для студентов. Мало ли как он отнесётся к девчонке с минимальным даром и без особых талантов? Вдруг меня сейчас развернут и отправят обратно?

От страха я даже не прочитала имя на табличке, так и ввалилась в кабинет. А там меня встретила ОНА. Марта ар Герион. Эта невысокая, хрупкая, изящная женщина с облаком золотистых волос и внимательными серыми глазами на первый взгляд показалась мне совсем ребёнком. Я даже сначала испугалась, что попала не туда. Не может быть проректором столь юное существо. Но она заговорила и обман чувств рассеялся. Передо мной за широким дубовым столом сидела зрелая, умудрённая опытом женщина. Вопреки моим опасениям она приняла меня ласково, не стала выяснять ничего про мой потенциал, а расспрашивала о семье и учёбе в школе. Очень скоро я выложила ей немудрящую историю моей жизни. Повинилась, что учиться пошла не из-за тяги к науке, а ради того, чтобы бежать из родного дома. Она не рассердилась, а сказала, что пути к знанию у всех свои. Главное, чтобы я старательно училась и ценила школу, которая дала мне эту возможность.

Уж это я могла ей обещать!

Она же посоветовала мне расстаться с последней ниточкой, связывающей меня с изображением на конфетах. Раз уж я сменила фамилию и теперь Манцль, то могу откинуть и имя Гертруда. Есть же у меня второе? Аделина? Очень красиво и вполне законно. А главное, никто не узнает Труди Вюрцль в Аделине Манцль. Можно будет сделать вид, что на коробке портрет моей прабабушки, ведь картина написана в достаточно архаичной манере.

За этот совет я готова была расцеловать госпожу проректора. Я вдруг почувствовала, что рождаюсь заново, для совсем новой, непохожей на прежнюю, жизни.

Пока мы разговаривали, в кабинет быстрыми шагами вошёл высокий, худощавый господин очень сурового вида. Он бросил на меня пронизывающий взгляд, от которого хотелось спрятаться и никогда больше не высовываться. Но госпожа Марта его ничуть не испугалась. Вскочила, подбежала и чмокнула его в щёку, благо он наклонился. Затем представила меня:

– Познакомься, Кон, это наша будущая студентка из Гремона. Дар на нижней границе уровня, зато девочка старательная и ответственная.

Затем обратилась ко мне:

– Это наш ректор архимаг Конрад ар Герион, мой муж.

А я только подумала: как же она его не боится. Но страшный до колик ректор смотрел на свою жену с таким безграничным обожанием, что я впервые в жизни позавидовала. Хотелось, чтобы и на меня так смотрели. Не с похотью, не с вожделением, а с любовью и нежностью. Только вот лучше пусть это будет кто-то другой, не такой страшный.

В общем, можно догадаться: меня приняли.

Встреча с Мартой ар Герион на много лет определила мою дальнейшую жизнь.

Вероятно, я ей чем-то понравилась и все семь лет учёбы она меня поддерживала. Это выражалось не в поблажках, нет, скорее в ответственности. Чуть не с первого дня меня сделали старостой группы, на третьем курсе – старостой женского общежития, а на пятом – старостой факультета. И никто не говорил, что для этого у меня резерв маловат.

Соученики уважали, несмотря на то, что каждый поначалу норовил поухаживать и тыкал мне в нос пресловутой коробкой. Но я давала жёсткий отпор, уверенно врала про бабушку и они в конце концов переставали смотреть на меня как на блондинку. Училась я старательно и если по некоторым предметам имела не высшие оценки, то из-за недостатка резерва, а отнюдь не рвения. Это тоже помогало завоёвывать авторитет.

К тому же в Лиатине сильных магов раз, два и обчёлся. Мало кто из сокурсников существенно превосходил меня в силе. А таких я всегда могла поставить на место с помощью знаний.

Марта время от времени вызывала меня к себе, чтобы дать какое-нибудь важное поручение. Всегда при этом поила чаем, угощала конфетами и расспрашивала о житье-бытье, интересовалась успехами. Порой её вопросы и реплики казались мне странными, неожиданными, но к уже к середине обучения я поняла: Марта мягко, ненавязчиво подталкивала меня к выбору своего пути в магическом мире.

С моими сорока тремя по шкале Хорна вариантов было немного. А если учесть женский пол и природную привлекательность, то их количество и вовсе стремилось к нулю. Кафедры, где особая сила не требовалась, по большей части возглавляли мужчины, которые с удовольствием завалили бы меня в постель, но не готовы были признать меня равной им хоть в чём-то. Я прекрасно понимала, что Марта их убеждать не станет, настолько её доброжелательность не распространялась. К тому же я и сама не приняла бы подобной помощи. Не хватало, чтобы мне потом этим в нос тыкали.

Оставалась теоретическая магия, кафедру которой возглавляла сама Марта, общая магическая теория (совсем другая дисциплина, рассказывающая о том, как строятся заклинания) и история магии.

Математику я знала и любила ещё со школы. Правда, там нам её преподавали в урезанном виде, но в Лиатине мне быстро удалось наверстать упущенное. Я бы с удовольствием стала делать диплом у госпожи Марты, если бы не два обстоятельства. Во-первых, меня и так считали её любимицей и обязательно попрекнули бы этим. Во-вторых, я честно оценивала ситуацию и понимала: есть более достойные с меньшим чем у меня резервом, а места на кафедре нашего проректора не бесконечные. В результате она взяла двух лучших на курсе математиков, а я решила делать диплом по общей магической теории, но в историческом её аспекте. Даже руководителей себе взяла двоих, сразу с двух кафедр. По общей магии магистра Феофанию, а по истории – магистра Нуклеуса. Оба старые, заслуженные, они смотрели на меня как на любимую внучку: поддерживали и гордились.

Было и ещё одно, дополнительное обстоятельство, мешавшее мне делать диплом на кафедре Марты: я влюбилась. Втрескалась как полная дура. Произошло это в конце предпоследнего курса.

Я как раз принесла госпоже Марте списки групп для прохождения практики и мы обсуждали, стоит ли спихивать всех отстающих в одну группу, как того желал декан, или распределить их равномерно по всем. Тут распахнулась дверь и в кабинет ворвался свежий ветер. Я не шучу. Именно так я восприняла появление Генриха.

Кто такой Генрих? О, в этом-то и была моя трудность. Генрих ар Герион, старший сын Марты и Конрада ар Герионов, закончил своё образование в Элидиане, получил там магистерскую степень и вернулся домой на каникулы.

Он был прекрасен. Хотя почему был? Он и сейчас прекрасен, только не для меня. Марта обрадовалась его вторжению, расцеловала сына и представила нас друг другу. Я с трудом прошептала своё имя. Мне не хотелось отрывать от него глаз. Такой же высокий как отец и очень на него похожий, он не производил впечатления мрачного и сурового.

Вообще, в отличие от Конрада, внешность которого нравилась только его супруге, Генрих был красив яркой, оригинальной красотой. Волосы как у матери: светлые и вьющиеся, глаза тёмные, как бездонные колодцы, а брови, усы и щёгольская бородка – чёрные.

Резкие до некрасивости черты отца у него были смягчены и слегка подправлены природой. В результате получилось невероятно привлекательное лицо без тени слащавости и банальщины. А как он улыбался! Но всё, не надо об этом.

Главное я сказала: втрескалась в него с первого взгляда. До умопомрачения. Ему я тоже понравилась. Когда мы вместе вышли из кабинета Марты, Генрих потащился за мной. Проводил до общежития, рассказывая разные байки о своём житье-бытье в Элидиане. На вопрос, почему не стал учиться здесь, в Лиатине, махнул рукой и сказал, что для него это было бы потерянным временем. Резерв у него не меньше, чем у отца, поэтому ему требовалось более серьёзное обучение. А вот теперь он вернулся и займёт место преподавателя. Какого предмета? Пока не знает: мать подумает и предложит варианты. Но вообще-то он занимается тем, до чего в Лиатине пока никто не дорос: сложными магическими конструктами.

О чём это я? Ах, да. О том, что Генрих с порога начал за мной ухаживать. Если бы я не влюбилась как полная дура, то заметила бы, что его ухаживания ничем не отличались от ухаживаний остальных. Да, я ему нравилась, красивые девушки вообще много кому нравятся, но это была не любовь. Это стало ясно, когда он меня бросил.

Но сначала я летала как на крыльях. Тем более, что госпожа Марта поддержала выбор сына. Сказала, что в нём много раздобайства, а Аделина, то есть я – серьёзная девушка и сможет поставить его в рамки. Глупая надежда: человек таков, каков он есть, его не изменишь. Она была готова видеть во мне невестку и поощряла наш роман. Лучше бы она этого не делала.

Но сначала я летала как на крыльях. Всё лето Генрих был в Лорне и всё лето ухаживал за мной. Впервые в жизни я столь легкомысленно проводила время. Мы гуляли, ели мороженое на улицах, даже катались на каруселях точно малые дети. Смеялись, шутили, болтали обо всём и ни о чём. По вечерам мы часто приходили в дом ар Герионов. Марта выставляла угощение и вела себя так, что мне хотелось назвать её мамой.

Но пришла осень и Генрих уехал. В Лиатине ему занятия пока не нашлось. Зато из Валариэтана пришёл запрос на разработку чего-то там и мой жених с криками: «Это великая честь!» умчался.

От него приходили письма, сначала часто, потом всё реже. На день зимнего солнцестояния он приехал, привёз подарки всем и мне в том числе, потом уехал и больше с тех пор я его никогда не видела. В середине весны он прислал матери сообщение, что женился на ведьме из Ремолы и счастлив.

Марта долго не хотела мне говорить, что жених мой женился на другой. Сказал Конрад. Он вообще был сторонником правды во всём, пусть и горькой. Полностью разделяю его точку зрения.

Узнав, что Генрих ко мне не вернётся, я не стала рыдать и биться головой об стену. Некогда было. Я как раз заканчивала писать свой диплом и готовилась к последним экзаменам. Вообще, я заметила, что экзамены для меня трудная пора не потому, что сдавать их тяжело. Нет. Просто неприятности и несчастья как будто подгадывают и случаются именно в это время. С другой стороны, за занятостью их можно и не заметить.

В начале лета я получила диплом с отличием и предложение продолжить работу на кафедре общей магии. Кстати, за моё назначение очень ратовала Марта. Сказала: если сын её дурак, то она ни разу не дура, а у Аделины, то есть у меня, дар преподавания.

Если честно, мне по вполне понятным причинам не особо хотелось оставаться, но других вариантов тоже не было. Ехать в глушь городским магом? С моим резервом? Вздор. Я приняла предложение нашей школы.

Только вот ближе к началу нового учебного года Генрих прислал сообщение, что прибывает в Лорну с молодой женой. Он не будет преподавать, а по поручению совета магов Валариэтана займётся проектом по совмещению магии и механики. Так как маги есть везде, а механики только в Лиатине, совету показалось разумным заниматься этим здесь.

Спасибо Марте! Прежде чем вызвать меня и огорошить, она хорошенько подумала и подготовилась. Так что когда я к ней пришла, то узнала, что еду на трёхгодичную стажировку в Элидианский магический университет. Если я там приживусь и не захочу возвращаться, то никто мне ничего не скажет. Она как будто угадала моё желание! После этого весть о возвращении Генриха, конечно, ударила меня по мозгам, но как-то вскользь. Я уже вся была в подготовке к переезду.

* * *

Для слабой магички в Элидианском университете меня встретили неплохо. Сразу дали место в аспирантском общежитии. Затем послали на факультет прикладной магии и поручили помогать магистру Эорнису с кафедры общей теории магии. Он же поручил мне вести занятия со студентами подготовительного отделения.

Кстати, в Элидиане моё имя снова переделали. Для начала Аделину сократили до Адели. Потом выяснилось, что такое количество согласных подряд местным ни за что не произнести. Манцль? Тьфу! По своему обыкновению добавили одну гласную букву и перенесли на неё ударение. Я стала Адель Мансель. Имя вполне в элидианском духе. Под эту марку я даже одеваться стала по-иному. Более ярко, что ли. Это не значило, что я стала позволять себе наряды цвета «вырви глаз». Просто до этого оттенки моих платьев были тусклыми, как будто припорошенными пеплом. В Гремоне это счиалось признаком хорошего тона. Теперь же я стала одеваться в те же цвета, но более глубоких, насыщенных тонов. Честно скажу: это пошло мне на пользу.

Вообще жизнь в Элидиане мне понравилась своей свободой. Тут столько людей, что им некогда интересоваться всеми встречными и поперечными. Особенно в университете. Есть должностная инструкция, а в остальном делай что хочешь, никто слова не скажет. Конечно, в рамках закона. Зато обычаями, как в Гремоне, никто не заморачивается.

Конечно, и тут на меня наседала толпа поклонников, но преподаватель защищён гораздо лучше студента. Тем более что заведующий кафедрой, увидев мои голубые глаза и белокурые косы, отправил меня в помощь к самому древнему из преподавателей. Чтоб не приставал.

Через некоторое время я добилась того же, за что боролась в Лорне: уважения коллег и учеников. Один, который начал с того, что клеился каждую минуту, даже так и заявил: он забыл, что я блондинка, и воспринимает меня как одного из преподавателей.

* * *

Стажёров из разных стран в Элидианском университете немного, человек двадцать. Гоняют их тут и в хвост, и в гриву. Спихивают на них всё то, от чего отбрыкиваются штатные преподаватели. Тут тебе и дежурства, и ведение документации, и прочие нудные обязанности, отнимающие кучу времени и не приносящие удовлетворения от сделанной работы.

Все, естественно, вопили и возмущались. Жаловались, что у них совершенно не остаётся личного времени. Я, наверное, тоже стала бы возмущаться, если бы это самое время мне было нужно. Наоборот, загрузка по самую маковку давала возможность не думать о плохом. Бывали дни, когда я ни разу не вспоминала о Генрихе.

Летом стажёров отправляли работать в приёмную комиссию, а затем целых четыре декады, до первого дня осени длился отпуск.

Мне в отпуск было ехать некуда, поэтому я оставалась в университете. Там всегда полно работы, так что я находила, чем заняться. Главное, что это была не моя обычная деятельность, поэтому я успевала отдохнуть.

Марта оказалась права. Видимо, боги действительно оделили меня даром преподавания. Мои группы каждый год оказывались лучшими, мои студенты получали высшие баллы на вступительных. Думаю, именно поэтому на третий год, когда моя стажировка должна была закончиться, декан вызвал меня к себе и предложил остаться в штате. Конечно, всё на том же подготовительном отделении, но на большее я рассчитывать не могла. Такое предложение можно было счесть серьёзным достижением, так что я согласилась не раздумывая. Всё равно мне некуда было податься. Зато в качестве штатного преподавателя я получала пожизненный вид на жительство и могла купить себе дом. Теперь, когда у меня был на руках диплом, завещание бабушки разрешало такое целевое использование капитала.

В общем, в результате предложение декана я решила осесть в Элидиане.

Произошло это весной, а контракт со мной должны были подписать после сессии и окончания вступительных экзаменов. Как раз тогда заканчивался срок моей стажировки.

Поэтому летом меня, как обычно, определили на приём документов у молодняка. Как человека опытного, посадили руководить секретариатом приёмной комиссии.

Отличное занятие, в меру нудное, в меру беспокойное. Главное: я не сталкивалась с абитуриентами напрямую. Только в случае конфликтов. Живи да радуйся.

И тут, как обычно, всё пошло наперекосяк.

Снова вызвал меня декан и огорошил: моей работе в приёмной комиссии пришёл конец. Нет, они меня очень ценят, работаю я превосходно, вот только мои выдающиеся навыки администрирования понадобились в другом месте.

Архимаг Эндор Кассийский (кто такой не знаю) собирает международную команду молодых магов для исследования аномальной зоны долины Ласерн. Выезжают они примерно тогда же, когда студенты отправятся на практику, а в Элидиану прибыли уже сейчас. Их надо встретить, оформить все документы, поселить в аспирантском общежитии, а затем отправить на маршрут. Ну и что, что я никогда этим не занималась? Существует инструкция, по ней и надо действовать. Если что, Эндор Кассийский подскажет и поможет.

В общем, меня послали в сектор А3. Я и не знала, что такой существует. Оказывается, он временный, создаётся для какой-нибудь надобности, а затем благополучно исчезает.

Скажете: так не бывает? У магов бывает всё. Конечно, это не иллюзия и не фантом. Есть вход, которого обычно не видно. Оттуда при необходимости открывают постоянно действующий портал в некий заброшенный замок. На нужды университета в нём отведено целое крыло. Жить там нельзя, но для административных целей годится в лучшем виде.

В первый день меня туда отвёл лично Эндор Кассийский. Очень деловой дядечка: потратил полдня, чтобы ввести меня в курс дела, заставил выучить наизусть инструкцию, показал все формы и папки, а затем исчез как не было.

На второй день я работала там в гордом одиночестве. Не вовсе одна: маги стали потихоньку прибывать. Приехали три ведьмы из Ремолы и три красавца-брюнета из Кортала. Но вот из персонала не появилось больше никого.

Утром третьего дня, не успев встать с постели, я получила от Эндора послание. Он больше не занимается экспедицией. Теперь её возглавляет магистр Алан Баррский. Так что он просит меня прийти вовремя: магистр Баррский очень не любит опозданий.

Не знаю, чего уж он там не любит, но только до полудня магистр Баррский так и не явился. Зато приехали маги из разных стран, поголовно мужчины. Все со своими закидонами.

Три парня из Мангры глазели на меня как на пряник и пытались поговорить с глазу на глаз, но при этом страшно мешали друг другу. Я просто готова была хохотать.

Следом за ними прибыли умопомрачительно красивые ребята из Дарсы. С каждого хоть картину рисуй. Даже по именам можно было догадаться, что они – потомки эльфов. Эти меня не клеили, думаю, на их фоне я воспринималась как сорт третий, уценённый. Они и смотрели на меня соответственно.

Забежали двое элидианцев и предупредили, что от них будет ещё девушка. К вечеру должна подойти. С ребятами я была знакома, в одном общежитии живём. Девушку знала тоже и огорчилась: могли бы кого получше выбрать в международный проект. Эта Берта выделялась только тем, что её дядя был деканом боевого факультета, других положительный качеств за ней не числилось.

Ближе к полудню появились сальвинцы. На вводном занятии я всегда рассказываю, что на нашем континенте существуют два государства, основанные эльфами: Сальвиния и Дарса. Хотя дивный народ покинул наш мир, но их кровь до сих пор сказывается в потомках. По умолчанию я представляла себе, что сальвинцы и дарсианцы должны быть похожи. Ничего подобного! В смысле ничего общего. Парни из Дарсы вели себя хоть надменно, но пристойно. Бланки заполняли, документы предоставляли, требований не выдвигали. Взяли квиточки на заселение и ушли. Эльфийское высокомерие выражалось в основном во взглядах, а их к делу не подошьёшь.

Не то красавчики из Сальвинии. Эльфийских черт в них было на порядок меньше, а гонору на порядок больше. Вот они вынесли мне весь мозг. Достали так, что я готова была прибить всех троих. Особенно главного. Красивый, конечно, парень, но уж очень невоспитанный. Начал с того, что ввалился с гордым видом, здороваться счёл ниже своего достоинства, зато сообщил, что он – принц Александр! Как будто весь мир знает, кто такой принц Александр и заранее падает в обморок от восторга.

А мне что принц, что не принц. Инструкция для всех одна. Я вежливо поздоровалась и предложила ему пройти обычные процедуры: заполнить анкету, ответить на вопросы и пройти тест на шаре Хорна.

Анкету пришлось заполнять мне самой, он побрезговал взять чернильную палочку в руки. Зато пока я писала, он пялился в вырез моего платья. На вопросы отвечал тоже с пятого на десятое, видимо, наличие крохотного участка обнажённой женской кожи сворачивало его сиятельные мозги набекрень. А уж когда я предложила ему взять в руки шар Хорна…

Он устроил балаган.

Видите ли, всей Сальвинии известен его великий магический резерв и я нанесла небывалый урон его чести, заставляя пройти стандартный тест. Упирался как осёл. Обзывал меня дурой и блондинкой, клеймил позором и удивлялся, как элидианцам пришло в голову посадить такую убогую на такой ответственный пост. Наконец один из его спутников вмешался и чуть ли не силой впихнул разошедшемуся принцу шар в руки.

Я тут же воспользовалась ситуацией и сняла показания, огласив их как можно громче. Дело было сделано.

Когда наконец удалось выпихнуть Александра вместе с тем самым его приспешником и заняться третьим сальвинцем, симпатичным рыжеватым парнем, дверь в коридор внезапно растворилась и в мой кабинет вошёл мужчина в мантии магистра.

Он не мог быть никем иным как Аланом Баррским.

Ну наконец-то! У меня с души просто камень упал. Я тут людей оформляю, а начальства нет как нет. Неприятно.

Поэтому я обрадовалась магистру как родному. Вскочила и представилась. Только потом обратила внимание, что он смотрит на меня как-то странно.