Текст книги "Эпоха бедствий"

Автор книги: Андрей Мартьянов

Соавторы: Марина Кижина
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 25 страниц)

– Мальчика не продадите?

Это была первая фраза, которую Кэрис и Фарр услышали в Аррантиаде.

"Мальчиком" подразумевался Фарр, а покупатель громоздился на роскошных носилках, поддерживаемых восемью здоровенными мономатанца-ми. Господин был дороден, если не сказать жирен, имел черные завитые волосы, пять подбородков, пальцы, унизанные перстнями, и мечтательный взгляд. Вообще-то аррант более напоминал кита, облаченного в пурпурную тогу.

– Что? – выпятил грудь Кэрис. – Повтори, пожалуйста!

– Пятьдесят кесариев, – надменно сказал господин. – Это хорошая цена.

– Вот и купите себе девочку, – агрессивно посоветовал вельх и потянул Фарра за собой. – Ну и город... Фарр, не дергайся, привыкнешь. Ты все-таки в Аррантиаде, а не где-нибудь. Просвещенные нравы. Зажрались Великолепные, ой зажрались...

Покинуть гавань оказалось сложнее, чем думал Кэрис. Во-первых, приезжий мог с легкостью заплутать среди десятков складов, бесконечного рынка, лодочных сараев и верфей. Порт был городом в городе, многократно превосходившим по размерам маленький провинциальный Шехдад, в котором некогда жил атт-Кадир. Во-вторых, всю прибрежную территорию обегала стена, имевшая всего пять выходов, охранявшихся стражей эпарха – правителя Аррской провинции, светлейшего сенатора Луция Вителия.

Кэрис безбоязненно подошел к заставе, поприветствовал красноплащных блюстителей военным жестом – вытянутой правой рукой – и, пытаясь изобразить на лице горделивое выражение, бросил на каменную тумбу свернутый пергамент, порожденный волшебством мешка.

Подорожную проигнорировали. Командир стражи оценил эмблему колониального легиона, красовавшуюся на груди Кэриса, напомнил, что для граждан Аррантиады налог вдвое меньше, чем для инородцев, и вопросительно посмотрел на вельха. Тот не преминул возмутиться, а у Фарра сжалось от страха сердце: сейчас их разоблачат, ибо Кэрис такой же аррант, как хаган мергейтов – благотворитель во имя Атта-Хаджа.

– Я должен десять лет воевать с дикарями, отстаивая наши земли, и после этого какие-то крысы из стражи эпарха не пускают меня в мою же столицу? Ты когда последний раз вынимал меч из ножен?

И так далее, почти не повторяясь. Собралась небольшая толпа – послушать. Кэрис высказал стражникам все, что он о них думает, посоветовал хоть раз поучаствовать в настоящей битве с варварами, а не ловить кошелечных воров, почаще вспоминать о том, что величие Аррантиады находится именно в руках прославленных в бесконечных войнах, скитаниях и сражениях колониальных легионеров... И едва не нарвался – при всем уважении к армии провинциальных вояк недолюбливали, ибо, заявляясь в метрополию, они вели себя как те самые варвары, против которых постоянно сражались на колонизированных аррантами территориях. У начальника стражи портовых ворот уже появилась мысль задержать буяна для острастки, однако положение спас патруль военных из когорты басилевса: его десятник сам некогда служил в колониях и, выслушав претензии отлично игравшего Кэриса, пропустил его и Фарра в город абсолютно бесплатно.

– Что значит военное братство! – фыркнул вельх, сворачивая на улицу, ведущую к центральным холмам. – По-моему, быть воином кесаря не так уж и плохо. Впрочем, я и сам когда-то служил аррантам, но не в третьем легионе, а в девятом, и не десятником, а трибуном. Это когда Аррантиада воевала с черными княжествами Мономатаны...

Кэрис решил до завтра устроиться где-нибудь в городе, чтобы с утра наведаться на ближайший рынок, купить лошадей и припасы, а затем спокойно отбыть в Лавалангу – искать рукописи и родственников Далессиния Коменида, чья книга, обнаруженная в Мед дай, послужила толчком для путешествия на Остров. Раньше вельх бывал в Арре, однако с тех пор прошло слишком много лет и город заметно переменился.

– Как много людей! – качал головой Кэрис, наблюдая за невероятной толкотней на улицах. – И заметь, все это человеческое скопище в основном живет в городах. Аррантиада велика, но плебсу не хочется обрабатывать поля – зачем, для этого есть рабы. Масса земель пустует, занята лесами или лугами, принадлежащими благородным семьям. Басилевсы развратили свой народ: предполагается, что каждый аррант должен жить богато и весело, а потому бесплатно раздается хлеб и вино, устраиваются зрелища. Ради довольствия плебса экспедиционный корпус Аррантиады воюет на всех континентах и крупных островах, захватывая новые территории. Басилевс хочет распространить свое влияние на весь мир но не учитывает одного – привыкший к безделью народ, все эти самодовольные нищеброды с улиц Арра, Аланиола или Лаваланги не собираются менять спокойную и сытую жизнь на трудности и опасности, достающиеся переселенцам. К тому же они плодятся с невероятной быстротой. Аррантиада, вернее, ее города так перенаселены, что рано или поздно на прокорм этой орды не хватит никаких денег, прежние колонии истощатся, захватить же новые не будет никакой возможности, ибо армию отзовут для усмирения бунта. Внешнее великолепие еще ничего не значит. Все сгнило внутри, и я думаю, что самые умные люди страны изрядно обеспокоены.

Фарр внимал, одновременно не уставая рассматривать город, людей, дома. Очень большие высокие дома, по пять-шесть этажей, выглядели до крайности ненадежными. Чудовищный запах, несомый ветром из спускающейся к морю ложбины, куда сливались нечистоты со всего города, насчитывавшего четыреста тысяч жителей, не давал дышать. На улицах масса нищих – выставленные напоказ гноящиеся язвы, струпья, коросты, чирьи, незакрывшиеся раны; бельма на глазах, отсутствие ног или кистей рук, горбы, уродства... Не будь раздачи хлеба от имени Сената и басилевса, прокормить такую ораву бесполезных для страны людей было бы невозможно.

– Неужели здесь везде так? – одурело спросил Фарр, который до сегодняшнего дня считал Аррантиаду чем-то блестящим, красивым и не запятнанным никакими пороками, присущими остальному миру, – своего рода сказкой.

– Конечно нет, – ответил Кэрис. – Аррантиада, пусть и находится под единым управлением Сената и кесаря, разделена на провинции. В Аэтосе – это полусотня лиг на полдень – все совсем по-другому. Чистота, ни одного больного или увечного. Аэтосийцы очень серьезно относятся к здоровью своего племени, что физическому, что душевному... Арр же – столица. Сюда собрано все самое великое и в то же время наиболее мерзкое. Не беспокойся, скоро придем в более-менее благополучные кварталы и разместимся там. А ради того, чтобы увидеть истинное великолепие, вечером пойдем гулять на Паллатий.

– Я, наверное, спать отправлюсь, – блеклым, уставшим голосом сказал Фарр. – А ты как?

– Отдыхай, отдыхай. Завтра будет не менее трудный день. После рассвета на рынок, затем – в Лавалангу. – Кэрис сбросил мешок на диванчик резного кедра и, потянувшись, добавил: – За что уважаю кесарей Аррантиады, так за хорошие дороги, по которым можно добраться до любой части Острова.

Гостиница, громоздко именовавшаяся "Шатер легионера", предназначалась отнюдь не для воинов, не сумевших бы оплатить постой, ибо комнаты стоили запредельно дорого, но для богатых торговцев и обеспеченных путешественников. Единственно, трехэтажный обширный дом украшали копии штандартов фаланг и центурий аррантского войска, разнообразное оружие, квадратные и круглые щиты, а стены были расписаны батальными сценами. Кэрис выбрал "Шатер" не ради себя, но для Фарра, донельзя ошарашенного местными нравами и особенностями аррантского бытия и к вечеру окончательно сникшего. Странноприимный дом располагался в богатом квартале, сюда пускали исключительно "чистую" публику, отчего хозяин поначалу не был особо расположен к неизвестному десятнику, прибывшему с Закатного материка, и его "младшему брату". Однако вельх не поскупился и, отказавшись от привычки торговаться, запросто выложил за ночь по пяти золотых кесариев с человека. Его тут же сочли разбогатевшим на грабежах солдафоном, а владельцу гостиницы ничего не оставалось делать, как проводить новых постояльцев в атриум.

Броллайханы, как известно, почти не устают зато Фарр был человеком и от полноты впечатлений, полученных за день пребывания в блистательной столице Аррантиады, буквально валился с ног. Они с Кэрисом успели осмотреть Сенатский холм, заглянуть в самые роскошные храмы и обойти не меньше одной пятой огромного города, на много лиг раскинувшегося по прибрежным холмам. "Благородная" часть Арра действительно восхищала: бесконечные дворцы, парки с фонтанами, святилища, вымощенные гладкими разноцветными плитами улицы... И никаких нищих, уродов или подозрительных субъектов с бегающими глазками и грязными руками. Холмы могли служить живой иллюстрацией книжных описаний Острова Великолепных, картинкой, созданной из мрамора, золота и пальмовых ветвей.

– Ты не голодный? – забеспокоился Кэрис . – Захочешь есть – развяжи мешок. Покупать что-нибудь с кухни хозяина слишком дорого.

Фарр устроился на широкой, но жесткой постели и сквозь полудрему вопросил:

– Ты куда? Разве не будешь отдыхать?

– Недалеко, – последовал расплывчатый ответ. – Ни о чем не думай, просто спи. Здесь тебя никто не тронет, а я скоро приду.

Атт-Кадир, не дослушав, заснул.

Вельх, подумав, вытащил из своего мешка новые вещи, сменил плащ с синего на фиолетово-пурпурный – парадную одежду легионеров, расчесал и связал волосы в узел на затылке и с любопытством глянул в серебряное зеркало, висевшее на стене.

– Вполне прилично, – поделился он с собственным отражением. Из глубины мутноватой пластины смотрел невысокий, стройный молодой мужчина с сильными руками и непроницаемым загадочным лицом. Легкий нагрудник доспеха, выложенный позолоченными пластинами, темно-красный плащ особенно глубокого и мягкого оттенка, а заодно перевязь с коротким аррантским мечом-гладием дополняли образ "мужественного. легионера на отдыхе". – Если наконец-то приехал на Остров, надо пользоваться моментом...

За две сотни лет, то есть со времени, когда Кэрис последний раз навещал Арр, город преобразился в худшую сторону, и это прежде всего касалось окраинных кварталов. Однако вельх отлично знал, что время не властно над крепкими аррантскими традициями: человек, обладающий деньгами, может получить в столице басилевсов все, что угодно.

До полуночи оставалось еще шесть квадрансов, но солнце зашло, и, как это обычно происходит в полуденных, цивилизованных государствах, жизнь начинала бить ключом: распахивались двери ночных бань-терм, в амфитеатрах давали представления, устраивались любые, разрешенные и не разрешенные властями бои, начиная от петушиных и заканчивая гладиаторскими. Кэрис выбрал театр, благо знал, что в искусстве лицедейства арранты оставили далеко позади все народы мира.

...Речистая героиня трагедии голосила, оплакивая свои многочисленные бедствия, главный злодей хриплым голосом повествовал о коварных замыслах, благородный герой всех спас, но умер, прихватив с собой максимальное количество противников, хор возгласил мораль пьесы, а Кэрис затосковал. Представление, хоть и не скучное, оказалось излишне предсказуемым. Неужели искусство аррантов тоже вырождается?

Вельх сошел по широкой лестнице амфитеатра на освещенную факелами улицу и зашагал в сторону от Паллатия. Состоятельные горожане усаживались в носилки, провожая одинокого легионера слегка заинтересованными, но в то же время привычно-равнодушными взглядами. Изредка грохотали по камню мостовой подковы ночных патрулей, шелестели колеса повозок, развозивших патрициев в гости и на развлечения. Под холмами поблескивал редкими и какими-то болезненными огоньками Нижний город, ярко светилась полоса гавани...

– Господин желает приятно провести вечер? Кэрис обернулся на голос, узрев трио очаровательных девиц, стоявших у входа в громадный и по виду очень богатый дом. Ничего себе, красотки даже без охраны, хотя чего опасаться на склонах Паллатийского холма? Благородные кварталы охраняются ничуть не хуже, чем резиденция басилевса.

– Желает. – Вельх развернулся на подошве сандалии, и ветерок с моря колыхнул его плащ. – Правда, я первый раз в Арре, милые девочки...

– О! – Пышногрудая прелестница легко подбежала к доблестному легионеру и коснулась его руки. Потянуло запахом лаванды и жасмина, исходившим от ее одежд. – Тогда тебе обязательно нужно зайти в дом госпожи Ректины Нуцерии! Мы, как и всегда, принимаем гостей, даруя всем отдых и блаженство! Термы, купания в источнике горной воды, великолепные блюда и самые ароматные вина, прелестные женщины, а если угодно... – Красотка подмигнула, а Кэрис не удержался от того, чтобы фыркнуть. – Столь прекрасный отдых отнюдь не отнимет у славного воина басилевса целое состояние!..

– Ладно, уговорили, – хмыкнул вельх. Его пояс украшал более чем увесистый кошель с кесариями, а рассчитывать на скупость мешка пока не приходилось. Ведите!

Кэрис двумя пальцами выудил желтую монету с профилем Божественного Тибериса и подкинул в воздух. Красотка поймала ее изящным и почти жеманным жестом, явно отточенным долгой практикой.

Парадная зала дома была освещена так, словно над Аррантиадой царил яркий солнечный день: зеркала и отполированная поверхность камня отражали приглушенное сияние факелов, свечей и ламп, затем широкий проем вел в перистиль – внутренний сад, окруженный колоннадой с бассейном и фонтанами. Акации, кипарисы, лавры, алоэ, многочисленные клумбы пылали лепестками роз, маргариток и ирисов... Из курильниц поднимались прозрачные дымки благовоний. Посетители сего чудесного заведения либо возились с девочками, либо закусывали, взгромоздясь на каменные ложа.

– Слава басилевсу. – Хозяйка, вышедшая из-за фонтана в виде морского чудовища, изрыгавшего воду, оказалась темноволосой и потрясающе красивой тридцатилетней женщиной; она была опытной и знала, как приветствовать легионера: по обычаю, принятому в армии. – Мое имя, почтенный, Ректина Нуцерия. Как прикажешь называть тебя, дорогой гость?

– Э... Кней, – ответил вельх, припомнив имя, которое носил много лет назад во время службы в девятом легионе богоподобного кесаря. – Счастлив оказаться у тебя в доме, госпожа Ректина. Честно признаться, его и лупанарием назвать сложно...

Хозяйка чуть насмешливо фыркнула. Всегда с этими вояками так: привыкли сравнивать наиболее роскошные салоны Арра с портовыми вертепами. Но гость есть гость, и если он сюда пришел, значит, в состоянии заплатить, а потом разнести славу о доме Ректины по всему свету. Недаром на его груди мерцает тусклым золотом знак колониальных войск.

Кэрис не остался в долгу: он по-простому подмигнул Ректине и, сдернув кошелек с пояса, незаметно вручил хозяйке. Та, оценив оказавшуюся в ладони тяжесть, улыбнулась еще обольстительнее.

– Как видно, люди лгут, обвиняя басилевса в скупости к своим воинам, непринужденно проворковала она. – На эти деньги ты можешь провести здесь много вечеров...

– А кто тебе сказал, что я не собираюсь это сделать? – ухмыльнулся Кэрис. – В провинциях, скажу я тебе, хозяйка, скучно, а женщины варваров... Да что с них, дикарок, возьмешь!

Вскоре выяснилось, что "десятник Кней" не желает проводить время в одиночестве, но хозяйка отсоветовала ему спешить: посетителей сейчас немного, стоит просто расслабиться, покушать, если угодно – искупаться в бассейне или посетить термы, пообщаться гостями, среди которых есть очень интересные люди (взять хотя бы поэта Горения Флора!). Самая привлекательная и желанная для Кнея женщина подойдет сама, ну а коли такого не случится – господин легионер имеет преимущественное право самостоятельно выбрать себе подругу.

– Своего рода игра? – понятливо кивнул вельх. – Могу выбирать я, а могут выбрать меня? Так?

– Именно, – глубоким и хорошо поставленным голосом подтвердила Ректина. Если же ты предпочитаешь не женщин, а мужчин – это дом напротив.

– Ну уж нет! – отрекся Кэрис. – Все-таки третий пехотный легион кесаря не какие-то там позорники наподобие "Сизых беркутов"! Они сейчас вроде как воюют на материке Длинной Земли?

Время до полуночи Кэрис-Кней провел великолепно. Его мигом приняли в компанию молодые арранты из патрицианских семей, едва не ежевечерне наведывавшиеся в гостеприимное обиталище Ректины, с пиететом выслушивали байки о стычках с варварами, делились последними новостями и сплетнями, историями о войне на континенте, вполголоса рассказывали всяческие гадости про басилевса, каковые "гадостями" вообще-то не являлись, ибо Божественному кесарю было позволено делать все, что заблагорассудится, а Тиберис этим правом беззастенчиво пользовался. Пища была чудесна, начиная от фруктов и заканчивая горячим мясом, приготовленным в самых изысканных соусах; баня, в которую Кэриса затащили новые приятели, оказалось жаркой и чистой; за время, пока благородные господа купались, абсолютно новую одежду вельха успели постирать и высушить... И не стоило жаловаться на отсутствие прекрасных гетер, развлекавших гостей. Однако Кэрис ждал. Хотя его самолюбию претило быть выбранным, он всегда предпочитал выбирать сам. Все эти прекрасные формы, совершенные груди и горячие лона его пока не прельщали, хотя и искушали. Хотелось чего-то не только для тела, но и для души.

Развеселая компания покинула нагретые угольными печами термы, продолжив накачиваться розовыми винами многолетней выдержки и слушать игру на арфах. Вельх решил плюнуть на все и откровенно строил глазки самой, как ему казалось, неприступной из девиц, как вдруг за его спиной возникла госпожа Ректина.

– Кней, – хозяйка коснулась голого плеча вельха, ибо после горячих ванн он оставался только в безукоризненно белой набедренной повязке, – помнишь, что я тебе говорила о выборе? С тобой хотят поговорить.

– А если я не хочу? – проворчал немного захмелевший Кэрис. – Обычаи твоего дома, Ректина, меня ни к чему не обязывают.

– Так оно и есть, – прошелестела хозяйка но ее тихий голос заглушал разбитные выкрики веселившихся аррантов и повизгивания девиц. – Просто взгляни на женщину, которую ты заинтересовал, угости ее вином, побеседуй, а потом можешь возвращаться.

– Ладно, – милостиво согласился вельх и под. нялся с прохладного ложа. Куда?

Второй этаж великолепной обители удовольствий разделялся на небольшие, но удобные и обставленные с невызывающей роскошью комнаты: просторная кровать, росписи и резьба на стенах, обязательный фонтанчик, низкий каменный столик с едой и винами. Ректина попросту втолкнула Кэриса в помещение и захлопнула за ним дверь, отрезав путь к возможному отступлению.

– Здравствуй, легионер. Сегодня чудесная ночь, не правда ли? Ты искал отдыха в этом доме, и Ректина сумела оказать тебе почести, достойные самого уважаемого гостя. Тебе нравится эта комната?

Собеседнице вряд ли исполнилось больше двадцати восьми лет, но Кэрис буквально остолбенел, увидев столь интересную женщину. Встретив ее на улице, вельх за ней не побежал бы и, возможно, удостоил лишь мимолетного взгляда. Лицо привлекательное, однако самое обычное: слегка островатый подбородок, немного вздернутый носик, резкая складка возле губ, зеленые глаза... Глаза! Это первое, что сразило Кэриса из Калланмора, броллайхана, для которого люди являлись лишь очень дальними и неверными родственниками.

В Аррантиаде ценились женщины с рыжими волосами, но здесь в обрамлении кудрей цвета старой меди – не рыжих, а именно медных – светились два огромных холодноватых изумруда в оправе густых темных бровей и длинных ресниц. Девица госпожи Ректины была невысока ростом, не более трех с половиной локтей, скорее сухощава, нежели дородна, но в то же время ее облик свидетельствовал о том, что представшая перед глазами Кэриса женщина будто бы создана для мягкой доброты, домашнего уюта и души избравшего ее человека.

– А... Как тебя зовут? – Вельх растерянно мялся на пороге.

– Валерида. – Распространенное в Аррантиаде имя вполне могло оказаться фальшивым, ибо женщины из домов наподобие принадлежавшего Ректине редко вспоминали, как их называли при рождении. – Как погляжу, ты успел познакомиться со многими друзьями хозяйки. Ты здесь первый раз, так ведь?

– Откуда ты знаешь, что я знакомился с гостями? – усмехнулся углом рта Кэрис.

Вместо ответа Валерида поднялась с ложа, подошла к стене и откинула задвижку. Открылся глазок, позволявший наблюдать за внутренним садом огромного дома.

– Не удивляйся, я всегда так делаю, – невозмутимо сказала она. – Ты показался мне самым интересным человеком, посетившим сегодня обитель нашей дорогой Ректины. Не обижайся на хозяйку, но я выяснила у нее все, что касается тебя лично. Просто ты мне понравился.

– Спасибо, – кашлянул вельх и почувствовал, как его начинают одолевать подозрения. Что-то здесь явно не так... Но какая женщина!

– Перестань топтаться на пороге, – спокойно посоветовала Валерида. – На столике есть кувшин с белым аланиолским вином. Мое самое любимое. И знаешь, ты не похож на этих кобелей... – Медноволосая презрительно бросила взгляд в сторону смотрового глазка. – Кстати, ты такой же легионер, как я – черная цапля. Уж извини, если ошибаюсь, но взгляд у меня наметанный. Может, присядем и поговорим?

* * *

Фарр паниковал. Прошли ночь и день, подступал закат. Из широких окон было видно, как на стенах дворцов Паллатия зажгли факелы и ползли по улицам вечерние тени. Кэрис не возвращался.

Положение – хуже не придумаешь. Если с вельхом что-то случилось, значит, придется либо его выручать (но как?!), либо возвращаться на континент. Хвала Атта-Хаджу, галера купца Пироса стоит в гавани и при случае можно будет найти ее хозяина. Самое поганое состояло в том, что Фарр ничего не знал о порядках Аррантиады, о том, к кому обратиться в тяжелой ситуации и какие власти могут помочь в розыске пропавшего человека.

"Если что – отправлюсь к Пиросу, – решил атт-Кадир. – Он богатый и уважаемый торговец, наверняка знаком со многими знатными горожанами... Наверное, посоветует, что делать. Однако кого искать? Кэриса из Калланмора или безликого десятника третьего легиона? Я ведь даже вымышленное имя вельха забыл! Отец Небесный, вразуми, как быть?"

Масла в огонь подлил хозяин "Шатра легионера", заявившийся в атриум вскоре после полудня.

– Уплачено за одну ночь, господин мой, – с надменной миной напомнил аррант. – Твой старший брат здесь?

– Н-нет, – заикнулся Фарр, опасливо поглядывая на хозяина, тем более что за спиной того вырисовывался силуэт весьма широкоплечего охранника с низким лбом и жилистыми волосатыми руками.

– Тогда, – вкрадчиво сказал владелец небольшой гостиницы, – он наверняка оставил тебе денег. Если нет, то я попросил бы тебя собрать вещи и покинуть мой дом. За постой следует платить, и платить вперед.

Атт-Кадир бросил безнадежный взгляд на мешок Кэриса, подошел к нему и смущенно потянул за ремни горловины.

– Фф-у! – Из его груди вырвался непроизвольный вздох. Мешок, как всегда, не подвел. Сверху, на куче всякого хлама, лежал туго набитый кошелек. – Вот, возьмите. Десять кесариев еще за одну ночь.

– Замечательно, – процедил хозяин, еще сегодня утром твердо уверенный, что подозрительных постояльцев придется изгонять. – Но посоветуй своему родственнику, досточтимому воину нашего лучезарного басилевса, впредь вносить плату хотя бы за два дня вперед. Если желаете, чтобы вам приносили горячую пищу, – еще четыре кесария в день.

– Желаю, – ответил Фарр, покопавшись в кошельке. От волнения жутко захотелось есть. – И...

– Никаких "и", – отрезал хозяин. – В моем доме – никакого распутства! Если хочешь пойти к гетерам, отправляйся на улицу Гвоздик. Первый поворот направо, дом из зеленоватого гранита. Хотя мне кажется, ты еще мал для подобных услад.

– Да я не о том, – жалобно возразил Фарр. – Если мой брат вдруг появится или пришлет записку, пожалуйста, немедленно известите меня.

– Хорошо. – Аррант развернулся и закрыл дверь в атриум. Однако, сколь бы ни был строг хозяин, за деньги постояльцев он предоставлял лучшие услуги, все-таки "Шатер легионера" находилась на склонах Паллатийского холма и ее гостями были люди, способные платить за удобства большие деньги. Спустя квадранс Фарру принесли обед, состоявший из шпигованной утки, вареных полосок теста в соусе и непременных фруктов. Дополнялось это небольшим кувшином аланиольского вина из черного винограда и булочками с медом.

Время шло. Атт-Кадир умял все, что находилось на столе, и постоянно бегал к окну – глянуть во двор: вдруг Кэрис пришел? Ничего. Только прогуливаются гости "Шатра легионера", потихоньку беседуя о каких-то своих делах. Фарр, решившись, запер дверь (ключ, выданный хозяином, ничуть не напоминал привычные: он был в виде звездочки, которую следовало вложить в диск на одной из створок двери и повернуть), спустился вниз и поинтересовался у кого-то из рабов, прислуживавших у входа, как попасть в гавань. Атт-Кадира не очень-то прельщала перспектива идти одному по вечерним улицам и кварталам плебса к столичному порту. Но Пироса следовало отыскать непременно!

– Тебе нужны носилки, мой молодой друг? – За спиной Фарра возник хозяин гостиницы. – Столь юному человеку не следует после захода солнца появляться в Нижнем городе без охраны. Мало ли что случится?..

– А повозки? – спросил Фарр, оборачиваясь. Как он заметил, на физиономии арранта блуждала высокомерная улыбка. – Разве в столице нет лошадей?

– Благородные и состоятельные господа, – безразлично-брезгливым тоном сообщил владелец гостиницы, – предпочитают пользоваться носилками. Сорок кесариев и еще двадцать за охрану. Тебя доставят куда угодно. Если твой брат появится, я сообщу, что ты отправился в гавань.

"Одна надежда на мешок Кэриса, – мрачно подумал Фарр. – Кажется, он начал меня слушаться и порождает именно те вещи, которые необходимы мне в данный момент. Так, а сколько осталось в кошельке?"

Денег пока хватало. Фарр мимолетно пожалел о том, что оставил мешок наверху, ибо, хотя дверь была заперта, никто не мог пообещать полную сохранность имущества от воров или, к примеру, от самого хозяина, скрывавшего за вызывающей уважение внешностью одновременно и ханжество, и все пороки мира, доступные человеку.

В огромных крытых носилках, завешенных золотистой шелковой тканью, было мягко, но непривычно. Несли их шестеро рабов, и еще двое, вооруженные мечами, сопровождали. Атт-Кадир назвал место, куда следует прибыть, несколько расплывчато: "Столичная гавань, корабль торговца Пироса, сына Никоса, "Плеск волны"". Если вдруг самого хозяина там не будет, как думал Фарр, он попросится переночевать у капитана Бьярни, тем более что владельцу "Шатра легионера" четко указано: передать "брату", что его меньшой сородич уехал в гости к великолепному господину Пиросу.

"Если Кэрис не появится в течение ближайших трех дней, – смятенно думал Фарр, разглядывая через щель в занавесях носилок вечерний город, – я окончательно переселюсь на корабль купца, а затем отправлюсь на материк. Но что потом? Искать Драйбена и Фейран? Или поехать в главный город Нарлака, где Кэрис назначил встречу? А если он больше никогда не придет?"

Последние слова Фарр произнес вслух, полушепотом, но мигом осекся. В густых сумерках он вдруг углядел знакомую фигуру. Длинные волосы, темно-коричневый панцирь из тонкой кожи с золотистыми накладками, яркий пурпурный плащ...

– Стой, стой! – отчаянно завопил Фарр. Привычные к приказам господ рабы замерли, слегка тряхнув носилки. Атт-Кадир, отодвинув занавеску, разглядывал человека, стоявшего у парадного всхода огромного дома с колоннами и статуями, украшавшими лестницу. Кэрис! Не кто иной, как Кэрис, о чем-то разговаривал с почтенной дамой выглядевшей чуть постарше его самого. По обрывкам разговора можно было судить, что госпожу зовут Ректиной.

– Ближе к зданию, – скомандовал Фарр носильщикам, и те немедленно повиновались. – Кэр... Эй, ты!

Вельх развернулся, заслышав знакомый голос, глянул на атт-Кадира несколько отсутствующим взглядом, бросил: "Я сейчас", и до Фарра донеслись последние его слова:

– Значит, я должен передать в Геспериуме привет лично от тебя и дожидаться приезда Валериды в течение трех дней? Ректина, дорогая, я так тебе благодарен!

– Иди, иди, – с добродушной усмешкой отвечала красиво одетая женщина. Оба вы сумасшедшие – и ты и она. Об одном тебя прошу, легионер, – держи язык на привязи. Я счастлива, что дети могут позабавиться и поиграть, но... Сам понимаешь. Тебя ждут, кстати.

Кэрис облобызал госпожу и нетвердым шагом направился к носилкам. Потеснив Фарра, он плюхнулся на ложе и непринужденно заявил:

– Как здорово, что ты за мной приехал! Просто не было сил тащиться обратно. Кстати, радуйся – поход в Лавалангу отменяется.

– Что?! – взвыл Фарр. – Ты где шлялся, не-людь? Я так беспокоился! Попросил хозяина... да что попросил! Снял носилки за шестьдесят кесариев и поехал в порт, думая, что Пирос хоть что-то о тебе знает! Целые сутки ни слуху ни Духу!

– Да? – Вельх посмотрел осоловелым взглядом на подопечного. – Если бы ты видел, с кем я познакомился, то не орал бы на всю столицу...

– Куда направляемся? – осторожно осведомились снаружи. Как видно, рабам не очень-то улыбалось тащить сразу двоих в порт.

– Обратно, – невнятно буркнул Кэрис, а Фарр его поддержал:

– Домой, в "Шатер".

От носильщиков послышался едва слышный, однако хорошо различимый вздох облегчения.

Некоторое время атт-Кадир дулся на своего чересчур необязательного друга, но любопытство одержало верх, благо оно было подкреплено вернувшимся чувством уверенности.

– А почему не надо ехать в Лавалангу?

Слегка пьяный вельх невнятно ответил:

– Валерида служит у басилевса. Кем – не знаю, но... Все необходимые нам летописи сейчас, как я точно вызнал, в личной библиотеке этого старого пердуна Тибериса. Боги, боги, какая женщина...