Текст книги "Философия"

Автор книги: Андрей Цуканов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

В 1620 г. Декарт окончательно оставил военные дела и вернулся в Париж, где опять уединился для размышлений, от которых его отвлекла лишь осада протестантской крепости Ла Рошель, во время которой он был представлен Людовику XIII и кардиналу Ришелье. А через несколько недель Декарт впервые сформулировал основные принципы своей новой философии. В тот день в Париже он присутствовал на философском диспуте, где некто Шанду, блестящий оратор, но весьма поверхностный ученый, представлял свою якобы «новую философию». Говорил Шанду великолепно, и большинство присутствовавших одобрили его речь. Только Декарт молчал. Когда же его попросили высказать свое мнение, он встал и пункт за пунктом доказал несостоятельность теории Шанду, державшейся на мнимых, недоказанных основаниях. Декарт противопоставил бездоказательным философским теориям свой «пробный камень»: всякая истина может быть открыта только при помощи методического мышления и должна выдержать испытание им.

Декарт понимал, что он сам далек еще от достаточно ясного понимания тех новых принципов философии, которые в общих чертах были им изложены в споре с Шанду. Поэтому он, неожиданно для парижской публики, уже приготовившейся чествовать его в качестве нового модного «философского героя», уезжает в Голландию и поселяется там в полном уединении, подкрепленном еще и тем, что Декарт живет среди чужих людей, почти не зная их языка. «Я гуляю ежедневно в самой сутолоке большой толпы народа так свободно и спокойно, как Вы в своих аллеях; я рассматриваю людей, движущихся вокруг меня, как деревья в Ваших лесах и зверей в Ваших лугах», – так описывал в письмах Декарт свою жизнь в Голландии, жизнь стороннего наблюдателя, читающего «великую Книгу жизни». В эти годы Декарт создал свои главные философские произведения: «Размышления о первой философии, в которых доказывается бытие Бога и бессмертие души» (1641), «Принципы философии» (1644), «О страстях души» (1646).

Главной проблемой, занимавшей Декарта, была проблема достоверного знания. Как узнать, что то, что я знаю, я знаю истинно? Как доказать себе истинность своих знаний? Ведь гораздо легче, говорил Декарт, иметь по-какому-либо вопросу известное количество смутных идей, чем в самом легком вопросе добраться до истины как таковой. Поэтому главным вопросом познания Декарт считал вопрос о методе. Свой метод он назвал дедукцией, которая заключается в том, чтобы найти источник истины и затем двигаться от него шаг за шагом, не сбиваясь с пути, не сворачивая в ложную сторону.

Но с чего начать, как найти этот «источник истины»? Все наши представления и чувства, говорил Декарт, недостоверны, поэтому познание должно начинаться с сомнения. Сомнение, считал философ, должно быть направлено не против мира, а только против значимости наших собственных представлений о нем. Я, говорил Декарт, не Бога, который создал мир, подозреваю в обмане, а предполагаю, что некий «демон лжи» просто сбивает меня с правильного восприятия реальности.

Итак, Декарт сформулировал первый принцип познания: «Я сомневаюсь во всем». Но дальше с необходимостью возник вопрос – есть ли что-нибудь такое, в чем можно не сомневаться? Если я, говорил Декарт, отброшу все сомнительное, все, в чем можно сомневаться, то все же несомненным останется одно – мое сомнение, мое мышление, которое и есть мое истинное бытие. Я мыслю, следовательно, существую (Ego cogito, ergo sum) – таков основополагающий принцип, сформулированный Декартом. Еще один принцип, принцип достоверности знания, гласит: Что я постигаю ясно и отчетливо, то истинно. Познать «ясно и отчетливо» значит представить изучаемый предмет в чистом виде, отделить от него все чуждое.

Основой человеческого бытия, считал Декарт, является «мыслящее Я», но это Я появляется на свет не пустым. В противном случае, оно не могло бы породить никакой мысли – ведь «из ничего не выйдет ничего». Поэтому Декарт ввел понятие врожденных идей – эти идеи даны человеку, его душе уже при рождении, врождены Богом. Собственно, идея Бога и является, считал Декарт, главной врожденной идеей – именно на основе ее мы можем затем иметь представление и познавать идеи Добра, Красоты, Истины. Второй врожденной идеей является идея тел – на ее основе мы можем воспринимать и познавать окружающие нас в мире тела.

Исходя из этого Декарт сформулировал антропологическое доказательство бытия Бога, которое основано на сопоставлении несовершенной природы человека и совершенной природы Бога. Человек существует и одарен представлением о совершеннейшем существе (Боге), но сам человек, очевидно, несовершенен, а значит, не может быть источником наличия во мне идеи о совершеннейшем существе – как меньшее не может породить большее. Следовательно, эта идея прирождена мне извне, то есть самим Богом, реально бытийствующим. Таково рассуждение Декарта. Более того, он полагал, что именно бытие и идея Бога делают возможным человеческое сомнение и, следовательно, мышление. В противном случае, человек был бы безысходно заключен в собственных иллюзиях. Способность же сомнения доказывает, что человеку присущ свет истинного знания, источником которого является Бог.

Декарт даже сформулировал своего рода правило жизни. Во-первых, Бог создал не людей (имеется в виду некая обезличенная масса людей), Бог создал меня. Во-вторых, в этом мире всегда есть для меня место. В-третьих, если я, по какой-либо причине, не займу этого места, то в мире не будет порядка и красоты, и меня не будет, и самого мира тоже не будет. Вот такое максималистское заключение об ответственности человека перед самим собой и перед миром. Бесполезно убегать от мира и его реальностей, потому что, говорил философ, убегая, мы все равно уносим свой страх с собой.

Декарт в своей философии много внимания уделил тому, каким образом природа человека влияет на его мышление и волю. Человек, полагал философ, состоит из двух субстанций – тела (протяженная) и души (мыслящая). Их соединение мешает душе спокойно созерцать – возникают эмоции, страсти, являющиеся неотъемлемой частью человеческой природы. Удивление, желание, печаль, радость, любовь, ненависть – таковы простые страсти, тревожащие душу человека. Их комбинации составляют страсти сложные. Единственной положительной страстью Декарт считал удивление, ибо оно дает человеку первый импульс к познанию.

Декарт считал, что человек изначально обладает свободой воли – без нее он просто не мог бы выйти из сети заблуждений, но воля может и подвести – выбрать не то решение из предложенных разумом. Причиной зла, по Декарту, является ошибка воли. Человек, движимый страстями, несвободен. Для того чтобы стать свободным, ему необходимо стать выше своих страстей, прояснить свое мышление. А это возможно лишь в состоянии собранного субъекта (т.е. – вспомнившего свои врожденые идеи, которые и есть для человека первая необходимость). Исходя из этого Декарт сформулировал принцип человеческой свободы – свобода на волне необходимости, при которой человек ставит осознанные им врожденные идеи выше давления внешних обстоятельств. Помочь в преодолении страстей может и другой сформулированный Декартом принцип – принцип великодушия: я не могу судить о том, чего не знаю с достоверностью.

Таковы основные принципы философии Декарта – картезианства. Смерть настигла его там и тогда, когда он вряд ли ее ожидал. Его пригласила в Стокгольм шведская королева Кристина – читать ей лекции по философии. Королева была ярко выраженным «жаворонком» – лекции были назначены на шесть часов утра. Такой нагрузки Декарт, который по-видимому был «совой», не выдержал. Через несколько месяцев он заболел пневмонией и умер, сказав перед смертью, что просит считать его философией только то, что он написал своей рукой.

МЫСЛЯЩИЙ ТРОСТНИК

Среди философов Нового времени Блез Паскаль (1623—1662 гг.) занимает особое место. Русский философ Лев Шестов писал, что Паскаля «влекло не вперед, вместе со всеми людьми, к „лучшему“ будущему – а назад, в глубь прошлого». «Пренебрежение философствованием и есть истинная философия» – таков один из парадоксальных афоризмов Паскаля, выраженный в книге «Мысли», написанной им всего за несколько дней.

Уже в раннем детстве у Паскаля проявилась необычайная способность к восприятию мира и недюжинная сила ума. В 11 лет он заметил, что если ударить ложкой по тарелке, а затем сжать ее пальцами, то звук вызванный ударом, стихает гораздо быстрее, чем без сжатия. Это навело его на мысль о колебательной природе звука, и он написал «Трактат о звуках», который был серьезно воспринят взрослыми учеными. В 17 лет Паскаль написал геометрический трактат «Опыт о конических сечениях», который привел многих ученых в восторженное изумление. Только, пожалуй, один Декарт выразил сомнение – он считал, что Паскалю не хватает методичности и доказательности. Позже уже сам Паскаль выступит с критикой декартовской философии, станет одним из самых непримиримых ее противников.

Но, в сущности, Декарт был прав – Паскалю действительно претила методичность в науке. Наука представлялась ему чем-то вроде набора головоломок, которые необходимо решить для элементарной жизненной пользы или просто в качестве интеллектуального соревнования. К примеру, первую счетную машину Паскаль изобрел для того, чтобы помочь отцу в его нудных ежедневных подсчетах. Основы теории вероятностей он разработал, чтобы ответить на вопросы друзей-картежников о том, как поделить выигрыш между игроками, если игра внезапно прервется. Однажды он объявил конкурс на решение сложной математической задачи – и сам его выиграл, решив задачу быстрее всех.

В конце жизни Паскаль даже принял активное участие в создании первого в Европе «общественного транспорта» – кареты должны были ездить по определенным маршрутам через определенные промежутки времени.

Кардинальный поворот в своих взглядах на мир и человека Паскаль испытал как раз в 17 лет, когда познакомился с учением епископа Янсения – янсенизмом. Янсенизм, ратовавший за нравственное очищение человека, за подчинение его воли воле Божьей, за аскетическую жизнь, был во Франции своеобразной формой протестантизма внутри католической Церкви. Паскаль стал ярым сторонником янсенистов. К тому же его с детства мучили необъяснимые сильнейшие боли, и он обостреннее многих сознавал бренность этого мира, абсурдность существования человеческого существа, которого ожидает неизбежный конец – смерть. Но что там, за порогом смерти?

Перед сознанием Паскаля «разверзлась пропасть», ощущение которой преследовало его всю жизнь: «Мы беззаботно бежим к пропасти, поместив перед собой что-нибудь, мешающее ее видеть». Очевидцы рассказывали, что Паскаль часто буквально физически видел эту пропасть и загораживался от нее стулом. Перед этой пропастью разум – ничто: «Смирись, бессильный разум; умолкни, глупая природа: знай, что человек – существо, бесконечно непонятное для человека, вопроси у твоего Владыки о неведомом тебе истинном твоем состоянии».

Что такое человек? – задавал себе вопрос Паскаль. И отвечал на него сам: «Человек – всего лишь тростник, слабейшее из творений природы, но он – тростник мыслящий. Чтобы его уничтожить, вовсе не надо быть всей Вселенной: достаточно дуновения ветра, капли воды. Но пусть даже его уничтожит Вселенная, человек все равно возвышеннее, чем она, ибо сознает, что расстается с жизнью и что слабее Вселенной, а она ничего не сознает». Паскаль не отвергал человеческий разум. «Все наше достоинство в способности мыслить», – говорил он, но отвергал слепое повиновение разуму. Разум необходим человеку, считал Паскаль, для того, чтобы мочь воспринять и осознать волю Бога. Но есть такие запредельные вещи, перед которыми разум бессилен.

Тщету этого мира Паскаль обосновывал даже простейшими рассудочными аргументами: что выгоднее – получить вечность или «пустяк» жизни, преходящее, ничто. Историю человечества, считал Паскаль, нельзя рассматривать как непрерывный рациональный процесс, в ней все подвержено случайностям, причины которых нам неведомы. «Если бы нос Клеопатры был чуть короче, всемирная история получила бы иное направление», – шутил он.

Даже болезни, причинявшие ему всю жизнь физические страдания, от которых он так рано умер, не заставили Паскаля упрекнуть Бога. Напротив, он полагал, что эти болезни как раз и даны ему для того, чтобы он смог осознать всю реальность грани «жизнь-смерть» и бессилие разума перед ней, почувствовать существование за этой гранью «вечной жизни». Паскаль даже написал необычайную по силе страстности и смирения личную «Молитву, чтобы Бог дал мне употребить болезни во благо».

Разум человека, считал Паскаль, противоречив. Он может разбудить человеческую мысль, волю, душевную стойкость, но может и успокоить, «усыпить» человеческую душу и сердце, сделать их нечувствительными к высшим, сверхразумным истинам. Как призыв к постоянному духовному труду звучит один из самых знаменитых афоризмов Паскаля: «Иисус будет в смертельных муках до конца мира: не должно спать в это время».

ЧЕЛОВЕК КАК «ЧИСТЫЙ ЛИСТ»

Английский философ Джон Локк (1632—1704 гг.), основатель сенсуалистской философии (философия чувственного познания) Нового времени, родился в городке Рингтоне (близ Бристоля) в 1632 г. в семье адвоката. Окончив Оксфордский университет в 1658 г., он преподавал греческий язык и риторику, служил цензором. Одновременно Локк подробно изучал достижения современной ему философской мысли – за профессиональную компетентность в этом вопросе его даже прозвали «доктором Локком». В 1668 г. Локк стал членом Лондонского королевского общества, но его там не жаловали за антисхоластические взгляды. В 1675 г. Локк отправился во Францию, где изучил философию Декарта.

С этого момента он «вошел» в философию как основной противник декартовской теории «врожденных идей» и рационально-интуитивного метода познания, в противовес которым он выдвинул теорию tabula rasa («чистого листа»). Человек рождается с чистым сознанием, не загруженным никакими врожденными знаниями. Поэтому всё, что человек познает, он познает через опыт.

Опыт, считал Локк, может быть как внешним (воздействие внешнего мира на наши чувственные органы), так и внутренним (результат мышления, деятельности души). На основе внешнего опыта мы получаем «чувственные идеи», а продуктом внутреннего опыта являются внутренние душевные рефлексии (процесс самоосознания). И тот и другой опыты ведут, утверждал Локк, к образованию простых идей. Более абстрактные, общие идеи появляются в нашем сознании лишь на основе размышления над простыми идеями. Например, когда мы видим, что кареты едут одна за другой, проезжая мимо нас, то в нас возникает простая идея «последовательности» тех или иных действий, но если мы дадим себе труд поразмышлять над идеей последовательности, то у нас появится более общая идея – идея «времени».

Мир вещей мы познаем на основе внешнего чувственного опыта (сенсуалистское познание), но при этом, считал Локк, мы сталкиваемся с определенными трудностями. Как, например, отделить истинные свойства вещей от того, что привносят в наше познание наши органы чувств? Пытаясь разрешить эту проблему, Локк разделил идеи, полученные на основе внешнего опыта, на идеи первичных качеств (которые возникают благодаря воздействию на наши органы чувств свойств, принадлежащих объектам внешнего мира: масса, движение и т.д.), и идеи вторичных качеств (связанных со спецификой наших органов чувств: запах, цвет, вкус и т.п.). В познании очень важно разделять эти идеи, дабы не поддаться самообману. По Локку, нельзя, например, сказать, что «яблоко красное». Яблоко имеет определенную форму, массу, но цвет яблока есть свойство не яблока, а нашего зрения, различающего цвета.

Со стремлением к более объективному познанию связана и теория номинальных и реальных сущностей вещей. Мы, считал Локк, часто принимаем номинальные сущности вещей за реальные. Например, говорим о золоте, что оно имеет желтый цвет, тяжелое, ковкое, блестящее – но это знание отражает лишь наше представление о золоте, но никак не его реальную природу, сущность или структуру. Поэтому Локк предостерегал ученых от поспешных классификаций объектов внешнего мира по видам и родам. Сначала необходимо как можно полнее познать природу единичной вещи, а уж потом классифицировать.

Несмотря на свою полную борьбы, политических репрессий и невзгод жизнь, Локк отнюдь не потерял веру в изначально неиспорченную природу человека. Естественное состояние людей, по Локку, есть «состояние равенства, в котором вся власть и правомочность является взаимной, один имеет не больше, чем другой». Человеческую свободу ограничивает лишь естественный закон, который гласит: Никто не имеет права ограничивать другого в его жизни, здоровье, свободе либо имуществе. Люди вполне способны, при правильном отношении к миру и друг другу, жить, не ограничивая взаимной свободы и не причиняя друг другу никакого вреда. Локк даже написал книгу «Мысли о воспитании», которая начиналась со знаменитых слов: «Здравый дух живет в здоровом теле».

О том, насколько тонко Локк разбирался в вопросах воспитания, свидетельствует сформулированный им принцип достаточного наказания: «Нет, я не признаю никакой исправительной меры полезною для нравственности ребенка, если стыд, сопряженный с нею, пересиливает стыд от совершенного поступка».

СВОБОДА КАК ОСОЗНАННАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ

Судьба этого философа полна драматизма, а его имя стало своего рода символом логичности и рассудочности в европейской философии. Высшей целью этой науки Бенедикт Спиноза (1632—1677 гг.) считал видение вещей с точки зрения вечности. А на его печати для писем была изображена роза с надписью наверху: «Caute» – «Осмотрительно».

Бенедикт Спиноза (Барух д'Эспиноза) родился в Амстердаме в состоятельной семье испанских евреев, бежавших в Голландию от преследований со стороны инквизиции. Хотя они и вынуждены были принять христианство, но втайне сохраняли верность иудаизму. Поначалу Спиноза занимался в школе еврейской общины в Амстердаме, где выучил древнееврейский язык, глубоко изучил Библию и Талмуд.

После этого он перешел в христианскую школу, где освоил латынь и науки – ему открылись античный мир, культура эпохи Возрождения и новые течения в философии, созданные Р. Декартом и Ф. Бэконом. Постепенно юный Спиноза стал все более отдаляться от интересов своей общины, так что вскоре вступил с ней в серьезный конфликт.

Глубокий ум, таланты и образованность юноши всем бросались в глаза, и многие члены общины хотели, чтобы Спиноза стал их раввином. Но Спиноза отказался в столь резкой форме, что какой-то фанатик даже покушался на жизнь будущего великого рационалиста – Спинозу спасло лишь то, что он вовремя сумел увернуться, и кинжал прорезал только его плащ. Так уже в юности Спиноза был вынужден защищать свою свободу, право на свой собственный выбор. В 1656 г. он был изгнан из общины, а его сестра оспорила его право на наследство. Спиноза подал в суд и выиграл процесс, но самого наследства не принял – ему важно было доказать только свои права. Он переехал в окрестности Амстердама и там, живя в одиночестве, занялся философией.

С 1670 г. Спиноза поселился в Гааге. Он научился шлифовать стекла и этим ремеслом зарабатывал себе на жизнь, хотя к этому времени уже был известен как интересный глубокий философ. В 1673 г. ему даже предложили занять кафедру философии в Гейдельбергском университете, но Спиноза отказался, поскольку опасался, что на этой должности ему придется идти на мировоззренческие компромиссы, ибо, отказавшись от иудаизма, он так и не принял христианства. Он жил один и очень скромно, хотя имел много друзей и почитателей его философии. Один из них даже дал ему денег на пожизненное содержание – Спиноза принял подарок, но при этом попросил значительно уменьшить сумму. Умер Бенедикт Спиноза в возрасте 44 лет от туберкулеза.

Главным философским трудом Спинозы стала его «Этика». Он всегда считал себя последователем рациональной философии Декарта и его «геометрического» метода познания, предполагающего строгие доказательства любого утверждения. В «Этике» Спиноза довел метод своего учителя до логического предела – эта книга по манере изложения напоминает скорее учебник по геометрии. Сначала идут определения (дефиниции) основных понятий и терминов. Затем следуют очевидные, интуитивно ясные идеи, не требующие доказательства (аксиомы). И, наконец, формулируются утверждения (теоремы), которые доказываются на основании дефиниций и аксиом. Правда, Спиноза все же отдавал себе отчет, что философия вряд ли сможет полностью уместиться в столь строгих рамках, и потому снабдил книгу многочисленными комментариями, в которых и изложил собственно философскую аргументацию.

Главной идеей Спинозы, на которую «нанизана» вся его философия, является идея о единой субстанции мира – Боге. Спиноза исходил из декартовского понятия субстанции: «Субстанция – это вещь, для существования которой не нужно ничего другого, кроме нее самой». Но если субстанция является основой самой себя, то есть сама себя творит, то, сделал вывод Спиноза, такая субстанция дол-быть Богом. Это и есть «философский Бог», являющийся универсальной причиной мира и неразрывно (имманентно) связанный с ним. Мир, считал Спиноза, делится на две природы: природу творящую и природу сотворенную. К первой относится субстанция, или Бог, а ко второй – модусы, т.е. единичные вещи, в том числе, и люди.

Поскольку мир пронизан единой субстанцией, в нем царствует строгая необходимость, исходящая из самой субстанции, или Бога. Такой мир, полагал Спиноза, является совершенным. Но откуда тогда в нем страх, зло, несвобода? Спиноза отвечал на эти вопросы очень своеобразно. Да, человека влечет по жизни совершенная необходимость, но часто сам человек этого не понимает и ему становится страшно, возникает стремление противоречить необходимости, и тогда его душой овладевают страсти, он творит зло. Единственный выход – осознать эту необходимость. Отсюда его знаменитая «формула свободы»: Свобода есть осознанная необходимость.

По-своему Спиноза определил и человеческую добродетель. Поскольку мир совершенен, то он стремится сохранить себя. Поэтому, считал Спиноза: «Для нас действовать по добродетели означает не что иное, как жить, заботясь о самосохранении, руководствуясь разумом и собственной пользой». Правда сам Спиноза, судя по его биографии, не очень заботился о «самосохранении», его больше привлекала возможность разумно мыслить, ибо это означало для него «блаженство при высшем интеллектуальном познании», которое есть «не только добродетель, но и единственная и высшая награда за добродетель». Добродетель, считал Спиноза, несет награду в себе самой, делая возможным «рай» уже здесь, на земле.