Текст книги "Наследие Розы: Танец для демона. Эпизод 2 (СИ)"

Автор книги: Анна Кувайкова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Она сжала его в ладонях, активируя портал, и обе – мать и дочь – исчезли из огненного ада, шумевшего со всех сторон. И в тот же миг за воротами раздался злой, разочарованный рев хищника, упустившего свою добычу, а пламя, обуявшее особняк, вскинулось практически до небес, разрушая и пожирая все на своем пути…".

И в тот же миг Эльсами, судорожно закашлявшись, будто задыхаясь от дыма, рухнула на колени, прямо на брусчатку, треснувшую когда-то от жара, покрытую копотью и не отмытую до сих пор.

Сегодня и сейчас, находясь на руинах ее бывшего особняка, она вспомнила всё, что произошло в ту злополучную ночь.

Глава 6

Ариатар

– Ты в порядке? – не сразу понял, что это не ее, а мой голос звучит настолько хрипло.

Пропускать через себя чужие воспоминания всегда энергозатратно: они, как правило, наполнены искренними, неподдельными чувствами и эмоциями, сильными и не всегда приятными. Собственно, именно поэтому плохие воспоминания запоминаются лучше всего. Но если чужую память считать легко – словно прочесть неинтересный исторический талмуд посредственного автора – то с близкими всегда невыносимо сложно.

С близкими всегда намного сложнее.

И вряд ли я могу сказать, что в те времена, когда я сам относился к Эльсами немного иначе, отрывки из ее памяти ощущались мной как-то по-другому. И всё же… каждый последующий раз, очередная ее слезинка воспринималась мной как удар под дых, а каждое ее страдание – как личное оскорбление.

А еще снова зародилась бесконечная злость и ярость, тлеющая ядовитым костром в груди – того ублюдка, напавшего на ее дом в ночь ее столетия, я узнал сразу.

И непонятно, узнала ли его сама вампирка. Но в ответ на мой вопрос лишь неосознанно кивнула… а затем, встрепенувшись, словно раненный зверек, бросилась бежать куда-то прочь!

Впрочем, убежала Саминэ недалеко – к ближайшим развалинам, у которых, рухнув на колени, тут же принялась судорожно разгребать своими собственными ногтями старую землю с обломками, за столько лет под дождями превратившуюся в сплошной монолит.

И ее не волновало уже никто и ничто вокруг. Она даже о магии не вспомнила, и о том, сколько вокруг нелюдей, готовых помочь здесь и сейчас. Один ее беспомощный взгляд и не только я или братья де Рен – ее личный дракон охотно перероет лапами всё на территории ее бывшего особняка и далеко за его пределами.

– Что она делает? – не выдержав, осторожно выдохнул старший из темноэльфийских близнецов – Терен.

Кейн бросил на его сторону быстрый взгляд, вздохнул украдкой… Однако пояснять ничего не стал. А ведь он всё прекрасно видел и чувствовал, хоть и пытался отгородиться. Его драконьи инстинкты сильны, и в последнее время стали еще сильнее. Он всё увидел… Но вмешиваться не стал.

Покачав головой, я шагнул вперед. Негромким голосом позвал раз, второй… Но Эльсами не реагировала, продолжая своими тонкими пальчиками копать то, что было похоронено под развалинами, пеплом и сажей давным-давно.

Мне понадобились некоторые усилия, чтобы поднять вампирку на ноги, и еще больше, чтобы заставить замереть и посмотреть на меня. Пришлось даже встряхнуть, чтобы этот озверевший ребенок наконец-то поднял голову.

И только заставив ее уткнуться лбом в мой лоб, глядя глаза в глаза, я тихо, уверенно произнес:

– Перестань, Саминэ. Ты больше не одна. Я помогу. Слышишь?

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем в золотисто-карих, безумно-расширенных глазах проявилась хоть тень осмысления.

Она слабо, неуверенно, не совсем понимая, с опаской кивнула…

А я смежил веки, чувствуя ее затаенное тепло, ее надежду, и ее непоколебимую, как всегда, веру в меня.

И сила Хранителей, как прежде, и сильнее, чем когда-то, теплым потоком хлынула по венам, заполняя моё нутро, выходя наружу, в единый миг всколыхнув всё вокруг. Пядь за пядью, слой за слоем, стена за стеной – она перепахала пространство, заставляя дрожать землю под ногами. Ровно до тех пор, пока ближайший холм из обломков и грязи не дрогнул и не обрушился, оставляя после себя остатки трубы, огромного старинного камина, и тяжелого даже на вид, небольшого прямоугольно ящика.

От него за лигу несло запахом и холодом, который не спутаешь ни с чем – характерный привкус амарилла буквально кислил на языке, заставляя морщиться даже на расстоянии. Но до того как я успел среагировать, Эльсами, едва увидев, бросилась к нему, снова рухнув на колени в кучу земли, сажи, пепла и строительной пыли. Бездумно схватилась за крышку, но тут же одернула ладони – проклятый металл жег кожу даже сквозь перчатки.

Уже гораздо внимательнее, но всё еще находясь будто под заклинанием подчинения, вампирка коснулась серебряными ногтями стыка. Обжигая пальцы, она нашла едва заметную выемку, подцепила тяжелое дерево и с большим усилием надавила. Скрипнув, поддались проржавевшие от времени петли, и крышка упала, подняв облако старого пепла… А в руках молодой леди ТаꞌЛих блеснули на ярком солнце ее собственные, золоченые парные саи.

На сей раз ошибки быть не могло.

Саминэ встала, с легким непониманием и нахмуренными бровями глядя на оружие, но ее пальцы уже жили своей жизнью: медленно прокрутили раз, второй, третий… Претерпев первые, чуть неловкие, примирительные попытки, и саи завертелись в ее руках с умопомрачительной скоростью, не оставляя даже шанса сомнениям.

Это было истинное оружие жрицы Латимиры, те самые трезубцы, выкованные в ночь черной луны, носящие в себе жуткий сердечник.

Я видел процесс их создания. И я их узнал.

Саминэ же… В пучине неприятных воспоминаний они стали первым осязаемым предметом, за который ее сильная, и всё же хрупая психика смогла ухватиться. И среди страхов и жутких призраков прошлого она нашла единственный островок спокойствия, на который могла сейчас опереться.

Но было еще кое-что.

– Эльсами.

Когда Владислав успел незаметно появиться прямо посреди подъездной аллеи, заваленной пеплом хвои и горелыми ветками, я не заметил. Но факт оставался фактом: эрхан, не собирающий больше прятаться, а потому вернувший, наконец, свой нормальный внешний вид, стоял неподалеку от нас, с несвойственным для него волнением наблюдая за погруженной в себя вампиркой.

Пожалуй, это был первый и единственный раз, когда я имел честь лицезреть его истинные эмоции. И первый же раз, когда он сам не пытался ничего скрыть, замаскировать или спрятать.

Демон действительно волновался – от меня не укрылся, как едва уловимо дрогнул его голос.

Пожалуй, будь здесь Сайтос, он бы намертво выпал в осадок.

Наверное, это заметила и Эльсами. И только поэтому отвлеклась от вновь обретенного оружия. И, стоило ей только увидеть одинокую фигуру эрхана, как руки ее опустились сами собой. Она его узнала. Да, далеко не сразу и, тем более, не в то же мгновение решилась к нему подойти… Но она его узнала. И пошла к нему – вот только гораздо медленнее, чем я предполагал.

Шаг за шагом, не хмурясь, и не сводя с его бледного лица внимательного взгляда, она шла, пока не остановилась напротив. Найденные саи упали на землю, блеснув в ярких лучах солнца, но вампиренок этого даже не заметила.

А после развалины особняка огласила звонка пощечина.

– Где ты был?!

Ошарашенное покашливание близнецам подавить не удалось. А вот Кейн, в духе которого было в обязательном порядке ляпнуть что-нибудь несвоевременное, на сей раз промолчал, понимающе, и как-то даже сочувственно глядя на вампиренка.

Поразительная для него тактичность.

– Прости, – не смотря ни на что, Владислав не опустил взора. Он смотрел прямо на свою подопечную, открыто, с искренним сожалением, могильной плитой застывшим в глазах цвета оникса. Он не собирался оправдываться или насмехаться, он просто констатировал факт, не стыдясь собственных чувств. – Я опоздал, Эльсами. Прости меня.

– Ты… – не сдержавшись, хрупкая вампирка ухватила его за отвороты куртки, резко дергая. И эрхан, ранее не знавший пощады, ей безропотно это позволил. – Где ты был, когда был нам так нужен? Где ты был, Влад?!

– Прости, – глухо, но всё же смог ответить он. И, даже оставаясь сторонним наблюдателем, я не могу сказать, что подобное признание далось ему легко. – Прости, Эльсами. Я не успел.

И, похоже, Саминэ эти простые слова задели гораздо глубже, чем тысячи высокопарных слов и длинный список объективных оправданий.

Стукнув кулачком в его грудь еще раз… она разревелась.

– Зачем ты послушал меня тогда? Зачем уехал, дурак?! Заче-е-ем?!

– Всё хорошо, котенок, – вздохнув с объяснимой горечью и ни с чем несравнимым облегчением, тихо откликнулся Владислав, крепко, но бережно прижимая вампиренка к своей груди. – Теперь всё хорошо. Я вернулся.

Эльсами

Сложно сказать, сколько продолжалась эта истерика – минуту, две, три…

А, может, и целый час.

По крайней мере, пачкая слезами темно-коричневую шелковую рубашку Владислава, теперь пахнущую так знакомо и уютно, мне казалось, что прошла целая вечность.

Но зато сейчас я его не просто узнавала, я его помнила. Его ехидную для всех, но теплую для меня улыбку. Его огненный, порой жестокий сарказм, но такой мягкий и успокаивающий для меня одной… Для нас он всегда был, как злобный лесной ежик: иголками туда, но мягким брюшком в нашу с мамой сторону.

Кажется, именно так я сравнивала наши отношения в детстве.

Для всех он был слишком хитер, прямолинеен и опасен, в то время как для нас оставался всегда самым верным другом и защитником. Да, я так и не смогла назвать его своим родным отцом. Но ближе у меня когда-то никого не было. И только Хранителям известно, как мне его не хватало!

И как совестно за то, как я с ним поступила на занятиях в академии. Еще и при всех!

Но не успела я отстраниться, как эрхан ослабил хватку, но не выпустил меня из своих рук. И искренне, мягко улыбнулся, что делал так редко, даже для нас:

– Не вздумай, Эльсами. Винить себя не стоит.

– Но…

– Ни в чем из того, что ты вспомнила, – с незаметным для остальных, но четким для меня нажимом повторил демон. – Твоей вины нет. Даже если бы ты не просила, я бы всё равно отправился на поиски подарка. Что предопределено Судьбой, уже не изменить. Тебе ли не знать об этом?

– Но Влад, – в глубине души я понимала, что он прав. Что в преступлении виноват преступник, а не жертва, и что мы не сделали ровным счетом ничего, чтобы заслужить все эти гонения. И уж точно никто из нас не был повинен в том, что мамы больше нет… И всё равно. От осознания прошлого, которое не изменить, меня душили слезы. А дрожащий, беспомощный голос самой себе напоминал сломленного ребенка. – Мама…

– Надрала бы тебе уши за гораздо меньшее, чем ты сейчас творишь, – у эрхана вырвался ласковый, но наполненный горечью смешок. И он снова притянул меня к себе. – Она бы хотела, чтобы мы шли дальше, Эльсами. Нам придется это сделать.

– Я понимаю, – совсем как в детстве обхватив его талию своими ладонями, просто уткнулась лбом в его грудь. И снова, по давно забытой привычке, угодила аккурат в серебряную пуговицу. Похоже, сколько бы ни прошло, Владислав так и остался прежним. Но во всём ли? – Но, Влад… Ты же не отправишь меня снова к Жрицам?

– Глупости не говори, – уже со знакомыми, чуть укоризненными нотками откликнулся демон. – Теперь я глаз с тебя не спущу.

И, кажется, он хотел сказать что-то еще, но договорить ему не дали. Вдруг словно из ниоткуда раздался смех – жуткий, потусторонний, отдающий издевкой и сумасшествием. А вслед за ним послышались аплодисменты: жесткие, скупые. Издевательские.

И я замерла, чувствуя, как по спине прошлась липкая волна страха, тревожа давно забытые чувства. Этот смех я уже слышала!

Я даже моргнуть не успела, как Владислав обернулся, закрывая меня собой и обнажая оружие. Но не успела я сделать по инерции и пары шагов назад, как моя спина тоже была прикрыта – в то время как по бокам встали Хантар и близнецы, за мной, разворачивая крылья, встал Ариатар.

Но даже так, в этот проклятый Хранителями миг, я не смогла почувствовать себя в безопасности. Впервые на моей памяти, я не смогла даже пошевелиться от ужаса, он сковал по рукам и ногам, вызывая мелкую дрожь во всем теле.

Ведь этот смех… этот проклятый смех, который я пыталась забыть, но иногда слышала в кошмарах, я узнала, как узнала и фигуру, стоящую сейчас у ворот особняка. Это был он. Тот мужчина, что сжег мой дом, убил мою мать и всё это время пытался убить меня!

И, кажется, один раз у него это даже получилось…

Глава 7

Ариатар

– Так-так-так, – заложив руки за спину, склонив голову на бок, с приторной и откровенно садисткой улыбкой возвестил этот упырь. – Какое трогательное, почти семейное воссоединение. А почему меня не позвали?

Эльсами при звуке его голоса отчетливо вздрогнула в моих руках. И мне не нужно быть эмпатом или смотреть в ее глаза – ее дикий, животный страх я ощущал собственной кожей.

Она боялась. Боялась так, как никогда раньше.

Проклятый вампир, явившийся на пепелище, воскресил ее самые худшие воспоминания: от пожара здесь, на этом самом месте, и до ее собственной, бессмысленной, кровавой гибели в подвале заброшенного дома. И если сейчас Эльсами, скованная по рукам и ногам первобытным ужасом, который была не в состоянии перебороть, не понимала причины его появления, я его цель осознавал отчетливо.

Он пришел проверить, был ли завершен ритуал.

Что ж… Я охотно задержусь, чтобы посмотреть на выражение его слащавого лица, когда правда вскроется. Но с гораздо большим удовольствием я полюбуюсь, как клинок Владислав снесет его ухмыляющуюся голову с плеч.

Не могу не признать, я и сам с наслаждением оторвал бы ее собственными руками. Но, пожалуй, именно Владислав, как никто другой, заслужил право на кровную месть. Если по вине вампирского выродка я едва не потерял своего маленького, упрямого вампиренка, то эрхан лишился той, которую любил, навсегда.

Однако недооценивать врага всё же не стоило.

И пока магистр выплевывал ядовитую фразу в ответ, я хвостом обвил талию Саминэ, притягивая ее к себе поближе – для начала мне необходимо было освободить руки.

– Я множество раз уточнял твой адрес, Алаутар, чтобы выслать на него похоронку. Но ты оказался слишком труслив.

С губ вампира сорвался странный звук, больше похожий на диковатый, иррациональный смешок.

– Что я слышу, Вла-а-адик. Ты снова пытаешься воззвать к моей совести и чести? Брось. Мы давно выяснили, что столь бесполезной ерундой я не страдаю.

Можно подумать, у кого-то из присутствующих были хоть какие-то сомнения на его счет. Но «вслух» решили высказаться лишь двое.

Кейн (как же без него), отчетливо скрипнув зубами, откровенно сплюнул под ноги, выражая всё презрение, на которое был способен, а Хантар, словно невзначай положив ладонь на рукоять своего сатара, коротко хмыкнул. И тем самым привлек внимание белобрысой твари.

Повернув голову в сторону темного эльфа он вдруг расплылся в безумной в своей радости улыбке:

– О, Хантар-р-р. Давно не виделись!

Переглянувшись между собой, кто-то из близнецов озвучил вопрос, который, как я подозревал, заинтересовал сейчас многих.

Но не меня.

В груди скользкой змеей шевельнулось нехорошее предчувствие.

– Хм-м-м. Братья де Рен? – обратив внимание уже на них, Алаутар окинул обоих любопытным, оценивающим взглядом, и с сожалением цокнул языком. – А мертвыми вы смотрелись лучше.

Один из братьев со свистом втянул воздух.

Я же… я прикрыл глаза, пытаясь скрыть их алый отблеск, и погасить ярость, удушливой волной поднимающуюся изнутри.

Слова этого больного нельзя было расшифровать иначе. О, нет. Будучи абсолютно уверенным в своем превосходстве, он сделал то, что всегда делают подобные ему – не в силах сдержать собственное тщеславие, он начал болтать. Что, впрочем, не являлось обязательным признаком его будущего проигрыша. У таких, как Сетьен Алаутар всегда есть запасной план.

И, едва уловимо шевельнув пальцами, я отправил тончайшие нити магии струиться по земле во все стороны, прощупывая пространство и улавливая малейшие изменения вокруг.

Он просто не мог прийти один.

– В гостях у Гекаты побывали многие, – не выдержав, усмехнулся уже я. Саминэ при звуках моего голоса вздрогнула, и мне пришлось вернуть руки на ее плечи, чуть сжимая и успокаивая. – Но для тебя обратной дороги не будет.

И тогда, наконец, вампир заметил меня. Хищно втянув воздух, он оскалился с откровенно больной радостью:

– Надо же! Сам Ариатар сейт Хаэл! Неужели мы встретились лично. Как поживает мамочка?

Я иронично вскинул бровь, даже не пытаясь скрыть усмешку.

Я давно вышел из того возраста, когда подобные жалкие выпады могли меня как-то задеть. Впрочем, умение держать себя в руках никак не повлияло на количество выбитых зубов, перебитых пальцев, а, порой, и повернутых до характерного хруста шей.

Пачкать имя матери своими погаными ртами я не позволю никому.

– Жива, здорова, – лениво ухмыльнулся, не позволяя лишним эмоциям проявиться на собственном лице. – Тебе привет не передавала.

– А что так? – сдержать отблеска голодных глаз вампиру не удалось. И я понимал, почему. Кровь Сайтаншесской Розы была тайной, больной мечтой многих вампиров. Особенно оставшихся в живых приспешников Эрратиана. – Я бы с удовольствием познакомился с ней поближе.

– Я бы ответил, что ты не в ее вкусе, – расслабленно ответил, глядя на психа в конце подъездной аллеи. – Но Повелительница очень чистоплотна. Вряд ли она вообще догадывается о существовании грязи под ногтями, подобной тебе.

Мои слова попали в точку – глаза выродка сузились, а губы дрогнули, пытаясь выдавить жалкую усмешку.

Но до того как он успел ответить, нервы сдали у Владислава:

– Ари, хватит. Он просто тянет время.

Причину его несдержанности я мог понять. Останься он один на один со своим заклятым врагом, вряд ли бы он стал медлить с поединком. Но пока здесь Саминэ, у эрхана связаны руки. Доверял ли он мне или остальным – суть роли не играет. Зная подлость соперника, Владислав не сможет сосредоточиться, пока его подопечная не окажется за сотню лиг отсюда. Как и не позволит себе заставить ее смотреть на происходящее.

Безусловно, будучи опытным воином и неплохим магом, он просчитывал все возможные варианты исхода, в том числе и собственное поражение. Иными словами, демон понимал – еще одну смерть близкого у себя на глазах Эльсами не переживет.

– Я знаю, – спокойно пожал я плечами в ответ.

Никто не станет вести задушевные разговоры с тем, кого собрался уничтожить, разумеется, если не имеет козыря в рукаве.

И Алаутар это подтвердил.

Запрокинув голову, он зашелся в диком, отдающим привкусом безумия смехе. И каждый звук из его грязного рта я буквально чувствовал руками – Саминэ уже не могла сдержать крупную дрожь.

– Надо же, какие догадливые, – отсмеявшись, этот помешанный урод скользящим шагом приблизился к самой границе, встав у точки, где еще недавно смыкались створки ворот. – В таком случае, может, выйдите сами? О, нет, не все. Вас троих мне будет достаточно.

– А что так, дядя? – Кейн, уязвленный тем, что кивка вампира удостоились лишь я, Саминэ и Владислав, весело фыркнул, болтая ногами в воздухе. – Что сам не зайдешь? Радикулит с артритом одолели?

Какого упыря он забрался на старинный камин, я предпочитал не задумываться. У нашего обожаемого шизофреника всегда были свои… своеобразные представления о тактике ведения боя.

– Видишь ли, малыш, я бы с радостью, – вампир наклонился и, заложив одну руку за спину, пальцами второй показательно щелкнул по воздуху. Силовые нити охранного заклинания тут же отозвались предупреждающим перезвоном. – Да вот эта штука мешает. Пусть Летраковская собачка скажет близняшкам снять ее, и мы с тобой охотно познакомимся поближе.

– Нашел дурака, – непритворно присвистнул дракон, чьи брови натуральным образом устремились в сторону лба и скрылись под густой челкой. И задумчиво проговорил, как казалось, ни к кому конкретно не обращаясь. – На что он надеется, интересно?

– Он наложил барьер на перемещения, – хмыкнул я, не сводя взгляда с лица вампира. – Весь особняк под куполом.

– О! – Всерьез заинтересовался Кейн, мечтательно потирая руки. – Что, и драка будет? Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!

– Будет, – не стал я разочаровывать полукровку, внимательно прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Отслеживающая магия сбоев не давала – нас уже практически взяли в кольцо. – Сотни три разномастных наемников хватит?

– Вполне, – предвкушающе оскалился Кейн. Но вдруг опомнился, моргнув, как мамочка, озаботившаяся тем, как ее непоседливые чада будут возвращаться домой. – Так, постойте. А как они сюда попадут-то?

– А меня пропустят, – оскалился в улыбке Алаутар, хватаясь руками за темноэльфийскую защиту, словно заключенный в темнице цеплялся за прутья решетки в надежде увидеть из узкого окна хотя бы единственный луч заходящего солнца. – Не так ли, котенок?

Саминэ, не выдержав напряжения, отшатнулась, врезавшись спиной в мою грудь. И не сумела сдержать хриплого возгласа, пропитанного насквозь смесью шока, недоверия и ужаса:

– Что?!

– Надо же, – изумленно вскинуло брови вампирское отродье. – Ты заговорила, малышка! Быстро же. Даже жаль… Я привык к молчаливым, покорным куклам.

– Она твоей игрушкой не станет, – с громким треском за спиной Владислава распахнулись бронзовые крылья. – Никогда!

– Как будто тебя кто-то спрашивает, – небрежно бросил в его сторону Алаутар. После чего снова прилип к магической решетке, приторным, липким голосом уговаривая. – Ну же, котенок, сделай так, как я прошу. Убей этого пернатого полукровку! А после принеси мне голову наследника Сайтаншесса. Так уж и быть, ввиду обстоятельств, серебряное блюдо не прошу.

На аллее воцарилась тишина. Вампир продолжал елейно улыбаться…

И где-то сбоку шокировано просипел Кейн:

– И это еще меня шизофреником называют?!

Саминэ же задрожала снова, но уже не от страха. На сей раз ее высокий, чистый голос звенел праведным гневом:

– Ты сумасшедший?! Я никогда этого не сделаю!!

Улыбка на лице вампира на мгновение превратилась в звериный оскал. Нетерпеливо царапнув барьер, наложенный представителем имперской семьи, он с нажимом повторил:

– Это не просьба, Эльсами ТаꞌЛх. Это приказ. Убей их обоих. Сейчас же!

Я лишь беззвучно усмехнулся, прекрасно понимая, что будет дальше.

И моя маленькая леди не разочаровала. Едва не задохнувшись от гнева от злости и возмущения, она громко, четко и непоколебимо выдала то, что от нее ранее не слышал никто и никогда:

– Да пошел ты!

Кейн подавился на вдохе собственной слюной, едва не навернувшись с камина. Хантар удивленно выгнул брови, переглянулись ошарашенные близнецы, и даже потрясенный Владислав замер в пол оборота, не поверив собственным ушам.

Я же, не сдержав довольной улыбки, наклонил голову, чтобы коснуться губами пушистых волос цвета червонного золота.

В своей подопечной я не сомневался.

А вот с ее врага все признаки веселья слетели тут же.

Выпрямившись, он вдруг отступил… и шагнул вперед, преодолевая темноэльфийский барьер так, словно его не существовало.

И в тот же миг стало ясно – шутки на сегодня закончились.

В том, что защита пропустила нас, не было ничего удивительного: во мне до сих пор оставалась кровь Саминэ, которая являлась хозяйкой этих мест; близнецы являлись создателями и легко протащили Хантара; Кейн же, так или иначе, был плотно связан с вампиркой. Но то, что прошел Алаутар, означало только одно – не вся кровь Саминэ была потрачена на ритуал, кое-то он оставил при себе.

И снятие барьеров одно из самых незначительных преимуществ, которые теперь были на его стороне. Одним Хранителям известно, какие еще извращенные идеи придут в его больной, воспаленный и пропитанный садизмом мозг.

Но пока вампир лишь приблизился, остановившись в десятке шагов от Владислава. И нападать по какой-то причине не спешил, только махнул рукой, небрежно выплетая какое-то странное заклинание, смутно поддающееся узнаванию…

Заклинание, которое эрхан играючи, на подлете разрубил своим полуторником.

Едва коснувшись лезвия из сплава стали и амарилла, заклятье просто распалось на мелкие черные частицы и, слабо мерцая, медленно пустилось на дородную пыль.

– И всё, что ли? – бесшумно соскользнув с камина на землю, разочарованно протянул Кейн.

И в тот же миг лицо вампира исказила улыбка с уже знакомыми нотками безумия, а пепел темного заклинания взлетел вверх и единым обликом бросился вперед. Но не к Владиславу, как все думали.

А к Саминэ.

Со скоростью, слишком быстрой для обычного плетения, оно оказалось рядом и с силой врезалось в грудь вампирки, заставив ее пошатнуться.

Я предвидел это, более того, я предчувствовал нечто подобное. Но, прекрасно распознав сущность магии, препятствовать не стал.

– Нет! – хриплый возглас магистра больше походил на рев раненного зверя, чем на человеческий. – Саминэ!

В этот проклятый миг я как никто другой понимал чувства, которые раздирали эрхана изнутри. Как и осознавал, что любые попытки его успокоить сейчас бессмысленны. Только одно могло вернуть ему душевное равновесие – это сама вампирка.

И она это сделала.

Невольно охнув и зажмурившись сначала, уже через пару мгновений она изумленно выдохнула, открывая глаза:

– Влад, я… Кажется, я в порядке.

Брови побледневшего демона, готового сорваться с места в любой момент, взлетели вверх в немом изумлении.

– Ритуал подчинения, – глядя поверх ее головы, беззвучно произнес, зная, что ученик Сайтоса меня поймет. Среди многочисленных талантов магистра ядоделия умение читать по губам было едва ли не самым банальным. В конце концов, мы с ним учились у одного и того же Мастера. – Заклятие-активатор.

– Айщадэ шоран эгор. Каваралэ! – послышались резкие, отрывистые слова Алаутара, прозвучавшие на древнем вампирском наречии… и мои грубы дрогнули, обозначая усмешку.

А вот и закрепитель.

Нет, сложись прошлое иначе, сейчас мы бы действительно имели одну большую, фактически нерешаемую проблему в виде собственной, равнодушной подопечной, которая, полностью лишившись воли, обязательно попыталась бы нас убить. Но… не в моих привычках повторять дважды.

Однако я действительно удивлен, насколько порой предусмотрительны бывают боги.

И сейчас, привычным жестом положив ладони на тонкую девичью талию, я наклонился, чтобы шепнуть замершей вампирке несколько простых слов:

– Помни, что сказал Авалон.

Разительные изменения. И секунды не прошло, как Саминэ вздохнула с облегчением, расслабляясь в моих руках. И, вслед за ней, далеко не сразу, но заметное облегчение проступило на лице Владислава.

Жаль только ненадолго.

Ледяной, жестокий приказ щелчком кнута пронесся по развалинам:

– Убей их!!

Но с губ вампиренка сорвался лишь тяжелый, практически мученический вздох – таким она всегда награждала Рика и Кейна, когда они в очередной раз, впав в детство, устраивали потасовку с массовым беспорядком. С той лишь разницей, что раньше ее укор был исключительно немым, а за покушение на территориальную целостность ее кухни бойцам невидимого фронта доставалось, в лучшем случае, старым веником.

Сейчас же добавились тонкие руки, обнимающие себя за хрупкие плечи, и негромкие, пропитанные непривычным сарказмом слова:

– А что еще тебе сделать?

– Ты! – зашипел вампир, уже понимающий, что проиграл эту битву. – Ты мне за это ответишь!

– Не раньше, чем ты!

– Влад, нет!!

Я едва успел перехватить девчонку до того, как она бросилась вперед в напрасной попытке остановить эрхана. Глупышка еще не понимала, что сейчас его не сможет сдержать никто и ничто – едва убедившись, что Саминэ в порядке, демон напал на вампира со скоростью и яростью, не свойственной для обычного полукровки.

Я видел багрово-алый узор его глаз. И понимал, что это значит.

И, как бы мне не хотелось присоединиться, пришлось подавить эгоистичное желание лично снести эту ухмыляющуюся вампирскую голову с его плеч. А заодно отступить на несколько шагов, привычно задвигая Саминэ к себе за спину – сошедшиеся в смертельной схватке нелюди не замечали никого и ничего вокруг. И если от эрхана исходила лишь легкая угроза в пылу сражения задеть кого-нибудь широкими крыльями, то от клинка вампира, сотканного из чистого черного пламени, разлетались искры, способные прожечь, что угодно, в том числе живую плоть.

Хантар, явно подумавший о том же, без слов отступил, прикрывая Эльсами, но уже со спины, на случай внезапного нападения. А вот близнецы, стоящие сбоку, разделиться не успели. Где-то в отдалении, за бывшим садом, раздался предупредительный перезвон, и оба темных эльфа синхронно поморщились.

– Они взламывают защиту, – поймав мой взгляд, скупо сообщил Терен, потирая наверняка болезненно ноющий висок.

– И долго она не продержится, – хмуро добавил Дерек, зеркаля его жест в абсолютной степени. – Их слишком много.

– Нужно увести Саминэ, – посмотрев уже на Хантара, предложил я единственный возможный сейчас, верный вариант. – Скоро здесь начнется бойня.

Да, я сам учил ее сражаться. Да, Рик неплохо обучал ее магии. Да, как жрица Латимиры, она сама была способна на многое…

И всё же.

Сомнений в ее силах и способностях, пожалуй, не возникало ни у кого. Но не сейчас, ни в ее состоянии. Не пока этот белобрысый ублюдок рядом!

– Уводи ее, – просто кивнул Хантар, доставая из-за пояса рукоять сатара. Негромкий щелчок, и в разные стороны вышли чуть изогнутые лезвия. – Мы разберемся.

– Нет! – едва услышав это, Саминэ испуганно дернулась в сторону так, что мне снова пришлось придержать ее за руку. Не сразу поняв, что ее держит, вампирка попыталась вырваться, но, вскоре сообразив, вцепилась в меня уже двумя руками. – Я не могу уйти, не сейчас! Влад, он… Ари!

У вампирки, чей рассудок сейчас захлестывали эмоции, не хватало слов, чтобы что-то объяснить.

Но мне, как и прежде, ее слова не требовались – я слишком хорошо знал этот беспомощный взгляд.

Она не могла уйти. Не могла оставить Владислава сразу после того, как заново его обрела. Больше собственной жизни она страшилась одного – уйти сейчас, чтобы не увидеть его снова.

Я понимал ее.

Проблема заключалась лишь в том, что у нас не было иного выхода.

Владислав, в отличие от меня, не мог полноценно пользоваться Тьмой при ярком солнечном свете. И как бы я не хотел занять его место, по-другому отсюда было просто не выбраться, вампирский барьер блокировал практически любые перемещения. И у нас, в отличие от него, не было десяток-другой магов в запасе, чтобы быстро создать проход. Безусловно, моя кровь могла проделать брешь… но по ту сторону нас уже ждали.

Разумнее всего было бы доставить Саминэ в безопасное место и вернуться – в конце концов, это не война темных эльфов, и даже не их битва. Но ни в Академию, ни в Сайтаншесс я ее отправить не мог. Если по владениям некромантов до сих пор разгуливал неуспокоенный упырь, то в замке столицы демонов бродил кое-кто похуже.