Текст книги "Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Андрей Ватагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 4

  Чем дольше Карпатов пребывал в теле ребёнка, тем больше положительных сторон своего положения ему открывалось. Будучи взрослым серьёзным дядей, он совершенно разучился так вот по-детски радоваться жизни. Раньше скверное настроение редко покидало его, и он оживлялся, в основном, только во время очередного задания. Теперь же, ему открылись новые (а точнее давно забытые старые) прелести бытия.

  Вот светит солнце, ветер играет листвой экзотических деревьев, завезённых с приграничных планет и украшающих теперь улицы, прохожие – кто деловито, а кто праздно – шагают мимо, а на тротуарах красуются нелепые рисунки малышни, выведенные разноцветными мелками. Степан и не заметил, как все тревожные мысли покинули его вихрастую голову. Он просто двигался бодрым пружинящим шагом, напевая про себя популярный мотивчик. Короче, вёл себя бывший разведчик, как обычный подросток, и опомнился только на пороге общаги, уже доставая свою ключ-карту.

  Неужели деградирую! – Тревожно подумал он. Вдруг, в его организме происходят какие-то процессы, в результате которых разум подстраивается под телесную оболочку? С одной стороны, это хорошо – правдоподобней будет образ, а с другой – какой, к чёрту, образ, когда есть риск потерять себя?! Меняться внутренне Степан категорически не хотел, ему и внешних изменений вполне хватило. Или всё же просто гормоны шалят? Хорошо, если бы так. После недолгих размышлений, Карпатов решил, что ему стоит начать писать что-то типа дневника. Не обязательно заносить туда что-либо важное, главное запечатлеть образ мышления, и время от времени сравнивать записи. Если станут несвязными, чересчур восторженным, ну или, к примеру, безграмотными – всё, тревожный симптом! Значит следует...

  Что же следует делать в этом случае, Степан додумать не успел. Кто-то требовательно похлопал его по плечу. Он, доведённым до автоматизма движением, перехватил чужую руку, вывернул её, сбил неизвестного противника с ног, и, заломив руку ему за спину, прижал лицом к газону.

  – Стёп, ты чего? – Ошарашено прохрипел неизвестный, голосом Сидни.

  – Сидни? – Удивлённо уточнил Карпатов.

  И тут было чему удивиться. Понятно, отчего Степан не сразу узнал соседа – под его правым глазом расплылся здоровенный фингал, а левая щека была покрыта затвердевшей дезинфицирующей мазью синего цвета.

  – Да я это, я! – Раздражённо подтвердил Сидни. – Может, слезешь с меня, наконец!

  – Ой, да извини! – Степан тотчас отпустил соседа и помог ему подняться.

  – Чего это ты чуть что на людей кидаешься? – Потирая запястье, побывавшее в железной хватке бывшего диверсанта, спросил Сидни.

  – А чего ты ко мне со спины подкрадываешься?

  – А чего ты перед дверью столбом стоишь?

  – Задумался.

  – О чём? Как ключ-карту в замок вставлять? – Ядовито поинтересовался Сидни.

  – О жизни, – серьёзно ответил Степан, не обратив на иронию внимания. – Не подкрадывайся ко мне со спины, когда я думаю о жизни. И вообще... если я, такой задумчивый, стою к тебе спиной и не замечаю твоего приближения, ты топай погромче.

  Во всяком случае, коллеги так и делали. Не то, чтобы к Карпатову можно было так просто подкрасться, однако, задумавшись, он несколько отрешённо воспринимал действительность. Впрочем, это присуще многим людям.

  – Может ещё звонок велосипедный на верёвочке таскать?

  – Это уж, как тебе удобно. Кстати, с чего это ты тут такой красивый?

  – Не твоё дело! – Буркнул Сидни, отворил дверь своей ключ-картой и прошмыгнул мимо Степана внутрь. Тот лишь покачал головой и прошёл следом.

  Карпатов отнёс вещи в комнату и спустился на кухню, где достал из холодильника готовый обед и принялся изучать инструкцию. Такие обеды выделялись общежитиям администрацией, но ребята использовали их только в крайних случаях, предпочитая – при отсутствии контроля за питанием – есть что-то повкуснее. И этим 'повкуснее' были не столько сладости, сколько обычная человеческая пища, не имеющая ничего общего с набором витаминов, представленным в виде замороженных овощей и мяса, коим являлся школьный обед. Степану по большей части было всё равно, что есть, но и ограничивать себя без необходимости он не собирался. Школьный обед он выбрал ровно по двум причинам: первая – ему хотелось попробовать то, чем кормят нынешнее подрастающее поколение; вторая – с кухонными автоматами он дела ещё не имел и даже не представлял, что будет делать, когда придёт его очередь готовить. Впрочем, он полагал, что 'старшие' товарищи не оставят его в беде.

  Загрузив коробку с обедом в микроволновку и установив требуемые параметры разогрева, Степан уселся за стол и принялся ждать. Через две минуты печь выдала сигнал готовности, после чего он приступил к обеду. По факту дегустации был вынесен вердикт: нынешнее подрастающее поколение – по мнению чиновников, составлявших рацион – должно питаться хуже, чем солдаты-контрактники в учебке. Теперь смысл собственноручно приготавливаемых блюд раскрылся перед ним во всей своей красе.

  Лин застал Степана в тот момент, когда тот сваливал недоеденный обед в утилизатор мусора.

  – Что, распробовал, чем нас травят? – Ехидно поинтересовался он.

  – Лучше, чем ты можешь себе представить, – хмуро откликнулся Карпатов.

  – Мог бы и подождать, я сейчас всё равно собирался на всех готовить.

  – Твоя очередь?

  – Ага.

  – Не против, если я поприсутствую? – Попросил Степан. – Может, помогу чем.

  – Ещё как не против! Только зачем тебе? Ты то новенький, твоя очередь не скоро!

  – Ну я это... не совсем себе представляю, что нужно со всем этим делать, – Степан обвёл рукой кухонный аппарат, расположившийся вдоль стены.

  – То есть как? – Удивился Лин.

  – А вот так, – спокойно ответил Карпатов.

  – Лёшка говорил, что у них в детдоме были дежурства по кухне, потому он из нас лучший кулинар!

  – У всех по-разному, – уклончиво ответил лжедетдомовец.

  – Ясно, – протянул Лин. – Ладно, вместе быстрее управимся! Ты будешь резать овощи, а я мясо.

  – И что должно получиться в итоге?

  – Рагу. – С гордостью ответил Лин. – Ещё я умею готовить щи и несколько национальных блюд, но они остальным почему-то не нравятся.

  Лин залез в холодильник, и начал вытаскивать оттуда продукты, передавая их Карпатову. Прежде чем приступить к готовке он тщательно вымыл руки и заставил Степана последовать его примеру, несмотря на все его заверения, что руки у него и так уже отмыты со всех сторон.

  – Вот, а эта штука для того, чтобы шинковать крупными ломтями. Теперь выпотроши перец и запихни в неё, – объяснял Лин, активируя встроенную мясорубку. – Вообще, тут всё довольно безопасно, но следи за пальцами. – Он кивнул в сторону картинки, нарисованной цветными карандашами на листе альбомного формата и приклеенной к стене скотчем. Под корявым изображением руки с кровавыми обрубками вместо двух пальцев был расположен лозунг: 'Повар, внимательно следи за пальцами!!!'

  – Марта рисовала, – пояснил Лин в ответ на невысказанный вопрос Степана.

  – Милая девочка.

  – Ага. Жутко обижается, что мы её к готовке не допускаем – маленькая ещё. Как и Вовчик. – Лин загрузил в специальный отдел мясо, закрыл крышку и нажал несколько кнопок. – Честно говоря, готовить намного легче, чем мыть после этого аппарат. Слушай, а ведь ты сегодня в школу ходил!

  – Было дело, – подтвердил Степан.

  – И куда тебя определили?

  – В группу 3-41-ОМ-КА.

  – В Омку? – Сразу погрустнел Лин. – Ну вот, опять мимо. Я то в параллельной группе учусь, а из Омки у нас Сидни с Тоськой.

  – Кстати, – вдруг вспомнил Степан, – а чего это Сидни сегодня так живописно выглядит.

  – Что, опять? – Вздохнул Лин. – А я ведь ему предлагал со мной на каратэ походить! А он говорит: насилие – не метод! А лицом в грязь падать, да пинки получать – метод, значит?

  – Его что, в группе обижают?

  – Не то чтобы в группе... есть у нас банда отморозков, деньги у малышни отнимают, тюфяков и ботаников чморят. Ничего за гранью, честно говоря. Такие уроды везде найдутся.

  – Это точно. – Кивнул Карпатов. В школе сталкиваться с подобным контингентом ему не доводилось, но вот в армии... Ему вспомнилась памятная стычка с так называемыми дедушками, когда он перешёл из учебки в полноценную войсковую часть. Вообще, в контрактной армии проявления дедовщины встречались не часто, но, как заметил Лин, уроды везде найдутся. Та стычка закончилась для Степана тремя нарядами вне очереди, а для его оппонентов травмами разной степени тяжести с последующим исключением из рядов Вооружённых Сил.

  – Да и Сидни то наш парень упёртый. Я однажды увидел, как его шпыняют да и вступился. Хулиганьё то разогнал кое-как – их тогда всего двое было – но и сам неслабо получил. Только вот Сидни на меня потом с неделю дулся, типа не суйся куда не просят, или тебе нравится за других люлей получать? Вообще-то он тогда повежливее выразился – он у нас вообще вежливый – но смысл был именно такой. Думаю, он просто старается не обращать на них внимания.

  – Сложно не обращать внимания, когда тебе кулаком по роже стучат, – заметил Степан.

  – Он справляется, – грустно улыбнулся Лин. – Весь перец порезал? Хорошо, тогда режь теперь морковь.

  После того, как овощ был нарублен, он свалил всё в миску, тщательно перемешал и залил каким-то соусом. Затем, содержимое миски было свалено в одну из полукруглых ниш на поверхности кухонного аппарата. С щелчком захлопнулась прозрачная крышка, и Лин ввёл на индикаторной панели параметры готовки.

  – Здесь рагу тушится, – объяснил он. – Смотри, выставляем мощность тридцать на пятнадцать минут.

  – А мясо?

  – Скатаем в тефтельки и приготовим отдельно.

  Когда всё было засунуто во чрево кухонного автомата, осталось только ждать.

  – Как видишь, ничего сложного, – сказал Лин, вытирая пот со лба.

  – Слишком много пара, – заметил Степан, у которого запотела шея. – Это нормально?

  – Не совсем, – признался юный кулинар, – у нас вытяжка плоховато работает.

  – Ну что там, Шило? – Спросила Катька, заглядывая через плечо мастеру.

  – Ничего хорошего. – Хмуро ответил лысеющий низкий мужичок. – Эх, Катюха, основательно его помяли. Рулевая штанга покорёжена, нагнитатель смят...

  – Это я и без тебя вижу, починить сможешь?

  – Смогу. Только руль придётся менять. У меня, кстати, новая модель есть, с эргономичной рукоятью! А по хорошему счёту, тебе бы лучше новый гравиборд приобрести. Ещё несколько гонок в твоём стиле он, может, и выдержит, но не больше.

  – Что значит 'в моём стиле'? – Недовольно спросила Катька.

  – Это значит, что ты себе соперников выбирать не умеешь! Сплошные вредители тебе попадаются! – Шило недобро прищурился. – Или ты первая бодаться начинаешь?

  – Нет! Просто их трое было!

  – Ох! – Вздохнул мастер. – Девочка, у тебя с головой хуже, чем я предполагал. Ну кто же против команды выходит в одиночку, причём без соответствующих навыков и упрочнённого корпуса?! Удивительно, что от твоего гравиборда вообще что-то осталось!

  – Я манёвренностью брала! – Воскликнула Катька.

  – Манёвренностью она брала, – проворчал Шило. – Ну-ка скажи мне, какие гравиборды у той троицы были?

  – Два 'Пегаса' и двадцать третья 'Комета'. – Призналась гонщица.

  – А у тебя 'Сатурн'! – Рявкнул Шило. – Ты что, вообще неспособна адекватно оценивать ситуацию? У твоего гравиборда нет никакого превосходства в манёвренности! Да, с тюнингом он намного быстрее тех, что ты мне назвала...

  – Вот я и...

  – Но только если двигаться по прямой! Судя по повреждениям, ты не реализовала это преимущество, а дала втянуть себя в бой!

  – Слушай Шило, ты мне что, тренер?! Или может папочка?! – Вскипела Катька. – Ты механик, Шило! Вот и занимайся своим делом!

  – Я то займусь, а вот ты с таким подходом долго на гонках не продержишься – либо покалечишься, либо убьешься! Завязывай ты с этим делом Екатерина, не для тебя оно!

  – Ещё чего, я классно гоняю!

  – С этим спора нет, вот, только, просто классно гонять мало! Ты даже не умеешь себе противников выбирать, а про стратегию я вообще молчу!

  – Слушай, давай ты просто починишь мой гравиборд, ладно? А с остальным я сама справлюсь.

  – Приходи послезавтра, быстрее никак. – Видя, что его слова не достигли цели, хмуро буркнул Шило.

  – Спасибо, Шило! – Улыбнулась Катька. – Тогда до послезавтра!

  Механик грустным взглядом проводил выпорхнувшую из мастерской девчонку и вновь оглядел покореженный гравиборд.

  – Убьётся, как пить дать убьётся! – Печально резюмировал он.

  Обычно после школы Катька допоздна тусовалась с приятелями или проводила время на импровизированных гоночных трассах (подобному образу жизни способствовало то, что она училась в вечернюю смену), но теперь, из-за отсутствия гравиборда и непрезентабельного внешнего вида ей не хотелось ни того ни другого. Уже начинало темнеть, и она решительно направилась к общежитию, надеясь хоть на новичке отыграться.

  Нахальный мелкий засранец, как Катька окрестила Степана после знакомства, должен был получить сполна за те минуты смущения, которые она испытала. Ведь даже регулярно отчитывающая её Изотова, издевательски объясняющая Катьке какая она никчёмная дура, не смогла добиться подобного эффекта! А этот вроде и не говорил ничего такого, а заставил чувствовать её по-дурацки. И это очень бесило!

  Завалившись в общагу, Катька нос к носу столкнулась с Алексеем.

  – Что-то ты сегодня рано. – Удивился он.

  – Ну и что? – Недобро зыркнула на него Катька.

  – Да так, ничего. Странно просто. Что, среди этих твоих гонщиков показаться стыдно?

  – И ничего не стыдно! Что мне там без гравиборда делать? А вот ты – слабак! У тебя такой гравиборд, а ты его в стойле держишь!

  – Ну вот ещё, буду я с придурками, типа тебя, гонять. – Холодно сказал Алексей.

  – А твои любимые 'Ласточки' тоже придурки? – Ехидно поинтересовалась Катька.

  'Ласточками' назывался квартет девушек-гонщиц из недавно открытой элитной школы. Заезды с их участием снимались на камеру и выкладывались в местную Сеть. На Монблане среди молодёжи 'Ласточки' по популярности были сравнимы с известными зарубежными поп-певцами.

  – Они спортсменки! – Заступился за любимую команду Лёшка. – Ты их с остальными то не ровняй!

  – С чего это! Они такие же, как и все. Думаешь, если их поймают, то не привлекут за хулиганство?

   Так как гонки на гравибордах являлись развлечением нелегальным и даже весьма опасным, милиция периодически устраивала на гонщиков облавы.

  – Разумеется, не привлекут. Они же из ТОЙ школы.

  – Мажоры, – презрительно фыркнула Катька, – детишки политиканов и прочих знаменитостей.

  Алексей тоже не слишком хорошо относился к учащимся элитной школы, но 'Ласточки' для него, как и для большинства парней его возраста, были чем-то святым и – к сожалению – недосягаемым.

  – Да ну тебя, ты им просто завидуешь! У них есть то, чего у тебя никогда не будет!

  – И что же это? – Угрожающе сощурившись, спросила Катька.

  – В числе прочего, женственность! – Выдал Лёшка и, увернувшись от оплеухи, похихикивая взбежал на лестницу.

  Наблюдавший эту сценку Степан лишь снисходительно повздыхал, в который раз напомнив себе, что его окружают всё-таки дети. Даже отличающийся рассудительностью 'братец' Лёшка, отнюдь не взрослый, несмотря на все свои старания показать остальным обратное. А ведь у Карпатова была абсолютно противоположная проблема – выглядеть более естественно, как ребёнок.

  – А тебе чего? – Грозно сдвинув брови, Катька уставилась на выглядывающего из гостиной Степана.

  – Ничего, – быстро ответил тот и скрылся, захлопнув за собой дверь.

  – То-то же! – Послышалось из коридора, из чего Степан сделал вывод, что поступил вполне по-детски, и вернулся к телевизору.

  Вот уже полчаса он наблюдал за бегающим по экрану мужиком, отстреливающим инопланетян из какой-то здоровой трубы. Кровища лилась рекой, а ошмётки монстров летели прямо в сторону игрока.

  Карпатов покосился на Вовчика, с сосредоточенным видом терзающего джойстик.

  – Нет... Нет! – Выкрикнул Вовчик, когда через минуту по экрану прошла надпись 'ИГРА ЗАКОНЧЕНА'. – Ладно, теперь твоя очередь.

  – Значит, ты просто бегаешь и стреляешь во всё, что шевелится? – Уточнил Степан, когда Вовчик встал и передал ему джойстик.

  – Ага, а ты что, никогда не играл? – Удивился мальчуган.

  – Играл, конечно, – честно ответил Карпатов. – Только не в эту игру.

  – А в какую?

  – Название не помню, но там нужно было взаимодействовать с командой, разрабатывать тактику операции, подбираться к врагу...

  – Круто, вот бы поиграть!

  На самом деле, Степан описывал программу моделирования боя, с помощью которой проводились занятия в учебке. Разумеется, там был специальный шлем и костюм, в результате чего эффект погружения в 'игру' был полным.

  – Это не интересная игра, там надо долго таиться за углами и сидеть в засадах.

  – Ску-у-чно, – протянул Вовчик. – А во что ещё ты играл?

  – Мало во что, – пожал плечами Степан. – У нас в детдоме с играми было не очень.

  Степан выбрал в меню 'Новую Игру' и нажал на старт.

  Дальние рубежи Российского Галактического Сектора

  Научно-исследовательская станция 'Хамелеон-9'

  Командный крейсер 'Отважный' вышел из подпространства всего в паре километров от станции.

  – Разрешите выйти на связь, товарищ генерал? – Обратился к Шубейко капитан крейсера.

  – Разрешаю, – кивнул тот.

  – Станция 'Хамелеон-9', говорит капитан третьего ранга Игорь Светлов. На нашем борту находится группа следователей во главе с генералом Шубейко. Разрешите произвести стыковку.

  – Пожалуйста, предоставьте пароль, – донёсся из динамиков хриплых голос.

  – Николай, введите пароль, – официально обратился к помощнику Шубейко.

  – Одну минуту, – Шахов подсоединил свой планшет к консоли связиста. – Пароль выслан. – Доложил он, повозившись с клавишами.

  – Пароль принят, – сообщил голос, – стыковку разрешаю.

  Уже через пятнадцать минут Шубейко, Шахов и двое штатных экспертов-криминалистов пересекли стыковочный рукав и, пройдя через шлюз, оказались в главной причальной зоне космической станции.

  Встречающих было много, но в первых рядах стояли грузный человек в военной форме со звёздочками полковника и мрачный пожилой тип в мятом халате учёного.

  – Здравствуйте, Прохор Иванович! – Выкатился вперёд военный. – Я...

  – Лыков Василий Петрович, комендант станции, я полагаю? – Смерив холодным взглядом полковника, спросил Шубейко.

  Тот, немного растерявшись, просто кивнул.

  – А это, наверное, – Генерал кивнул на учёного, – академик Поляков, глава Научного Отдела.

  – Полянский, если позволите, – поправил академик.

  Шубейко вопросительно взглянул на помощника.

  – В паспорте написано – Поляков, – шёпотом сообщил тот. – Полянский, видимо, псевдоним.

  – Не вводите в заблуждение компетентные органы, господин академик, – укоризненно покачал головой генерал, – в наших документах вы значитесь Поляковым, а ваши псевдонимы нас не интересуют.

  – Но позвольте, – возмутился академик, – моя родная фамилия подходит больше для пролетария, нежели для учёного, я бы попросил...

  – Даже не просите, – отрезал Шубейко. – Вы на военном объекте, Эдуард Макарович, а не на каком-нибудь симпозиуме.

  После этих слов академик окончательно сник.

  – Разрешите в честь, так сказать, прибытия пригласить вас отобедать, – заискивающе улыбаясь, позволил себе вмешаться Лыков.

  – Не разрешаю. Настраивайтесь на деловой лад товарищ Лыков, нам надо будет с вами о многом побеседовать. А сейчас определите для моих людей какое-нибудь помещение подальше от лабораторий и с хорошей вентиляцией, – начал отдавать распоряжения генерал, проходя через расступившуюся толпу к лифту. – Нам нужны записи видеокамер и отчёты от других средств обнаружения.

  – Конечно, конечно, – пролепетал едва поспевающий за ним полковник.

  – Кроме того, нам придётся допросить всех операторов, техников и пилотов. Начнем, пожалуй, с офицера, который дежурил непосредственно на главном пульте Службы безопасности.

  – Капитан Буров, – сказал комендант, – вызовем его немедленно.

  – Только после того, как мы разместимся. Сейчас с 'Отважного' доставят наше оборудование. – Генерал первым вошёл в лифт и подождал, пока в него войдёт команда следователей и представители станции.

  – Какое оборудование? – Поинтересовался Поляков.

  – Детектор лжи, различные анализаторы, сканеры и прочее. – Ответил ему Шахов.

  – Да, – важно кивнул Шубейко. – Поэтому желательно, чтобы наше помещение было ещё и просторным.

  Полностью обосноваться на станции следователям удалось только через полчаса. Шубейко окинул взглядом комнату с голыми стенами и столами, на которые криминалисты устанавливали своё оборудование, и закурил. В зубах одного из экспертов уже дымила сигарета, а Шахов нервно теребил в руках пачку своих любимых 'Апполонов'. Вентиляция, как и было заказано, присутствовала и жадно втягивала дым через решётки под потолком.

  – Как вы думаете, это займёт много времени? – Спросил Шахов.

  – Ты куда-то торопишься? – Покосился на него генерал.

  – Послезавтра у тёщи день рождения, – робко признался помощник.

  – Опоздать боишься?

  – Да, в общем, – Шахов неожиданно смутился, – совсем наоборот.

  – Не нервничай, – усмехнулся Шубейко, – по моим прикидкам, дня четыре мы тут точно провозимся. А тёще своей видеопоздравление с 'Отважного' отправь, глядишь не обидится, служба у нас такая.

  – Это точно, – с облегчением согласился Шахов.

  – Теперь серьёзно, Коля. Нам необходимо выяснить, как эти черти пробрались аж через три периметра! На тебе камеры и показания охранной системы, а я пообщаюсь с персоналом.

  – Может лучше я, а то как-то не к лицу вам допросы вести. – Предложил помощник.

  – Ты о моём лице не беспокойся, у меня тут самые тяжелые звёздочки на плечах, а это, знаешь ли, на психику давит похлеще, чем включенный детектор лжи. Сразу все осознают, в каком серьёзном положении оказались!

  Глава 5

  Российский Галактический Сектор

  Планета Монблан

  Карпатову не спалось. Стоило закрыть глаза, как перед ними вставали разнообразные монстры, один другого страшнее, которые, впрочем, целыми оставались недолго и разлетались на множество кровавых ошмётков.

  И кто только детям такие игры выдаёт? – Уткнувшись лицом в подушку, подумал он. – Надо будет инфокристал с этой жутью поцарапать.

  Уже шёл первый час ночи, когда за дверью послышались скрипы и шорох. Звуки продолжались минут пять, после чего Степан едва разобрал произнесённое шёпотом слово 'зараза' и звук удаляющихся шагов. Видимо, после неудачи с немного усовершенствованным бывшим диверсантом замком, Катька решила, что таиться не имеет смысла и грозно протопала к себе на этаж.

  Ещё через полчаса, Степан решительно встал, подошёл к окну, распахнул ставни и, поставив локти на подоконник, вдохнул свежего ночного воздуха.

  Дурацкая игрушка тут не причём, приятель, – признался он себе, – просто ты волнуешься.

  О да, Карпатов действительно волновался, примерно так же как перед своим первым боем. Он понимал, что именно завтрашний день, когда он переступит порог школы в качестве полноценного ученика, станет для него переломным. В сущности, чем он занимался до этого? Лишь плыл по волнам обстоятельств. Его убили, его клонировали, потом усыновили и отправили учиться. И мнение самого Степана в большинстве случаев не играло никакой роли. Но завтра... именно завтра станет началом новой жизни. Степан не находил этой мысли достаточно логичного объяснения, но всем своим существом проникся важностью момента.

  Да, так же было и в ночь перед первым боем. Именно тогда Карпатов ощутил всю ответственность за принятое им решение завербоваться в войска. Он тогда думал: зачем я вообще на это пошёл? И отвечал себе: просто всё остальное слишком скучно. Сейчас он ответил бы иначе: просто я не смог найти себя в чём-то другом, более мирном.

  Степан посмотрел на две бледно-зеленные луны, что тускло светили над ночным Монбланом, и улыбнулся. Всё-таки этот 'Второй Шанс' не такая уж недоработанная программа, как показалось вначале, ведь возможно теперь ему удастся найти для себя иное призвание.

  – Как любят повторять в дешёвых американских сериалах: сынок, для тебя открыты все дороги! – Усмехнулся Степан, поражаясь накатившей на него сентиментальности, и вернулся на раскладушку.

  Утром Карпатов проснулся вовремя, причём без посторонней помощи. Навык просыпаться самостоятельно был очень полезен, Степан натренировал его в первые же годы службы.

  Бывший диверсант навёл утренний марафет и принялся отрабатывать комплекс основных упражнений. Он опасался заниматься слишком интенсивно, справедливо полагая, что неподготовленное детское тело может не выдержать нагрузок. Вообще, в ближайшей перспективе он собрался раскошелиться на парочку тренажёров, только не тех которые качают мышцы с помощью электрических импульсов и всякого такого, а нормальных тренажёров. Карпатов знал, что с этим делом главное не переусердствовать и больше всего не хотел стать похожим на качка – это привлекает к себе внимание и не является показателем настоящей силы (под настоящей силой он, как участник многих схваток, понимал совокупность опыта, ловкости, быстроты, отточенности движений и всего остального в этом духе).

  Затем он разложил на раскладушке свежеприобретённую школьную форму и неодобрительно её оглядел. Форма категорически не понравилась Степану, стоило только её примерить. На его взгляд, она была чересчур заметной и ощутимо сковывала движения. Матерясь сквозь зубы, Карпатов напялил на себя черные брюки и белую рубашку, поверх которой накинул тёмно-красный лёгкий пиджак без ворота. Ко всему этому безобразию прилагался ещё и галстук в зелёную полосочку, но Лёшка заверил, что его можно не одевать, преподы к этому не придираются. Следуя школьной моде, относительно которой ещё вчера просветил тот же Лёшка, Степан не стал заправлять рубашку в брюки и застёгивать верхнюю пуговицу.

  Подхватив рюкзак и выйдя из комнаты, Карпатов критически оглядел себя в большом зеркале, установленном в коридоре. Небрежно одетый лохматый мальчишка, отражающийся в нём, улыбнулся и озорно подмигнул бывшему диверсанту.

  – Самое то! – Оценил себя Степан, спускаясь к завтраку.

  Наталья Сергеевна тоже волновалась. Честно говоря, подобное состояние не было для неё чем-то необычным, но так, как сегодня, она волновалась только в самый первый день работы в школе. А началось всё после вчерашнего разговора с Изотовой.

  – Вы неплохо справляетесь, – похвалила её директриса, отведя взгляд от экрана монитора.

  – Спасибо...

  – Но некоторые ваши инициативы вызывают сомнение.

  – Это какие? – Вскинулась молодая учительница.

  Валерия Марковна смерила её ледяным взглядом, отчего та нехотя поёжилась. Наталье Повериной было всего двадцать три, и она преподавала в Общеобразовательной Школе имени Людина М.В. вот уже второй год. По мнению Изотовой, новая учительница истории не слишком-то отличалась от учащихся старших классов и была не в меру деятельна – постоянно дополняла свои учебные планы всяческими излишествами.

  – Ну вот, к примеру, эта ваша система очков. Зачем вам это нужно? Есть же баллы!

  – Баллы баллами, а очки очками! Понимаете, очки нужны не для оценки знаний, они привносят в занятия элементы игры...

  – Наталья Сергеевна, – строго произнесла директриса, – это школа! Мы здесь учим детей, а не играем с ними!

  – Но ведь подобный подход очень способствует усвоению материала!

  – Я не собираюсь сейчас оспаривать ваши методы, главное чтобы вы придерживались программы. Кстати, а зачем нужны эти внеклассные занятия? Тем более два раза в неделю. Что вы на них преподаёте?

  – Ничего, – смутилась Поверина, – мы просто общаемся.

  – Просто общаетесь? – Удивилась директриса. – И о чём же?

  – О разном.

  – Но зачем вам это надо? У вас ведь и так довольно плотный график!

  – Я просто стараюсь лучше узнать ребят, найти с ними общий язык! Ведь очень важно, чтобы между учителем и учениками были доверительные отношения!

  – Чтож, это ваше право, – вздохнула Изотова. – Не думайте, что я с вами согласна или мне нечего сказать по данному вопросу, просто сейчас у меня нет на это времени. Я пригласила вас по другому поводу.

  Директриса встала, подошла к шкафчику с множеством выдвижных полок, открыла одну из них и достала маленькую прозрачную коробочку, в которой посверкивал инфокристал.

  – Наш новый ученик Стивен Мастерс, – она положила коробочку перед Повериной. – Я зачислила его в вашу группу.

  – Здорово! Он англичанин?

  – Насколько я поняла, стопроцентный русский, недавно усыновлённый англичанами. – Объяснила Изотова, усаживаясь на своё место. – Знаете, я коротко с ним побеседовала, и он оставил весьма неоднозначное впечатление.

  – В каком смысле? – Насторожилась учительница.

  – Наталья Сергеевна, я ведь никогда не зачисляла к вам детей, плохо поддающихся воспитанию и обучению, ввиду вашей неопытности. Тем не менее, вам уже довелось работать с ними, и я думаю, вы готовы взять на себя такую ответственность.

  – Да, конечно... – неуверенно кивнула Поверина. – А что с этим мальчиком?

  – В этом вам и предстоит разобраться. Я знаю, что до недавнего времени он воспитывался в детском доме на планете Камь, после чего был усыновлён и отправлен сюда. Характеристика к делу прилагается, но она какая-то... несодержательная. По первому впечатлению, мальчик показался мне довольно вежливым и серьёзным, но все же боюсь он может доставить некоторые проблемы. В общем, приглядитесь к нему. У вас достаточно крепкая группа, постарайтесь, чтобы Мастерс не стал причиной снижения показателей.

  Показатели?! И это всё, что тебя волнует?! – Гневно воскликнула про себя Наталья.

  – Конечно, – она попыталась изобразить улыбку и взяла со стола коробочку с инфокристалом.

  На следующий день, перед занятиями, её мысли витали вокруг нескольких неприятных моментов, успевших приключиться с начала её преподавания. Ключевым действующим лицом большинства из них была известная школьная хулиганка Екатерина Лаврова. Вот с кем ей так и не удалось установить хоть какой-то контакт! А вдруг новенький такой же, или даже хуже? Да ещё и в её группе! Вдруг он настроит остальных ребят против неё?! К тому же, если верить данным из личного дела, Мастерса поселили в одно общежитие с Лавровой! Вдруг эти двое ещё и сговорятся?!

  Наталья встряхнула гривой распущенных каштановых волос, пытаясь освободить голову от нелепых мыслей. Что толку гадать, если она даже не знает, с кем придётся иметь дело?

  Всего к школе имени Людина было приписано одиннадцать общежитий и каждое утро детей, проживающих в них, подвозил до школы большой белый экскурсионный автобус. Собственного транспорта у школы не имелось, поэтому она ежегодно заключала контракты с различными туристическими фирмами. Однажды, решив сэкономить, администрация школы договорилась с городскими властями, которые предоставили грузовой гравимобиль с надписью 'ЛЮДИ' на закрытом кузове. Правда, катались в нём учащиеся не долго – всего пару месяцев. После нескольких решительных протестов и угроз написать родителям, администрация пошла на попятный и душный, постоянно трясущийся грузовик вновь сменился автобусом с кондиционером и удобными сидениями. Не все, конечно, им пользовались. Лёшка, к примеру, не стал дожидаться восьми пятнадцати, когда к их общаге обычно подкатывал белый гигант, похожий на шатл без крыльев, а умчался на своём гравиборде. Остальные выстроились в ряд перед домом.