Текст книги "Артефакт (СИ)"

Автор книги: Андрей Парфёнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Итак, когда-то – неизвестно когда, но точно раньше событий на Кадмоне – бур марсохода захватил нужный камень и вытащил его на поверхность. И в тот же момент – или позже? – зонд-посланник, за несколько килотиков преодолев расстояние от червоточины до поверхности Марса, не успел полностью затормозить – да в этом и не было нужды (а вот нужда избавиться от лишних улик на околомарсианской орбите – была) – и вонзился в его атмосферу, включив свои камеры наблюдения, чтобы за малую долю секунды сгореть в атмосфере, успев передать изображение с поверхности.

На этом изображении был марсоход «Cool Velocity», над которым промелькнул и сгорел шальной метеорит (много их тут летает). А в его манипуляторе – камень, на котором прочерчена одна-единственная черта.

Черта, которую оставил Ваннаборн Линда перед тем, как улететь на Аэнган и умереть там, став Небесным Махатмой и завещав местным жителям выкопать камень, чтобы Иэлли Андарен смогла каким-нибудь неведомым путём его увидеть.

... А через полчаса после откапывания Артефакта радиоволны с Марса достигли Земли, и изображение – на сей раз полученное прямо с поверхности, хотя и с камеры более низкого качества, чем у бурмасян – появилось на экране центра управления в Пасадине. На нём был марсоход, механическая рука которого захватила камень.

– Это... что? – растерянно спросил Джеффри.

– Артефакт, – благоговейно прошептал Игорь.

– Но это же... такая же вулканическая порода, как валяющиеся на поверхности! Это не создание инопланетян, а обыкновенная естественная каменюка!

– Не совсем обыкновенная, – на лице Игоря расплылась улыбка. – На нём чёрточка нарисована.

Лицо Джеффри Смитсона покраснело, потом побагровело – Игорь даже подумал, что оно сейчас станет мертвенно-синим.

– Какого... какого... этот fucking камень... этот идиотский булыжник, в котором нет ничего особенного – и есть ваш инопланетный артефакт?!

– Ага, он самый, – осклабился Игорь. – Камень. С чёрточкой. Всё, как и говорил Небесный Махатма. Моя миссия исполнена!

– С чёрточкой... – прошептал Смитсон, схватившись за голову, – ага, с чёрточкой. Была осыпь, камни тёрлись друг о друга, и один поцарапал другой. Естественный процесс, никаких доказательств разумного вмешательства... – теперь Смитсон раскачивался из стороны в сторону. – Что вы наделали, Смирнофф, что вы наделали... дирекция ЦРУ по СВС... Конгресс осведомлён, и президент тоже... Безопасность государства оказалась под угрозой... Вы понимаете, что вас защищала только ваша роль в установлении контакта, то, что без вас было не обойтись?

– Да мне плевать.

– И меня тоже... Я тоже теперь знаю слишком много, и тоже сдвинул с места лавину, потревожив очень могущественные силы на самом верху... Я надеялся на огласку в прессе, что журналисты не упустят инопланетный артефакт – ради такой сенсации они даже защитят меня от спецслужб – но теперь-то оглашать нечего. И защищать меня никто не станет... Вас, наверно, посадят в тюрьму или устранят, уж не знаю, что с вами сделают... Вы, конечно, уволены, но плевать на вас – а вот со мною что будет?!

– Наказ исполнен, – повторил Игорь с блаженной улыбкой, даже не слушая Смитсона.

Он помахал руководителю проекта «Cool Velocity» рукой и вышел на улицу – в никуда.

19. Элламарис. Контакт.

– Рагаса грохнул. Ну и скотина же ты, – грустно сказал Ангуан, осматривая тело программиста с пробитым верхним отростком.

– Ну, извините – я не думал, что у вас так мало места и острые углы торчат, – буркнул ЛланРрук.

– Жалкие оправдания...

– А чего вы хотели? Я ж воплощение зла, из-за которого погибла куча бурмасян. Одним человеком больше, одним меньше...

– Я это знаю – просто полезно лишний раз удостовериться, какая ты скотина.

– Уж кому говорить об этом, но не человеку, намеревавшемуся убить миллиарды разумных существ, – ехидно заметил ЛланРрук.

– К чему спорить о чужаках? – вмешался Ниглео. – Мы должны заботиться о благе собственной цивилизации. Наша главная задача – найти Артефакт, который поможет нам победить Представителей.

– Артефакт? – заинтересовался ЛланРрук.

Ниглео в ответ прочитал ЛланРруку краткий курс истории Кадмона – вплоть до текущей войны.

– Вы же пытались выйти на контакт с Представителями долин, но у вас ничего не получилось, поскольку они эгоистично цепляются за власть, не думая о благе бурмасян. И только Друзья, от имени которых я имею честь выступать, смогли с вами договориться.

– Чудесно, – хихикнул ЛланРрук. – Историю Кадмона я и сам знаю – изучал при подготовке к контакту. Но интересны акценты, которые вы в этой истории расставили. Вы ненавидите Представителей и ведёте с ними войну. И вы говорите сейчас отнюдь не от имени Друзей. Капитан Ниглео, вы сочувствуете Сердитым?

– Передача записи за пределы станции сейчас перекрыта, поэтому не вижу смысла скрывать, – пожал плечами капитан. – Я и сам Сердитый.

– Не беспокойтесь, меня не волнуют ваши внутренние распри, и я не сдам вас Представителям. Для меня они – досадная помеха к установлению контакта и не более того. Как легитимных представителей бурмасян я воспринимаю лишь Друзей.

– А вы знаете, что из Друзей осталась в живых одна лишь Иэлли Андарен, и она уже очень стара?

– А когда она умрёт, кто будет представлять Друзей? – заинтересовался ЛланРрук.

– Приятели Друзей, конечно.

– О! И кто там главный?

– На Кадмоне – Эллеро Линда. На "Элламарис" – я.

– Эллеро... Линда? Он родственник Эллеро Карна?

– Да, племянник.

– Но почему тогда он не входит в число Друзей?

– Его отец поссорился с Карна. Идеологические разногласия, осложнённые личной неприязнью. Он даже женился на дочери Ангуана Солла.

– Так значит, наш любезный Ангуан Латерран – его родственник?

– Да, он мой двоюродный дядя, – пожал плечами Ангуан. – Но это неважно. Всё неважно. Рагас погиб. Аэнганцы погибнут. А скоро и нас уничтожит какой-нибудь шальной кусок сферы-колыбели...

– Ангуан, перестань раскисать и не мешай мне, – сурово сказал капитан. – Твоя жажда мести сейчас второстепенна. Главная задача – сорвать Экзамен – решена. Следующая задача – наблюдение за Артефактом.

– Вы думаете, что Артефакт поможет вам победить Представителей? – задумчиво спросил ЛланРрук.

– Именно так, – подтвердил Ниглео. – А, справившись с Представителями, мы договоримся с Ядром о помощи Кадмону.

– О помощи?! Если вы хотите какой-то помощи со стороны Ядра, а не кары за провал Экзамена, вам нужно, прежде всего, спасти вжзыжгиков. Причём это нужно сделать срочно, пока ещё работает Полугалактический Коридор на Вжзыжг. Эта планета находится на противоположном радиусе Галактики, и добираться по ней обычными путями, без Ровного Коридора – слишком долго. Пока доберёмся, будет уже поздно.

– Если бы мы даже вдруг захотели, пресмыкаясь перед Ядром, бросить все силы на спасение насекомых – что мы можем сделать для них без Иглы? – нахмурился Ниглео. – Я думал, это безнадёжно.

– Я напишу в Совет, – медленно заговорил ЛланРрук, лихорадочно пытаясь придумать выход. – Меня, конечно, не послушают. Я ручался за вас, а вы провалили Экзамен. Это крах моей карьеры как Советника. Но я буду писать снова и снова – о, заваливать Совет письмами я умею! Я предложу им способ спасения вжзыжгиков.

– Какой способ? Послать им ещё одну Иглу? Войти в неанонимный контакт?

– Первое невозможно – в Галактике было всего три Иглы, две уже заняты, одну мы израсходовали. Создание новой Иглы – долгое дело, и пока не нашлось ни одной цивилизации III уровня, которая бы предложила нам свою помощь. Второе – слишком рискованно. Ядро, скорее, пойдёт на гибель половины населения Вжзыжга, чем решится на неанонимный контакт. Мы слишком хорошо помним Этианею...

– Ну, значит, без вариантов, тема закрыта, – развёл руками Ниглео.

– Нет, есть ещё выход... единственный выход. Частично анонимный контакт.

– Частично анонимный – это как?

– Я правильно понял, что отсюда на Кадмон открыт Четвертьгалактический Коридор?

– Да, верно.

– А отсюда на Вжзыжг – Полугалактический Коридор. Пока червоточины этих двух коридоров не ушли слишком далеко от планет назначения, нужно организовать переправку достаточного количества бурмасян на Вжзыжг. После этого Коридор будет закрыт.

– Это значит... когда они смогут вернуться на Кадмон? – невольно задумался Ниглео. ЛланРрук попытался скрыть ликование: капитан сперва категорически отрицал возможность помощи вжзыжгикам, но теперь перешёл к стадии размышлений.

– По стандартным транспортным коридорам – очень нескоро. К этому времени их дети на Кадмоне успеют состариться. Если возможность возвращения вообще возникнет.

– Возможность возвращения... – прошептал Ниглео и добавил совсем тихо непонятное:

– Она умрёт, а Таллиа останется такой же...

– Что за ерунда? – вмешался Ангуан. – Если мы даже переправимся на Вжзыжг, как мы сможем уговорить тамошних жителей? Боюсь, наши эмпатические способности не работают при таких биологических различиях. И как мы вообще поймём, что делать?

– Для этого с вами буду я – профессиональный контактёр и единственный представитель Ядра на планете. Но никаких контактов со мной Совет поддерживать не будет.

– Но возможность возвращения...

– Может возникнуть лишь через тератики. Впрочем, пока не вырастим из Вжзыжга цивилизацию I уровня, о возвращении лучше даже не думать.

– А ведь неплохой выход, – пробормотал Ангуан.

– Ангуан, ты что? – изумлённо воззрился на него Ниглео. – Какой ещё неплохой выход? Кадмон должен строить Ожерелье Дружбы, а не отвлекать свои и так скромные силы на спасение насекомых.

– Капитан Ниглео, извините, – проворчал Ангуан. – Я только что хотел убить миллиарды человек, но... дождь меня унеси, меня волнует судьба вжзыжгиков... Ожерелье Дружбы... ценой гибели цивилизации? Это странная дружба, не находите, капитан?

– Бурмасяне – превыше всего, – неуверенно сказал Ниглео.

– Капитал Ниглео, вы уже видели столько удивительного, – вкрадчиво сказал ЛланРрук. – Сферу-колыбель и её гибель, Скоростную Иглу, червоточины... Всё это творение рук единственной разумной цивилизации. И это лишь малая доля чудес, которые таит в себе Галактика и на которые способна цивилизация 3-го уровня. А ведь вжзыжгики могут тоже со временем дорасти до 3-го уровня... если их спасти.

– Вы требуете от меня слишком многого, – вздохнул Ниглео. – Бурмасяне отказались от роста много тысячелетий назад, это наша судьба. А вы теперь предлагаете мне сделать выбор не только за бурмасян, но и ещё за одну, совершенно неизвестную мне цивилизацию.

– Решаете не вы, а Иэлли Андарен, – напомнил ЛланРрук.

– Она стара... Боюсь, она может не дожить до прихода информации об Артефакте и нашего возвращения на Кадмон. И тогда решать будет Эллеро Линда, который планирует победить Представителей с помощью Артефакта и строить Ожерелье Дружбы. Как-то так, – пожал плечами капитан.

– Но вы как второй Приятель также имеете право решить судьбу бурмасян. Вы-то хоть понимаете, что вам надо становиться контактёрами? – жалобно сказал ЛланРрук.

– Я послушаю, что скажут Иэлли Андарен и Эллеро Линда, и решу судьбу нашего народа на основе их слов.

– В таком случае, вам нужно разблокировать передачу данных и скорее отправить информацию на Кадмон.

– Но Ядро... – начал возражать Ангуан.

– Ядро и так скоро обнаружит, что Игла ушла по неправильному маршруту, и нагрянет сюда с инспекцией. Вас может спасти лишь конвенция, согласно которой мы находимся на территории а-пеленгаторов-синих. Если они вдруг окажутся к нам добры (а предсказать их мотивы даже я не в силах), они, может быть, позволят нам дождаться получения ответа с Бурмаса прежде, чем передать нас в руки Совета по Контактам.

– Если они окажутся к нам добры, они не дадут обломкам собственной сферы-колыбели уничтожить нашу станцию, – проворчал Ниглео, настроение которого, похоже, начало быстро падать. – Но мне почему-то кажется, что им пофиг на нас.

– Если учесть, что мы постепенно приближаемся к сфере, обломков будет становиться всё больше... Кстати, а станция вообще расчитана на долгое ожидание?

– Зришь в корень, слизняк. Мы набрали запасы еды – только сможешь ли ты их употребить или у тебя заворот кишок случится? Я рассчитывал отправить команду на Кадмон, сесть в спасательную шлюпку и дрейфовать в ней шесть месяцев, пока зонд-связной не вынырнет из червоточины с фотографиями с Бурмаса. Шлюпка будет следовать за червоточиной, поскольку та постепенно удаляется от сферы-колыбели.

– За меня не беспокойтесь, – подпрыгнул ЛланРрук. – Я сгоняю на "ЛланРрукПрыг" за едой и запасами воздуха. Вам-то в "ЛланРрукПрыг" будет слегка неудобно, он для вас... маловат, скажем так. Чтобы вас туда поместить, придётся сложить пополам и отрезать торчащие конечности. Поэтому лучше мы все вместе разместимся в шлюпке, а корабль может дрейфовать параллельно нам – мы будем брать оттуда необходимые запчасти для систем жизнеобеспечения.

– Что?! Я должен провести шесть месяцев с гадёнышем-контактёром? – зарычал Ангуан.

– В чём проблема, Ангуан? Ты можешь вернуться на Кадмон.

– Нет уж, я хочу первым увидеть картинки с планеты предков и узнать, как Игла унитожила проклятый Аэнган.

– Тогда тебе придётся смириться с присутствием гадёныша-контактёра.

20.

Они отправили команду на «Кадмон» вместе с посланием от Ниглео в запечатанной капсуле (капитан сидел нам ним долго, опустив голову и о чём-то задумавшись), переместились на спасательную шлюпку и отчалили от обречённой станции, которая продолжала падать на сферу-колыбель. Шлюпка взяла курс на червоточину.

Вскоре вокруг них раскинулась беззвёздная темень. ЛланРрук задумчиво смотрел на быстро погружающийся во тьму нескладный комплекс помещений «Элламарис», вокруг которого, посвёркивая оптическими поверхностями, вращался жилой тор. Он едва не погиб на этой станции, но тем не менее, понял, что будет по ней скучать. Его незадачливые убийцы тоже притихли. Начался последний этап их миссии и самое тяжёлое испытание – ожиданием.

Обломков сферы-колыбели, разлетавшихся во все стороны, при естественном освещении было не видно. Ниглео мог бы включить направленный луч, чтобы осветить окружающее пространство, но предпочёл экономить энергию. Они удалялись от сферы довольно быстро, поэтому вероятность столкнуться с обломком была невелика. Если же какой-нибудь незадачливый обломок их таки нагонит, они погибнут быстро, не успев понять, что произошло.

Скоро Ядро узнает о произошедшем и пошлёт миссию Совета по контактам, чтобы разобраться в подробностях и предотвратить дальнейшие противоправные действия бурмасян – и на сей раз контакт будет совсем не добрым. Впрочем, пока они недалеко улетели от сферы и находились в области контроля апельсинов, которые, видно, не собирались наказывать коварных экзаменуемых. А миссию Ядра они, скорее всего, даже не увидят – в такой-то тьме, да ещё и в пространстве, усеянном обломками.

ЛланРрук вызвал «ЛланРрукПрыг», и вскоре его транспортная шлюпка мягко ткнулась в борт спасательной шлюпки. Стыковочные шлюзы бурмасян, подобно пасти морского чудища, мягко причмокивая, всасывали в себя любой транспорт, поэтому проблемы со стыковкой не возникло. Контактёр пересел в собственную шлюпку и через несколько восьмёрок килотиков был на борту «ЛланРрукПрыг».

Оказавшись на родном корабле, ЛланРрук почувствовал непреодолимое желание смыться от этого кошмара – от гибнущей сферы, от тёмного пространства, усеянного обломками, от двух бурмасян, испытывающих к нему глухую ненависть, от тесной шлюпки, в которой не хватало еды и воздуха, от необходимости узнавать, убила ли Игла несколько миллиардов жителей Аэнгана или промахнулась, от карательной экспедиции Ядра, от пребывания на Кадмоне в долине, где с неба падают горы воды... Вернуться в Совет, покаяться в своей ошибке, уйти на пенсию и выращивать водоросли. Потом он подумал о том, что может приобрести. Путешествие по Полугалактическому Коридору, контакт с цивилизацией насекомых, частично анонимный контакт – уникальные впечатления, которым мог бы гордиться любой контактёр. Потом вспомнил капитана Ниглео, которого от перспективы получить эти уникальные впечатления аж трясёт, но при этом он готов идти навстречу судьбе... ЛланРрук недовольно булькнул от своей тиковой слабости, погрузился в капсулу и отправился в обратный путь.

Шлюпка медленно двигалась вслед уходящей червоточине, постепенно снижая скорость. Торопливость хороша лишь при ловле мальков, а они приближались к границе зоны а-пеленгаторов-синих, которую не стоило пересекать – возможно, другие эмиссары Ядра настроены к нарушителям правил Экзамена не так благодушно, как апельсины. К прогнозируемому моменту возвращения зонда-связного червоточина будет уже по ту сторону невидимой границы – но это некритично. Главное – находиться поближе к червоточине внутри зоны апельсинов, прижавшись к её краю, чтобы уловить слабые сигналы вынырнувшего зонда и суметь их расшифровать.

Они ждали долго – несколько двойных восьмёрок мегатиков. За это время ЛланРрук ещё несколько раз летал за едой, но её запасы начали подходить к концу, и контактёр затосковал. Ниглео и Ангуан, похоже, тоже были не в лучшей форме. Нижняя часть их туловищ постоянно урчала, потом перестала урчать, но сами бурмасяне стали какими-то вялыми. Отношения между Ниглео и ЛланРруком несколько улучшились – по крайней мере, капитал больше не называл его слизистым гадёнышем. Гадёныш пытался то так, то эдак выяснить у капитана что-нибудь про Эллеро Линда, кроме его родственных связей и дружбы с Иэлли – но узнал лишь, что это дедушка самой прекрасной и самой бессердечной внучки на свете. Эта информация, похоже, не представляла никакой пользы для аллеворца. Лучше бы придумал, где пожрать в открытом космосе.

Когда аллеворец обнаружил, что пара бурмасян как-то нехорошо на него поглядывает и перешёптывается, как будто оценивая его пищевые качества, неожиданно пришла информация от зонда-связного. Ниглео расшифровал её и долго произносил какие-то короткие яростные слова. Потом он сказал что-то Ангуану, тот обхватил голову руками и застонал.

– Кто первый расскажет плохие новости? – поинтересовался ЛланРрук.

– Иди к чёрту! – выругался Ниглео. – Камень! Артефакт – обычный камень!

– Ангуан, теперь твоя очередь ругаться.

– Игла промахнулась... – прошептал Ангуан.

Да, ошибка в программе, заложенная в Иглу, сбила только настройки её движения. Зонд-связной, как положено, завис возле червоточины – а вот Игла прошла мимо Аэнгана, пересекла всю систему GVIII-486754 и теперь стремительно удалялась от неё. Месть Ангуана осталась неисполненной.

– М-да, – булькнул ЛланРрук. – Аэнган мы спасли, это хорошо. Но вот неуправляемая Игла на релятивистской скорости, которую можно остановить, только поставив на её пути планету... Ох, боюсь, меня не только попрут из Совета, но и ещё заставят своим телом её останавливать. Хорошо, что я отправлюсь с вами на Вжзыжг.

– Он ещё радуется! – зарычал Ангуан.

– Что щупальца развесили? Вы же понимаете, – воскликнул сияющий ЛланРрук, – что я не могу признать ваш Контакт успешным. Вы провалили Экзамен!

– Ох, – Ниглео скривил губы в непонятной гримасе. – Хоть одна хорошая новость. Мы не станем Контактёрами и сможем потратить свои ресурсы на создание Ожерелья Дружбы. Хотя... Представители ни за что не согласятся...

– Пусть Линерро решает, на что они согласятся, – буркнул Ангуан.

– Тебе-то Линерро не указ, – сказал Ниглео. – Но я надеюсь, что твоя неутолённая жажда мести не прорвётся в каких-нибудь выходках.

– Почему же не указ, я его уважаю.

– Кто такой Линерро? – спросил озадаченный ЛланРрук.

– Линерро, он же Эллеро Линда – лидер Сердитых и мой двоюродный дядя.

– Что ж, давайте отправимся к этому вашему Линерро и расскажем последние новости. Посмотрим, что он нам посоветует насчёт Представителей.

21.

Шлюпка перемещалась вблизи границы области апельсинов по сложному ломаному пути. Большую часть времени она летела по пассивной траектории, как маленький каменный обломок (коих в этой замусоренной туманности было немало), но в случайные моменты времени меняла направление полёта случайным образом. Если бы агенты Ядра искали целенаправленно движущийся к цели объект, им было бы сложно обнаружить шлюпку, и, даже обнаружив, они бы вскоре потеряли её из виду.

Но цель у нашей троицы была вполне конкретная: вход в Четвертьгалактический Коридор. Он, в отличие от отлётной червоточины, удалялся от сферы достаточно медленно, так что в нужный момент времени продолжал оставаться внутри области апельсинов (и об этом позаботился несчастный Тис). Когда они по расчётам Ниглео приблизились к червоточине на достаточное расстояние для прямого наблюдения, Ниглео включил направленный луч.

ЛланРрук напрягся: с этого момента счёт пошёл на тики. Наверняка эмиссары Ядра уже давно обнаружили вход в Коридор и находились где-то неподалёку, а включив луч, бурмасяне происигнализировали им: «Мы здесь, ловите нас!». Теперь всё зависело от того, заблокирован ли вход в червоточину и насколько внушительные силы выставило Ядро.

К его удивлению, червоточина была открыта. Темная сфера, окутанная мерцающими переливами Т-поля, висела в отдалении – направленный луч канул в неё бесследно. Шлюпка устремилась к сфере, и вскоре перед ними открылся захватывающий вид. У ЛланРрука перехватило дыхание: несколько раз в жизни он уже бывал в Четвертьгалактическом Коридоре, но не переставал ему изумляться. Ничего более великолепного он с своей жизни не увидит, ведь Полугалактический Коридор они будут проходить (если будут) в состоянии распада, когда червоточины Коридора уже начнут удаляться друг от друга.

Червоточина выглядела со стороны как тёмная сфера, вроде чёрной дыры. В действительности же она была областью искривлённого пространства, так что, смотря на эту сферу, можно было увидеть – сквозь сверкающий свет вместившихся в промежуток между входом и выходом звёзд – другую её сторону. У обычных червоточин с другой стороны была пустота космоса или, в лучшем случае, звёзды или планеты, которые можно было, приближаясь к ней, увидеть в огненном кольце сжатого пространства.

Коридор же содержал множество червоточин, вытянутых в цепочку: за первой – вторая, за второй – третья... Всплывающая из пустоты череда огненных колец, следующих друг за другом, при дальнейшем приближении распадалась в вытянутые траектории стремительно проносящихся мимо них звёзд. Казалось, они мчатся сквозь невиданный коридор света. Стены коридора вокруг них периодически гасли и вспыхивали с новой силой, когда они, выскакивая из одной червоточины, тут же попадали в следующую. Иногда коридор искривлялся, создавая впечатление гигантского космического аттракциона...

И вдруг всё закончилось. Они вылетели в пустоту, в которой висела коричневатая затянутая облаками планета с ребристой поверхностью, испещрённой горами, и кое-где гладкими боками пустынь. У неё не было океанов и полярных шапок, но было множество узеньких синих морей – залитых водой горных долин. Со стороны Кадмон выглядел довольно мило – пока не спустишься на его поверхность.

Здесь их уже ждало послание. Зонд, детектировав выход шлюпки из червоточины, плюнул в её сторону порцией электромагнитных волн и тут же взорвался, рассыпавшись в тёмном небе искрящимся фейерверком. Экран визора мигнул, и на нём появилось заросшее сероватой растительностью лицо сухожителя.

– Дорогой Ниглео и все мои друзья! – сказал Линерро. – У меня нет времени на долгие разговоры. Ваши жизни в опасности, а я уже считайте, что мёртв. Немедленно садитесь на Коэннара и уходите в убежища! А пока ваша шлюпка совершает посадку, выслушайте меня.

Месяц назад, вскоре после вашего отлёта на «Элламарис», к нам на плато Коэннара высадился десант посланников Ядра – и отнюдь не с добрыми намерениями. Это были эмпаты – три десятка несимпатичных гуманоидов, которые решили почему-то, что они смогут допросить нас, заставив рассказать о подлинных целях участия в Экзамене. Но мы тоже эмпаты, и нас было в два раза больше. После нескольких часов битвы ночных кошмаров, страха и ненависти, за которые я постарел лет на десять, они ползали по земле и рыдали от раскаяния. Они вдруг почувствовали себя крайне неуютно и решили искупаться в ближайшей горной речке. Надеюсь, они знали, что речка низвергается водопадом со стошаговой высоты. Может, кто из тварей Ядра и выдержит такое падение, но я что-то сомневаюсь.

Но перед купанием я допросил их главного. Его звали Иоаоэоуй...

– Нет! – закричал ЛланРрук.

– Заткнись! – прорычал Ниглео, и аллеворец замолчал, уткнувшись макушкой в аквариум.

– ...не планировали высадку на Кадмоне, – продолжал свой рассказ Линерро. – Они собирались допросить только обитателей "Элламарис", но обнаружили, что от станции после столкновения с обломком сферы-колыбели остались одни неуправляемо летящие в разные стороны куски. Они предполагали, что все обитатели станции погибли, но Иоаоэоуй на всякий случай приказал просканировать пространство. Вскоре посланники Ядра, к своему великому удивлению, обнаружили Четвертьгалактический Коридор. Они тут же запросили апельсинов, в суверенном пространстве которых находился вход в Коридор. Апельсины дали им странный ответ, означавший, что им всем нужно немедленно уйти в червоточину, даже не оставив послания для Ядра – мол, апельсины сами обо всём позаботятся.

Возможно, это указание спасло нас всех, потому что Иоаоэоуй с компанией отправился на Кадмон, а информация о произошедшем отправилась длинными путями межзвёздных коридоров в Ядро. Но, я думаю, уже скоро Ядро обнаружит исчезновение своей экспедиции и пошлёт другую – уже не для расследования, а для кары.

У нас есть максимум несколько месяцев до того, как на Кадмон обрушится беда. Я и мои товарищи – единственные виновники нападения на посланников Ядра. Поэтому мы отдадим свои жизни, чтобы спасти Кадмон – ведь тогда Ядру будет некого наказывать. Мы атакуем долину Атрандис, где в больнице умирает Андарен-колло, и там неизбежно погибнем от рук мокарей Махеннара. Ниглео, если ты жив – после моей смерти ты станешь лидером Сердитых. Считай, что я назначил тебя своим заместителем.

Но вас Ядро тоже будет искать, если вы уцелели. Поэтому бегите! Не задерживайтесь на Коэннара, уходите в южное полушарие. Там Ядро никого не знает и не контактирует с тамошними обитателями, поэтому вы сможете раствориться среди местных жителей, унеся с собой знание об Артефакте. Храните это знание! Только оно поможет нам победить Представителей, на него вся наша надежда. Когда-нибудь, когда Ядро оставит вас в покое, вы вернётесь и одержите победу над Представителями, чтобы справедливость восторжествовала и наши лица озарили улыбки. Я верю в вас, но прежде...

...Прежде вы должны отправить прямым лучом на Коэннара видео с Бурмаса, на котором должен быть Артефакт. Мы покажем его Андарен-колло – пусть расскажет нам, в чём заключена его великая тайна. Я жду последнего послания от вас. Прощайте!

– Нет никакой тайны! – закричал Ниглео в пустой экран. – Это обычный булыжник! Иэлли обманула нас, и мы проиграли! О Линерро, зачем же всё это было...

– Что, грустишь, лидер убийц? – проскрипел ЛланРрук. – Твои Сердитые убили моего друга. Надеюсь, Ядро скоро покарает вас!

– Молчи, слизняк! Ты убил Рагаса, так что мы квиты. Впрочем, Ангуан мне почти так же ненавистен, как ты. Из-за его глупых идей о мести Аэнгану я сорвал Экзамен и стал изгоем на родной планете, и, скорее всего, никогда уже не увижу ту, кого любил...

– Кто бы говорил, Ниглео! – скривил губы Ангуан. – Из-за твоих бессмысленных блужданий по туманности я потерял шанс попрощаться с дядей Эллеро. И его я уже точно никогда не увижу. А бессмысленными они стали из-за вмешательства слизняка – он сорвал мою месть, смысл моей жизни. Я оторвал бы ему все щупальца, но он всё равно не испытает ту боль, которую испытал я...

– Да-да, – булькул ЛланРрук, – я из-за тебя всего лишь изгнан из Совета и оказался в вашей приятной компании на вашей сумасшедшей планете с перспективой остаться здесь навсегда или отправиться в ещё более весёлую компанию к насекомым. Но это такие пустяки по сравнению с тем, что я сорвал твои планы убийства миллиардов разумных существ...

– Эй, не поубивайте друг друга! – озабоченно сказал Ниглео. – Я тоже давно хочу прикончить вас обоих, но как-то сдерживаюсь.

– Какая мы весёлая компания милых друзей! – булькнул ЛланРрук. – Каждому есть за что убить двух остальных, поэтому мы легко найдём общий язык... Как там посадка на эту вашу Коэннару? Надеюсь, мы скоро будем на поверхности? В космосе мы слишком заметны, а мне как не улыбается быть сбитым ни Представителями, ни Ядром.

– Как только Линерро сказал, что надо садиться, я отдал команду на посадку, – сказал Ниглео. – А ещё, пока вы слушали, разинув рот, я передал картинку с Бурмаса на станцию связи Коэннара, и теперь жду ответа от Линерро, если он ещё жив.

– Ниглео, в твоих руках сейчас – не только наша судьба, но и судьба Бурмаса, – напомнил ЛланРрук. – Если ты примешь мой план по контакту с Вжзыжгом, нам надо дожидаться на Коэннара посланников Ядра, чтобы передать им план. Его реализация – единственная гарантия, что мы избежим кары. Если же для тебя и твоих Сердитых важнее месть Представителям с помощью этого странного камушка (непонятно, как ты её осуществишь – камушек-то тебе явно не поможет), тогда мы бежим в южное полушарие, чтобы там скрываться от Ядра.

Впрочем, вам бы я в любом случае посоветовал переждать в южном полушарии, пока я веду переговоры с Ядром. Вы и ваши соплеменники слишком сильно накосячили, чтобы эти переговоры оказались простыми... Так что ты решил, Ниглео?

– Я выслушаю послание Линерро. Как он скажет, так и будет.

22. Кадмон. Контакт.

Линерро рассчитал всё верно: считанные часы прошли после того, как Иэлли окончила свой рассказ. И вот сигнал с Коэннара достиг Габло Атрандис и передал кадры, полученные со шлюпки, которая получила их с зонда-связного, к которому кадры были доставлены, пересекши всю систему GVIII-486754, электромагнитной волной от зонда-посланника... Зонд-посланник, который по плану Ядра должен был расположиться на вжзыжгикостационарной орбите, вместо этого сгорел в атмосфере Бурмаса, успев передать несколько изображений с его поверхности.

На экране визора был камень с торопливо накорябанной на нём кривой чертой.

Морщинистое лицо Иэлли осветила улыбка. Она еле слышно прошептала что-то, похожее на имя, и её дрожащий палец прочертил в воздухе линию, напоминающую крест. А потом её рука упала, застыла и больше уже не шевелилась.

В больничной палате на несколько мгновений воцарилась тишина, а потом Линерро повернулся к набившимся в палату Сердитым и тихо проговорил: