Текст книги "Диверсант Назад в СССР (СИ)"

Автор книги: Андрей Гросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

…………………….

Вечером после работы Лёха заехал во двор своего дома на своей старенькой «Победе». Припарковавшись, он не спешил выходить из машины. На улице кропил небольшой осенний дождик, но не дождь пугал парня, он просто опасался идти домой. Дома его ждала красавица жена, которая привыкла к шикарной жизни, которую он ей обеспечивал на протяжении нескольких лет, пока они жили вместе. Все эти годы он работал водителем на мясокомбинате и регулярно зашибал очень большие деньги, участвуя в теневых махинациях с мясом и колбасой. И жил он, как говорится, «кум министру, брат королю». А сейчас он работает на стройке! Всё тело болит, и спина отваливается после каждого трудового дня. Нет, конечно, он парень-то здоровый, и дело даже не в этом, что он не привык сильно уставать на работе, а дело в том, что получает он за этот (как Лёхе казалось) рабский труд всего лишь сто восемьдесят рублей. А ведь ещё совсем недавно он был белым человеком, развозил мясо и колбасу и получал за это больше тысячи рублей в месяц. Конечно, большая часть из этого была нелегальным и даже преступным заработком. Но парня это мало волновало. «В жизни нужно уметь пристраиваться, а горбатятся пускай дурачки». Так ему говорила мать с самого детства.

В последнее время Алексей не мог перестать думать о том, что его прекрасная супруга Елена, которая связала с ним свою жизнь только из-за его финансового положения и возможности обеспечить ей роскошную жизнь, может уйти от него так же, как когда-то ушла от своего неудачника мужа. Она была привлекательной женщиной, к тому же очень хитрой и расчётливой бабой, и быстро найдёт себе обеспеченного мужика.

Несмотря на то, что Алексей уже несколько лет приносил домой примерно по тысяче рублей в месяц, его накопления должны были скоро закончиться. Он постоянно тратил деньги в ресторанах, которые посещал с Еленой почти каждые выходные, и постоянно дарил ей дорогие украшения. Алексею казалось, что такие деньги будут сыпаться на него постоянно, поэтому он даже не думал откладывать на чёрный день. У него осталось от недавней сытой жизни всего несколько тысяч рублей, а Елена не собиралась менять свои привычки и урезать свои запросы, и Алексей с тревогой думал, что этих денег хватит только на два-три месяца той роскошной жизни, к которой они с ней привыкли, а потом придётся забыть о дефицитных товарах, дорогих подарках и походах в рестораны. На зарплату советского человека такую шикарную ему он Ленке обеспечить не сможет.

Будет ли его любимая Елена, которую он успел избаловать, терпеть его безденежье или уйдёт от него в поисках богатого мужа? Об этом думал Алексей, когда вышел из машины и с грустным видом брёл в сторону своего поезда.

– Привет, Алексей!

Он поднял голову, услышав женский голос. Черт! Это была Маринка! Экспедиторша, с которой он еще совсем недавно, пока у него не отобрали права, развозил колбасу, в том числе и по ночам, подальше от любопытных глаз. Пару лет назад, когда он ещё не увел свою Ленку у её мужа-неудачника, они с Маринкой, как говорят в народе, еще и дружили организмами. Занимались сексом для обоюдного удовольствия, без обязательств и моральных предрассудков. А какого хрена ей от него сейчас надо?

– Ну, привет! А ты что здесь делаешь? – удивлённо и настороженно спросил Лёха.

– Как дела, Алексей? Как жизнь? Я просто проходила мимо, смотрю, ты идёшь, – сказала Марина.

Несмотря на то, что она держала над головой зонтик, было заметно, что она успела изрядно промокнуть, а значит, стояла и ждала его уже достаточно долго.

– Как ты могла пройти мимо, ты же живёшь в другом конце города? – с подозрением раздраженно спросил Алексей.

– Ну как новая работа, Алексей, тебе нравятся работать на стройке? – спросила с улыбкой Марина.

– Ты что, пришла поиздеваться надо мной? – злобно спросил Алексей.

– Нет, что ты, – ответила, заговорщицки улыбаясь, Марина. – Наоборот, я хочу предложить тебе заработать очень много денег. Если всё сделаешь грамотно, то тебе больше не придётся горбатиться на стройке.

Алексей огляделся по сторонам, а затем тихо подошёл к ней. Маринка была, конечно, бабой немного ветреной и слабой на передок. Но вот что Лёха знал точно, это то, что она слов на ветер не бросает и с такими вещами не шутит.

– Ну давай! Рассказывай! – сказал парень, засунув голову под её зонтик.

…………..

Утром в субботу я встал пораньше, почистил зубы и умылся холодной водой. Приготовил завтрак из яичницы с кусочками грудинки. Запив это всё немного сладким чаем, я стал убирать со стола. Глянув на часы, я увидел, что было уже восемь часов тридцать минут. Осень уже вступала в свои права, хотя листья только начали желтеть, было уже немного прохладно, но я открыл форточку, чтобы проветрить в кухне и вдохнуть свежего утреннего воздуха. Я услышал, как во дворе сигналит автомобиль, не боясь разбудить жильцов дома. Да уже и не спал никто, в СССР суббота была рабочим днем. В школах и детских садах был укороченный день, и мамки уже одевали своих детишек. Выглянув в окно, я увидел, что во двор заехал старый коричневый «ЛуАЗик», и из кабины мне машет рукой наш мясокомбинатовский механик. Я махнул в ответ рукой.

– Сейчас выйду! – крикнул я, выйдя на балкон. Взяв свою сумку с вещами, которыми я приготовил в дорогу, я спустился вниз. Я подошел к машине с водительской стороны. Из окна водительской дверцы, опустив стекло, на меня смотрел механик, странноватый и немного нелюдимый мужичок лет сорока с серым прокуренным лицом, испещренным морщинами. Но все водители в один голос говорили, что, несмотря на все свои странности, у него были просто золотые руки.

– Ты, что ли, Серёгой Петровым будешь? – спросил он, весело ухмыльнувшись, от чего стало видно его желтоватые зубы. В целом его улыбка была не намного милее улыбки Фредди Крюгера.

– Ну я!

– Принимай машину! – сказал он, вылезая из-за руля.

Я сел в машину, механик молча отдал мне документы и ключи и сел на пассажирское сидение. Я завел машину, и мы поехали.

– Довези меня до автобусной остановки! – сказал он. – А сам езжай с богом!

Я высадил его на ближайшей остановке и поехал на выезд из города. Даже в это время в 1988 году, когда все едут на работу, на дорогах нет никаких пробок, как это будет потом в будущем. Личных автомобилей еще мало, и поэтому дороги даже в больших городах не перегружены. Очень скоро я выехал за город и поехал по загородной трассе. Чтобы не заблудиться, я взял с собой атлас автодорог, по которому можно было доехать от Воронежа до Уфы.

Ехал я достаточно уже долго. Пару раз остановился, чтобы размять ноги, сходить до ветру, и однажды заметил, что позади меня в метрах трёхстах съехала на обочину старенькая «Победа» и остановилась. Странно, по-моему, я уже видел эту победу несколько часов назад, когда также останавливался, чтобы опорожнить мочевой пузырь. Эх, зря я не взял старенький бинокль, который валялся в кладовке в моей съёмной квартире. Сейчас бы всё рассмотрел поподробнее. Надо запомнить, как машина выглядит, хотя что тут издалека можно разглядеть. Я знал, что у разведчиков-нелегалов есть такое правило: если ты одну и ту же машину увидел два раза, то значит за тобой следят. Хотя в моем случае кому это на хрен нужно – следить за мной?.

Солнце уже клонилось к закату. Я сел в машину и, выехав на трассу, стал набирать скорость. Посмотрев в зеркало заднего вида, я не обнаружил за собой никакого хвоста. Подозрительной машины видно не было. Скоро стемнеет, и я уже был не против отдохнуть. Целый день крутить руль тоже утомляет, особенно с непривычки. На грузовике мое время поездки редко когда составляло больше часа, а потом мне приходилось разгружать мясо или ящики с колбасой, это была хорошая разминка, а сейчас после целого дня за рулем мне казалось, что у меня затекла каждая клеточка моего тела.

Я хорошо помнил, что в те советские времена было практически невозможно найти место в гостинице в каком-либо населённом пункте, если твое предприятие не забронировало его заранее. Все места, как правило, были заняты командированными сотрудниками. Хотя, возможно, за определённую плату можно было решить этот вопрос, но только при условии, что вы знаете, куда и к кому обращаться. И потом, на поиски гостиницы уйдет немало времени, а я человек привычный, без проблем могу переночевать и в машине.

Мне не один год приходилось вообще на земле спать или в блиндаже, поэтому я просто решил съехать с трассы в какой-нибудь укромный лесочек и там переночевать. Сбавив скорость, я начал смотреть по сторонам, где можно было съехать с трассы в лес. Наконец-то я заметил, что впереди по ходу движения появился съезд на проселочную дорогу. Уже почти завернув за деревья, я краем глаза в зеркале заднего вида увидел старенькую «Победу»! Еще не полностью стемнело, и что-то мне подсказывало, что я точно не ошибаюсь, и это та самая машина, которая мне встречается уже третий раз. Блять! А это уже совсем не шутки! Это что получается, за мной кто-то реально следит уже почти шестьсот километров?

А теперь еще получается, что я сам заехал в ловушку, когда свернул с трассы в этот чертов лес.

Если машина повернет за мной, то с высокой долей вероятности меня здесь наверное будут убивать. Хотя зачем, а главное, за что меня преследуют, мне было совсем непонятно. Ладно, о причинах подумаем потом, а сейчас мне надо быстро думать, как выбраться из этой ловушки.

А что тут думать, вариантов у меня сейчас совсем немного. Первый – это остановиться и спросить у моих преследователей, какого хрена им, собственно, надо. Но вот только этот необдуманный шаг может иметь для меня фатальные последствия. Скорее всего, те, кто находится в этой машине, не просто так проехали шестьсот километров, а явно имеют самые серьезные намерения. Остался второй вариант – это остановиться и просто убежать в лес. Лес здесь довольно густой, и листья ещё не опали, несмотря на то что сентябрь подходит к концу, а уж по лесам на войне я набегался. Меня в таком густом лесу ни рота «спецназа», ни даже сам леший не сыщет.

Но все-таки я выбрал третий вариант, отъехав метров триста от трассы, я увидел, что деревья растут достаточно плотно, чтобы за ними можно было спрятаться, я заглушил машину Вытащил ключи из замка зажигания и быстро выскочил из машины я аккуратно закрыл дверь и забежал в лес, стараясь не шуметь. Я зашел недалеко в чащу, спрятался за деревьями, та что бы мне хорошо было видно мою машину. До ней было шагов десять. Уже почти совсем стемнело, и увидеть меня с расстояния даже в пять метров было очень непросто.

Я затаил дыхание и стал прислушиваться к звукам леса. В учебнике разведчика, который я читал еще в военном училище, было написано, что звук в ночном лесу слышен за пять километров. Вот и сейчас я отчетливо слышал тихое гудение двигателя и звук колес машины по проселочной дороге. Судя по громкости звука, машина была уже совсем недалеко, метров сто пятьдесят или двести. А вот света от фар не было видно совсем, и это здорово меня настораживало и говорило только об одном, что кто бы там ни ехал в этой машине, они скорее всего, не задумали ничего хорошего, раз пытаются подобраться ко мне скрытно. Потому как передвигаться по ночному лесу без света фар было довольно опасно, лесная дорога была узкая и очень извилистая.

Где-то буквально минут через пять я увидел, как из-за деревьев показалась эта машина марки «Победа», которая медленно кралась по дороге с выключенными фарами. Когда «Победа" подъехала к моему 'Луазу» метров на десять, она остановилась. Я стоял и смотрел, что будет дальше, на протяжении нескольких минут никто не выходил, а из-за деревьев мне было плохо видно, сколько в машине человек, но все-таки мне казалось, что на задних сидениях никого нет. Вдруг двери 'Победы" резко открылись, из неё выскочили два человека. Они неуклюже побежали к моей машине. Как это мне знакомо, когда долго сидишь в засаде, например, в машине, и часами ждешь, когда появится объект, ноги и все тело затекает, а потом нужно внезапно выскочить из машины и производить захват, а ноги не слушаются из-за нарушения кровообращения. В руках у этих молодых людей явно было огнестрельное оружие, больше похожее на гладкоствольные охотничьи ружья.

Это же кому интересно я так насолить успел в это относительно спокойное время? Если бы это происходило в девяностые, то есть через четыре-пять лет, я бы несколько не удивился, но сейчас мотив этого вооруженного нападения для меня совсем неясен. С целью завладеть машиной? Да её только на металлолом сдавать, на ней реально только в деревне на рыбалку ездить!

Я думаю, сейчас они подойдут к моему автомобилю, чтобы найти там меня, а когда увидят, что меня там нет, и поймут, что я, скорее всего, убежал в лес, и если им нужен именно я, а не ржавая колымага, на которой я приехал, то, скорее всего, они пойдут меня искать в лес.

Уже начало темнеть, и вряд ли они смогут найти меня в лесу. Я не видел их лиц, но слышал, как они тихо переговариваются между собой. Было слышно, что они обсуждают, где я могу находиться: в машине или прятаться в лесу.

А я стоял недалеко от них в лесной чаще, скрываясь за крупным деревом. Парни меня не видели и явно были в замешательстве. По их поведению было понятно, что для них это было в новинку – нападать на автомобили на ночных дорогах. Эти двое вылезли с передних сидений, и, скорее всего, никого больше в машине, кроме них, не было. «Вы что это, ребятки, вдвоем и всего лишь с дробовиками против меня – это считай, что оскорбление», – с азартом подумал я.

Вытащив из нагрудного кармана один сюрикен, я взял его в руку поудобнее. Расстояние до одного из парней было, наверное, метров шесть. С этого расстояния я никогда не промахивался в мишень, бросая такой сюрикен. Чтобы удачно метнуть нож на такое расстояние, надо уже быть большим профессионалом. И то не факт, что у тебя это получится. Ну а сюрикен лежит в руке так, что метать его очень удобно. И благодаря аэродинамике он летит точно в цель. Я резко выбросил руку вперёд, отправить сюрикен в голову того парня, который стоял возле машины лицом ко мне, и мне его хорошо было видно. Это парнишка, лица которого мне в сумраке было не разглядеть, стоял практически неподвижно и водил стволом двустволки из стороны в сторону. Бедолага даже не успел вскрикнуть, когда сто пятьдесят грамм металла угодили ему в лоб, и от сильного удара он упал навзничь, ещё и ударившись головой о дверь машины, а потом уже без сознания сполз на землю.

– Эй-эй, Федька, ты чего? – испуганно спросил его другой парень. Он подбежал к нему и увидел, что тот лежит на траве, а из его головы идет кровь. Бандит отскочил от своего товарища как ошпаренный и начал лихорадочно водить стволами во все стороны и в панике оглядываться по сторонам. – Мужик, ты что? Ты где, сука⁈ – напугано крича, истерил парень, бегая вокруг машины, направив ружьё в сторону леса. Я думал, что мне просто осталось немножечко подождать, и этот воин дороги в ужасе свалит отсюда, забрав своего раненого друга или даже бросив его здесь.

Но этот парнишка повел себя совсем по-другому, он выбил стекло водительской двери моего «Луаза», засунул руку и открыл дверцу изнутри. Озираясь по сторонам, он начал что-то делать под рулем, подсвечивая зажигалкой и громко матерясь. Я понял, что он хочет завести машину без ключа, просто замкнув провода зажигания. Тем временем его товарищ начал приходить в себя и громко застонал. В сумерках я ещё мог видеть, как он пытается встать, рана, которую ему пробил сюрикен на лбу, была, видимо, глубокой, и из неё хлестала кровь, всё лицо парня было в крови, если бы сюрикен угодил ему в артерию, то он, наверное, бы истек кровью. Считай, что ему повезло, и, видимо, сюрикен все-таки попал ему в лоб немножко скользом. Иначе бы он просто застрял у него в лобовой кости. А жалеть я никого не собирался, когда за тобой гоняются по лесу с ружьем, то становится совсем не до гуманизма.

– Сейчас, Федя, сейчас потерпи, только заведу, и мы поедем! – проговорил парень, который пытался завести мою машину. Было слышно, как его голос дрожит от волнения.

Черт побери, да что происходит? Этот парень дрожит от страха, но не собирается бежать! Неужели эти парни преследовали меня сотни километров только ради того, чтобы украсть или отобрать эту старую ржавую машину? А куда они свою «Победу» денут? Тот бандит, которому в лоб прилетел «сирюкэн», явно за руль сможет сесть не скоро. Они что, собрались бросить свою «Победу» ради того, чтобы забрать «ЛуАЗ», на котором я приехал? Бред какой-то! Вопросов у меня появилось очень много, и найти ответы на них можно только одним способом. Надо брать языка!

Ну и как брать этого языка в такой ситуации? Незаметно приблизиться мне точно не удастся: уцелевший бандит, который пытается завести машину, точно знает, что я рядом, и постоянно смотрит по сторонам, держа дробовик наготове. Добегу я до него где-то за секунду, а это много – есть риск, что он выстрелит в меня из дробовика в упор.

Товарищ его на земле начал стонать. «Потерпи, Федька, сейчас заведёмся», – приговаривал испуганный парень. Дверца машины была открыта. Значит, придется закидать его сюрикенами, для того они и были созданы, в основном чтобы обескуражить и отвлечь противника. Была не была, взяв один сюрикен в левую руку, а второй в правую, я метнул сюрикен в парня, целясь ему в голову, но промахнулся и попал ему в левое плечо, не причинив особого вреда, но все-таки заставив его немного впасть в ступор от неожиданности. Выскочив из леса, я уже почти в упор метнул ещё один сюрикен, целясь ему в ключицу. На этот раз сюрикен ударил точно туда, куда я и целился. Видимо, это меня и спасло, потому что в следующий момент он в испуге попытался поднять ружьё. Но рука, повреждённая сюрикеном, не позволила ему это сделать. Я быстро выхватил у него дробовик, отводя ствол оружия вверх и в сторону от себя, прежде чем он успел опомниться. Раздался выстрел. Черт, да он зарядил патроны дробью! Звук выстрела дробью отличается от картечи или свинцовой пули.

– Ты что, решил на меня с дробью поохотиться? – Я вырвал у него из рук двустволку и бросил в сторону. У него во втором стволе остался еще один патрон. Забывать об этом не стоит. Схватив его за голову, я вытащил его из машины, пока он не опомнился, и кинул его на землю. Однако парень оказался не из робких – он вскочил на ноги и бросился на меня с кулаками. Я едва успел увернуться от его ударов. Мне пришлось зарядить ему ногой в пах что бы успокоить, а когда его скрутило от боли, я ударил его ребром ладони по шее, где находится сонная артерия. От такого удара у человека нарушается кровообращение, и он теряет силы. Затем я сбил его с ног подсечкой. Он упал на землю, и я, подскочив к нему сзади, перевернул его на живот и скрутил руки за спиной. Да, крепкий парень оказался, непросто оказалось его скрутить, даже несмотря на то, что я его уже ранил сюрикенами.

Уже почти стемнело, а макушки деревьев сильно закрывали дорогу от последних солнечных лучей. Я вытащил из машины буксировочный трос и связал этого буйного парня. Из ран, нанесённых ему сирюкенами, текла кровь, но раны были несерьезными, так что потерпит. А его раненого друга, который стал приходить в себя и пытался встать на ноги, сопровождая всё это отборным трёхэтажным матом, я связал его же собственным ремнём, заведя руки за спину.

Я посадил связанного парня, которого обезвредил последним, на землю спиной к машине и собирался с ним мило побеседовать.

Взяв его за волосы одной рукой, я поднял его голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Да ладно! – я узнал этого парня. Подполковник Зверев показывал мне его фото – это же тот водитель с грузовика, на чье место я пришел работать. Его, кажется, зовут Алексеем.

– Алёша, если не ошибаюсь?… Ты не можешь мне сейчас внятно объяснить, что тут происходит? С какого хрена ты вдруг решил на меня напасть? – ехидно спросил я у парня. Леха молчал, старательно делая вид, что теряет сознание. Я ему влепил смачную пощечину.

Лёха выругался себе под нос и злобно посмотрел на меня из-под лобья.

– Пошёл ты на хрен! Урод долбаный! – прорычал он и плюнул на меня кровавой слюной.

– Не хочешь говорить, Лёша⁉ Ну это ты зря! – я встал и подошёл к его машине. Открыл дверцу багажника и пошарил там, где должны были лежать инструменты. Краем глаза я смотрел в сторону этих неудачливых разбойников. Леха сидел на земле со связанными руками и украдкой озирался по сторонам. А его товарищ пытался сесть на земле, всё также тихо матерясь себе под нос, но всякий раз заваливался набок. Наконец-то в ящике для инструментов я нашёл пассатижи. «Что ж, думаю, сойдёт».

– Ну что, Лёшенька, – сказал я, – я подошел к парню и пощёлкал пассатижами перед его лицом, – Советую тебе те начать говорить быстро и честно!. Кто тебя отправил сюда и зачем? – Я взял из машины промасленную ветошь и засунул Лёше в рот. Чтобы сильно не орал, схватив его за шиворот я повернул его к себе спиной. Я взял его за руку и прищемил пассатижами кончик мизинца и сильно сдавил. Лёша естественно заорал от боли. Если бы не тряпка во рту, то я думаю, мне бы уши заложило от его криков.

Я взял его за волосы и поднял его голову и посмотрел в его глаза, потом спокойно сказал:

– Лёша, времени до утра ещё очень много, я могу развлекаться с тобой даже без перерыва на сон. Сначала я тебе все пальцы отрежу,…очень медленно, и буду отрезать каждую фалангу по отдельности! А потом, когда мне это надоест, я отрежу тебе яйца. Если ты мне сейчас, сученок, не расскажешь: кто тебя надоумил следить за мной, а потом напасть в укромном месте? Ну как, расскажешь мне правду? – Лёха с выпученными глазами закивал головой, видимо, понял, что долго играть со мной в «Зою Космодемьянскую» у него не получится.

– Ну вот и хорошо, – сказал я, – только если ты будешь мне врать. Я тебе этим пассатижами ещё и зубы начну вырывать. Ты меня хорошо понял?, – сказал я постучав в пассатижами и по лбу парня. Он опять интенсивно закивал головой

– Ну вот и хорошо, – сказал я и вытащил в кляп.

– Золото!– выдохнул Лёха, потом немного отдышался и повторил – Пять килограмм золота!

– Чего? Какое золото? —не понял я.

– В машине у тебя пять килограмм золота! – сказал Лёха, облизывая окровавленные губы. Мои глаза чуть не вылезли из орбит, настолько то, что я услышал, было для меня неожиданным.

– Лёш, ты и правда дурак? Какое, на хер, золото? Это старое ржавое корыто! – я показал на машину, на которой приехал сюда. – Начальник попросил отогнать её своему родственнику который живет под Уфой, чтобы тому было на чем на рыбалку ездить!

Однако парень помотал головой и грустно засмеялся.

– В корпусе этой машины… там…заварены царские золотые монеты, где-то килограмм на пять. Мы не хотели тебя убивать, хотели только попугать и машину забрать и золотишко потом из неё вытащить.

– Убивать не хотели⁈ Ну и на этом спасибо! —сказал я с сарказмом. – Только какое такое золото Лёша? Ты что, блять, реально бредишь? Откуда оно там в машине возьмется? С чего ты это взял? —

– Маринка… Маринка рассказала!.. Та девка, которая у меня на машине экспедитором была. Она ведь сейчас с тобой ездит? – посмотрел на меня с прищуром парень. – Ты меня отпустишь, если я всё тебе расскажу?

– Отпущу! Честно! – сказал я. – Но если ты не будешь врать, предупреждаю, я сразу почувствую, если ты будешь пытаться мне лапшу на уши вешать, тогда я вас просто засуну с твоим приятелем в вашу машину и подожгу, и вы сгорите дотла, так что все подумают, что вы заснули в машине и загорелись!… Поэтому давай, Леша, как на исповеди, всё честно и по порядку выкладывай!….. И, кстати, пообещаешь, что не будешь пытаться на меня ещё раз напасть, если я тебя где-нибудь увижу, то уже точно прибью. Ты меня понял? – спросил его я, многозначительно погрозив ему пассатижами. Леха кивнул головой.

– Маринке это рассказал механик из нашего гаража, то есть из гаража мясокомбината, Сашка Васильев.

– Ну знаю такого! – сказал я. «Это же он пригнал мне машину к самому дому сегодня утром! Во дела! Неужели этот Леха мне и вправду не врет⁈»

У Маринки сестра в больнице работает, и Маринка через свою сестру этому Сашке за большие деньги «морфий» достаёт. Ну и еще спит с ним!…А что ты удивляешься? – оскалился Леха, увидев мое удивленное лицо. – Маринка баба ненасытная! Ты что, думал, что она только с тобой спит? Аппетит у неё такой, что её на целую футбольную команду хватит… Так вот. Недавно этот механик к Маринке пришёл за своим любимым лекарством и ширнулся прямо у неё дома. Потрахались они с Маринкой, значит. Из этого Сашки обычно слова не вытянешь, а вот под «марафетом» он очень разговорчивый становится. Вот он и рассказал ей, как он золото в эту машинку заваривал. Начальник завода это золотишко таким образом в Уфу решил переправить, а обратно ты другую машину погонишь. Так мне Маринка рассказала.

– А тебе-то она зачем это рассказала? – спросил я у Лёхи.

– Ну как это! Понятно зачем! – Леха с презрением посмотрел на меня, как на придурка. – Она хотела, чтобы мы тебя догнали и золотишко это забрали, а потом поделили с ней. После того как я работу потерял, с деньжатами у меня туго стало. Того и гляди, жена меня бросит. Я на стройке ишачить за сто восемьдесят рублей не хочу. Я раньше такие деньги мог за пару дней заработать, когда колбасу развозил… Да ты лучше меня это знаешь, – злобно посмотрел на меня Лёха.

– Ну с тобой всё ясно, а этого бедолагу ты как смог подбить на вооруженный налет? Золото ему пообещал?

– Да нет, он мне много денег должен! Я пообещал ему долги простить, он мне больше как водила нужен был, у меня-то права отобрали!

– Ясно! Короче, слушай, парень, делаем так, – сказал я Лёхе. – Ружья у вас я изымаю и выкину их по дороге, а вы, два идиота, блядь, берите ноги в руки и валите отсюда до ближайшей скорой помощи. Придумайте что-нибудь, чтобы было правдоподобно, скажи, твой товарищ упал в овраг, когда посрать пошел, и разбил башку об камень, а ты полез его вытаскивать и тоже поранился, думаю, сам понимаешь, что вам не резон жаловаться на меня в милицию, вас и самих заберут, – я отнес их ружья в свою машину, потом обшмонал обоих на предмет хранения ножей и огнестрела. (Мало ли? Не хочу получить удар в спину!) Кроме ружей у них больше оружия не оказалось, и я развязал руки Алексею.

– А если попытаетесь ещё раз меня подкараулить и напасть, чтобы отомстить, тогда уже вам обоим хана. Это ты понял?

– Да понял, понял! – сказал Лёха с облегчением, он, видимо, до конца мне не верил, что я отпущу его живым.

Я сел в свой злосчастный «ЛуАЗ», развернулся и поехал на выезд из этого леса в сторону трассы. Уже совсем стемнело. Я был уверен, что эти неудавшиеся «воины дороги» не последуют за мной. Да и ранил я их здорово, думаю, этого хватило, чтобы образумились. Вряд ли Лёша заявит на меня в ментовку. У них теперь у самих теперь, как говорится, рыло в пушку, так что они предпочтут от милиции держаться подальше. Я выехал на трассу и поехал в сторону Уфы. Машин на трасе я встречал всё меньше и меньше.

Уже было глубоко за полночь, и я ехал по трассе уже несколько часов, иногда останавливаясь ненадолго, чтобы на всякий случай убедиться, что эти два придурка не решились ехать за мной, чтобы опять попытаться напасть на меня исподтишка. Спать совсем не хотелось, эта ситуация с ночным налётом меня здорово взбодрила. Машин на дороге я почти не встречал, лишь изредка навстречу мне проезжали грузовые машины. Несмотря на то что я ехал довольно медленно, примерно шестьдесят километров в час, адреналин в крови не давал мне расслабиться и начать засыпать, как это обычно бывает, когда дорога однообразная, а скорость невысокая.

Вообще-то «ЛуАЗ» – довольно хорошая машина в своем роде, очень удобна для того, чтобы ездить по самому лютому бездорожью. Этакий советский джип, который был придуман для нужд военных, для того чтобы доставлять грузы на передовую или вывозить оттуда раненых. Что-то вроде американского «Виллиса» времен Второй мировой войны. Советский «ЛуАЗ» был не только очень проходимый, но и довольно неприхотливый и удобный в эксплуатации. В конце шестидесятых стали выпускать гражданскую версию с двигателем от «Запорожца». Практически все поломки мог самостоятельно починить любой нормальный водитель. Ну конечно, о комфорте и дизайне в этом автомобиле тут и речи не было. Не зря эти товарищи из «Мясной мафии» придумали заварить сюда пять килограммов золота. Вряд ли кто-то кому-то в голову придёт в такой развалюхе искать сокровище.

Я посмотрел на правое сиденье, там на полу стволами вверх стояли два охотничьих ружья, которые я отобрал у этих балбесов. Одноствольное ружьё двенадцатого калибра, мощная штука, даже в эти советские годы такая модель была почти раритетной, её выпускали сразу после войны. И курковое ружьё шестнадцатого калибра. Очень красивое даже, с узорами на стволе, жалко такое выбрасывать, ну что поделать, мне рисковать нельзя. Как бы мне не хотелось оставить себе это оружие, которое выглядело как произведение искусства, нужно было от него избавится. Я остановился на ближайшем мосту через небольшую реку, название которой я не успел прочитать на дорожном знаке перед мостом. Уже была глубокая ночь, и машин на трассе совсем не было. Я на всякий случай посмотрел по сторонам, вытащил одностволку двенадцатого калибра из машины и бросил её без всякого сожаления с моста в реку. Ну а вот курковое ружьё шестнадцатого калибра я выкинул уже с большим сожалением. Помню, у моего деда было точно такое, охотники их очень ценили. Придется и его утопить, мне следы своих «подвигов» нужно заметать, и ничего с этим не поделаешь.

С грустью посмотрев, как по воде расходятся круги от утопленной двустволки, я сел в машину, я поехал дальше. Через пару часов я практически доехал до Уфы, я остановился перед дорожным знаком, который освещали мои фары. На знаке было написано, что до Уфы осталось десять километров. Я достал атлас автодорог и стал думать, куда мне ехать дальше. Что же мне теперь стоит сделать в первую очередь? А первым делом нужно попасть на место будущей катастрофы, и попасть мне туда лучше всего сейчас, пока я рядом с этим местом, судя по карте, до места, где будет утечка газа, осталось девяносто километров, если обогнуть саму Уфу и проехать мимо станции «Аш», и далее выйти к точке, которая находится примерно в десяти километрах от этой станции, и найти то злополучное место, где через несколько месяцев произойдет катастрофа. Это событие само по себе будет ужасным, и погибнет почти семьсот человек, и практически никто из жителей СССР не будет даже подозревать о судьбоносных последствиях этой катастрофы для всей страны в целом. Те специалисты, которые готовили меня для этого задания, были уверенны, что таким страшным способом был уничтожен архив неопровержимых доказательств, которые были собраны истинными патриотами своей страны. И в высоких кабинетах Москвы готовились аресты высокопоставленных предателей, в том числе и самого Горбачева. Всех тех, кто в дальнейшем и будет с маниакальным упорством разваливать страну.