Текст книги "АНТИЛОВУШКА"

Автор книги: Андрей Воронин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 19 страниц)

Глава 30

Возле крыльца обнаружилась стоянка. Леонов отметил про себя, что бандиты неплохо экипированы – все машины были новых моделей – одна круче другой. Сергей выбрал ближайшую к нему «Мазду» – шестерку и запихал туда Асламбекова.

Преступник, руки которого были скованы наручниками, попытался брыкнуть майора ногами, но тот оказался проворнее и оглушил Аслама ударом в висок. Светлана села за руль.

В тот день дежурный на входе в подольское управление внутренних дел понял, что работа у него действительно интересна и полна сюрпризов: напротив здания припарковалась новенькая "Мазда", из которой объявленный в розыск майор Леонов выпихнул известного преступника Асламбекова. Рядом, помогая майору конвоировать преступника, шла Светлана Орлович, которую, судя по слухам, задержал московский ОМОН.

– Я пришел доставить арестованного в отделение. Пропустите, – голос Леонова не предполагал намека на отказ.

Дежурный покосился на стальные браслеты на руках преступника, потом на синяки Орлович, потом на исцарапанное лицо Леонова и отошел в сторону. Сергей и Светлана повели задержанного вверх по лестнице. Чтобы преступнику веселей было идти, Леонов периодически давал ему легкого тычка в спину.

На третьем этаже майор Леонов открыл дверь в кабинет начальника управления и отрапортовал о доставке подконвойного Асламбекова, нимало не смущаясь тем, что застал своего начальника за чаепитием.

– Я могу быть свободен? – закончил он свой рапорт.

Полковник Уточкин с трудом проглотил застрявший в горле кусок домашнего печенья, которым он минуту назад потчевал начальника следственного отдела, и в упор посмотрел на Леонова.

– Молодец, Серега! Если честно, я был о тебе худшего мнения, а ты вот... Ну, Асламбеков, – Уточкин повернулся к преступнику, – тебе теперь конец!

***

– Еще не крышка, – произнес Асламбеков, – рано радуетесь...

С этими словами злодей выхватил пистолет из кобуры подошедшего к нему следователя и направил его в сторону Леонова. Но тот не дремал.

Ударом ноги он выбил оружие из рук преступника, ухватил Асламбекова за воротник и за брючный ремень, разогнался, насколько это позволяла ширина кабинета, и швырнул негодяя в окно. Послышался звон разбитого стекла, в окне мелькнули ступни преступника.

– Что ты сделал?! – вскрикнул Уточкин. – Это же седьмой этаж!

Дикий рев послужил ответом полковнику.

Все, кроме Леонова, подбежали к окну, глянули вниз, и Светлана сразу же отвернулась. Полковник Уточкин хмыкнул, оглянулся, увидел лежащий на ковре пистолет и приказал нерасторопному следователю:

– Убери!

Затем Уточкин подошел к Леонову:

– Дорогой, даю тебе двадцать четыре часа, чтобы твоего духу в городе не было!

После этих слов Уточкин обнял майора. От полковника пахло домашним печеньем.

Тюрьма организованной преступной группировки под названием "Черный дрозд" находилась в подвалах бывшего военного завода. Предприятие простаивало без государственного заказа, месяцами не платило рабочим зарплату, и вскоре начальство ложилось до того, что не на что стало содержать военизированную охрану. Завод объявили банкротом, но, перед тем как предприятие попало на торги, часть оборудования была вывезена, а остальное растащило местное население.

Когда все, что можно украсть и выдрать из цехов, било вывезено, к делу приступили различного рода хулиганы и любители побуйствовать, которые разбили, покалечили, изуродовали все оставшееся.

Владельцы "Черного дрозда" через подставное лицо выкупили завод и прилегающую к нему территорию вместе с долгами и организовали в одном из цехов что-то вроде фабрики по консервированию овощей. На самом деле это было лишь прикрытие, за которым таилось нечто большее. Подвалы с метровыми стенами, поделенные на боксы, представляли собой удобное место для устройства там своеобразной тюрьмы. Именно в один из таких боксов и был помещен провинившийся Николай Хининов. В соседних камерах томились парни из низовых звеньев организации. Иногда сюда привозили того или иного клиента и держали неделю или две. Буквально все в этой импровизированной тюрьме напоминало настоящую, в том числе распорядок дня, кормежка, прогулки, цепные собаки во дворе.

Основным методом перевоспитания начальник тюрьмы, краснорожий алкаш Вильданов, считал труд. С утра до ночи узники были заняты работой. Кто точил ножи, кто резал по дереву, но у Хининова работы было немного, потому что спрос на взрывные устройства был невелик: две-три бомбы в неделю. Доступа к взрывчатым веществам для Николая было достаточно, чтобы он мог замыслить побег. Хининов знал, что просто так его никогда не выпустят, и поэтому долго и тщательно готовился к побегу.

Однажды вечером послышался грохот раскрываемой металлической двери, и в его камеру втолкнули очередного провинившегося боевика.

– Вот, здесь сидит Хинин. От него вечно химией воняет, будешь ему другом, – сказал приведший новичка Вильданов.

– Пошел ты... – буркнул провинившийся бандит.

– Иди, иди, не огрызайся. Не хочешь быть Хинину другом, станешь подругой, – съехидничал Вильданов. – Эй, Колян, вот тебе компаньон! – с этими словами Вильданов пнул под зад новичка и запер решетчатую дверь на замок.

– Здравствуй, – сказал парень, исподлобья глядя на Николая. – Привет из свободного мира.

Хининов продолжал молча сидеть на табуретке, глядя на ноги вновь прибывшего. "Черт побери, подсунули этого хмыря в тот момент, когда у меня все готово к побегу. Он будет мне только обузой".

– Ты что, оглох? С тобой здороваются, – угрюмо сказал бывший боевик.

– За что тебя сюда упекли? – вместо приветствия спросил Хининов.

– Да пару раз обкурился, – примирительным тоном сказал парень. – Это что, здесь спят на железных нарах? – спросил он и стукнул здоровенным кулаком по сваренной из металлических уголков кровати.

– Как видишь.

На лице парня виднелись следы побоев. Одежда его была испачкана в каком-то мазуте. Его, наверное, доставили сюда в багажнике машины и с кляпом во рту, потому что уголки рта у новичка были слегка надорваны.

Вскоре принесли еду. В двух алюминиевых тарелках дымилась гороховая каша. Ужин дополняли два стакана чая и буханка хлеба на двоих.

– Это все? – глянул на Хининова парень.

– А ты что думал, здесь тебе цыпленка табака подадут?

– Е-мое, если бы я знал...

– Поздно, батенька, сетовать, – сказал Хининов и принялся есть. – Это еще по-божески. Ты в настоящей тюряге не был.

Новичок не притронулся к еде и улегся на тюфяк. Он не спал, его глаза лихорадочно блестели.

– И на сколько тебя?

– Сказали, что на две недели. До исправления. Слушай, у тебя ширнуться не будет? У меня сейчас начнется ломка...

– Когда Вильданов уймется, – сказал Хининов, – я тебе устрою.

Через час дверь в коридоре заперли, везде погас свет.

– Постой на всякий случай на стреме, – сказал Хининов. – Смотри за дверью в коридор.

Вильданов иногда ночью ползает.

Николай нашарил в темноте подушку и достал из нее резиновый воздушный шарик, внутри которого хранился спирт. Вытащив из тюфяка клочок ваты, Хининов увлажнил его спиртом, положил на металлический столик, а сверху пристроил ложку, в которую выпустил содержимое одной из ампул, также хранящихся в его подушке.

– Что это у тебя?

– Мак, – бросил Хининов.

Он солгал. В ампуле был клофелин. Но для того, чтобы обмануть напарника по камере, он решил проделать все те манипуляции, которые знакомы каждому, кто когда-либо кололся Взяв колесико от зажигалки и маленький обломочек кремня, Хининов высек искру и поджег ватку.

Менее чем через минуту содержимое ложки закипело. Спирт выгорел, и вата стала тлеть, наполняя бокс вонью.

– Вот, теперь все в порядке, опий продезинфицирован.

– А как ты введешь его в вену, у тебя есть шприц?

– Нечто вроде того, – сказал Хининов. – Использую обыкновенный стержень от шариковой ручки. Шарик я извлек, хорошенько прочистил пластмассовую трубочку, она стерильна. Острие грубоватое, но в вену входит зашибись.

Парень оголил свою руку и подставил ее сокамернику.

– Пережми вену.

Парень обхватил свой бицепс пятерней, и Хининов нащупал в темноте вену на локтевом сгибе.

– Будет больно, предупреждаю...

– Ничего, мы привыкшие. Только бы кайф словить. Но смотри, если ничего не будет, я тебе мозги вышибу, гарантирую.

– Ничего, кореш, я отвечаю, – Хининов с усилием проткнул вену и стал медленно вводить содержимое стержня в кровеносную систему наркомана.

– Колет, – пожаловался парень. – Но ничего. Без кайфа нет лайфа.

– По крайней мере, СПИДом хоть на заразишься, – проворчал Хининов, когда закончил манипуляцию. – Ну как, легчает?

– Да, чувствую, начинает забирать, – проговорил парень и опустился на кровать. – Голова сразу легкая стала, в руках и теле слабость.

Тут он зевнул и, не говоря ни слова, лег на кровать. Минуты две он что-то бормотал, пытался встать, но его голова всякий раз безжизненно валилась на тощую подушку. Минуту спустя он спал как убитый.

Хининов подошел к своей подушке и вывалил ее содержимое на столик. В темноте среди перьев он нащупал целлофановый пакет из-под молока, в котором находились жидкий нитроглицерин и несколько самодельных запалов, тайком изготовленных им в лаборатории, куда его выводили делать бомбы для нужд бандитов.

Затем Хининов взял ведро, которое служило ему парашей, доверху наполнил его комками слежавшейся ваты, облил вату нитроглицерином и привязал ведро за дужку к решетчатой двери. Вслед за этим Николай отвинтил у табурета трубчатые ножки и вставил в них по запалу. Гранаты, чтобы отбиваться от охранников, были готовы.

Хининов подвинул кровать вместе со спящим парнем и загородил угол, куда бросил свой изорванный тюфяк. В этом углу он намеревался укрыться от взрыва. Оставалось вставить запал и поджечь его. Хининов прислушался. Вроде бы все было в порядке.

Он ударил колесиком зажигалки по кремню, вспыхнул комочек ваты, промоченный в спирте.

Жгут, пропитанный селитрой, затрещал, и огонек двинулся к запалу. Хининов бросился в свое укрытие и стал считать: один, два, три...

На счет "четыре" раздался взрыв, на несколько секунд оглушивший подрывателя. Хининов как заведенный вытащил из кладки кирпич, наполненный рыжеватым веществом. Это были остатки пластита, который Хининову удавалось выносить из лаборатории в собственном желудке. Он сунул в пластит взрыватель и вышел через проломанную взрывом дверь в коридор, поджег тлеющей ватой запалы и бросил одну за другой ножки от табуретки в бегущих к нему охранников. Взрывы прогремели один за другим.

В момент взрывов Хининов скрылся в своей камере, а затем подбежал к стене. Именно в этом месте когда-то был вентиляционный люк, теперь заложенный кирпичной кладкой. Хининов надеялся на силу своей бомбы. Приставив изделие к стене, он высек огонь, поджег запал и побежал обратно в камеру, на ходу бросив еще одну из самодельных гранат в глубь коридора, по которому, пьяно шатаясь, шел Вильданов.

Когда он нырнул в свою камеру, послышался взрыв гранаты, а вслед за этим громыхнуло так, что казалось, подпрыгнула земля. Взрыв был настолько мощным, что зигзагообразно треснул потолок. Хининов выскочил в коридор и, задыхаясь от едкого дыма и известковой пыли, побежал к образовавшемуся пролому в стене.

За проломом была свобода.

Одурманенный клофелином новичок тем временем продолжал спать.

***

Отставной майор милиции Сергей Леонов бросил все и уехал из Подольска, выполняя предписание полковника Уточкина исчезнуть в течение Двадцати четырех часов. Целый год он бродяжничал по России и осел в Республике Коми. Это не был случайный выбор. Его друг Гранчак родился в этих местах, его мать по-прежнему жила здесь, и Игорь посоветовал Леонову поселиться тут. Если бы кто и захотел разыскать майора, то ему бы и в голову не пришло соваться в глухую местность.

Да и внешне Леонов изменился. Он похудел, следы ожогов и шрамы сделали его лицо неузнаваемым. Несколько месяцев майор работал в небольшой частной фирме по производству мебели, затем решил, что ему не стоит осторожничать, и устроился в ближайшем городе в саперный отряд.

Жил он по-прежнему у матери Гранчака на самом берегу реки Вычегды, а на работу в город стал ездить на купленном мотоцикле.

Родной дом Гранчака состоял из двух половин, и во второй половине жила молодая вдова, в одиночку воспитывавшая девочку восьми лет. Случилось так, что Сергей познакомился с этой женщиной, стал частенько захаживать к ней и вскоре сильно привязался к ребенку. Кто знает, может, маленькая Сабина напоминала ему собственную безвременно погибшую дочь.

***

Как-то раз в конце сентября Леонов со своей восточносибирской лайкой Альмой отправился в гости к соседям. Поводом для визита был день рождения девочки.

Собакой майор обзавелся для работы. Лайка была натаскана для обнаружения взрывчатых веществ. Леонов приоткрыл калитку, пропустил в нее собаку и подошел к детям, приглашенным на празднество, но не осмеливающимся войти в дом.

Леонов провел их в дом, а там уже было полно народу, в основном детей. Празднично одетые мальчики и девочки с завистью поглядывали на Сабину, которая уже успела задуть восемь свечей.

Когда она увидела Леонова с подарком в руке, она подозвала свою мать и сказала:

– Мама, я хочу, чтобы дядя Сережа стал моим папой.

Леонов, подкрадываясь сзади, услышал эту фразу, подхватил девочку на руки и сказал:

– Такие желания надо загадывать про себя.

Посмотри, какая ты красавица. В этом платье ты просто Золушка на балу.

– Знаю, – смущенно улыбнулась Сабина, – мы с мамой вместе ходили за платьем и заплатили за него половину маминой зарплаты.

– Ух ты, какое оно дорогое. Угадай, что у меня за спиной.

– Наверное, подарок.

– Да, дорогая. Это тебе.

Девочка развернула сверток и радостно закричала:

– Пианино! Пианино! Дядя Сережа подарил мне игрушечное пианино!

Сабина была на вершине счастья.

– Спасибо, – поблагодарила она соседа.

Сергей пошутил:

– Если мама не будет учить тебя играть на клавишах, то этим займусь я.

Дальше Леонов обратился к матери Сабины, Катерине:

– Ты тоже выглядишь роскошно.

– Спасибо за комплимент, – ответила женщина.

Выглядела она и в самом деле на все сто. У Катерины было несколько бледное лицо и строгие, постоянно сжатые губы; должно быть, жилось ей нелегко. Но глаза в данный момент были полны нежности. Леонов смотрел на эту женщину и понимал, что рано или поздно она будет принадлежать ему. Майору нравились ее золотистые брови, ему хотелось привлечь ее к себе, ласкать, касаться ее замечательных волос.

После праздничного стола решено было играть в жмурки. Водить, конечно, вменили в обязанность "дяде Сереже". Ему повязали платком глаза, и он, широко раскинув руки, начал ловить детей.

Несколько раз он натыкался на подставленные стулья, кричал, что так нечестно, а потом изловчился и поймал Катерину. Он не удержался, чтобы не прижать ее к себе.

– Ты мне чертовски нравишься, – прошептал Леонов.

– Ты мне тоже, – ответила она.

Вдруг в стену дома застучали.

– Это меня зовут к телефону, – успокоил Катерину майор и направился на свою половину дома.

– Тебе очень часто звонят, Сережа.

Он видел, как лицо у Катерины изменилось, она нахмурилась и еще крепче сжала губы.

– Что поделаешь, работа такая. Мы организуем антитеррористический центр.

Леонова вызывал дежурный из саперного отряда:

– Товарищ майор, срочный вызов.

– Что случилось?

– Да тут в офисе один мудак заминировал компьютер и девушку.

– Действительно, мудак.

– Он заставил ее беспрерывно печатать фразу "Я тебя люблю". Если она перестанет печатать, компьютер взорвется.

– А сам минер что?

– Он чокнутый. Застрелился.

– Вот дела! Выезжаю.

Глава 31

Катерина услышала, как Леонов, с кем-то поговорив по телефону, резко бросил трубку и шумно засобирался. Выйдя во двор, она увидела, как Сергей садится на мотоцикл. В груди у женщины словно что-то упало. «Опять вызывают, – подумала она. – И на этот раз все может быть...» Закончить мысль, даже про себя, она побоялась.

– Вызвали опять, да? – Катерина подошла к Леонову и поцеловала в щеку.

– Ну ты же видишь, – Сергей казался виноватым. – Да ты не волнуйся, все нормально будет...

– Нормально, говоришь? Ну-ну, – Катерина покачала головой и отвернулась. – Я боюсь за тебя. Просто не могу не бояться, – проговорила она, не поворачиваясь.

– Ну прости, прости меня, дурака, – Леонов обнял женщину за плечи, повернул к себе. – Все будет хорошо, обещаю. Скажи Сабине, что у меня был срочный вызов, потому и уехал не попрощавшись.

– Угу...

– И вот еще что... Ты тут присматривай за Альмой. А то в прошлый раз она куда-то убежала, целые сутки ее не было. Хорошо?

Катерина потрепала лайку по холке и кивнула. А про себя загадала: если собака не убежит, с Сережей все будет хорошо.

***

Леонов успел как раз вовремя: ребята из родного саперного разбирали оборудование и спецодежду. И то и другое весило немало. Особенно тяжко народу приходилось в полном "боевом" облачении: все эти бронекостюмы, воротники, щитки из противоударного прозрачного материала так и давили к земле. Но делать нечего: хочешь жить – таскай доспехи.

– А, Вареников! – майор заметил среди саперов своего заместителя. – Что случилось, сержант?

– Извини, – сказал тот, – что пришлось вызывать тебя, но здесь особый случай.

– Что уже известно? – поинтересовался Леонов.

– Собаки учуяли взрывчатку прямо в корпусе компьютера. Это будет целая головоломка, – заместитель майора почесал затылок.

Леонов надел каску, приладил к подбородку пластмассовую чашечку, приделанную к ремешку, и застегнул его. Ему подали бронежилет.

Из здания института эвакуировали сотрудников. К саперам подошел подполковник милиции.

Он поздоровался.

– Есть сведения о террористе? – поинтересовался Леонов.

– Да какой он террорист! Парень сошел с ума и, прежде чем вышибить себе мозги, подложил бомбу в компьютер и прицепил к нему девушку.

– А чем она ему не угодила?

– Скромницу из себя перед ним корчила.

Парень узнал, что она переспала с другим, и рехнулся. Он из бывших технологов. Перед тем как выстрелить себе в голову, он подсоединил взрыватель к анализатору критических ошибок.

Как только диск протестируется, компьютер взорвется.

– Да, мужик был изобретательный. Ладно, огоньку не найдется? – Леонов закурил и направился в здание.

Комната, в которой находилась заминированная девушка, была уставлена рядами компьютеров.

Обычно здесь работали менеджеры. Несчастная девица, обливаясь потом, сидела за клавиатурой и не переставая печатала одну фразу. Рядом на полу распластался незадачливый ухажер. В руке он держал пистолет Макарова, паркет был залит кровью. Лицо сумасшедшего было отвернуто к стене.

Но Леонов не стал интересоваться личностью потерпевшего фиаско.

В углу комнаты сидели специалисты-радиоэлектронщики и пытались через компьютерный сервер получить доступ к заминированной машине. Пока им это не удавалось. К Леонову подошел один из программистов.

– Надо же, он такое устроил здесь, – показал программист на труп. – Это почти гениально.

Он зубы съел на компьютерах.

– Ясно, чем он занимался в свободное время, – вздохнул Леонов. – Штудировал технику.

– Ничего гениального в этом нет, – отозвался один из радиоэлектронщиков. – Я не открою большого секрета, если скажу, что там, где парень работал, не просто писали пакеты для автоматизированного производства досок. Ребятам приходилось разрабатывать программы для военных. Они и не такое изобретали.

– Но все равно, он тут такого наворотил, – в глазах у программиста читалось восхищение. – Бомба взорвется, если девушка перестанет набирать эту дурацкую фразу.

– Фраза отнюдь не дурацкая, – сказал Леонов и подошел к покрытой крупными каплями пота девушке. Она была совсем не красавица.

– Привет, как тебя зовут?

– Я – Ирина, а ты кто еще такой? – в свою очередь спросила девушка.

– Сергей Леонов, командир отряда саперов при антитеррористическом центре, – отчеканил он и улыбнулся:

– А ты словно в сауне, красотка.

– Хорош шутить, майор, – сказала девушка, – у меня ягодицы слиплись.

Леонов хмыкнул.

– Язык у тебя что бритва. Ну тогда приступим к делу, – сказал майор и поставил дипломат с инструментами возле стола с заминированным компьютером. – Попрошу всех удалиться, – скомандовал он радиоэлектронщикам, колдовавшим над компьютером.

Те поспешно покинули комнату. В ней остались только Леонов, его помощник Вареников и несчастная девушка.

– Вареников, сходи купи чего-нибудь даме и мне. У меня сегодня выходной, – болтал Леонов, лишь бы успокоить девушку. – Меня пригласили на день рождения к соседке. На столе лежали пельмени и вяленые сиги, а мне звонят и велят ехать на разминирование.

Из рук Вареникова вылетела отвертка.

– Нет, тебе явно надо выпить, Вареников, чтобы тебя не трясло. Выключать компьютер нельзя?

– Нет, – вместо Вареникова ответила девушка. – И что ты будешь теперь делать?

– Залезу тебе между ног, ты уж извини. – С этими словами Леонов зажал зубами маленький китайский фонарик, надел защитные очки и, точно, полез под стол, слегка отстраняя ноги девушки. – Если бы ты позволила это сделать немного раньше, – съехидничал майор, – то ничего бы не случилось.

– Хамите, майор, – произнесла девица, переходя на "вы".

Лежа на спине, Леонов протянул руку к дипломату и вытащил из него миниатюрную электропилу. Затем он сделал четыре разреза в столешнице так, чтобы можно было добраться до компьютера.

Опилки сыпались ему в рот и нос. Увидев пластмассовый корпус компьютера, Леонов сменил пилу на алмазный резак и вырезал в днище компьютера большое квадратное отверстие. Теперь-то он и увидел мину.

"Граммов двести пластита, – отметил он про себя. – Достаточно, чтобы уничтожить самолет".

Вареников решил поинтересоваться, как идут дела.

– Ну что там у тебя? – спросил он.

– Двойной взрыватель, – сказал Леонов. – Этот сумасшедший был действительно гением.

– Он был придурком, – отозвалась девушка.

– Хорошо, Ирина, – сказал Леонов, – ты говори с нами, говори. Сколько у нас осталось времени? Ира, сколько килобайт осталось на диске?

– Двадцать четыре... Я не хочу умирать...

– Ира, ты, главное, делай то, что делаешь, у тебя очень здорово получается. Тебе это раз плюнуть – обманывать мертвого, печатая эту дурацкую фразу.

– Майор, когда вы освободите меня, я влеплю вам пощечину.

– С радостью приму этот знак внимания. Меня давно не трогали руками настоящие женщины.

Скажи мне, тебе какие больше нравятся провода: красные или синие?

– Сделайте что-нибудь! – неожиданно завопила Ирина. – Осталось всего двенадцать килобайт!

Мне кажется, я уже одной ногой в аду!

– Я испытываю примерно те же ощущения. Мы с тобой такие грешники, Ирочка.

Леонов действительно не знал, какой из проводков важный. Он отдавал отчет в своих действиях и понимал, что может случиться и такое – он перережет кусачками проводок и разомкнет электрическую цепь, электромагнит перестанет удерживать механизм, тот сработает и запустит взрыватель. Леонов выбрал зеленый проводок, вспомнил Катерину, зажмурился и щелкнул кусачками.

Ничего не произошло.

– Все, Ира, можешь сушить свои ягодицы.

Девушка осторожно поднялась и на негнущихся ногах пошла спиной к двери. Леонов полежал несколько секунд и перекусил еще один проводок.

Он видел, что бомба не полностью обезврежена, но теперь она отсоединена от силового трансформатора. И даже в том случае, если компьютер даст команду взрывателю, последний не сработает, так как он обесточен.

– Похоже, ты ее ублажил, – сказал Вареников.

– Как видишь, компьютер дал команду, а мы целы, – только сейчас Леонов заметил, что у него от пережитого дрожат руки. – Может, выпьем, а, Вареников?

– У меня дома тоже есть, вяленые сиги. С тебя тогда пиво...

Когда Леонов после пива вернулся домой, то несказанно обрадовался – из Подольска к матери на побывку приехал Гранчак.

– Игорь?! Надолго?

– Пока лося не завалю – не уеду.

Игорь с дороги решил устроить баню. Леонов наколол дров, а Гранчак занялся доставкой воды в котел.

– Что ты такой озабоченный, Игорь? – спросил Леонов. – Выпей пива. Повесели душу..

– Да вот зараза насос воду не качает. Хламье, металлолом. Придется таскать из речки вручную.

– Вручную так вручную, – сказал Леонов и протянул Игорю банку пива.

– За пиво спасибо, но я у себя в Коми пью исключительно водяру.

– Это почему?

– Климат предрасполагает. Ты снова на службе, да?

– А я, Игорь, больше ничего не умею делать.

– У тебя не пули, так бомбы.

– Тебе тоже, Игорь, еще служить бы в армии как медному котелку. А ты взял и ушел.

– Да нет. Я почувствовал, что пришло время уходить. Год колебался: уходить или нет. Но если ты часто задаешь себе такой вопрос, значит, пора уходить. Понял? Время и тебе, друг, сушить весла. Свое ты отмотал.

– Кажется, мне будет не хватать моей работы, – Леонов присел на березовую чурку. – Не знаю, Игорь, как можно сидеть сложа руки?

– А ты не сиди. Займись, к примеру, охотой.

В Коми столько дичи.

– После стольких лет, приятель, когда для меня дичью был самый опасный зверь на планете – человек, – сказал Леонов, – даже на медведя неинтересно охотиться.