355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Андрей Белянин » Казачьи сказки (Сборник) » Текст книги (страница 5)
Казачьи сказки (Сборник)
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 05:38

Текст книги "Казачьи сказки (Сборник)"


Автор книги: Андрей Белянин


Соавторы: Галина Черная,Эва Бялоленьская,Анджей Пилипик,Христо Поштаков,Пламен Митрев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Вот так я и очутился в каменной дыре, где спустя пару часов всё ещё стучал зубами от холода, что было весьма удивительно при такой жаре. Всё тело у меня затекло, от голода подвело живот. Ужасно хотелось помочиться. А страшилище наверху сторожило меня, будто кот у мышьей норы. Для старого дракона он явно был слишком боевой. И невероятно упрямый. Время от времени он предпринимал попытки выцарапать меня, точно старательная хозяйка – иглу из щели в полу. Разумеется, тогда я втискивался в своё укрытие ещё глубже. И уже начал думать, что умру тут от голода, а эта холодная дыра станет моей могилой; печально размышлял я над тем, что мог бы вести и более благонравную жизнь, когда вдруг услышал непонятное шуршание, раскатистые погромыхивания… Нечто вроде мурлыканья, бормотания… Всё вместе это очень напоминало отвратительное варварское наречие. Неужели дракон свихнулся? И болтает сам с собой? И с каких это пор драконы вообще умеют говорить?

Потом мне уже послышались как бы два спорящих голоса. И я не выдержал. Осторожно протиснулся вперед, выглянул – дрожа от страха и ожидая, что драконья лапа вот-вот сдёрнет мой череп, точно шапчонку. И увидел…

Двух драконов!!! ДВУХ!!!

Да что же это за наказание господне, чёрт подери?! Драконий базар?! Или семейный обед?!

Оба чудовища были очень увлечены разговором, но мне всё равно не удалось бы удрать: они перегородили мне путь. Зато у меня появилась возможность хорошенько их рассмотреть. Солнце, должно быть, уже опустилось достаточно низко, так как на дне ущелья лежала тень, но мне всё равно было хорошо видно. Зверюга, стоявшая слева, была побольше, но выглядела как щётка, которой долго чистили нужники. Мех с этого дракона свисал клоками, точно лохмотья нищего. Похоже, он был очень стар, значит, именно он и погнался за мной с самого начала. Другой же оказался поменьше, поупитаннее, а пепельно-серый его мех блестел, как хорошо отполированный шлем.

Видно, эти двое не слишком нравились друг другу. Их бормотание сменилось ворчанием, рыком и угрожающим фырканьем. Они выпускали и вновь прятали могучие когти, скребли ими щебень. Распрямляли крылья и вскидывали огромные головы. Вот-вот разгорится нешуточная схватка. Вдруг тот, что поменьше, серый, рванулся вперёд и вцепился старому в шею. Только на мгновение. Видно, хватка была слабовата, старый взмахнул крыльями, дернулся и освободился. А младший тут же впился ему в переднюю лапу. Наверное, он попал в чувствительное место, потому как старый взъярился и принялся трепать его за крыло. А потом опрокинулся на спину и всеми четырьмя лапами ухватился за противника. Битва разгоралась. Обе зверюги сплелись в один дергающийся серо-бурый ком. Они кусались, раздирали друг друга когтями и били крыльями. Грохот стоял такой, будто сто прачек разом отбивали бельё.

Ни один из драконов не извергал огня. Может, они не хотели, а может, это только чешуйчатые умеют делать? Затаив дыхание, я наблюдал за ними, а посмотреть было на что. Драконы остервенело мутузили друг друга, лишь клочки шерсти в воздух летели. Будто решили разорвать друг дружку на кусочки. Наконец драка утихла. Пыль осела, и я увидел, как мой преследователь, страшно потрепанный, удирает с поджатым хвостом, волоча крылья по земле. Серый победитель долго рычал ему вслед, празднуя победу, потом уселся на хвост и громко чихнул. Тут его багровые зенки остановились точнёхонько на моём убежище. Я поскорее укрылся поглубже. У выхода из моей щели показался драконий нос. И громко втянул воздух.

– Вылезай! – услышал я совершенно ясно. – Вылезай, он уже убрался.

Я собственным ушам не поверил. Лежал себе тихонько, неподвижно, точно мёртвая мышка в норке, и от удивления, и потому, что вовсе не видел причин заводить знакомство с совершенно чужим драконом, хоть и болтающим по-человечески и даже как бы дружественно настроенным. Какая разница, в конце концов, кто тебя сожрёт…

Когда же я всё-таки решился выглянуть, серого дракона уже нигде не было видно.

Собиратель выглядел ещё более трагично, чем в прошлый раз. Видно, не ел давно, потому как кожа на нём просто обвисла. Кое-где даже мех повылазил, появились проплешины. А оставшийся мех был грязный, свалявшийся, в нём застряло множество сухих листьев, кусочков коры и каких-то стеблей. Да и с головой у старика тоже было совсем плохо – слова он путал, не в состоянии был даже разумной фразы сложить. Из его бормотания я поняла только, что была «недоброе» и он «не хочет». «Не хотел» он, судя по всему, моего общества. Да я бы с удовольствием оставила беднягу в покое, если б не несчастный парнишка, которого он загнал в дыру.

Пришлось попугать старика, пару раз я даже тяпнула его зубами. Я не ожидала встретить упорное сопротивление, но, несмотря на истощение, у старика было ещё немало сил. Разумеется, я победила, но ему всё же удалось несколько раз довольно чувствительно укусить меня.

Теперь Эрил был в безопасности. А я решила воспользоваться тем, что вернула себе прежнее тело, и вволю наесться свежего красного мяса. Так хотелось закусить откормленным на картошке кабанчиком или даже двумя…

Боже! Вот так да… Я-то раньше думал, что жизнь наёмника очень разнообразна, но теперь понимаю, что до сих пор моё существование было нудным и вялым, как у репки, закопанной в землю по макушку. Когда серый дракон улетел, я решил побыстрее уносить ноги. Да пусть провалятся ко всем чертям и драконова голова, и Каракуля из Равелн, и вообще весь этот проклятый спор! Я ещё слишком молод, чтобы дать себя сожрать в каком-то богом забытом, глухом уголке королевства. В общем, помочившись, я взял ноги в руки и двинулся искать выход из ущелья.

Два поворота – И ущелье закончилось довольно пологим склоном. И тут я замер как вкопанный. Совершенно случайно я оказался в самой середке драконьей сокровищницы. Мы обычно представляем себе, будто драконы спят на грудах сокровищ. А здесь точнее было бы сказать про грудки, причём было их множество. Повсюду на камнях были тщательно уложены небольшие кучки блестящих металлических предметов. Между крупными валунами торчали целые высохшие деревца без листьев, а на их ветках развешаны какие-то колечки, бляшки, бусы… Кое-где сверкали осколки разбитых зеркал, лежали потемневшие части доспехов, щиты… Я даже разглядел тот самый славный лемех и едва не разразился безумным хохотом. Вокруг царила мертвая тишина, птичка, и та не чирикала в лесной чаще над моей головой. Похоже, хозяина поблизости не было. Видно, где-то зализывал свои раны.

Я затянул пояс поверх куртки потуже и начал собирать за пазуху всё, что мне попадалось под руку, почти не глядя. Ясно же, что драконы неохотно покидают свои сокровищницы. И тутошний старикан мог вернуться в любую минуту. Нагруженный, как осёл, я понёсся тяжёлой кабаньей рысью прочь и едва не свернул себе шею, оглядываясь по сторонам: не покажется ли где летающий сторожевой «пёсик» величиной с амбар. Место нашего привала показалось мне землей мечтаний. Деревья, под которыми можно спрятаться, дружески фыркающий Каштан… Травка, на которую можно прилечь… И я рухнул на неё и ждал, пока сердце моё вернется из горла на то место, где оно должно находиться. Когда Оура появилась, я ещё валялся. Она была страшно растрепана и мрачна, как дождливая ночь.

– Ну и как?

– Как видишь, ещё не сожрал меня, – с трудом выговорил я.

Оура посмотрела на мою набитую драконьим добром куртку.

– Что ты принёс?

Я высыпал свою добычу на попону. Первое, что мне попалось на глаза, была медная застёжка, слегка позеленевшая. Потом подряд шли: два обрывка цепей (один из серебра, другой заржавевший), крупные стеклянные бусы, кость (надеюсь, не человеческая?), порядочный кусок кварца, лезвие ножа… Итак, мои трофеи состояли, к сожалению, из ничего не стоящих обломков меди и стекляшек. Я горько рассмеялся.

Выходит, я рисковал жизнью ради того, чтобы обокрасть сорочье гнездо! Я небрежно раздвинул рукой весь этот мусор, и тут неожиданно блеснул чистый огонек. Душа моя растаяла от блаженства. Обнаруженную драгоценность я взял в руки с трепетом, который подобал бы, скорее, священной реликвии. Это оказался перстень. Массивное золото и изумруд, величиной и формой напоминавший горошину.

Но неожиданности ещё не закончились. Чуть позже я обнаружил второй такой же перстень, только с жемчужиной. Теперь я уже рылся в своей добыче с растущим воодушевлением. Драконище явно не знал истинной ценности предметов и собирал всё, что блестело, но в его собрании среди мусора нашлись и подлинно ценные вещи. То и дело я откладывал в сторону что-то новое. Сломанное золотое ожерелье с бриллиантом. Несколько золотых застёжек для плащей. Серебряные браслеты, броши и серьги. Маленький кубок – очень грязный, но, кажется, золотой; несколько необработанных камней – похоже, сердолик; пара отшлифованных кусков янтаря величиной с кулак; горсть опалов и гранатов. Вдруг мне попалось что-то белое, остроконечное, длиной в ладонь. Я бездумно вертел эту вещицу в руках. Голова моя была занята только что добытым состоянием.

– Это зуб, – заметила Оура.

– Зуб?

– Да, зуб. Драконий.

Ну-ну… Я старательно спрятал зуб в карман. Всё-таки кусок дракона. На память, да и деткам будет что показать, если они у меня появятся. Я нашёл ещё приличную горсть золотых монет – на глаз им было лет сто, потому как на оборотной стороне красовался профиль короля Олгареса, – а под конец вытащил рукоять меча. Она была изготовлена в форме орлиной лапы, которая сжимала когтями огромный красный камень. Я даже не смел мечтать, что это мог бы быть рубин. Небольшая кучка блестящих вещичек стоила больше, чем всё состояние моей семьи. Стыдно признаться, но глаза у меня повлажнели. Теперь мне не только хватило бы заплатить свой долг, но и осталось бы ещё немало. Я уже представлял себе, как обрадуются отец с матушкой, когда я привезу драконий клад домой! Дыры в крышах залатаем, всё самое необходимое купим, на столе чаще будет появляться мясо. Матушке куплю новое платье и плащ, а отцу…

– Спрячь это, – грубовато буркнула Оура, вырывая меня из мира грёз, – и пошли со мной. Хочу тебе кое-что показать.

– Но тут целых два дракона! – возразил я, заворачивая драгоценности в запасную рубашку. – Нам бы лучше скорее убраться отсюда подобру-поздорову.

– Я с ней поговорила, ничего она нам не сделает, – ответила Оура и, не дожидаясь меня, направилась куда-то, мелькая между деревьями.

– С кем это «с ней»? С этим серым драконом? Я видел его! – допытывался я, нагоняя несносного эльфа. – Так это была она?

– Разумеется, она. Ну и тупой же ты!

– Я не тупой!

– Тупой, тупой. Да к тому же ещё и невоспитанный. Получил своё золото, а меня даже не поблагодарил.

Она была права. В конце концов, именно она меня сюда и приволокла. Я выразил ей свою благодарность в самых изысканных словах, но у меня это получилось не слишком ловко, так как Оура даже не соизволила замедлить шаг. Она неслась вперёд так, будто за ней бешеный пёс гнался, мне тоже пришлось лететь с высунутым языком. Остановились мы только у знакомого ущелья.

Оура молча показала пальцем вниз. На дне ущелья лежало огромное неподвижное тело собирателя. Я уже повидал в жизни столько трупов, что умел их распознавать с первого взгляда. Дракон не притворялся и не спал – он был попросту мертв. Мертв как камень.

Я подумал, что мог бы отрубить ему голову и таким образом попридержать денежки и не выплачивать долг господину Каракуле.

– Если ты только посмеешь это сделать, я сломаю тебе шею! – рявкнула Оура таким тоном, что у меня мурашки по спине побежали.

Как это она догадалась, что мне пришло в голову?

– Да я вовсе и не собирался… – буркнул я. – На что мне эта падаль? Только вонять будет в дороге.

– У него было имя. Его звали… – строго сказала Оура и издала такой звук, будто мычащий бык поперхнулся в середине своего печального «мууууууу». – По-вашему это значит Теплый-Мягкий-Песок. Видно, в молодости он был поприятнее, – добавила она.

Надо признаться, у меня даже челюсть отвалилась от изумления. Мне бы никогда и в голову не пришло, что у дракона может быть имя, как у человека. И мне сразу сделалось как-то грустно.

– Если б у него была семья, они пришли бы сюда, чтоб с ним попрощаться, – печально продолжала Оура. – Рассказали бы друг другу про всю его жизнь, чтоб лучше его запомнить. А потом съели бы его…

Ну ничего себе – съели! Да она просто невыносима, эта Оура!

– Ужасно… – пробормотал я.

– Ужасно, – согласилась она, а голос у неё как-то странно задрожал. – Мы его ограбили, вот у него сердце от отчаяния и разбилось. Это мы его убили!

Я почувствовал себя страшно неловко. Дракон с именем и семьей… точнее без семьи… вроде сироты…

– Да что там… От этого не умирают, – буркнул я. – Он наверняка умер от старости.

– Ты пра… вда так ду… маешь?…

Уже стемнело так, что вокруг всё казалось серо-бурым. Я не мог хорошенько разглядеть даже лица Оуры (только глаза её, как обычно, светились в полумраке точно две золотые монетки), но мне показалось, что она плачет. Я не знал, как утешают грустных эльфов, но, верно, так же, как обычных девчонок. Поэтому я неловко обнял её и погладил по волосам.

– Не плачь. Он попросту был очень старый. Похоже, он и жил уже только по привычке. Должен был он когда-нибудь умереть, вот и выпало ему как раз теперь. А завтра мы можем его похоронить, если для тебя это так важно. Прикрою его камнями, или ещё как… – Работка выпала бы каторжная, но я был готов на это. В конце концов, хоть чем-то я этому дракону был обязан за его сокровища.

Оура вздохнула, шмыгнула носом.

– Не надо. Пусть так останется. Довольно, если мы просто будем его помнить.

– Да я до конца жизни не забуду этого дракона, – заверил я.

И это была чистая правда.

ПЕРСТЕНЬ ДЛЯ ЧУДОВИЩА

Корчма называлась «Под весёлым зайцем», но все говорили «Под писклявым зайцем», потому как жестяная вывеска над дверьми начинала раскачиваться от малейшего ветерка и скрипела при этом так немилосердно, что выбор напрашивался сам собой: или одуреть, или привыкнуть. Может, именно по этой причине и пилось в этой корчме гораздо больше, чем где бы то ни было – для полной потери чувствительности. Впрочем, я-то как раз пил весьма умеренно, наученный горьким опытом с господином Каракулей из Равелн. В полном согласии со свежо приобретенным разумом я не хотел показывать, что у меня завелись денежки. Немало бы тут нашлось достойных особ, которые исключительно по доброте сердечной поспешили бы облегчить мои карманы, чтоб я не перетрудился, нося тяжести.

Второй моей заботой после скрипящей вывески был кот. Эту редкостную зверушку завёл себе когда-то хозяин «Зайца». Кажется, некий чужеземец оплатил часть своего счёта чёрно-белым котёнком. И этот паршивец теперь то лазил по столам и мочил усы в кружках, а то, притаившись на балке под потолком, шлёпал лапой по головам всех проходящих под ним. Мне бы это нисколько не мешало, только вот по непонятной причине котик особенно полюбил меня. Он засыпал на моём башмаке, и я не мог с места сдвинуться, потому что зверёк тут же начинал царапаться и издавать исполненное обиды «мяяяяууу»… а корчмарь думал, что я обижаю его любимчика.

Третьей заботой была Оура.

Я украдкой рассматривал свое отражение в отполированном оловянном кубке – не поседел ли случаем с расстройства? – но волосы мои, похоже, были всё того же бурого цвета, что прежде. В самый первый день какой-то подвыпивший шутник шлёпнул Оуру по заднице. Она оглянулась, как будто слегка удивлённая… и не успел я и пошевелиться, как она дала сдачи. Я уже говорил, что русалки дьявольски сильны? Ну и вот, она так врезала ему в лоб, что шутник аж полетеееееееел. Счастье ещё, что он только пропахал мордой недурную борозду в песке, которым был посыпан пол. Это падение так развеселило приятелей бедняги, что они позабыли о суровой мести. И очень хорошо, а то мне уж совсем не улыбалось драться под крышей. Мало того что тесно и с оружием не развернуться, так ещё и потом я уже не мог бы показаться в «Зайце». Если только не задумал бы во что бы то ни стало напиться мочи вместо пива.

Развеселившись, наемники угостили Оуру кружкой самого крепкого элберского. Она выпила не моргнув глазом. И не успел я оглянуться, как начались единоборства – кто может больше выпить. Русалочка моя делала всех, как только хотела, а выигранное серебро приносила мне. Прибыль получалась недурная, только меня заботило одно: как долго ещё выдержит терпение посетителей «Зайца» и не захотят ли они в конце концов сплавить нас по речке в железных воротниках.

А последней моей заботой был сам таинственный господин Каракуля из Равелн. Я не имел ни малейшего понятия, как он выглядит. Там, где должны были находиться воспоминания о предпоследнем месяце моей жизни, зияла одна большая дырка.

Только письменный документ, который жёг меня даже сквозь карман, свидетельствовал о сотворенной мною глупости. Кажется, в первый раз в жизни должник нетерпеливо томился в ожидании кредитора, но, видно, уж так мне на роду написано: ничего у меня не выходит попросту, как у всех. Вот так я посиживал в корчме и дожидался, рассчитывая на то, что вельможный господин Каракуля сам меня найдёт и узнает. И я оказался прав.

Примерно на третий день после истечения срока заклада в корчме появился необычный гость. Я как раз сидел мордой к дверям, так что заметил его сразу же, и тут у меня даже в глазах потемнело.

Это было настоящее потрясение. До сих пор подобное убранство я видела только на огромных вонючих жуках. У новоприбывшего был ярко-зелёный живот… то есть кафтан, а на плечи накинуто одеяние оранжевого цвета (столь же ядовито-яркое) с чёрными украшениями. От такого сочетания цветов глаза лезли на лоб и слезились. А его походка и манера держать себя явно говорили то, что у нас было бы безошибочно понято как «я тут самый крупный и важный самец, только попробуй что-то сделать не так». Я краем глаза посмотрела на Эрила… ой нет… Он явно не относился к доминирующим самцам. Я бы даже сказала, что он старается как можно меньше бросаться в глаза – да и куда ему в этой старенькой вылинявшей куртёнке и с волосиками цвета бурого заячьего меха. Он мало говорил, мало двигался и занимал мало места. Будь он драконом, наверняка подходил бы к еде одним из последних. Несмотря на это, взгляд доминанта мгновенно и безошибочно отыскал его в толпе.

– Аааа!.. Приветствую господина из Стаборта! Цел? Жив? А где моя драконья шкура? Ха-ха-ха!

Он мне не понравился с первого взгляда, а когда заговорил, я и вовсе его возненавидела. Представьте себе, именно этот мерзкий жучище заказал Эрилу драконью голову! А точнее, МОЮ!

– Господин Равелн… – буркнул Эрил без особого восторга, но как бы с некоторым облегчением.

Оранжевый расселся за нашим столом и махнул мне рукой:

– Принеси-ка вина, живо! Да самого лучшего!

Разумеется, я не двинулась с места. Да что он себе воображает?!

– Да ты оглохла, что ли, девка?!

– Она тут не прислуживает, – заметил Эрил. – Это моя подружка, и ничего никому приносить она не будет.

Равелн презрительно фыркнул:

– Подружка! Уж я-то знаю подобных дамочек!

– Отдайте мне эту паршивую бумаженцию, господин Равелн. И давайте по-быстрому покончим с этим делом, потому как ваш вид не доставляет мне никакого удовольствия. – В голосе Эрила появилось нечто, заставившее меня изменить свою прежнюю оценку. Кажется, всё-таки последним у пищи он бы не был, скорее, где-то в середине иерархической лестницы.

– А деньги у тебя есть?

Тогда Эрил полез в маленький кармашек, который сам себе подшил изнутри куртки, и вытащил одну из тех блестящих вещиц, которые мы нашли у собирателя. И, зажав в ладони, протянул её тому человеку. Но я всё равно углядела, что это был золотой кружок с искрящимся шариком. Эрил называл этот шарик жемчужиной. Когда я дома ловила себе в море мидии, то в некоторых раковинах встречалась иногда подобная пакость. Очень неприятно, если в мягком моллюске вдруг натыкаешься на что-то твердое да ещё застревающее в зубах. И подумать только, что люди считают такой мусор ценным! Безумная раса.

– Этого должно хватить, – тихо сказал Эрил.

– А если я скажу, что не хватит? – возразил Равелн, но я-то уже знала, что хватит с избытком, потому как его мысли закружились в безумном хороводе, будто ошалевшие норники.

– Лучше чтоб хватило, – огрызнулся Эрил.

– А кто мне поручится, что хозяин этой безделушки не заявит на неё свои права? И не оттяпает вместе с моим пальцем?

– А кто поручится, что я сейчас не потеряю терпения и не вырежу тебе второй рот под подбородком?

Равелн небрежно показал пальцем на стоявших у дверей двух громил в кожаных кафтанах с металлическими бляшками. Они внимательно следили за «оранжевым», готовые прийти к хозяину, едва он позовет.

Так мило болтали между собой эти господа. Оказалось, что владелец ошеломительного плаща и двух сторожевых «псов» не имеет при себе нужного документа. Тогда Эрил потребовал, чтобы был написан новый документ, в котором ясно и однозначно указывалось бы, что отныне уже никто никому ничего не должен. Я же говорила, что этот парень умеет быть умным, если только даст себе труд немного подумать. Однако для меня подобное искусственное подкрепление памяти с помощью каких-то значков, нарисованных на бумаге, казалось по-прежнему очень странным. У людей память такая слабая… Но их возня с документами меня не интересовала, поэтому, когда знакомый позвал меня, я с удовольствием пошла развлечься: там соревновались, у кого рука сильнее. За победу я получала металлические кружочки, которые потом можно было поменять на мясо. Ещё один любопытный человеческий обычай.

Бумага, которую дал мне хозяин «Зайца», помнила, кажется, ещё времена его, хозяина, дедушки, а перо было немногим лучше, я сильно подозреваю, что корчмарь просто выдрал его из гусиного зада и наскоро заострил. В чернила мне пришлось поплевать, так как от долгого стояния они загустели, как смола.

Но всё-таки эти письменные принадлежности можно было использовать, и Равелн (с явным отвращением) написал, что, хотя я и не доставил ему драконьей головы, долг мой полностью заплачен «золотым перстнем с резным орнаментом и белой жемчужиной величиной с горошину». К сожалению, подписался он снова каким-то непонятным зигзагом, так что мне не удалось узнать, как же его, в конце концов, зовут. Хотя он даже родовую печатку к воску приложил на документе. Только тогда я вздохнул с облегчением. Во всей этой истории у меня было больше удачи, чем рассудка. Если б не Оура, то давно бы я любовался драконом изнутри или познавал все прелести жизни изгнанника.

– А если так, по-честному… Откуда вы ЭТО взяли? – спросил Каракуля приглушённым голосом, когда мы оба уже спрятали свои сокровища: он – перстень, а я – документ.

Я только усмехнулся, глядя поверх его плеча на Оуру, которая как раз приканчивала очередного соперника в борьбе на больших пальцах.

– Оттуда, куда бы вы ни в жисть не сунулись, – ответил я.

Он отстал от меня, но видно было, что ему есть над чем поломать голову.

Нам больше нечего было делать «Под пискливым зайцем», поэтому мы с Оурой выехали на следующий же день с утра. Каштан бодро пофыркивал, радуясь, что мы снова в пути. Он застоялся и заскучал в загоне для лошадей. Поначалу я хотел отвезти Оуру туда, где мы с ней встретились впервые, но она отказалась. Ей хотелось и дальше бродяжничать вместе со мной, а у меня ныло сердце и тянуло домой. По всему выходило, придется мне представить своей семейке русалку с весьма странными привычками. Я очень сомневался, что Оура придётся по вкусу моей матушке, ну да что там…

Каштан свободно шёл по большаку, я отпустил поводья, и конь мой время от времени, когда ему хотелось, пускался легкой рысью. Солнышко светило, птички пели, никакие заботы меня не донимали и мир был прекрасен. И вдруг среди всего этого счастья послышалось какое-то яростное царапанье в дорожном тюке и приглушённое – «мяяяяяяяуууууууу». У меня волосы на голове дыбом встали! Как можно быстрее я раскрыл сумку и оттуда выпрыгнул на дорогу пятнистый, слегка растрёпанный котик. Я бы скорее поверил в существование цветочных фей, чем в то, что кот сам залез в мой тюк да ещё пряжку сверху затянул.

– Оуууууууууууууууураааауууаааа!!! Ты украла кота?!!

– Нет, – без тени стыда отвечала она. – Разве можно украсть что-то живое? Он сам забрался в сумку и там заснул. Хотел быть с нами.

Я просто рвал на себе волосы от отчаяния. А котик уселся на обочине большака и начал задней лапой почесывать себя под подбородком. Вот зараза! В тот день мы прошли солидный кусок пути, а теперь, похоже, придётся возвращаться, чтоб вернуть лохматое чудо хозяину. Мне это не слишком улыбалось. Уже сама кража кота была глупостью, а уж отдавать его – ещё дурнее. Лучше уж если корчмарь подумает, будто зверюшка сама куда-то пропала, без моего участия. В конце концов, сколько может стоить этот клубок шерсти, даже если его привезли из-за границы? Наверняка не так уж много.

И мы отправились дальше, а кот понёсся за нами по обочине, что явно нравилось Оуре, она всё время оглядывалась на него и хихикала. Похоже, этот чёртов котик заделался моей собственностью помимо моего желания. Во время привала он снова залез в мою сумку, удобно примостившись на запасной рубашке. Я стиснул зубы и решил совершенно не обращать на него внимания. Не буду я кормить мерзавца, не стану его гладить, даже смотреть на него не хочу – может, в конце концов ему самому надоест и он куда-нибудь удерет.

Эрил делает вид, что кот ему не нравится. Кот притворяется, что ему нравимся мы, а на самом деле его привлекает только сумка Эрила и остатки копчёной рыбки, которые я ему скармливаю. Для развлечения я вхожу иногда в его крошечный умишко и смотрю на мир кошачьими глазками. Он ещё котёнок, не совсем взрослый кот, поэтому обожает играться и страшно любопытен. Немного же мыслей помещается в его маленькой головке: побегать, почесать, голодный… сытый… что-то шуршит, поймать!!! Совершенно случайно я обнаружила, что могу так воздействовать на котика, чтоб он исполнял мои мысленные приказы. Я подсовывала ему всякие мелкие, необременительные задания, а он, кажется, думал, что сам придумывает всё это.

– Эта зверюшка, похоже, взбесилась! – заявил Эрил с опаской, видя, как кот безуспешно пробует ходить на задних лапах.

Я знал, что спокойствие продлится недолго. Попросту шкурой это чувствовал. И в самом деле, едва на следующий день мы по просеке углубились немного в лес, дорогу нам преградили трое молодцев-разбойничков на конях с явно краденым оружием. Я оглянулся: двое других как раз вылезали из зарослей, чтобы отрезать нам отступление. Я тут же узнал в них наемников из Равелн. Наверняка и сам Каракуля прятался где-то поблизости. Видно, понравился ему перстенек и захотелось проверить, не найдется ли у меня ещё чего-нибудь в том же роде.

– Оура, сойди на землю и удирай, – не слишком громко сказал я.

По счастью, на сей раз она сразу же послушалась меня, без обычной болтовни: «А для чего? А почему?» Но удирать явно не собиралась, а остановилась рядом с Каштаном.

– Что им надо?

– Остатки коллекции, – буркнул я, поспешно напяливая шлем и вытаскивая меч.

– Так отдай им и поехали дальше!

Совет совсем не глупый, учитывая, что я один, а их пятеро. Оуру я в расчет не принимал. То, что она в состоянии сломать человеку руку, могло бы помочь в кабацкой драке, но не тут – против пятерых разбойников, вооружённых острым железом. Но времени на торговлю у нас уже не осталось. Они двинулись на нас одновременно с обеих сторон.

Я почти сразу понял, что они хотели не убить нас, а взять живьём. Это пугало ещё больше. Смерть обитает на острие меча – дело привычное, но если кто-то старается сохранить свою жертву в живых, то можно ждать чего-нибудь похуже смерти.

– Сдавайся! – услышал я. За плечами врагов я увидел того ядовито-оранжевого мерзавца.

– Поцелуй меня в зад!

Оура поднырнула под конское брюхо. Никто её не задержал, видно, я был для них важнее, вот зараза! Я пришпорил Каштана и попытался протаранить ближайшего ко мне верхового. Каштан был огромным конём, я рассчитывал, что своим весом он заставит противника отступить. Но разбойник вообще не обратил на меня внимания, то ли ленив был, то ли просто глуп. Я отрубил ему кисть, а потом ударил мечом прямо в разинутый рот. Это так взбесило всю банду, что уже и речи не могло быть ни о каком плене. Да они бы меня в мгновение ока посекли на фарш, если б друг другу не мешали. Я успел ещё одного ранить… а потом вдруг стало темно.

Раздался свист и нечто вроде глухого «донг». Я увидела, как Эрил бессильно валится из седла прямо под конские копыта. Когти у меня выросли сами собой, практически без помощи осознанной воли. Совершенно не думая, что делаю, я метнулась на ближайшего человека, целясь ему в горло. Зубы мои оказались слишком малы! Вот незадача! Мои челюсти только щёлкнули в воздухе! Зато когтями я содрала шкуру почти со всей его морды. Бандит взвыл, вскинув руки к залитым кровью глазам, а я уже отвернулась от него, рыча от бешенства и высматривая следующую жертву. Вот тогда меня и убили впервые.

Воспоминание не из приятных, и я неохотно его оживляю. Острое железо пробило меня навылет – сквозь рёбра, сердце, и вышло аж на спине. Была у вас когда-нибудь дырка в сердце? Нет? Так я бы этого никому не пожелала. Насос перестаёт работать, кровь не поступает туда, куда надо. Тело становится мягким, как медуза, мышцы отказываются подчиняться, потому как организм решает, что необходимо немедленно переходить на экономный режим распределения кислорода и питать прежде всего мозг. Артерии пробуют взять на себя работу сердца, пропихивая кровь насилу, а это уж и в самом деле нелепое ощущение. Те малые частички, которые есть в каждом теле, носятся повсюду как сумасшедшие и латают повреждения. Но прежде всего… прежде всего это и правда страшно БОЛЬНО.

Я как стояла, так и рухнула в какие-то заросли. Только голову мне кое-как удалось повернуть, так что я видела, что делали с Эрилом. Казалось, он был неживой – ещё более неживой, чем я.

Равелн медленно приблизился к нему, небрежно сбросил с плеча на землю арбалет. Я знала, что эта штука называется арбалет, потому что у Эрила была такая же. Равелн с любопытством наклонился над моим пареньком.

– Жив?

– Жив, милостивый господин, только чуток оглоушило его. А глаз-то у милостивого хозяина точно у сокола! – подольстился один из слуг.

Таким образом я с большим облегчением узнала, что Эрила не убили окончательно.

Каштан рыл землю копытами и пускал пену, двое людей с трудом его удерживали. Они буквально повисли на вожжах. Равелн раскрыл седельную сумку, и тогда прямо в лицо ему с бешеным шипением выскочил наш кот. Оранжевый едва на спину не опрокинулся от неожиданности! Если б не жуткая боль, я бы просто покатилась со смеху.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю