Текст книги "АНТИЛОВУШКА"

Автор книги: Андрей Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

Глава 32

С экрана телевизора над стойкой столичного бара глядел командир одного из областных саперных отрядов. Герой передачи о проблемах, с которыми сталкиваются в отдаленных российских автономиях. Николай Хининов отмахнулся от приставучей блондинки и уставился вверх. Это лицо ему было как-то смутно знакомо и порождало неприятные воспоминания. Конечно, если убавить шрамы, выровнять линию некогда сломанного носа...

– Майо-о-ор... – протянул тихонько Хининов. – Вот ты и засветился, дружок. Осталось узнать, где ты сейчас обитаешь.

Хининов немного подождал, пока закончится передача, а потом с удовольствием прочитал в заключительных титрах: "Телекомпания "Север-Информ", Сыктывкар".

– Коми, значит... Ну что ж, там тебя найти нетрудно. Конечно, угол медвежий, русский Север, так сказать. Зато там на километры вокруг все знают более-менее известных личностей. А уж отважный командир саперного отряда... – Хининов хихикнул. – Теперь-то ты и заплатишь по всем счетам.

А счета Николай собирался предъявить немалые: благодаря Леонову его сняли с должности и засадили на пятнадцать лет. Леонов не дал себя убить, и из-за этого Хининов попал в воровскую тюрьму. Оттуда он сбежал, но теперь жил как затравленный зверь, нигде не оставаясь подолгу из опасения, что умные мальчики из преступной группировки все-таки доберутся до незадачливого пиротехника, который не оправдал их ожиданий. А негодяй Леонов пользовался славой уважаемого человека, героя, профессионала.

И небось в саперном отряде находились юнцы, которые считали его своим учителем, в рот ему смотрели. Хининов поморщился с досады. Он обязан восстановить справедливость. Если он сам не может сейчас жить благополучно и счастливо, то по какому праву всем этим пользуется Леонов, который во всем виноват?!

Передачу о саперном отряде видели многие, в том числе и Катерина – соседка Сергея Леонова по дому.

Она понимала, что мужик, который набивается ей в мужья, не тот человек, который ей нужен.

Майор слишком много рисковал, а Катерине хотелось спокойствия, тишины и полной уверенности в будущем. После автокатастрофы, в которой так нелепо погиб ее муж, Катерина ценила в жизни именно это.

Полдня Катерина размышляла о своем отношении к Сергею, а потом отправилась на пригородном автобусе в Дом культуры. Катерина играла на скрипке в небольшом вокально-инструментальном ансамбле и два раза в неделю репетировала с коллегами. Она была сильно задумчива и изрядно фальшивила, чем вывела из себя музыкального руководителя.

– Катенька, у тебя отсутствующий вид. Твои мысли витают неизвестно где. Физически вроде ты здесь, однако ты не играешь, – стал читать ей мораль руководитель ансамбля Гольдштейн.

– Извините, – смущенно опустила глаза Катерина. Если бы этот Гольдштейн знал, чем забита ее голова!

– Люди, пожалуйста, прошу вас... Всего две недели осталось до конца репетиций. Вы же не хотите опозориться перед лицом крупнейших политических деятелей страны? – горячился Гольдштейн. – Они приедут в наш город, будут гости из соседней Финляндии. Вы хотите сесть в лужу?

– Нет, – послышались разрозненные ответы и хихиканье.

– Ведь не хотите?

– Нет, нет, не хотим, – дружно отвечали музыканты.

– Так вот запомните: если ваша душа не будет петь в небесах, руки играть не будут.

***

В это время Леонов подъехал на мотоцикле к Дому культуры. С тех пор как майор купил мотоцикл, пригородный автобус стал ему не нужен. Сегодня он решил подвезти Катерину домой.

Сергей долго топтался в фойе, прислушиваясь к мелодии, которую играл ансамбль. Звуки музыки, доносящиеся из концертного зала, радовали его. Но больше всего его радовало то, что одним из созидателей этой чарующей мелодии является его Катерина. "Моя Катя, – улыбнулся Леонов. – Неужели она станет моей?"

Катерина долго не соглашалась сесть на сиденье мотоцикла.

– Пойми, Сережа, как это нелепо будет выглядеть – дама со скрипкой, в плаще, верхом на мотоцикле.

– Но мотоцикл не лошадь, – уговаривал майор женщину. – Кроме того, уже темно, кто тебя увидит? Автобус отправляется в одиннадцать часов.

Пока ты приедешь в поселок, будет уже половина двенадцатого. Вместо того чтобы торчать на автостанции, давай посидим в ресторане. Согласна?

Катерина была не прочь посидеть в ресторане.

Она уже не помнила, когда в последний раз навещала подобное заведение. Однако, как истинная женщина, она не без кокетства сказала:

– Как-то неудобно со скрипкой шастать по ресторанам...

– Опять скрипка мешает? – воскликнул Леонов.

– Что поделаешь, – улыбнулась Катерина.

Всем своим видом она говорила, что очень рада приглашению.

– Но скрипка же будет в футляре, – сказал Леонов. – Да мы просто поужинаем вдвоем.

В небольшом ресторанчике Сергей сделал солидный заказ, много ел, красное вино только пригубил и без конца рассказывал Катерине разные смешные истории, в основном вычитанные из старых газетных подшивок, что валялись у них в комнате отдыха в саперном отряде.

– Сережа, а ты про себя что-нибудь расскажи, – попросила Катерина. – Ты служил в Чечне?

– Да, – Леонов подозрительно посмотрел на женщину. Ему показалось, что она знает о нем все. И то, что его жена и ребенок погибли от пуль бандитов, и то, что он стал беспощадно мстить, убил бесконечное количество людей, но все-таки смог остановиться и главного виновника, Асламбекова, сдал в руки правосудия. Бывший его начальник, полковник Уточкин, мог бы арестовать его и засадить за решетку как обыкновенного преступника, как следователя-убийцу. Возможно, его бы отправили на психиатрическое освидетельствование и врачи нашли бы отклонения. Ведь после всего того, что он пережил, трудно остаться нормальным человеком.

– Сережа, – окликнула майора Катерина, – так ты мне что-нибудь расскажешь?

– Как-то раз зимою в Грозном я всю ночь пролежал в развалинах какого-то жилого дома и едва не замерз. И знаешь, что меня спасло?

Катерина слушала и смотрела на майора неподвижно, не мигая, думая о чем-то своем. Леонову это было неприятно.

"Зачем она на меня так смотрит? – мучился он. – Наверное, она что-то знает обо мне нехорошее. А может, она просто переживает за меня, за мою профессию".

– Я тебя, Сережа, видела сегодня по телевизору. Ты у нас телезвезда теперь, – пошутила женщина.

– Ладно тебе, вина еще хочешь?

– Спасибо.

– Я собираюсь перейти на инструкторскую работу, – неожиданно для самого себя произнес Леонов. Наоборот, он недавно отказался от подобного предложения. Но он чувствовал, что если хочет завоевать сердце Кати, а тем более добиться ее руки, то просто обязан перейти на безопасную работу.

– Почему? Ты же настоящий эксперт в своей области.

– Мне кажется, что работа инструктора мне больше понравится. Хватит рисковать...

– Ну это правильно, – Катерина передала Сергею солонку. – Но, знаешь...

– Что знаешь? – спросил он.

Катерина промолчала. Она хотела поговорить о тоске по настоящему делу. Нередко от безделья мужчины уходят в запой.

– Думаешь, мне нравится то, что я делаю? – проговорил Леонов. – Так вот, мне совершенно не нравится моя работа. Ты думаешь, меня знаешь? Ничего подобного. Меня тошнит каждый раз после разминирования. Я помню то, что давно должен был забыть. Я больше не тот, что раньше.

Времена изменились, я уже другой. Жизнь наша совершенно не та.

– Мне все время страшно. Ты все время говоришь, что делаешь эту работу для того, чтобы заработать себе на жизнь. Но когда ты работал в фирме, у тебя было, пожалуй, больше денег.

– Ладно, – Леонов поднялся, взял стул, поставил его напротив Катерины, уселся на него верхом и протянул ей сжатую руку. – Угадай, что здесь?

– Как я могу угадать, Сережа?..

– Впрочем, что здесь гадать, – Леонов разжал руку. На ладони поблескивал красным огоньком небольшой перстень с рубином.

– Ой, какая красота! – всплеснула руками Катерина.

– Это тебе.

Леонов украсил перстнем палец женщины, она придвинулась к нему и поцеловала в щеку. Сергей задержал правой рукой ее голову, и их губы слились в поцелуе. От одного из столиков донеслись аплодисменты.

– Это нам? – спохватилась Катерина и слегка покраснела.

– А кому же еще? – сказал Леонов.

– Этот знак внимания следует считать как нашу помолвку? – спросила Катерина, любуясь подарком.

– Если ты не против.

***

Леонов обратился к начальству с просьбой о переводе его на инструкторскую должность.

– Отлично, – сразу же согласился шеф, командир взвода ОМОНа подполковник Савицкий. – Командиром саперного отряда мы назначим Вареникова, а на его место уже есть претендент.

– Дембель какой-нибудь? – поинтересовался майор.

– Увидишь сам, – сказал Савицкий.

Леонов зашел в комнату отдыха и оторопел.

На диванчике, развалясь, сидел человек, которого он когда-то видел. Мало того, когда этот человек заговорил, Леонова не покидало чувство, что он не просто знает этого парня, но был знаком с ним близко. Все разрешилось само собой, когда новичок протянул руку и произнес:

– Варанов, Игнатий.

"Ага, молодой человек, – подумал Леонов, – вот ты мне и попался. Ты исчез из Подольска после зверского убийства жены банкира Симончика.

Вот тут-то я тебя и раскручу".

Варанов или делал вид, что не узнал Леонова, или действительно не узнал. Когда же Леонов, представляясь, назвал свою фамилию, новичок удивленно вскинул брови. Их взгляды встретились. Леонову нетрудно было выдержать взгляд Баранова, но майору подумалось, что в принципе Игнатий только подозреваемый, а он сам, майор Леонов, отправил на тот свет без суда и следствия дюжину негодяев. Если Варанов завтра не придет на работу и исчезнет, то он – маньяк-убийца и виновен в смерти госпожи Симончик и тех девиц.

Майор отвел глаза и сделал вид, что не узнал Баранова. А тот повел себя несколько странно. Он нахально уставился на Леонова.

"Ага, значит, он не преступник. А в целях самозащиты и карьеры будет пытаться шантажировать меня прошлым, – подумал майор. – Ничего, я не поддамся на его шантаж..."

***

Речка Вычегда, на берегу которой стоял дом Катерины, впадает в Нем, по которому одно время ходили баржи с лесом до самого Краснозатонского, а от него и до Сыктывкара уже рукой подать. На этой самой реке, на полпути от Усть-Нема до Керчомьи, прочно сидел на мели у самого берега небольшой прогулочный теплоходик под названием "Кальмар". Сидел уже без малого год, а хозяева суденышка так и не обнаруживались.

Народ поговаривал, что неспроста он на мели сидит и что владельцы на этом самом пароходе и померли – поубивали друг дружку. Кто-то говорил о разборках местной мафии, а кто-то и вовсе сочинял про некий любовный треугольник.

"Начинку" судна разворовали, а корпус так никто и не тронул. Вот и валялся ржавеющий остов "Кальмара" у берега, завалившись на бок и обнажив уже сильно потравленное ржавчиной днище.

Время от времени в нем кто-то жил. Иногда бомжи, иногда мальчишки из окрестных поселений устраивали здесь свой штаб. Но почему-то никто на суденышке долго не задерживался.

Может, из-за сырости, запахов гнили и ржавого металла, а может, и по каким-то другим причинам. А в последнее время сюда и вовсе ходить перестали: обмелевший Нем, чуть отступив от берега, оставил позади себя заболоченную полоску, и пройти к теплоходу стало весьма затруднительно.

Именно потому Николай Хининов, следивший за майором Леоновым до самой Коми, и выбрал "Кальмар" своим пристанищем, соорудив там мастерскую и лабораторию. А для того, чтобы ездить в город, он купил по дешевке старый велосипед.

Тонкие лучи света пробивались через проржавевшее отверстие в потолке. Хининов достал из объемного рюкзака инструменты, бруски тротила, мотки монтажного провода. Он постоянно разговаривал сам с собой, как и всякий, кто вынужден избегать общения с людьми.

– Без оружия ты никогда не будешь спать спокойно, – сказал он, обращаясь к намалеванному на стене осьминогу, – учитывая тот факт, что ты сделал ноги из тюряги. Но пушка тебя не спасет. Тебя спасут бомбы, мины, гранаты...

Хининов уже несколько дней прожил в городе, но свои вещи, в том числе и взрывчатые вещества, без которых не представлял жизни, пока хранил в багажной ячейке вокзала. "Кальмар" понравился ему, и он решил сделать тут свою опорную базу.

***

Катерине взбрело в голову отпраздновать помолвку на широкую ногу. Леонов был не против, и они созвали гостей. В основном это были лесорубы из поселка, рыбаки и коллеги Леонова по работе. Вечеринку устроили на половине Гранчака. Игорь веселился вовсю. Майор подошел к нему и сказал:

– Игорь, ты чего это разошелся, а? Вечер еще впереди.

– За тебя радуюсь. Тихо все сидят, пора поднять тост за невесту и за жениха. А ну-ка, подняли все стаканы! Выпьем за крылья любви, чтобы они никогда не потеряли ни единого перышка. И выпьем за то, чтобы эти здоровые башмаки, – Гранчак указал на ботинки Леонова, – и эти туфельки на каблучках, – Игорь кивнул на ноги Катерины, – всегда стояли под одной и той же кроватью.

Игорь выпил стакан до дна, сел и обратился к Леонову:

– Я тебе еще вот что скажу. Ты, конечно, молодец, что перешел на инструкторскую должность. Но думаю, ты всегда будешь таким же неугомонным. У тебя было столько приключений, ты обезвредил множество преступников, бомб, словом, послужил добру, правда ведь?! Вот пусть жизнь теперь послужит тебе.

– Игорь, я и так благодарен жизни, что остался цел и невредим, – ответил другу Леонов. – А тост мне понравился.

Кто-то включил старенький магнитофон, и все пустились в пляс. Леонов вышел на веранду покурить и неожиданно увидел среди своих коллег Игнатия Баранова. Этого он не ожидал. Майор подошел к Вареникову, теперь уже начальнику саперного отряда, и сказал:

– Кто пригласил сюда Баранова?

– Никто не приглашал, он сам пришел. Вообще-то он вроде неплохой парень. Он замена тебе и мой новый напарник.

– – Ничего подобного, я бы не назвал его заменой, – буркнул майор.

– Сергей, уймись. Это неважно. Я уже убедился, он кое-что соображает в саперном деле.

Ты чего это разозлился? В крайнем случае поучишь его.

– Нет, Вареников, ни черта ты не понимаешь.

У нас команда, а новичок не производит впечатления человека из команды, – попытался выкрутиться Леонов и скрыть истинную причину своей антипатии к, Баранову.

– Понятно. Парень пообвыкнет, – Вареников подмигнул Леонову, – да и мы к нему привыкнем, особенно, Серега, ты. Зачем все усложнять?

У тебя молодая жена...

– Пока еще не жена, – вздохнул майор и пошел в дом к гостям.

Вечеринка продолжалась, пока не затрезвонил телефон. Вареников был ближе всех к телефону и поднял трубку. Лицо его сразу приняло серьезное выражение. Бросив трубку, он начальственным голосом скомандовал:

– Ребята! На вызов!

– Во дела! – пожал плечами Гранчак.

– Извините, такова работа, – вздохнул Вареников. – За неделю пять вызовов. Хорошо, что все они ложные.

***

После того как саперы уехали, стало не до веселья, и гости разошлись. Леонов направился с Катериной на ее половину. Гранчак забрал к себе Сабину.

– У нас сегодня что-то вроде первой брачной ночи? – прошептала Катерина, обнимая Леонова.

– Да, – сказал Сергей, – а потом начнется что-то вроде медового месяца.

– Я себя уже не представляла в такой роли.

Ладно. Давай в постельку, а то холодно. Обещали первые заморозки, и ты наконец сможешь полюбоваться северным сиянием...

***

А в это время саперы подъехали к мосту через Нем – именно сюда указывал поступивший в милицию сигнал тревоги. Мину обнаружил охранник. Она была подвешена в путепроводе под автотрассой. Дорога в этом месте вела к целлюлоэно-бумажному комбинату.

Вареников подошел к мине на расстояние в несколько метров, внимательно осмотрел ее, вернулся и сказал, что у мины заряд небольшой, но мину не обезвредить, потому что она висит на тонком тросике и к ней не подобраться.

– Думаю, ее надо расстрелять, – произнес он. – Если она и взорвется, то особого вреда мощному бетонному перекрытию не сделает.

– А если сдетонирует более мощный заряд, который заложен, например, в середину? – предположил Варанов.

– Тогда надо обследовать мост.

Поиски ничего не дали. На рассвете начальство разрешило расстрелять мину.

Глава 33

Катерина еще крепко спала, положив голову Леонову на плечо, когда майор проснулся и больше не смог заснуть. Выйдя на улицу, он обнаружил, что ночью ударил морозец – в умывальнике наросла солидная корочка льда. Леонов решил, что сегодня же перенесет умывальник в дом, и задумался.

Ему не хватало былой деятельной жизни.

Что-то неестественное было в том, что вот сейчас его ребята, возможно, рискуют собой на очередном вызове. Может, кто-то уже погиб, а он, Леонов, сделать ничего не может да и вообще об этом еще не знает. Словно какая-то сила тянула его к телефонной трубке. Леонов был почти уверен в том, что вот сейчас, в эту самую минуту, что-то происходит. Страшное и непоправимое.

Наконец он не выдержал, тихо зашел в дом, взял свою "раскладушку", вышел обратно во двор и позвонил в дежурку отряда.

– Привет молодожену, – поздоровался уставший голос. – Слушай, вот честно – вчера сам хотел прийти, поздравить, то-се, да не могу. Работа такая, сам понимаешь...

– Понимаю, – Леонову стало приятно, что он небезразличен людям, с которыми работает. – Скажи-ка мне, сейчас в отряде ничего не происходит?

– Был один вызов, – ответил дежурный. – Звонок поступил от охранника. Он ехал на велосипеде сменить коллегу и заметил странную штуку в путепроводе. Оказалось, что это бомба.

Слушай, позвони мне, когда все кончится. Повторяю, ты не волнуйся. Вареников справится с бомбой. Ты давай там концентрируйся на молодой жене, и, если тебе будут нужны советы, я в твоем распоряжении.

– Тебе, Семенюк, все хахоньки, – вздохнул Леонов, – в личном плане у меня все в порядке.

Слава богу, второй раз женой хочу обзавестись, ты мне не советчик. Ладно, пока!

Сергей поставил телефонную трубку на место, решил вернуться к Катерине и неожиданно столкнулся с ней на веранде.

– Вот так и проходит первая брачная ночь, – иронично сказала она. – Можешь не отпираться, я все слышала.

– Ну так уж получается, – пожал плечами Леонов. – Я за ребят волнуюсь.

– Это хорошо, что ты волнуешься за друзей, – сказала Катерина. – Но отныне ты будешь волноваться только за меня. Ладно, пошли готовить стол. Сейчас начнут бегать опохмеляться...

Леонов обнял Катерину, и они отправились в ту половину дома, в которой она жила. Неожиданно со стороны водохранилища глухо громыхнуло. Леонов обернулся на звук и увидел, что за лесом выросло черное облако грибовидной формы.

Майор неожиданно для самого себя вскрикнул и бросился как был в одной рубашке к мотоциклу, укутанному от дождя полиэтиленовой пленкой.

– Сережа, Сережа! – вскрикнула Катерина. – Ты куда? Зачем тебе это?

– Я должен, понимаешь, должен, – ответил Леонов и, заведя мотоцикл, вырулил на дорогу.

Когда он въехал на плотину, пожарная команда уже залила путепровод пеной. Да и гасить-то особо было нечего. Видимых следов разрушения майор не обнаружил, но гнетущее чувство тревоги мучило его. Он направился к Баранову, который стоял в окружении коллег. Все они рассматривали глыбы бетона, висевшие на арматуре в путепроводе.

– Где Вареников? – обратился к Баранову Леонов.

– Его нет, товарищ майор.

– Как нет?

– Чтобы взорвать бомбу, он выстрелил в нее из ружья. Все обдумано, все, кажется, проще пареной репы, но не получилось.

У только тут Леонов увидел носилки, покрытые куском черного полиэтилена. Он подбежал к ним и отвернул край пленки. Вареников был мертв. Совсем молодой, способный сапер. Кровавая пелена неожиданно застлала глаза Леонову.

Он пошатнулся, но совладал с собой и отошел прочь.

Как сквозь туман он услышал голос Баранова:

– Что-то пошло не так, Сергей. Что-то мы просмотрели...

***

В похоронах Вареникова участвовало много народу. Поминки были тоже многолюдными. Леонов все время молчал, изредка поглядывая на Баранова, который сидел напротив него за столом.

Затем Сергей увидел Гранчака, вылез из-за стола и подошел к нему. Тот сказал:

– Ты посмотри, сколько хлеба, а? Я не пойму, почему нужно стол заваливать продуктами, когда кто-нибудь умирает?

– Знаешь, Игорь, у меня такое чувство, что бомбу делал человек, которого я уже знал.

– О ком ты это говоришь?

Леонов вздохнул.

– Думаю, мы сможем найти этого типа, который заминировал путепровод.

– Ну до пенсии, я думаю, найдете.

– Что ты! Ведь если он захочет снова что-нибудь заминировать, саперный отряд в том составе, в каком он есть сейчас, не справится.

Тут нужен настоящий спец. Человек, который сделал бомбу, – профессионал, с ним опасно играть.

– Слушай, не ломай ты над этим голову, – успокоил Игорь Леонова. – Твоя задача проще: научить этих сосунков шевелить мозгами и владеть собой.

– Да, Игорь, поджилки пока у них у всех трясутся, – пробормотал Леонов.

***

После помолвки потянулись обычные будни.

Утром Сабина бежала в школу, Катерина отправлялась в контору леспромхоза, а Леонов садился на свой мотоцикл и ехал в саперный отряд исполнять инструкторские обязанности. Под вечер все собирались вместе. Иногда заходил Гранчак, который вместо охоты занялся строительством новой бани.

Однажды Леонов сидел в детской комнате и нажимал на клавиши электронного пианино – его подарка девочке. Он думал о том, что, если случится что-нибудь серьезное, парни из саперного отряда вряд ли смогут обезвредить взрывное устройство. Им не хватало ни опыта, ни психологической устойчивости. Баранова майор в расчет не брал. В его манере поведения по-прежнему сквозила готовность к скандалу, и Леонов не трогал его.

В комнату зашла Катерина с дочкой. Сабина была в ночной рубашке.

– Сергей, уступай нам место. А тебе, доченька, спокойной ночи.

Сабина подскочила к Леонову.

– Дядя Сережа, дай поиграть...

– Ну перестань. Спать пора.

Девочка послушалась Леонова и юркнула под одеяло. Он пока не претендовал на то, чтобы девочка называла его отцом.

– Вот так, умница. Спокойной ночи, – Леонов наклонился к Сабине и поцеловал ее.

– От тебя пивом пахнет, – прощебетала девочка.

– Откуда ты знаешь, как пахнет пиво? – делано удивился Леонов.

Девочка ничего не ответила, стрельнула глазенками и неожиданно спросила:

– А дяде Вареникову было больно, когда он умер?

– Спи давай. Нет, не больно.

Последние слова поразили Леонова. "Даже дети понимают, как нелепа была его смерть, – подумал он. – Неужели мы, взрослые мужчины, не в состоянии обеспечить покой детям? Они же вырастут неврастениками!"

***

Майор Леонов не предполагал, что Варанов станет ставить ему палки в колеса. Но уже на одном из первых занятий в саперном отряде, когда Сергей рассказывал о различных видах серийных мин, Варанов стал ухмыляться и посмеиваться в кулак. Больше всего Леонова бесило то, что за неимением кадров Варанов возглавил отряд. Начальство не сочло нужным посоветоваться с майором, непостижимым образом пронюхав о его антипатии к новичку.

– Мины-лягушки, или их еще называют наземными минами, – майор продемонстрировал макет мины. – исключительно мерзкая вещь. Когда наступаешь на нее, она заряжается; когда ногу убираешь, она выпрыгивает на уровень глаз и в результате разносит вам голову, грудь.

– Очень интересно, – фыркнул Варанов.

– Если неинтересно, можешь выйти, – хладнокровно произнес Леонов.

– Я прямо нервничать начинаю, когда вижу подобную штуку, – бравировал Варанов. – Да я их десятками курочил...

– Да? Тогда давай-ка вылезай из-за стола и покажи всем остальным, как нужно обращаться с миной-лягушкой, когда нечаянно на нее наступишь.

– Да ради бога, – криво улыбнулся Варанов и поднялся. – Только нужно засунуть ее в ящик с землей...

Леонов вытащил ящик с землей на середину учебной комнаты, вкопал макет мины в ящик. Варанов решительно подошел к демонстрационному ящику и вдавил холмик земли ногой.

– Ну что ж, очень забавно, – сказал Леонов. – Теперь моя очередь улыбаться.

– Это почему?

– Ты не двигайся, это не просто демонстрационный макет. В нем содержится пятьдесят граммов тротила. Думаю, этого хватит, чтобы отбило пятки.

Варанов дернулся, но Леонов удержал его и менторским тоном стал рассказывать:

– Способов борьбы с минами-лягушками два: первый, он же и последний, – никогда не наступайте на мины подобного рода.

В учебной комнате грохнул хохот.

– Тоже мне, суровое испытание, – пришел в себя Варанов.

– Да, кстати, – обратился к нему Леонов. – На этой штуке, на которой ты замер, стоит таймер. Через шестьдесят секунд мина взорвется, если ты не успеешь раскурочить ее. А мы, ребята, пошли отсюда.

– Бегите, бегите, спасайтесь, – крикнул Игнатий.

– Ну школа хоть останется на месте? – поинтересовался один из молодых саперов, когда они все выбежали в коридор.

– Просто я хочу сбить с вашего командира спесь, – ответил Леонов.

В этот же момент раздался оглушительный хлопок. Из кабинетов по коридору стали выбегать различные милицейские чины.

– Майор Леонов! Что вы здесь устроили? – закричал один из оперативников. – Работать не даете!

– Простите, произошло небольшое и совершенно безвредное возгорание демонстрационного макета, – с серьезным видом ответил Леонов.

С Барановым ничего не случилось. Когда саперы гурьбой зашли в учебную комнату, он, слегка прихрамывая, сметал метлой разлетевшуюся вокруг ящика землю.

– Ну как, – поинтересовался Леонов, – демонтаж лягушки состоялся?

– Спасибо за замечательное шоу, которое вы устроили, товарищ майор.

– Ну, приятель, похоже, тебе пошел на пользу сегодняшний урок.

***

Николай Хининов прохаживался по городскому парку. Он знал: возможность встретить Леонова невелика. Как-то не верилось, что человек, взявший в жены женщину с "прицепом", станет гулять с этим "прицепом" в городском саду, да еще в такую погоду.

В парке действительно было немноголюдно, и Николай легко нашел тех людей, за которыми хотел понаблюдать, – Катерину и Сабину. Именно к этой женщине и ее ребенку хотел присмотреться Хининов, чтобы заполучить возможность каким-то образом рассчитаться с Леоновым. Он ненавидел майора, был уверен, что тот предал его и достоин смерти. Неспокойный ум Хининова комбинировал совершенно вычурные способы гибели недруга.

Хининов подошел к Катерине и ее девочке совсем близко. Женщина случайно бросила на Николая взгляд, и он отвернулся. Его не должны запомнить. Девочка остановилась возле лотка с мороженым и стала препираться с матерью по поводу очередной порции, а Хининов для маскировки занялся рядом стоящим мальчиком. Малыш взял с собой в парк игрушку, она ему надоела, и он пытался всучить ее матери. Но та отказывалась брать игрушку, поскольку руки у нее были заняты покупками. Хининов присел возле мальчонки и сказал:

– Это у тебя бильярд?

– Нет, – решительно сказал мальчик. – Это у меня детский бильярд.

Хининов удивился такому ответу.

– Тебе больше не нравится твоя игрушка?

– Да нет, нравится, – улыбнулась мать мальчика, довольная тем, что посторонний мужчина обратил на ее сынишку внимание, – он просто не хочет ее таскать.

– О, если бы мой племянник получил такую игрушку!

– А что, у него нет игрушек? – насторожился мальчик.

– К сожалению, он попал в автокатастрофу, потерял ногу и теперь лежит...

– – Давайте я вам продам свой бильярд, – неожиданно предложил мальчик.

– О! Ты настоящий капиталист. Сколько ты за нее хочешь?

Но мать потянула ребенка за руку.

– Подождите, – сказал Хининов, – я действительно хочу купить у вашего мальчика этот бильярд. Знаете, вы очень заботливая мать, а игрушка неплохая.

Женщина в нерешительности остановилась, а Хининов дал мальчику деньги. Тот взял их, протянул дяде бильярд и, отвернувшись, стал пересчитывать купюры.

Николая больше не интересовали ни мальчик, ни его мать. Он прислушивался к разговору Катерины и ее дочери, все еще решавших вопрос о лишней порции мороженого.

– Что ты еще хочешь? – распекала женщина дочку. – Слишком много сладостей за один день!

– Нет, купи, – требовала раскапризничавшаяся девочка.

– Нет, больше нельзя.

Хининов шел за Катериной и Сабиной до самой автостанции и проследил, в какой автобус они сели.

"В следующий раз я обязательно узнаю, где они живут, – подумал он. – Возьму билет на этот автобус и посмотрю, где они выйдут..."

***

Леонов решил еще раз при свете дня осмотреть место, где погиб Вареников. Поставив мотоцикл на мосту, майор спустился в путепровод. Он обратил внимание, что направление ударной волны взрыва было рассчитано не на разрушение опорных конструкций, а на уничтожение всего живого, что находилось под пролетом. Это наводило на мысль, что тот, кто устанавливал мину, желал смерти всякому, кто попробует обезопасить устройство самым тривиальным способом, то есть выстрелив в нее.

Майор услышал шум осыпающихся камешков и взглянул вверх. Из-за каменного быка опоры вышел Варанов.

– Ну и что тебе рассказали ветры, господин следопыт? Здесь разрешено находиться только саперам.

– Я не только инструктор, но еще и сапер...

– Тебе нужно сейчас быть где-то там в классе, учить всех этих сопляков, как обращаться с игрушечными бомбами.

Леонов не поверил собственным ушам. Неужели для Баранова недостаточно одного урока?

А может, он просто пьян? На всякий случай майор решил быть осторожным.

– Это ты меня подкалываешь, да? Я вот хочу разобраться, почему погиб Вареников. Ведь он стрелял из-за укрытия. Неужели бомба была направленного действия?

– Да, майор. Каждый, кто стоял бы за этой опорой, был бы сметен ударной волной.

– Вареников всегда предпочитал ликвидировать опасные взрывные устройства с помощью тротиловых шашек.

– Ничего подобного! – пожал плечами Игнатий. – Он самолично предложил расстрелять эту штучку...

– Может, он не знал, какой провод перерезать? – поддержал разговор Леонов, видя, что Варанов действительно сильно выпивший. – А почему он стрелял отсюда?

– Потому что здесь самое удобное место, – сапер сделал паузу. – Самое безопасное... Нет, майор, я что-то тоже не понимаю...

Леонов представил, как произошел взрыв. Вот направленная взрывная волна распространяется от эпицентра взрыва, отражается от соседнего каменного быка и с бешеной силой швыряет тело сапера о стену...

– Черт возьми!

– Что? – Варанов посмотрел на Леонова красноватыми глазами.

– Большая часть взрывной силы направлена на стены, правильно?

– Правильно.

– Но была же отдача!

– Да.

– А куда направлена отдача?

– Ты на что это намекаешь?

– – А на то, что взрывная волна пересеклась здесь, в этом месте, с волной отдачи. Ты посмотри, какой здесь угол. Тот, кто подвесил бомбу, знал, где будет тот, кто станет стрелять в мину.

Потому что здесь только на первый взгляд самое безопасное место. Стрелявший должен был стоять здесь, – Леонов ударил ногой в стену. – Именно тут он должен был находиться по замыслу этого сукиного изготовителя.