Текст книги "Козырной стрелок"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)

Глава 63

Старший следователь городского полицейского управления Карл Бреви сидел, удобно развалившись в антикварном кресле в номере «люкс» отеля «Президент», и наблюдал, как десяток криминалистов ползают на коленях по ковру с лупами, собирая осколки оконного стекла, кусочки грязи, волоски и прочий мусор, который, по их мнению, может пригодиться следствию. Еще несколько снимали отпечатки пальцев с мебели и стен.

– Вы скоро?

– Уже почти все.

В соседней комнате всхлипывали, вздыхали и тихо переговаривались свидетели – парень и девушка, утверждавшие, что видели преступника.

– Мы закончили, – сообщили криминалисты, выходя из спальни и утаскивая с собой ворохи пластиковых мешков с материалами исследований.

– Эй вы, – позвал следователь свидетелей. – Ну-ка идите сюда.

Парень и девушка вошли.

– Где вы были?

– Вон там, на кровати.

– Где на кровати?

– С краю.

– И что вы делали? С краю?

– Мы?

– Вы!

– Ну... Разговаривали...

– В каком положении? Разговаривали. Горизонтальном или вертикальном?

– Лежа.

– Так. Ясно. Как долго вы разговаривали? Лежа.

– Может быть, час.

– И что случилось через час?

– Вон из того шкафа вышел человек. С чемоданом.

– С каким чемоданом?

– В котором была винтовка. Он ее собрал и пошел К окну.

– Где пошел?

– Через кровать пошел. Вот так.

– Но здесь вы лежали.

– Он через нас пошел. В смысле, перешагнул через нас.

– Дальше!

– Дальше он разбил прикладом стекло и сразу выстрелил.

– Как так сразу? Он что, не целился?

– Нет, почти не целился. Вскинул винтовку и выстрелил.

– Что значит почти? Значит, все-таки целился?

– Ну, может быть, одну секунду.

– Точно секунду?

– Точно! А после того, как убил, он сделал вот так, – сложила девушка в кольцо большой и указательный пальцы и махнула ими в воздухе.

– Зачем?

– Не знаю. Наверное, показал, что все хорошо.

– Он что-нибудь говорил?

– Нет. То есть почти нет. Только когда мы просили его не убивать нас.

– Вы просили?

– Да.

– А с чего вы взяли, что он хочет вас убить?

– Он направил на нас винтовку. И так посмотрел... Мы сразу поняли, что сейчас...

– Что он сказал?

– Мы не поняли. Он говорил на иностранном языке.

– На каком языке? Английском, испанском?..

– Мы не знаем, на каком.

– Тогда поехали в участок.

В своем кабинете следователь поставил на магнитофон специальную кассету.

– Сейчас я буду воспроизводить фрагменты речи различных языков. Если вы узнаете какой-нибудь из них, вы мне скажете.

Следователь включил магнитофон. – Этот! Этот похож!

– Уверены?

– Можно еще раз?

Следователь прокрутил запись еще раз.

– Мне кажется, этот. По крайней мере, очень похож.

– Вам тоже кажется?

– Да. Похож.

– Это русский язык.

– Русский?!

– Да. Мы постараемся найти переводчика, и с его помощью вы попробуете установить, о чем говорил подозреваемый с винтовкой. А пока я бы хотел составить словесный портрет преступника.

Следователь включил компьютер.

– Какая у него была голова? Круглая, овальная, сплюснутая, грушевидная?..

– Нормальная голова.

– Тогда взгляните на монитор. Такая?

– Нет.

– Такая?

– Тоже нет.

– Может, такая?

– Да. Похоже.

– Теперь волосы...

В дверь сунулся посыльный.

– Можно вас?

– Я занят!

– Но дело срочное.

Следователь поднялся и вышел в коридор.

– Вам необходимо выехать на происшествие.

– Я не могу. У меня допрос!

– Это распоряжение комиссара.

– Что там?

– Убийство.

– Неужели нельзя послать туда кого-нибудь, кроме меня...

– Четырех человек.

– Скольких?!

– Четырех.

– Хорошо. Выезжаю. А вы распорядитесь, чтобы кто-нибудь продолжил составление портрета...

На проселочной дороге стоял автомобиль. Недалеко от него лицом в землю лежал человек.

– Там еще трое в машине, – подсказал полицейский. Карл Бреви заглянул в машину. На передних и задних сиденьях сидели, безвольно уронив головы, три трупа.

– Давно такого не было, – сказал полицейский. – Чтобы разом четырех человек!

– Из чего их?

– В каком смысле...

– Застрелили из чего?

– Их не стреляли.

– Что, неужели ножом?

– Нет. Не ножом.

– А чем тогда?

– Врач сказал, что руками. Кажется, руками.

– Руками?! Четыре человека руками?! Не говорите ерунды!

– Так сказал врач.

Следователь тронул рукой голову ближнего покойника, повернул ее набок, увидел смятый, вдавленный, в крови кадык и хмыкнул.

– Криминалисты были?

– Были. Сняли отпечатки пальцев. Ну и вообще...

– Преступников кто-нибудь видел?

– Преступника видели.

– Почему преступника?

– Потому что он был один.

– Один?

– Один.

– И один убил четырех человек? Руками? Вы что тут, все с ума посходили?!.

– Но так говорит врач! И говорят свидетели!

– Где они?

Полицейский показал на нескольких пожилых мужчин и женщин, сидящих в полицейском автомобиле.

– Что вы видели? – спросил Карл Бреви.

– Все видели!

– Я понимаю, что все. Но что конкретно?

– Мы видели, как убийца ударил вон того, лежащего на груди человека кулаком в шею.

– Кулаком или каким-нибудь предметом? Например, палкой, камнем?

– Нет. Кулаком! Мы все видели.

– Куда он потом делся?

– Он убежал. Вон туда убежал.

– Он был один?

– Один.

– Точно?

– Конечно, точно! Мы видели собственными глазами! Вы что, нам не доверяете?

– Доверяю. Просто у меня такая работа. Занудная. Следователь отошел к машине и еще раз осмотрел трупы. Видимых повреждений тел ниже уровня плеч он не заметил. Было похоже, что их убили в машине. А того, что лежит поодаль, вне машины.

– Это все свидетели?

– Нет. Большая часть в участке.

– Что они там делают?

– Составляют словесный портрет преступника.

– Говорят то же самое, что эти?

– Совершенно. Один в один. Вы окрестности осматривали?

– Да.

– Ну и что?

– Ничего. Пока никаких посторонних следов не обнаружили.

– Странно все это. Очень странно. Что вы об этом думаете?

– Я? Я думаю, что они прокололи на дороге колесо... видите, один скат спущен... и откатили машину вот сюда. Чтобы не мешать движению...

– Я вас не об этом спрашиваю.

– Я думаю... Я думаю, преступник выскочил из кустов и... и убил их.

– А чего же они все в машине сидят? Он что, по очереди дверцы открывал, когда убивал их?

– Ну тогда, значит... Тогда, значит, он сидел в машине.

– Получается, сидел...

– И убил их всех там. А того, который выскочил, – здесь.

– Зачем он сидел с потерпевшими в машине? А потом их убил?

– Не знаю. Возможно, они что-нибудь не поделили.

– Возможно, и так... Ладно, отправляйте трупы на вскрытие. Там разберутся, отчего они умерли. От того или совсем от другого. И вот что еще. Привезите мне протоколы допроса свидетелей и еще... еще словесный портрет.

Вернувшись в кабинет, Карл Бреви застал свидетелей стрельбы в отеле и беседующего с ними переводчика.

– Ну что, разобрались?

– В общем и целом.

– Кто он был?

– Русский.

– Что говорил?

– Я не могу быть уверен совершенно, но что-то вроде – вы сошли с ума.

– В каком смысле?

– Он сказал – вы охренели. Это производное от русского слова «хрен», обозначающего овощ, но в данном контексте обозначающего – сошли с ума...

– Странный язык. Одновременно овощь и сумасшествие! Что еще?

– Все. Остальные, предположительно употребимые в данной ситуации слова они не опознали.

– Всем спасибо. Пока спасибо.

Переводчик и свидетели вышли.

Карл Бреви взглянул на монитор. На экране застыло лицо преступника, собранное фотороботом из тысяч носов, бровей, лбов, ушей и глаз. Лицо было никакое.

Следователь откинулся на стул и тяжело вздохнул.

Давно в их городе не было таких громких преступлений. В одном случае преступник убил известного во всем мире бизнесмена, а во втором – разом четырех человек. Теперь спокойной жизни не жди...

В дверь постучал и вошел посыльный.

– Вам пакет.

В пакете были протоколы допросов свидетелей по делу с четырьмя трупами. И был составленный свидетелями и распечатанный на принтере словесный портрет...

Какой-то очень похожий портрет... На что-то похожий портрет...

Следователь взглянул на экран монитора. И взглянул на распечатку. Потом снова на экран. И снова на распечатку. Потом приблизил распечатку к экрану.

Два, составленные совершенно разными людьми, портрета были похожи. Ну очень похожи!

Что за чертовщина! – сам себе сказал следователь и набрал номер криминалистической лаборатории.

– Вы обработали пальцы, снятые в отеле?

– Да.

– А на шоссе? Где четырех человек...

– Тоже сделали. Только что.

– И что?

– Пальцы в отеле по картотеке не проходили. Те «пальчики», что на шоссе, известные.

– Чьи?

– Отпечатки пальцев принадлежат лицам, хорошо известным полиции и отбывавшим наказания сроком от одного до пяти лет. И есть еще один отпечаток, но они в картотеке не значатся.

– А вы не пробовали их сравнить с отпечатками пальцев, оставленных в отеле?

– Нет. Но нас не просили...

– Тогда считайте, что прошу.

– Ну хорошо. Сейчас я вызову на экран картинку. И сравню... Сейчас сравню... И... Вы знаете...

– Что?!

– Вы знаете, они похожи. То есть я хотел сказать, что они идентичны. Те, что на шоссе. И в отеле...

Следователь бросил трубку. Это что же получается? Получается, неизвестный преступник убил бизнесмена в отеле и спустя час еще четырех человек на шоссе... Причем первого из винтовки с оптическим прицелом. А остальных голыми руками...

Следователь позвонил в морг.

– Четыре человека с шоссе. Вы уже начали вскрытие? Bы можете сказать причины смерти? Нет, желательно сейчас, ! Хотя бы в общих чертах... Что... Я понял.

Четверо, неоднократно до того судимых, сидевших и погибших на шоссе потерпевших были убиты ударом тупого предмета. Не исключено, что кулака...

Два, казавшихся столь разными, преступления соединились воедино. Вначале преступник убил бизнесмена, потом оказался в машине со состоящими на учете в полиции преступниками, которых убил руками.

Почему он оказался в машине?

По всей видимости, потому, что они знали друг друга. Он – их. А они его. Иначе бы они не посадили его к себе. И не подставили под удар кадыки и шеи. Они знали его и не боялись его.

Но почему он оказался в машине меньше, чем через час после выстрела?

Ответ на этот вопрос мог быть только один – убитые вывозили его с места преступления. Потому что если рассчитать время, разделяющее два этих убийства, и расстояние, разделяющее этих два убийства, то получается, что в машину убийца должен был сесть сразу после выстрела! Что совершенно неопровержимо доказывает их связь!

Но почему тогда он убил своих сообщников? Впрочем, это тоже просто. Хотя и очень жестоко. Он избавился от свидетелей, которые знали о его участии в преступлении! Он убил четырех человек, чтобы они не могли никому ничего рассказать о нем!

И значит, он очень серьезный преступник! Карл Бреви набрал компьютерный адрес Интерпола. Ввел свой пароль. И написал заявку на проверку отпечатков пальцев неизвестного преступника, прибавив, что, возможно, он русский.

Интерпол проверил свои архивы и, не обнаружив «пальчиков», направил запрос в Министерство внутренних дел России.

Сверка в архивах МВД потребовала нескольких дней и не принесла никаких результатов. О чем в штаб-квартиру Интерпола был послан официальный ответ: «Присланные вами отпечатки пальцев в картотеке действующих преступников России не значатся».

– Пусть они проверят текущие дела, – попросил Карл Бреви.

«Просим проверить находящиеся в разработке и нераскрытые дела», – телеграфировал Интерпол министерству...

На этот раз запрос дал положительные результаты. Представленные Интерполом «пальчики» принадлежали гражданину Иванову Ивану Ивановичу и проходили по нескольким делам сразу. По делу на Агрономической, Северной, в поселке Федоровка...

– Сколько?! Сколько дел? – переспросил Карл Бреви.

– Вы меня плохо слышите?

– Я? Да. Плохо. То есть теперь хорошо... Я хотел узнать, По скольким делам проходят эти «пальчики»?

– Кажется, по трем. Впрочем, точно я не знаю. Если хотите знать подробности, звоните в их министерство.

Карл Бреви позвонил в МВД. Из МВД, по их рекомендации, в прокуратуру. Из прокуратуры в правительство. Правительство рассмотрело возможность допуска к информации и предложило обратиться в прокуратуру. Прокуратура – в МВД. МВД заявило, что не может разрешить этот вопрос без согласования с прокуратурой.

– Чего ты мучаешься? – удивился коллега Карла, бывавший в России. – У русских надо все делать не так. У pyccких надо делать дела по знакомству.

– Как по знакомству?

– Очень просто. Звонить не на работу, а домой. Тогда они сделают все, что не могут в рабочее время.

– Я не понимаю. Почему дома, а не на работе? Ведь о работе надо говорить на работе!

– Это у нас на работе. А у них дома.

– А что они делают на работе?

– Говорят о домашних проблемах. Ты все равно не поймешь. У меня есть телефон одного знакомого в Москве. Мы ему позвоним, и он поможет.

– Но сейчас поздно! Лучше позвонить утром на работу.

– На работе он нам откажет!

– А дома?

– Дома никогда! Я точно знаю. Коллега набрал номер.

– Это я, – сказал он на ломаном русском языке. – Да. Давно не виделись... Конечно, приеду... И вас приглашу... Нет, хочу спросить... Что ты хочешь узнать? – прикрыв трубку, спросил он у Карла.

– Мне нужно знать подробности по их преступнику Иванову Ивану Ивановичу. Который убил у них нескольких человек.

– Мне надо узнать про Иванова. Который убил у вас нескольких человек.

– Зовут Иван Иванович?

– Да. Как вы догадались?

– Догадался. Он что, у вас кого-то прихлопнул?

– Да. Прихлопнул.

– Много?

– Сколько он убил? – спросил коллега Карла.

– Предположительно пять человек.

– Пять человек.

– Мало!

– Он сказал мне, что мало.

– Как мало? Пять человек мало?! Спроси его, почему?

– Разве пять человек мало?

– Мало! У нас он два десятка напластал!

– Сколько?!

– Два! Два десятка!

– Он говорит, он у них убил двадцать человек!

– Сколько?!

– Двадцать!

– Этого не может быть!

– Этого у вас не может быть! А у нас запросто!

– Святая Мария!

Коллега положил трубку. И тут же поднял ее снова.

– Что? Почему ты прервал связь?

– Он дал другой телефон.

– Чей?

– Следователя, который знает про эти дела. Потому что вел эти дела.

– Тоже домашний?

– Конечно, домашний! Мне надо слышать следователя Старкова.

– Я Старков. А вы кто?..

– Мы ваши коллеги. Из Европы.

– Откуда?!

– Из Европы.

– Зачем?.. Из Европы?

– Мы бы хотели узнать о делах, которые вы расследовали.

– О каких делах? Я никак не могу понять, о чем вы...

– Об Иванове.

– О ком? О каком Ивано?.. О ком?! Об Иванове?!

– Да.

– Зачем вам Иванов?

– Он совершил у нас преступление.

– Убил?

– Да. Убил... А почему вы решили?..

– Сколько убил?

– Пять человек. А откуда вы знаете, что несколько?

– Потому что по одному он не убивает.

– А по сколько?

– Обычно по четыре-пять.

– Как у нас, – обрадовался Карл Бреви.

– Но бывает и по четырнадцать.

– По сколько?!

– По четырнадцать. Как, например, в поселке Федоровка.

– Есть что-нибудь общее в его преступлениях?

– Вы имеете в виду почерк?

– Да, почерк.

– Есть. Он любит убивать оптом. Чтобы по нескольку раз не ходить.

– Как он убивает?

– По-разному убивает. Из пистолета. Из винтовки с оптическим прицелом...

– И у нас из винтовки, – кивнул Карл Бреви.

– Иногда голыми руками.

– И у нас голыми руками, – еще раз кивнул Карл.

– Сколько руками? У вас.

– Четыре человека.

– Ну тогда это он. Раз четыре человека, значит, точно он. Можете даже не сомневаться... В общем, не повезло вам, ребята.

– Почему не повезло?

– Потому, что вы об него все зубы обломаете.

– При чем здесь зубы?

– Притом, что скоро узнаете, – сказал Старков. – Когда он вам еще трупов добавит.

– Вы думаете?..

– Думаю! Думаю, он на тех пяти не остановится. Раз в Европу попал.

– Мне кажется, вы преувеличиваете его опасность.

– А вы знаете, сколько он у нас народу положил, прежде чем к вам отправился?

– Нам сказали... хотя мы, конечно, не поверили... но нам сказали, что он убил... двадцать человек.

– Вас обманули!

– Ну вот, я же говорил...

– Вас обманули, потому что после тех двадцати он убил еще десять человек.

– Еще десять?..

– Ну или около того.

– Вы бы не могли сказать точнее?

– Сейчас попробую подсчитать, – пообещал Старков. – Только подождите, я калькулятор возьму...

– Зачем калькулятор?

– Чтобы со счета не сбиться.

– Он берет калькулятор, – сообщил коллега.

– Зачем?

– Их слишком много.

– Вы меня слышите?

– Да.

– Тогда поехали. Значит, так: пять на Агрономической плюс четыре на Северной и еще один там же со спиленными зубами, затем трое два года назад из того же оружия, что на Северной, четырнадцать в Федоровке, четыре на даче генерала и еще два или три подручных Папы, о которых никто не заявлял.

– Какого Папы?

– Не важно, какого. Итого получается... Получается – тридцать три или тридцать четыре трупа.

– Сколько?!

– Тридцать три или тридцать четыре. Если, конечно, мы все знаем. А новые вам, ребята, самим считать!.. Европейские следователи положили трубку.

– У нас в городе маньяк, – задумчиво сказал Карл Бреви. – Причем особо опасный маньяк. Потому что профессиональный маньяк.

– Почему профессиональный?

– Ты знаешь, как он стрелял?

– Как?

– Навскидку. Он стрелял навскидку, как стреляют из ружья по тарелочкам. Только там дробь и тарелочка. А здесь пуля и лоб потерпевшего, который на мгновенье выглянул в окно. Но он все равно не промахнулся. А когда убил, показал вот так, – изобразил следователь пальцами кольцо.

– Зачем показал?

– Затем, что он считает убитых, как сбитые фигурки в тире. Он сбил тридцать три фигурки!

– Тридцать восемь, – поправил его коллега.

– Почему тридцать восемь?

– Потому что тридцать три там, у них. И пять уже у нас. Всего получается тридцать восемь.

– Да. Тридцать восемь, – тихо повторил Карл Брёви. – Тридцать восемь!

Глава 64

– Опять кого-нибудь убивать? – подозрительно спросил Иван Иванович. – Я устал уже убивать! Я уже столько поубивал...

– Нет. На этот раз не убивать.

– Точно?

– Точно! На этот раз получать деньги.

– Где?

– В Швейцарии.

– Где, где? В Швейцарии?

– Ну да. Вы были когда-нибудь в Швейцарии?

– Конечно, не был.

– Значит, у вас есть шанс там побывать. За наш счет.

– Когда?

– Хоть завтра.

– Что мне там делать?

– Пока ничего. Есть, пить, слоняться по улицам. А через неделю, то есть двенадцатого числа, с девятнадцати до девятнадцати двадцати вечера слоняться вот по этой улице. И ни по какой другой.

– Зачем?

– Затем, что двенадцатого числа в девятнадцать двадцать к вам подойдет человек и сообщит, что вам делать дальше. Впрочем, вы можете выехать не теперь, двенадцатого.

– Я согласен!

– Тогда вот ваш заграничный, со швейцарской визой паспорт, ваши билеты и адрес отеля, где вам забронирован номер.

– Но у меня американский паспорт!

– Ваш американский паспорт останется пока у нас...

Двенадцатого числа в девятнадцать часов гражданин Иванов гулял по Швейцарии. Но не вообще по Швейцарии, а по одной конкретной улице одного небольшого швейцарского городка. Через двадцать минут должна была состояться встреча со связным. И потому Иван Иванович беспрерывно повторял про себя фразу пароля и фразу отзыва:

– Где здесь антикварный магазин с русскими иконами?

– Здесь не знаю. Но могу назвать несколько магазинов в Москве.

– Где здесь антикварный магазин с русскими иконами?

– Не знаю. Но могу назвать...

До встречи оставалось десять минут. Пять...

Но встрече не суждено было состояться.

По улице проезжала полицейская машина с включенными мигалками. Проезжала мимо, но неожиданно затормозила возле Иванова. Прежде чем он успел что-нибудь понять, его обступили вежливые швейцарские полицейские.

– Садитесь, пожалуйста, в машину, – предложили они. И Иванов, хотя не понял, что они сказали, понял, что от него хотят. Он быстро огляделся и заметил спину резко повернувшего в проулок мужчину. И еще одного, который быстро уходил по улице.

– Вы русский? – спросил один из полицейских, когда машина отъехала.

– Я не понимаю.

– Иванов?

– Да, Иванов! – услышал Иванов знакомое слово.

– Значит, это он, – удовлетворенно сказал полиейский своим напарникам.

В полицейском участке Иванова обыскали, отобрали все документы и поместили в камеру до приезда консула.

– Почему вас задержали? – спросил консул по-русски.

– Откуда я знаю. Я шел по улице, а они...

– Почему вы его задержали? – спросил консул полицейских по-французски.

– Мы получили сигнал о том, что Иванов провез нашу страну запрещенные к ввозу предметы.

– Что конкретно?

– Оружие.

– Вы нашли оружие?

– Нет. Ни у него, ни в номере.

– Почему вы считаете, что это именно тот Иванов, который вам нужен?

– Но фамилия...

– Иванов самая распространенная в России фамилия. Я, например, тоже Иванов.

Полицейские подозрительно покосились на Иванова-консула.

– Я требую освобождения гражданина России Иванова Ивана Ивановича, – заявил консул.

– Мы приносим свои извинения, – извинились полицейские.

На чем инцидент был исчерпан.

Но тем не менее в российской прессе прошли информационные сообщения о произволе, творимом полицейскими Швейцарии. Кроме того, было опубликовано четыре развернутые статьи, рассказывающие о том, как русского туриста Иванова Ивана Ивановича приняли за совсем другого Иванова и задержали за провоз оружия, которого не нашли... И был показан сюжет по Российскому телевидению, где собственный корреспондент беседовал с работниками посольства в Швейцарии об их нелегкой там жизни на примере последней политической провокации и демонстрировал в кадре портрет потерпевшего от швейцарской полиции гражданина России Иванова.

И зачем, спрашивается, было из-за такого пустякового, по сути, происшествия поднимать такой шум? Ей-Богу, не понять этих журналистов...

* * *

– Папа, он в Швейцарии! – одновременно ворвались в дверь и одновременно заорали подручные Королькова по кличке Папа, по кличке Король, по кличке Сыч и по другим кличкам и фамилиям.

– Кто?

– Мочила! Он в Швейцарии! В натуре, Папа! Его казали по ящику! Он там схлестнулся с их ментами...

– Когда показывали?

– Только что! Как он там оказался. Папа? Если он мочил наших здесь!

– Где он сейчас?

– Откуда мы знаем? Его сперва их менты повязали, но потом наш посольский барин приехал и отмазал вчистую...

– Что он там делал?

Папа спросил просто так, потому что лучше других знал, что делает Иванов в Швейцарии. Иванов бил клинья к сейфам, где лежали партийные бабки. И значит... Значит, он каким-то образом узнал номера и шифры счетов, хранящихся на дискетах, за которыми он охотился! То есть в самое ближайшее время...

Папа вызвал одного из своих подручных.

– Мне нужны визы в Швейцарию.

– Когда?

– Завтра.

– Если завтра, то ксивы будут паленые.

– Пусть будут паленые. Но пусть будут завтра.

– Они будут очень паленые, Папа.

– Тогда найдешь того Джона, что работает в швейцарском консульстве и делает визы за бабки. Того, что свел нас с американцем. Скажешь Джону, что мне нужны визы в Швейцарию.

– Завтра он не сделает.

– Сделает, если ты отстегнешь ему сколько он попросит.

– Он попросит много.

– Значит, отстегнешь много. Отстегнешь столько, сколько он скажет.

– Сколько нужно виз?

– Четыре. Мне. Тебе, Крапленый. Паленому и Меченому. Еще нужно сто штук «зелени» и адреса, где можно взять шпалеры.

– Мы едем в Швейцарию?

– Едем!

– Кончать Мочилу?

– Будем считать, что кончать Мочилу...

* * *

– Агент Авторитет несанкционированно вышел на агента Тюльпана, – доложил старший референт второму помощнику атташе по культуре посольства Соединенных Штатов Америки.

Агентом Авторитетом был гражданин страны пребывания Корольков по кличке Папа. Агентом Тюльпаном – завербованный Джоном Пирксом работник консульской службы посольства Швейцарии. Познакомивший его с Авторитетом.

– Зачем он нашел Тюльпана?

– Ему потребовались срочные визы в Швейцарию.

– Он объяснил, для каких целей?

– Нет.

– Когда он хочет иметь визы?

– Завтра.

– Тюльпан согласился?

– Да. За двадцать тысяч долларов.

– Почему он обратился к вам?

– Он опасается, что люди Авторитета наследят в Швейцарии, из-за чего его вычислят. Он пытался узнать, не осведомлены ли мы о его планах.

– Он знает о нашей совместной работе?

– Он свел нас с Авторитетом.

– Скажите Тюльпану, что мы знаем о просьбе Авторитета. Что он будет находиться под нашим надзором. Пусть он выдает им визы. Но пусть потянет два дня.

– Но разве мы знаем?..

– Теперь знаем.

– И будем сопровождать?

– Да, будем!

– Но зачем? Ведь это не наша зона влияния!

– Вот за этим, – бросил Джон Пиркс на стол газету с заметкой о происшествии в Швейцарии. – За тем, что агент Авторитет едет туда, где уже находится агент Бизон!

– Бизон в Швейцарии?!

– Да, в Швейцарии!

Агента Бизона искали по всей Европе, все резидентуры разведывательного управления США. Потому что агент Бизон вместо того, чтобы быть убитым привлеченными к операции бойцами мафии, убил их. Всех! Убил и скрылся в неизвестном направлении, поставив долго и тщательно разрабатываемую операцию «Рокировка-2» на грань провала. Потому что, согласно сценарию интриги, должен был попасть в руки следствия мертвым, а теперь мог попасть живым! И мог заговорить, раскрыв инкогнито истинных заказчиков убийства. Раскрыв московскую резидентуру ЦРУ, которая его завербовала в качестве исполнителя и которая указала ему цель!

Операция, затеянная против России, грозила обернуться позором для Америки! И отставкой для Джона Пиркса, потому что агента Бизона в качестве центральной фигуры операции «Рокировка-2» предложил он. Причем отставкой в лучшем случае. В худшем – судом за несанкционированную операцию, повлекшую гибель человека. Если дело получит огласку, начальство предпочтет подставить его.

– Теперь вам все понятно?

– Все!

– Авторитет выведет нас на Бизона. И мы сделаем то, что должны были сделать раньше! Готовьте для отправки в Швейцарию людей и необходимое для их работы спецоборудование.

– Мы не можем посылать людей без санкции Центра.

– Тогда поедем мы. Вы и я! Как самые главные виновники. А если не поедем, то на нашей карьере можно поставить крест!

– Когда выезжать?

– Сразу, как только поедет агент Авторитет.

* * *

– Я нашел того, кого ты просил, – сообщил приятель Юрия Антоновича, работавший в органах правопорядка. – Нашел Иванова.

– Где он?

– В Швейцарии.

– Где?!

– В Швейцарии. А чего ты так занервничал?

– Откуда информация?

– Из колонки происшествий.

– Каких происшествий?

– Курьезных.

– Я ничего не понимаю! Ты можешь объяснить нормально?

– Возьми сегодняшнюю газету «Известия» и посмотри третью страницу.

– У меня нет газеты «Известия».

– Купи. Там написано про гражданина Иванова, которого забрала по ошибке полиция Швейцарии, а потом выпустила.

– Может, это другой Иванов?

– Этот тот Иванов. Потому что к заметке прилагается фотография. Его фотография.

– Где он теперь? Впрочем, я знаю, где он теперь.

– Где?

– В Швейцарии!

Иванов был в Швейцарии! Иванов опередил всех! Юрий Антонович вызвал одного из своих телохранителей. Три человека со мной в Швейцарию. Оружие на месте.

Все!

И вызвал секретаря.

– Закажите четыре билета в Швейцарию.

– На какое число?

– На сегодня. На ближайший рейс.

* * *

– Чтоб ему сдохнуть!.. – вслух выругался подполковник милиции Громов Александр Владимирович, в раздражении отбросив от себя газету.

– Кому сдохнуть? – удивленно спросил сосед по кабинету.

– Не важно кому.

С фотографии, напечатанной на газетной странице, на Александра Владимировича смотрел Иванов Иван Иванович. Который был в Швейцарии. Уже был!

– У тебя есть лист бумаги?

– Зачем?

– Рапорт написать.

– Рапорт?

– Да. На отпуск без содержания сроком на три недели. С сегодняшнего дня.

– Генерал тебе его не подпишет.

– Почему?

– Потому что работников не хватает. И потому что его сегодня не будет.

– В таком случае рапорт отнесешь ты.

– Если я, тем более не подпишет.

– Тогда дай еще один лист.

– Еще один? Для чего?

– Для еще одного рапорта. Об увольнении...

* * *

– Все. Давай журналистам отбой, – распорядился генерал Трофимов.

– Вы думаете, что этого будет довольно?

– Уверен. Теперь об Иванове в Швейцарии знает вся страна. В том числе, будем надеяться, и те, кому надлежит знать.

– Может, для верности еще пару статей?

– Хватит, я сказал! Будем считать, что мы его раскрутили. Об Иванове на этой неделе больше, чем о семье Пугачевой, писали! А это, я тебе скажу, результат!..