Текст книги "Бездушиш (СИ)"

Автор книги: Андрей Рымин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

Глава шестая
Обновка

Ёженьки… Вот же я дурак… Дед же меня просто-напросто принял за вора. Мол, откуда у деревенского пацана аж четыре боба? То ещё один найти можно, но несколько… Это только украсть. Огорошил меня своими словами, а я ведь спросонья. Вот и ступил. Но как те слова всё же складно ложились. У меня даже сомнений не возникло. Даже мысли не появилось деда проверить. Эх, забылась привычка смотреть отмер с возрастом каждого встречного-поперечного. Поначалу на всех «глядел» даром, а потом надоело, приелась забава. При нужде только стал людей проверять.

Но, что теперь делать? Сказанного назад не забрать. Надо как-то выкручиваться. И кто меня за язык тянул? Китя, Китя… Не мог промолчать? Подумаешь вор. Ну украл и украл. Безродный воришка, поди, не ровня бездушному. Там уж как-нибудь отбрехался бы. Тем более, что и сам старик, как выяснилось, не всегда честно жил. Эх, вернуть бы сейчас время вспять… Сон-трава… А от памяти у Онуфрия ничего нет? Такого отвара, чтобы хлебнул и забыл всё, что утром здесь было. Да что утро? Хоть последнюю бы минуту из памяти старика вычеркнуть, и всем было бы счастье.

– Тише, тише, – усадил я обратно на стул порывавшегося вскочить деда, потянув его за руку. – Всё хорошо.

Ёженьки… Что это? Хотел глянуть возраст Онуфрия даром, а вместо цифр, какие я ждал увидеть, передо мной появился какой-то жёлтый круг с идущей из центра к его верхней границе тонкой чёрной линией и с многочисленными маленькими полосочками, торчащими из его краёв внутрь. Одни подлиннее, другие покороче. Слишком мелкие – нормально их рассмотреть не выходит.

Ого! Стоило мне об этом подумать, как жёлтый круг резко увеличился в размерах, как будто придвинувшись ко мне. Маленькие полосочки мигом выросли. Из них шесть побольше – одна в самом верху, другая внизу и между ними справа и слева ещё по две точно таких же. Остальные все мелкие – их значительно больше. Вся окружность усыпана ими словно смотрящими внутрь рисничками.

Тю… Так это же часы! Вроде тех, что я видел на башнях в Земграде и в Архе. Да и в Ковчеге такие имелись. Чёрная линия – стрелка, а сам круг – циферблат! Только вместо двенадцати жирных рисок тут их всего шесть.

Я понял! Передо мной поделенный на шестьдесят минут час. Замершая на нуле стрелка сейчас начнёт отсчитывать время. Я мысленно представил, как торчащая из центра круга чёрная линия медленно ползёт вправо.

Ой! Она передвинулась. Одним рывком переместилась на десяток делений. Вот только не вперёд, а назад. Ты куда это? Давай-ка обратно. Часы так не ходят.

Ух ты! Получилось! Стрелка резко вернулась назад. Это я её передвинул? Похоже на то. Ну-ка, попробую её мысленно переместить вперёд. Нет, не хочет. А назад? Назад запросто. Кручу её, как хочу. Сорок пять минут, полчаса, двадцать, десять. Куда не укажу – туда прыгает. Вот закинул её куда-то, между двух жирных рисок. Это что там? Семнадцать примерно? Плохо видно.

Ничего себе! Я, оказывается, ещё сильнее приблизить могу. Круг пропал. Вместо него передо мной появился кусок циферблата с выросшими в десятки раз рисками. Рядом с каждой теперь стоят цифры. Все минуты подписаны. Стрелка замерла между шестнадцатой и семнадцатой, ближе к последней. Только счёт ведётся в обратную сторону. Что за странное время?

Кстати, время – оно не стоит на месте. Пока я играюсь с загадочным циферблатом, Онуфрий вернулся на стул и уже открывает рот, чтобы что-то сказать. Я смотрю на него сквозь зависшее передо мной чудное видение. То, словно полупрозрачная дымка. Мысли в моей голове летят быстро. От того момента, как я увидел круг, прошла всего пара мгновений, но и это немало. Нужно что-то сказать, а то идолом замер. Заорёт ещё дед.

– Тихо, – повторил я, на секунду отвлёкшись от никуда не исчезнувшего куска циферблата. – Не бойся. Я всё объясню.

Кто бы мне самому объяснил, что сейчас происходит? Это очень похоже на дар – те всегда у меня просыпаются внезапно и не сразу – только откуда бы он мог у меня взяться? Я в норы не лазил. Неужели шары? Может, кроме годов в отмер, те ещё и дарами тебя награждают? Наверное, так.

Вот только, что этот новый дар мне даёт? Стрелка движется назад… Вдруг теперь я умею обращать время вспять? Про такое я прежде не слышал, но было бы здорово.

Ну-ка… Повинуясь моей мысленной команде видимый мне кусок циферблата вновь уступил место кругу. Перекинув стрелку-линию к началу отсчёта, я опять приблизил картинку. Минуты мне хватит. Зачем возвращаться в момент, когда я ещё сплю? Мне ведь только и надо, что бездушным опять не назваться.

Что дальше? Попробую потянуться к стрелке, как делаю это с нитями даров, когда хочу посмотреть их. Нет, не то. Лишь сильнее приблизил картинку. Я, похоже, могу и секунды отматывать. Мне так мало не надо. Возвращаю минуты. Замри, стрелка! Я выбрал.

Видение пропало. И что? Ничего. Сижу, как сидел. Поза та же. То же самое положение ног и рук. Точно так же напротив меня сидит на придвинутом к кровати стуле сжавшийся от страха Онуфрий. Ничего ровным счётом не изменилось.

Внезапно выражение лица старика начало преображаться. Страх ушёл, уступив место задумчивости. Дед тряхнул головой, и его глаза вновь прищурились, а губы скривила хитрая улыбка.

– Хорош притворяться, Роша, – хмыкнул Онуфрий. – Я тебя ещё вчера раскусил. Не строй из меня дурака. Откуда у деревенского пацана возьмутся бобы? Один ещё ладно, но, чтобы сразу четыре. Я знаю, кто ты такой, Роша.

Вот это да! То же самое повторяет, что уже говорил. Говорил всего минуту назад. Ха! Я не время назад отмотал, а стёр деду память. Пусть немного другими словами, но он всё начал заново. Сейчас скажет: «Но не бойся – я такой же, как ты.».

– Да не кругли так глаза, – осклабился дед. – Сказал же: не сдам тебя страже. Я и сам вором был.

Вот, зараза! Не мог в первый раз так сказать? Тогда я бы и в просак не попал бы, и… Нет, вру. Хорошо, что тогда он другие слова подобрал. Не загони меня старик случайно в ловушку, я бы не пробудил новый дар. А ведь это такая подмога… Это я же теперь… Но не буду спешить. Этот дар непростой – с ним осторожно надо. Можно запросто дров наломать.

– Эх… – тяжело вздохнул дед. – Старость, старость… Видел бы ты, что я по молодости творил. Каким я ловкачом был… Все Светлые Княжества были моими.

Как там Милош Соболевский говорил мне на Фате про того одарённого, что сначала подтёр память Важику, а потом и мне втихаря? Умеет стирать из памяти последний час, и меньшие промежутки времени тоже. То есть я теперь могу любого заставить забыть, что с ним было в пределах последнего часа. Замечательный дар. Надо только научиться им правильно пользоваться. Стирать память нужно так, чтобы человек ни о чём не догадался. Да и время, какое из памяти убираю, нужно быстро отматывать, а не так, как сейчас три секунды возился.

Вот, кстати. Я ведь дар призвал в тот момент, когда дёргал старика за руку, усаживая его обратно на стул, а как только циферблат появился, я Онуфрия отпустил. Получается, мне не нужно держать человека всё то время, пока я колдую со стрелкой. Удобно. Но всё равно наперёд так тупить мне не стоит. Ничего, наловчусь ещё всё проделывать быстро. То только в первый раз сложно было.

Интересно, как скоро я смогу повторить этот фокус? Единожды призвав новый дар, я, как то было и со всеми другими, сразу же начал чувствовать его присутствие у себя. Сейчас он пустой, но, как восстановится, я об этом сразу узнаю. Тогда, на Фате, Богдарь дважды свой дар применил, и разрыва по времени там было всего-ничего. Забрав память Важика, он со мной то же самое сделал минут через двадцать. Что мы там болтали тогда с князем и с выборным? Ну минут тридцать край. Точно не дольше. Значит часто смогу этот дар призывать. Повезло мне с тем шаром. И в отмер десять лет, и такое подспорье. Теперь точно не пропаду.

– Ну, чего молчишь, Роша? – подался вперёд Онуфрий. – Признавайся, у кого бобы спёр?

Ладно, хватит. Про свою обновку потом думать буду. Сейчас надо со стариком разобраться. Опоил меня, обокрал, в воры записал. Нужен он мне такой, или стукнуть хитреца по башке и валить отсюда? В смысле, не только из дома Онуфрия, но и вообще из Полеска. Глядишь, смогу выбраться невидимкой из города. Что там старик говорил про своего доверенного человека? Если через час не приду… Часа мне хватит. Да и врал небось дед. Коли уж сдавать страже пойманного с чужими бобами воришку, то и сами бобы им придётся отдать. На такое жадный старик не пойдёт. Значит, я ничем не рискую. Поболтаем сначала. Брехать я умею.

– У купца одного, – вздохнул я. – Некрасиво ты со мной поступил, деда. Что опоил ещё ладно, но вору у вора красть… И помог ведь тебе я вчера.

Старик фыркнул.

– Опоил… – кривляясь, повторил за мной дед. – Сон-трава лишь заснуть помогает. Каждый день её пью, как лекарство. А про кражу обидно вдвойне. Пока кто-то дрых, я твои бобы уже в звон обернул. На, держи, – протянул он мне маленький серый мешочек. – Тут пятнадцать серебряных. Себе всего один платой взял. Думаешь, в Полеске легко бобы сдать? Да ещё и за нормальную цену? Это тебе не ягода, какую можно прямиком на базар тащить. Тут нужных людей надо знать.

– Ну, прости тогда, – повинился я, убирая мешочек в карман. – Значит, ты тоже вор, – произнёс я задумчиво. – Вот так встретились.

– Единый свёл, – усмехнулся дед. – Но я вором был, а ты, видать, только стал. Не гильдейский же?

– Не, – затряс я головой.

– И не надо, – вскинул руку Онуфрий. – Если работать по-умному, то можно и без их кабалы обойтись. Я всю молодость сам себе хозяином протрудился и ни с кем никогда не делился. Я тебя научу.

– Чему? – фыркнул я. – Как к старости с голым задом остаться?

Играть, так играть. Раз всё так обернулось, попробую задержаться у деда в гостях. Работу искать мне отныне не требуется. Пятнадцать серебряных, как я понял – сумма приличная. На эти деньги и двоим можно долго кормиться. Я хотел познакомиться с Ойкуменой? Вот Онуфрий мне про неё и расскажет. С таким даром, какой у меня появился, всё что хочешь выпытать можно.

– Не ёрничай, – буркнул старик. – У моей бедности не оттуда ноги растут. Воровством я себе капитал сколотил – любому на зависть. Обманули меня. Не в то дело я деньги вложил. То есть, дело-то стоящее, да дерьмом компаньон оказался. Чтобы ты знал, я лет десять всего, как уселся на мель. Раньше знаешь как жил? Как сыр в масле катался. Старость для вора – не радость вдвойне. Как в руках, ногах ловкость пропала, так сразу завязывать надо. Нас, как сам знаешь, только раз ловят. А старика рудники очень быстро убьют. Мне пожить ещё хочется. Лучше бедность, чем в кандалах помирать.

Десять лет? Это что же, Онуфрий свои последние дни доживает? Получается, подошла его старость к концу, как и жизнь. Или врёт? Так-то с виду он крепкий ещё.

– Ладно, деда, не надо, – похлопал я старика по руке. – Я тебе верю. Раз до седин дожил, значит настоящим мастером был.

Ого! Семьдесят восемь ему. И ни отмера, ни прошедших лет старости. Как такое возможно? Это сколько же здесь им отпущено? И не пятьдесят годов, как в Предземье, и не сто, как на Земле. Может, всё же полвека, да старость на Ойкумене длиннее десяти лет? Наверное, так. Понятно теперь, отчего часть людей, кого в городе видел, и не дряхлые вовсе, а, что морщины на лицах имеют, что седину в волосах. Видно, старость у них здесь не резко приходит, а постепенно. Спросить бы… Вот новый дар восстановится, и можно будет попробовать. Богатым, говорит, был, а про запас себе отмер не поднял. Купил бы семян…

Ёженьки… А вдруг у них отмера нет вовсе? Вдруг потому и не вижу я числа, что семена только нам, гостям пояса, жизнь удлиняют? Тогда и бобы… Вот, что спрашивать в первую очередь надо. Если цветные шары видят только бездушные, и только мы можем их собирать, получая награду в отмер, то и всё, о чём прежде подумал, возможно.

– Был мастером, да, – вздохнул дед. – И жил бы безбедно на старости лет, если бы не один жадный йок. Жадный и подлый. Подставил меня…

– Расскажешь, как было? – участливо спросил я.

– А как же, – прищурился Онуфрий. – Отчего с тобой, думаешь, откровенничать начал? У меня к тебе предложение есть? Очень выгодное.

Ну вот… А всё так хорошо начиналось. Сейчас попросит меня что-то украсть. А мне оно надо? Мне не деньги нужны – тех на первое время хватает – мне знания требуются. Нет бы, предложил бы в ученики меня взять. Начал бы потихонечку воровскому мастерству обучать. По первой на словах, как положено. Пожили бы оба недельку-другую в сытости и в спокойствии. Я бы за это время всё бы выведал, что мне нужно, и в один прекрасный день тихо сдёрнул бы, не прощаясь.

– Готов выслушать, – пришлось мне проявить фальшивый интерес к словам старого вора.

– Знаю, как деньги большие украсть, – ухмыльнулся Онуфрий. – Прямо очень большие. И без особого риска. Давай сначала позавтракаем, а потом я тебе всё в подробностях расскажу.

Я был не против. Вчерашняя каша давно растворилась в желудке. Старик пошёл разжигать огонь. Сегодня у нас на завтрак куриные яйца, солёное сало и хлеб. Пока я спал, дед не только мои бобы продал, но и сходил, прикупил разной снеди. Сегодня он угощает. Набрехал небось, что всего один серебряк себе взял. Сам же давеча говорил, что за боб пять дают.

Со стряпнёй дед возился достаточно долго. На крохотную сковороду больше двух яиц за раз не влезало. Хвороста у старика мало. В костерок его Онуфрий подкидывал скупо. Огонёк в пару пальцев всего. Хорошо хоть, что пока дед кухарил, мы зря время не тратили. Старик взялся рассказывать мне историю своей жизни. То есть той её части, когда белая полоса сменилась у него чёрной.

Лет тридцать назад, решивший отойти от дел старый вор вернулся в родной Полесок. К тому времени денег он много скопил, да вот беда – светить их нельзя. Под незнамо откуда взявшихся богачей княжья служба законников всегда начинает копать. Пришлось деду искать компаньона, от чьего имени свои капиталы начать оборачивать.

И один такой был у него на примете. С детства знались, друг у друга в товарищах были по молодости. Человек деловой, деньгам знает счёт, оборачивать их умеет. К нему дед и пошёл с предложением. И само собой Никодим его принял. Лесопилку открыть – мысль дельная. По Пестру лес от века сплавляют от вырубок вниз по течению. Сговорились, что станет Онуфрий по факту хозяином, а его компаньон на бумагах владеть делом будет.

В общем, ударили они по рукам, и дед вложил в лесопилку всё скопленное и сам же уселся при ней управляющим. Компаньон в его дело не лез, лишь процент получал за услугу. И так длилось три года. Изменилось всё, когда дедово дело твёрдо на ноги встало. Спрос хороший, работа налажена. Стало видно, что все вложения отобьются. Тут-то Никодим и пришёл с предложением к своему компаньону. Мол, давай тебе ещё денег подкину, а ты дело расширишь. Под хороший процент сумму дам. И тебе, и мне выгода.

Вот тогда и сглупил Онуфрий. Он ведь вор, не делец. Просчитался. Хапанул больше нужного. Ещё две лесопилки открыл, и тем самым на свой же товар резко цену обрушил. Не поспел спрос за его предложением. А проценты по долгам капают. Скоро денег на выплаты не хватать стало, и пришлось Онуфрию долю в деле Никодиму отдать. Та расти начала. И росла, росла… Постепенно старик из хозяина, хоть и в тени стоящего, превратился в обычного управляющего. То есть, стал простым наёмным работником при былом компаньоне.

Что поделаешь? Сам виноват. И года уже такие, что обратно в воры не подашься. На жалование тоже жить можно неплохо. Вот только обидно смотреть, как бывший компаньон, а теперешний хозяин постепенно выправляет дела. Никодим купил баржу и принялся на ней доски дальше по Пестру спускать. Что в Полеске не может продать, в других городах сбывает. Завёл личные вырубки, на Царьград даже пиленный лес отправляет повозками. Слил новое дело со своим прежним купеческим и от года к году преумножает свои капиталы.

Не стерпел дед, потихоньку приворовывать начал. На чём и был пойман. То чуть больше десяти лет назад было. Законникам его Никодим по старой дружбе не сдал, но выгнал взашей. Пришлось Онуфрию уезжать из Полеска. Обратно только недавно вернулся. Ждал, когда его здесь забудут. И забыли ведь. В таскающем хворост из леса за гроши старике узнать уважаемого некогда управляющего знаменитых Захаровских лесопилок, как нынче они по фамилии Никодима зовутся, никто не сумел. Да и раньше Онуфрия, оказывается, не Онуфрием звали. И комнаты эти ему не роднёй оставлены. Прибрехал он про это.

В общем, мстить дед приехал. Захотелось ему на старости лет долг былому компаньону вернуть. Как раз нужного человека искал, кто ему бы помог. С таким поиском всё не так просто. Нужен вор, а они все при гильдии. Туда старику путь заказан. Привлекать же к такому делу честного человека – ещё больший риск. Сдадут старого вора страже – и вся недолга. Мол, удачно я ему подвернулся.

С предложением деда всё ясно – обокрасть Никодима он хочет. Ничего конкретного ещё не звучало, но и так понятно, что проработавший долгое время у Захарова управляющим дед знает, как подобраться к его деньгам. Дело, может, и прибыльное, да только мне этот риск не нужен. К тому же, воровать у вполне себе честного человека, каким, после рассказа Онуфрия мне представляется Никодим, у меня нет желания. Я – охотник и воин. Не вор. На кой мне в это лезть? Тем более, что обида у деда надуманная. Старик сам во всём виноват. В общем, не моё это дело.

– И, представляешь, этот жадный йок теперь аж главой нашей купеческой гильдии сделался, – продолжал Онуфрий, накладывая мне на тарелку яичницу. – Один из самых богатых людей всего княжества. Даже долгую молодость себе у островных колдунов прикупил. Несколько лет уже, как года свои скидывает. Мой ровесник, а уже чуть ли не в сыновья мне по виду годится. Проводил свою старю жинку к Единому. Скоро новую себе заведёт, молодую. Йоков йок! На моей идее жирует, проклятый. До лесопилок он обычным торгашом был. Так, купчишка средней руки.

Но последние слова деда я уже не слушал. Купил долгую молодость у островных колдунов? И князю вчера, помню, Онуфрий желал вечной молодости. А не то ли это, о чём я подумал?

Так, старик закончил делить по тарелкам еду и уселся на стул. Можно пробовать. Новый дар как раз восстановиться успел. Я был прав – тут всего полчаса-то и надо. Если, где проколюсь на дурацком вопросе, есть возможность подтереть деду память.

– Слушай, деда, – положил я на ломоть хлеба кусочек поджаренного сала. – А как колдуны им ту молодость возвращают? Богачам этим?

– Ха! – фыркнул старик. – Я тебе князь что ли? Откуда мне знать? Колдовство, тёмный дар.

Ну и хватит пока. Рисковать, изучая свой новый дар буду позже. Остальные вопросы все ждут. И так ясно, что на самый важный из них мне Онуфрий не сможет ответить. Уже не ответил. Зато знаю теперь, кто мне с этим поможет. Слишком рано я в мыслях от предложения старика отказался. Попробовать обокрасть главу купеческой гильдии – дело опасное, но мне точно придётся знакомиться с Никодимом Захаровым, и знакомиться близко.

– Ясно, – пожал я плечами. – Думал, ты больше моего знаешь. Ну и йок с ним. Мне оно пока точно не надо. Вот состарюсь… Приятного аппетита, деда!

И я впился зубами в хлеб с салом.

Ло 6

Однозначно загадка. Лабиринт подразумевает наличие выбора направления, а тут идти некуда. Никаких демонов не видно тем более. Краснокожий гигант остался снаружи, а встретить здесь в Бездне создание Бездны, да ещё и в чёрной норе, шансов мало.

Если в Предземье и на Земле среди испытаний ещё попадались сражения с демонами, то на Ойкумене большинство Идущих по Пути уже обладают боевыми дарами, и для них не составит проблемы прикончить такого противника, которого возможно убить и без всяких даров. Возможность последнего присутствовать априори обязана, ведь даже у бездарей должен быть шанс закрыть нору.

Загадка же – это хорошо, ибо много времени не займёт. В Бездне нет тех объёмов протоэнергии, которые имеются снаружи, и потому у меня отсутствует желание бродить здесь по лабиринтам неделями. Сейчас познакомлюсь с условиями задачи и быстро решу её.

Передо мной вытянутая вперёд прямоугольная комната с шириной метров в десять и с длиной вдвое больше. Середина дальней от меня стены выложена квадратными серыми плитками, отличающимися цветом от окружающего меня красноватого камня. В этом определённо есть смысл. Сейчас подойду поближе и…

Нет, ближе меня не пускают. Не дойдя пары метров до дальней стены комнаты, я упёрся в невидимое силовое поле, что тут же спровоцировало запуск непосредственно испытания. Выложенный из серых плиток прямоугольник внезапно расцвёл тремя зелёными квадратиками. Один в третьем сверху ряду, другой в пятом, и последний в восьмом. Всего рядов десять, и в каждом из них по двадцать плиток. Мне предлагается запомнить места тех квадратиков, которые светятся?

Похоже на то. Десять секунд – и зелёные плитки погасли, вновь сделавшись серыми. Одновременно с этим пропал и незримый барьер. Теперь я могу подойти к стене. Подошёл. Каждый из двух сотен выложенных передо мной в серый прямоугольник квадратиков размером немного превосходит ладонь. Подозреваю, что мне нужно дотронуться до тех из них, которые недавно светились.

Нет, не дотронуться. Надавить. Плитки – кнопки. Проваливаясь внутрь на пару сантиметров, они снова загораются зелёным. Первый раунд закончен. Стена, на которой вновь светятся три тех же самых квадратика, поднимается вверх, открывая вторую, идентичную первой комнату. Те же самые ширина и длина, тот же собранный из двухсот серых плиток прямоугольник на противоположной от меня стороне помещения.

Стоит мне зайти в комнату, как стена у меня за спиной резко падает вниз. Путь отступления отрезан. Пройдя вперёд, вновь упираюсь в уже знакомое силовое поле. В этот раз зеленеют сразу шесть квадратиков. Слишком легко. Выделяемые на запоминание расстановки светящихся плиток десять секунд мне без надобности. Трачу их на размышления.

Уже очевидно, что здесь мы имеем проверку моей зрительной памяти. Та само собой не имеет изъянов. Испытание я пройду без проблем. От меня тут всего-то и требуется, что нажимать на нужные кнопки, запомнив их местоположение. Причём, я уверен, что даже ошибка меня не убьёт. В определённом количестве они допустимы. Один из следующих раундов скорее всего уже даст мне на этот вопрос однозначный ответ.

Так и есть. В третьей комнате меня ждали девять зелёных квадратиков, а вот в четвёртой задание резко усложнилось. Те же девять светящихся плиток, но с цифрами. Теперь нужные кнопки не только выделены цветом, но и пронумерованы. Именно в этом порядке их предстоит нажимать. Для меня здесь проблем никаких, но не каждый человек способен зафиксировать в памяти картинку со всеми подробностями. Не уверен, что тот же, к примеру, Китар справился бы с этой задачей играючи.

Для общего понимания нужно выяснить, чем здесь грозят испытуемому ошибки. Нажав на три правильных кнопки, специально надавливаю не на ту, что нужно.

Ожидаемо. Оставшаяся у меня за спиной стена комнаты продвигается на метр вперёд, приблизившись тем самым ко мне. Допустишь слишком много ошибок и будешь раздавлен. Но в запасе достаточно промахов. На данном этапе опасности нет.

Интересно, сколько всего будет комнат? В каждой следующей заданный уровень сложности постепенно растёт. К прежнему количеству светящихся плиток прибавляется по одной. Шестнадцать, семнадцать… На двадцати схема внезапно меняется. Теперь, к двум десяткам зелёных квадратиков прибавляется столько же красных. Последние не пронумерованы. Наверное, их нажатие влечёт за собой дополнительный штраф. Проверять эту версию не хочу. Быстро вдавливаю в стену зелёные плитки в нужной последовательности…

Всё? Да, последняя задача оказалась финальным раундом. За поднимающейся стеной чернеет воронкой портал. Это было несложно. Несложно для меня. Не обладающего абсолютной памятью человека данное испытание запросто могло бы прикончить.

Но это неважно. Что с даром? На то, что бобов с семенами, какие обычно лежали рядом с выходом из Бездны дополнительной наградой на других поясах, здесь нет, мне плевать. Это даже логично. На Ойкумене троерост уже не так важен, а пополнить отмер есть ещё один способ. Тут система специально подталкивает Идущих по Пути к сбору разноцветных шаров.

Меня же сейчас интересует исключительно дар. Причём, даже не столько он сам – меня устроит любой – сколько сама возможность его получить. Звёзды, сжальтесь! Мне надоело быть инвалидом. Как хорошо было на Воде… Ни мальчишки в соседях по телу, ни ущербности бездаря. Позвольте мне добывать дары в Бездне, как это делают остальные Идущие, и тогда я уж точно вернусь к вам. Сколько уже можно торчать на этой проклятой планете? Помогите мне, Звёзды! Молю вас!

Входя в портал, я мысленно и физически скрестил пальцы. Дар! Дар! Дар! Хочу дар! В чёрной норе не всегда боевые, но прошедшего самое сложное испытание Бездны точно ждёт что-то очень и очень полезное. За мной гонится демон. Мне необходим инструмент для борьбы с ним. Если перенос объекта преследования на километр-другой не собьёт эту тварь с моего следа, мне придётся несладко.

Дно вселенной… Ну почему… Проклятая планета издевается надо мной! Где мой дар? Где моя награда? Там, в Предземье, когда гахар-хорт ментальной атакой якобы выжег мальчишку, я, казалось бы, тоже вернулся из Бездны ни с чем, но то был другой случай. Тогда дар достался Китару. Но здесь, что не так? Я же обрёл своё собственное тело. Мальчишки тут нет.

Остаётся единственная надежда. Раз для управляющей планетарной полосой испытаний программы я теперь – не то часть Китара, не то его копия, то, возможно, проблема мальчишки, выявляющего свои вновь полученные дары с задержкой, по наследству досталась и мне? Вдруг, способность откроется позже?

Проверим. Пока же на повестке дня, а вернее погрузившего округу во мрак позднего вечера, снова стоит демон. Куда меня выкинуло? Судя по ровной земле под ногами, я остался в долине. К тому же мне слышен шум бегущей воды. Едва ли за соседними холмами, всего в паре километров от реки, у которой стоит Солонь, протекает ещё одна река сопоставимых с ней размеров.

Второй вопрос – если я в той же самой долине, по которой бежал, то, где теперь демон? Меня перебросило вперёд или назад? Шум реки заглушает все прочие звуки. Нужно срочно от неё отбежать.

Так, дорога. Вижу характерный просвет. Версия про долину окончательно подтвердилась. Выскочу из-под деревьев и осмотрюсь. Нет, не помогло. Убегающая влево и вправо полоска утоптанной земли совершенно пуста. Впрочем, её изгибы оставляют очень куцый обзор. Проносился я мимо этого места по лесу, удирая от демона, или нет – понять невозможно. Тут нужно делать упор не на глаза, а на уши.

Замерев, я прислушался. Да, это он. Характерный шум очень далёк, но тварь однозначно бежит не отсюда, а сюда, в эту сторону. Меня перебросило вперёд. Хоть в этом мне нора помогла. Возвращаться обратно в посёлок бессмысленно. Не факт, что Брат Юнджи всё ещё жив, а без него мне помочь с демоном в Солони некому. Продолжаю движение в прежнем направлении. Только скорость чуть сброшу. Сейчас сил в избытке, но восстановить их смогу теперь лишь через сутки. Если грамотно растянуть имеющийся ресурс, то полученная фора поможет мне продержаться до следующего вечера.

Стемнело. Покидать дорогу нет смысла. Когда демон висел у меня на хвосте, лес своей густотой помогал мне, но сейчас будет только мешать. Час бежим, два. Останавливаясь время от времени, при помощи слуха замеряю размер остающейся форы. Та тает, но медленно. Пока всё по графику. До утра подержу этот темп, потом чуть замедлюсь.

Ну, где там почётный эскорт, что отправлен за мной? Разминуться у нас не получится. Ведущая в Солонь дорога одна. Рано или поздно, но я обязательно наткнусь, либо на них самих, либо на ещё один посёлок, где они могли бы остановиться на ночь. Эти люди – мой шанс, и его я не упущу.

* * *

К сожалению или к радости, но, похоже, в окрестностях Солони нет других поселений. В паре дней пути точно. С таким временным отрезком я сравниваю те десять часов, которые продолжается наша с рогатым гигантом погоня. Оставленные мной позади восемь-девять десятков километров пешим путникам быстрее не одолеть, а вот конные, если будут спешить, осилят такую дорогу минимум вдвое быстрее. Не врал паладин. Уже завтра под вечер отправленный по мою бездушную душу отряд наверняка бы добрался до Солони.

Это точно они. Стоящие впереди лагерем люди едва ли могут быть кем-то другим. Скоро утро, но запаленный на ночь костёр в предрассветной густой серости видно издали. Очередной изгиб дороги явил мне долгожданный маяк. Остатки темноты и разделяющее нас расстояние не дают мне посчитать спящих на поляне путников, но лошадей при них шесть.

– Просыпайтесь! Подъём! – самолично поднял я тревогу, опередив сидевшего у костра часового, вскочившего при моём появлении из-за изгиба дороги.

Через пару секунд все только что спавшие уже на ногах, а в мою сторону смотрят стрелы на натянутых луках.

– Кто такой? Что случилось?

– Я тот, за кем вас послали, – прокричал я в ответ на бегу. – За мной гонится демон. Увёл его от Солони, но никак не могу сбросить с хвоста. Упёртый, зараза.

Сил ещё много, но смотрящим на меня людям нельзя знать, что я глотал боб. Потому притворяюсь уставшим, напустив в голос одышки, и придав натужность движениям. Людей пятеро. Видимо, лишняя лошадь прихвачена для меня.

Слава звёздам! Узнаваемый балахон подтверждает тот факт, что один из встречающих меня – паладин. Ещё трое воинов, судя по одинаковой одежде – простые солдаты. Последний же человек вполне может оказаться Идущим. У него лук получше, усиленный стальными пластинами – такой не каждый натянет – и наряд побогаче. Просторные тканевые штаны и расшитую золотой нитью жилетку дополняет широкий кожаный пояс с металлической бляхой. У солдат таких нет.

– Ты Эндор Фертокин? – удивлённо произнёс паладин.

– Фертонген, – поправил я и, бросив на землю меч, упёрся руками в колени.

Стою, тяжело дышу. Пусть видят, что я очень устал. Такой забег может вымотать даже бездушного.

– Точно демон? Не йок? – опустил лук гипотетический одарённый. – Новички часто путают.

– Какой йок? – фыркнул я. – Здоровенный, с мечом! У Солони случился прокол. Брат Юнджи рубил за стеной саблепалов, а эта громадина через частокол перелезла. Я его топором и копьём, а он всё не дохнет.

– Благой Свет! – схватился за голову паладин. – Тебе что же, Брат Юнджи не говорил, что Ключи нельзя трогать? Какой там был цвет? Голубой? Скажи, что не синий!