Текст книги "Несчастье на полставки (СИ)"
Автор книги: Анна Кувайкова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)
На миг я себя почувствовала изувеченной вороной, которую затягивает в турбину самолета. Сердце в отчаянном стуке заходилось в груди, на все тело давила тяжесть скорой беды, жить хотелось дико… но сопротивляться сил уже не было.
Это что получается? Я еще даже заявление не написала… а эту… гламурную лохудру уже на мое место позвали?!
Не. Не-не-не! Я так не играю!
Какую-нибудь другую стильную швабру я пережила, но моя кровная родственница, да на моем рабочем месте – это уже удар ниже пояса!
– Я думаю, что ты ошиблась, – хмыкнула я, борзо шлепая кедами мимо ухмыляющейся сестренки. Во мне махом назрел и бунт, и восстание, и честно сказать, не было силы, способной всё это остановить! – Наша фирма в дополнительных сотрудниках не нуждается!
И, не давая себе времени передумать, ввалилась в шефский кабинет, полная решимости и негодования. И… застукала Биг Босса на месте преступления.
– Опять пиццу жрем? – мрачно поинтересовалась, плотно прикрывая за собой двери. И, клянусь всей моей нерушимой девичьей честью, впервые щелчок дверного замка в моем исполнении прозвучал по-киношному жутко и многообещающе! – У вас же гастрит, вам же нельзя!
– Что за наезды, Соколовская? – стушевался начальник, застигнутый врасплох на месте преступления. Но недоеденный кусок от себя отодвинул, да. – Не жрем, а завтракаем. И не нельзя, а изредка можно. И вообще… Личного помощника у меня с недавних пор нет, заказывать полезную еду некому!
– Так уж и некому? – вкрадчиво поинтересовалась я, подходя ближе и взглядом отыскивая что-нибудь, чем можно этого богохульника огреть. – А моя скромная кандидатура что, вас уже с недавних пор не устраивает?
– Так ты же увольняться собиралась, разве нет? – вольготно развалившись в кресле, поинтересовался шеф, потягивая кофеек из высокого картонного стакана со смутно знакомой эмблемой.
Да тьфу. Он еще и Ромашкиных конкурентов отоваривается!
– Кто? Я? Шеф… вы зачем слушаете бредни пьяной женщины?!
Сергеич от такой отповеди аж подавился. Так-то!
– Соколовская, ну ты…
– Кстати, о Соколовских, – тут же прищурилась я, не давая договорить. – Максим Сергеевич… а вы не обалдели часом, нет? Звать на мое место… глянцевое недоразумение, сидящее у вас в приемной? Нет, я могу понять… но она?! Да она же не кофе вам не сварит, не по голове не надает!
– Ты сейчас прям ценнейшие свойства лучшего работника описала, – ухмыльнулся босс. И все-то он, скотинка небритая, да понял с первого раза. – Что, Соколовская, сестре уступать не намерена?
– Не намерена, – хмуро кивнула я, подтверждая. Нет, а чего он ожидал? Что я тут же шлепнусь – лапки кверху? Да счаз! – Ни за что и никогда. Как вы вообще могли, а?
– Исключительно выгоды ради, – очаровательно улыбнулся паршивец в кой-то веки в галстуке. Странном, но галстуке. – Но если ты готова ее заменить… по всем параметрам заменить! То я готов, скрипя сердцем, отказать в должности одному из лучших переводчиков в городе.
– Ну, смотря что вы имеете ввиду…
– Соколовская! – не дав пойти на попятную, рыкнул шеф. – Да или нет? Или ты согласна на кардинальные изменения и совместную работу, или…
– Да согласна я, согласна! На все что угодно, лишь бы выперли из нашего офиса эту надменную блондинистую всезнающую куру!
– Вот так бы сразу, – радостно потер руки Сергеич, и от этой его радости у меня почему-то заныли зубы… Все. Сразу! Ох, чуя, я попала… А радостный бос это только подтвердил широкими объятиями и железным вердиктом. – Ну что ж, Соколовская… добро пожаловать обратно в рабство!
Блин. И почему у меня не хватило времени передумать?
Но, так или иначе, шеф свое слово сдержал. Не знаю уж, что он там наговорил моей не совсем любимой родственнице, но через четверть часа и следа ее духов не осталось. И всё это тихо, мирно, без скандал, угроз и истерик… Вот это называется, надо поучиться!
Если честно, мне было очень интересно, как ему это удалось. Но еще интереснее, что он попросит взамен, и как именно начнется мое преображение! Сыграл на больном, зараза такая… как узнал только? Или не узнал, а догадался? Все-таки фамилии и отчества у нас одинаковые, несложно и догадаться…
А, нафиг. Раз уже решилась, обратной дороги нет!
И… я успела перебрать тысячу вариантов, с чего шеф начнет надо мной издеваться. Салон красоты, спа, курсы какие-нибудь или (не дай бог!!) магазин одежды. Но все мои попытки хоть чуть-чуть выяснить дальнейшую судьбинушку, осыпались прахом – босс просто выгнал меня работать. Просто работать, без каких-либо угроз и дальнейших указаний!
И только вечером, по конец рабочего дня, когда я уже окончательно расслабилась и думала, что меня пронесет, он заявился в мою любимую каморку с неожиданным приказом:
– Соколовская, бросай свои бумажки и собирайся. Мы едем в клуб!
Я от такого варианта развития событий чуть с кресла не навернулась. Кто такой клуб? Какой такой клуб?! Да я в них отродясь не бывала и делать там мне нечего!
– И что там делать?..
– Отдохнуть, расслабиться, пообщаться, – пожал плечами Сергеич, не видя ничего особенного в своем предложении. Ну, почти… – Должен же я поближе узнать жертву своего будущего беспредела.
– Максим Сергеевич, ну вы прям умеете сходу расположить к себе и приободрить! Но…
– Соколовская, давай, не ломайся, – наглый начальник всей своей гламурной красотой нависал сверху, давя на меня всей своей массой и обаянием. – Собирайся и поехали.
Все ничего, флюиды его сексуальности и литры одеколона с феромонами я как-нибудь пережила бы, благо носопырка со вчерашнего дня заложена… Но его свисающий на мой ноутбук изумрудный галстук с горошками мне весь обзор на недопечатанный документ загораживает!
Это не говоря о том, что его ЧСВ мне просто так вечно жить мешает.
– Максим Сергеевич, – тяжко вздохнула я, собирая все силы. Раз-два-три… и лучезарная улыбка во все неполные зубы. – Я же сказала, не могу. У меня того… собака не кормленная!
– Лады, – беспечно согласился шеф. – Заедем к тебе, покормим твою болонку, и рысью в клуб. Вопросы есть?
– А…
– Вопросов нет, – и этот гад с шикарной улыбочкой тремя пальцами безапелляционно захлопнул крышку моего ноутбука, ставя точку в наших прениях.
– Ну ладно, – якобы нехотя согласилась я, с неудовольствием откатываясь прямо вместе с креслом. Естественно, старенькая мебель таких маневров не выдержала, одно из колесиков звучно хрупнуло и отвалилось, кресло покачнулось, и пытающаяся с него встать я потеряла равновесие и брякнулась на пол!
Кто-то сомневался, что на сегодня обойдется без жертв? Ну, если кто-то и сомневался, то точно не я!
И не начальник, который, закатив глаза, подошел и привычно вздернул меня на ноги.
Глубокое русское мерси-с ему за это…
Всю дорогу до подземной парковки я пыталась делать вид, что сердито бухчу себе под нос, насылая все кары Египетские на голову одного самодура и самодержца. Сам же венценосец сияющий, явно имеющий иммунитет на все колдовство мира, направленного в его сторону, будь то наговор на перхоть или приворотное зелье в самбуке, весело насвистывал, явно не испытывая ни малейших угрызений совести. Ну да, среди людей великих это товар вообще такой, не ходовой!
Благодушно не дав мне прищемить пальцы дверью его роскошной каре… машины, естественно, шеф благородно сунул меня внутрь, так же благородно прижал ремнем безопасности, и столь же пакостно закрыл дверь с мой стороны. Почему пакостно?
Да потому что эта коронованная жаба в галстуке пять раз меня сердечно попросила убрать руки, ноги, голову, одежду и пальцы, дабы я ничего не прищемила выше упомянутой дверью!
Га-а-ад! А Ромашка, поведавший о моей тотальной невезучести – гад вдвойне!
– Итак, нам куда? – усевшись рядом и ласково помацав кнопочку запуска двигателя, поинтересовалось рыцарь позитивного образа в дорогих лаковых щеблетах, запуская навигатор.
– О, адрес мой простой, – ехидно улыбнулась я, выдерживая театральную паузу… – Зовется скромно, Жопой Мира!
– Соколовская, не борзей, а?
Да блин… почему мне кажется, что голодные крокодилы улыбаются милее?
– Ладно, ладно…
Всю дорогу до дома, я старательно пялилась в стекло, мечтая о том, что обычному водителю и в голову не придет – о тихом, скромном ДТП. И реанимации не надо, ни травм и потери памяти… Согласна так, о легком повреждении шефского бампера… ну, и самого шефа по голове можно чуть-чуть пристукнуть!
Но мое невезение, по всей видимости, насморком не страдало, феромонами надышалось и потому охотно потворствовало желанию моего босса доставить меня до пункта назначения в целости и сохранности. Радовало одно – за долгих полтора часа езды по всем местным пробкам, грозное начальство соизволило, наконец, осознать, что я не шутила, заявив о звучном адресе, звучащем как «Жопа Мира»!
Отсидев по самое не могу всю свою жо… жору, будем культурнее, мужчина самым натуральным образом выпал из машины, костеря меня, на чем свет стоит.
– Соколовская, ты раньше не могла сказать, что живешь у черта на куличках?!
– А я говорила…
– Я понял. Пошли кормить твою мохнатую болонку, и валим отсюда, – с откровенным неудовольствием поморщился шеф. – Я хочу по дороге еще выпить кофе! За твой счет.
– Как скажете! – развернувшись на пятках, я радостно чесанула в сторону родимого дома… запнулась и едва не пропахала носом землю, благо верный Санчо Панса в рубашке от Армани вовремя уцепил меня под локоток.
– Соколовская!!
Я специально попросила насяльника припарковаться чуть подальше, чтобы не портить весь сюрприз. Откуда я знала, что он последует за мной, а не останется ждать в машине, а поплетется рядом со мной эти несчастные сто метра по обочине не совсем аккуратной дороги? Пф, да легко! У меня мозги чуть больше его запонок, и если он будет утверждать обратное – не верьте ему!
Я ж ходячая катастрофа! Пойду домой, останусь без присмотра, ногу там сломаю, кипяточком обварюсь, собачьим кормом отравлюсь… Словом, без его могучей защитной ауры сделаю все возможное, чтобы не возвращаться с ним обратно в город и не ехать в клуб, будь он трижды неладен.
Любопытство, как известно, сгубило кошку. А моего самоуверенного шефа…
– Щас, секундочку, – пыхтела я как можно громче, ковыряя ключом замочную скважину в калитке ворот. Естественно, она не вовремя заела, естественно, пришлось поднажать и дернуть за дверную ручку…
– ГАВ!!! – из распахнувшейся створки моментально выскочило огромное черное нечто!
Звякнула натянувшаяся почти якорная цепь, мощное тело дернулось, громогласный лай распугал всех беспризорников в округе, а мой доблестный босс, предсказуемо шугнувшись назад, поскользнулся на траве, и шлепнулся на пятую точку!
– Соколовская… – глядя, как рвется с цепи огромная собака, размером где-то мне по подмышку, клацая зубами, медленно спросил шеф, даже не пытаясь подняться. – Это что?
– Это моя болонка! – гордо заявила я, наблюдая, как животное обернулось вокруг своей оси и снова дернулось в попытке переступить порог калитки. – Смесь ротвейлера с немецкой овчаркой, отзывается на кличку Малыш. Кормить будем?
– Мной? – нервно сглотнув, поинтересовалась жертва уже моего беспредела, даже не пытаясь подняться. Хм, примерз он там к траве, что ли? Так вроде лето на дворе!
– Нет, что вы! – притворно возмутилась я, пытаясь скрыть предательскую улыбку, так и норовившую озарить мою мстительную физиономию. – Он больше куриные лапки любит!
– Да ты что? – саркастично отозвался шеф, глядя, как клочья слюны с пасти рвущегося с цепи Малыша красиво шлепнулись на его лаковые штиблеты, чуть-чуть промахнувшись мимо худых лодыжек. Гы. Не лапки цыпленка, конечно, но на перспективу – подойдет!
– Правда-правда, – интенсивно закивала, заботливо помогая начальнику подняться. Чую, с некоторых пор, мое сиятельное руководство не только болонок перестанет переваривать, но и вообще на всю живность мира аллергию заработает!
И памятные ботинки выкинет, да-да.
– Соколовская, ты издеваешься? – скинув мои пальчики, оскорбленная руководящая невинность одним рывком оказалась на ногах. – Я не инвалид, сам встать в состоянии! Собаку убери!
Фу ты, ну ты. Какие мы нежные!
– Как? Неужели вам может помешать какая-то болонка?
– Аська! Не беси меня!!
Хе. Еще и чувствительные. А обидчивые-то, у-у-у!..
Впрочем, обидки сиятельного насяльника длились недолго. Всего-то до тех пор, пока я не закрыла собакена в будку, и мой незваный гость не прошел в дом. А потом… а потом Максимку свет Сергеевича одолел внезапный и очень неприятный порок. И имя ему – любопытство!
– Соколовская, это что, мне не кажется? – курсируя наглой русской подлодкой по моим жилым квадратным метрам, шеф с любопытством пятилетнего ребенка тыкал пальцем во все, что попалось ему на глаза. – Деревянный лакированный пол? С половицами? И дорожки настоящие, самовязанные? Точно не из Икеи?
– Если они из Икеи, тогда моя прабабушка, связавшая их, самый первый и древнейший поставщик упомянутого вами магазина, – буркнула я, едва сдерживая, чтобы не закатить глаза.
Вот же блин, почемучка великовозрастная!
– Картины? Вышитые крестиком? Офигеть, не думал, что вообще такие сохранились! Накрахмаленные оконные занавески? С кружевом? И такие же салфетки? Уииии!
– Шеф! Отдайте! Вы как будто китайский турист в русском музее! – пыхтя от усердия, кое-как, но все-таки отобрала круглую салфеточку, которую этот товарищ нагло сдернул с тяжелого комода.
– А я виноват, что у тебя тут обзорная экскурсия по Древней Руси? Ух ты! Русская печка? Реальная?? Ты ее зимой топишь? А готовить в ней можно?
– Можно, топлю, готовлю… тьфу! – ругнулась я, шлепая боссу по пальцам, чтобы не терзал заслонку. – Здесь вообще-то централизованное отопление и водопровод! Не надейтесь увидеть на улице коня, телегу и колодец. Хотя небольшая старая конюшенка и сеновал есть… И курятник. Бывший!
– О-о-о… А огород?
– И огород, и гараж, и даже баня, – вздохнула, уныло топая следом за летающим по дому шефом, явно впавшем в какой-то странный экстаз, превративший его за пару секунд из блистательного бизнесмена в настырного подростка. Странными путями эволюция порою ходит…
Или в этом случае скорее деградация? Голосую за нее!
– О! А перина? Перина-то есть? Настоящая, которую взбивать надо? И панцирная железная кровать с шишечками на спинке? Ну, на которой еще пирамида из подушек в белых наволочках с красной вышивкой?
– Шеф, вы меня, конечно, извините… Баньку истопить, накормить и спать уложить – это, конечно, хорошо и мило. Но вы, при всем моем уважении, на добра молодца не тянете!
– Тьфу, на тебя, Соколовская. Баба Яга в старых сказках – и то гостеприимней!
– Ну так, Максим Сергеевич… Мы с вами не в сказке, да и вы – далеко не Иван-царевич!
– Ну и вредина ты, Аська…
Хм… А то!
– Какая есть, такую и любите, – пробурчала, усаживаясь на старый лакированный стул в коридоре, банально устав бегать за этим электровеником в белых носках. Да фиг с ним, ей-богу. Наиграется – отстанет!
К несчастью (или наоборот), мужчина, впавший в детство, моего замечания не услышал. Он (а вот теперь точно – к сожалению), нашел себе еще одно занятие, и тут же залип. Намертво!
Он нашел дверь. Обычную такую, современную дверь-гармошку цвета венге, не совсем вписывающуюся в окружающую обстановку. Ну да, это новшество в моем старом жилище, удивительно только, как он ее сразу не заприметил! А теперь вон. Стоит, играется.
Посмотрит, откроет, войдет в комнату. Закроет. А потом опять! Открыл-вышел-закрыл. Открыл-зашел-закрыл. Открыл…
– Да епт! Шеф, у меня уже голова кружится! Хватит ломать мои двери!
– Соколовская, скажи честно, – отцепившись, наконец, от одной из самых дорогих вещей в моих владениях, серьезно спросил босс, застыв в дверном проеме. Ну ема-е, я-то думала, там места много, но его спортивная тушка почти все пространство собой заняла! – Ты где-то машину времени взяла? Или у тебя тут пространственно-временная петля на пороге? Почему с этой стороны у тебя почти деревенский дом послевоенного времени, а по ту сторону – новенький, современный санузел, да еще и весь в керамограните? Это как?
– А что вы предлагаете? – устало спросила, выставляя локоть на коленку, и подпирая подбородок кулаком. – Каждый раз топить старую баню, чтобы помыться? Или в мороз на улицу бегать по естественной надобности? Вы, конечно, извините… Но знаете, как зимой попа мерзнет?
– О боги, – не удержавшись, Максим Сергеевич с тяжким вздохом слегка постучался лбом о дверной косяк. – Кто ж тебя научил такой прямолинейности-то… Анастасия, ты действительно думаешь, что кому-то интересны такие подробности?
– В который раз убеждаюсь, что начальник – это звание, а не человек, – медленно протянула я, хлопая ресницами. – Шеф, вы странный! Если вам не нужен ответ, зачем тогда спрашивали?
– Соколовская!! – ух, не знала я и даже не догадывалась, что он так выть умеет! – Ну что ты за чудо такое? В высшем обществе не принято обсуждать три вещи: зарплату, здоровье, и жаловаться на какие-то личные трудности. Нет, мне, конечно, знакома тактика евреев – всегда чуть-чуть прибедняться. Но что б так? Никогда чтобы я этого больше не слышал. Отныне и навсегда, для окружающих у тебя всё великолепно. Даже если хочется забиться в угол и рыдать, даже если от боли выворачивает наизнанку, даже если никаких сил нет – поднимаешь голову, улыбаешься и твердишь, что у тебя всё замечательно! Поняла?
– А…
– Бэ! – отрубила шефская разозленная (знать бы еще почему) морда. – Ты всё поняла? Чтобы не случилось, ты никогда не должна давать людям повод для злорадства. Человек всегда бьет в самое слабое и уязвимое место. Даже в мелочах. Ты можешь представить, чтобы твоя сестра жаловалась на неудобство уборной? Ей бы это и в голову не пришло! Такие темы вообще не затрагиваются никогда, если не хочешь выставить себя необразованной деревней. Ну, ладно, я, свой человек, пойму и забуду. А другие?
Я удивленно моргнула. А-а-а… а когда это шефушка мой своим-то стать умудрился?
Хотя…
Вот тут я крепко задумалась, разглядывая окружающую обстановку. А ведь действительно! Максимушка-боссушка и вправду, своим стал в доску, причем как умудрился, а главное, когда – непонятно. Вон, стоит, как ни в чем не бывало, бухтит под нос себе по-дружески, да дверцами старого буфета поскрипывает, разглядывая за помутневшим стеклом раритетные прабабушкины рюмашки. Ну, совсем почти как Ромашка!
Могла ли я представить кого-то другого на его месте? Не, не думаю. Поставим вместо его персоны то же вышестоящее руководство. Допустим, стоит у меня вот так же дома невесть как оказавшийся здесь Павел Валентинович, бровками удивленно дергает, улыбается так приятно…
У-у-у, нет. Да я от стыда сгорела бы за полминуты!
– Вам бы книгу написать: «Серпентарий. Краткое пособие по выживанию»! – пробурчала себе под нос, натягивая универсальные тапочки сорок пятого размера. В них я выходила на улицу, чтобы обычную обувку просто так ее юзать. Малыш же у меня добрый, ласковый… Как своими когтями наступит на кеды, так сразу пяток новых дырок под шнурки появляются!
– Что?
– Ничего, – пробурчала, поднимаясь со стула. – Я собаку кормить.
– Ну, иди, иди, – хмыкнул босс, протягивая свои загребущие ручонки за старинной хрустальной пепельницей. Вот неугомонный-то… Разобьет – самого в буфет засуну! Будет там вместо стеклянной совы сидеть, и глазенками своими мыркать.
Правда, неизвестно, пугала ли его на самом деле такая перспектива. Да у меня в следующие часы вообще сложилось мнение, что он не только бессмертный, но еще и бесстрашный! А еще что у него круглосуточный и круглогодичный купон на огромную скидку у травмотолога и стоматолога. Больше ничем я объяснить его наглость не могу! Ну, разве только инстинктом самосохранения… отсутствующим у него с рождения.
– Помилуй, боже, – новоявленный аристократ начал морщить свой нос еще с того момента, как я занесла старый оловянный тазик. – Что это?
– Собачья миска. А что?
– А купить нормальную? Не? – еще больше скривился начальник. – Нет, я все понимаю, старые советские вещи лучше новых… Но Соколовская! Если человек себя любит, то и окружает вещами, которые приятно брать в руки! Которые приносят только радость и комфорт!
– Шеф, это всего лишь собачья миска, – закатила я глаза, плюхая частично покоцаную вещь на стул, и открывая крышку заранее принесенной кастрюли. Тоже, кстати, изрядно помятой. – Не вижу смысла тратиться на что-то другое. Кстати… лапку будете?
– Твою мать, – начальника, кажется, слегка перекосило. Ой, ну подумаешь! Вареные лапки никогда не видел, что ли? Неженка гламурная. – Ты кормишь собаку… этим? А это еще что за варево? Про адекватный сбалансированный готовый корм не слышала? Соколовская!! Куда руками-то полезла?!
– Максим Сергеевич, – сердито запыхтела я, продолжая выполнять свою «черную» работу. – Не нравится, не смотрите! Мне так удобнее и привычней! И вообще… Собачий рацион в мое перевоспитание не входит! По крайней мере, мы так не договаривались. Не нравится – дверь там.
– А еще, там непроходимая «болонка», – ухмыльнулся босс, поудобнее устраиваясь за столом у окна. – Нет, пожалуй, я задержусь еще. Прям стало интересно, какими еще… непотребствами ты дома занимаешься!
Я только пожала плечами. Ну, ок. Непотребства, так непотребства. Мы, средний, работящий класс, народ исполнительный. Нам сказали, мы – исполняем! Как говорится, бойся своих желаний, они имеют свойство сбываться. И, что шеф заказывал, то в итоге и получил. И, следующим непотребством, шокировавшим его тонюсенькую душевную организацию, стала… картошечка!
Вкусная, на сале жаренная, с лучком да свежим хлебушком… М-м-м, вкусняшка! Это пока начальник меня взглядом к полу присверлить пытался, быстренько приготовила. Правда, и он оказался не лыком шит: сообразив, что я его местами заносчивую персону вполне успешно игнорируя, он нашел-таки закрома с моей одежкой.
И, естественно, почти сразу принялся за необоснованную критику, доставая все вещи по очереди из шкафа, держа их перед носом двумя пальцами, то и дело брезгливо морщась. Не, не от запаха, там всё чистенькое!
Просто мой скромный гардероб его нескромным запросам соответствовать не изволил-с.
– Соколовская, боже, что это? Костюм от китайского «Адидаса»?
– Он самый, – невозмутимо чавкнула, восседая на стульчике у кухонного окна. В дверном проеме самой двери уже лет двадцать отродясь не водилось, так что со своего место мне замечательно просматривался весь просторный коридор, в котором шеф буйству праведному предавался.
И, знаете что? Мне до его метаний было фи-о-ле-то-во! Обтекать каждый раз надоело. Больше он меня своими придирками не заденет.
И да. Когда я сытая, я явно добрее!
– Слов нет. А это? Это что? Свитшот с ананасами?!
– Неа. Это просто цветная кофта.
– Нет, Анастасия. Это – свитшот с ананасами! Позорище. Тебе лет-то сколько?
– Много! И вообще, по отношению к девушке этот вопрос некорректен! – хмыкнула я. Ну, а что? Мы тоже не пальцем деланные, и о манерах кое-что знаем!
– Ох, ё, какие мы вещи знаем, оказывается! – всплеснул руками начальник. – Это не из-за этого милого свитерка с оленями, случайно? О боже. А это что? Футболка с ангельскими крыльями? Ты где такую пошлятину нашла? Ты это, если у тебя там есть леопардовая ночнушка или разноцветные гольфы, скажи сразу. Чтобы мне лишний раз не мечтать о валерьянке с коньяком!
– Не, такого там нет, – фыркнула я, вытирая рот салфеткой и задумчиво кося на чугунную сковородку на газовой плите. И вроде бы я наелась… но, с другой стороны, почему бы и нет? Положу ка я добавочки! – Но есть милые труселя со Спанч Бобом. Там, в нижнем ящике. Посмотрите?
– Соколовская, ты невозможна, – глубоко вздохнул шеф, комкая не угодившую ему шмотку – майку с милыми розовыми черепками. – Кстати, ты что там лопаешь?
– Картошечку, жареную, с лучком и салом… Будете? – коварненько усмехнулась я, щедро накладывая себе новую порцию. Ну, вкусненько же! Так и знала, что этот надменный сноб в конце концов не устоит. Ромка так вообще, готов это блюдо в моем исполнении есть тазиками!
А мужик, как известно, он и в Африке мужик. Будь он хоть нежно-голубенький, хоть на высокой должности стоящий и ресторанными блюдами балованный!
– А-а-а… – застыл шеф сомневающейся цаплей, переминаясь с ноги на ногу. Даже сглотнул, несчастный, нервно поправляя галстук! А потом, пораскинув мозгами, все-таки решился, махнув рукой и на мое воспитание, и собственное высокое мнение, вкупе с тонким притязательным вкусом. – Черт с тобой. Давай!
Я только улыбку спрятала, отыскивая в шкафчике вторую тарелку. То-то же, Максимка Сергеевич. Голод вам не тетка!
Правда, в его исполнении, как оказалось, это скорее дядька. Большой такой, голодный… Ибо слопал мой шеф всё! Чугунную сковородку не обкусал и то чудом. Насилу отобрала!
Правда, сказать по чести, мне было приятно. Взрослый, состоятельный мужик, да еще и мой начальник, да еще и постоянно меня критикующий… И тут сидит такой довольный, с аппетитом жует, молчит и только добавки просит. Да я прям себя примерной счастливой женой и примерной хозяюшкой почувствовала!
Внутренняя бабушка во мне снова довольно крякала, одобрительно кутаясь в пуховую шаль.
А уж великий махинатор в моей душе и вовсе, с салютом и фанфарами отмечал первую победу!
Стоит ли говорить о том, что ни о каком дальнейшем совместном времяпрепровождении и речи быть не могло? Тю-ю-ю! Да шеф сдался первым и заявил, что мы никуда не едем! И что после такого ужина единственное, что ему хочется, так это напялить шерстяные носочки, забраться на печку, и лежать там в обнимку с горячим травяным чаем, наблюдая как я вяжу ему варежки!
Слабак. Но идею он подал занятную… не варежки, но тепленький гульфик я ему, так уж и быть, крючком забацаю!
Короче, начальствующий объевшийся колобок укатил от меня в скором времени, как раз в тот момент, когда за окном уже стало темнеть.
Пожав плечами, я сполоснула посуду, убрала разведенный незваным гостем бардак, и направилась в душ – смывать с себя всю вылитую на меня за день грязь. А ее было… предостаточно! Правда, не слишком-то она меня и расстроила на этот раз. Нет, гораздо больше будущих проблем и изменений меня занимала любопытная такая мысля. И имя ей: «А что этому красивому мужчинке, собственно, от меня надо?».
Нет, ну правда. Для чего ему весь этот геморрой с моим перевоспитанием? Ему фирму спасать надо, увеличивать ее доход, репутацию улучшать. Не быстрее ли и лучше ему это сделать, не тратя силы и времени на кого-то там сомнительно специалиста? Да еще и в перспективе специалиста?
У меня, конечно, одежка хоть и с ананасами, но я не настолько ребенок, и в благотворительность не верю. Тогда в чем же соль? Почему Максима на моей персоне переклинило? Хочется, конечно, верить, что Ромашка посодействовал, у него все-таки рука тяжелая, а удар поставлен. В друга-то я как раз верю, как ни в какого другого! А вот в благие намерения…
И все-таки. Почему я? Что во мне особенного?
Я даже к зеркалу подошла после душа, стирая пальцами конденсат, и разглядывая собственное отражение. Ну и? Что тут такого? Голова – одна штука, тело, обычное, относительно тощее – одна штука. Руки, ноги, все остальное в базовой комплектации, на класс люкс, увы, не тянет. Волосы обычные, темно-русые, чуть ниже лопаток. Лицо тоже обычное, ну, может, симпатичное. Глаза карие, нос крупноват, губы небольшие… обычная девушка, каких много.
В синяках, правда, вся, и в укусах, да и кожа только-только облазить прекратила. Ну, что поделать, такова участь всех огородников! С моим-то невезением вообще не удивительно, что я на участке своим телом все острые углы и твердые поверхности собираю с завидной регулярностью!
Кстати, об этом…
Кутаясь в большое полотенце, я направилась в дальнюю комнату, на ходу выключая свет. Что-то как-то странно. Моя невезучесть моего начальника испугалась что ли? Где шляется-то, любовь моя неземная, целый вечер прохлаждается!
И, только я успела об этом подумать, как Малыш во дворе зашелся в диком лае. Я насторожилась. Песик у меня, как я уже говорила, странный. На обычных прохожих он не лает, если только эти самые прохожие ко мне в гости не собираются. Хоть кто мимо ходит – ну, не будет он так гавкать, как будто кто-то за забор решил сунуться!
А тут как взбесился.
Задумчиво переступив с ноги на ногу, я нерешительно приблизилась к окну, решив в него выглянуть, благо освещение уже выключила. Ну, вдруг молодежь с соседней улицы опять наклюкалась и на приключения пошла? Они дебилы, они могут! А Малыш пьяных ой, как не любит! Вон, и шуршащие шаги слышно, кто-то топает вдоль дома, не слишком таясь…
Но, не успела я даже одернуть шторы, как вдруг раздался тонкий звон, в бок мне с силой врезалось что-то твердое, а на мои босые ноги посыпалось стекло из разбитого окна.
От страха, не сдержавшись, я взвизгнула!
Глава 8
БУМ! БУМ! БУМ!
– А-а-а! – тихо взвизгнув, я резко присела на корточки, прижавшись к стенке. Этот громкий, резкий стук – долбеж, я бы сказала, – в дверь, прозвучал очень уж неожиданно и был подобен грому посреди ясного неба. Особенно на фоне того, какая оглушительная тишина стояла в моем доме и дворе до этого!
– Настя, это я! Ты в порядке? Настя!
– Шеф! – всхлипнув от облегчения, я резво подскочила и, как была, босиком и в одном пушистом полотенце, понеслась в сени, отпирать тяжелую дверь со старым замком и прочным засовом. Такую при всем желании не вскроешь и не выбьешь, но мой перепуганный неожиданным звонком начальник, в данный момент, похоже, очень старался.
Да, я позвонила ему… А что оставалось делать? Ромка оказался вне зоны доступа, а маман, по обыкновению, вызов от меня не приняла! Ну и я и натыкала номер, что первый попался под бледную до синевы руку.
Благо уехать Максим успел недалеко, да и разобрать хоть что-то из моих сдавленных рыданий все-таки умудрился. И даже вернулся! За что я его обязательно отблагодарю… Но позже. Когда начну понимать хоть что-то из происходящего.
– Шеф! – с трудом справившись с непослушной толстой деревяшкой замерзшими и трясущимися от страха руками, я вылетела на крыльцо, объятое полумраком, и тут же оказалась в кольце теплых рук взволнованного босса. – Слава богу, вы здесь!
– Господи, Соколовская, что случилось? – как это ни странно, но отпихивать меня подальше, начальник не стал. Только стиснул чуть крепче, да отстранился. Но и то ненадолго, только, чтобы осмотреть с ног до головы. А потом, стоило мне только возмущенно булькнуть, тут же обнять меня снова. – Тебя ни на минуту оставить нельзя? Где твой пес, и ради всего святого, почему ты в полотенце?!
– Не знаю, – старательно пачкая соплями дорогущий галстук, проскулила я. – Он рвался, как бешеный, а потом всё, тишина. Я… я побоялась выйти. Кто-то… кто-то…
