Текст книги "Не жизнь, а сказка"
Автор книги: Андрей Шевченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)
Девушка звонко рассмеялась:
– Конечно, буду тебя ждать, глупенький! Неужели ты думаешь, что я так просто откажусь от богатыря – победителя Кощея? Даже не сомневайся!
Сергей опустил руку и сжал ладонь Вари. Он, глядя в её замечательные синие глаза, попытался взглядом передать бушующие в нём чувства…
Тут бы автору самое время опустить занавес над трогательной сценой, ибо негоже подглядывать за молодыми, но… Мини-Горыныч, узрев, наконец, перед собой не один, а целый десяток пальцев, с удовольствием вцепился в них всеми тремя головами. По странной случайности, все укушенные пальцы принадлежали Сереге.
– Убью, червяк!
Трехголовый дракон с быстротой молнии оказался у Ивана-дурака на коленях и уже оттуда выпустил три жидких облачка винных паров.
– Папаня, обижают!
– Тебя обидишь, как же! – проворчал Серега. – Иван, ты бы покормил животину, а то она мне чуть пальцы не отгрызла.
– Тыщу лет не ела, – кивнул мини-Горыныч.
– Ела? – переспросил Иван. – Или ел?
Головы переглянулись, вновь устроили короткое совещание и огласили приговор:
– Не ела!
– Значит, Горынычем тебя звать нельзя – это мужское имя! – философски подперев щеку рукой, заметил Иван. – Я нарекаю тебя Горыней!
Конан и Грыст шумно повосторгались мыслительными способностями побратима и предложили это дело обмыть. К их разочарованию, обмыть оказалось уже нечем. Но их разочарование из стадии обычного перешло в разряд великого, когда ко всему прочему Варя решительно объявила:
– Всё, погуляли, и хватит! Уже светает. Пора трезветь и по домам собираться!
Конан и Грыст хмуро посмотрели на девушку и демонстративно проигнорировали её высказывание, продолжая искать на столах и под ними уцелевшее хмельное.
– Ваня, светает уже! Ты же сам мне велел тебя тормошить, когда "заря омоет светом спящий лес"?
Иван, продолжая подпирать голову рукой и глядя куда-то вдаль, мечтательно произнёс:
– Эх, Васька, глаза твои…
– Очень хорошо, Вань, что ты про Василису упомянул! Заклинание отрезвления помнишь? Ну, так вот, Василиса меня ему выучила!
Серега только улыбнулся, глядя на огромного Ивана, втянувшего голову в широченные плечи – богатырь сразу стал похож на напакостившего мальчишку.
– Варежка, ты так не шути!
– Я и не шучу! Оно уже готово! Осталось решить – на кого!
– Только не на меня! Я уже почти совсем практически абсолютно совершенно трезвый! – Иван постарался придать лицу серьёзное и торжественное выражение – получилось, в лучшем случае, комично.
– Тогда хватит пить!
Иван вздохнул так, что стенка шелкового шатра зашевелилась, и удручённо кивнул головой.
– Ваня, ты богатырь или нет? – Конан удивлённо смотрел на побратима. – Чего эта малявка тобой помыкает, как повар поваренком? Хочешь, я ей…
Варвар задумался, выбирая способ казни. На помощь ему пришёл тролль:
– Чику напорем! И розги есть!
– Погодите, я тоже хочу посмотреть на девичью чику, – Людвиг схватился руками за ноги Конана и Грыста и принялся поднимать себя из-под стола.
– Я вам сейчас покажу "напороть и посмотреть"! – рассердилась Варя.
Серега стоял позади девушки – Иван его чуть не растоптал, метнувшись туда же. Поспешность его стала понятна чуть позже, когда Варя скороговоркой, как заправский рэпер, произнесла заклинание и махнула рукой в сторону незадачливой троицы. Внутри шатра вдруг поднялся ветер, бушующий только вокруг варвара, тролля и рыцаря. Всех троих со страшной силой завертело внутри магической воронки, так что вскоре уже нельзя было разобрать – где руки Конана, а где ноги Грыста. Худосочный Людвиг же мелькал рыжеватым смазанным пятном. Это напомнило Серёге центрифугу в стиральной машинке "Сибирь", с той лишь разницей, что стенок у этого магического цилиндра не было видно. Однако отсутствие стенок не помешало заклинанию удерживать внутри дюжего варвара и ещё более дюжего тролля. Ну и, рыцаря, конечно.
Серега обалдело смотрел на представление, как, впрочем, и остальные присутствующие. Только Черномор недовольно покачал головой и спросил у девушки:
– Алка зельцер?
Получив утвердительный ответ, он поскорее пересел подальше и приложился к кувшину с вином. Святогор последовал его примеру.
– Алка зельцер? – удивлённо переспросил Сергей. – Или мне показалось?
– Нет, не показалось. А что тебя так удивляет?
– Ну, как же! У нас так средство от похмелья называется.
– У нас тоже. Только не от похмелья, а от пьянки! А у вас название кто-нибудь из сведущих использует. Потому что в словах этих – сила немереная! Только часто применять нельзя – для здоровья вредно.
– Варь, может, хватит? – спросил Иван, с жалостью глядя на коричнево-зелено-рыжеватый крутящийся цилиндр.
– Я не смогу остановить заклинание, – пожала плечиками девушка. – Пока хмельное из них окончательно не выжмется – будут вертеться.
Богатыри шумно обсуждали зрелище, но подходить близко никто не рисковал. Горыня, сидевшая на руках Ивана-дурака, долго смотрела на вращающийся цилиндр, потом издала придушенный писк, и все три головы её потеряли сознание – похоже, впали в транс.
– Вот, и зверюшка просит! – Иван помотал "зверюшкой" вверх-вниз, и головы Горыни согласно закивали. – Варь, останови!
– Говорю же тебе, не могу! Потерпи, скоро уже. А, вот и первый!
Людвига вышвырнуло из цилиндра, к счастью, не очень сильно. Он проехал на пятой точке пару шагов, притормозил о лавку, поглядел вокруг ошалелыми глазами и рухнул на утоптанную траву. Темно-коричневая его одежда выглядела так, словно её намочили, а потом долго и старательно мяли.
Глаза Вари вдруг стали испуганными. Девушка вдруг замахала руками и закричала:
– Всем отступить! Быстрее!
Собравшиеся начали потихоньку отступать, а после громового рыка Черномора "Вы что, не слышали?", ускорились. И вовремя. Конану и Грысту повезло меньше Людвига. Вернее, меньше повезло шатру, потому что спустя пару минут варвара и тролля выбросило из цилиндра прямо на шелковую стенку. Даже не заметив этого препятствия, они улетели в наступающий рассвет. Летчиков обнаружили в двух десятках шагов от праздничного шатра – мокрых и мятых, но целых и невредимых. Правда, они, приземляясь, сломали какой-то сундук, да пару лавок у соседнего шатра…
Черномор мрачно смотрел на веселящихся богатырей, которые тащили обратно бесчувственных варвара и тролля, и перевёл суровый взгляд на Варвару.
– Подойди ко мне, племяшка!
Что-то в его голосе было такое… смех и восклицания разом прекратились. Все настороженно посмотрели на Черномора и девушку. Даже когда воевода ругался с Иваном, желая отсечь голову змею Горынычу, и то не было у него такого странного голоса. Даже когда ссорился со Святогором… Похоже, Черномор рассердился не на шутку. Варя приблизилась, виновато потупив взгляд.
– Ты поняла, чем могло кончиться?
– Да!
– Двухнедельная полная блокада! Нет, месяц! Чтоб в другой раз не только о себе думала!
– Спасибо, дядька! – удрученно пробормотала Варя.
Черномор вытянул руку и положил ладонь на голову девушки. Раздался беззвучный взрыв – все ощутили мягкий удар в грудь, как от резкого порыва ветра. Сереге даже показалось, что вокруг девушки на миг вспыхнуло синеватое сияние.
– Уйди с глаз моих! Вот найдётся Василиса, я ей всё скажу, что думаю про её ученицу!
– Сначала её найти надо, – тихо сказала Варя, удалившись подальше от сердитого Черномора.
– Что случилось? – спросил Серега у девушки.
– Черномор меня наказал – наложил запрет на использование магии. Аж на месяц! Хорошо, хоть так, а мог бы и на год! Что бы я тогда делала?
– Но за что? Ты же просто парней отрезвила!
– Не просто! Видишь ли, заклинание это неуправляемое – если уж наложил, то остановить его никакой возможности нет. И чем больше человек выпил, тем дольше его выжимать будет. Ну и тем сильнее выбросит… А я про это не подумала. Они же пострадать могли, да и мы тоже. Представь, если бы в тебя Грыст врезался!
Серега представил, каким плоским бы он стал в случае попадания в него тролля.
– Да уж, хорошего мало.
– Вот и я о том же, – вздохнула девушка. – Учиться мне ещё и учиться! Ладно, пока теорией займусь, буду тренироваться предложения правильно составлять.
– А ты разве не умеешь? – удивился Серега.
– Умею немного. Василиса учила. Эх, мне бы книжек умных…
Послышались сердитые возгласы. Это пришли в себя Конан и Грыст. Людвиг, несмотря на то, что первым вывалился из антиалкогольного цилиндра, до сих пор мирно спал под лавкой.
– Ой, башка трещит! – варвар поморщился, поглядев на Грыста. – Сколько ж мы вчера выпили?
Маленькие глазки тролля стали красными после процедуры отрезвления и очень живописно смотрелись на его зеленой физиономии. Тут парочка узрела, что прочая богатырская братия осталась в состоянии блаженного благодушно-благородного благоговения, вызванного непрекращающимся употреблением хмельного. Иван-дурак широко улыбался, глядя на них, открыто радуясь, что сумел избежать "зельцера".
– Не понял! – Конан в недоумении развел руками. – А вы?
Ваня, теперь уже не боящийся заклинания сестрички, заулыбался ещё шире.
– А мы вовремя трезвыми прикинулись! Правда, Горыня?
Три головы вразнобой закивали.
– Так что, можно смело продолжать! – закончил Иван.
– Мы тебя не догоним, – буркнул тролль.
– Да, и нечем, – Конан уже трезвым рассудком оценил мизерные шансы обнаружить уцелевшее хмельное.
Полог шатра распахнулся и внутрь вошёл невысокий худощавый азиат в черном кимоно. Совершив церемониальный поклон, он помахал перед носом ладонью.
– Однако! Надышали вы изрядно!
Святогор поднялся и опробовал на прочность шаткую землю. Ничего, вроде бы устоять можно!
– Ну, богатыри-братья, час времени на сборы. Скоро новая сеча начнётся – вон, Хитохи-сан появился!
Японец, узрев Святогора, забыл всякую степенность и, испустив пронзительный вопль, бросился к пожилому богатырю.
– Здравствуй, брат Святогор! О, и Черномор здесь!
– Здорово, самурай! – братья по очереди хлопнули его по плечам.
Худенького японца мотнуло сначала вправо, потом влево. В ответ он сказал "кия", совершив два неуловимо-быстрых удара, и оба старших богатыря плюхнулись на лавки, почёсывая животы.
– Да, удар у тебя по-прежнему силён! – признали они хором, а Черномор, широко улыбаясь, спросил:
– А как насчёт "в землю по пояс"?
Хитохи-сан погрозил ему пальцем. Братья рассмеялись. Все трое тут же углубились в воспоминания.
– Чего он там говорил про "в землю по пояс"? – спросил Конан у Ивана.
– Ты разве не слышал? На одной из сеч Хитохи-сан круто поссорился с Добрыней Никитичем. И безо всякого оружия почти одолел его – говорят, кто видел, просто ахали от удивления, что такой доходяга великого богатыря в бараний рог скрутил. А Добрыня тогда рассердился и ка-ак даст Хитохи! Тот в землю по пояс и провалился. Поговаривали, что без Язычника не обошлось – якобы он землю под Хитохи разрыл. Но факт остается фактом – с тех пор он очень уважает русских богатырей. Ещё бы, он после добрыниного удара месяц сломанные ключицы лечил!
– Меня бы ваш Добрыня так не вбил! – ухмыльнулся Грыст.
– Не, так не вбил бы! – согласился Иван. – Только по колени.
– И по колени не смог бы! – помотал головой тролль.
– Ты Добрыню не знаешь! Да, чего там Добрыня – он из великих! Даже я тебя вобью по колени в землю!
– Нет!
– Да!
– Нет! Ты сам на ногах еле стоишь!
– Вот протрезвею, и вобью! Слушай, а поехали со мной? Будем тренироваться вбивать друг друга в землю! – с воодушевлением выпившего человека воскликнул Иван. – И Конана с собой возьмём! Ну, согласны?
Хотя и протрезвевшие, тролль и варвар не смогли отказаться от такого заманчивого предложения. Очнувшийся Людвиг, не разобравшись в деталях, тоже выразил желание отправиться с ними. Русский богатырь, тролль и киммериец посмотрели на худого рыцаря и хором сказали:
– Войдёт по макушку!
Дальнейший разговор их свёлся к подсчётам глубины проникновения в землю рыцаря, облачённого в полные доспехи. Грыст и Конан утверждали, что доспехи будут мешать, поэтому голова может остаться над землёй, а Иван настаивал, что железо, наоборот, придаст рыцарю стойкости – "колом войдёт". Объект обсуждений мотал рыжей головой, пытаясь понять, во что он ввязался…
Сергей и Варя вышли из шатра. На кромке Ратного поля уже стояли новые воины, готовые выйти на сечу, поодаль толпились зрители. Язычника не было видно, зато прекрасно слышался его голос, как у диктора на вокзале:
– Внимание, внимание! Участники сечи номер шесть тысяч триста сорок два собираются у коновязи. Сварог проверит ваше оружие, а Эскулап проведёт тест на допинг. Наставникам, зрителям и болельщикам необходимо пройти к шатру номер восемь! Повторяю…
– Здесь про допинг знают? – удивился Серега.
– Конечно, – ответила девушка. – Вдруг кто перед сечей кувшин-другой для храбрости примет!
– Варь, – всполошился парень, – а ведь Святогор говорил, что я, как победитель, должен участвовать в следующей сече! Мне, наверное, туда надо!
Девушка решительно потащила его обратно в шатёр.
– Зачем?
– К Святогору!
Серега устыдился – мог бы и сам сообразить. Святогор, Черномор и Хитохи-сан, позабыв обо всём на свете, что-то горячо обсуждали. Серега замер, не сей раз не рискуя прервать их – квакать на болоте и питаться комарами он желанием не горел. Но Варя настойчиво пихнула его в спину. Он подошёл к старшим богатырям и, вспомнив все известные формулы вежливости, заговорил:
– Святогор Иванович, не будете ли вы так любезны… И вы, Черномор Иванович тоже… И вы, простите, не знаю вашего имени… Могу ли я осмелиться прервать вашу высокоучёную беседу?
Троица посмотрела на супервежливого парня. Хитохи-сан с любопытством глядел на Серёгу, но, поскольку всю ночь хмельное кувшинами не хлебал, комментарии оставил при себе. Зато братья не замедлили удивиться.
– Чего это с ним? – спросил воевода у Святогора. – Психика не выдержала?
– Сам не пойму, – изумился тот, – Может, хлебнул лишку? Сергей, сколько у меня пальцев на руке?
И, сделав "козу", пошевелил двумя пальцами. Серега, убедившись, что в лягушку его превращать не собираются, осмелел и отбросил куртуазность.
– Пальцев у вас пять, и от перемешивания количество не уменьшается! Святогор Иванович, там сеча новая начинается…
– Ох, ё-ё-ё… – вскричал Хитохи-сан, а эхо, очень слабенькое в шатре, повторило шепотом "мать". – Совсем забыл!
И выскочил наружу. Серега удивлённо сказал:
– Японец, а ругается по-нашему!
– Уважает шибко! – туманно пояснил Святогор. – Так чего ты хотел?
– Вы говорили, что я, как победитель, должен участвовать в новой сече. Мне бы оружия какого раздобыть. А то ведь даже киянку забрали.
Святогор захохотал и хлопнул брата по плечу.
– Видишь? А ты в психике сомневался! Кремень, а не человек! И пальцы считать умеет, и в бой рвётся!
– Балбес, а не человек! – сказал Черномор, впрочем, беззлобно. – И куда ты собрался? Тебя ж там прибьют, и как звать не спросят! Ты ведь уже статус новичка потерял – теперь воином являешься. А с воина и спрос другой!
– Но ведь мне говорили… – растерянно пробормотал Серега, переставший понимать, что происходит.
– Тебе говорили, что ты, как победитель, ИМЕЕШЬ ПРАВО выступить в следующей сече. Это не означает, что ты ДОЛЖЕН там выступать. Мой тебе совет – потренируйся сначала!
Святогор кивнул.
– Вот когда опыта наберёшься – тогда и выйдешь! А пока домой отправляться надо. Ну, Черныш, покажи класс!
Черномор вздохнул:
– Эх, хорошо посидели. Жаль…
Воевода скороговоркой произнёс что-то неразборчивое, волосы и борода у него зашевелились, как от дуновения легкого ветерка. Со Святогором происходило то же самое. Неощутимый для прочих ветерок пару секунд ерошил шевелюры братьев, после чего пропал. Варя завистливо вздохнула.
– Это чего было? – шепотом спросил у неё Серега.
– Алка-зельцер. Видел, как Черномор умеет? Раз – и готово: оба трезвые, и никакой опасности для окружающих!
Действительно, Черномор и Святогор поднялись, как ни в чем, ни бывало, будто и не опустошали кувшины всю ночь. Воевода отправился разбирать богатырские завалы возле столов в поисках воинов из своего отряда, а Святогор сказал Сереге:
– Ты готовься к отправке, а я, тем временем, попрощаюсь.
Старик ушёл, а Серега пробормотал:
– Голому собраться – только подпоясаться. Варь, я почему-то только сейчас подумал… А как я тебя найду?
– Дядька Святогор подскажет.
– А вдруг его на месте не будет, когда я вернусь?
Варя смешно наморщила носик, подумала и заявила:
– Тогда я сама тебя отыщу.
– Она отыщет, не сомневайся! – сказал подошёдший Иван. – Думал я тебя в гости зазвать, но дядька сказал, что дела у тебя долгие и важные. Что-то там со службой…
– Откуда же он знает? – удивился Серега.
– Дядька, он такой! Ну, побратим, бывай! Но в гости всё равно ждём. Правда, Варька?
Девушка кивнула, застенчиво улыбнувшись.
– Парень, ты молодец! Против Кощея устоял! – Конан хлопнул Серегу по плечу. Поскольку киммериец уже протрезвел, то рука у Сереги отходила уже не так долго, как после прошлых поздравлений. – Для простого смертного – это неплохо! Вот, держи, на память!
Варвар протянул Сереге здоровущий кинжал с чернёным лезвием и эбеново-черной рукоятью.
– Стигийская работа, что удивительно! Обычно они всё больше колдовством промышляют…
– Фе, кинжал! – вперёд протиснулся Людвиг. – Брат, я дарю тебе своё лучшее копьё! Пробивает всё, главное – попасть!
– Тогда уж и коня подари, – тролль сделал шаг вперёд, затерев Людвига во второй ряд. – Сергей, если понадоблюсь – только свистни.
С этими словами Грыст протянул ему крохотный свисток.
– В нём магии на один раз, поэтому свисти только в самом крайнем случае!
Серега растерялся.
– Ребят… да вы что… спасибо! У меня с собой ничего и нет, чтобы отдариться…
Он принялся судорожно шарить по карманам. Несколько пятирублёвых монет, мятая десятка и ключи от дома. Всё! Ну, не деньги же совать людям! Хотя, вот ножик-брелок… Серега отцепил его от связки ключей и призадумался. Кому отдать-то?
– Что это? – с любопытством спросил Людвиг, умудрившийся снова протиснуться на первые роли.
Серега раскрыл крохотный ножик.
– Шило что ли? – спросил Иван.
– Камни из лошадиных копыт доставать, – сказал рыцарь.
– Зубочистка, – догадался тролль.
– Обрядовый нож маленьких стигийцев, – почесал нос варвар.
– Меч для Горыни, – сказала Варя.
– А и, правда! – Серега присел и протянул ножик трехголовой крылатой ящерице. – Горыня, это тебе. На память!
Все три головы склонились над брелоком, обследовали его и одновременно сказали:
– Спасибо!
Потом средняя добавила:
– Мамочке отдай, пусть у неё хранится.
– Мамочка, – тоненько, явно подражая Конану, хихикнул Грыст.
– Горыня, ведь получается, что я мамочка змея Горыныча, – сказала Варя, спрятав крохотный ножик. – Это не совсем правильно. Я же человек, а не змея!
Людвиг закашлялся, пытаясь скрыть смех. Киммериец схватил его рукой за плечо.
– Что, икота напала? Пойдём на воздух.
Варвар и рыцарь удалились из шатра. Судя по их вздрагивающим плечам, икота с Людвига перекочевала на Конана. Ваня тоже хотел было улыбнуться, но вспомнил, что сам он является Горыне "папочкой". Если он сейчас начнёт смеяться над Варей, то не будет ли это означать, что смеётся он над самим собой?
За этим тяжким раздумьем и застал его Святогор.
– Чего пригорюнился, змеев папа?
Грыст неприлично хрюкнул. Иван-дурак вздохнул – ну, вот, новое прозвище приклеилось.
– Ты, Иван, не переживай – стал серьёзным Святогор. – Найдём Василису. Черномор здесь будет смотреть, я там её следы поищу. А ты, Вань, знаешь что? Сходи-ка к Вию! Он, хотя и злобный, но, если сумеешь его уговоришь – совет дельный дать может. Говорят, даже оракулы к нему иной раз заглядывают, опытом обмениваются.
– Где же я Вия найду? – опешил Иван. – Его нет, он – сказка!
– Нет, не сказка. А искать его надо по нечистым церквям – это всем известно.
Ваня примолк, подсчитывая, сколько ему известно таких церквей. Получалось – ни одной.
– Что это за церкви такие? – спросил Грыст.
– Это такое заведение, где снаружи всё правильно, а изнутри блуд да пьянство процветают, – доходчиво объяснил Святогор.
Тролль стал выражением лица похож на Ивана-дурака. Только зеленого цвета. Потом большие губы Грыста разъехались в понимающей улыбке.
– А я знаю такое место!
– Вот и замечательно! – похвалил Святогор. – Сводишь Ваню туда.
– Обязательно! – кивнул тролль. – А ещё Конана и Людвига.
– Само собой – чем больше вас будет, тем лучше!
Грыст снова согласился.
– Ну, богатыри, бывайте! А нам с Сергеем пора. Двинули? – и протянул парню ладонь.
Серега в последний раз посмотрел в замечательные глаза Вари, махнул на прощанье всем присутствующим и схватился за протянутую руку. И хотя на этот раз он ожидал перехода, но внезапность смены обстановки всё равно ошеломила его. Только что они со Святогором находились в праздничном шатре, и вдруг оказались в том самом кабинете, из которого и началось удивительное приключение.
Старик-богатырь, как ни в чём ни бывало, уселся в огромное кресло, Серега, почесав нос, плюхнулся на стул.
– Ну, Сергей, вот мы и вернулись. Спасибо тебе!
– Мне за что? – удивился парень.
– Что я с братом повидался, племянников повстречал. Если бы не ты, я б на Ратное поле не знаю, когда попал.
– Но почему? – Серега ничего не понял.
– Потому что туда переносятся волею судьбы, а я стар уже для воинских забав. Иной воин желает страстно поучаствовать в сече богатырской, да только так никогда и не попадает на Ратное поле. Тебе жребий счастливый выпал. А я уж просто сопроводил тебя. За то и спасибо!
– Да, пожалуйста! Святогор Иванович, можно вопрос задать?
– Задавай, – кивнул старик.
– Варя сказала, что вы можете мне помочь её найти. Вот через год я…
Святогор улыбнулся.
– Приходи через год, помогу. Тем более, что тебе, как победителю, на Ратное поле дорога открыта.
– На поле – это хорошо. А к Варе? – настырно спросил Серега.
– А из Ратного поля ты сможешь отправиться туда, куда пожелаешь. Хоть к черту на рога, лишь бы знать, как это место выглядит.
– Но я же не знаю, где она живёт!
– Зато мне это ведомо, – усмехнулся старик, – поэтому с тобой вместе и отправлюсь. Заодно и братца своего, Гороха, повидаю.
Серега быстро сложил в уме два и два. Горох – брат Святогора. Варя – племянница. Значит…
– Значит, по отчеству она Гороховна? – невольно улыбнулся он.
– Да, – снова усмехнулся старик, – но ты особо не скалься. Горох, хоть и царь, мужик вообще-то нормальный, спокойный. Но иногда бывает не в духе. Особенно, когда насчёт его имени шутки шуткуют. В такой момент может и на кол посадить.
– Царь? – Серегины глаза округлились. – Выходит, Варвара – царевна?
– Ну, да, а ты разве не знал?
Серега отрицательно мыкнул. Святогор усмехнулся:
– Да, ладно, не переживай! Горох – царь демократичный. Ему род и племя не важны – был бы человек хороший. Василиса, невеста Ивана, тоже не из князей. Н-да, – помрачнел Святогор, – куда ж она пропала? Раньше только бабу Ягу искал, а теперь и Василису…
– Бабу Ягу? Настоящую?
– Угу. Сергей Вольфович! – басом крикнул вдруг Святогор. – Зайди на минутку!
На полке с дзыньканьем разлетелась стеклянная вазочка. Старик поморщился.
– Посуду какую-то хлипкую ставят…
В дверь заглянул очкарик.
– Святогор Иванович, опять вы про кнопочки забыли? Это ведь уже четвертая вазочка на этой неделе…
– Да, ну тебя с твоими кнопочками! – отмахнулся Святогор и поднял указательный палец кверху. – Ты посмотри на мой палец и на кнопочку! Да я их три штуки сразу нажму! Проще уж крикнуть…
– Как знаете, – пожал плечами очкарик. – Спишем на расходы предприятия. Но вы должны помнить, что балансовая стоимость одной вазочки…
– Ой, уймись! – страдальчески наморщился Святогор и обратился к Сереге: – Представляешь, он бухгалтерии за зиму выучился. Мне конец!
– Да, мы время напрасно не теряем. Бруня тоже курсы закончила.
– Курсы моделей, – закатил глаза старик. – И на первой же фотосессии расцарапала фотографу физиономию.
Парень закашлялся, скрывая смех. Очкарик строго посмотрел на него и удивлённо сказал:
– Надо же! Всего полчаса, а какая разительная перемена!
Серега осмотрел себя с ног до груди – никаких изменений не заметно. Хотя, конечно, стигийского кинжала и двухметрового копья при нём не было, когда он в этот кабинет зашёл.
– На Ратном поле человек побывал, – пояснил Святогор. – И даже победителем сечи оказался.
Очкарик уважительно протянул руку Сереге – тот смущённо пожал худую ладонь.
– Поздравляю! Сам на поле не бывал, но наслышан, наслышан. Топтыгин всё мечтает туда попасть…
– Нельзя ему, ты, Сергей Вольфович, сам понимаешь. Туда же только люди допущены.
– Да, и зело печально это правило, – вздохнул очкарик. – А уж как Миша хочет с богатырями силой померяться!
– А кто он? – не удержался Серега.
– Обычно – медведь, – равнодушно сказал очкарик, словно оповестил, что на улице дождь.
– Медведь? Но, Святогор Иванович, а как же Грыст? Он ведь тоже не совсем человек!
Старик нахмурился. Худой очкарик заинтересованно блеснул стеклами.
– И в самом деле, тролль-то попал на сечу, – задумчиво сказал Святогор. – Наверное, дело в том, что был он в образе человеческом!
– Ну, если дело только в этом, то Топтыгин легко перевоплотится! – воскликнул очкарик.
– Медведь в человека превратится? – изумился Серега. – А так разве бывает?
– Ну, да! Я же вот стою здесь.
– А… вы кто? Тоже медведь?
– Вообще-то, говорить об этом посторонним лицам строго и категорически воспрещается, но, ввиду чрезвычайных обстоятельств, вызванных посещением данного человеческого индивидуума неординарной магической местности…
– Тьфу! – от души плюнул Святогор. К счастью, на пол. – Волк он! Позорный!
– Умеете вы уважить, Святогор Иванович! – расплылся в широкой улыбке очкарик и пояснил Сереге: – Люблю, когда волком позорным кличут. А Святогор Иванович, чуткой души человек, умеет в нужный момент слово ласковое сказать. Даже про вазочку вспоминать не хочется. Хотя расходы на приобретение новых материальных ценностей…
– У тебя в цирке знакомых нет? – страдальчески скривившись, спросил у Сереги Святогор. – Представляешь, какой бы из него дрессированный волк получился?
– Вы меня, зачем звали-то? – деловым тоном заговорил очкарик. – Если просто поболтать, то некогда мне. Дел уйма!
– Давно бы так, – буркнул Святогор. – Спросил я про вашу пропажу. У всех, кого встретил. Никто не ведает, даже Черномор.
– У-у, – сокрушённо прокомментировал очкарик, – даже Черномор не знает? Совсем плохо! Алексей Иванович так надеялся на него…
– Черныш обещал помочь. Раз сказал – значит, сделает. Теперь вот что. У племянника моего, Ивана, беда случилась – невесту Кощей украл. Василисой её звать. Мастерица, говорят, и кудесница. Если чего про неё узнаете – немедленно мне сообщите. Да, забыл! В уточку обращаться умеет!
Очкарик серьёзно кивнул.
– Разошлём весть. Так, я пошёл? Дел действительно полно. Ах, да! С последним контрактом всё в порядке!
– Уже? Быстро вы… Ну, ступай.
Святогор проводил взглядом очкарика и обратился к Сереге:
– Вот, другу твоему отсрочка обеспечена.
Серега, честно сказать, уже и забыл, зачем он сюда пришёл. Столько всего случилось, что до этого момента он и не вспоминал о Мишке.
– До осени военкомат его тревожить не будет. Мы своё слово держим. Пусть он об этом помнит!
Больше Сереге из Святогора ничего вытянуть не удалось – на все расспросы тот только загадочно улыбался. Парень понял, что пора закругляться. Он поднялся и… неожиданно для самого себя поклонился старику в пояс.
– Спасибо вам, Святогор Иванович, за науку!
– Пойдём, провожу тебя.
– Э-э, можно мне здесь копьё и кинжал оставить? Дома, боюсь, не поймут…
– Оставляй, заберёшь, когда пожелаешь. Серый сохранит в лучшем виде.
Они вышли в просторный холл. За стеклянным столиком Брунильды не оказалось, впрочем, Серега об этом и не жалел. Теперь, когда он познакомился с Варей, другие девушки ему казались какими-то… ненастоящими.
– Прошу! – огромный, как двустворчатый шкаф, охранник возник прямо из воздуха и распахнул входную дверь.
Серега и Святогор вышли на мраморное крыльцо, дверь тут же захлопнулась.
– Не любит Сильвестр тепло выпускать, – усмехнулся старик. – Старые привычки нелегко изжить.
– А как ваш охранник умудряется появляться и исчезать? Только что его не было, и вдруг возникает ниоткуда!
– А чего тут удивительного? – пожал плечами Святогор. – Домовые все так умеют делать.
– Так он домовой?!! – Серега от удивления промахнулся мимо ступеньки и улетел бы носом вниз, если бы старик не поймал его за ворот куртки. – Спасибо! Но я всегда думал, что домовые маленькие, лохматые, бородатые…
– Да, да, наш Селивёрст тоже таким был. Потом фильмов насмотрелся, а как-то раз нашёл журнал про культуристов. Захотел похожим на них стать и первым делом начал меня упрашивать, чтоб я ему паспорт справил. Пришлось сходить к знакомым в РОВД. Н-да. В паспортном столе чуть со стульев не попадали, когда Селивёрст обозвался Сильвестр Ш.Неггер.
– Может, Шварценеггер? – улыбнулся Серёга.
– Нет. Ш.Неггер. "Ш" – это от Шнырь. Раньше он был Селивёрст Шнырь – обычный домовой, а теперь – сам видишь: побрился, в спортзал месяцок походил…
Серега тоже имел опыт похождения в тренажерный зал, но на мышечном объёме это никак не сказалось. Наверное, потому, что хватило парня только на месяца на полтора. Но чтобы нарастить такую гору мышц за месяц – нереально!
– Он что, все стероиды в городе съел?
– Что ты! Не говори этого слова при Сильвестре – он сразу буйным становится! Нет, просто любит заниматься. Оборудовал подвал тренажёрами и с утра до утра тягает железо. А наверх выбирается только двери открыть, поручения специальные выполнить, да за морковкой. Он её тоннами ест – говорит, расти помогает. А в другое время его от штанг не оторвать – как и Топтыгин, тоже мечтает в сече сразиться.
Серега невольно нахмурился, представив Сильвестра в роли своего противника на Ратном поле. Да, с ним тяжело будет биться! Надо бы выучить пару-тройку приемчиков… Парень вдруг поймал себя на мысли, что он думает о будущем участии в сече, как о деле решённом. И вовсе не потому, что оттуда можно будет отправиться к Варе.
– Святогор Иванович, так ведь Сильвестр тоже выглядит… э-э, как человек. Грыст, к примеру…
– Удружил твой Грыст, нечего сказать! Теперь ведь все, кто обличье человеческое принять может, на Ратное поле побегут. Ну, да ладно – это не твоя забота. Ты ступай, ума набирайся и опыта. На рожон не лезь, но и трусливому бесчестью не позволяй запятнать душу! Впрочем, чего я тебя учу? Ты и сам всё понимаешь! Ну, счастливо!
Оттого, что Святогор говорил с ним, как с равным, в Серегиной душе зажегся огонёк самоуважения. Парень пожал крепкую ладонь старика, развернулся и ушёл прочь. Не оглядываясь.
Серёга брел по знакомым улицам. Домой он не торопился, поэтому избрал пеший способ путешествия. Не столько из-за пресловутой пользы пеших прогулок, сколько для того, чтобы привести мысли в порядок. Подумать только! Всего лишь час назад он сидел за одним столом с былинными богатырями, а чуть раньше – сражался с Кощеем! Скажи кому – не поверят! Мишка точно не поверит.
