Текст книги "Младший брат дракона (СИ)"

Автор книги: Андрей Шевченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

– Отсюда и до самого Неонина вы поедете без меня. Старшим отряда назначается... – Эрстан посмотрел долгим взглядом на Дилля и закончил: – Каюрт. Всем понятно?

Получив в ответ согласный разноголосый хор, маг махнул рукой.

– Езжайте, и да пребудет с вами удача!

Выехав за ворота постоялого двора Эоноса, Гунвальд спросил:

– Дилль, а чего это маг назначил старшим Каюрта? Ты же настоящий драконоборец, тебе бы и командовать. Может, переизберём?

Каршарец, в отличие от мага, не знал правду о сражённом Диллем драконе.

– Пусть Каюрт командует – он вроде бы раньше в армии служил, – отмахнулся Дилль. – Гунвальд, сейчас другое главное – это наши заклятые амулеты. Мы должны избавиться от них.

– Да кто же против? – изумился варвар.

– Тогда слушай меня: когда мы найдём дракона, ты должен будешь швырнуть свой амулет в драконье пламя. Это единственный способ уничтожить заклинание.

– Ты уверен?

– Конечно, нет! Помнишь, маг говорил, что драконье пламя уничтожает чужие заклятья? Возможно, нам это поможет. Главное: выбрать нужный момент, бросить амулет, самому не попасть под драконий огонь и удрать подальше.

– Ну-у, – протянул каршарец, – бросить-то я брошу, а вот удирать не собираюсь. Я этого ящера покромсаю. Мелко-мелко! Где он? Поскорее бы доехать!

В глазах Гунвальда словно зажглись огоньки – он дал лошади шпор и ускакал в голову отряда. Дилль, который и сам чувствовал прилив безумного желания отрубить голову дракону, с трудом сдержался, чтобы не последовать примеру каршарца. Нужно сохранять холодный разум, напомнил он себе и направил коня к монаху.

– Герон, – окликнул он того, – можно перекинуться с тобой парой слов?

Монах, который после вчерашнего разговора с вампирами был сам не свой, кивнул и отъехал в сторону.

– Ты заметил, что на Гунвальда заклятье магистра-одуванчика действует сильнее, чем на кого-либо другого?

– А чего ты удивляешься? – буркнул монах. – Гунвальд и без всяких заклятий бредил дракой с Великим драконом.

– Герон, ты должен проследить, чтобы в Неонине Гунвальд выпил то вино, которое нам дал маг.

– Зачем? – удивился монах.

– Оно ослабляет действие заклятья. Я боюсь, что наш каршарец совсем обезумеет от магической ярости и забудет, что должен бросить свой амулет в драконий огонь.

– Ничего не понимаю, – монах даже головой помотал. – Давай ещё раз.

Дилль рассказал Герону о том, что у него и Гунвальда есть призрачный шанс избежать смерти – нужно лишь избавиться от зачарованного амулета.

– Уверенности в успехе – никакой, но попытаться стоит, – закончил Дилль. – Гунвальд, конечно, и после этого может броситься в бой с драконом, но пусть он это делает сам, а не по приказу демонова "одуванчика".

– Я прослежу, – пообещал Герон. – А ты? За двоими одновременно мне не уследить.

– Надеюсь, моя природная осторожность поможет сохранить остатки разума, – криво усмехнулся Дилль. – Хотя чувствую, что окажись здесь дракон, я бы...

Дилль не закончил фразу – внутри у него вскипело озеро безумной ярости, призывавшей вступить в бой. Магия требовала от него крови и убийств. Дилль вцепился в поводья и с превеликим трудом сосредоточился на медной заклёпке, что красовалась на луке седла. Постепенно приступ ярости прошёл, и он смог вздохнуть свободно.

– Надо бы снять эту заклёпку и всё время с собой носить – она хорошо успокаивает, – хмыкнул Дилль. – Интересно, а как остальные справляются?

Остальные справлялись никак – драконоборцы один за другим высылали коней в галоп. Отряд уже растянулся на сотни шагов, а впереди всех мчался каршарец. Монах пришпорил коня и бросился догонять Гунвальда. Дилль, как он ни боролся с магией, тоже поддался всеобщему безумию, хлестнул своего старенького скакуна, и тот неодобрительно всхрапнув, перешёл в галоп.

Мимо мелькали пригорки, рощицы куцых берёзок, небольшие овраги – Дилль замечал это, пребывая словно во сне. Вполне добротная насыпная дорога, что вела в Неонин, пролетала под копытами Диллева коня лига за лигой. Далеко впереди показались стены Неонина, когда, не выдержав этой безумной скачки, лошади начали падать. Первым пал конь Гунвальда – всё-таки, весом каршарец превосходил любого из драконоборцев. Бедная коняга, вся покрытая пеной, рухнула, и никакие увещевания и пинки разъярённого варвара не смогли поднять животное.

Один за другим кони останавливались. Те, чьи скакуны отказывались двигаться , шли дальше пешком. Диллю повезло – его конь продержался дольше других. Хотя, подумал Дилль, везение сомнительное – ведь в результате он оказался далеко впереди остальных. Его товарищи ещё пылили по дороге мимо полузасохших ячменных полей, а он уже стоял перед распахнутыми настежь главными воротами.

В защитной стене, окружавшей город, неподалёку от ворот зияла огромная дыра. Возникало такое впечатление, будто удар невероятной силы разнёс стену, разбросав в стороны бревенчатый скелет, на который накладывались глиняные кирпичи. Причём, как отметил Дилль, многие кирпичи выглядели оплавленными, а толстенные брёвна обгорели до головёшек.

– Похоже, наш дракон пробрался в город именно здесь, – проворчал он. – А дырка-то будет размером побольше ворот. Интересно, зачем ему понадобилось разрушать стену, если он мог её перелететь? А, может, наш монстр уже не может летать?

Дилль с содроганием представил себе размеры дракона, проделавшего эту дыру.

– Самое разумное – это уехать обратно, – сказал он, но, подчиняясь заклятью, отправился на поиски дракона.

Внутри Неонина царила разруха и запустение. На улицах валялись брошенные вещи, стояли сломанные телеги, многие дома были сожжены и разрушены. Никого живого Дилль не нашёл, только иной раз среди обгорелых брёвен и гор битого камня серыми тенями мелькали полуодичалые коты. Он пробирался сквозь завалы, ругаясь и чихая от пыли, при этом то и дело его взгляд натыкался на полуразложившиеся трупы. Иные мертвецы были сожжены в пепел, и только по очертаниям оплавленной брони можно было догадаться, что при жизни человек являлся солдатом. Другие были раздавлены в лепёшку, будто попали под здоровенный мельничный жёрнов. Обходя очередного мертвеца, Дилль увидел валявшееся в пыли копьё.

– О, отлично! Ну, теперь береги глаза, морда драконья! – кровожадно воскликнул он, в то же время уголком сознания понимая всю тщетность попытки поразить огромного дракона этой тростинкой.

С копьём наперевес Дилль прошагал три или четыре квартала, когда понял, что не имеет ни малейшего представления, куда двигаться. Вообще-то, дракон – это не кошка и спрятаться в какую-нибудь щель не может. Значит, надо просто забраться повыше, откуда можно обозреть окрестности. Самым подходящим для этого местом был дворец наместника, стоящий на холме в центре города. Туда Дилль и отправился по дороге, петлявшей по крутому склону холма.

Дворец наместника Бореола – Дилль даже вспомнил, как зовут этого господина в обшитом золотом костюме, некогда окружала внушительная стена – видимо для того, чтобы простолюдины не мешали ему руководить городом. Теперь же на стене уцелели лишь два-три участка, а остальное превратилось в руины.

– Прямо-таки не стена, а рот старого бродяги, – усмехнулся Дилль. – У того тоже пара зубов уцелела, да и от тех толку нет.

Он перелез через груду битого кирпича, миновал сад с мандариновыми деревьями – некогда ухоженными, а теперь растоптанными и изломанными, и направился к дворцу. Трёхэтажный дворец наместника был разрушен и превращён в гору из брёвен и красных кирпичей. Что этажей в здании раньше было три, Дилль понял по уцелевшему правому крылу, но забраться туда не решился – не до конца разрушенная мраморная лестница держалась на честном слове и при любом неосторожном движении могла упасть.

Дилль начал карабкаться по горе мусора, что осталась от дворца – сверху он точно сумеет обнаружить дракона. По пути он оступился на квадратной балке и едва не рухнул вниз, в последний момент сумев ухватиться за какой-то длинный изогнутый крюк, торчавший из мусора. Крюк был словно выкован из тёмной стали, а на его поверхности виднелись глубокие царапины и сколы.

– Интересно, зачем во дворце была нужна такая штука? – спросил сам себя Дилль и тут же ответил: – Наверное, на ней висела люстра. Говорят, в королевских залах такие огромные люстры, что на них тратят сотню осветительных заклинаний за раз. Вот бы глянуть на это...

Теперь Дилль был осторожнее, больше не пытался изобразить пикирующую птицу и благополучно добрался до вершины того, что когда-то было дворцом наместника. Поскольку он стоял на самой верхней точке в городе, то взору его предстала картина полной разрухи.

Над городом летали стаи ворон и каких-то более крупных птиц – скорее всего это из степей на поживу налетели стервятники. Крыши некоторых домов отливали коричневым золотом – видимо, в них обитали зажиточные граждане, остальные строения – те, что уцелели, выглядели попроще. В тех местах, где прошёл дракон, зияли рваные коридоры из разрушенных домов и сломанных деревьев. Целые сожжённые кварталы свидетельствовали, что там дракон не погнушался пустить в ход свой огонь.

Дилль сверху увидел главную площадь с пресловутым фонтаном, в который запрещено плевать под страхом утопления. На площади стояли несколько драконоборцев и что-то оживлённо обсуждали, при этом яростно размахивая руками и мечами. Вскоре к ним подошла ещё одна группа, в которой Дилль разглядел каршарца и монаха в тёмной рясе. Гунвальд не стал вступать в обсуждение, махнул рукой и бегом отправился на поиски дракона. Монах поспешил вслед за каршарцем, а остальные драконоборцы единой группой направились к холму, на вершине которого сейчас восседал Дилль.

– Хорошо, что Герон не оставил нашего варвара, – проворчал Дилль. – Может, он сумеет удержать его от самоубийства. Кстати...

Вспомнив про самоубийственное стремление варвара сразиться с драконом, Дилль испытал новый приступ боевой ярости, а потому решился откупорить вино. Наверное, делать это было ещё рановато, но ведь когда дракон найдётся, пить вино будет поздно – оно просто не успеет подействовать. Дилль опустошил примерно треть кувшина. В течение нескольких минут никаких изменений в самочувствии он не ощутил – ему всё так же хотелось найти дракона и надрать ему... ну, до чего можно дотянуться, то и надрать. При этом собственная безопасность Дилля ничуть не волновала. Затем кровавая пелена перед глазами начала рассеиваться, и Дилль уже вполне осмысленным взглядом осмотрел окрестности. Нет, дракона он не увидел, зато начал более трезво оценивать реальность.

– Смешно: я выпил вина и начал трезво мыслить, – хохотнул он. – Надо будет Герону рассказать, пусть использует этот довод в споре с настоятелем, когда тот будет ругаться на вечное героновское пьянство.

Монах и каршарец исчезли где-то среди полуразрушенных улиц Неонина, зато отряд драконоборцев, плотной группой приближавшийся к дворцу наместника, Дилль видел отлично. Впереди бежал Каюрт, за ним, размахивая мечами, спешили остальные.

– Куда ж вы так мчитесь? – пробормотал Дилль. – Каюрт, Блер, я ж вам говорил, чтобы вы вина хлебнули. Видно, не послушались доброго совета – вон как бегут. Ну ничего, сейчас они приблизятся, я им подскажу, как на тот свет не торопиться.

Когда драконоборцы подошли к подножью холма, на котором высились руины дворца наместника, Дилль, набрав воздуха в лёгкие, заорал что было сил:

– Каюрт, Блер! – он замахал руками, привлекая внимание. – Выпейте то, что вам дал маг!

Драконоборцы, услышав его вопль, подняли головы.

– ..де дракон? – донеслось до Дилля.

– Я его не вижу!

– Ищи! Мы сейчас поднимемся.

– Поднимайтесь, поднимайтесь, – буркнул Дилль. – Дракон, скорее всего, уже покинул город, иначе мы бы давно испробовали на себе его огонь. Эй, Каюрт! В Неонине нет дракона!

– А где он? – прокричал Каюрт, задрав голову.

– Откуда мне знать?!! Наверное, ушёл куда-нибудь в степи, – заорал в ответ Дилль и уже самому себе добавил: – Надеюсь, в этом случае нам не нужно будет тащиться невесть куда в поисках собственной погибели.

В этот момент торчащее бревно, за которое Дилль держался, зашевелилось, как живое, а глиняные кирпичи под его ногами заходили ходуном.

– Эй вы там, поосторожнее! – возмутился он. – Я всё-таки на самой вершине стою – мне падать дальше, чем вам.

Огромная груда битого кирпича и брёвен начала расползаться, а во все стороны полетели клубы пыли. Ноги Дилля разъехались, когда прямо под ним образовалась здоровенная трещина. Он рухнул ничком, чувствуя, как съезжает вместе с кучей камней. Бревно, за которое он держался минутой ранее, с глухим стуком упало и покатилось вниз, едва не придавив Дилля. Он проворно откатился в сторону и, чувствуя, как из-под ног уходит шаткая опора, подпрыгнул и ухватился за вертикально торчащий кусок стены.

Снизу сквозь грохот и шум слышались крики драконоборцев. Вокруг всё тряслось и рушилось, Дилль мёртвой хваткой вцепился в край стены, молясь, чтобы она не опрокинулась на него. Кусок, за который он держался, был, к счастью, прочным – не в пример обломкам, с шуршанием и скрежетом скатывавшимся вниз.

– Да что же такое происхо...

Дилль не договорил – раздался оглушительный рёв, и из-под обломков здания среди клубов пыли появилась голова на длинной шее. Разумеется, это был дракон, и появился он всего в каких-нибудь нескольких шагах ниже Дилля. Голова была здоровенная – этот ящер мог бы без труда проглотить лошадь и даже не поперхнуться. Насколько длинной была шея, Дилль разглядеть не сумел – остальная часть тела дракона оставалась скрытой под кучей строительного мусора, в которую превратился дворец.

Дилль, изо всех сил державшийся за спасительный кусок стены, к своему ужасу вдруг обнаружил, что на самом деле уцепился вовсе не за обломок здания, а за спинной гребень дракона. Выяснилось это очень просто – когда последние куски кладки и брёвна свалились, глазам перепуганного драконоборца предстала широкая спина ящера, на которой мог бы построиться целый десяток солдат, и ещё осталось бы место для командира. Крупная чёрная чешуя, покрывающая дракона, была пыльной, исцарапанной и скользкой – подошвы полувоенных сапог Дилля скользили по ней, как по льду.

– Где-е маг? – послышалось громовое рычание. – Вы привели мага?

Заклинание магистра "как его там", наверное, продолжало действовать, но ужас, вселяемый одним только видом огромного ящера был настолько велик, что легко победил человеческую магию. Во всяком случае, Дилль и думать забыл о том, что должен броситься на дракона и попытаться убить его пусть даже ценой собственной жизни. Возможно, это выпитое вино ослабило действие заклинания, но ведь и остальные драконоборцы вели себя ничуть не храбрее Дилля. Сверху ему было хорошо видно, как его собратья по несчастью – те, кого не прибило падающими кусками кирпичей и брёвен, бросились врассыпную ещё до того, как дракон заговорил.– Кто из вас маг? – вновь вопросил дракон, но, само собой, не дождался ответа. Если ответом не считать пузырёк с драконьим ядом, что шлёпнул его по морде, после чего упал и разбился о камни. Оказалось, склянку швырнул теокиец, который не смог убежать из-за того, что ногу его зажало между упавшими брёвнами. Видимо теокиец решил использовать драконий яд, чтобы выгадать некоторое время для освобождения, но промахнулся.

Отвратительная вонь от едко-жёлтого содержимого бутылька достигла Дилля, отчего его желудок едва не вывернулся наизнанку. Дракону, вероятно, запах понравился ещё меньше – ящер оглушительно взревел и ударом когтистой лапы смёл теокийца в сторону вместе с кучей камней. Огромная гора, в которую дракон зарылся, словно взорвалась, когда он одним прыжком выбрался наружу. Вновь издав громогласный рёв, дракон ринулся на врагов. Точнее, вдогонку им.

Дилль болтался на спине дракона, как болтается плохо привязанный вьюк на спине взбесившегося осла. Во время одного из прыжков дракона Дилля едва не выбросило, однако он сумел не только не свалиться на землю, но и влезть между двумя зубцами, где закрепился, держась руками и ногами. Для верности он бы ещё и зубами вцепился, но чёрные пластины были для этого слишком жёсткими.

С той высоты, где Дилль находился, картина побоища, учинённого драконом, была видна в мельчайших деталях. Нескольких драконоборцев ящер растоптал, даже не замедлившись, ещё двое или трое были погребены под развалинами дома, по которому ящер ударил хвостом. Затем наступил черёд огня, о котором слагались легенды: дракон изверг струю пламени, воспламенившую сразу три дома, окружающие их деревья и нескольких драконоборцев. Волна жаркого воздуха, дошедшая до Дилля, заставила его зажмуриться, хотя, возможно, он просто не смог смотреть на вспыхнувшие, как сухие факелы, фигуры людей.

" А ведь Тернлис наврала – драконий огонь бьёт гораздо дальше, чем на двадцать шагов, – мелькнуло в голове у Дилля. – Жуть какая, даже камни горят".

Булыжники, которыми была замощена улица, возможно не горели сами по себе, но раскалились докрасна в тех местах, куда била струя пламени дракона. С быстротой, казалось недоступной такому крупному зверю, дракон метался по горящему городу, методично уничтожая осмелившихся бросить ему вызов людей. Дилль увидел, как когтистая драконья лапа превратила Иннариха в кровавую лепёшку. Как Блер издали швырнул в дракона бутылку с ядом, ещё в полёте испарившуюся в жгучей струе пламени – сам Блер повторил судьбу стеклянного снаряда долю секунды спустя. Как Каюрт, прекративший безнадёжно убегать, с безумным отчаянием бросился на огнедышащего монстра лишь для того, чтобы быть разорванным пополам чёрным когтём.

Рёв дракона прекращался только тогда, когда он выпускал очередную струю пламени. Потоки жаркого воздуха разносили клочки пепла и чудовищный запах гари. Дилль, ухватившийся за спинной гребень монстра, думал только об одном – как бы не разжать руки, и всё-таки оказался не готов, когда дракон расправил крылья, оттолкнулся и взлетел. Несколько резких толчков огромного тела подбросили Дилля, и он наверняка свалился бы на землю, не взлети дракон в этот момент – так Дилль снова оказался на спине чудовища.

Огромные крылья были покрыты крупными чешуйками и совсем не походили на птичьи. Однако, это ничуть не мешало дракону взлетать, а потом резко пикировать вниз, при этом выпуская очередной огненный залп. Дилль сообразил, что таким образом ящер расправляется с остатками отряда драконоборцев – высматривает их среди развалин Неонина и затем уничтожает. Однако помочь своим товарищам он не мог – ему бы самому удержаться на чёрной и скользкой спине дракона.

Тем временем дракон, убедившись, что поблизости врагов не осталось, приземлился, проломив при этом какой-то глинобитный забор. Огромные чёрные крылья сложились и тесно прижались к туловищу – видимо на земле они только мешали. Дракон посмотрел на гору мусора, что некогда была дворцом наместника, тяжело вздохнул, отчего листья на стоящей неподалёку яблоне затрепетали, как от порыва ветра, и улёгся на землю.Дилль находился в каком-то ступоре. Ещё пять минут назад он стоял на вершине холма и разговаривал со своими товарищами, а сейчас они все мертвы, сам же он сидит, скрючившись, на спине огнедышащего чудовища и боится не то что шевельнуться, а даже дышать. Как ему теперь выкручиваться, Дилль понятия не имел. Незаметно слезть на землю – нереально. Сколько он просидит без движения на спине этого монстра? Час, два? Всё равно наступит тот момент, когда руки откажутся держать его, или ноги сведёт судорогой, и Диллю придётся пошевелиться. И тогда дракон поймёт, что у него имеется незваный наездник...

То ли на него подействовали эти полные безысходности мысли, то ли проснулась магия амулета, но только Дилль почувствовал, как у него в крови забурлила ярость. Что толку сидеть и дрожать от страха, если конец предопределён? Уж лучше моментально погибнуть в бою, нежели мучиться в ожидании смерти, чувствуя, как липкий страх постепенно убивает его не хуже драконьего огня!

Тут в голову Дилля закралась другая мысль: дракон ведь может уснуть. И тогда, возможно, удастся потихоньку слезть с этого чудовища и убраться от него подальше. Мысль эта была так привлекательна, что самоубийственная ярость в крови Дилля бесследно исчезла, и он приготовился к долгому ожиданию. Впрочем, долго ждать ему не пришлось. Дракон вдруг поднял голову, словно прислушиваясь к чему-то, затем повернулся...

Съёжившийся в комочек Дилль увидел перед собой огромную драконью морду. Огромные зелёные глаза с вертикальными зрачками не мигая смотрели на него, и от этого взгляда кровь стыла в жилах. Губы дракона раздвинулись, обнажая гигантские клыки, каждый из которых был выше Дилля, а в глубине драконьей пасти заклубился дымок.

"Сейчас пальнёт", – панически подумал Дилль и, сам не зная зачем, крикнул:

– Прекрати сейчас же! Ты же хотел видеть мага – так я здесь.

Дракон немного склонил набок голову, будто подробнее разглядывая человека, а затем пророкотал:

– Ты не маг.

*****

Эрстан, проводив драконоборцев, отправился в дом, где с угрюмым видом уселся за стол и принялся в задумчивости барабанить пальцами по шершавой поверхности. Настроение у мага было ужасное – он опять отправил на смерть людей. То, что сам он не может поехать в Неонин, злило мага неимоверно, но противостоять заклятию гроссмейстера Адельядо он не мог просто физически.

Эонос – хозяин постоялого двора, прокрался из кухни в общую залу и, опасливо оглядываясь, спросил, не угодно ли чего его магству.

– Моему магству угодно с тебя шкуру спустить за то, что ты нас вчера подставил.

– Ваше магство, – сделал круглые глаза Эонос, – так ведь вампиры в доме поселились. На вас вся надежда была. Кто же, как не королевский маг с ними справиться может?

– Действительно, – саркастически заметил Эрстан. – Королевские маги могут всё. Даже дракона прибить. Вот только не разрешают.

Хозяин не понял, почему маг усмехается.

– Ладно, живи, – Эрстан залез в кошель, отсчитал два серебряных окса и отдал хозяину. – Это тебе за те кувшины, что я утром брал. И принеси мне ещё парочку. Больших. Да пусть вино будет покрепче.

– А закусывать чем будете?

– Я тебе сказал, что принести, – резко ответил маг.

Эонос поспешил выполнить заказ и вскорости вернулся, неся в руках два пузатых кувшина солидной вместимости.

– Ваше магство, – увидев, как скривился маг, Эонос тут же поправился: – Ваше чародейство, а долго у меня эта нечисть жить будет? А то ведь...

– Недолго, – раздался голос Орхама.

Как вампир спустился с лестницы не слышали ни маг, ни хозяин двора. И если Эрстан только вздрогнул от неожиданности, то Эонос, тихо взвизгнув, испарился из общей залы.

– Еды принеси! – рыкнул ему вслед вампир.

– Похоже, вам, мастер Орхам, придётся за едой идти самому – вряд ли хозяин вас услышал, – заметил Эрстан. – Кстати, а чем вы питаетесь? Надеюсь, не...

– Нет, – усмехнулся вампир, угадав, что не договорил маг. – Мы едим то же, что и люди.

– А у нас ходят слухи, что вампиры питаются человеческой кровью, – напрямик сказал Эрстан.

– Брехня, – Орхам поморщился.

– Но ведь находили целые деревни, где все поголовно жители были высосаны досуха.

– Послушай, маг, ты можешь отвечать за весь род людской? – неожиданно перешёл на "ты" вампир. – Думаю, нет. Точно так же и я не могу отвечать за тех, кто поступал так с мирными людьми. – Он немного помолчал и нехотя добавил: – Они не из нашего клана.

– Значит, у вас есть несколько кланов?

– Да. У нас есть традиция пить кровь побеждённого врага. Врага, с которым ты сражался, но не мирного жителя. Клан Григот следует заветам старших. А за другие кланы не скажу.

– Я слышал рассказы путешественников, что далеко на юге есть племена, которые поедают сердца врагов, чтобы стать сильнее. Ерунда, конечно. В смысле, я насчёт "стать сильнее", а не про рассказы.

– Напрасно ты так думаешь, – вампир, похоже, окончательно перешёл на "ты". – Кровь – это источник силы. Ну скажи, какая ещё жидкость может дать столько энергии?

– Вино, – ухмыльнулся маг. – Нет?

Вампир так и застыл с открытым ртом, потом опомнился и согласно кивнул.

– Ну, в какой-то мере, ты прав. Между прочим, вино мы пьём с неменьшим удовольствием, чем кровь.

Маг намёк понял и молча придвинул один из кувшинов к Орхаму. Эрстан сделал несколько больших глотков и закрыл глаза, прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Нет, ничего не изменилось. Тогда он приник к кувшину и глотал вино до тех пор, пока не почувствовал головокружение. Вампир удивлённо смотрел, как маг напивается с утра пораньше – сам же он только отхлебнул.

Эрстан открыл глаза и схватился за медальон.

– Ну-ка...

Он сделал несколько пассов и на амулете сверкнули яркие искорки.

– Что ж, господин магистр, кажется я готов освободиться.

Эрстан отпустил медальон и снова приник к кувшину, совсем забыв про вампира, который с удивлением наблюдал за странным поведением мага. Тот, поставив кувшин на стол, вновь схватился за амулет, и на сей раз рой искорок был гораздо плотнее.

– Ага! – торжествующе воскликнул Эрстан. – Действует! Ай да Дилль, ай да молодец!

– Дилль, это который рыжий и тощенький, если не ошибаюсь? – осведомился вампир.

– Он самый.

– Умный парнишка, хотя и слишком языкастый.

– Да. Жаль, погибнет сегодня. Фу, в меня уже не лезет, а надо!

Эрстан поморщился, но геройски опустошил свой кувшин.

– Зачем? – полюбопытствовал Орхам. – Это такой магический ритуал?

– Слушай сюда, вампир, – кувшин вина заставил Эрстана забыть про то, что перед ним сидит посол и мастер клинка. – Я сейчас напьюсь до зелёных попугаев и уеду. В Неонин. Скорее всего, обратно не вернусь, потому что дракон меня того... сожрёт. Поэтому ты или сам езжай к королю, или жди следующего отряда драконоборцев. Старшим с ними будет... ой, забыл! Ты представляешь, забыл, как мастера Вальдени зовут!

– Наверное, его зовут мастер Вальдени, – без тени улыбки предположил Орхам.

– Тощщно, – маг шумно вздохнул. – Так ты ж его знаешь! Вот с ним и езжай. А я... Что? Вино кончилось? Дай-ка...

Бесцеремонно отобрав кувшин у вампира, Эрстан приложился к нему. По усам и подбородку его сбегали красные струйки и окрашивали серо-зелёный походный мундир некрасивыми багрово-коричневыми пятнами. Наконец маг поставил посудину на стол, правда, едва не промахнувшись, с трудом поднялся на ноги и предпринял третью попытку почародействовать над своим медальоном. На сей раз украшение окутало не облако искр, а настоящее магическое пламя, от которого борода и кафтан Эрстана немедленно затлели. По обеденной зале пополз запах жжёной шерсти.

– Получилось! – ликующе воскликнул маг, небрежно сбивая огонь. – Всё, я пшёл. Прощай, вампир!

Пошатываясь, маг вышел из дома и с трудом побрёл к конюшне. Орхам проводил его озабоченным взглядом, затем зычно крикнул:

– Тео! – подождав и не получив ответа, Орхам взревел: – Тео, немедленно ко мне!

Послышался топот, после чего перед старшим вампиром оказался его ученик.

– Опять магичить пытался? – глядя на чумазую физиономию Тео, спросил Орхам. – Я тебе это уже раз двести запрещал?

– Да я же только чуть-чуть попробовал, – робко возразил молодой вампир. – Не сильно совсем.

– Ты каждый раз не сильно пробуешь, а в результате только по чистой случайности никто не погибает. Если ещё попытаешься самостоятельно заняться магией, я тебя свяжу. И до самого Тирогиса будешь ехать в виде катушки ниток. Ты меня понял?

– Да, мастер, – уныло ответил ученик, видимо, прекрасно зная своего наставника – сказал свяжет, значит, свяжет.

– Найди хозяина и потребуй у него еды, – проворчал Орхам. – А я уеду ненадолго.

– Куда, мастер? – Тео округлил глаза. – Я не хочу оставаться один! Можно я с вами поеду?

– Нет. Я скоро вернусь. Наш проводник собрался в Неонин, хочет повидать Хранителя и умереть. Но, думаю, до города маг не доедет.

– Почему?

– Потому что полтора кувшина вина с утра пораньше не способствуют путешествию, – несколько туманно пояснил Орхам. – А ты займись хозяином и завтраком на двоих.

Старший вампир удалился, оставив своего подопечного размышлять, не имел ли в виду наставник, что из "заняться хозяином" вытекает "завтрак на двоих"? И, если да, то что вдруг случилось с Орхамом, который никогда на памяти Тео не пил кровь гражданских – ни людей, ни вампиров.

*****

Голова была отвратительно непропорциональной, раздутой с одной стороны, словно дракон затолкал себе за щеку целого быка. Возможно, подумал Дилль, так оно и есть – вдруг драконы, как хомяки, прячут за щеками еду про запас, а потом потребляют её по мере необходимости? Что за дурацкие мысли лезут ему в голову в последнюю минуту жизни! Сейчас дракон дыхнёт на него, и Дилль превратится в пепел, даже не успев вскрикнуть...

Но дракон не выпустил огонь, а просто приблизил свою уродливую морду к человеку, раскрывая огромную, как пещера, пасть.

"Значит, сожрёт, – решил Дилль – Видно, не хочет дышать огнём себе на спину".

– Не надо кусать меня, – крикнул Дилль, тщетно пытаясь забиться между спинными пластинами. – Вы обязательно заденете свой гребень, а потом будете страдать зубной болью!

Дракон с шумом втянул воздух – Дилля при этом едва не выдернуло из спинно-гребенчатого убежища.

– Нет, я не чувствую в тебе магии, – рыкнул дракон. – Значит, ты бесполезен.

В драконьей глотке вновь заклубился дым, и Дилль в который уже раз попрощался с жизнью и зажмурился. Прошла секунда, другая, а Дилль был ещё жив.

– Что ты сказал насчёт зубной боли?

Дилль открыл один глаз и обнаружил, что драконья морда находится от него на расстоянии вытянутой руки – так близко, что можно разглядеть каждую мелкую чешуйку на носу дракона.

– Я сказал, что зубы будут болеть, если укусить что-нибудь твёрдое, – срывающимся голосом крикнул он.

– Не ори, я и так тебя хорошо слышу, – проворчал дракон, обдав Дилля горячим дыханием. – Ты что-нибудь понимаешь в зубах?

Дилль закашлялся от едкого дыма, что не помешало ему сообразить – дракона, видимо, очень волнует тема зубов, значит, нужно попробовать заинтересовать его чем-нибудь подобным.

– Само собой, я же лучший дантист всех северных земель, – сдавленно прохрипел Дилль. – Очереди выстраивались по сотне человек, чтобы попасть ко мне.

– Дантист? А что же ты здесь делаешь? – усмехнулся дракон.

– На меня, как и на моих товарищей, наложили заклятье, и я был вынужден отправился сюда, чтобы... сражаться с вами, – промямлил Дилль, не решаясь употребить словосочетание "сразить дракона". Кто его чешуйчатого знает, вдруг обидится? – Вот из-за этого амулета я и был вынужден побеспокоить вас.

Дилль дрожащими руками достал магический амулет и показал его дракону.

– Сражаться со мной? – на драконьей морде отчётливо проявилась презрительная гримаса. – Смешные вы – люди. Что могут ваши мечи против меня?