Текст книги "Бездушиш (СИ)"

Автор книги: Андрей Рымин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава восьмая
Путеводная нить

Не дом, а настоящая крепость. Целых пять этажей, если считать торчащую в центре башенку с парой окошек. Ни балконов, ни открытых террас. По верхушке глухого каменного забора идёт гребень острых железных штырей. Черепичная крыша изобилует разнообразными, местами невероятно крутыми скатами. Но перелезть на неё с ветки растущего возле ограды дерева в одном месте, и действительно, можно.

– Вон его окна, – воровато оглядевшись по сторонам, осторожно указал мне Онуфрий на цель моей ночной вылазки.

Да уж… Четвёртый этаж, и к карнизу так просто не подберёшься – на эту сторону самые крутые скаты выходят. Обычный воришка прежде, чем лезть в чужой дом этим способом, трижды подумает. Оттого беспечность купца таковой и не выглядит. Не знай возможный грабитель, про ключ, сейф и золото, ни за что на такой риск не решится.

– Там, на другую сторону выходит труба, – прошептал старик. – Её отсюда не видно. К ней и подвяжешься. Верёвку дам длинную.

– Хорошо, – кивнул я.

Для большинства моих местных сверстников такая ночная прогулка по ветвям и по крышам – всем вызовам вызов, но я с моей ловкостью и без всякой верёвки бы справился. Да, рискованно, но оно того стоит. И деньги – не главное.

– Ещё раз внимательно всё осмотри, – посоветовал дед. – В темноте оно не так будет выглядеть. Тебе нужно каждую мелочь запомнить.

– Уже.

– Да? Ну ладно, – нехотя оторвал взгляд от крыши дома купца Онуфрий. – Тогда потопали обратно. Научу тебя как назад по ночи возвращаться, чтобы точно никому на глаза не попасться.

– А ты, что ли, не здесь меня будешь ждать? – удивился я. – Думал, вместе придём.

– И назад потом вместе? – фыркнул Онуфрий. – Я ведь старый. Я уже не могу поспешать бесшумно и быстро. Тут твоим молодым ногам без моих костылей будет проще.

– Твоя правда, – вздохнул я. – Ну пойдём.

Назад, к дому, мы возвращались уже по другой, куда более длинной дороге. Теперь наш маршрут пролегал по узким пустым проулкам, а не по людным улицам. Старик объяснил это тем, что ночью здесь точно не нарвёшься на стражу. Я запомнил весь путь и уверил деда, что смогу повторить его в темноте.

Впрочем, Онуфрий за этот момент не особо и переживал. Его куда больше волновала моя предстоящая прогулка по крыше.

– Выверяй каждый шаг, – призывал меня старик к осторожности. – Смотри, чтобы черепицу не сбить. Хоть одна вниз слетит – считай, дело провалено.

Причины старика за меня волноваться понятны. Другого такого балбеса он потом ещё год искать будет. Да и едва ли получится второй раз тот же план провернуть. Сорвусь вниз, или, нашумев, попадусь охране купца, и всё – дорожка по крыше к Никодимовой спальне закрыта. Спилят ветку. А то и всё дерево срубят.

Знал бы дед, кого взял в сообщники, так не терзался бы. С моей ловкостью добраться до спальни купца – дело плёвое. Хотя… Не уверен, что старый вор доверился бы бездушному. Пусть лучше трясётся от страха за меня, чем от страха передо мной.

Открыв ключом навесной замок на двери, Онуфрий запустил меня внутрь, но сам в дом заходить не стал. Сославшись на множество дел, он куда-то утопал, оставив меня одного. Весь остаток дня я просидел в его комнатах, обдумывая предстоящий разговор с Никодимом. Купцу предстоит меня выслушать, хочет он того или нет.

Старик вернулся только поздним вечером, притащив кроме запаса еды ещё и маленький заплечный мешок для меня. Мол, туда сложу золото. Монеты – не яблоки. Много места они не займут. Мы быстро поужинали, и Онуфрий тут же отправил меня спать. Он разбудит, когда придёт время.

Жаль. У меня было в планах ещё поиграться с обновкой, но старик, не дав мне себя порасспрашивать, сразу завалился в кровать. Ничего, ещё попытаю его. Завтра нам так и так весь день дома сидеть. Онуфрий погасил огонь в лампе, и комнаты тут же погрузились во мрак.

Стой, Китя! Так ты же ещё не всё проверил. Остался один важный момент. Уже дойдя до своей лавки, я резко развернулся и поспешил к кровати старика.

– Деда, – несильно тряхнул я Онуфрия за плечо. – А ты не проспишь? Ты же отвар сон-травы пил. Или то не он был?

– Слабый сделал, – пробурчал старик. – Не боись, не просплю. Иди ляг уже.

Успокоил. Теперь можно расслабиться. Моему новому дару темнота – не помеха. Только что вызванный циферблат, исчезнувший, стоило мне отвернуться от деда, хоть и не освещал окружающие предметы, что и понятно, но сам очень даже неплохо светился. Ложусь спать со спокойной душой. Ничего не помешает мне исполнить задуманное.

* * *

– Вставай, Роша. Пора.

Ну вот… Только заснул. Впрочем, прав старик – даже часик-другой покемарить перед ответственным делом лишним не будет. Я умылся, сгонял по нужде в общий двор. Дед тоже готов. В рюкзак уже сложены: тряпка, верёвка, бутылёк с сонным зельем, огниво и свечка. Маленький ножик с откидным лезвием, который я выпросил у Онуфрия, удобно устроился у меня в кармане. Его старик выдал мне лишь с тем условием, что своё серебро я оставлю ему на хранение. Дорогая вещица. Вдруг потеряю? Тут он врёт. Боится, что поймают меня, или вовсе сбегу.

Всё, пора мне идти. Второй час от полуночи. Пока до места дойду, пока до окна доберусь. По идее, в спальне купца окажусь в самое сонное время.

– Ну, что там с тем сейфом? – напомнил я деду про главное.

– Ах, да, – спохватился старик. – За кроватью он. Как заснёт мертвецом, сдвинешь в сторону. Она лёгкая у него, а пол гладкий.

– А бумаги брать?

– Какие бумаги? – не понял Онуфрий.

– Если в сейфе лежат?

– А, бумаги… – кивнул старик. – Бери всё, что там будет.

Что-то не видно у деда азарта в глазах. Другим мысли заняты.

– А ты, Роша, что же, умеешь читать? – неожиданно спросил дед.

– Есть такое.

Вот же дурень! Не подумавши, ляпнул. Откуда бы деревенскому пацану и знать грамоту?

– Это хорошо. Оно – дело нужное

Как-то странно блестят в свете лампы глаза старика. Ещё пуще распереживался Онуфрий. Стереть ему что ли эту минуту из памяти?

– Не волнуйся ты так. У меня всё получится, – произнёс я, положив руку Онуфрию на плечо и призвал циферблат.

– Смотри, страже не попадись, – прошептал старик. – На обратном пути – то понятно, но и туда крадись мышью.

Тьфу ты йок! Едва не сглупил. Сейчас дар на безделку спущу и на ближайшие полчаса без такого подспорья останусь. Мало шансов, конечно, что именно эта способность мне в пути пригодится, но лучше быть в полной готовности.

– Не боись, пройду тенью, – похлопал я старика по плечу и шагнул к двери.

* * *

Полесок спал крепко. Кроме редкой животины и птицы, какой в городе было немного, никто не нарушал тишину ночи. Никем не замеченный, я пробрался проулками к дому Захарова и крадущейся к гнезду куницей полез на нужное дерево. Ветка, крыша. По ней уже дальше, к той самой трубе.

Нашёл её быстро. Кирпичная, толстая. Достав из мешка верёвку, привязал её к трубе и принялся медленно спускаться по скату. Зря дед так переживал. Черепица крепко сидит – сорвать её сложно. Десяток осторожных шагов – и вот я уже, упираясь ногами в стену, спускаюсь к окну.

То, как и обещал Онуфрий, открыто. От ночных мотыльков спальню купца защищает сетчатая полупрозрачная занавесь. Аккуратно отодвинув её, скользнул внутрь, затянув за собой остаток верёвки. Нечего ей ниже свисать. Она длинная – ещё привлечёт чьё внимание.

В комнате темнота, хоть глаз выколи. Но это только по первой так кажется. Через несколько секунд, которые я провёл, вслушиваясь в сопение спящего человека, доносящееся до меня от противоположной стены, глаза смогли выловить просачивающиеся внутрь через окно крохи света, и я сумел рассмотреть очертания кровати и всего остального.

Вот это я понимаю – спальня. Тут все четыре наших землянки поместится. На фоне огромной комнаты кровать главы купеческой гильдии, и действительно, смотрится маленькой. Подкрался поближе.

Дядька спит на спине. Намочить тряпку зельем и сунуть её Никодиму под нос – проще некуда. Но мы пойдём сложным путём. Мне не золото нужно. То есть, деньги я тоже, конечно, возьму, только позже. Сначала поговорим.

Вынув нож из кармана, я откинул короткое лезвие в сторону. Тихо щёлкнул замочек. Теперь, чтобы обратно сложить, нужно кнопку нажать. Осторожное касание – чисто, чтобы призвать циферблат. Никодим не проснулся. Поехали!

Раз – и я уже сижу сверху на вздрогнувшем мужике. Его руки прижаты к матрацу моими коленями, мои же: одна зажимает проснувшемуся купцу рот, другая держит приставленный к горлу Захарова нож.

– Тише! – шикаю я на замычавшего дядьку. – Будешь дёргаться – прирежу!

Но спросонья в происходящем разобраться непросто. Мужик извивается подо мной, рискуя оцарапать кожу шеи о нож. Хорошо быть бездушным. Эти местные недолюди лишены не только отмера, но и троероста. Может, по здешним меркам Никодим и силён, но против меня он, что хлипкий мальчишка, каким я был прежде. Держать его легче лёгкого.

Циферблат уже вызван. Могу говорить, что хочу. С моим уходом отсюда из памяти купца уйдёт и всё, что случилось с ним, начиная с момента его пробуждения.

– Хватит дёргаться, дурень! – зло рычу я сквозь зубы. – Я бездушный. Не успокоишься, начну тебе руки-ноги ломать. Не убивать тебя пришёл. Поговорить надо.

Дом большой, стены толстые, дверь закрыта. Его глухое мычание и слабые звуки борьбы никому не услышать. Успокаивается. До него наконец-то дошло, что меня пересилить нет шансов. Всё, замер, не дрыгается. Дрожит только. И сердце у дядьки колотится жуть как. Мужика сковал страх.

– Молодец, – похвалил я купца. – Мне твоя смерть не нужна. Будешь себя хорошо вести – не убью. Даю слово.

Слушает вроде. Темнота не даёт разглядеть выражение его лица. Можно было бы свечку зажечь, да, боюсь, свет в окне кто-то может заметить. Впрочем, и без того видно многое. Передо мной… Вернее, подо мной далеко не старик. Может, волосы на его голове и седы, но о дряхлости речь не идёт. Никодим крепко сбит, кожа гладкая, не дряблая, не худой и не толстый, жир с боков не свисает. Да, не молод, конечно. Только и Онуфрию не ровесник уж точно. Ну-ка, сколько ему лет?

Ёженьки… Так ведь этот Захаров – Источник! Или… Рядом с возрастом, там, где обычно висят цифры отмера, медленно кружится жёлтый клубочек. У Патара такой же был. Правда, он не вертелся на месте.

И ниточка! Не сразу её разглядел. Циферблат, сквозь который смотрю, затмевает своим светом тонюсенькую золотистую паутинку, убегающую от клубка куда-то вправо и вниз. Вот оно! Ещё липовый шут говорил мне про это. Мол, ниточку эту можно от Источника к другому человеку протягивать и отмер ему пополнять. Леор ещё с дойной коровой тогда Патарку сравнил.

Я нашёл! Нашёл! Этот сделавшийся внезапно путеводным клубок отведёт меня прямо к Источнику, к которому присосался пиявкой купец. Следуй за ниточкой, и найдёшь его. Как же просто.

А про возраст Захарова Онуфрий не врал. Купец лишь немногим младше его. Семьдесят пять годов дядьке. Хорошенько омолодиться успел. Интересно, как оно происходит? Этот гад молодеет, а купленный Источник стареет? Неспроста же тот Брат, что тогда покупал у Ебора на Выходе с Тверди приведённого на продажу Ло в теле Сквозняка-Сердолика, дал за взрослого Источника меньшую цену. Из ребёнка годов больше высосать можно. Надо всё разузнать.

– Я задам сейчас пару вопросов, – шёпотом предупредил я купца. – Ты кивай, если понял. Понятно?

Я немного ослабил давление на его голову, и он тут же кивнул. Осторожно, боясь напороться на нож, который я продолжал держать так, чтобы остриё упиралось кончиком в горло купца. Кстати, на шее дядьки, и действительно, темнеет уходящая под ночную сорочку цепочка. Ключ от сейфа на месте.

– Молодец, – повторил я. – Если ты закричишь, когда я уберу руку, ты мгновенно умрёшь. Это понятно?

Кивает.

– Меня интересует долгая молодость, которую ты купил у колдунов. Как это работает? Расскажешь, и я сразу уйду.

Тьфу ты! Что не так я сказал? Отчего он затрясся в два раза сильнее?

– Ты готов удовлетворить моё любопытство?

Кивает. И тут же трясёт головой. Так «да» или «нет»?

– Сейчас я уберу руку. Смотри, без глупостей. Нож – оно для наглядности. Так-то я тебя и даром прикончить могу. Готов к разговору?

Очень часто кивает. Похоже, напуган он в меру. И орать не начнёт, и разум от страха не потерял. Если что, опять рот заткну. Убираю ладонь.

– Не могу я, – дрожащим голосом выдохнул Никодим. – Запрет на мне. Колдун наложил.

– Что не можешь? – не понял я.

– На вопрос твой ответить. Про… – замялся купец. – Ну вот, даже слово произнести не могу. Не в моей это воле.

– Про молодость? – догадался я.

Вот засада. Оказывается, они и так могут. Какой-то дар, видно, поднятый до двушки, а то и до трёшки. Возможно, на Ойкумене и такие есть норы. Теперь мне понятно, как у Вилоров получается держать в тайне их торговлю Источниками. Поди, и на проданного Никодиму ребёнка наложен такой же запрет. Йока с два я тут из купца что-то вытяну. Вон, как скрутило его. Дядька пыжится ответить хотя бы на мой последний, казалось бы, такой простой вопрос и не может. Даже кивнуть у купца не выходит.

– Как колдун это сделал? – решил я ему немного помочь, уйдя от запретной темы.

– Тёмный дар, – выдохнул получивший свободу говорить Никодим. – Предупредил, что так будет, и вот… Ты же видишь – не вру я.

Не врёт. Вот же гадство! Допросил называется. Я хотел было покоситься на дверь, но вовремя вспомнил, что этого делать нельзя. Циферблат пропадёт. Не смогу потом нормально подтереть дядьке память. И, что тогда? Убивать его? Этого мне не хочется делать. Память купцу в любом случае удалять. Темнота здесь не полная. Он узнает меня. Уже завтра в Полеске начнутся поиски бездушного. Мне нельзя подставляться.

– Как найти колдуна? – решил я пойти другим путём. – Островного, – добавил я, вспомнив слова Онуфрия.

– Того, что запрет наложил? – ещё больше испугался купец. – Я не знаю… – проблеял он в ужасе. – Я честно не знаю.

– Любого, – упростил я ему задачу.

– Через князя, – выдохнул Никодим. – Только он на них выход имеет. В своё время к нему обращался. Либо так найти, самому, – торопливо добавил он. – Они изредка в крупных городах появляются. У них там со знатью дела. Проще будет в Царьграде их встретить.

Ну, хоть здесь с пользой спрашиваю. Раз уж в гости пришёл, нужно выведать у купца всяко-разного. Чем больше ответов я от него получу, тем меньше потом буду мучать даром Онуфрия.

– А на острове?

– Так на остров же не попасть, – удивился купец. – Разве только тайком на корабль их влезть… Но поймают. Их слуги всё очень тщательно проверяют. Торговал с ними, знаю.

И тут же другим, умоляющим голосом:

– Не губи меня! Всё отдам. Золотом откуплюсь. Не губи!

Вот йок! Слишком громко визжит.

– Тише! – заткнул я ему рукой рот.

Поздно! Внизу кто-то услышал. Из-за двери до меня донеслись пока ещё далёкие, отчего очень тихие голоса. А вот и шаги поднимающегося по лестнице человека. То есть, даже людей. Похоже, наш разговор завершён.

– Сюда идут. Притворись спящим, – приказал я трясущемуся мелкой дрожью купцу. – Пикнешь – сдохнешь.

Он часто кивает, но куда этому дрожащему от ужаса трусу сыграть роль мирно спящего человека? Рисковать я не буду.

– Тишу знаешь? Она у тебя?

Нет. Трясёт головой. И дело здесь не в запрете. Будь моя сестра у него, он бы даже так ответить не смог бы. Пора его усыплять. Про Источников мне Никодим ничего не расскажет, а на другие вопросы я потом получу ответы с куда меньшим риском.

– Я спрячусь за кроватью, а тебе заткну тряпкой рот, – прошептал я с угрозой. – Только пикни мне. Как уйдут, мы продолжим.

Тут брешу. После сонного зелья его разбудить я уже не смогу. Пусть охрана – или кто там сюда поднимается – убедится, что их хозяин тихо-мирно спит, и потом я уже спокойно займусь грабежом. Убивать Никодима мне совесть не позволяет, но забрать деньги у точно не доедающего последнюю корку хлеба без соли купца – это можно. Мне сейчас его монеты нужнее. Будет знать, как детей покупать и из них тянуть молодость.

Незаметно выливаю из заранее вынутого из мешка пузырька прозрачную жидкость на тряпку и прикладываю последнюю к лицу Никодима. Вроде как собираюсь заткнуть ему рот. Специально его предупредил, чтобы не начал мычать с перепугу.

Что за… На внезапно выгнувшегося дугой мужика пришлось навалиться всем весом. Шаги приближаются. Подъём по лестнице завершён. Люди свернули сюда. А закрыта ли дверь изнутри? Быстрый взгляд на неё.

Вот, зараза! Пропал циферблат. Ну и йок с ним. Отмотаю на глаз. Полчаса назад Никодим точно спал. Он забудет меня. Зато выяснил важное – путеводная ниточка никуда не исчезла. Получается, я, единожды взглянув на отмер присосавшегося к Источнику человека, могу запросто отыскать жертву этой «пиявки», пойдя за золотой паутинкой. Ни смотреть на того, кого даром коснулся, не надо, ни тем более трогать его.

Фух… Заснул. Мышцы только что извивающегося на кровати купца резко расслабились. Миг – и я уже на полу, прячусь в самой глубокой тени.

– Господин? Всё в порядке?

В приоткрывшуюся дверь заглядывает кто-то держащий тусклую лампу в руке.

– Спит. Послышалось, – раздаётся ещё один тихий голос.

– Господин?

– Не буди. Будем крайними.

Хорошо, что я успел усыпить Никодима. Даже не решись он позвать на помощь, сопел бы сейчас, как бык перед случкой. Охранники точно бы поняли, что здесь, что-то неладно. А так лежит тихо-тихо. Ну прямо мертвец.

– Ладно, пошли.

Дверь закрылась, и из коридора послышался звук удаляющихся шагов. Так, сейчас подожду, когда спустятся, и займусь сейфом.

Стой! А, где ниточка? Только что ведь тянулась от головы Никодима куда-то к краю комнаты, ныряя ближе к углу под пол. Наверное, потому, что заснул, оборвалась. И ладно. Всё равно она мне сейчас не нужна. А вот вызвать по новой циферблат мне придётся. Подотру купцу память и потом уже буду двигать кровать. Снять с неё его что ли? Лишний груз как-никак.

Где он? Дотронулся до ноги Никодима, а жёлтого круга нема. Снова дар призываю. Не действует. Неужели…

Вот же гад! Свершил месть. Просто золота мало Онуфрию. Старый вор прикончил моими руками обидчика. Сердце Никодима не бьётся – он мёртв. Яд. Не сонное зелье. Теперь руки бы свои не понюхать случайно. Быстро тряпку с флаконом в мешок. Где там ключ? Нащупываю на шее трупа цепочку и тяну на себя.

Старый швыст! И здесь меня обманул. На груди Никодима, под сорочкой, лежала звезда – знак Единого. Сейфа тоже здесь нет. Можно даже не двигать кровать. Но не выдержал, сдвинул чуть в сторону, заглянул за неё. Ага, как же. Голая пустая стена. Надул меня дед.

Вот же подлая гадина! Я ведь, что про сейф, что про ключ, то есть, про их отсутствие мог узнать только после того, как «усыплю» Никодима. Избежать смерти обидчик Онуфрия никакой возможности не имел. Подставил меня старый вор. Никакого золота в этой комнате нет. Теперь точно из города нужно тикать.

И ведь даже не отомстить теперь деду. Раз послал меня убить недруга, значит дома по возвращению я его не застану. Плакало моё серебро. Может, в спальне купца хоть какая-то мелочь отыщется? Или украшения, какие можно продать?

Нет, нельзя. Если, что-то возьму, челядь Никодима, найдя по утру труп хозяина, поймёт, что здесь кто-то был. Пусть лучше думают, что их господин помер сам. Хитрый дед на то и рассчитывал. Онуфрий искренне переживал за меня. Ему не нужно, чтобы меня сцапала стража. Я ведь немедленно выдам подельника, и старого вора начнут искать.

Всё, пора сваливать. Мешок на спину – и обратно на крышу по той же верёвке. Забравшись наверх, отвязал её от трубы и убрал в рюкзак. Ветка, дерево, спящая улица. В центре города мне торчать смысла нет. Надо пробираться к окраинам.

За минуту невидимости успеть можно многое. Покручусь у ворот. Стоит тем ненадолго открыться, кого-то впуская, как я тут же сбегу из Полеска под даром. В крайнем случае, можно попробовать спуститься со стены по верёвке. В той хватит длины, чтобы, сложив её вдвое, перекинуть через зубец и петлю не вязать. Тогда можно её потом сдёрнуть вниз, отпустив один конец. Так никто не узнает, что по ночи кто-то сбежал из города. Прыгать с самого верха там чересчур высоко, но, если верёвка поможет мне спуститься хотя бы до середины стены, уже ноги едва ли сломаю.

Утопающими во тьме переулками осторожно пробираюсь по городу. Этот маршрут мне знаком. Вскрывшийся обман старика – не повод искать другую дорогу. Скоро выйду в окраинные кварталы. Ну, и раз уж всё равно иду мимо, на всякий случай загляну-таки в гости к Онуфрию. Сомневаюсь, что этот швыст меня ждёт, но лишние пять минут ничего не решают.

Опа! А замка на двери-то и нет. Изнутри что ли заперся? Глупо. Я бы на его месте удрал бы куда-нибудь. Небось, понимает, что обманутый подельник вернётся в дурном настроении.

Толкнул дверь. Ничего себе! Та не заперта. Свет масляной лампы, оставленной на столе, подкрученной на самый малый огонь, позволяет мгновенно понять – внутри пусто. Осторожно подкрался ко второму дверному проёму и заглянул в другую комнату. И тут никого. Дед ушёл.

О, записка! И как сразу её не заметил? Лист бумаги лежит на столе, возле лампы. Это мне? А кому же ещё? Я же грамотный. Сам проболтался. Ну-ка, что там?

Ну, дед… Тут ещё под листом и монеты – всё моё серебро. Какой честный обманщик…

«Нож дарю. Прости, Роша. Он того заслужил. Не ищи меня. Всё равно не найдёшь.»