Текст книги "Эвелирум. Парадигмы чародея. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Андрей Георгиев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 7.

Вальгара с самого утра ходила по лесу, часто наклоняясь к земле, что-то рассматривая, разгребая палкой прошлогодние листья. Обойдя разросшийся куст папоротника, ведьма увидела то, что так долго искала. Чарушница, или всесильница, как это растение называли люди, притаилась за поваленным деревом, прикрытая высохшим листом клёна.

– Что же ты, милая, в этом году так далеко забралась? – произнесла ведьма улыбаясь. – Думала я тебя не найду?

Вожак стаи, матёрый синий волк, сидевший на земле недалеко от находки Вальгары, замер, к чему-то прислушиваясь. Волк рыкнул, посмотрел на ведьму.

– Я их давно почувствовала, Драф, произнесла Вальгара, аккуратно срезая стебель чарушницы. – Они хоть и дорогие гости, но находка сейчас намного важнее для меня. Люди болеют, нужно же кому-то их ставить на ноги.

Положив растение на ладонь левой руки, ведьма накрыла чарушницу правой ладонью и, прикрыв глаза, начала шептать слова заклинания. Над самой землёй закрутил весёлую круговерть ветер, прошлогодние листья от его прикосновения разлетелись в стороны, обнажив землю.

– Ну, вот и чудесно, – произнесла ведьма, рассматривая россыпь лекарственных растений. – Хорошо зиму пережили, я зря волновалась.

Срезая стебли чарушницы, Вальгара прислушивалась к звукам, которые доносились со стороны озера Ла-рея. Волк зарычал, ведьма нахмурилась.

– Да, что-то взволновало наших колдунов, я уже и не помню, чтобы на берегу озера находилось сразу четверо ильгизов. Ну что же, этого урожая чарушницы до следующего года хватит, пора узнать новости от колдунов. Пойдём, Драф.

Вальгара шла по краю озера, туман отступал от берега, боясь случайного прикосновения к ведьме. Лодка на берегу, разожжённый костёр, трое ильгизов-колдунов, сидящих на выбеленном временем бревне. Старший колдун, седоволосый Зарун, помешивал в котелке какое-то варево. Волк, остановился, посмотрел на ведьму.

– Никак ты с колдунами общего языка не найдёшь, Драф, – произнесла ведьма, гладя волка по голове. – Ладно, беги к своим, сама с непрошенными гостями разберусь.

– Помнит меня твой защитник, Вальгара, – улыбнулся Зарун. – Никак меня простить не может. Ты на своём языке ему скажи, что его детки живые и здоровые.

– И тебе не хворать, колдун, – произнесла ведьма, затем поклонилась трём ильгизам. – И вам тоже никогда не болеть, уважаемые. Зарун, кому понравится, когда детей с родителями разлучают? Драф тебе этого никогда не простит.

– Да знаю я это всё, – отмахнулся старший колдун. – Ты прекрасно знаешь, зачем нам нужны синие волки. Они в первую очередь Защитники, потом уже твои любимцы. Ладно, Вальгара, давай перейдём к делу.

Ведьма присела на бревно, приготовилась внимательно слушать Заруна.

– Ты помнишь нашего отступника, сбежавшего на Южные острова?

– Я хоть и старая, Зарун, но память у меня ещё хорошая, – ответила ведьма. – Помню Ладара и то непотребство, которое он в Злобном лесе устроил. Я бы собственными руками, этого гадёныша.....до сих пор отголоски чёрной магии по лесу бродят. Люди часто жалуются, что не могут ко мне на лечение пробиться. Да и тех же волков он поубивал немеренно. Вот ты говоришь, что Драф тебя помнит, Зарун. И будет помнить – у них родовая память не даст забыть тот ужас, который мы пережили.

– Ты же знаешь, Вальгара, что это был единичный случай. Впрочем, и этого хватило, чтобы заварилась крутая каша. Ладар с багажом полученных знаний нас предал и, добравшись до Южных островов, раскрыл наши знания и умения дроу, именно он основал Чёрный орден. Мы к тебе прибыли вот с чем – наш Провидец предсказывает начало новой войны. Но войны, как ты сама понимаешь, не простой – в ход пойдут страшные заклинания Смерти и Хаоса, чего раньше никогда не было. Мы не практикуем чёрные заклинания, хотя имеем такую возможность – поэтому без обрядов, которые нам претят, не выстоим против Ладара и его людей. Выход один – помешать чёрным устроить кровавое побоище на наших землях.

– Я для чего нужна, Зарун? – произнесла ведьма. – Ты всё топчешься вокруг да около, никак не перейдёшь к самому главному. Если вы, ильгизы-колдуны, не справитесь с Ладаром, то куда уж мне?

– К тебе, Вальгара, через два дня привезут парня. Он убежал из Эвелирума по реке Уна, но сильно пострадал при этом. Помимо лечения, ему нужно кое в чём помочь. Предрасположенность у парня к магии очень хорошая, необходимо раскрыть его способности, дать возможность понять, что такое настоящая магия.

– Чем же он отличается от десятков тысяч одарённых, Зарун? – спросила ведьма. – Да же если у него и есть способности, то чем мальчишка поможет в борьбе с Ладаром, чёрным магом? У того предрасположенность к стихиям Смерть и Хаос, Огонь и Воздух – это я прекрасно знаю, но парень... Подожди-подожди, Зарун! Не хочешь ли ты сказать, что......

– Быстро соображаешь, ведьма! – тихо сказал ильгиз, помешивая в котелке варево. Колдун набрал в ложку жидкость красного цвета и, подув, снял пробу.

– Вальгара, дай одну чарушницу, – попросил колдун. – Да, Ладар оставил мальчишку своему родственнику, сам пробрался к нам на остров. Ты же помнишь эту историю, чего её повторять? Ладар был первый предавший нас человек, которого мы посвятили во все тайны. Кроме чародеев, магов по праву рождения, дар к тёмным стихиям у людей очень редок. Мы таких одарённых, естественно отслеживаем, присматриваем за ними, внушаем им желание стать нашим.....

– Сволочи вы, ильгизы, – произнесла ведьма. – Мало того, что парню жизнь испортили, так ещё из Ладара монстра сделали. А мать мальчика живая?

– Нет, умерла при родах. Нашей вины в этом нет, поверь мне. Насчёт сволочей – ты погорячилась, Вальгара. Я же сказал, что люди с предрасположенностью к чёрной магии – явление очень и очень редкое. Мы, думаешь, просто так колдунами стали? Всех ильгизов отрывают от материнской груди. Одних сразу после рождения, таких, как Ладар, – в зрелом возрасте.

– Что провидец говорит о войне? Когда она начнётся? – спросила ведьма.

– Через год, полтора, – ответил колдун, бросая чарушницу в котёл. – Я знаю твой следующий вопрос и отвечу на него так – за год из парня ничего путного не получится, но научить его кое-чему, стать нашим Проводником, это можно сделать. Дальнейшая судьба – в его руках, ведьма. Захочет – станет одним из нас, нет – мы настаивать не будем. Хватит нам Ладара, натерпелись. Теперь мы будем воспитывать только младенцев, чтобы они росли, не зная о другой жизни.

– Я же говорю – сволочи вы, ильгизы. Поиграетесь с парнем и бросите, – сказала Вальгара.

– Странно такие слова слышать от ведьмы, очень странно! – произнёс один из трёх колдунов, вставая с бревна. – Брат Зарун, зачем нам это всё? Пусть гибнут люди, земля содрогается и горят города и леса. Мы – как жили, так и будем жить. Так?

– Ты как был мальчишкой, Парул, так им и остался, – произнёс Зарун. – Мы без людей – ничто. Или ты забыл, что мы все смертны? Чего голову опустил? Вот то-то и оно, думать о будущем нужно, а не о нынешнем благополучии.

– Какой твой ответ будет, Вальгара? – старший колдун смотрел в глаза ведьме и улыбался.

– Плут ты, хоть волосы твои одного цвета со снегом, Зарун, – ответила ведьма. – Я давно поклялась помогать людям, помогу и этому парню. Вы смотрите, не допустите гибели мира, ильгизы! А что ты варишь, колдун?

– Сейчас увидишь, – произнёс Зарун. – Братья, вы готовы? Тогда начали...

Колдун достал из кармана просторной одежды кожаный мешочек, снял с костра котелок, поставил его на плоский камень. Жидкость продолжала кипеть, вверх поднимались густые клубы пара.

Старший колдун, опустившись на колени перед камнем начал проговаривать слова заклинания и, как показалось Вальгаре, воздух на берегу стал густым, ветер стих, со стороны леса не доносился привычный крик птиц, озеро перестало накатывать волнами на берег. Время замерло.

Трава, сочная и по-весеннему яркая, которая находилась на расстоянии нескольких десятков шагов от колдунов и ведьмы, стала желтеть на глазах, превращаясь в труху. Деревья Злобного леса раскачивало, как от сильного порыва ветра, небо затянуло тяжёлыми, наполненными водой, тучами.

– Орно, моро-ото-кан! – произнёс Зарун, высыпая в котелок содержимое мешочка. Пар окрасился в насыщенный красный цвет, земля содрогнулась.

Колдуны по очереди подходили к котелку, произнося слова заклинания, высыпали содержимое мешочков. Пар становился синего, чёрного цветов. Последний колдун, высыпав из мешочка порошок, провёл на котелком ладонью, пар теперь был тёмно-серого цвета.

– Вот, дело сделано, – сказал Зарун. – Парню необходимо выпивать каждый день по стакану этого отвара. Он быстро поправится, у него откроются такие возможности, о которых другие одарённые только мечтают. Ну, сильным магом он за год не станет, но...

– И пойдёт войной сын на отца, и разверзнутся небеса, на землю прольётся огненный дождь. Многие горы исчезнут, на их месте возникнут моря и озёра, – прошептала Вальгара, прикрыв глаза. – Зарун, я вспомнила слова пророчества, которому, почитай, уже триста лет. Мне страшно, колдун.

– Мне тоже не по себе, Вальгара, но выбора нет. Лучше пожертвовать малым, добившись большего. Лучше убить больного взбесившегося зверя, чем потом сожалеть о том, что этого не сделал. Погибнет парень, значит у него такая судьба, ведьма.

– Кто парня будет обучать премудростям магии, колдун? Неужели вы? – спросила Вальгара.

– Его обучит тот, кто его привезёт к тебе. Чародей Линдрас.

Ведьма пошатнулась, прижав руки к груди.

– Да вы с ума сошли, колдуны! Брат Магарда, сын кровавого Явлуса? Да в жизни такого не будет!

– Бывает и так будет, такие камни выбросила судьба, ведьма, – произнёс Зарун. – Ты пропустила строчку из пророчества – «... и пойдёт с войной брат на брата». Нам пора, Вальгара. Помни, что от тебя зависит жизнь людей. Прощай.

Ведьма ещё долго стояла на берегу озера, смотря вслед удаляющейся лодке. Волк подошёл к Вальгаре, посмотрел на неё и зарычал. Никогда Дарф не видел ведьму, из глаз которой текли слёзы.

– Пойдём, Драф, домой. Я должна быть сильной, иначе какая же я ведьма? – произнесла Вальгара, беря за ручку котелок с варевом. – Я надеюсь, что Зарун знает, что делает.

Ведьма достала из кармана куртки свёрток с чарушницей. Трава превратилась в труху, которую подхватил в свои объятия ветер. Исчезли серые дождливые тучи, на небе засверкал Галар. Ожил лес, птицы, только трава на берегу озера так и осталась осеннего жёлтого цвета.

Ворон, сидевший на верху скалы, выдающуюся далеко в озеро, посмотрел на шедшую в сторону леса ведьму, расправил крылья, поднялся в небо, направившись в сторону Синих гор.

__________________________________________________

Восьмиугольная просторная комната, стены задрапированы материалом тёмно-синего, ближе к чёрному, цвета.

Плотные гардины на окнах не пропускают дневной свет, в комнате тихо, воздух спёртый и прогоркло-кислый. Восемь держателей для факелов, факела чадят едким серым дымом. Этот противный запах, кажется, пропитал всю комнату.

Пол из мрамора чёрного цвета с золотистыми прожилками. В полу – неглубокие, светящиеся кровавым насыщенным цветом, желоба в форме прямых линий, которые пересекаясь между собой, образуют фигуру пятилучевой звезды, вписанную в окружность.

Пентакль олицетворяет собой превосходство ценностей материальных над духовными и власть чёрной магии над всеми четырьмя стихиями. Это символ преисподней, места, где обитают падшие ангелы.

На острие каждого луча установлены свечи чёрного цвета, посередине пентаграммы, раскинув в стороны руки, лежит мужчина с закрытыми глазами. Лицо его бледное, дыхание спокойное и размеренное.

В углах комнаты, куда не проникает слабый свет свечей, шевелятся тени, слышится шёпот каких-то существ, детский смех, женский плач, который стихает на несколько секунд, чтобы опять возникнуть в виде многоголосия.

Женский хор произносит речитативом молитву Падшему, пламя свечей затрепетало, как будто в комнате был сквозняк. Чёрные тени шевелятся и протягивают к лежащему на полу человеку руки-щупальца.

«Умри, щелоффек» – слышится из одного угла.

"Ты теперь нашшш" – вторят голоса из другого угла.

Но у лежащего в пентакле мужчины были совершенно другие планы – он открыл глаза и несколько минут оставался неподвижным, смотря в хитрое переплетение движущихся, словно живых, теней на потолке.

Мужчина повёл рукой в сторону факелов, они вспыхнули огнём. Свечи погасли, стихли всевозможные звуки, которые наполняли комнату.

– Ты посмотри, что удумали колдуны, – усмехнулся мужчина. – Решили чужими руками жар загребать. В принципе, план у них неплохой. Устранив Ладара, приняться за меня. Но брат! Как он к этому так спокойно относится, прекрасно понимая, чем война на самом деле может закочиться? Да, я смалодушничал! Нужно было уничтожить всю его семью, когда они жили во дворце. Но ничего, время всё исправить ещё есть. Нужно серьёзно заняться колдунами, дьявол их всех побери.

Король Магард поднявшись на ноги, подошёл к запертой на щеколду двери. Открыв её, король быстрым шагом прошёл по длинному плохо освещённому коридору, начал подниматься по широкой мраморной лестнице наверх.

Глава 8.

– Непривычно видеть такое на стене? – Раздался за спиной голос магистра Линдраса. – Это первая картина жены, которую она написала после бегства из Эвелирума.

Я посмотрел на Линдраса, поздоровался.

– Ваша жена талантливая. Водопады на картине – как живые, – ответил я, рассматривая мага. – Теперь понятно, почему картины запрещены в городе.

– Была талантливая, – поправил Линдрас. – К сожалению, Арма покинула наш мир. Очень плохо, Талар, что вы сидите в кровати – маг-лекарь Ардас будет недоволен.

– Он разрешил привставать на немного. Странно – руками и телом могу двигать, ноги – не слушаются. Расскажите, пожалуйста, куда вы меня собираетесь отвезти на лечение?

– За Синими горами, на берегу озера Ла-рея, живёт ведьма Вальгара. К ней завтра и отправимся, молодой человек. Что вы помните о себе и о Эвелируме? – спросил магистр.

– Только то, что рассказал гном Юм. Но он редко был в городе, поэтому...

– Это значит, что ничего не помните, – закончил за меня маг. – Ведьма, я на это надеюсь, поможет вам восстановить память, и, возможно, что вы станете на ноги. Отдыхайте, завтра рано придётся вставать.

– Если поможет, это будет хорошо. Странная какая-то у меня память. Прекрасно помню, как с Юмом плот вязали, потом – как нас на пороге сбросило рекой вниз и всё, больше в памяти ничего нет, – произнёс я. – Интересно, почему я жил, как сказал гном, у дяди по материнской линии? Где родители, есть ли у меня брат, или сестра? Ничего не помню. Так, о Эвелируме, воспоминания отрывочные. Но одно помню точно – там людям не разрешают посещение библиотек, книги, потрёпанные и со многими потерянными и испорченными страницами, – «гуляют» по городу. Театры показывают пьесы восхваляющие жизнь в Эвелируме, запрещены праздничные гуляния.

– У нас будет время об этом поговорить, Талар, – Линдрас подошёл к картине, провёл по полотну рукой. – До Синих гор будем добираться часов пять, не меньше, по ущелью ехать не меньше шести часов и столько же – до озера. Так что – наговоримся обо всём. Только одно могу сказать – когда человек всесторонне развит, когда у него есть доступ к прекрасному, у него появляются в голове вопросы – почему в Эвелируме серо и убого, если за силовыми барьерами – такая красота. В духовном развитии человека король Магард, и подчинённые ему одарённые, не заинтересован. Маги выполняют роль надзирателей за жителями трёх колец городов-гигантов. Да-да, вы не ослышались, Талар, в Золотом городе так же, как и в Серебряном, не говоря уже о Бронзовом, за всеми установлена слежка.

– То есть, король боится, что когда-нибудь люди начнут задавать вопрос – почему мы находимся в одном месте, в скучном городе, и захотят жить рядом с такой красотой? – я показал рукой на картину и в сторону окна.

– Именно так, молодой человек. О, слышу, появление смерча в доме. – Магистр улыбнулся. – Прибыла надзирательница. Сейчас она разнос учинит по поводу нарушения вами постельного режима. Я пойду, пожалуй.

_______________________________

Мы допоздна сидели втроём в «моей» комнате. Я слушал Таллию о жизни свободных людей в городе Элмор и в тех городах, которые заселены беглецами из городов-гигантов. Чем больше слушал девушку, тем больше становилось не по себе. Короля и его отца можно смело назвать гениями – придумать то, с помощью чего легко управлять людьми – города Эвелирум и

Ювалирум.

Гном рассказывал о жизни в горах, о жизни эльфов, о Южных островах, на которых ему однажды «посчастливилось» побывать. Я словно заново родился на свет, рассказы гнома и Таллии – приоткрывали мне дверь в совершенно другую, свободную жизнь.

Девушка сходила в комнату, где находились её находки из заброшенной шахты. Фальшион, самый обычный, без изысков и украшений драгоценными камнями и благородного металла, Таллия подарила мне со словами: «Когда полностью выздоровеешь, будешь защищать всех обиженных».

Потёртые кожаные ножны, с перевязью для меча – всё просто и без кричащей красоты. В голове были сомнения в выздоровлении, но надежда на ведьму всё таки была. Юм решительно настроен ехать со мной – магистр Линдрас после посещения ведьмы собирался в Эвелирум, как я понял. Только зачем – для меня это было загадкой.

________________________________________

Крик, старший стражник, вышел из караульного помещения, вдохнул полной грудью весенний воздух. Над Элмором стояла звенящая тишина, на башне ратуши часы пробили четыре раза. Середина второго весеннего месяца, настоящего тепла, несмотря на раннюю весну, пока не было.

Тепло, под напором холодного северного ветра, на время отступило, но природе это не указ – на деревьях и кустарниках появились набухшие почки. Ещё неделю, другую и они превратятся в празднично-красивые украшения Элмора.

– Что ты, сержант, так вздыхаешь? – услышал Крик голос лейтенанта Сварра.

– Весна, хорошо, господин лейтенант.

– Да, начало нового года, пробуждение жизни – это всегда здорово. Прогуляюсь я наверх стены, проверю наших дозорных. В караулке ребята воду нагрели, пойди горячего отвара попей.

– Да, пойду. Господин лейтенант, вчера вернулись разведчики от Эвелирума, говорят, что возле города военные лагеря разбивают. Неужто воевать король с кем-то собрался? Лагеря, насколько я помню, лет двадцать никто не ставил.

– Не знаю, сержант, мне никто не докладывал об этом. Король обязан содержать свою армию в надлежащем состоянии. Может Магард вспомнил, что такое армия, наконец-то?

– Да кто его... – сержант замер, к чему-то прислушиваясь. – Никак кто-то со стороны города скачет в нашу сторону?

Сварр смотрел, как к выезду из города приближаются размытые тени всадников. Старший, осадив коня, протянул лейтенанту грамоту. Сварр подал команду стражникам открыть ворота. Всадники, в чёрной одежде, выехали за пределы города. Но не успели закрыться створки ворот, на огромной скорости, пригнув голову к шее коня, из города выехал ещё один, одиннадцатый, всадник.

– Что за тёмный? – произнёс Сварр. Он подошёл поближе к горящему фонарю, внимательно прочитал грамоту. – Вот же...

– Может забыли вписать одиннадцатого, господин лейтенант? – спросил Крик. – Такое и раньше было с разведчиками.

– Да, скорее всего, так и есть, – согласился с сержантом Сварр. – Ты смотри, ещё кого-то нелёгкая несёт. Неужели сам Линдрас куда-то едет? Так, кто это с ним? Дум, это и понятно, Корри – возница.

– Доброе утро, лейтенант, – поздоровался магистр. – Как служба?

– Благодарю, господин маг. Далеко собрались? – ответил Сварр.

– Пока – за Синие горы, к озеру, а там видно будет. Человека на лечение нужно переправить.

Сварр рассмотрел бледное лицо парня, лежащего в открытой повозке, гнома, который сладко посапывая, спал, укрывшись одеялом. За повозкой на привязи – следовали заводные лошади.

Когда стражники закрыли ворота, лейтенант услышал Крика:

– А ведь я узнал лошадь последнего разведчика. Это Черныш Таллии, дочери мага.

– Смотри, молчи об этом, сержант! – сказал Сварр. – Кто дознается – нам с тобой голову снимут. Хотя...хоть так, хоть так наказание будет.

___________________________

Юм перебрался на козлы к Корри. Они о чём-то тихо переговаривались. Гном, с опаской посматривающий на Линдроса, ехавшего на белом жеребце впереди, иногда доставал из кармана куртки фляжку со спиртным. Дум изредко подъезжал к повозке, прикладывался к фляжке. После этого он отставал от подводы, ехал, негромко напевая какую-то песню.

Синие горы заслонили собой горизонт. Небо по-весеннему прозрачное и чистое, неожиданно стало затягивать чёрными тучами. Магистр поднял руку, Корри натянул поводья. Дум, подъехав к Линдрасу, поднял голову вверх, начал пристально рассматривать грозовую тучу, неизвестно откуда появившуюся.

Дум показал рукой Корри на небольгую рощу, расположившуюся справа от дороги. Юм, повернувшийся ко мне, объяснил:

– Придётся, брат Талар, дождь переждать. Корри говорит, что подъём в горы затяжной, склоны отвесные, часто оползни бывают. А ты чего такой смурной, Талар?

– Юм, мне кажется, что кто-то за нами наблюдает, – я показал рукой на небо.

Линдрас, подъехавший к нам, произнёс:

– Значит не мне одному это показалось. Да, а насчёт тучи скажу, что она не простая. Кто-то эту гадость на нас наслал.

Упали первые тяжёлые капли дождя, вдалеке заворчал гром, появились слабые отблески молнии. Ветер, пока слабый и неуверенный, создавал небольшие смерчи. Они, как хищники, искали свою жертву, слепо двигаясь над землёй. Я насчитал не меньше десятка смерчей, которые кружили от нас на расстоянии нескольких сотен метров, постепенно приближаясь, становясь сильнее.

– Ваше магичество, нас роща не спасёт, – перекрикивая завывания усиливающегося ветра, сказал Дум. – Здесь в паре километрах заброшенные шахты, нужно туда прорываться.

– Эх! Как же хорошо, душевно ехали! – сказал Корри, трогая с места повозку. – Держитесь, господин Талар, сейчас немного потрясёт.

Если это – немного, то тогда как же сильно трясёт на дороге? Меня сносило то к левому борту повозки, то к правому, периодически подбрасывало вверх.

Первая, уже жирная и насыщенная, молния, ударила чуть впереди и сбоку. Конь Дума встал на дыбы, не знаю как, но карлик удержался в седле. Вторая молния ударила уже гораздо ближе – в воздухе, как показалось, заискрил воздух.

Раскаты грома не смолкали ни на минуту, ветер набрал сумасшедшую силу. Я, оперевшись на руки, посмотрел назад – деревья в роще, от которой мы отъехали на довольно приличное расстояние, раскачивало из стороны в сторону. Я представил, что было бы с нами, с лошадьми. Дерево, самое высокое, на глазах у меня приподняло над землёй, закрутило в воздухе.

Изо рта валил пар, с неба сыпала снежная крупа, которая превращалась в небольшие льдинки с острыми краями. Но, слава Всевышнему, мы подъехали к заброшенной шахте в которой, как я понял, часто бывала Таллия и карлик Дум.

Корри загнал повозку под деревянный навес, начал распрягать лошадей. Дум и Линдрас, завели лошадей, перенесли меня в капитальную постройку, где ждал сюрприз – чёрный жеребец, возле него стояла перепуганная Таллия.

– Да чтоб... – произнёс магистр, увидев дочь. – Подвигов захотелось?

Дум, Корри и Юм завели остальных лошадей, начали переносить вещи из повозки. Магистр, развязав сумку, достал мантию красного цвета, Таллия начала помогла отцу надеть мантию поверх одежды.

Я осмотрелся – довольно-таки просторное помещение, стены сложены из камня серого цвета, крыша – камень-монолит. Возле дальней от входа стены – увидел площадку подъёмника.

– Опускайтесь вниз, – сказал магистр, открыв двери постройки. – Все, без исключения!

Сильный раскат грома, казалось, громыхнул над постройкой, лошади испуганно заржали, через приоткрытые ветром двери нас ослепила яркая вспышка света. Проморгавшись, я увидел, что земля покрыта осколками льда.

– Спускайтесь, – сказал Корри. – Лошадей не брошу.

– С ним спорить бесполезно, – бросил Дум. – Юм, помоги мне с Таларом.

Площадка остановилась внизу, я увидел светящееся озеро, каменные сосульки, которые росли как вверх, так и с потолка пещеры – вниз.

Даже здесь, на большой глубине, было слышно, как содрогается наверху земля. Потом громыхнуло так, что с потолка пещеры полетели мелкие камни, по гладкой поверхности озера пробежала рябь, пошли круги, на площадку подъёмника упал кусок каменной крыши постройки. Стало так тихо, что в ушах появился звон. Как я понимаю, мы были отрезаны от внешнего мира.

– Нужно камень убирать, иначе окажемся в ловушке, – сказал Дум.

– Ты с ума сошёл, карлик, – возразил Юм. – Мы такую глыбу с площадки не уберём. Я удивляюсь, что она ещё целая осталась. Камень нужно дробить на части.

– Гном, чем его дробить? Руками, что ли? – спросил карлик.

– Есть целый склад кирок, – сказала Таллия. – Но кому-то придётся в воду нырять.

– Ясное дело кому, – Дум посмотрел на гнома. – Кто киркой умеет работать, тот и должен купаться. Я, лично, в этих железках не соображаю. Такая, не такая...этих гномов не поймёшь.

Юм потрогал рукой воду, его передёрнуло.

– Холодная, – сказал гном, смотря мне в глаза. – Как мы в реке выжили, брат Талар? Не разбились бы вдребезги, так замёрзли бы, в ледышки превратились, это точно!