Текст книги "Пустенье"

Автор книги: Андрей Коробейщиков

 
Санаев вывел это название на бумаге.
«Он испытывает к лидеру общества «Темный Ветер» явное чувство неприязни. Ничего себе – неприязни».
Санаев с содроганием вспомнил отвратительную морду монстра, оскалившего свою злобную пасть.
«Хорошо, даже не неприязни, а ненависти. Эту ненависть он изливает в виде управляемого псхотрансформера, которого условно можно назвать Оборотнем».
На схеме появилось еще одно название, соединенное стрелкой с предыдущим.
 
 
«Дуэнерги используют символ волка, перенятый у тайшинов. Один из переводов слова «тайшин» означает «воин-волк», или «воин-оборотень». Тайшины…»
Санаев подумал минуту, а потом вывел на листе третье имя – Адучи и поставил рядом с ним огромный знак вопроса.
«Будучи тайшином и обучаясь у них, Максим вполне мог научиться чему-нибудь подобному. Во всяком случае, Искусству Сновидения он обучался точно. Хорошо. Пойдем дальше. Адучи не хотел, чтобы я создавал «Ветер». Тоже довольно веский мотив. Может, он все-таки посчитал, что Клуб не имеет права на существование, и решил уничтожить свое нежелаемое детище? Или ему приказали это сделать. Ведь что бы там Максим ни говорил, сейчас могли остаться и другие тайшины, которые посчитали, например, существование «Ветра» невозможным. Как бы то ни было, он один из них, и мне действительно ничего неизвестно ни об их целях, ни об их намерениях, ни об их средствах реализации своих целей и намерений. И наконец самое главное».
Это была мысль, которую Всеволод старался отогнать от себя, но сейчас решил вписать ее в свою схему. Последний раз он видел Коврова за несколько дней до первого появления Оборотня. С тех пор Адучи никак не давал о себе знать.
Анна ждала его на кухне, раскладывая по тарелкам дымящуюся яичницу. Всеволод сел за стол и задумчиво постучал себя по губам вилкой.
 

– Никак не лезет в голову, – пробормотал он и посмотрел на жену. –Этого просто не может быть. Тайшины – не убийцы. Клан Волка создавался для охраны Алтая.

Анна сочувственно кивнула и, разлив по чашечкам обжигающий кофе, тоже села за стол.

– А кто спорит, но вполне может быть, что создание тобой «Темного Ветра», с их точки зрения, может представлять для Алтая вполне конкретную угрозу.

Эта фраза была подтверждением его недавних мыслей, и Санаев вдруг почувствовал страх. Он грустно усмехнулся и обреченно проговорил:

– Анна, а ведь если хозяин этого фантома Ковров, тогда все теряет смысл. Все наши усилия, все наши идеалы, все…

Арамова отпила кофе из фарфоровой чашки, напоминающей изящный лепесток розы, объемно изогнувшийся от налитого в него кипятка.

– Нужно поговорить с ним. Выяснить все.

– Невозможно, – Санаев бросил вилку на стол, даже не притронувшись к еде. – Он исчез, и я не знаю, где он может сейчас быть.

– То есть как это, исчез? – жена удивленно посмотрела на него.– Давно? Всеволод шумно вздохнул и произнес слегка охрипшим голосом:

– Недавно. Он пропал за несколько дней до первого визита Оборотня.

– Первого? А что, визит был не один?

– Да. Оборотень приходил ко мне несколько раз. Первый раз это случилось несколько недель назад. Но тогда он не был таким агрессивным. Он просто прятался в сновидении и как будто следил за мной. Последние два раза его намерения были предельно конкретны – он нападал на меня, все время усиливая свои атаки. И я с ужасом думаю, что будет, когда он придет в мой сон в следующий раз.

 
Они оба замолчали, обдумывая ситуацию. Первой паузу нарушила Анна.
 

– И что, нельзя найти его? Давай сегодня соберем ребят в Клубе, попробуем поискать его дистанционно.

– Ребят? – Санаев полузакрыл глаза. – Ты знаешь, а ведь он неслучайно избегал любых встреч с дуэнергами. Он словно опасался кого-то из нас. Однажды он проговорился про какого-то «мерцающего шамана», который охотится за ним. Я спросил его тогда, кого он имеет в виду, но он перевел беседу в другое русло. Сказал что-то про умение обманывать глаза. Я тогда подумал, что он опасается даже не столько кого-то из нас, а самого своего детища – «Темного Ветра».

– Так «Ветер» все-таки его детище?

– В самом широком смысле этого слова.

– Как это?

– Он дал мне свои дневники и материалы по Мироформизму. Зачем дал, непонятно, но он сказал тогда, что на сохранение. Он должен был уйти вместе с тайшинами в их монастырь, далеко в горы. Но что-то произошло, и он вернулся. Попросил назад бумаги.

–А ты?

– Ну, я отдал, естественно, но… Понимаешь, я ему тогда столько глупостей наговорил. И о том, что он не имеет права скрывать эти знания от ищущих, и о том, что он трус, и о том, что я не могу позволить, чтобы наследие тайшинов кануло в историю, и о том, что я беру на себя ответственность за дальнейшее развитие ИТУ-ТАЙ.

 
Анна грустно усмехнулась.
 

– Короче говоря, понесло?

Санаев энергично кивнул головой, чувствуя, как внутри закручиваются в тугой узел растерянность и отчаяние.

– Ты что, я – Санаев Всеволод Геннадьевич, великий экстрасенс всех времен и народов, десять лет занимавшийся энергетикой и эзотерикой! Ничего, правда, особенного за эти десять лет не добившийся, но я знал –Избраннику необходимо время, чтобы вызреть. И я вызрел – получил доступ к Информации! И какой Информации! Представляешь, я изъездил вдоль и поперек Индию, Мексику, побывал на Тибете и даже в Японии! А тут – на тебе, оказывается, Сила, которую я все эти годы искал, просто бьет ключом в городе моего детства – в Барнауле! Я уцепился за это обеими руками. Я чувствовал себя очередным Проводником Древних Знаний, носителем фактически эксклюзивной информации!

– А он?

– Он посмотрел на меня как на придурка и сказал мне, что я придурок и есть.

Анна еле сдержала улыбку. Настроение у обоих было тревожным, но представить, что загадочный и нелюдимый Ковров обзывает Координатора «Ветра» придурком, было забавно.

– И правильно, между прочим, сказал. Я только сейчас это начинаю понимать.

– Сева, давай обойдемся без пароксизма самобичевания. Что лежало в основе этого утверждения?

 
Санаев криво усмехнулся и нервно посмотрел на своего зама.
 

– Что я – придурок?

– Именно, – на этот раз Анна сдержала улыбку, настраивая мужа на конструктивный разговор.

– Он сказал, что я слишком спешу, что он вообще жалеет, что дал мне материалы по ИТУ-ТАЙ, что мне еще многое предстоит понять, прежде чем вести за собой других.

– А ты не хотел тормознуться?

– Точно! Я сказал, что эта информация попала ко мне неслучайно, может быть, даже в обход мнения на этот счет самого Коврова. Тогда он просто спросил, что мне известно об ИТУ-ТАЙ, кроме упоминания его в концепции Мироформизма? И вот тут мне стало страшно. Я испугался, что он уйдет и никогда не придет снова и порвется единственная нить, соединяющая меня с этим Наследием. А он почувствовал этот мой страх и

сказал, что пока он будет жить во мне, ИТУ-ТАЙ останется для меня тайной за семью печатями.

– Что он имел в виду?

– Он имел в виду, что знание, передаваемое вербально, – мертвое знание и что пока я не смогу почувствовать ИТУ-ТАЙ, это равносильно тому, что для меня ИТУ-ТАЙ не существует. Понимаешь, ИТУ-ТАЙ невозможно понять, его можно только ощутить! И если бы это произошло, мне было бы абсолютно все равно, существует ли на самом деле последний тайшин Адучи, существует ли на самом деле само ИТУ-ТАЙ и будет ли существовать уже создаваемый тогда в моем воображении «Темный Ветер». Я это начал понимать только сейчас, а тогда у меня была одна цель – во что бы то ни стало поучаствовать в этом проекте, причем желательно не на последних ролях.

– Комплекс нереализованности?

– Да, маленький, но жутко амбициозный демон внутри, который постоянно ноет о незавидном положении, нереализованных возможностях и великом предназначении. Оказалось, что мы с этим демоном однофамильцы, и я, знаешь ли, иногда так вот запросто и называю его – Сева, демон Сева. Так вот, когда ко мне попали бумаги Коврова, его дневники, а сам Ковров попрощался со мной и я думал, что его уже больше не увижу, –демон Сева так раззявил свою необъятную пасть, что слопал сразу все. А когда снова появился Ковров и потребовал бумаги назад, я уже не смог исторгнуть из себя переваренное – демон Сева забаррикадировался где-то глубоко внутри и все гундел, что вот он – Шанс! Не упусти его! Случайно таких вариантов не бывает! И даже если Ковров не хотел, чтобы информации был дан ход, невидимая рука вручила мне эти знания, может быть, даже игнорируя требования Макса. Я увидел Силу в двух шагах от себя и твердо решил бросить ей вызов, вступить с ней в Битву и взять ее! Первый шаг был мной сделан – я организовал «Темный Ветер». Второй же шаг несколько затянулся, и я никак не могу добраться до этой Силы.

 
Анна понимающе кивнула, разглядывая возбужденного Всеволода.
 

– Зачем же он тогда появлялся, беседовал с тобой, даже, согласно твоим рассказам, появлялся в районе Поселка и смотрел на дуэнергов издалека?

– Не знаю. Может, пытался хоть как-то повлиять на ход событий, контролировать их. А может, наоборот, выслеживал своего «мерцающего шамана» и исчез, почувствовав его появление.

– Ты думаешь, этот шаман действительно появился? Среди нас?

– Возможно. Ответить на этот вопрос может только, вероятно, сам Ковров, но его нет, и, как его найти, я не знаю.

– Ну, хорошо, но почему тогда он нападает на тебя? Он что, думает, что этот «мерцающий шаман» – ты?

– Мы не можем говорить об этом наверняка. Причастность Коврова к моим ночным кошмарам не доказана. Это только одно из предположений.

Договорить Санаев не успел – зазвонил его мобильный телефон. Оба дуэнерга вздрогнули, потому что в тишине квартиры пронзительная трель непривычно резко ударила по напряженным нервам.

– Алло? – у Санаева был странный, блуждающий взгляд, свидетельствующий об изрядном эмоциональном смятении. – Когда это произошло? Его нашли? Хорошо, я перезвоню через десять минут.

 
Координатор растерянно посмотрел на Анну.
 

– Что случилось?

– Звонил Николаев. Сегодня ночью в Поселке произошло ЧП.

– Что случилось? – повторила вопрос Анна, чувствуя, как что-то обрывается внутри, какая-то невидимая нить, державшая на себе до сих пор весь груз возникших внезапно проблем.

 
Санаев облизал пересохшие губы.
 

– Ночью. Во сне. Кто-то приходил к дуэнергам. Они почти все видели его во сне.

– Кого «его»?

– Какого-то человека. Он звал их за собой, в сновидение. Обещал что-то…

–И что?

– Двое поддались.

– Они ушли?

– Одного поймали на границе Поселка. Елену. Она впала в истерику, пришлось связывать ее и нести в дом.

– Кто второй?

– Станислав Антипов. Его найти не удалось.

– Что будем делать? – тихо спросила Анна после недолго молчания.

– Не знаю, сейчас нужно будет поехать в офис. Что-то начинается. Что-то очень страшное…

 
***
Горный Алтай
Сомов все-таки выследил незнакомца, несмотря на всю его дьявольскую ловкость и осторожность. Правда, повозиться пришлось изрядно, но для лесника это было уже вопросом чести и профессиональной гордости. Он понял одну простую особенность их странных пересечений –незнакомца невозможно было увидеть вблизи, невозможно было встретить в лесу лицом к лицу, видимо, сказывались эти его невероятные полузвериные повадки. Но с помощью хорошей оптики оказалось достаточно легко обнаружить эту подозрительную личность.
Переборов в себе свой непонятный страх перед незнакомцем, Сомов решил все-таки прояснить для себя личность этого таинственного лесного скитальца. Обостренное чувство опасности заставило лесника очень тщательно подготовиться к этой странной охоте на человека. В качестве одежды он выбрал специальный камуфлированный комбинезон, который ему подарил во время одной из ведомственных охотничьих кампаний очередной генерал, возглавляющий какое-то силовое ведомство. В этом комбинезоне можно было не только сливаться с местностью, но и закрепляться на ветвях деревьев, превращаясь в своеобразный автономный кокон, в котором можно было находиться несколько дней, не демаскируя себя и ведя прицельный огонь по противнику. В качестве оружия Сомов выбрал свой охотничий карабин, снабдив его мощным оптическим прицелом. Он вообще питал слабость к высокоточному оружию, в свое время даже отслеживая новинки на оружейном рынке и изучая специализированные справочники. Упаковав в специальный камуфлированный рюкзак пищу, флягу с водой, бинокль, аптечку, дополнительный боекомплект и короткий охотничий нож, Сомов покинул свой дом, отправившись на поиски своих неожиданных страхов. Он не планировал покидать его надолго, поэтому не стал отягощать себя лишней ношей. Зона появления незнакомца была им примерно очерчена, и оставалось только занять удобную стратегическую позицию, чтобы обнаружить чужака и выяснить его личность. Сомов знал, где ему нужно будет ждать, чтобы незнакомец сам появился неподалеку от места предполагаемой засады. Это была местность, где чужак появлялся чаще всего: поселение из пяти деревянных домиков, заселенное чудаковатыми и жизнерадостными людьми со странным названием – «дуэнерги». Сомов неслышно двигался по лесу, держа па всякий случай карабин в руках и внимательно осматривая окрестности. Ощущение чужого присутствия
по-прежнему создавало внутри живота избыточное напряжение мышц пресса, которое подгоняло лесника к месту его странной охоты. Но Сомову казалось, что в его походке нет и намека на страх, только охотничий азарт и отчаянная решительность человека, бросившего вызов неизвестности.
 
 
***
Новосибирск
 

– Максим, познакомься, это Виталий Олегович Филатов, начальник нашей службы безопасности. – Средних лет широкоплечий мужчина с атлетической фигурой и открытым, располагающим к общению лицом улыбнулся Коврову и протянул ему руку. Независимый консультант тоже улыбнулся и ответил на рукопожатие.

Они сидели у Воронцова в кабинете, по-прежнему погруженному в полумрак, создаваемый светофильтрами на окнах. Генеральный директор закончил процедуру представления и теперь молчал, предоставляя инициативу разговора Филатову. Начальник СБ внимательно и с интересом разглядывал барнаульского эксперта.

– Максим Анатольевич, Евгений Алексеевич много рассказывал о вас, в частности, о вашем интригующем мировоззрении. Видите ли, я в некотором смысле тоже большой знаток ряда восточных религиозных течений, так что, вполне возможно, наше знакомство будет полезно и интересно нам обоим. В частности, он рассказывал про ваше увлечение эгрегориальными воздействиями и о вашей весьма эффектной демонстрации возможностей в области внушения. Я тоже уже давно занимаюсь чем-то подобным, и мне бы хотелось, чтобы вы поделились со мной своим исключи тельным опытом. Это возможно?

Ковров вопросительно посмотрел на директора. Воронцов энергично наклонился вперед и увлеченно проговорил:

– Макс, покажи ему что-нибудь… ну подобное. Ковров улыбнулся и робко пожал плечами:

– Евгений Алексеевич, я же не артист… Воронцов смущенно переглянулся с Филатовым.

– Да не, Макс, я же не в этом смысле. Мы не хотели тебя выставить клоуном. Просто понимаешь, то, что ты говорил, ну про эгрегоры, про внушение, про безопасность, для нас является актуальной темой. Ну, а Виталий Олегович как раз курирует подобные сферы наших интересов. К тому

же вы некоторым образом коллеги, и, если твои разработки по психоинформационной безопасности впишутся в стратегию деятельности «СИУСа», работать в этом направлении вам придется вдвоем.

– Максим, – Филатов, улыбаясь, тоже подался вперед своим мощным корпусом, – Евгений Алексеевич и я, мы оба считаем, что твоя деятельность будет крайне полезна для «СИУСа». Мало кто сейчас занимается подобными вещами. Раньше да и в общем-то сейчас чему-то подобному обучали и обучают в засекреченных спецшколах, но фактически вся информация преподается под подписку о неразглашении, и поэтому сейчас очень мало специалистов, которые могут позволить себе открыто применять свои познания в этой области в обычной жизни. Кроме того, насколько я знаю эту специфику, здесь необходимо самому обладать определенными способностями. Что касается тебя, то, как я понимаю, ты не связан какими-либо обязательствами со спецслужбами и в основе твоих возможностей лежат совершенно иные источники, нежели закрытые спецшколы? Но самое главное, на мой взгляд, что на фоне неких языческих практик ты прекрасно ориентируешься в психологии и современном бизнесе. А подобный синтез в наше время является крайне редким и невероятно эффективным сочетанием двух взаимодополняющих систем знаний. И в этой связи вполне закономерен наш интерес к твоей персоне. Я хочу, чтобы ты правильно понял наши намерения относительно демонстрации твоих возможностей. Если нам предстоит работать вместе, я думаю, тебе тоже будет небезынтересно познакомиться, например, с моими скромными достижениями в этой области.

Ковров неподвижно сидел и слушал его, рассеянно разглядывая своих собеседников расфокусированным взглядом, отчего создавалось впечатление, что одним глазом он смотрит на Воронцова, а другим на начальника СБ. Эта странность в его поведении не осталась незамеченной Филатовым, который внимательно следил за выражением его лица.

– Я вас понял, – Ковров согласно кивнул, возвращаясь к привычному способу восприятия. – На самом деле это даже приятный сюрприз: мало кто из бизнесменов в наше время задумывается о психофизической безопасности – своей, своих близких, своего коллектива. А между тем это основа основ любого бизнеса, любой семьи, любого коллектива. И то, что вы проявляете интерес к этой области знаний, безусловно, говорит о вашей исключительной прозорливости. Хорошо, чтобы не отвлекаться на разговоры, я вам покажу кое-что интересное. А после этого мы сможем обсудить

лить наши дальнейшие действия в этом направлении. Если не возражаете, предлагаю вам зайти в какой-нибудь из отделов «СИУСа».

Воронцов встал и, взяв со стола крошечный пенал мобильного телефона, молча направился к двери. За ним, негромко переговариваясь друг с другом, последовали Филатов и Ковров.

 
***
Горный Алтай
Утренний лес просыпался от удушливо жаркой ночи, наполняясь криками птиц и стрекотом кузнечиков, прячущихся в высокой траве на небольших таежных полянках.
Сомов осмотрелся по сторонам и решительно направился к высокому кедру, покрытому развесистыми мохнатыми ветвями. Именно в этом сплетении хвойной растительности можно было устроить себе идеальную засаду. В двухстах метрах от намеченного дерева стояли, на границе леса и цветочного луга, домики дуэнергов. Где-то здесь должен обнаружить себя рано или поздно загадочный объект охоты, появляющийся в непосредственной близости с домиками практически каждый день. Он придет сюда, как тщательно выслеживаемая на живца жертва, управляемая своими притупляющими осторожность желаниями добычи, предсказуемая и ожидаемая.
Цепляясь за узловатые ветви и сучки, Сомов преодолел две трети длины ствола и, сделав предварительную рекогносцировку, зацепил за ствол широкий фиксирующий ремень комбинезона. Через пятнадцать минут его невозможно было рассмотреть в густой хвое, спецкомбинезон превратил человека в неотъемлемую частичку окружающего его ландшафта: маскировочная ткань сплела воедино древесный ствол, охотника и колкую зелень сосновых игл. Сомов прислонил к шероховатой коре свой карабин, тоже предварительно зафиксировав его в специальном крепежном кронштейне, и принялся тщательно изучать окрестности, рассматривая их через многократно усиливающую визуальный обзор оптику армейского бинокля.
Согласно расчетам лесника незнакомец должен был появиться неподалеку от поселка во второй половине дня, сразу после начала падения солнца к линии горизонта.
 
 
***
Новосибирск
 

– Вот здесь, – Ковров остановился перед дверями, табличка на которых информировала о том, что за ними находится одно из подразделений финансовой службы. Он повернул дверную ручку и вошел в офис. Реакцией на его появление были удивленные и вопрошающие лица трех девушек, что-то увлеченно обсуждавших у одной из этажерок, заполненных специальной литературой и техдокументацией.

– Добрый день, – произнес Максим, отходя в сторону и пропуская в кабинет начальника службы безопасности и директора ТПК. Метаморфозы, происходившие на лицах девушек, могли послужить наглядной демонстрацией практически всех мимических состояний лицевых мышц, отвечающих за ту или иную эмоциональную реакцию: удивление и ожидание сменилось легким неуловимым испугом, затем озадаченностью, подобострастием, наносной радостью и наконец деловой сосредоточенностью, демонстрируемой высокому руководству.

– Здравствуйте, – Филатов подмигнул девушкам, которые тут же разошлись по своим рабочим местам. Воронцов, уже заходивший в финансовую службу, ограничился легким кивком. Оба выжидательно посмотрели на Максима. А тот вышел на середину комнаты и, обращаясь к начальнику СБ, произнес, осматривая кабинет.

– В этом офисе проводятся мероприятия по поиску и локализации каналов утечки информации?

 
Филатов утвердительно кивнул:
 

– Да, стандартные процедуры технической диагностики. Ковров прошелся по помещению.

– То есть помещение защищено от утечки информации? Филатов улыбнулся.

– Специальных защитных мероприятий в данном помещении мы не осуществляли. Но поиск технических средств съема информации проводится нами раз в три дня.

 
Ковров кивнул и, посмотрев на Воронцова, веско произнес:
 

– Демонстрация первая: «Информационная безопасность – мифы и реальность, или скрытые возможности человека». Использование сложной высокотехнологичной аппаратуры для промышленного шпионажа – это один из путей получения перспективной информации. Второй путь – работа с персоналом, вот с этими тремя очаровательными девушками: лесть,

подкуп, шантаж, запугивание – то есть все методы целенаправленного воздействия на потенциальный источник информации. Минусы первого пути – исключительная дороговизна спецтехники, сложность в се установке и реальная возможность потери спецтехники и обнаружения своей инициативы и своего присутствия сотрудниками отдела информационной безопасности. Верно? – он повернулся к Филатову, у которого не сходила с лица доброжелательная улыбка.

– Все точно.

– Минусы второго – работа с информаторами обусловлена целым комплексом проводимых мероприятий: выявление кандидата, его разработка, изучение, установление контакта, вербовка, определение эффективных способов связи. То есть целая цепь последовательных действий, каждое звено которой может оказаться слабым. Помимо этого, работа с посредниками чревата неправильной интерпретацией получаемой информации. Я имею в виду искажение исходной информации, достоверность и надежность получаемых данных, переменчивый характер личных мотивов выдачи информации. Все это порождает единственный вопрос: существует ли механизм, пользуясь которым человек может получать желаемую информацию в обход посредничества с другими людьми и в обход использования сложных технических средств?

Воронцов сел на одно из передвижных кресел-стульев и, бросив искоса взгляд на замолчавших девушек, осторожно спросил:

– Существует?

 
Максим тоже посмотрел на притихших финансисток и тихо проговорил:
 

– Я покажу…

От этой фразы директор ТПК почувствовал, как закручивается внутри солнечного сплетения пружина знакомого возбуждения. Он вспомнил пронзительный взгляд эксперта и подумал про себя, что следующим объектом его языческих манипуляций однозначно будет не он, а Филатов – для чистоты эксперимента…

Троица поднялась на лифте на один этаж выше и, пройдя по длинному коридору, остановилась у одной из дверей, ведущей в совершенно пустой офис, – здесь только недавно закончили делать ремонт, подготавливая помещение к переезду одного из отделов.

 
Максим вышел на середину комнаты и потер руки.
 

– Ну, достаточно слов. Слова только запутывают. Виталий Олегович, прошу вас, присядьте вот здесь, прямо в центре.

Филатов снял с себя легкий льняной пиджак и протянул его Воронцову, который с явным любопытством наблюдал дальнейшее развитие событий.

– Я ничего не буду сейчас объяснять, обсудим все после. Садитесь, вот так, примите удобную позу.

Филатов сел прямо на пол, выстланный совершенно новым ковровым покрытием. Ноги он согнул и сел в классической позе айки-дзина – на пятки. Руки расслабленно легли на колени, ровная спина выдавала в нем профессионала боевых искусств.

Максим достал из кармана сложенную шелковую повязку темно-синего цвета и протянул ее экспериментатору.

– Вот, повяжите на глаза. Теперь расслабьтесь, постарайтесь погасить мысленный диалог и абстрагироваться от всех каналов восприятия, кроме слухового. Ваша задача – слушать звуки, окружающие вас. Только звуки, больше для вас ничего не должно существовать. Тихие и громкие, знакомые и незнакомые – не стоит их классифицировать. Вы должны слушать и слышать все доступные вашему восприятию звуки. Просто слушайте, и все. А мы с вами пойдем, Евгений Алексеевич.

На лице Филатова, наполовину закрытом повязкой, по-прежнему светилась неизменная улыбка. Он покрутил головой, словно адаптируясь к этому новому состоянию, и весело спросил:

– Долго сидеть?

 
Уже в дверях Ковров обернулся и тихо проговорил:
 

– Не имеет значения. Время перестало существовать для вас, только звуки…

Воронцов вызвал Коврова к себе в кабинет в половине десятого утра. Кроме генерального директора в офисе присутствовал Филатов. Увидев входящего Максима, он приветливо махнул ему рукой с дивана, на котором сидел, читая журнал. Воронцов находился за своим шикарным массивным столом, разговаривая с кем-то по телефону и одновременно сверяя какую-то информацию на жидкокристаллическом дисплее портативного «ноутбука», стоявшего перед ним.

– Присаживайся, Макс, – Филатов покачал головой, – ну, слушай, я там вчера чуть с ума не сошел: только под вечер из офиса этого проклятого

выбрался. Но эффект – потрясающий! Через полчаса я как зверь стал звуки ловить, через стены! Тут и правда никакая спецтехника не нужна, ухо круче радара пространство сканирует! Я каждое слово в финслужбе слышал. Говорят, в застойные годы так в СМЕРШе полевых разведчиков и контрразведчиков тренировали.

– Самые эффективные техники всегда самые простые. Просто мы сами себя ограничиваем в наших возможностях, загрубляя сенсорные каналы восприятия. А ведь слуховой аппарат является аналогом электронного волновода, воспринимающего разночастотные излучения окружающей среды. Его возможности при определенных тренировках на самом деле становятся схожи со звериными. Я уже не говорю об обонянии и осязании.

– Слушай, а как это связано с твоей концепцией психологической безопасности? Ну, промышленный шпионаж, это понятно. А вот тренировка органов восприятия…

Максим мельком взглянул на журналы в красочных глянцевых обложках, беспорядочной кипой лежащие на столе.

– Это лишь первые буквы алфавита концепции, которая говорит на языке ощущений. Это первый шаг к высвобождению инстинктов, необходимых человеку, чтобы выжить в этом сходящем с ума мире.

 
Филатов усмехнулся:
 

– Это точно. В мире, где люди мутируют в зверообразных хищников, для выживания необходимы первобытные инстинкты и крепкие зубы, пусть даже стальные. Имею в виду не металлическую улыбку Джэмбо из одного индийского фильма, а пули и образчики короткоклинкового оружия, – начальник СБ наклонился к Коврову и тихо проговорил:

– Тут Алексеич под впечатлением от твоих идей. Сейчас освободится, сам тебе все расскажет.

Воронцов проговорил по телефону еще минут семь и, закончив беседу, присоединился к сидящим на диване.

– Макс, мне тут Виталий Олегович такие вещи понарассказывал: и сквозь стены он слышать научился, и сны какие-то странные видел, и видения у него были. Короче, мы оба теперь с ним шаманы. А если серьезно, Максим, то у меня к тебе появилось очень серьезное дело, напрямую связанное с твоей системой психофизической безопасности. Дело в том, – он замолчал, не зная, как сформулировать свое предложение, – ну, в общем, на меня кто-то воздействует. Я не владею терминологией, можно назвать это порчей, сглазом, наговором, но смысл такой: со мной стали происходить

очень странные и непонятные дела. И если с обычными недоброжелателями мы справляемся без особых проблем, то тут мы столкнулись с чем-то совершенно нам не известным. У меня возникли подозрения, что кто-то нанял какого-нибудь дедушку-лесовичка или бабушку в деревне и они мне тут поганят потихоньку. В общем, вероятно, это твоя компетенция, Макс. Возьмешься помочь?

Максим почувствовал, как холодный ветер подул ему в спину, вырываясь из темных глубин внутреннего пространства. Это было предчувствием, ощущением чего-то витающего в воздухе и принимающего смутные очертания какой-то призрачной фигуры.

– Для начала мне необходимо более детально изучить обстоятельства данного дела, чтобы представлять, о чем идет речь.

 
Воронцов переглянулся с Филатовым.
 

– Это разумно. Тогда слушай. Это началось примерно около двух месяцев назад…

 
***
Горный Алтай
С вечерними сумерками пришел туман, вползший в лес подобно исторгающему дым невидимому дракону. Кусты и трава почти полностью скрылись под плотным пологом белесых клубов, в которых спрятался и незнакомец, нырнувший в дымчатое тело дракона, словно хищная рыба в спасительную гладь реки.
Сомов потерял из вида его мелькающую среди стволов фигурку и теперь тщетно пытался обнаружить ее вновь, напряженно всматриваясь усиленным оптикой зрением в густую пелену тумана, возникшую из ниоткуда, словно это и вправду было мистическое существо.
Лесник знал, что в вечернее время в этих местах подобные капризы природы бывают крайне редки и в сочетании с мрачной личностью выслеживаемого им фигуранта это обстоятельство опять всколыхнуло в нем необъяснимый, глубинный ужас, основанный на инстинктах, предчувствиях и еще чем-то неуловимом, выплывшем из темной пучины подсознания.
В памяти всплыли слова деда, егеря, который часто брал с собой в лес маленького Сомова, рассказывая ему о невидимой, потаенной жизни тайги:
 

– Туман – это тонкая пелена, отделяющая наш мир от мира духов. В тумане открываются двери в чужие миры.

 
Сейчас одна часть лесника истошно кричала внутри черепной коробки:
 

– Беги! Спасайся! Уноси свои ноги из этого проклятого места! Скорее! Слазь с дерева, пока не поздно, и прочь, прочь!

Другая часть замерла от ужаса, притаившись в спасительном коконе маскирующего спецкомбинезона и шепча:

– Тихо. Замри. Только здесь ты в безопасности. Только здесь ты сможешь отсидеться и незамеченным вернуться поутру в свой дом. Внизу он расправится с тобой без труда. Потерпи немного, скоро все кончится, скоро…

А туман продолжал заливать окрестный лес бурунами клубящихся испарений, в которых исчезли испуганные неожиданным природным явлением звери, замершие в своих норах и берлогах, трава и кусты, превратившиеся в одно мгновение в водоросли огромного белесого озера, а с ними вместе и незнакомец, который был где-то неподалеку, под толщей микроскопических кристаллов воды, плавно парящих над землей.