Текст книги "Казачьи сказки (Сборник)"
Автор книги: Андрей Белянин
Соавторы: Галина Черная,Эва Бялоленьская,Анджей Пилипик,Христо Поштаков,Пламен Митрев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
И тут же спросил, где её можно увидеть. Она сказала, что иногда ходит на Староместский рынок, но тут же, опустив голову, добавила, что ей уже давно пора домой, и, не слушая возражения молодого человека, заспешила в сторону гетто.
– А меня зовут Янек! – крикнул он ей вслед.
Ребекке казалось, что больше никогда она не увидит этого красивого христианина, но распорядитель судеб Яхве решил иначе. Молодые люди вскоре встретились снова в лавке суконщика. Ребекка закупала ткань по приказу хозяина швейной мастерской, в которой работала.
Янек в рыцарском облачении, на богато убранном коне проезжал у ворот Еврейского Города. Ребекка сразу его узнала. Глаза молодого пана заблестели, когда он увидел девушку, он сразу спешился и подошёл к ней.
– Дядя, мой опекун, погиб на войне с германцами, милая! И теперь всё наше состояние будет принадлежать мне. Отныне я главный в семье, и никто не запретит нам пожениться. Гляди, неплохо я смотрюсь в новом жупане?
Покрасовавшись, он вновь вспрыгнул на коня и на прощание послал девушке воздушный поцелуй. Позже они тайно встречались ещё не один раз…
Однако Эсфирь, от которой у Ребекки не было секретов, тревожилась за неё.
– Вы с ним не пара, – говорила она сестре. – Он не из колен Израилевых и принесет тебе только горе. И если узнают об этом, тебе будет грозить смерть и от иудеев, и от его народа.
– Да, он христианин, но я люблю его, сестра. И мы очень осторожны, а Янек хочет жениться на мне.
– Не говори ерунды, за это его могут лишить всех привилегий, и даже семья отвернется от него, так же как от тебя откажется весь Еврейский Город.
Ребекка не сказала ей, что готовится принять христианство, чтобы выйти замуж за любимого. И она наконец-то сможет жить в любимой Праге с молодым красивым мужем, в которого она была влюблена до безумия.
– Тебе тоже нужно полюбить кого-нибудь, у тебя одно увлечение, эта твоя магия, – смеясь, сказала она сестре.
Да, Эсфирь ворожила, умела гадать и заряжать силой амулеты, читая над ними Каббалу. Но то, что сестра её считала легким увлечением, на самом деле много значило для Эсфири. Она открыла в себе силы настоящей чародейки. Одним из подтверждений этого было то, что недавно у неё появились собственные курдуши, маленькие чертенята, которые есть у любой ведьмы или колдуньи. Они были её слугами в магических ритуалах и ворожбе, всегда готовые прийти на помощь. Их никто не мог ни видеть, ни слышать, кроме неё, если они сами того не хотели. Людям знающим это говорило о том, что она сильная чародейка.
Но сестра её не ведала об этом. Она присела на колени перед Эсфирью и, обняв её ноги, смотрела на неё счастливыми глазами.
– Не обижайся, моя Аэндорская волшебница, но и ты забудешь про своё колдовство и гадание, лишь только у тебя появится свой любимый.
Мудрая Эсфирь загадочно улыбнулась.
– Ладно, не отвлекай меня, скоро праздник Пурим, и мне надо дошить тебе нарядное платье.
В святой для евреев день, надев обновку, младшая сестра ушла в Прагу – на любимом Староместском рынке купить муки и сладостей на стол – и не вернулась. Эсфирь в ту ночь не спала, в ожидании сестры раскладывала она карты, и они показали ей, что большая беда случилась с Ребеккой. Наутро пошла она в Прагу искать сестру, везде, где та бывала, спрашивала о ней. Но никто ничего не мог ей сказать или не хотел, многие просто презрительно отворачивались от еврейки, и только когда она во второй раз обходила торговые ряды на Староместе, один мальчик, помощник зеленщика, пожалев её, сказал, что, кажется, видел, как схватили какую-то еврейку по имени Эсфирь. Её обвинили в колдовстве, и сейчас она, скорее всего, дожидается своей участи в городской темнице.
– Но как же это? – в ужасе пробормотала Эсфирь.
– А вам лучше уйти отсюда, если не хотите, чтобы и вас схватили, – тихо посоветовал ей мальчишка. – Уж больно вы на неё похожи.
Но Эсфирь уже и сама стремглав полетела прочь. Она решила отыскать Янека, отец которого был знатным войтом и мог заступиться за Ребекку. Ведь она безвинна, и Эсфирь чувствовала себя виноватой, видимо, сестру перепутали с ней, она своим тайным ремеслом погубила самого близкого человека!
С трудом отыскала она дом Янека. Молодой господин с родителями жил в огромном старинном, ещё времён Яна Люксембургского, доме. В дверях слуга ей сказал, что юноши нет и неизвестно, вернётся ли он сегодня, поэтому ей лучше уйти. Но она осталась караулить и не отходила далеко от дома, пока не дождалась. Она увидела его, когда стояла вжавшись в холодную стену и дрожа мелкой дрожью.
Янек подъехал весь разнаряженный, будто с королевского приёма, и лицо его было довольным, как у кота в молочной лавке. Но, увидев подскочившую к нему девушку, весь вид которой выражал отчаяние, похолодел.
– Что произошло? Что-то с Ребеккой? Я узнал вас, вы очень похожи с сестрой. Говорите же скорей!
И Эсфирь с вновь обретенной от его слов надеждой сбивчиво передала ему то, что случилось с Ребеккой. Янек выслушал её серьёзно, ни словом не перебив.
– Вы поможете? – Эсфирь с надеждой посмотрела на него.
– Конечно, ступайте домой и займитесь делами, здесь вы будете только мешать, – сурово произнёс он.
– Но я и не собиралась… мешать.
А времена тогда были тёмные и суровые, эпоха правления святой инквизиции. Она находила где-то ведьм и колдунов. Хоть в Праге по такому обвинению было казнено людей гораздо меньше, чем где-либо, всё равно обычно евреек чаще, чем христианок, осуждали за чернокнижие и ведьмовство, возводя на костёр.
Без долгого суда и следствия, в праздничном платье, сшитом её сестрой, девушку повели на казнь. Сжигать ведьм было принято в рубище. Но городские власти сэкономили и на этом, попросту изорвали на еврейке платье. Так что теперь оно свисало грязными лохмотьями с её прекрасного тела.
В толпе не было видно Янека, он так и не появился, хотя Ребекка выглядывала его до последнего. Казалось, она не замечает оскорблений и плевков, летящих в неё, ни того, как укладывают дрова вокруг столба, к которому её накрепко привязали. Только одного хотела она сейчас: успеть перед смертью увидеть любимого…
Это произошло через два дня после того, как Эсфирь узнала о том, что случилось с её сестрой. Потому что день был воскресный, и именно в этот день недели тогда было принято сжигать ведьм во многих государствах.
Эсфирь успела провести один магический ритуал, но он не помог. Попыталась подкупить стражника у темницы, но тот оказался принципиальным и только из жалости не арестовал девушку за взятку, позволив ей уйти. Потому что по приказу строгого начальства должен был хватать и допрашивать всех, кто интересовался «ведьмами».
Она могла бы применить более сильное колдовство, попробовав расправиться с воинами, охранявшими темницу, но боялась помешать Янеку, веря, что он в это время доступными ему способами делает всё, чтобы освободить возлюбленную. Но красивый пан не спешил…
… И вот теперь Эсфирь стояла на площади среди народа, вынужденная наблюдать неминуемую гибель своей сестры.
– Верные мои курдуши, помогите!
– Прости, хозяйка, но что ты от нас хочешь? Задуть костер? – услышала она писклявый голосок и следом увидела его обладателя, маленького сморщенного демона с острыми клыч-ками, ощеренными в довольно ехидной улыбке.
– Хотя бы!
– Но мы не можем даже приблизиться к помосту, рядом с ней стоит священник, отец Теодорих. А он так силён в вере! – сказал другой голосок.
Появившийся следом демон был очень похож на своего товарища, только на голове у него был чубчик из рыжих волос, в то время как череп первого курдуша был лыс как колено.
Их никто не видел, кроме хозяйки. Священник не переставая читал молитвы на латинском языке, а костёр разгорелся в мгновение ока, окончательно поглотив в дыму и огне несчастную девушку. Она больше не кричала…
– Но мы можем отомстить этому Янеку, он ведь струсил, злодей, – добавил второй курдуш, засучивая маленькие рукава.
– Он испугался и предпочел остаться в стороне, чтобы не потерять обещанную ему королём должность командира одного из отрядов дворцовых стражников, – презрительно сообщил лысый курдуш.
– Он предал мою Ребекку и не выступил в её защиту, как обещал… – произнесла Эсфирь, с трудом выговаривая слова, её сердце было разодрано на куски болью, а её помощники напомнили ей о том, ради чего стоило жить дальше.
Месть! Она отомстит Янеку со всей беспощадностью настоящей, а не мнимой ведьмы.
Три дня спустя Янек, всё ещё грустный и раздосадованный историей с сожжённой за колдовство Ребеккой, историей, в которую он чуть не оказался замешан, сидел в своей спальне. Как и многие легкомысленные мужчины, он спешил переложить всю вину на погибшую девушку…
И как она смогла его провести? Обманула его своими невинными глазами и чистым голосом, прокралась к нему в душу. А может, она его приворожила к себе? Скорее всего. Он ещё легко отделался. Женив на себе, она бы из него все соки выпила и свела в могилу, завладев богатством, которое ему досталось после смерти дяди, всё, что тот добыл своим мечом в походах. Хорошо ещё, другие успели вовремя разглядеть её ведьминскую сущность и спасти жизнь молодого чешского пана…
Злобой и обвинениями пытался он заглушить внутренний голос, который говорил ему, что она была чиста перед всеми. А он погубил её тем, что не захотел опозорить имя князей Нетворжичей заступничеством за какую-то еврейку… Но с другой стороны, теперь, когда он возглавил семью, на нём ещё больше ответственности! Он пример для младших братьев и кузенов. Что было бы, узнай они об их истинных отношениях?! Стыд…
Но ему пора было идти во дворец, сегодня первый день службы, его отец бы гордился сыном. Воспрянув духом от этих мыслей, он, отпустив слугу, начал быстро одеваться. Теперь ему надо учиться всегда одеваться самому.
– Добрый день, господин Янек.
Молодой человек быстро обернулся, но, естественно, в комнате никого не было.
– Кто здесь?
– Чёрт, конечно.
– Какого чёр… То есть что за святые пророки? Кто посмел в этом доме меня разыгрывать? Покажись, где ты прячешься, трус?
– Сам ты трус, – обидчиво произнёс голос. – Но не надо меня сердить, я здесь для того, чтобы передать послание твоей Ребекки, которую ты бросил погибать.
– Я ничего не мог поделать! Но покажись же, я тебе не верю! Что за послание? Она умерла.
– Ещё бы, но вернулась и теперь хочет поговорить с тобой. Сегодня в полночь. На Карловом мосту, на том месте, где вы впервые встретились.
– Бред какой-то! Откуда ты узнал?!
Разговаривая с голосом, Янек метался по комнате, мечом протыкая и откидывая все занавеси, полог, ширму.
– Позволь поинтересоваться, что ты делаешь? – спокойно произнёс голос.
– Не прикидывайся дурачком, я найду тебя!
– Можешь не трудиться, я рядом с тобой, – насмешливо ответил курдуш – это был тот, который с хохолком.
– Покажись мне, я тебя не боюсь!
Напуганный Янек начал рассекать воздух вокруг себя, кружась на одном месте.
– Так не забудь. В полночь. Она хочет поговорить прежде, чем уйдет навсегда. Не знаю, может, хочет сказать, что прощает тебя…
В это время Эсфирь, не в силах смириться с тем, что потеряла сестру безвозвратно, начала готовиться к страшному ритуалу, который решила провести ночью на могиле сестры. Вся еврейская община поднялась, все знали Ребекку и её доброту, но привыкли к несправедливым убийствам евреев. У самого короля было испрошено разрешение похоронить её по еврейским обычаям на своем кладбище. И им дано было такое соизволение…
Но зачем человеку тогда нужно чародейское искусство, если и оно тут будет бессильно? Эсфирь решила попытаться вернуть свою любимую сестру из глубин могилы. Он зарядила талисманы с помощью магии Каббалы и, как Аэндорская волшебница, вызвавшая дух пророка Самуила, вызвала настоящего демона.
– Моя бедная сестра как-то назвала меня Аэндорской волшебницей. У чародейки, колдовавшей для царя Саула, получилось, значит, и у меня получится!
И сама себе ответила:
– Самое большее, что сделала та волшебница, был вызов бесплотного духа, если то был не обман. Но если так, значит, я буду лучше!
В эту ночь почти одновременно произошло два события, связанных с именем Ребекки. На мосту рядом с распятием появился закутанный в плащ молодой человек. Лицо его было бледно, он озирался по сторонам и шёпотом ругал себя, что пришёл сюда.
– Господи, помоги! Ладно, подожду немного и пойду. Дьявол привёл мои ноги сюда, как будто я не понимал, что делаю. Но только чувство вины перед Ребеккой заставляет меня оставаться здесь.
Он думал, что тут будут прохожие, как обычно в это время. На Карловом мосту и ночью жизнь оживлённо кипела. Но сейчас как будто проклято было это место. Пустынно и мрачно, ни одной фигуры. Сейчас он и грабителю бы обрадовался как родному отцу, только бы не стоять здесь одному.
Янек подошёл к краю, чтобы быть поближе к распятию, как будто входя под его защиту. Заглянул в мутные воды Влтавы, с мрачным шорохом бьющей свои волны о сваи моста.
– Как ты глубока, бездонна, Влтава… Как манящи твои воды, ты, как мать, принимаешь в свои волны заблудших, прими же и меня, как сына, ищущего покой. Я убил её! – С этими словами перегнулся он через перила и упал в тёмные воды Влтавы. Только тихий всплеск раздался, и сомкнулись над ним серые волны.
– Чёрт меня подери, он прыгнул! – заметил один из компании бродяг, всё это время следивший за подозрительными действиями молодого господина. Они лелеяли надежду пойти за юношей и ограбить где-нибудь в переулочках…
– Ты видел его лицо? Как будто он уже был мертвец, так что нечего сокрушаться.
– Да я и не сокрушаюсь, это не наше дело, что какой-то дворянчик решил душу свою загубить. Вещички его жалко…
– Небось в кости проигрался.
– Что-то холодно стало. Пошли выпьем, что ли, помянем беднягу.
В это время на кладбище Эсфирь приступила к ритуалу.
– Ангел тайн Разиэль, ты открыл священную Каббалу прародителю нашему Адаму, помоги! Амацарак, ты научил людей волшебству, помоги! Слуги мои, курдуши, приказываю вам явиться!
– Да, хозяйка, мы здесь, – раздался писклявый голос.
– Не надо так волноваться, мы тебе поможем, – добавил иной, но такой же тонкий голосок. – Как помогли с Янеком, его тело уже на дне Влтавы.
Сердце Эсфири радостно дрогнуло.
– Спасибо вам, я этого не забуду. Теперь же возьмите амулеты и молчите.
– Как скажешь, хозяйка. Не мне бы тебе это говорить, но только добром это не кончится.
Но ей казалось, что выбора нет, она была одержима.
– Замолчи и делай, что велено!
Начертив звезду Давида и встав в её центр, она сжала на груди амулет с именем Уриила, обучающего вселенским знаниям, и начала читать заклинания. Вскоре Эсфирь услышала гулкий голос из-под земли, показавшийся ей близким и знакомым.
– Ребекка, милая, это ты? Вернись, умоляю тебя!
И она продолжила читать заклинания. Над могилой заклубился туман, и какой-то чёрный дым начал выходить из него, всё сгущаясь и принимая очертания человеческой фигуры.
– Ребекка, это ты? Молю, произнеси хоть слово, если можешь!
– Нет, я Ог, правитель Васана…
– Упс, ну, что я говорил? – пискнул голосок кудуша.
– Библейский царь рефаимов, гигантских людей, древнейших обитателей земли Ханаанской? Я тебя не вызывала. Что тебе нужно? – дрожащим голосом спросила Эсфирь, задрав голову и глядя с колен на ставшую просто огромной фигуру. Теперь она увидела у него бороду и шлем.
– Да, дочь Израиля, но душа, которую ты вызывала, никогда не явится, она давно в раю…
– Ясно, а ты воспользовался случаем заглянуть, – заметил один из маленьких чертенят, на этот раз лысый.
Но дух, назвавшийся Огом, словно не слышал.
– За многие прегрешения Господь заточил мой народ в глубинах шеола. Я хочу вернуть его на землю, и чтобы он снова стал правителем земли…
– Вот куда… колесо повернуло. Вот это запросы!
– Но я тут при чём? – пробормотала Эсфирь, быстро листая книгу заклинаний. И начала заклинать его вернуться назад: – Там тебе место, именем Уриила, который сторожит твою грешную душу в аду…
– Да, мы не слишком-то праведно жили, идолопоклонство, колдовство и всё в таком духе, – пробормотал курдуш с хохолком.
– Не трудись, волшебница! Моя мощь тебе не под силу. Ты смогла мне помочь выйти, но вернуть не сможешь. Но твоя поддержка мне ещё понадобится. В вашем молельном доме есть несколько камней из Иерусалима…
– Да, из иерусалимского храма, ныне разрушенного, – произнесла Эсфирь, хмуря брови.
Ей хотелось убежать отсюда подальше, но, похоже, своими заклинаниями она вызвала в Еврейский Город большое зло и теперь должна была вернуть Ога назад, однако хватит ли у неё на это сил? Может, Ог прав, и она слаба перед ним, и он её просто раздавит? Но она бы только приветствовала смерть. Ребекка отомщена, душа её в раю – и что делать здесь, на земле, одинокой Эсфирь? Лучше пожертвовать жизнью и исправить свою вину. Один раз она уже не сделала этого, и тогда из-за её медлительности казнили Ребекку.
– На одном из камней древние письмена, написанные на языке моего народа. Принеси его на эту могилу к следующей ночи! Но будь осторожна; если хоть один осколок отколется с того места, где начертаны письмена!.. Ибо гнев мой будет велик, я сотру тебя в песок…
– Откуда его выковыривать? Ты забыл сказать, – заметил лысый демонёнок.
В отличие от людей дух его слышал.
– Вы должны найти его сами, я там не был…
На следующий день, едва дождавшись открытия Староновой синагоги – только о ней мог говорить Ог, в неё действительно были заложены камни из иерусалимского храма, – Эсфирь была уже там. И с ней два верных её помощника.
– Хорошо, что это не храм, как у христиан и мусульман, а просто молельный дом, и нам есть сюда ход. А то служили мы как-то одной сарацинке…
– Мне это неинтересно! Лучше скажи, где же тут искать камень с письменами, – озабоченным голосом заметила Эсфирь, уперев кулачки в бедра.
– Что ты сказала, дочка? – тут же поинтересовался старый полуглухой рабби, открывший синагогу. Больше в ней никого не было.
– Ничего, рабби. А впрочем, не поведаете ли вы мне, где тут иерусалимские камни? Я слышала о них, но давно хотела увидеть своими глазами.
– Ковчег стоит на одном из них, дочка. Взгляни, если хочешь.
Рабби прошаркал к ковчегу, подведя её туда за руку.
– Видишь, вот. На нем ещё какая-то надпись на древнем языке, но это не древнееврейский.
– Понятно, спасибо, ребе.
– А вот тут ещё два камня, за почётными сиденьями для старосты и его семьи. – Ребе показал и их. На них тоже были письмена.
– Наш план, похоже, провалился. Когда мы их вытаскивать будем? Здесь же они целый день читают Тору! И ещё неизвестно, насколько твёрд камень.
– О-о. Кажется, он гранитный.
– Забери меня, Вельзевул! – тяжко вздохнул курдуш с хохолком.
Тем не менее этой ночью, открыв замки с помощью магии и верных курдушей, Эсфирь вместе со своими помощниками прокралась в синагогу. Она зажгла специальную заколдованную свечку, света от которой никто не мог увидеть, кроме неё.
– Помогите же мне! – нетерпеливо велела Эсфирь.
– Слушай, если бы ты не была такой красивой, мы бы давно от тебя ушли, твой характер не всякий курдуш выдержит.
– Да, более своенравной и властной хозяйки у нас ещё не было, – подтвердил курдуш с хохолком.
Через полчаса адского труда, а скребли они когтями, что были тверже стали, лысый курдуш заметил:
– Дядя был не слишком-то умен, не надо было ему говорить: «Если хоть один осколок отколется…»
– Скреби, не болтай, – натруженным голосом сердито велел его партнер.
И в этот момент в синагоге появился дух Ога. Он заслонил своей широкой спиной весь потолок и оперся о перила галереи, на которой в синагоге сидели женщины.
– Как же ты тут?… – обалдел от неожиданности лысый курдуш.
– Я вас не дождался…
Демонёнок с хохолком усиленно доскребал последнюю букву, оставшуюся на последней плите.
– Что вы наделали… Этим заклинанием я мог бы вызывать всю мою армию, весь народ рефаимов…
– Уходи, – твердо произнесла Эсфирь. – В преисподнюю.
Ог закричал страшным голосом и исчез.
В ту ночь во сне она видела рефаимов, древний народ. Они и вправду были гигантами – мощными, сильными, загорелыми под Ханаанским солнцем. Настоящими воинами с суровыми лицами, копьями, набедренными повязками из кожи и треугольными щитами.
– Спасибо, что не дала Огу потревожить нас. Мы не хотим идти против воли Господа. А Ог – царь и вечно хочет первенствовать, но теперь хоть на какое-то время успокоится.
…Потом, спустя месяц, в Еврейский Город нагрянула чума, а с ней как всегда пришли вампиры. В то ужасное время они появлялись в домах, и люди не успевали спастись от них, как и от чумы. Возглавлял их молодой вожак с чертами лица, говорившими о благородном происхождении, но не души, его звали Янек…
Она узнала его сразу. И он её помнил, она увидела это по его глазам.
– Это ты, ведьма, погубила меня, – спокойным голосом произнёс он.
– Больше всего сожалею, что испортила этим твою будущую блестящую карьеру, – сказала она, подбоченившись и без особого сожаления в голосе.
– Удачный ответ! – похвалил хозяйку чертёнок с хохолком.
– А теперь я убью тебя, высосав всю твою кровь, – сказал Янек. – Долго же я этого ждал. Моё тело прибило к берегу, никто не замечал его в траве. В ту же ночь я почувствовал зов.
– Ну прямо оборотень! А с виду обычный упырь, – издеваясь, заметил на это лысый курдуш.
– Так я встретил моих братьев. И с каждым днём приближался к тебе всё ближе… ближе… И наконец-то добрался. А теперь я хочу твоей крови. – Он провёл по пересохшим синим губам острым языком и медленно направился к Эсфири.
– Может, не стоит, вдруг я уже заразилась чумой? – притворно взмолилась Эсфирь, медленно протянув руку к рябиновому колу, который заранее приготовила.
Ожидая прихода вампиров, она по совету курдушей приняла меры, разлив масло и рассыпав по комнатке бусы… В следующий момент Янек уже поскользнулся и начал падать, размахивая руками, чтобы удержать равновесие. И курдуши, и Эсфирь, тоже скользя, уже бросились на него.
– Обычно еретики и воры становятся упырями, вот оно как раскрывается тёмное прошлое даже шляхтичей, – заметил демонёнок с хохолком, выкручивая Янеку руку.
– Он проклят, потому что убил мою сестру! – возразила Эсфирь на насмешки демонёнка с хохолком.
Сжав зубы, она боролась с Янеком, который в следующий момент, вывернувшись, повалил её на пол.
– Да знаю, я же забавляюсь. Но согласен, это была не самая удачная моя шутка. Дай-ка помогу.
В этот момент в дом ввалилась целая шайка упырей и застыла на пороге.
– Вы что, не заперли дверь?
– Что ты всё время на нас надеешься, мы, курдуши, вообще забывчивые.
– Да, хоть бы напомнила, нам-то двери не нужны, и мы забываем об их важности для людей и… вампиров. Чёрт, он не боится щекотки!
– Да, дружище?
– Да нет, это я к слову.
– Почему заклятие не работает? – спросила Эсфирь. – Я же наложила на дом заклятие, вампиры не должны были сюда проникнуть, а если бы попытались, то сгорели бы заживо.
– Да, ты многому научилась в последнее время, – даже не слушая, похвалил её курдуш с хохолком, оседлавший Янека и прижимающий его к полу. Второй в это время пытался удержать его за ногу.
– Не подходите, я своими клыками хочу сам разорвать ей горло! – велел Янек вошедшим упырям и, извернувшись гибко и сбросив с себя курдушей, придавил девушку своим телом к полу.
В тот же миг он вдруг весь вспыхнул огнем и закричал, пытаясь затушить пламя.
– Ну наконец-то, – выдохнула Эсфирь, держась за поданный одним из помощников рябиновый кол, который воткнула прямо в сердце мерзкому вампиру.
Этим же колом она прогнала других упырей из его шайки…
Эсфирь пережила чуму, Бог проявил милость, и смерть на этот раз унесла лишь несколько жизней, а Эсфирь нашла любимого человека, веселого и доброго портного по имени Иаков. Как и обещала ей когда-то Ребекка, полюбив, она постепенно забросила свою магию, но курдуши, верные друзья и помощники Эсфири, и после её замужества оставались с ней, помогая по хозяйству. По-настоящему заниматься которым иногда куда сложнее, чем колдовством…
