Текст книги "Принцесса и принц"

Автор книги: Анитта Нетт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– На мою родину?

– Я имел в виду и родину «Мадонны». Эта картина называется «Мадонна в шиповнике», и ее законное место в капелле замка Арнемлинг.

– Но как «Мадонна» из Арнемлинга попала в Америку? И почему вы хотите подарить ее мне?

– Вы самая очаровательная девушка, которую я когда-либо встречал, – галантно объяснил Салливен. – Вы напоминаете мне… Впрочем, неважно. Вы сразу произвели на меня сильнейшее впечатление. Затем я услышал слово «Арнемлинг» и узнал, что в один прекрасный день вы должны стать хозяйкой замка Арнемлинг.

Кристина подавленно молчала. В этот момент она еще раз почувствовала шаткость своего положения, но не хотела ни лгать, ни открывать правды.

– Я вспомнил, что уже слышал про Арнемлинг, – продолжал Салливен, – и именно в связи с этой картиной. Тщательно изучив мои записи, я нашел объяснение.

– Но каким образом она попала к вам? Неужели князь продал картину в Соединенные Штаты?

– Считается, что «Мадонна» исчезла из Арнемлинга в неразберихе Второй мировой войны. Насколько я смог проследить судьбу этой картины, вначале она была собственностью мелкого торговца антиквариатом в Англии, который, должно быть, купил ее по дешевке и выставил на одном известном аукционе. После этого она попала к какому-то коллекционеру в США, который вскоре оказался в затруднительном финансовом положении. В конце концов я приобрел ее совершенно легально у одного солидного торговца антиквариатом.

– Должно быть, она стоит неимоверно дорого.

Ричард Салливен отечески улыбнулся.

– У меня достаточно средств, чтобы иногда позволить себе и широкий жест. Возьмите «Мадонну» с собой туда, откуда она здесь появилась.

Кристина еще раз погладила раму и осторожно коснулась головы младенца Иисуса.

– К сожалению, я не могу принять от вас такого подарка, мистер Салливен. Я никогда не вернусь в Арнемлинг и поэтому не смогу возвратить «Мадонну» на прежнее место. Если вы действительно готовы с ней расстаться, князь фон Арнемлинг купит ее у вас, в этом я не сомневаюсь.

– Я не продаю свои картины, – несколько оскорбился Салливен. – Как это могло прийти вам в голову? – Но тут же высказал догадку: – Разве вы не обручены с князем фон Арнемлинг?

– Официально я все еще считаюсь невестой наследного принца, а князь уже очень стар. Но замуж за принца я не выйду.

– Хм… – Судя по всему, эту новость ему нужно было еще переварить.

Кристина с мольбой посмотрела на Салливена.

– Я понимаю, что не имею права просить вас сохранить это в тайне. Никто, кроме моей подруги Лизхен, не знает правды. У меня никогда не было намерения сколотить капитал на моих отношениях с принцем. Я как-то невзначай угодила в эту историю и по сей день не могу объяснить, почему все зашло слишком далеко.

– Ричардсоны тоже ничего не знают? – коротко спросил Салливен.

Кристина отрицательно покачала головой.

– Ричардсон один из моих близких друзей, а его жена так гордится вашим «высочеством»… Не слишком ли все это, Кристина, или как вас зовут на самом деле?

– Кристина де Ториак. Я никогда не использовала ни чужого имени, ни чужого титула. Но… – Она погладила кончиками пальцев полированную поверхность стола. – Мне бы не хотелось никого разочаровывать. Кажется, я опять допустила большую оплошность и завтра же уеду. Если вы промолчите, Ричардсоны никогда не узнают правды.

Но Кристина никуда не уехала, и картина осталась у нее. И то, и другое – по настоятельной просьбе мистера Салливена.

– Не нужно привлекать к себе излишнее внимание. Один из наших соседей затевает вскоре грандиозное празднество, на котором вы должны присутствовать в качестве почетной гостьи, и ваш отъезд может глубоко задеть самолюбие хозяина. Впрочем, и я не привык, чтобы мои подарки отвергали. Поэтому оставим пока все как есть, а там, глядишь, найдется и решение.

И Кристина целиком положилась на Салливена, который стал ей более близок, чем Ричардсоны и даже Лизхен. Из-за этого ей пришлось сносить подтрунивания миссис Ричардсон, которая между прочим обронила:

– Не будь вы помолвлены с князем, можно было бы подумать, что вы собираетесь стать пятой миссис Салливен.

– Пятой? – ужаснулась Кристина. – Он так часто женится?

– Мистер Салливен очень привлекательный и богатый человек, но не думаю, что он идеальный муж. Я знала только его последнюю жену, раньше он жил в Сан-Франциско.

Впрочем, все это мало интересовало Кристину. Ричард Салливен был ей симпатичен. В его присутствии она старалась вести себя как можно сдержаннее, особенно когда он приглашал ее поужинать или откровенно выражал свое восхищение. С другой стороны, из-за «Мадонны» она чувствовала себя обязанной Салливену и однажды заговорила с ним об этом. Разумеется, в самой дипломатичной форме.

– Мне кажется довольно странным, что в вашей собственности оказалась картина из замка Арнемлинг и что именно здесь, в этом маленьком городке, вы познакомились со мной. Скажите, не кроется ли за этим нечто большее?

– Вы удивительно проницательны. – Он отвесил галантный поклон. – Это одно из ваших достоинств, которые я так ценю. Да, вы правы, все было наоборот. Вначале я познакомился с вами и только потом приобрел картину.

– Но ведь не ради меня? Меня нельзя купить, мистер Салливен.

– Вы неправильно поняли. Я не собирался вас покупать, я хотел оказать услугу.

– Не понимаю, что вы хотите этим сказать.

Он стал серьезен, как никогда.

– Однажды в каталоге одного аукциона появилась репродукция этой картины, и княжеский дом фон Арнемлингов заявил на нее претензии как на похищенную собственность. Поэтому она уже несколько лет не появляется в продаже. Претендует на нее и последний владелец.

– Я все еще вас не понимаю.

– Ну, мне приходится часто вращаться в кругу коллекционеров и торговцев антиквариатом, поэтому я давно был в курсе этих безрадостных обстоятельств. Услышав во время вечеринки у Ричардсонов слово «Арнемлинг», я навел кое-какие справки, купил «Мадонну» и официально поручился, что картина в целости и сохранности будет возвращена в замок Арнемлинг. Мне показалось, что вы могли бы стать тем посредником, через которого можно вернуть полотно, не поднимая лишнего шума.

– И вот мы с вами оба сели в лужу, – грустно усмехнулась Кристина.

– Если бы вы вернули «Мадонну» князю, это было бы на руку официальным кругам и отвечало бы моим интересам. Само собой разумеется, никаких неприятностей у вас не будет. Кстати, вы можете выбрать для себя любую картину из моей коллекции.

– Я не собираюсь брать плату за свои посреднические услуги. – Кристина заволновалась: – А как доставить эту картину в Арнемлинг?

– Это моя забота.

– И все совершенно бескорыстно, мистер Салливен?

– Нет. Я поразмыслил о вашей щекотливой ситуации. Мне кажется, самый лучший выход для вас – выйти за меня замуж.

Кристина не поверила своим ушам.

– Конечно, вы считаете, что я слишком стар для вас, – невозмутимо продолжал Салливен. – Я даже старше, чем некоторые думают. Я четырежды был женат, у меня шестеро детей, и я уже трижды дедушка. Но это вовсе не значит, что я не смогу сделать счастливой молодую очаровательную девушку. Уверяю вас, я абсолютно здоров.

– Но я… я же вас не люблю! – в отчаянии выкрикнула Кристина.

– И только поэтому отклоняете мое предложение? Но сколько браков было заключено без любви! И уж у нас-то все было бы хорошо. Для брака вполне достаточно, если один любит, а другой позволяет себя любить.

– Но что подумает Лотар?

В улыбке Салливена появилась горечь.

– Значит, вы не хотите окончательно порвать с ним. Вы сбежали, но все же не теряете надежды на чудо, которое снова сведет вас?

– Нет-нет, это не так, – ответила Кристина слишком поспешно и испуганно.

Салливен взял ее руку, коснулся губами и тут же снова отпустил.

– Я хотел бы вам помочь, Кристина, – тихо сказал он. – Без малейших обязательств с вашей стороны. Видите ли, даже самые старомодные люди взглянули бы на все иначе, будь вы миссис Салливен.

– Что же, только ради этого?

– Нет.

Она чувствовала, что несправедлива к этому человеку и что ее слово горько обижает его, а Кристине ни в коем случае не хотелось бы терять в его лице друга.

– Вы так добры ко мне. Не могли бы вы подыскать для меня работу? В одной из ваших фирм или через знакомых. Понимаю, я могу рассчитывать только на самую скромную должность. – Голос у нее дрогнул, хотя Кристина изо всех сил старалась держаться.

Салливен покачал головой.

– Печальна была бы ваша судьба, выполни я вашу просьбу. Даже коренным американцам нелегко идти по жизни в одиночку и с крошечным содержанием. А в вашем случае возникли бы еще и дополнительные проблемы из-за гражданства и отсутствия связей.

– Тогда мне лучше вернуться домой.

– Думаю, вы правы. И все же я буду ждать. Если вы захотите принять мое предложение, вам достаточно сказать одно только слово. А теперь давайте поговорим о том, как нам лучше доставить «Мадонну» в Арнемлинг. Например, вы могли бы декларировать это произведение искусства как подарок дому Арнемлингов, хотя с вами и обошлись там не очень любезно. Тем более я купил эту «Мадонну» только ради вас, и теперь она ваша. Если бы не вы, Арнемлингам не видать этой картины как своих ушей.

– Да, но тогда Лотар узнает, где я.

Салливен улыбнулся.

– Ну что ж, тогда мы поручим Бостонскому аукциону вернуть картину в Германию. С приветом от Кристины де Ториак. Порученец не будет знать ничего, кроме этого, и, следовательно, не сможет дать никаких справок.

Кристина заплакала. Она сама не знала, что явилось причиной ее слез: загубленная любовь, жалость к этому доброму человеку, которому она ответила отказом, или неопределенность будущего. А может, все сразу?

Кристина позволила оплатить Салливену билет на самолет и пообещала дать ему знать, если окажется в трудном положении. Но до этого предстояла вечеринка у Грина, а потом – два дня на отдых и на сборы.

Кристина жила все это время словно в полусне. Она говорила, смеялась и делала то, чего от нее ожидали, но совершенно автоматически. Тем не менее она отказалась купить для вечеринки новое платье.

– Не могу я тратить последние деньги: мало ли что понадобится в дороге, – объяснила она Лизхен.

– Может быть, тебе не следовало лететь первым классом? – заметила подруга, взглянув на авиабилет, лежавший на столе.

– Но я ведь не сама его покупала.

– Откуда же он взялся?

Кристина не могла больше таиться и, всхлипывая, сбивчиво рассказала обо всем, повторяя после каждой фразы, что никто не должен об этом знать.

– Ты, наверно, сошла с ума! – воскликнула Лизхен. – Неужели ты думаешь, что все так и будут плясать вокруг тебя, как тогда, во время вечеринки? То она убегает от настоящего живого принца, то ей не по вкусу мультимиллионер. Ты ведешь себя, как капризный избалованный ребенок.

– Ах, ты не понимаешь!

– Это я-то не понимаю? Да я пробиваюсь сквозь такие дебри и все же не устраиваю сцен. Миссис Слайтон вроде бы не возражает против нашего с Дэвидом брака и даже поговаривает о пышной свадьбе. Но мы-то понимаем: его любезная мамочка приняла меня только потому, что я ближайшая подруга твоего высочества.

– Но это же чудесно, дорогая! Почему ты мне об этом не сказала?

– Потому что я далеко не уверена, что действительно хочу выйти замуж за Дэвида.

– Вы что, поссорились?

– О нет, ни с ним, ни с будущей свекровью. Дэвид мне очень нравится, но он на всю жизнь так и останется маменькиным сынком. У нас будет, так сказать, брак втроем.

– Но ведь Слайтоны довольно состоятельны? Выдвини Дэвиду ультиматум. Скажи, что хочешь иметь собственную квартиру и как можно дальше от дома его матери. Если он тебя любит, то согласится, и тогда все устроится само собой.

– Ты бы лучше разобралась в собственных делах! Чужую беду руками разведу, а к своей ума не приложу.

Кристина опять была в центре внимания на большом празднике. Все любовались ею, и она надеялась, что никто из присутствующих никогда не узнает, как в действительности обстоят ее дела.

Она дважды танцевала с Ричардом Салливеном, который держался весьма предупредительно и любезно, но соблюдал дистанцию. Кристина решила, что и он тоже глубоко разочаровался в ней.

– Теперь всегда, вспоминая Гринвуд или Америку, я буду прежде всего думать о вас, самом милом человеке, какого я когда-либо встречала, – сказала Кристина Салливену.

– Как знать, может быть, мы еще увидимся. Я часто бываю по делам в Европе. Пожалуйста, не подумайте, что я на вас в обиде. И если вам когда-нибудь понадобится моя помощь или если вы передумаете, вам достаточно будет сказать одно только слово.

На следующее утро все в доме долго спали, не спалось только Кристине. Она почти всю ночь провела без сна, пытаясь разобраться в своих чувствах. Завтра…

Да, завтра она сядет в самолет и вернется в Европу. В первом классе, в последний раз как принцесса, провожаемая множеством людей.

А что потом? Никто не придет ее встречать, никто не обрадуется ее приезду. И денег у нее ровно столько, чтобы при самых скромных затратах прожить две-три недели. За это время необходимо будет найти работу, чтобы обеспечить свое существование. Будущая жизнь представлялась ей серой и унылой, как мелкий моросящий дождь за окном, удивительно отвечавший ее настроению.

Около одиннадцати Кристина натянула теплый пуловер и спустилась вниз. Никто еще не вышел к завтраку, однако она была уверена, что прислуга предложит ей горячий кофе или чай. Не успела Кристина выпить чашку кофе, как в дверях возникла чернокожая горничная и взволнованно сказала:

– Там пришел принц.

– Как вы сказали, кто пришел?

– Не знаю, как правильно выразиться, – извинилась горничная. – Мистер сказал, что он принц фон Арнемлинг и ваш жених.

Кристина решила, что здесь какое-то недоразумение или, того хуже, глупая шутка, которую позволил себе кто-нибудь из ее новых знакомых.

– Так пригласите его войти, – довольно равнодушно ответила она и подлила сливок в кофе.

Но кувшинчик тут же выскользнул у нее из рук и упал в хлебницу, потому что улыбающийся господин, возникший в дверном проеме, был действительно Лотар.

– Как ты здесь оказался? – задала она самый банальнейший из вопросов, боясь, что сейчас проснется и сон исчезнет.

– Я должен отвечать на этот вопрос? – Улыбка на его лице погасла. – Разве недостаточно того, что я здесь? Честно говоря, я надеялся, ты обрадуешься.

– Нет, этого не может быть. – Кристина недоверчиво покачала головой. – Как ты узнал, где я?

– Из газет. Прошу, выслушай меня. Я не стану навязываться или обманывать, но я приехал, чтобы забрать тебя домой.

Кристина, сама того не замечая, крошила кусочек хлеба.

– Разве ты не получил мое письмо? – спросила она после долгой мучительной паузы. – Я же написала, почему не могу выйти за тебя замуж.

– Потому что не хочешь мне навредить. Это истинная причина?

Она подняла на него взгляд, но так и не смогла рассмотреть Лотара как следует: ей мешали слезы.

– Я люблю тебя. Я написала тебе об этом, с тех пор ничего не изменилось. Но я… просто не хочу, чтобы ты повторил судьбу твоего дяди Теодора.

– Который на нее отнюдь не жалуется. Давай не будем заниматься пустопорожними рассуждениями. Никто не собирается лишать меня наследства. Никто ничего не имеет против тебя. Единственное, что меня смущает, это разговоры: мол, принц Лотар, должно быть, форменное чудовище, если невеста от него сбежала.

– Ты говоришь неправду. Я знаю, что думает обо мне княгиня. И, наверное, не только она, но и другие люди, чье мнение тебе дорого.

– Тетя Катарина действительно устроила настоящий спектакль, правда, не для публики – для этого она слишком горда. Но дядя Карл далеко не тот человек, чтобы пустить все на самотек и отстраненно наблюдать, что из этого выйдет. Он заставил ее замолчать и заверил меня, что решительно ничего не имеет против тебя. Даже позаботился о том, чтобы Бернард и его ненаглядная донна Айседора уехали из замка. А ты взяла и бесследно исчезла. Нам стоило неимоверных усилий замять скандал. – Тут его тон заметно смягчился: – Ты хоть представляешь, как напугала меня? Я даже велел обшарить дно пруда.

– Ты за меня боялся? – Глаза ее засветились, а сердце забилось от волнения и радости.

– Глупышка моя, – нежно улыбнулся он. – Неужели ты не понимаешь, что я люблю тебя и хочу жениться только на тебе?

Если бы они не были в чужом доме, ничто не помешало бы Лотару обнять Кристину и задушить ее поцелуями. Сколько раз он рисовал в своем воображении эту встречу и представлял себе, как обрадуется Кристина. Но все получилось иначе, и Лотаром овладели сомнения.

Как его невеста оказалась в этом доме, с кем за это время успела познакомиться и как проводила время? Разве не может так случиться, что ее сердце уже принадлежит другому? Почему при его появлении у нее был отсутствующий вид? Вопросы, вопросы, на которые нет ответов.

– Да, мы все за тебя волновались, и твои родители тоже. Неужели ты способна думать только о себе? Твоя мать боялась, уж не пошла ли ты по стопам Ады, которая вешается на шею любому мужчине, если он может ей хоть что-нибудь предложить.

Кристина все еще не обрела дара речи. Она молча выслушала упреки, понимая, что Лотар – по крайней мере, в этот момент – не верит в ее любовь.

– Кстати, Аде удалось подцепить какого-то английского лорда. – Лотар расценивал молчание невесты как своего рода признание во всем, в чем он обвинял ее. – А кто же стал твоей добычей?

Нет, этого он не хотел говорить, слова сами слетели с языка. Нечаянно. Он слишком устал от долгого перелета и смены часовых поясов. И просто-таки обескуражен более чем холодным приемом.

Кристина, не пришедшая в себя от неожиданного появления Лотара, не осталась в долгу:

– Ричард Салливен может предложить мне не меньше твоего, да в придачу, пожалуй, еще и то, что получит Ада от своего лорда. У него, правда, нет титула, но мне на это наплевать.

– Однако тебе понравилось разыгрывать тут из себя принцессу и позволять титуловать себя «высочеством».

Кристина вздрогнула, как от удара хлыстом.

– Откуда ты знаешь?

– Из газет. В одной итальянской газете, а вернее сказать, в бульварном листке появилась целая статья о вечеринке в Гринвуде. Там упоминалось и «ее высочество», и «принцесса фон Арнемлинг». Я был шокирован, когда узнал тебя на снимке. Сначала решил, что тут какая-то путаница, но потом навел справки и…

– Боже, представляю, что ты обо всем этом подумал!

– А что, по-твоему, я должен был думать? Как тебе пришло в голову выдавать себя за принцессу фон Арнемлинг? Неужели ты решила сколотить себе капиталец на нашей фамилии? Когда появилась статья и мне стали задавать вопросы, я не знал, что отвечать.

– Все было совсем не так, Лотар.

– Ну и как же все было?

– Я скажу тебе правду, ты имеешь на это право. Просто ужасно, что ты пытаешься выставить меня самозванкой и мошенницей. Знаешь, мне только на руку то, что ты не хочешь на мне жениться. Стану тогда миссис Салливен. До сих пор я отказывала Ричарду Салливену, потому что любила тебя и думала, что ты тоже меня любишь. «Мадонну» ты теперь сможешь увезти и сам.

– Какую еще Мадонну?

– «Мадонну в шиповнике», которая была когда-то вывезена из замка Арнемлинг. Ричард Салливен подарил ее мне.

– Подарил тебе?

– Он тогда еще надеялся, что я стану его женой. Но теперь ты, разумеется, можешь взять ее себе. Ричард как раз собирался передать картину вам, у него будет меньше хлопот.

– О чем ты вообще говоришь?

– Ты же сам хотел знать, что я здесь разыгрывала.

И Кристина рассказала Лотару обо всем. Услышанное потрясло принца.

– Значит, ты хочешь выйти за Салливена замуж, потому что он богат?

– Нет, я не приняла его предложение. Разве я не сказала об этом? Завтра я собиралась лететь домой, найти там работу и, что называется, затеряться в толпе. Но теперь, когда я узнала, что ты больше меня не любишь, думаю, поступлю по-другому. Почему, собственно, я должна скрываться? Почему бы мне не стать женой человека, который меня любит и не предъявляет никаких дурацких обвинений?

– Потому что ты выйдешь замуж за меня! – Лотар вскочил и крепко прижал Кристину к себе.

Неужели Лотар все-таки любит меня? Разве я могла мечтать о таком счастье? Мысли лихорадочно плясали в ее голове. Но его губы обожгли ей рот, и все чувства Кристины ожили, закружили ее, бросили к нему в сладостном порыве. В счастливом изнеможении Кристина приникла к Лотару и обвила руками его шею. Ее губы безмолвно ответили на все его вопросы.

Когда Ричардсоны узнали, что еще и принц оказал честь их дому, поднялась невиданная суматоха. Лотар хотя и принял приглашение пообедать, но настоял на том, что они сразу после этого уедут.

– Но ведь мой самолет только завтра, – шепнула ему Кристина.

– А разве я не могу хотя бы несколько часов побыть с тобой вдвоем после всей этой шумихи, которую подняли вокруг нас? Теперь я, кажется, начинаю понимать, каким образом тебя втянули в эту игру с «высочеством».

Они выехали на шоссе, оставив городок позади, Лотар остановил машину, чтобы наконец без помех обнять и поцеловать Кристину.

Капли дождя барабанили по крыше машины. Тяжелые струи воды залили стекла, и это было очень кстати: никто из проносящихся мимо автомобилей не мог видеть того, что происходило за помутневшими стеклами. А пешеходов в Америке, как известно, не водится.

Разве можно выдержать дорогу до Нью-Йорка, да потом еще искать отель? Оба сиденья были откинуты, влюбленные, истосковавшиеся в долгой разлуке, жадно приникли друг к другу – так мучимый жаждой странник в нетерпении припадает к наконец-то встретившемуся источнику. Они пили и пили из этого источника и никак не могли утолить нестерпимую жажду.