сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 43 страниц)
- Точно. Где он, скажи на милость, отмечен? На каком-таком плане?.. - Я качнул головой. - То-то и оно! Нет таких планов в природе. И никакой тут математический анализ не поможет. Даже если мы не поленились прокопать две сотни метров в сторону, то уж харбинцы наверняка побеспокоились о собственных мини-катакомбах. И сие, Гансик, скверно. Очень и очень скверно… Уйдет кто-нибудь из этих скаутов, начнется война… В общем, все надежды на агентуру Хасана. На всех явках должны быть наши глаза и уши.
- Тут уж как получится босс. Хотя, если кто-нибудь действительно улизнет, тогда - да… - Ганс вздохнул - Тогда всем нам придется попыхтеть.
- Ты погоди паниковать прежде времени. Может, и обойдется.
- Может, и обойдется, - эхом откликнулся Ганс. Я заглянул ему в лицо, и начохраны в замешательстве опустил голову. Он и впрямь малость вибрировал. А может, и не малость. Так или иначе, но этот парень лучше других знал, на какую мощь и силу мы сейчас покушаемся. Даже поддержка Васильича - форменный пшик, если растревожим истинных хозяев этой цитадели. Поэтому и следовало кончать с ними разом. Не щипать и не стращать пустыми угрозами, - жалить всерьез и насмерть.
Истина, что войн без жертв не бывает, - стара, как мир. То есть для них, собственно, войны и придуманы - для жертв. Количеством последних измеряются и оцениваются результаты сражений. Кто больше потерял - людей, территорий, техники, тот и проиграл. Азарт и ставки столь велики, что без ухищрений не обойтись. В операции с командой Мороза не последнюю роль сыграл Кепарь. В эту ночь аналогом Кепаря становился Сом - в прошлом краснобай и финансист, лучший из подручных Утюга, в настоящем - плотно пристрастившийся к алкоголю и наркотикам полупризрак-получеловек. Начав с водочки, этот сластолюбец стремительно прошелся по шеренге наркоядов, перепробовав все от конопли с эфедрином до натурального кокаина. Раскрылась подноготная чересчур поздно, когда Сом уже во всю готовил из опиума сырца «ханку», вконец изуродовав вены на руках, в паху и на шее. Дальше катиться было некуда, и по настоянию Утюга финансиста стали принудительно лечить. Люди бригадира ходили по горе-лекарям, платили им немалые денежки, привозили спеленатого по рукам и ногам больного. увы, господа врачеватели, словно птичьим пометом осыпающие газеты многообещающей рекламой, ничем существенным помочь не могли, и утюг, помнится, даже кого-то из них крепко потрепал. Верно, было за что. Потому как все эти особые массажи, пищевые добавки и хитрые чаи на деле оказывались чистым дутышем. Даже после кодирования проходило некоторое время, и стараниями Сома все возвращалось на круги своя. Пациент втихаря возобновлял старые связи, начинал нюхать порошки и вновь садился на иглу. Все старания утюга шли прахом, и на этом самом поприще бригадир успел превратиться в злостного ненавистника наркомафии. Парни его не раз и не два цапались с торгашами травки, но это были те же центровые, и ни о какой серьезной борьбе говорить не приходилось.
Сегодня, взбодренный двойной порцией допинга, Сом отправлялся в «Харбин» в качестве нашего посла. уходил он, разумеется, не пустой, унося с собой радиомаячок и дипломат с двойным дном. Покоящаяся в дипломате крокодиловой кожи папочка прикрывала главный сюрприз, заготовленный для лидеров центровых. Накануне Стэк с Микитой получили через пацана-дипкурьера мое предупреждение насчет готовящейся операции служб безопасности. За информацию я просил самую малость - не налик и не территорию, я просил передать в полное мое владение здание «Харбина», включающее в себя комфортабельную гостиницу, бассейн, сауны, игровые площадки, солярии и прочую требуху солидных гостиничных заведений. По моим словам, информация того стоила, ибо трупам уже все равно - владеют они «Харбином» или нет. А центровые, по моим заверениям, очень скоро в числе таковых вполне могли оказаться. То есть, если, конечно, не прислушаются вовремя к добрым советам дядюшки Ящера.
Более сумасшедшую цену запросить я, наверное, не мог. По всем расчетам от подобных притязаний центровые должны были прийти в состояние малого и большого шока. С другой стороны о моих связях в силовых структурах они были наслышаны, а потому так просто отмахнуться от письма не могли. Сама запрашиваемая цена предрасполагала к вниманию, и потому мы с Гансом не сомневались, что к приходу Сома эта шатия соберется в «Харбине» полным составом. Иного нам и не требовалось. Если затеять войну и начать выслеживать офицерский состав врага по закоулкам, то после первой же смерти эти орлы переполошатся, и начнется традиционный «джихад». А на их «джихад» начнется наш - и пошло-поехало, как это не раз уже бывало в мировой истории. Церковь в поисках золота объявляет поход на восток, латинские армии вторгаются в Азию и принимаются поголовно вырезать население. Последнее встает на дыбки и под предводительством Саладдина щелкает по носу самому Ричарду Львиное Сердце. Нехристи лупят неверных, а те скалятся в ответ, выставляя на улицы патефоны и граммофоны, вовсю накручивая жутковатую музыку «газавата».
Сколько там их было - этих крестовых походов? На запад, и на восток, в сладкие славянские земли! И всегда аукалось звонкой оплеухой. Так что рисковать следовало с умом. Потому и родилась идея использовать красноречие бывшего финансиста и нынешнего наркомана Сомова Леопольда Игоревича. Кстати сказать, и сам финансист горел желанием реабилитировать себя в глазах корешей. Во всяком случае, мои инструкции он выслушал с должным вниманием, поклявшись, что исполнит все наилучшим образом. И мне, и Гансу от души хотелось в это верить, и сейчас, внимая шагам парламентера, уже двигающегося по территории врага, я напряженно месил жевательную резинку, мысленно пытаясь приструнить звенящие от напряжения нервы. Август сидел справа, внимательно следя за радиоаппаратурой, Ганс устроился возле самой двери, готовый выскочить по первому моему сигналу. В аналогичной позиции пребывала вся наша армия. «Харбин» был взят в двойное кольцо, да и в самом здании, в залах ресторана и кегельбана, под видом посетителей толкалось десятка полтора гансовских «морячков». Что ни говори, а четвертая колонна - она всегда четвертая и бьет больнее всего. Хотя, по правде сказать, главной нашей ставкой оставался Сом…
- Шмонают, - прокомментировал Ганс. Процедура пропуска гостей к именитым лицам была ему хорошо знакома, и раньше нас он распознал по отрывистым, доносящимся из динамика фразам, что происходит в действительности. Судя по всему, Сома и впрямь обыскивали. Щелкнули замки, кто-то попытался заглянуть в дипломат, но Сом отреагировал, как его и учили.
- Стэку это не понравится.
- Что-то очень уж тяжелый чемоданчик.
- Кевлар, плюс блок сигнализации.
- Хмм… А внутри что?
- Бумажки. Очень важные бумажки.
Что-то загудело, и Ганс вновь поспешил с разъяснениями:
- Просвечивают дипломат!
Я нахмурился.
- Что, если разглядят?
- А что разглядят-то? - Август оставался спокоен.
- Оружия у него нет. Вся электроника упрятана в замке. Тут даже опытный таможенник ничего не увидит.
- Хорошо, коли так… - Ганс вздохнул. - Ага! Сейчас его, кажется, сканируют детектором.
- Пусть, к этому мы готовы.
- Стены вот только толстые, - озабоченно пробормотал Август. Подкручивая верньер радиостанции, пожаловался: - Автоподстройка не справляется, а там явно какая-то глушилка работает.
- Ты же говорил, что у тебя особые волны.
- Особые-то они особые, но на такой дистанции да через стены любая частота глохнет. Я же не знаю, какие там у них генераторы шума! Боюсь, не обойдется без зон молчания. А если его спустят в подвал или какую-нибудь комнатушку с обкаткой из свинца, то пиши пропало.
- Не каркай, ворона!
Мы снова умолкли, прислушиваясь к потрескивающему эфиру.
- Пропустили, - вздохнул Ганс. - Даже подозрительно. Неужели у них не водится приличных детекторов?
- Заткнись, Гансик, - я нервно сунул в зубы сигарету, щелкнув зажигалкой, прикурил. Первая сигарета за этот день. В спокойные времена я легко сдерживался. но когда наступали такие вот хлопоты…
Чуть слышно скрипнула дверь, и голос Сома возвестил нам о том, что он наконец-то добрался до места.
- Привет честной компании!
- И тебе такой же.
- Один момент! - кто-то торопливо приблизился к послу. - Ага! Есть сигнальчик. Босс, у него маячок.
- Зачем же так, дорогой? Не надо нас ни писать, ни слушать.
- Магнитофона нет.
- А это что? Вон за воротничком!
- Обычная подстраховка. Но если вы хотите… Из динамиков долетел треск. - Сом вытянул булавку-микрофон из ткани. Глухо щелкнуло, и эфир замолчал.
- Ну, вот и приплыл первый жучок, - Ганс, похоже, был доволен. - Второй у нас с сюрпризом, да и включить он его должен, когда заговорят центровые.
- Должен… - Я кивнул. Сигарета быстро догорала - совсем как бенгальская свеча, а радиостанция продолжала молчать. В машине повисло напряженное молчание.
- Долгонько что-то, - Август поскреб в затылке. - Или все-таки спустились в подвал?
- В любом случае ждать они его не заставят. Слишком любопытные. -Я отшвырнул окурок и покосился на часы. - Вот что, Гансик. Объяви-ка боеготовность номер один. Впрочем… Не надо. Нечего лишний раз полошить эфир.
Начальник охраны согласно кивнул, открыл рот, чтобы что-то добавить, но в это время ожил динамик.
- …огорошил. Этот Ящер совсем перестал головой думать!
- Уверен, вы перемените свое мнение, когда ознакомитесь с документами. Эта особая операция, курируемая из Москвы. Насколько я понимаю, что-то связанное с предстоящим саммитом. Накануне встречи с Шираком и Колем городок собираются кардинально подчистить, а президенту преподнести таким образом новогодний подарок.
- Кого в подарок-то? Нас, что ли?
- Не только… Мы тоже в списке, но замечу - не первые. Первые все-таки вы.
- И когда эта бодяга начнется?
- Стэк! - встрепенулся Ганс. - Падлой буду, его голос!
- Верно, - подтвердил я.
- …Пока неизвестно, но наш человек из службы безопасности готов сообщить точную дату. Предположительно речь идет о следующей неделе.
- Славно!..
- Вот твари-то!
- Без эмоций, господа, без эмоций. Пусть Сом скажет, через кого прошла утечка информации?
- Во-первых, этого я не знаю, а во-вторых, вы сами должны понимать, подобные вещи огласке не подлежат. Слишком серьезная тема.
- Серьезная - это точно!
- Я же не интересуюсь, кто прикрывал в столице вашу торговлю радиоизотопами.
- Во, чешет! - Ганс покрутил головой. - Хорошо вы его поднакачали!
- …Все это представляется очень и очень сомнительным, - проскрипел голос из динамика. - Не совсем понимаю, в чем интерес Ящера? На кой черт ему было предупреждать нас?
- Интерес прямой. Когда начинается большая охота, внутренние распри забываются. уж какие склочные были на Руси князья, а и тем пришлось взяться за создание единых дружин, когда запахло жаренным.
- Охота охоте - рознь. А уходить всегда лучше россыпью, по одному.
- Если вы собираетесь уходить, пожалуйста! У Ящера другие планы.
- Забавно! Что же он собирается делать? Воевать с государством?
- Имеются варианты. И один из них - объединить ваши связи с нашими. Совместными силами попытаемся дать отбой операции. Будут, разумеется, накладные расходы, но и здесь объединенным капиталом можно все разрешить. Сами знаете, столица нынче берет не лапой, а в охапку, так что денежки понадобятся большие. Есть люди, имеющие влияние на самых первых лиц страны, и есть подход к этим людям. Все, что от нас требуется, это как следует их ублажить. Полагаю, что план Ящера выполним.
- В общем, конечно, резон потрепыхаться есть.
- Разумеется, есть. Но помимо всего перечисленного имеется и второй интерес. Вы же спрашивали об интересах Ящера, не так ли?.. - Сом выдержал п узу. - Так вот, Ящера интересует «Харбин». Как и сказано было в письме.
Кто-то крякнул, кто-то шумно задышал.
- Ну, волчара! Не шутил, значит…
- Предлагаю ознакомиться с документами, - продолжал Сом. - Думаю, изучив их, вы иначе посмотрите на сделанное Ящером предложение.
Щелкнули замки, Ганс невольно поджался.
- Финита ля комедия! Затыкай уши, - пробормотал он. Однако взрыв прогремел не сразу. Сначала Сом достал папку, оживленно стал перелистывать бумаги, отыскивая лист, который в первую очередь следовало зачитать главарям центровых. О бомбе он, разумеется, ничего не знал. Но, так или иначе, фотореле, смонтированное Августом, сработало, и двухкилограммовый раскатанный по дну дипломата лист гексогена рванул во всю ивановскую. Взрыв мы услышали не по радио, а наяву. И тотчас, отомкнув дверь, со «Стечкиным» в руке наружу выскочил Ганс.
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Под занавесом дождя
От глаз равнодушных кроясь,
- О завтра мое! - тебя
Выглядываю как поезд…
М. Цветаева
Заряд гексогена был нашей главной ставкой в задуманном. Пробираясь в логово центровых. Сом, сам того не ведая, являл собой живую бомбу. Этакий камикадзе по-русски, тем паче, что гексоген - это вам не какой-нибудь аммонит и даже не пластид. Двух килограммов да в закрытом помещении могло хватить на добрых полстадиона гавриков. Не спасли бы их ни дубовые фюрерские столы, ни бронежилеты. Поэтому вторая часть операции представлялась более второстепенной. Тем не менее мы намеревались довести дело до логической развязки. Кося автоматными очередями выскакивающую отовсюду охрану, парни Дина-Гамбургера ворвались в цитадель «Харбина» и, миновав увеселительные комплексы, вторглись в деловую часть здания. Тут уже царила полнейшая паника. Едва завидев людей в масках, люди без понуканий вскидывали руки, проворно вжимались в крытые дорогими обоями стены. И самое грустное, никто не собирался вставать грудью на защиту родных пенатов. Лишь в одном месте трое или четверо обкуренных воинов в камуфляже открыли ответный огонь - не слишком точно, зато щедро и от души. Пули пошли крошить штукатурку, рикошетом запели над головами. Стало чуточку веселее, хотя для спецов Дина это были семечки. Скоренько разобравшись по двойкам, они в полминуты одолели простреливаемое пространство и, даже не использовав гранат, живьем положили камуфляжников на пол. По всей вероятности, парни ощущали даже некоторое разочарование. Сопротивление практически отсутствовало. Половина охраны собравшихся на совет авторитетов самым бесславным образом намеревалась дать деру.
Как и предсказывали мы с Гансом, один из выходов оказался неперекрытым, и во внутренний двор «Харбина» выскользнуло не менее дюжины вооруженных беглецов. На этом, впрочем, их везение и закончилось. Все таким же шумливом табунком они ринулись к своим оставленным на автостоянке машинам и, конечно, угодили под пули волков Каптенармуса. Вот вам и минусы автотранспорта! Любите ходить пешком - живее будете!.. Те, что оказались в ловушке и не полегли сразу, предпочли сдаться. Чуть позже все произошедшее Дин скучновато и буднично назвал легким скоротечным боем. Не мне было разубеждать этого видавшего виды вояку, что он не прав и малость заблуждается. Подобно скалолазам мы только влезли на овеваемый ветрами гребень, на котором следовало ещё удержаться.
Как бы то ни было, но уже через полчаса я сидел в уютном бильярдном зальчике, и Ганс, завалив на обшитый бархатом стол местного начохраны, выжимал из последнего показания, гуляя стволом «Стечкина» но ежику волос на затылке поверженного.
- Где Баранович с Лафой?
- ушли…
- Понимаю, что не испарились. Куда ушли?
- По подземному лазу.
Мы с Гансом переглянулись. Подобный вариант, не исключался с самого начала.
- Где их теперь искать?
- Не знаю! Правда, не знаю!
- Надо найти, - произнес я. - Сегодня же.
Ганс ответил кивком и с силой вдавил голову охранника в стол.
- Вот что, голубь глумливый, ты ведь у них пост занимал, верно? Так что соображать малость должен. Не поверю, чтобы ты ничегошеньки не знал. Поэтому выбирай, либо ты с сегодняшнего дня у нас на службе и получаешь свои сто дукатов, либо я размазываю твои мозги по столу. Надеюсь, ты мне веришь?
Из горла охранника вырвалось невразумительное мычание.
- Ага, вижу по глазам, что веришь! Ты ведь уже наблюдал, что в той комнатке наделала наша гранатка. Так что, наверное, понял: парни мы серьезные, и шуточки у нас тоже своеобразные. Короче, решай: или - или. А я пока посчитаю. До трех или до пяти - это уж как ты сам себя поведешь. Один… Два…
- Согласен! Да! - захрипел мужчина.
- Вот и славно! Значит, ты сейчас встаешь, причесываешь макушку и баки, после чего мы с тобой едем вдогонку за нашими кобельками, верно?
Охранник часто закивал.
- Ты уверен, что мы их найдем? - сладкоречиво продолжал вопрошать Ганс.
- Если… Если вы сделаете, как я скажу, то, скорее всего, найдем.
- Умничка! - похвалил я. - Езжай, Гансик, с ним. И позволь товарищу проявить инициативу. Если козлик того стоит, отблагодарим. Может, даже произведем в орлы.
- Слышал, козлик? - Ганс шлепнул мужчину по ягодицам. - Хочешь стать орлом?
Бледное лицо начохраны изобразило нечто непередаваемое. Будущему орлу было до одури страшно.
- Ну, а коли хочешь, то хватит разлеживаться, поднимайся. Считай, что ты уже на работе.
- Август остается со мной, - добавил я. - Поддерживайте с нами связь. И помните, Барановича необходимо взять живым.
