Текст книги "Болгарские народные сказки. Том 1"

Автор книги: Ангел Каралийчев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

ПАСТУХ И ЕГО ЖЕНА

Молния попала в старое дерево, загорелась сухая трава на меже. Перекинулся огонь на виноградные лозы, заросли ежевики, терновник. Разбежались зайцы, что прятались в кустах, птицы покинули свои гнезда, одна только ядовитая змея – гадюка – не успела уползти. Она извивалась и жалобно шипела. Мимо проходил пастух. Увидев его, змея взмолилась:

– Прошу тебя, пастух, сделай доброе дело, выручи меня!

«Почему бы и не помочь змее? – подумал пастух. – Тоже ведь живая душа».

И, сунув в огонь палку, он крикнул змее:

– Ползи по этому мосту!

Змея обвилась вокруг пастушьей палки и выбралась из пламени. Она доползла до руки пастуха, но не спустилась на землю, а скользнула вверх по рукаву и обвилась вокруг шеи человека.

– Ой! – испуганно вскричал пастух. – Разве так отплачивают за добро? Правду говорят люди: на крепкий сук – острый топор.

А змея приблизила голову к его уху и прошептала:

– Я сильно обгорела и не могу ползти. Отнеси меня в горы, там в пещере живет мой отец – старый удав. Он царь всех змей в этом краю. Я ему расскажу, какое добро ты мне сделал, и он щедро наградит тебя. Пойдем!

– А кто будет сторожить стадо? – спросил пастух.

– О стаде не заботься. Туда, где бушует огонь, волки не пойдут – побоятся.

Понес пастух змею в горы. Когда подошли к пещере, змея сказала:

– У моего отца много драгоценных камней и золота. Он предложит тебе набить ими суму, но ты не соглашайся. Скажи, что сокровища тебе не нужны, что ты хочешь только одного: узнать язык птиц и зверей. Послушай меня, не пожалеешь.

Пришли к пещере. Вход в нее был забран живой решеткой – из змей. Гадюка что-то прошипела, и змеи пропустили человека.

Старый удав с короной на голове, увидев дочь, прослезился от умиления.

– Где ты пропадала? – спросил он.

Змея рассказала ему, как молния ударила в старое дерево, как загорелась межа и пастух спас ее.

Удав повернулся к пастуху и сказал:

– Ты спаситель моей дочери. Говори, что дать тебе в награду – золота, серебра или драгоценных камней?

– Я хочу только одного: узнать язык птиц и зверей. Другого мне не надо.

Старый удав озабоченно покачал головой.

– Не проси ты у меня этого, человек, потому что если ты кому-нибудь скажешь, о чем говорят птицы и звери, то тут же умрешь. Откажись!

– Нет, не откажусь. Или дай мне награду, или отпусти меня подобру-поздорову!

– Так не годится! Не могу я отпустить ни с чем спасителя своей дочери, – сказал удав. – Открой-ка рот!

Пастух открыл рот. Старый удав наклонился и дунул три раза.

– Теперь, – сказал он, – ты сможешь понимать язык каждого зверя, каждой птицы, каждой букашки. Только смотри, умей хранить тайну!

Пастух простился с царем змей, поклонился его дочери и вышел из пещеры. Змеи, которые сторожили пещеру, опять переплелись, образовав живую решетку, и мигом закрыли вход. Идет лесом пастух и прислушивается к голосам птиц, и радостно ему на душе, потому что он понимает, о чем они говорят между собой. Но еще более радостно от того, что он понимает, о чем они поют.

Когда он дошел до того места, где оставил стадо, пожар уже кончился.

Сел пастух под деревом отдохнуть, прислонился спиной к стволу.

В это время прилетели два черных ворона. Уселись на верхней ветке и принялись разговаривать на своем вороньем языке.

– Видишь этого пастуха? – прокаркал ворон постарше. – Он пасет чужих овец и ест черствый хлеб. Сидит бедняга под деревом и не знает, что в двух шагах от него зарыт горшок с золотом.

– Откуда тут взяться золоту? – спросил второй ворон.

– Сто лет тому назад трое разбойников убили купца, ограбили его и зарыли золото под большой грушей. Я тогда был молодым вороненком вроде тебя. Сидел вот на этой ветке и всё видел. Разбойники спрятали золото, а сами опять ушли на разбой, да так и не вернулись. Видно, где-нибудь на разбойничьих дорогах смерть свою нашли.

Услышав такие слова, пастух вскочил, побежал домой и вернулся с мотыгой. Начал рыть землю и выкопал горшок. Наполнил пастушью суму деньгами и пошел в село. Купил себе целое стадо овец, построил новый дом и зажил безбедно.

Однажды бывший пастух вспомнил о своих товарищах, которые пасут стада в горах и едят одни сухие просяные лепешки.

– Жена, – сказал он, – испеки белый каравай, зажарь самую жирную курицу. Вечером у нас будут гости.

– Кого ты пригласил?

– Есть у меня три добрых товарища – три бедных пастуха. Целый год они пасут овец в горах и получают за свой труд от богачей одни сухие просяные лепешки. Вот я и решил угостить их.

Засучила жена рукава и приготовила ужин, а муж пошел в горы.

– Идите, братцы, ко мне, – стал он звать пастухов. – Жена моя приготовила славный ужин. Угоститесь на славу, а потом сходите домой, повидайтесь с домашними.

– А кто же будет сторожить стада этой ночью? – спросили пастухи.

– Я буду сторожить.

Спустились пастухи в село, а бывший пастух согнал овец к шалашу и лег спать.

Собаки улеглись и задремали. Вдруг из леса вышли шестеро больших волков. Вот подошли они поближе, а один волк, самый голодный, и говорит:

– Давайте унесем по ягненку!

– Я не прочь, только у этих пастухов уж очень злые собаки. Лучше с ними не связываться! – ответил другой волк.

Услыхала их разговор молодая собака.

– Идите сюда, братья волки, – сказала она. – Выберите себе самых жирных барашков. Мы не станем поднимать шум, только пообещайте, что поделитесь с нами. Нам тоже хочется отведать молодой баранинки.

Но среди собак был один старый пес, у которого осталось всего два зуба.

– Не бывать тому! – зарычал он, и шерсть у него на загривке встала дыбом. Пока целы у меня два зуба, никому не позволю тронуть барашков.

И он поднял такой лай, что волки испугались, поджали хвосты и убежали в лес.

На следующий день, когда пастухи вернулись из села, их товарищ, карауливший стадо, посоветовал им привязать молодой собаке камень на шею и утопить ее в глубоком омуте, а старого пса хорошенько кормить. Пастухи спросили, чем провинилась собака. Он ответил:

– Не спрашивайте, это моя тайна. Послушайтесь моего совета, так будет лучше.

Сказал и ушел в село.

Пастухи послушались. Молодую неверную собаку утопили, а старого пса стали лучше кормить.

Воротился их побратим домой и говорит жене:

– Давай съездим на виноградник.

– Давай, – согласилась жена.

Оседлал он себе вороного жеребца, а жене каурую кобылку. Поехали они к винограднику. По дороге кобыла начала отставать, и конь стал над ней подсмеиваться.

– Поспешай, чего отстаешь? Так мы и до вечера не доберемся до виноградника.

– Тебе-то легко говорить. Побывал бы ты в моей шкуре! – огрызнулась кобыла.

– А что такое?

– Да ведь ты везешь одного человека, а я троих: хозяйку, ее младенца в утробе и моего жеребенка.

Услыхав такие слова, хозяин громко рассмеялся.

– Чего ты смеешься? – спросила жена.

– Не скажу, – ответил он.

– Прошу тебя, скажи.

– Нельзя.

– Почему?

– Если скажу, случится беда.

– Ну и пусть! Я хочу, чтобы ты сказал мне. Я твоя жена и должна знать все твои тайны. Не скажешь, брошусь в глубокий омут, где пастухи утром утопили собаку.

Что тут было делать? Бедный человек еле уговорил жену подождать до вечера, когда они возвратятся домой. Вот набрали они полную корзину спелого винограда и поехали назад. Возвратились домой. Жена опять за свое:

– Говори, над чем смеялся, когда мы ехали на виноградник!

– Подожди немного, вот только выкопаю яму, – сказал муж, выкопал яму длиной в человеческий рост и лег в нее.

Как раз в это время во двор вбежал старый беззубый пес. Он лег на край ямы и начал жалобно выть. Жена вышла из дома, отломила большой ломоть хлеба и бросила псу, чтобы он замолк. Но тот даже не понюхал хлеба. Тут прибежал петух, увидел хлеб, созвал кур. Потом взлетел на плетень, расправил крылья и закукарекал.

– Чего орешь? Не видишь разве, что хозяин умирать собрался? – залаял на петуха старый пес.

– Пусть умирает, раз не может договориться с женой. У меня сорок жен, и все меня слушаются – и молодые, и старые. А наш хозяин не может с одной управиться. Чего он ей не скажет, что умрет, если выдаст тайну?

Услыхав такие слова, хозяин вскочил, подошел к жене и сказал:

– Послушай, жена, если я скажу тебе тайну, мне конец. Это яма будет моей могилой.

– Ох, муженек, не слушай меня, глупую! Молчи, муженек, молчи! Не хочу я знать твоей тайны, только будь жив-здоров! – запричитала жена и велела мужу поскорей зарыть яму.

ЛИСА И МЕЛЬНИК

Надула раз лиса два пустых меха для воды, завязала их, вскинула на спину и отправилась в путь. Но перед тем как уйти, сказала своим лисятам:

– Этой ночью, детушки-хвостатушки, вы одни в норе останетесь, ложитесь-ка, закройте глазки и спите. Не вздумайте ночью из норы вылезать. Как только ясный месяц покажется – по лесу Змей бродить начнет. Увидит вас и тут же проглотит.

– А ты куда с пустыми мехами собралась? – спросил младший лисенок, что был поумнее.

– На мельницу. Принесу мучицы и испеку завтра лепешечек. А коли попадется цыпленок, будет вам и по крылышку.

Отправилась лиса на мельницу, а лисята спать улеглись. Через некоторое время пролетел мимо лисьей норы светлячок. Мигнул два-три раза своим фонариком и улетел.

– Кто это? – спросил старший лисенок, что был поглупее.

– Светлячок, – ответил младший.

– Давай поймаем его, чтобы в норке нам светил.

– Давай!

Выскочили лисята из норы и погнались за светлячком. Вдруг из-за ветвей показался ясный месяц, и Змей вышел на охоту. В лесной чаще, куда нога человеческая не ступала, был у него беломраморный дворец. Днем Змей спал, а по ночам выходил лисят да зайцев ловить. В темноте Змей ничего не мог разглядеть и потому всегда ждал, когда покажется месяц. Увидал он издали лисят, крякнул, фыркнул, кинулся на них и тут же проглотил.

А в это время лиса на мельницу пришла, скинула со спины пустые мехи, положила их под окном и вздохнула:

– Ох, и тяжела пшеница! Эй, мельник, смели мне ее до утра! Два полных мешка тебе оставляю. Сбегаю посмотрю, что лисята мои поделывают, и вернусь.

– Хорошо, – ответил из окна мельник.

Лиса подбежала к возам помольщиков, стоявшим на дворе, взяла стрекало, вернулась тихонечко под окно и проткнула тем стрекалом мехи. Воздух вышел наружу, и они опали. Хитрая лиса повертелась по двору, выбрала укромный уголок и улеглась спать. Хорошенько выспавшись, попробовала было в курятник залезть, да он был заперт, и, видя, что курятиной на этот раз полакомиться ей не придется, опять вернулась на мельницу.

– Готова моя мучица? – спрашивает она мельника.

– Нет еще. Где твои мехи?

– Вот там, под окном.

Пошел мельник за ними, нагнулся – а мехи-то пустые.

– Ох, кумушка, беда, кто-то пшеничку твою украл, – заохал мельник.

– Знать ничего не хочу, – накинулась на него лиса, – подавай мне муку!

– Да в мехах-то пусто, что же мне молоть?

– Как что? Вон сколько мешков помольщики оставили, отсыпь из каждого по миске и наполни мои мехи, не то судиться с тобой стану!

– Ну что ж, быть по-твоему, – согласился мельник, отсыпал зерно из чужих мешков, смолол его и отдал лисе ее мехи, доверху наполненные мукой.

Потащила лиса муку в лес. Еще солнышко не взошло, когда она добралась до своей норы. Глядит, а лисят нет как нет. Оставила она мехи и выбежала из норы. Увидела светлячка и спрашивает:

– Не знаешь ли ты, братец, где мои детушки?

– Знаю. Их Змей съел!

– Ах, беда какая! Горемычные мои детки!.. Вот я ему, проклятому, покажу, как чужих лисят есть! – И лиса побежала к мельнику.

– Слушай, братец-мельник, – сказала она, – очень я тебе благодарна за мучицу. За добро добром хочу тебе отплатить. На царской дочери тебя женить!

– Как же это так?

– А это уж моя забота. Пойдем со мной!

Мельник подумал – была не была! Обул свои лапти и пошел за лисой. Шли они, шли, подошли к городу, где царский дворец стоял. Лиса остановилась и сказала мельнику:

– Ты спрячься вон под тем мостом и жди меня, а я во дворец пойду.

Мельник спрятался под мостом, а лиса прямиком через поле побежала. А на том поле паслись табуны лошадей, стада овец и коров. Пробежала сваха-лиса мимо пастухов и наказала им:

– Если кто-нибудь спросит, чьи это стада, вы отвечайте: «Нашего хозяина, господина Лапотана».

Добралась она до дворца и вошла в него. А царь тот был волчьего рода и потому дружил с лисой.

– Добро пожаловать, кумушка! По какому делу пришла? – спросил он приветливо.

– Хочу дочку твою сосватать, – ответила лиса.

– За кого?

– За господина Лапотана.

– А он что – богатый? – полюбопытствовал царь.

– Лошадей, коров да овец у него столько, сколько просяных зернышек в полном мешке. А дворец у него весь из мрамора.

– Где же сейчас господин Лапотан?

– Как ехали мы к тебе, напали на нас разбойники. Сняли с господина Лапотана его богатое платье и нагишом оставили. Стыдно ему в таком виде тебе показаться.

– Я пошлю ему платье, – сказал царь и велел своим министрам тотчас же отнести под мост лучшие царские одежды.

Облачился в них мельник и отправился во дворец. Вскорости сыграли свадьбу. Потом усадили царя и молодых в золотую карету, а лиса против них на скамеечке села. Когда карета выехала со двора, мельник нагнулся к лисе и шепнул ей на ухо:

– Куда же мы молодую повезем? Уж не на мельницу ли?

– А ты знай помалкивай! – ответила лиса.

Едут они полем, царь и спрашивает пастухов:

– Чьи это стада, люди добрые?

– Нашего хозяина, господина Лапотана! – отвечают пастухи.

«Видать, и впрямь этот господин Лапотан богат!» – подумал царь.

Чтобы с молодыми в дороге какой беды не случилось, за каретой маршировал целый полк солдат, и по всему полю разносился треск барабанов.

Подъехала золотая карета к лесу, лиса соскочила на землю и говорит:

– Вы поезжайте по дороге, а я прямиком во дворец побегу, слуг предупрежу, чтобы гостей дорогих встречали.

Забралась она в самую чащу, куда нога человеческая не ступала, и подбежала к беломраморному дворцу Змея.

– Идут! – закричала она во весь голос.

Змей выглянул в окошко.

– Кто идет? – спросил он.

– Целый полк солдат, разве не слышишь, как в барабаны бьют?

– А зачем они идут? – перепугался Змей.

– Хотят кожу с тебя содрать!

– Ах, батюшки, что же мне делать?

– Спрячься, – посоветовала лиса.

– Куда?

– Полезай в печь! А я соломки принесу да сверху прикрою, никто тебя и не заметит.

Змей спрятался в печь, лиса же приволокла полную корзину соломы и накрыла ею чудовище. Потом взяла горящую головню и подожгла солому. Змей и задохнулся.

Подъехали ко дворцу царь со свитой, видят – ворота настежь, а у ворот лиса стоит.

– Милости просим! – приглашает их лиса.

Приехавшие вошли во дворец и стали дивиться, разглядывая богатые покои господина Лапотана.

А больше всех глаза таращил сам мельник.

– Да, дворец у меня неплохой! – сказал он и повел молодую жену по беломраморным ступеням.

Долго ли, коротко ли – к полуночи свадебный пир кончился. Молодые к себе ушли, солдаты в дворцовом саду спать улеглись. Когда все уснули, мельник вспомнил про свою мельницу. Кто ее без негр пустит? Кто людям зерно смелет? Выбрался он украдкой из дворца и во весь дух побежал на мельницу. До рассвета зерно смолол и помольщиков по домам отпустил. Вернулся во дворец. Открыл тихонечко дверь, чтобы царскую дочь не разбудить. Но та уже проснулась.

– Куда это ты ночью ходил? – сердито спрашивает она.

– Ходил посмотреть, хорошо ли пастухи стада мои стерегут.

– А почему голова у тебя в муке, как у мельника?

– Да я и есть мельник! – признался он и всё ей рассказал.

Как разгневается царская дочь, как раскричится, всех людей во дворце на ноги подняла. Забрала свое приданое, выбежала во двор и заставила отца увезти ее домой.

– Что ты наделал! – сказала лиса мельнику. – Верно же говорят: «Кто не умеет врать, тому с голоду помирать!»

– Не бойся за меня, кумушка! Покуда мельница моя работает, для меня кусок хлеба всегда найдется!

ТРИ ОХОТНИКА

Три мужика, три умные головы, решили отправиться на охоту. Вместо ружей взяли по скалке, воткнули в шапки по гусиному перу и тронулись в путь. Перевалили с горем пополам через Балканские горы и спустились на Софийскую равнину. Идут, видят: посреди поля стоит береза, а под ней безбородый поп в камилавке накидывает на шею гусю петлю.

– Добрый день, батюшка! – сказал первый охотник. – Что это ты делаешь?

– Собираюсь повесить гуся, – ответил поп.

– Что же он такого натворил? – спросил второй охотник.

– Очень он передо мной провинился, – сказал поп. – Этой ночью я лег спать во дворе, – в доме-то очень жарко, – а он подошел, увидел мою бороду, решил, видать, что это трава, и выщипал до волоска.

– Не вешай его, отдай нам, мы утопим его в Искыре, – сказал третий охотник.

– Возьмите, – пнул поп гуся ногой. – Делайте с ним, что хотите, только избавьте меня от него.

Три охотника схватили гуся, побежали к реке, нашли место поглубже и опустили гуся в воду. Держали, держали, решили, что гусь захлебнулся, и отпустили его. Гусь быстро вынырнул из воды, всплеснул крыльями и переплыл на другой берег.

– Ну и дела, – удивился первый охотник, – не удалось утопить гуся, слишком мала наша река. В другой раз, как выщиплет гусь попу бороду, понесем его к Черному морю, оно поглубже.

Пошли дальше. Шли, шли, притомились.

Легли у дороги подремать, а скалки положили под головы. Не успели глаза закрыть, как на них налетел целый рой назойливых мух.

– Ой-ой-ой! – закричал второй охотник. – Сожрут нас проклятые мухи. Давайте пойдем к тому попу с выщипанной бородой и спросим его, как истребить мух. Он умный человек и научит нас.

Поднялись охотники, поплелись к попу.

– Батюшка, – сказали ему охотники, – научи нас уму-разуму. Не знаем, что делать с проклятыми мухами, совсем заели нас, не дают подремать.

– Бейте! – ответил поп. – Как увидите муху, бейте ее.

– А чем бить-то? – спросили умники.

– Да хоть скалками!

В эту минуту на голову попу села муха. Первый охотник, не долго думая, размахнулся и хлопнул попа по голове скалкой.

– Что ты делаешь? Зачем ударил попа? – раскричались остальные.

– Дак ведь он сам разрешил, – ответил первый охотник и почесал затылок.

Делать нечего, подождали охотники, пока поп придет в себя, и пошли дальше.

Направились они к селу Дервеница. По дороге нашли арбуз.

– Что это за штука? – спросил первый охотник.

– Это, – ответил второй, – верблюжье яйцо. Давайте высидим его!

– Где же его высиживать? – спросил третий.

– На солнцепеке.

Отнесли арбуз на высокую гору Витошу и принялись высиживать по очереди. Первый охотник нечаянно толкнул арбуз, и он покатился в заросли терновника. Все трое охотников закричали и бросились вдогонку. Бежали, бежали, добежали до терновника. Вдруг из куста, под который закатился арбуз, выскочил заяц.

– Глядите! Из верблюжьего яйца вылупился длинноухий верблюжонок! Держите его! – закричал первый охотник.

– Стой! – закричали остальные.

Но заяц скрылся в лесу, только его и видели.

Почесали охотники затылки. А один и говорит:

– Странное дело! Когда же успел вылупиться верблюжонок и когда у него выросли такие длинные уши? Нужно непременно отыскать его.

– Как? – спросили двое других.

– Найдем топоры и вырубим лес.

Сказано – сделано. Нашли топоры, засучили рукава и начали рубить лес. Проезжал мимо путник верхом на кобыле, а рядом с кобылой жеребенок бежал. Остановился путник и спросил, зачем они рубят лес. Охотники всё ему и рассказали.

– Хорошо вы всё это надумали, – сказал путник, поняв, с какими людьми он разговаривает, – да только топоры у вас уж очень тупые. Дайте я их дома наточу.

– А нам что делать? – спросил первый охотник.

– Подождите, я скоро.

Охотники отдали ему топоры и стали ждать. Путник пустил кобылу вскачь, а жеребенок остался.

Тогда один из охотников и говорит:

– Этот человек обманул нас, давайте убьем его жеребенка.

– Как это сделать?

– Навьючим на него наши штаны и шапки и прогоним. Он побежит, споткнется и сдохнет под тяжелым грузом.

Сказано – сделано! Навалили они на жеребенка свою одежду, вспугнули его, он побежал.

– Ну всё, крышка ему! – засмеялись охотники и пошли дальше простоволосые, без штанов. Дошли до небольшой речушки, а над водой верба стоит – старая, плакучая.

– Интересно, зачем она наклонилась над водой? – спросил первый.

– Наверное, пить хочет, – ответил второй.

– Так давайте напоим ее! – предложил третий.

– Как? – спросил первый.

– Один из нас ухватится за ветки и повиснет над водой. Второй ухватится за ноги первого, третий – за ноги второго. Верба наклонится еще больше, ветки коснутся воды. Вот она и напьется.

Сказано – сделано. Повисли наши охотники над речкой, а верба стоит, как стояла.

– Давайте поплюем на руки да ухватимся покрепче, – крикнул первый охотник.

Разжали они руки, чтобы поплевать на ладони, и шлепнулись в воду. Вылезли все мокрые и пошли сушиться. Поднялись на высокие скалы.

Смотрят: далеко внизу клубится густой белый туман.

– Что это такое, братцы? – спросил первый охотник.

– Должно быть, вата, – отозвался второй.

– Давайте прыгнем вниз, поваляемся на мягком, – вставил третий.

– А почему бы и не поваляться? – воскликнули остальные.

И трое охотников, не долго думая, взялись за руки да с криком «ух, ты-ы-ы!» бросились с высокой скалы. Упали и разбились.