Текст книги "Дети Барса. Книга первая - Туман над башнями. (СИ)"

Автор книги: Андрей Ренсков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

–Что ж, никто и не говорил о страхе, – прошептал он, спускаясь по узкой винтовой лестнице на ощупь. В темноте Кормчий был слеп, как крот. Это был один из тщательно оберегаемых секретов, о котором, впрочем, знали все, кто желал. – Но хоть что-то я должен чувствовать? Азарт, предвкушение... Ничего такого нет, будто мне всё равно. К Рогатому циртийское вино, надо снова переходить на нисибисское. Оно куда веселее...

Лиумуец стоял вполоборота к попятившимся охранникам. Выглядел торговец из загадочных западных земель обыкновенно для этого народа: был с ног до головы закутан в фиолетовую складчатую ткань и неподвижен, словно медуза, застывшая возле уходящего на глубину рифа. Рядом копошился лодочник, по пустынному обычаю закрывший лицо краем чёрного платка. Ещё и переводчик, наверное. Лиумуйцы не затрудняют себя изучением языков и не прощают обмана.

–Добро пожаловать на борт, – Магон широко раскрыл руки, и его качнуло: слишком много вина, слишком много поворотов на узкой лестнице. – Мой корабль не зря носит имя "Тишина". Это самое безопасное место на свете.

Лиумуец не пошевелился. И почему ведущие с ними дела считают обитателей Западной Империи непредсказуемыми и загадочными? На самом деле, предугадать их действия проще простого: чаще всего никаких действий просто нет. Скорее уж удивил пустынник, столь умело обернувшийся с причальным канатом и вёслами. Неплохо для человека, родившегося в песках.

Магон ожидал перевода, как обычно, корявого и неумелого: мало кто владел лиумуйским на приличном уровне. О том, что Кормчий относился как раз к этому меньшинству, знало всего двое: он сам и Змей, белый кот. Этот секрет был настоящим и скрывался не в пример тщательнее.

Но загадочный переводчик удивил снова: просто повторил жест, и лиумуец двинулся в указанном направлении, гордо неся себя, будто драгоценный сосуд. Кто-то из охранников сплюнул вслед шелестящей тканью фигуре.

Подъём оказался ещё тяжелее. Не выдержав, Кормчий повис на дверной ручке, переводя дыхание. Лиумуец же повёл себя иначе, нежели внизу: расшвырял забытые на полу сапоги, рухнул в кресло, с остервенением размотал причудливый тюрбан и уставился на Кормчего маленькими злыми глазками. Переводчик притих в самом тёмном углу каюты, на сундуке с одеждой.

–Вы прирождённый лиумуец, Валидат, – сказал Магон, перешагивая невысокий порог. – Очень похоже. Я знал, и всё равно купился на секунду.

–Сынок, – вкрадчиво произнёс Валидат. – Спору нет, у тебя полно амбиций. Ты самый молодой Кормчий за сто лет. А я всего лишь скромный слуга богов, и только. Старый, выживший из ума. Но не стоит смеяться надо мной.

–Нет, – сказал Магон, прижав ладонь к губам. – У меня и в мыслях не было смеяться над слугой богов. Что за человека вы привели? Ему можно доверять?

–Никому нельзя доверять, – сообщил Валидат. – А ему – тем более. Почему ты назначил встречу в своём плавучем гадюшнике? Хотел посмотреть, как я выгляжу в этом наряде?

–Потому, что здесь безопасно. – Кормчий с гордостью похлопал ладонью по тёплому дереву. – Это самый большой и крепкий корабль в Гильдии. Его охраняют два десятка арбалетчиков и десяток пловцов – туагов. Моих людей невозможно перекупить: ни у кого на свете не хватит на это золота. Так что прошу вас не оскорблять мой корабль. А я обещаю больше не смеяться над вами.

–Самое безопасное место на свете – дом моего бога, – сварливо ответил старик. – Ещё ни одно слово, что пересекло его порог, не вернулось обратно. Что помешало тебе проявить уважение и принять моё приглашение?

–Не забывайте, что имеете дело с торговцем, – усмехнулся Магон, усаживаясь в кресло. – Этот разговор больше нужен вам: мне от повелителя скрывать нечего. Значит, я оказываю вам уважение, просто согласившись выслушать на своей территории. Сильно рискую, но риск и есть суть торговли.

–Считаешь себя самым умным, торговец шерстью? – спросил старик, поглаживая урчащего кота. Вот сволочь, с изумлением подумал Магон. Раньше никому в руки не давался.

–Ты и в самом деле неглуп. Но где бы ты был сейчас, если бы принцы не сцепились между собой?

–Полагаю, лизал бы зад одному из них. Младшему.

–Да он бы через день зарезал тебя... – Валидат небрежно махнул рукой. – Все помнят, как ты отзывался о нём.

–Значит, мне повезло, – сухо ответил Магон.

–Да... – Старик расплылся в довольной улыбке. – Это уж точно. Боги улыбаются тебе, сынок. Это очень кстати: толика удачи никогда не помешает.

Светильник, раскачивающийся на цепях, то вырывал из темноты закрытое тканью лицо переводчика, то снова терял его. Корабль качало чуть сильнее: похоже, волна стала круче.

–Вина? – предложил Магон, которого начала утомлять эта игра. Обернувшись, он хлопнул в ладоши и в дверях возник огромный чёрный силуэт. Обычно Немой производил на расслабившихся гостей серьёзное впечатление. Но Валидат лишь поморщился и отослал его прочь вялым движением пальцев:

–Прочь, обезьяна.

Мертвец, разумеется, был неуклюж, как и все его собратья. Корявые пальцы вряд ли справились бы даже с кувшином, не говоря уже о подносе с кубками. Поэтому мех с вином был крепко приторочен к широкой спине, болтаясь в неком подобии сетки из кожаных ремней.

–Ходячий бурдюк, – брезгливо поджал губы Валидат, разглядывая мертвеца. – Зачем он тебе, сынок? Нравится богохульствовать?

–Лиумуйцы подарили. Узнали, что люблю зверушек.

Недовольный кот стёк со стола, просочился между ног Немого и исчез.

–Кот совсем не боится мертвеца. – Валидат задумчиво потёр подбородок. – Странно: обычно звери сходят с ума в их присутствии. Чуют лиумуйское дерьмо.

–Иногда мне кажется, что это вовсе не кот. – Кормчий переложил бумаги, запустил пальцы в спутанные после сна волосы и решился: – Вы приехали поговорить о моём коте? Или рассказать, зачем плетёте грязные интриги?

–Насколько мне известно, ты тоже их плетёшь, – ласково улыбнулся Валидат. – Что ты ответил на письмо повелителя?

–Правду, – хмыкнул Магон. – Вот вам всем смешно, а я никогда не забываю о том, что совсем недавно торговал шерстью. Не стоит играть с судьбой – сейчас повелитель не в духе.

–А я вот не стал отвечать, – ворчливо заявил старик. – Хотел бы я причинить Мануилу вред, взял бы за ножки, да и зашвырнул прямо в жертвенное пламя. Ещё пятьдесят лет назад, когда посвящал его Гаалу. Он великий полководец, но весьма глупый человек. Чёрная обезьяна крутит им, как захочет.

–Будь я Верховным когеном, может, тоже вёл себя, как пожелаю, – ответил Магон. – Но я – всего лишь кошелёк Мануила. А кошелькам не положено иметь своего мнения.

Валидат впился в него цепким взглядом.

–Повежливее, сынок. Вот уже шестьсот лун я разговариваю с богами, и не тебе учить меня манерам.

Огонь в светильнике съёжился, превратился в маленькое жёлтое пятнышко, и за спиной старика поднялась огромная горбатая тень. Встала с пола и уставилась на Кормчего пустыми глазницами. Впрочем, тот, кажется, и не обратил на тень никакого внимания: поднял руку, чтобы почесать затылок и запустил на стену точно такую же, если не страшнее.

–Если вы пришли искать ответы, то предложите за них цену. Иначе наша беседа закончится: я не вижу смысла обсуждать насколько глуп мой король.

–Ты уже выяснил, кто стоит за всем этим? – спросил, наконец, старик, и тень за спиной опала, ушла в дощатый пол.

–Конечно, – не переставая улыбаться, кивнул Магон. – Ведь я был напуган. С другой стороны, мне польстило то, что Мануил считает меня способным на такую интригу. В любом случае, разгадка нашлась очень быстро.

–И какова же она, эта разгадка?

–Скучна до зевоты. Но, тем не менее, она тоже имеет свою цену. Пусть ваш спутник снимет платок: меня нервируют люди, скрывающие лицо. Особенно, когда рядом обсуждают, насколько глуп и внушаем мой король.

За время разговора глаза Магона привыкли к полумраку, и тёмное пятно на сундуке приобрело привычные очертания человеческой фигуры. Стали заметны даже глаза, точнее мерцающий в них отблеск огня. Переводчик выразительно посмотрел в сторону Валидата, но старик покачал головой:

–Когда придёт время. Сынок, пойми – я не собираюсь доносить на тебя. Я здесь для того, чтобы сделать тебе предложение, от которого трудно отказаться. Ну, разве что из трусости, которую часто путают с разумной осторожностью.

–Предложение? – задумчиво протянул Магон, покручивая свой знаменитый перстень. – Какое предложение?

–Самое выгодное в твоей жизни. Про тебя говорят, что ты заядлый игрок, и что должность свою в кости выиграл.

–Ну... Всё было немного не так...

–Ты умён и азартен, а эти качества редко ходят рука об руку. Обычно они душат друг друга. Я предлагаю тебе сыграть со мной в одну игру. Правила её будут такими: мой друг откроет лицо и повторит всё, что поведал мне. Если ты будешь задавать правильные вопросы.

–А если я просто не стану с вами играть? Что тогда случится? – спросил Магон, не скрывая раздражения.

–То, что должно, – напыщенно ответил Валидат. – Ты задаёшь не те вопросы... Случится то, что должно случиться – вот только с тобой, или без тебя?

–Хорошо, я задам правильный вопрос. – Кормчий хлопнул по столу, заставив позабытый кувшин звенеть и прыгать. – Что я получу за своё участие?

–Наконец-то, – произнёс старик. Кустистые брови съехались над переносицей, лоб покрылся морщинами. Похоже, так Валидат улыбался. Глаза больше не выглядели злыми и колючими, теперь в них затаилось лукавство.

–Начнём с Тилиски. Порт отойдёт под полный патронаж Гильдии, как и вся торговля с Накаррой. А лично ты, сынок, получишь много сладких кусков в лучших кварталах Города. И очень много земли за проливом. Неглупый молодой человек сможет воспользоваться ею как пожелает.

–Ясно, – сказал Магон только для того, чтобы услышать звук своего голоса. На самом деле, ничего ясного в странных словах Верховного когена не было. Наоборот, всё запуталось так, что не найдёшь концов.

В поисках ответов пришлось выглянуть за дверь, освещая витую лестницу снятым со стены светильником. Там было пусто. Даже Немой, скрытый вязкой темнотой, не пошевелился, не звякнул цепью. Затих без движения, словно к нему, наконец, пришла долгожданная смерть.

–Хейга!!! Пока не спущусь сам – на лестницу никого не пускать! Если кто не поймёт – ножом по горлу, и за борт!

–Ясно, господин.

–Ронд!!!

–Да, господин? – Помощник отозвался не сразу, его голос был сильно приглушён деревом надстройки. У Магона немного отлегло от сердца: вроде бы подслушать разговор было некому.

–Если приказ нарушит Хейга, ты знаешь, что делать!

–С удовольствием исполню. – В голосе Ронда проскользнули весёлые нотки. Гнусавый на этот раз предпочёл промолчать. Весьма разумный поступок.

–Хорошо, – сказал Магон, усаживаясь в кресло. – Похоже, что вы пытаетесь всучить мне кота в мешке, причём моего же кота. Но я заинтригован.

–Время идёт, – напомнил старик. – Пора решать.

–Торговцы шерстью ведут свои дела так, – сказал Магон, шевеля пальцами и наблюдая, как на стене сплетаются причудливые тени. – Первым делом угощают покупателя чаем с молоком и выказывают ему всяческое уважение. Но это ещё не торг, а подготовка к торгу. Так показывают, что дорожат отношениями, а не золотом – хотя это, разумеется, неправда. Вот ваш чай с молоком, Валидат. Конечно, же, слухи распространяют люди Ночного Круга.

–Ночной круг... – Валидат поскрёб подбородок. – До чего мы дошли. Портовые крысы взялись раскачивать целое королевство. С чего вдруг? Видно, чёрные сильно их допекли...

–Накаррейцы потеснили Круг везде: от карманных краж до заказных убийств. Они не подчиняются воровскому закону и у них на все вопросы один ответ: нож. Старые воры, может, и готовы были бы поделиться, но сейчас их уже никто не спрашивает. На той неделе зарезали Вагу Колесо. В своё время он был очень большой человек, хотя вряд ли вам доводилось о нём слышать. Но удача – капризная богиня. И вот этот большой человек плавает кверху брюхом в канале, мёртвый и распухший.

–Я слышал о нём, как и каждый в Городе, – сухо ответил Верховный коген. – Ну, а куда смотрит стража?

–Куплены накаррейцами, – беззаботно махнул рукой Кормчий. – Все, начиная с капитана, и кончая последним писцом. Их можно арестовать, зарезать без шума, но это ничего не даст. На их место тут же придут другие, и им предложат больше. Если Ночной Круг решил воспользоваться возникшими слухами в своих целях, я их понимаю. Жажда мести – сильный мотив.

–А что войска Гильдии? – Валидат поёрзал, устраиваясь удобнее. – Вряд ли тебе по душе то, что происходит, сынок.

–У меня связаны руки. Как можно наказать преступника, неподсудного нашим судам? Его можно убить без суда, скажете вы. Можно – но тогда придётся убить очень многих. А на это нужно согласие Мануила, которого он никогда не даст. Мне вовсе не доставляет удовольствия иметь дело с накаррейцами: они непредсказуемы в своей глупости...

–И, к тому же, не платят податей...

–Их не платил и Ночной Круг. Воры отдавали долги информацией и разного рода услугами. Мы были полезны друг другу. – Магон помолчал, похрустел костяшками пальцев и продолжил: – Думаю, если бы приказ от Мануила всё-таки поступил, воры сделали бы всё сами, и не взяли ни меры. Получить возможность убивать накаррейцев и знать, что наказания не будет... Можно ли придумать лучшую награду?

–То есть, за этим стоят вшивые карманники... – Валидат снисходительно улыбнулся. – Сынок, не надеешься же ты...

–Дослушайте, – перебил его Магон. – Загнанная в угол крыса способна на многое, но мы сейчас не о крысах, а всего-навсего о людях. Разумеется, их помощь купила одна влиятельная персона. А ещё пообещала покровительство, а это значит, и жизнь. Разумеется, я догадываюсь, кто это сделал.

–Но на этом месте мой чай с молоком заканчивается, – понимающе покивал Валидат. – Что ж, умному довольно. Насколько же влиятельна эта персона, если закинула сети на самого Раззу, Чёрного Паука?

–Паук не всеведущ, – Магон снова бросил короткий взгляд в сторону застывшего в углу пустынника. Кажется, за всё время разговора он пошевелился всего пару раз. – Может, он и был хорош когда-то, но не сейчас. Вы в курсе, любезный Валидат, что все слухи о себе эта обезьянка выдумывает сама? А языкастые лавочники разносят их от Утики до Нисибиса и в страхе дрожат от собственных сплетен. Вот вам и весь Разза.

–Тогда почему же он всё ещё на коне? – осведомился Валидат. – Почему до сих пор не упал?

Тут чутьё игрока, давно уже не дремлющее, зорко следящее за каждым движением старика, кольнуло в сердце так, что сбилось дыхание: вот он, этот момент. Сейчас надо или поднимать ставки до небес, или выходить из-за стола.

–Договор, – ответил Магон, медленно, словно сомневаясь. – Договор, который подписан им и Ойнасом. Мануил никогда не разорвёт его. Потому чёрные никого и не боятся. Я слышал, что старый король был мудрым человеком. Как он мог пойти на это?

–Сынок, – с непонятным сожалением сказал старый коген. – Ну, откуда тебе знать, что было тридцать лет назад? Тебя тогда и на свете-то не было. Ты бы лучше поведал мне о том, кто купил воров. Всё равно сегодня было сказано слишком много. Уже поздно выходить из-за стола.

–Вы и мысли мои читаете, что ли? – Магон нервно облизал пересохшие губы. – Хорошо, Валидат. Всё равно я не могу придумать, куда применить эту информацию. Золото ворам привезли гвардейцы. Мой человек клянётся, что под их плащами блестели доспехи Святого Отряда. Их и не скрывали.

–А к чему? – хмыкнул Валидат. – Всем известно, что наследник терпеть не может чёрных. А уж сейчас, после смерти матери... О какой сумме идёт речь?

–Мне её не озвучили, но намекнули, что золота довольно для того, чтобы развязать небольшую войну. – На этом месте Магон не выдержал, снова скосил глаза в сторону неподвижного пустынника. – И это пугает меня, Валидат. Деньги любят тишину, а я чувствую, что приближается гроза.

–Все грозы на свете подчиняются богу Решефу. Я буду молить его, чтобы не посылал молнии в нас. – Валидат вздохнул и заметно расслабился. Магон, не отрываясь, смотрел на него, ожидая чего угодно. Именно это и произошло.

–Сынок, не кори себя, что сглупил, открывшись. Всё это давно мне известно. Зато теперь я знаю, что могу тебе доверять.

–Что? – скривился Кормчий, отодвинувшись от стола вместе с креслом. Теперь на паркете навсегда останутся глубокие борозды. – Как это понимать?

–Ворам заплатил я, – ответил старик. – Никаких гвардейцев не было – только люди, сыгравшие роль. Не скрипи зубами, сынок, а то сотрёшь раньше времени. Разумеется, я никогда не пошёл бы на такой риск просто так. Помнишь о доказательствах, которые требовал повелитель? Они существуют.

Тут хвалёная невозмутимость Магона дала трещину и он замер, переваривая услышанное. Валидат тоже молчал. Вот так и пришло время для реплики персонажа, оседлавшего сундук.

–Ну, наконец-то! – В голосе переводчика отчётливо слышалась нечеловеческая усталость. – Я уж думал, что это никогда не кончится, и чуть было не заснул. Трое суток в седле, друзья – это убьёт любого.

–Мне знаком этот акцент, – прошептал вышедший из ступора Магон. – Да и голос, клянусь Гаалом! Валидат?

–Спокойно, сынок, – попросил старик. Не слушая его, Магон запустил руку под стол. Что-то негромко щёлкнуло, и рука показалась снова, но уже с зажатым в ней кинжалом. Узкое лезвие, хищно изогнутое на конце, качалось и дрожало, указывая то на загадочного пустынника, то на Валидата, словно сомневалось, и никак не могло выбрать жертву.

–Сними платок, – хрипло приказал Магон. – Быстро, ну!

–Стоит ли? – Лицо переводчика было закрыто, но Кормчий был почти уверен, что тот улыбается. – Думаю, ты и так уже догадался.

Тут в горле вспух вязкий ком, проглотить который не получилось. Магону оставалось лишь покрутить ножом: давай, делай. Валидат был спокоен и казался умиротворённым – значит, не ждал сюрпризов. Пустынник потянул за торчащий кончик, и платок свалился, открывая скуластое лицо и тонкие губы.

–Накарреец, – не скрывая отвращения, процедил Магон и попятился к двери, выставив кинжал перед собой. – Да не простой, а племянник старого Раззы! А я ведь почти поверил!

–И правильно сделал, – устало ответил Верховный коген.

–На палубе двадцать человек, – предупредил Магон. Да где же эта ручка? Боги, до чего неудобно шарить по двери вслепую!

–Сынок...

–Даже, если вы убьёте меня, мимо моих людей вам не прорваться. На что ты рассчитываешь, Валидат?

–На твоё благоразумие! – рявкнул старик, и скрытый за стенкой Немой зашуршал, забеспокоился. – Вместо того чтобы размахивать железкой, послушай хотя бы минуту! А потом зови сюда свою охрану с Мануилом в придачу!

–Я постою тут, – сказал опомнившийся Магон, с неохотой выпуская из вспотевших пальцев пойманную ручку. – Говори, Элато, и побыстрее. Я дам тебе твою минуту, но не больше.

–Минута – это почти вечность, – весело ответил Элато и с наслаждением выгнул хрустящую спину. – Да, вот так... Да, боги! До чего же хорошо! О чём это я? Ах, да... Минута – это так долго. Часто бывает довольно всего пары слов. И вот они: у меня есть доказательства, которые требовал Мануил. Интересно?

–Да, – признался Магон, не опуская кинжала. – Что это?

–Это не что, а кто. Лекарь, смотревший за Гевой. Он покажет, что передал лекарю Тамилы некие корешки, или порошок. Или жидкость – я ещё не решил.

–Вот как... Передал по приказу Раззы, я полагаю?

Элато слегка улыбнулся, и ничего не ответил.

–Допустим, – произнёс Магон, опустив кинжал и нервно потирая лоб. – Лекарь даст показания и твоему дяде будет непросто оправдаться. Ведь тот, кто получил корешки, уже замучен им. Но, если б Разза был так прост...

–Он сейчас в Накарре, и вряд ли сможет помешать.

–Допустим, – повторил Магон. – Однако, он храбрый человек, этот твой лекарь... Когда я думаю о том, что сделает с ним Мануил...

–Лекарь обязан мне слишком многим. – В глазах Элато плескались океаны усталости. – Я уверен, что он отыграет свою роль до конца, каким бы тот ни был.

–Он будет вести себя достойно, – подтвердил заскучавший Валидат. – Этого желают боги. Они помогут ему.

Да этот Элато сейчас свалится с сундука, внезапно понял Кормчий. Сколько же он не спал? Говорил, что трое суток, вроде? Похоже на то. Значит, и всё остальное может быть правдой.

–И что дальше? – спросил он, отбрасывая кинжал на стол, где тот зарылся в бумаги и замер, высунув наружу только часть рукоятки. Валидат одобрительно кивнул. – Дальше-то что? Твой народ станут рвать на клочки, как волки рвут заплутавшего путника. Ты же понимаешь это, накарреец?

–Некоторые, и впрямь пострадают, – согласился тот. – Нельзя зарезать козу, не пролив крови.

–Не просто – некоторые. Очень и очень многие.

–Да и плевать, – пожал плечами Элато. – Это не мой народ: я родился уже в королевстве Ойнаса. Для меня Накарра – лишь одна из его провинций. И что тебе за дело до моего народа, Кормчий? Тебя всегда интересовало лишь золото. Ты получишь его столько, что это навсегда насытит твою жажду.

–Славно... – Магон сладко зажмурился. – Ну, теперь начинает проясняться. А то я уж было решил, что схожу с ума. У меня есть к тебе вопросы, Элато, и вот первый из них: отчего ты решил, что Тайным Советником сделают тебя?

–Оттого, что знаю многих людей дяди. Гораздо больше, чем он думает. Оттого, что раскинутая им сеть всегда была замкнута на одного человека и не сможет работать по-другому. Есть ещё одна причина, но Валидату не понравится, если я озвучу её прямо сейчас. Это не только моя тайна.

–И ещё, оттого что я собираюсь просить за него, – буркнул Валидат. – Рекомендую присоединиться.

–Я подумаю, – пообещал Кормчий. – Второй вопрос, Элато: что ты собрался сделать с моим королём?

–О чём ты? Я верен королю, – округлил глаза Элато. – Пусть себе правит: наследник молод и весьма горяч. Такие люди склонны путаться под ногами в самое ненужное время. Повелитель поступил очень мудро, отослав его на юг.

–Да, я знаю, – кивнул Кормчий. – Рад слышать. Ставить на Теодора было бы недальновидно: этот посадит на кол кого угодно, невзирая на заслуги. Просто из прихоти, пусть Гаал продлит годы его отца. Третий вопрос. Насколько я понимаю, падение Раззы – не основная цель? Дело в Договоре, не так ли?

–Великое королевство не должно платить дань козопасам. Иначе, какое же оно великое? Если для этого придётся пожертвовать десятком накаррейцев...

–Разумно... – Магону захотелось пройтись по каюте, заложив руки за спину: так легче думалось. Но не стоит, наверное. Не стоит пока отходить далеко от двери. – Десятком?

–Ну, сотней.

–Боюсь, что сотней не обойтись. А как же Гева? Её нерождённый сын? Когда толпа подогреет себя убийствами, она потребует и их крови. Только не говори, что готов принести в жертву родную сестру.

–А я считал тебя умным, – разочарованно протянул Элато. – Разрывая Договор, Мануил спасает им жизни. Это значит, Гева больше не будет считаться королевой, а её сын – законным принцем. Но зато они будут жить.

Закончив, Элато хлопнул себя по коленям. Звук получился приглушённым и тупым. Эй, да у него под штанами кожаные поножи – запоздало понял Магон. Ну, а где поножи, там и полный доспех, совсем незаметный под чёрным тряпьём. Хорош же я был со своим ножиком.

–Не жалко дядю? – зачем-то спросил Кормчий.

–Жалко, – неожиданно признался Элато. – Старик всегда был добр ко мне, и я обязан ему всем, что имею.

–Но... – Магон запнулся, подбирая слова. – Зачем тогда?

–Так хотят боги, – пожал плечами Элато.

–Чьи боги?

–Боги, в которых мы верим, – поддержал накаррейца Валидат. – Мануил не разорвёт Договор по доброй воле. Значит, мы должны лишить его выбора. Не хватало мне ещё их паршивой башни, прямо здесь, в Городе моего бога!

–Ваш-то интерес мне как раз понятен, – махнул рукой Магон. – Хорошо. Признаю, что этот план не так безумен, как казалось вначале. Если он сработает, Гильдия получит немало выгод. Причём, я рассчитываю, что плата за поддержку будет достойной: вся грязная работа, по всему, ложится на мои плечи. Но как быть, если всё пойдёт не по задуманному?

–О чём ты, сынок? – сварливо спросил Верховный коген.

–О тумане, в первую очередь. Если и есть на свете вещь, которая страшит меня больше гнева Мануила, так это она. Вдруг чёрные снова выпустят его в самый ненужный момент?

–Туман – то, чего стоит бояться, – согласился старый коген. – Его природа до сих пор остаётся для меня загадкой. Раньше я считал, что он – оружие, сейчас же полагаю его живым существом. Неодушевлённым, но живым.

–Сказки, – пренебрежительно фыркнул Элато. – Это просто древнее заклятье, которое, наверняка, можно развеять.

–Возможно, – не стал спорить Валидат. – Но одно условие должно быть выполнено: чтобы слепцы применили туман, надо угрожать самой Накарре. Скажем, вторгнуться туда с армией. А уж этого я не допущу. Глупо совершать дважды одну и ту же ошибку. Наведём порядок в Городе и забудем о варварах.

–Я предложил бы отгородиться от варваров стеной, – подал голос Элато. – Усилить крепости на перевалах и предоставить накаррейцев самим себе. Это дешевле, чем держать под Тилиской восемь тысяч копий.

–Мудро, – оценил Валидат. – Я передам это Мануилу, когда придёт время.

–У вас его немного, – вмешался Магон. – Доказательство нужно предъявить не позже сегодняшнего утра. Не стоит злить Мануила молчанием.

–Я буду у него с рассветом. – Кажется, бороться со сном у Элато получалось всё хуже. – Можно подремать на твоём сундуке?

–Как угодно. Скажите, Валидат, как далеко зашла ваша кровожадность? Нас ждут беспорядки? Погромы? – спросил Магон, отбрасывая последние сомнения. – Или полноценная резня с тысячами трупов?

–Кто же планирует такие вещи? – понимающе хмыкнул Верховный коген. – Об этом знают лишь боги.

–Передайте своим богам, что мне необходимо три дня.

–На что, сынок?

–Вам нужны мои люди, моё золото. – Магон принялся загибать пальцы. – Ваш план имеет шансы на успех, если действовать изящно и со вкусом. Простите, Валидат, но вы не обладаете ни тем, ни другим. Что уж говорить о накаррейце...

–Не понял, – насупился Валидат. – Ты что? Решил, как говорят в Ночном круге, соскочить в последний момент?

–Нет, – ответил за него Элато, вертясь на сундуке. – Торговец шерстью хочет гарантий, что с ним ничего не случится, если дело вдруг не выгорит.

–Я бы сказал по-другому, – поморщился Магон. – За три дня мне нужно успеть приготовить тихую гавань, в которой можно будет переждать грядущую бурю. Так это звучит куда поэтичней. Я же говорил, что у накаррейцев нет вкуса.

–Вкуса, может, и нет, – довольно закряхтел Элато. – Зато есть мозги. У меня, по крайней мере.

–И ещё безмерное количество наглости. В общем, Валидат, я не хочу привлекать Гильдию к грязной работе. Пусть лучше этим займётся Ночной круг.

–Хорошо, – согласился Валидат. – Тогда надо, чтобы лекарь продержался три дня и дал показания только перед смертью. Иначе Мануил не поверит.

–За лекаря не волнуйся – он заговорит только, когда придёт время, – пробормотал Элато сквозь сон. – Что ты задумал?

–Пока ничего, – сказал Магон. – Нужно подумать.

–Ты бы поторопился, Кормчий. Чего ещё тебе разжевать? Почему я предложил Валидату свои услуги?

–Тебя бы на моё место, чёрный... – поколебавшись, ответил Магон. – Паук сейчас в Накарре, но это не край света. Чтобы вернуться, ему хватит трёх дней.

–О, боги! – зевнул накарреец. – Кто поставил тебя управлять Гильдией? Ты непроходимо туп. Думаешь, если я позволил ему уехать, то позволю и вернуться?

INTRO 2

Семнадцатью годами позднее. Замок Бирса.

КОНСТАНТИН

Винтовая лестница, ведущая в подземелье, была настолько узкой и крутой, что спускающиеся след в след люди слышали звук дыхания идущего впереди, но не видели его.

–Они точно ушли? Все одиннадцать? – спросил Константин у пустоты впереди. На верхних ярусах лестница была шире, и король мог провожать взглядом ускользающее яркое пятно. Сейчас же спускаться приходилось, осторожно нащупывая подошвой следующую ступень. Как не торопись, а пламя факела всегда уходит за поворот быстрее.

–Да, повелитель, – прозвучало откуда-то снизу, глухо, как из бочки. – Им выдали хлеба и сушёных овощей. Оружия не давали. Но они и сами не взяли ничего, даже одежду оставили.

–Как же они вышли за ворота? Голышом? – поинтересовался Константин. – Там же столько этой мерзости...

–О, повелитель, с этим вышла забавная история. Они бросали жребий. Он выпал одному юноше, Исаку.

–Не помню, – ответил Константин, проведя рукой по сырой стене. Спускаться в темноту, не чувствуя холод древнего камня, стало вдруг невыносимо страшно. – Для меня все варвары на одно лицо. Его убили?

–Он сам вскрыл себе вены, мой король. Точнее – перегрыз. Остальные хлопали себя по бёдрам и танцевали.

–Так они воздают последние почести умершему вождю или герою. Это – танец смерти и жертвоприношения.

–Да, они же дикари, вы правы, повелитель... Однако было в этом всём что-то такое... Пока он ещё держался на ногах, его целовали в лоб, тут же собирали кровь с его запястий и размазывали по своим телам. С самого начала, когда первый раз заполняли Тофет, я не видел ничего более... Не знаю.

Какое-то время в темноте слышалось только тяжёлое дыхание.

–Потом Лонго открыл ворота. Эта дрянь почуяла людей, колыхнулась к ним. И мигом назад отскочила. Так они и ушли.

–В каком направлении?

–На юг. Домой.

–Они что, собрались идти двести с лишним лиг через горы, пустыню и туман? Без одежды и припасов?

–Да пусть Рогатый проглотит их души! Стойте!

Константин остановился. Сзади раздался странный звук, словно кого-то душили. В затхлом воздухе подземелья отчётливо запахло скисшим вином.

–Что случилось?

–Эта лестница... Да простит меня повелитель, – простонал Кормчий, отплёвываясь. – Она доконала меня.

–Вам плохо, дорогой друг? – Суффет не счёл нужным скрыть нотки злорадства в своём голосе. – Потерпите, осталось ещё с сотню ступеней. А что касается основного входа, так он во внешнем дворе. Туда, увы, не пройти.

–Да будь ты проклят, старый... Простите, повелитель... – Магон громко прочистил горло и хрипло продолжил: – Я готов. Доведи меня до самого конца своей преисподней, дружище.

Ровно через шестьдесят ступеней пальцы короля, уже привыкшие к холоду шероховатого камня, нащупали острый скол, а за ним – пустоту. Шагнув за поворот, Константин зажмурился: в отвыкшие глаза брызнуло светом.

–Вот он... И ещё один, – бормотал под нос суффет, шагая вдоль стены и зажигая закреплённые в подставках факелы. Разгораясь, они принялись чадить и плеваться шипящей смолой.

Константин огляделся. Закопчённый потолок и кривые стены, пробитые рабами сотни лет назад прямо в скале, уходили во мрак, смыкаясь в точку, где царила и вовсе непроглядная тьма.

Из-за поворота вывалился бледный, измученный Магон, и тут же сполз вниз по стене. Свои индиговые шелка он сменил на одеяние матроса. Широко расставив ноги в кожаных штанах, Кормчий опустил голову к полу, не обращая ни малейшего внимания на брызгающую сверху смолу.