Текст книги " Дикие"

Автор книги: Андрей Щупов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 25 страниц)

– Сундуки знаменитые, тут ты прав… – Тренер подошел к ближайшему сейфу, похлопал его ладонью, словно доброго коня. – Такой вскрывать – тридцать три пота сойдет.

– А я вам что говорил! Потому и нужны ключики! – уголовный авторитет нетерпеливо переступил с ноги на ногу. – Ну, давай, не тяни резину! Где ключики?

– Какие еще ключики? – Тренер искоса бросил взгляд на своих помощников. Ребятки успели положенным образом сориентироваться, заняв заранее оговоренные места. Те, что вооружились трофейными «ремингтонами», придвинулись ближе.

– Ты чего буровишь, кореш! – лицо у Кучера вытянулось. – Я о ключах толкую! Магистр сам лично обещал их достать!

– Магистр обещал достать коды от хранилища – и он их достал, а вот насчет ключиков извини, он мне ничего не говорил.

– Да ты шутишь, в натуре! Как же мы будем их вскрывать?

– А кто тебе сказал, что я буду их вскрывать здесь? – Тренер сделал ударение на последнем слове. – Я, бригадир, с собой эти сундуки заберу. Ну, а дома спокойненько вскрою. И не оба сразу, а всего-навсего один. Мы ведь не ради денег эту бодягу затеяли.

– Что за туфта? Ты чего гонишь?

– В левом сейфе, – Тренер терпеливо указал рукой, – лежит обычная капуста, тут ты прав. Но меня она не интересует. Меня интересует то, что лежит в другом сейфе…

– Ну, да, там финансовая документация!…

– Нет, братец, там кое-что другое.

– Не понял? – физиономия Кучера пошла пунцовыми пятнами. Он уже осознал, что творится неладное, но волчий его мозг никак не мог поверить в то, что его, такого грозного и сильного, осмелились надуть.

– И не хотел говорить, да скажу. Здесь коллекция шкатулок Платова. Слышал о таком ювелире?

– Это яйца, что ли?

– Э-э, дружок, да ты, я вижу, совсем отстал от жизни. Яйца из золота и камней принадлежали Фаберже и давно уже уплыли с Урала. А Иван Платов, к твоему сведению, создавал шкатулки. Вот его коллекцией Магистр и заинтересовался. А вовсе не твоими вонючими бабками.

– Ты!… Ты!… – у Кучера помутилось в глазах. От отхватившей его ярости он даже потерял дар речи.

– Уж, прости, Кучер, но такова жизнь. Как говаривал покойный Вицын: банки грабить – это тебе не по карманам тырить. И ты напрасно сунулся в этот бизнес, бригадир…

Кучер был калачом тертым, но долгое отсутствие боевой практики сказалось на нем самым губительным образом. Да и где ему было тягаться с Тренером. Рука бандита еще вырывала из кармана пистолет, когда утробно бабахнули «ремингтоны» в руках послушников. Выброшенные гильзы, кувыркаясь, полетели на пол, и вторая порция пуль нашла свои цели. Дернувшиеся было братки успокоено осели на пол. Самому бригадиру, как человеку при должности, досталось двойная порция свинца. Деловито оглядевшись, Тренер пальцами указал на трофейные помповики. Понятливо склонившись, его люди вновь вложили оружие в пальцы мертвых охранников. Таким образом, с конспирацией было покончено. Семеро братков зашли в банк, и семерым суждено было остаться здесь навсегда. Отныне милиция будет знать, кого именно выставить виновником дерзкого грабежа…

– Что с тросом, Чтец? – отрывисто поинтересовался Тренер.

Послушник, именуемый Чтецом, махнул рукой, и четверо его коллег внесли в хранилище две увесистых бухты троса.

– Полагаешь, что выдержит?

– Если верить паспорту, нагрузка на разрыв – более пятнадцати тонн.

– Хватит, – Тренер удовлетворенно кивнул.

– Только там зигзаг по коридору, в окно придется тянуть.

– Прямо через стену?

– Это единственный выход…

Больше ни о чем они не говорили. Все и без того было ясно. Если бы означенные «сундуки» успели замуровать в стены, дело стало бы вовсе невозможным, но коли уж шестисоткилограммовые сейфы самонадеянно оставили на полу, этим следовало воспользоваться. А уж решение юго-западных братков стребовать с банка должок пришлось им как нельзя кстати.

Поскольку ключей не было, самым простым представлялось выдернуть сейфы с помощью капроновых тяг. Все равно как гнилые зубы. Двери на всем протяжении к окнам оставили распахнутыми, один конец троса при этом состыковали с подъехавшим к зданию грузовиком, второй, пропустив сквозь решетку окна, протянули прямиком к хранилищу. Нужный сейф уже обвязали тросом крест-накрест, один из послушников встал в готовности с мыльным огнетушителем. Тренер достал рацию, и, повинуясь его команде, водитель подал машину вперед, до предела натянув капроновый канатик.

– А теперь газу! – рявкнул Тренер. Грузовик за окнами взревел, и сейф со шкатулками, дернувшись, пополз по полу. Помощи огнетушителя не понадобилось. Стальная коробка, кувыркаясь и колотя углами по стенам, уверенно продвигалась вперед. Даже на лестнице она не замедлила ход, с грохотом въехала на самый вех. Хорошо, хоть никого по пути не раздавила. Уже в коридоре водитель снова поддал газу, и подобием тарана стальной короб ринулся к стене. Будь это старая кладка, сейф мог бы и застрять, но с современной кирпичной стеной в три дутых слоя он справился без проблем. Здание ощутимо содрогнулось, и, вырвав добрый кусок «мяса», сейф пулей вылетел наружу. Глядя на его кульбиты, Тренер от души понадеялся, что хотя бы часть упрятанных в сейф шкатулок уцелеет. По сведениям той же Василисы, упакованы они были надлежащим образом, но очень уж опасной была тряска. Впрочем, цену этой коллекции они успели уже представить, а потому даже одна уцелевшая шкатулка способна была оправдать все их затраты.

Машинально бросив взгляд на часы, Тренер быстрыми шагами устремился к выходу. Послушники без слов двинулись за ним. Все, что им оставалось, это погрузить сейф с помощью лебедки в грузовик, после чего самым спешным ходом отбыть восвояси…

Глава 11

Какое-то время Зимин с замиранием сердца ждал выстрелов, криков или собачьего лая, но время шло, а тревоги никто не поднимал. Еще через час стало окончательно ясно, что Василию удалось выскользнуть из опасной зоны. Впрочем, расслабляться было еще рано, да и трудно расслабиться в каменном узилище, вся площадь которого не превышала двух квадратных метров. Лечь здесь также не представлялось возможным – разве что в скрюченном состоянии, со временем начал одолевать и холод. То есть, если поначалу Стас чувствовал себя более или менее сносно, то по прошествию времени земная сырость и затянувшаяся неподвижность стали давать о себе знать, – одна за другой заныли старые раны, заломило кости, и безудержно потянуло в тепло. Как ни крути, а молодость Зимина осталась далеко за кормой. Энергия, свежесть восприятия, банальный метаболизм – все стало с годами иным…

Конечно, зиндан – он и в Африке будет зинданом, но одно существенное отличие в нынешних условиях все же имелось. Как ни крути, а темницы Урала всегда будут холоднее подземелий Кавказа и Хорватии. Вот и в этой яме от стен и пола разило явственной могилой. Не улучшал положения и запах пребывания прежних узников.

Так или иначе, но поспать Зимину практически не удалось. Чтобы не замерзнуть, приходилось постоянно приседать, размахивать руками и проводить энергичные «бои с тенью». Хорошо хоть дно темницы покрывало несколько слоев разномастного картона, – должно быть, сбрасывали прежним узникам сердобольные жители села. В основном это были упаковочные коробки, которые пусть в малой степени, но все-таки защищали от холода. При этом нижний слой давно успел отсыреть, да и верхние слои явственно отдавали прелью и плесенью. Тем не менее, разыгрывать из себя брюзгу Стас не стал. Старуха была права – чем дольше никто не пронюхает об исчезновении Гринева, тем большее расстояние сумеет покрыть юркий спасатель. А на то, чтобы добраться до города, Зимин не сомневался, Василию понадобится не один и не два часа. К этому следовало добавить незнакомую местность и множественные ловушки, о которых вскользь помянула загадочная старуха. Это могли быть очередные самострелы, волчьи капканы и даже вполне боевые мины. И здесь уж Василий становился на скользкий путь сапера, – если случится ошибка, то только один-единственный раз.

Наверное, самому Зимину было бы легче обойти искомые ловушки и добраться до Димки Харитонова, но в то же время он отлично понимал, что в сравнении с Гриневым имеет значительно больше шансов на выживание в этом гадюшнике. А потому Стас ровным счетом ни о чем не жалел и ни в чем не раскаивался. Разве только в том, что уговорил Василя пойти с ним на поиски девушек, но эту ошибку он как раз и исправил, если не считать гибели замечательного пса по кличке Лорд…

Уже на рассвете, когда первое зыбкое сияние высветило скудный интерьер его темницы, Стас занялся созданием манекена. В этом смысле картон – не самый плохой материал, и очень скоро, не без сожаления пожертвовав собственной «ковбойской» рубахой, он соорудил нечто напоминающее человеческую фигуру. Конструкция отдавала основательной «липой», но ничего иного в столь неподходящих условиях он соорудить бы не сумел. Так или иначе, для первичного обмана достаточно было и того труда, что затратил Зимин на свое утлое создание. В конце концов, у «фигуры» наличествовали все положенные человеку конечности, включая руки и ноги, а картонную голову он даже не поленился украсить полоской цветной ткани. И все-таки главные свои надежды Зимин связывал с царящей в зиндане полумглой. Если не будут вглядываться, то ничего и не заметят. Ну, а спустятся вниз, не спасет и самая искусная маскировка.

Так, собственно, и получилось: дважды мимо темницы шествовал патруль, бандиты гремели замком, проверяя прочность дужек, склоняя головы над решеткой, однако все обошлось, и муляж Зимина выдержал экзамен с честью. Все, что охранники могли видеть, это пару скукоженных на дне ямы фигур. И, разумеется, всякий раз Зимин недовольно поднимал голову, посылая незваных гостей куда подальше. Ногой при этом он легонько раскачивал и картонный муляж, создавая впечатление, что на появление патруля реагируют оба пленника.

Открылось все значительно позже, когда по требованию Атамана, Зимина попытались выволочь наружу. Это тоже получилось далеко не сразу, поскольку Стас и не подумал подчиняться. Каждая лишняя минута работала теперь на Гринева, а потому, вволю поперепиравшись с охраной, он дождался, когда вниз спустят лестницу и, подломив ее ударом ноги, сдернул вниз первого же охранника. Переломившись пополам, лестница рухнула вниз вместе с бандитам. В качестве улова Зимину достался не кто-нибудь, а Мох, и с немалым изумлением дюжий дворник понял, что и на его бычьи мускулы может найтись управа. Он даже не успел подняться, как его снова повалили и, прижав к полу, бесцеремонно выдернули из руки обрез. А в следующую секунду слепой выстрел ударил вверх, заставив окружающую охрану прыснуть в стороны.

– Кто сунется, шлепну! – рыкнул Стас, и, похоже, ему поверили. Правда, заворочался под ним плененный бугай, но попытку сопротивления Зимин подавил предельно жестко. Когда работаешь с такими гигантами, бесполезно прибегать к силе, а потому он поступил проще. Коленом уперся в пах богатыря и, покрепче ухватив средний палец на руке Моха, загнул его под неестественным углом. Разумеется, Мох взвыл благим матом.

– Чего творишь, урод! Больно же!

– Это еще что! – ободрил его Зимин. – Вот когда хрустнет сустав, тогда начнется настоящая боль.

– За что? – Мох уже почти плакал. – Я твоих баб пальцем не тронул, можешь сам их спросить. Наоборот, Маринку, эту дуру, домой на руках пер. И сюда на свиданку к тебе их водил…

– Так это ты, значит, бренчал там прикладом? – Стас несколько ослабил хватку.

– А то кто же! Я, конечно.

– Ну, и где они сейчас?

– Ясное дело – в избе у Горбуньи. Вареники, небось, наворачивают… – только сейчас глаза Моха изумленно скользнули по стенам темницы. Боль стихла, и он снова обрел возможность соображать. – Э-э, в натуре! Что-то я не пойму…

– Чего тебе, родной? – Стас быстро поднимал и опускал голову, стараясь одновременно держать в поле зрения и пленника, и выход из зиндана.

– Второй-то где? Кореш, в смысле, твой?

– Тшш-ш, – Стас со значением приложил палец к губам. – Второго уже нет, уж извини.

– Как нет?!

– А так, съел я его. Проголодался и съел. Только пусть это будет нашим с тобой секретом, договорились?

– Каким еще секретом? – Мох по-прежнему ничего не понимал. – Сейчас же Атаман придет!

– Вот и пусть приходит, поговорим, чаю попьем.

Мох ошеломленно помотал головой. Что-то в мозгу него опасно заклинило. Он никак не мог уяснить для себя исчезновения одного из узников.

– Так ведь это… Замок-то целый!…

– Конечно, целый.

– Тогда как он сумел вылезти?

– Так тебе все и скажи… – Стас вовремя заметил замаячившую над люком голову и предупреждающе крикнул: – Еще шаг и размозжу вашему быку голову!

– Это всегда пожалуйста! – насмешливо отозвались сверху. – У меня таких быков еще с полсотни имеется. А выстрелишь, ваших цыпочек пополам разорвут. Представляешь, что могут сделать полсотни голодных мужиков с двумя симпатичными девочками?

– Только попробуй! – Стас прикусил губу. Его ахиллесову пяту им и искать не понадобилось. Ухватили сразу и цепко.

– Чего ж не попробовать, – полковник уже в открытую подошел к люку, присел на корточки. – В Америке эта развлекуха давно узаконена. «Гэнг-бэнг» называется. Там, кстати уже не десятками баб дерут, а сотнями и тысячами. И заметь: все при этом довольны – и мужики, и телки. Потому как по обоюдному согласию и за хорошие деньги. Кстати, твоим потаскушкам я тоже могу заплатить… Ну, как будем договариваться?

Стас размышлял недолго. По всему выходило, что время тянуть больше не удастся. Разве что поиграть в крутого и попробовать сбить спесь с этого лесного короля.

– Чего ты хочешь, урод?

Атаман проглотил «урода», но улыбка его могла бы вогнать в дрожь кого угодно.

– Я уже сказал, чего хочу: всего-навсего потолковать. Но если не хотите, можете, оставаться в яме. Я вижу, вам там больше нравится.

– Так-то оно так, только знаешь, есть хорошая итальянская пословица: «Птичка в клетке поет, но не от радости, а от гнева.»

– Но ведь поет!

– Она-то, может, и поет, а вот я, извини, петь не умею.

– Чего так?

– Да вот, слухом Господь обделил.

– Это не страшно, браток. Тут у нас такие спецы имеются, что и петь научат, и шепотом кричать, и все остальное… – полковник снял с пояса гранату, демонстративно поднял над люком. – Так как? Будем выбираться или полетим на стрелку к Господу-Богу?

– Не забывай, тут еще и твой человечек.

– А я не жадный. Могу и человечком своим пожертвовать. Очень уж не люблю, когда мне хамят.

– Ладно, уговорил, вылезаю… – Стас ткнул Моха обрезом в плечо. – Забирай свою погремушку и выбирайся.

– Так это… Лестница же сломана!

– Ничего, я помогу…

Наверное, это было уже по-детски, однако спешить Зимин действительно не хотел. Речь шла о жизни и смерти, а потому следовало обеспечить Василию максимальную фору.

– Давай, корявый, напрягай мышцы!… – довольно долго и неуклюже он подсаживал Моха, помогая выбраться из зиндана, а потом еще дольше люди Атамана бегали по деревне, отыскивая вторую лестницу. Так и не найдя, притащили гвозди с молотками. Из выброшенных Стасом обломков вновь сколотили подобие лесенки, спустили вниз.

– Если и эту ломать вздумаете, – предупредил полковник, – я вам лично ноги перед смертью повыдергиваю…

Но ломать ничего Стас не собирался. Спокойно вылез наверх и, сложив руки на животе, встал возле ямы.

– А второй? Второй почему не выходит? – брови Атамана сошлись на переносице грозной волной. Упрямство узников начинало его всерьез раздражать.

– Так нет второго. – Зимин обезоруживающе улыбнулся.

– Как это нет?

– А так, один я был. С самого начала. Обознались твои люди, Атаман. Или расхвастались не в меру. Было бы двое, хрен бы вы нас взяли.

– Не понял? – полковник недоуменно обернулся к Леснику.

– Мальчик шуткует, только и всего.

– Не веришь, сам взгляни. – Стас кивнул в сторону распахнутого люка.

Цепко поглядывая на Зимина, полковник неспешно приблизился к зиндану, включив похожий на полицейскую дубину фонарь, посветил вниз. На каменных скулах его вскипели желваки, серого цвета глаза впились в Стаса ненавидящим взглядом.

– Что еще за шуточки?

– Брось, Атаман! Тебе же по-русски говорят: один я был. С самого начала. А то, что твои хлопцы по две звезды на своем фюзеляже нарисовали, так это с них надо спрашивать. Брехунов ты обогрел, Атаман. Воришек и брехунов…

– Сука! – Лесник порывисто шагнул к Зимину, но только этого Стасик и ждал. Он даже не стал отбивать удар, просто нырнул под летящий кулак, встречным выпадом ударил Лесника в подмышечную впадину. Мог бы и убить, но спешить явно не стоило. Наверняка до финиша Гриневу было еще далеко. А потому, как только обмякшим кулем Лесник завалился на траву, Зимин скользящим шагом переместился на шаг в сторону, быстро огляделся. Теперь к нему приближалось сразу трое – такие же лохматые нетопыри, вроде того, что спускался к нему в яму. Кажется, начинался разговор, к которому он и готовил себя на протяжении всей ночи. Разговор недружественный, но для замерзшего тела крайне полезный…

Глава 12

Теперь к нему шагали трое: Бура, Убогий и Шнурок. Мох успел уже познакомиться с боевыми талантами Зимина, а потому благоразумно остался на месте. Глядя на него, воздержался от действий и Хван. Еще пятеро послушников дисциплинированно располагались на отдалении, держа пленника на прицеле. Таким образом, ни о каком побеге нечего было и думать, но бежать Зимин сейчас не собирался. Ему предлагали показать, на что он способен, и он ничего не имел против того, чтобы устроить маленькое шоу. Будь на его месте Тимофей Лосев, давний мастер ушу и айкидо, получилось бы еще потешнее, но Стас в отличие от своего друга владел приемами несколько иного рода. Недостатки в зрелищности возмещались скоростью, а восточной красоте движений противопоставлялась рациональная жесткость ударов.

– У твоих огольцов ни единого шанса, – честно предупредил он. – Разве что изрешетят меня пулями.

– Даже так? – подперев бока на купеческий манер, полковник заинтересованно уставился на поединщиков. – Что ж, сейчас посмотрим, какой ты боец.

Не сговариваясь, все трое враз кинулись на одинокого противника. Убогий при этом держал винтовку словно дубину, Бура по старой воровской привычке вынул из голенища короткого сапога заточку. Только Шнурок атаковал без оружия, – ему и досталось меньше всех. Пропустив мимо себя приклад винтовки, Стас подбил щиколотку Убогого, подтолкнув под локоть, швырнул под ноги Шнурку. Уже падающего дезертира добил коротким ударом в висок. Буру он встретил более жестко. Сначала пугнул хлестким пинком в плечо и, в ту же секунду изловив кисть, сжимающую заточку, провернул ее на критический угол, заставив бывшего уркагана с воплем выполнить немыслимый кувырок. И тотчас, повинуясь незаметному кивку Атамана, вперед ринулись новые послушники. Эти действовали столь же неумело, однако первоначальная слаженность едва не принесла им победу. В то время, как Стасик осыпал первых двоих ударами, остальные сумели подобраться ближе, и на собственных ребрах Зимин ощутил силу их кулаков. Даже пришлось упасть на землю, стремительно перекатившись в менее опасную зону. По пути Зимин успел подцепить пятку одного из нападающих и уже в прыжке достал в голову следующего. Это в какой-то мере охладило их пыл. Как ни крути, бой только начался, а на траве уже лежали пятеро. Лесник к этому времени успел подняться и теперь стоял, чуть согнувшись, кидая в сторону Атамана сконфуженные взгляды. Гордиться было действительно нечем. Впервые за многие годы его изваляли, как какого-нибудь пацаненка – да еще в присутствии всей братвы. Вероятно, послушники повторили бы свою атаку, но их остановила поднятая рука начальника.

– Хватит! – полковник решительно шагнул вперед, одним движением выдернул из кобуры «Парабеллум». – Вот, что скажи-ка ты мне: тот второй тоже такой же масти был?

Стас медленно покачал головой.

– Нет, Атаман, он покруче будет. И не сомневайся, с твоими щенками чикаться, как я, не стал бы, – положил бы всех скопом.

– Трендит он! – буркнул Лесник. – Тот второй – явный лох. Потому и бежал отсюда. Этого бросил, а сам сделал ноги. Его и Волк в два счета завалил. Не я бы, порвал на куски.

– Вон оно даже как? – главарь лесной братии продолжал изучать Стаса тяжелым давящим взором. На Лесника он даже не глядел.

– Точно тебе говорю! – Лесник нюхом чуял надвигающуюся грозу, а потому говорил торопливо, чуть ли не взахлеб. – А этот – явно из спецов. И драться умеет, и шмаляет, как Робин-Гуд. Зуб даю, Финна с Левшой он положил! У того второго даже оружия путевого не было.

– Значит, это ты хозяин «Стечкина»? – полковник продолжал небрежно покачивать «Парабеллумом», и по тому, как он держал оружие, Стас сразу определил: этот человек стрелять тоже умеет.

– Мой «Стечкин», отрицать не буду.

– Значит, служишь в органах?

– Зачем? Служба моя давно кончилась. А «Стечкин» – это так… Память по боевому прошлому.

– Знать, славное у тебя было прошлое.

– Всякое. – Стас скупо пожал плечами. – И зинданов, вроде твоего, в нем тоже хватало.

– Так ты, выходит, из вояк? – предводитель лесного люда понятливо усмехнулся. – Никак десантура? Или, может, морпех?

– А как раз посередке.

– Вон оно как… Ну, а девки эти – кем тебе приходятся?

– А девки – мои жены.

– Обе?

– Обе, Атаман, обе. Потому и рванул сюда с другом. Если надо, можем и про выкуп поговорить. Я человек небедный.

– Деньги мне, десантник, без надобности. А вот если бы ты сам пошел в мое войско, тогда я бы еще подумал. Только ведь не пойдешь, верно?

– Почему же? Будешь хорошо платить, может, и пойду.

– У меня, десантник, другая система оплаты. Я людям не доллары с рублями даю, я им жить позволяю.

– Чего же так сурово?

– Жизнь у нас, десантник, такая. Все норовят обмануть и облапошить. Их, к примеру, на пост ставят, а они в карты резаться начинают, пленника из-под самого носа упускают. Скажи, разве у тебя в армии такое поощряли?

– Да не очень… – Зимин покачал головой.

– Вот и я говорю, – сделав незаметный шажок, полковник оказался за спиной Шнурка, быстро переложил «Парабеллум» из правой руки в левую. А далее все произошло в течение одной секунды.

– Это ведь он стоял сегодня на посту?

– Он, – Лесник обреченно кивнул. Он уже знал, что произойдет дальше, и не ошибся.

Это был удар «умахату» – удар, нанесенный из неудобной позиции по болевой точке чуть ниже уха. Как бы то ни было, но главарь лесной банды провел его мастерски. Ни охнуть, ни моргнуть Шнурок даже не успел. Он и боли даже не почувствовал – умер в один миг. Его тело еще падало, а полковник уже требовательно смотрел на Лесника.

– Кто еще был с ним?

Ответа не понадобилось. Тоненько взвыв, Хван повалился в пыль на колени, ужом пополз к предводителю лесной братии, попытался обнять его ноги.

– Не убивай, Атаман! Гад я! Курва последняя! Проморгал суку!…

Брезгливо оттолкнув от себя рыдающего урку, полковник какое-то время смотрел на него, словно размышляя, каким образом лучше прикончить провинившегося.

– Чего ж ты не вышел против него? Шнурок вышел, а ты нет.

– Так ведь грохнет он меня. Что я могу?

– Ты – нет, зато могу я. Поднимайся! Может, хоть умрешь, как мужчина.

Хван бешено затряс головой, подниматься он отчаянно не хотел. Полковник уже начал отводить назад ногу, но конец неприятной сцене положил Стас.

– Стремно работаешь, Атаман. Бьешь своих, чтоб чужие боялись, так, что ли?

– Что?! – полковник вскинул голову. – что ты сказал?

– Так это я… Вслух фантазирую. – Зимин снова позволил себе улыбнуться. – Если такой храбрый, мог бы и сам против меня выйти.

– А я выйду, не сомневайся. – Глаза полковника сузились в неприятные щелочки.

– Ты серьезно или шутишь?

– Не шучу… – полковник продолжал испепелять Зимина взглядом. – Но для начала попробуй управиться с моим младшим братом.

– Ты что, сказку мне детскую пересказываешь?

– Это не сказка, десантник, это явь. Скучная и жестокая. – Полковник обернулся к Леснику. – Приведи-ка сюда Волка.

– Он это… Что-то вялый сегодня.

– Ничего. Он и вялый сумеет загрызть этого хвастуна. А не сумеет, так я помогу… – Полковник вновь взглянул на Зимина, и в глазах его загуляло хмельное пламя. – Ну что, попробуешь схватить с моим песиком?

– Мне один хрен, что песик, что ты. – Холодно отозвался Стас. – Только хотелось бы узнать, какая у нас ставка? Или будем сражаться на голый интерес?

– У тебя сейчас одна ставка, десантник. Это твоя вшивая жизнь.

– Почему же вшивая? Не обижай того, чего не знаешь.

– А мне и знать нечего. Волк так и так тебя скушает. В прямом и переносном смысле.

– Ну, это, как говорил мой ротный, еще надо посмотреть… – Зимин дерзко циркнул слюной. – Авось и получится замочить твоего Волка. Но только и ты не забывай о нашей ставке. Если Волк не возьмет мою жизнь, то и тебе она не достанется. Согласен?

– Согласен, – серьезно сказал полковник. – Обещаю не забирать у тебя жизни. Ставка есть ставка.

– Вот и договорились! – Зимин дурашливо подмигнул взирающим на него хлопцам. – Давайте, зовите своего зверя. Хоть погреюсь после чертовой ночки.

– Никак замерз?

– Есть маленько. Очень уж плохо отапливается твой зиндан.

– Все верно. Зачем греть того, кто все равно не жилец.

– Не говори гоп, Атаман!… – Стас продолжал лучиться улыбкой. – Ты, я вижу, мужик не простой, но и тебе не дано угадывать будущее…