Текст книги "Диверсант Назад в СССР (СИ)"

Автор книги: Андрей Гросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

– Будьте спокойны, товарищ подполковник, я вас не подведу, – пообещал я. А сам в этот момент подумал о том, что я ведь сейчас нагло вру подполковнику Звереву, потому что моя главная задача – это предотвращение теракта на железной дороге.

– Хорошо, Серёжа, я сегодня устал, пойду отдыхать, а ты, если хочешь, можешь посмотреть телевизор.

– Нет, Вячеслав Геннадьевич, я, пожалуй, тоже лягу пораньше, – ответил я.

Ещё немного посидев на веранде, я вытащил прямо во двор раскладушку и улёгся спать, глядя на звёзды. Комары и прочая мошкара не сильно меня беспокоили, поэтому я быстро уснул, под храп подполковника который доносился из дачного домика.

Утром полковник Зверев не объяснил, как добраться до железнодорожной станции.

Я собрал свои немногочисленные вещи в сумку попрощался с Геннадьевичем и пошёл пешком в сторону железнодорожной станции, прогулявшись по утреннему лесу я добрался до небольшой железно дорожной станции где уже собралась небольшая группа дачников, и после недолгого ожидания сел в электричку. Через полчаса я уже был в городе.

На автобусах я добрался до нужного района города, а затем стал искать адрес, который мне назвал подполковник. Наконец то я подошёл к подъезду обычной пятиэтажки. Было уже около двенадцати часов дня, и несмотря на полуденную жару во дворе играло много детей разных возрастов. Самые маленькие играл в песочнице, мальчики постарше – бегали с деревянными автоматами и играли в «войнушку», или катался на велосипедах.

Я подошел к нужному мне подъезду, рядом с дверью, которая вела в подъезд, на лавочках сидела группа из нескольких бабушек раннего пенсионного возраста. Я поздоровался с ними, они кивнули в ответ и вроде бы продолжили свой разговор, но потом, даже не дождавшись, когда я удалюсь на приличное расстояние, они сразу же начали обсуждать меня. Кто я такой, по их предположению, и к кому пришел. Что поделать, бабушки они во все времена одинаковые. Любопытство и бдительность у них всегда на первом месте.

Поднявшись на третий этаж я подошёл к двери квартиры номер восемнадцать, и достал ключ который мне передал подполковник и открыл дверь. Когда я вошел то у моему удивлению, в воздухе квартиры не витал запаха старости или пыли, или нафталина, как я ожидал, хотя подполковник и говорил, что здесь раньше жила пожилая женщина. Видимо, мне повезло, и эта бабуля была очень чистой и аккуратной.

В конце восьмидесятых годов прошлого века типичная хрущёвская квартира выглядела достаточно скромно, но уютно благодаря тому, как её обустроила пожилая хозяйка, проживающая здесь долгие годы. Каждая деталь интерьера отражала эпоху и вкус владельца, мне даже казалось, что я здесь уже был.

Входная дверь была старой деревянной конструкции, снаружи обитой синтепоном, а изнутри просто покрашенной в темно-красный цвет, а рядом с дверью располагался маленький шкафчик для обуви, сделанный из толстой фанеры и обитый дерматином. Коридор в квартире был небольшой и довольно тесный, однако он не был заставлен старыми вещами и множеством мелочей, накопленных годами жизни.

Кухня, как и полагается в хрущевке, была очень маленькая, метров не больше шести квадратов, и освещалась единственной тусклой лампочкой под абажуром. Стены были оклеены бумажными обоями, уже слегка пожелтевшими от времени и сигаретного дыма. Кухонный гарнитур состоял из деревянного стола со столешницей из пластика, пары табуреток и буфета, изготовленного в какой-нибудь столярной артели ещё в довоенные годы. Буфет был украшен кружевом, а внутри хранились семейные реликвии и сервизы советского производства. У моей бабушки был такой же буфет. Он заменял кухонные шкафы. На верхних полках за застекленными дверцами у бабушки, насколько я помню, всегда лежали сладости: конфеты или домашнее печенье, а на самой верхней полке у деда стоял графин с самогоном и лежали пачки «Беломора».

Я осмотрел двухкомфорочную газовую плиту, она была чистой и в исправном состоянии. В углу стоял маленький холодильник. А у окна стоял небольшой стол, за которым могло бы разместиться за обедом не больше чем двое человек. В общем, жить можно было.

Я вышел их кухни и вошел в основную комнату которая называлась гостиная, и была совмещённая с маленькой спальней. Здесь стоял диван-кровать, покрытый старым пледом, комод с зеркалом, два кресла-качалки и телевизор модели «Рубин». На стенах висели картины советских художников. На полу был постелен уже изрядно потертый линолеум, с рисунком напоминающем паркетный пол.

Спальня отделялась лишь тонкой перегородкой от гостиной. Там стояла кровать с высоким изголовьем, украшенным резьбой, старинное трюмо с тремя зеркалами и настенный ковёр возможно даже ручной работы, и привезённый из Средней Азии кем-то из родственников, а затем подаренный хозяйке квартиры.

Окна выходили на двор, окружённый невысокими пятиэтажками, точно такими же, как и эта. Из окон открывался вид на детскую площадку с качелями и песочницами, зелеными газонами и редкими деревьями, посаженными ещё в пятидесятые-шестидесятые годы. Из гостинной на балкон вела застекленная дверь. Я повернул ручку двери и вышел на балкон, он был застекленным, и почти не завален хламом, возле окна стояла табуретка, а на подоконнике расположилась пепельница.

Бабушка, видимо, иногда позволяла себе выкурить сигарету. Но, вероятно, нечасто, поскольку в квартире не ощущалось застарелого запаха табачного дыма.

Итак, что мне нужно сделать первым делом, чтобы наладить свой быт? Я взглянул на свои наручные часы, еще только начиналось время обеда. Мне нужно было потратить остатки этого дня на покупку продуктов по максимуму, чтобы потом не бегать по магазинам и не стоять в очередях. К счастью, у меня ещё остались почти нетронутыми те деньги, которые я получил, выходя на волю из колонии-поселения. За те пару недель, пока я гостил на даче у полковника, я потратил всего лишь пятьдесят рублей, и у меня оставалось еще триста пятьдесят рублей, поэтому закупить необходимый запас продуктов было на что, к счастью, холодильник имеется. Я включил его в розетку, и он с шумом заработал.

Оставив сумку с вещами в квартире, я решил отправиться на рынок. Насколько я помнил, в магазинах СССР в это время были большие очереди, и быстро купить то, что тебе нужно, было практически невозможно.

Так с чем же мне пойти за продуктами, коих мне придется закупить немалое количество? Мне пришлось обыскать всю квартиру в поисках подходящей для этой задачи сумки или с чем там ходили раньше на рынок?

Я перерыл все шкафы и нашёл старый, но крепкий рюкзак на шестьдесят литров и даже начал пританцовывать от радости. Я хорошо помнил эти советские рюкзаки, которые были очень удобными и просто неубиваемые, сделаны из толстого брезента. Во времена СССР такой, только размером поменьше, был у каждого уважающего себя школьника, и не только мальчиков, но и даже у многих девчонок. Потому что советские школьники часто ходили в походы в школе и на разных кружках.

Вероятно, рюкзак принадлежал кому-то из мужчин этой семьи. Такой был очень надёжным и, наверное, мог служить своему хозяину долгие годы.

Надев спортивные штаны, футболку и кеды, я надел на спину рюкзак и в таком виде вышел на улицу, положив ключ от квартиры в надежный карман рюкзака.

Когда я выходил из подъезда, то заметил, что меня просто сверлили глазами старушки, всё так же сидящие на лавочках возле подъезда, но я не рискнул задавать им вопросы, чтобы не привлекать лишнего внимания к своей персоне. Вместо этого я дошёл до автобусной остановки и просто спросил у людей, дожидающихся автобусов, как мне добраться до городского центрального рынка.

Мне повезло, потому что минут через десять подошёл нужный мне автобус, который, правда, был изрядно переполнен. Но всё же мне удалось втиснуться на ступеньки, и через полчаса такой экстремальной езды я вышел из автобуса на остановке «Центральный рынок» и с удовольствием вдохнул свежий воздух.

На рынке я почувствовал себя так, будто попал в детство, когда мы с отцом и матерью ходили на наш городской рынок. В отличие от государственных магазинов здесь было просто изобилие продуктов: огурцы, помидоры, мясо, молоко, сыр, мёд, фрукты и многое другое. А вот цены на продукты были очень высокими, хотя, несмотря на это, народу на рынке было много, и стоял многоголосый гул, к тому же по местному рыночному радио постоянно делали какие-то объявления. От обилия запахов различных продуктов у меня заурчало в животе, и я вспомнил, что я ел сегодня только яичницу рано утром, когда мы завтракали с подполковником Зверевым, а сейчас уже четвертый час после полудня.

Я почувствовал запах шашлыка, и от голода у меня даже начала выделяться слюна. Я огляделся по сторонам и увидел под навесом самодельный мангал, от которого исходило небольшое облачко дыма и запах жареного на открытом огне мяса. Над мангалом махал веером полноватый мужик лет сорока. Всё в нем выдавало его принадлежность к солнечной Грузии. я поинтересовался у него сколько стоит шашлык.

– Рубль пятьдесят! – невозмутимо улыбнулся сын гор. На рынке во все времена продукты стоили недешево, на то он и рынок.

Я посмотрел на шашлык и увидел, что мяса на шампурах было совсем немного, не больше двухсот грамм, да и мясо было не лучшего качества, в основном сало и прожилки. За такое кулинарное издевательство просить полтора рубля – это было очень смело со стороны этого Грузина.

– Почему так дорого?– несдержался я.

– ЭЭ… Нэ нравитса! Нэ бери!– С пренебрежением ответил шашлычник и стал всем видом показывать, что утратил интерес ко мне.

Ладно хрен с ним потерплю до дома, а там что нибудь приготовлю на скорую руку. И вообще надо выяснить у аборигенов где поблизости находится хорошая и недорогая столовая.Насколько я помню из детства в советском общепите кормили вкусно и недорого. Постояв немного и почитав вывески которые указывали где какие продукты продаются,я отправился туда где продавалось мясо. В Советском Союзе было много рогатого скота, поэтому в отличии от двадцать первого века говядина стоила дешевле свинины. Думаю первым делом необходимо делать стратегический заас мяса, а остальные макароны и прочие крупы достать всегда легче.

– Почем у вас мясо девушка? – спросила я у дородной продавщицы лет тридцати пяти, в засаленном халате.

– Свинина, мякоть – шесть рублей за килограмм, на кости по четыре! – ответила мне продавщица, улыбаясь шаловливой улыбкой и внаглую строя мне глазки. По ней было видно, что она-то мясо кушает регулярно и вдоволь. Немного полноватая, с пышным бюстом и лощеным лицом, она была как будто воплощением успешной рыночной продавщицы. – Говядина, мякоть – по пять рублей, на кости дешевле!

Она кокетливо улыбнулась во весь рот, показав мне пару золотых зубов.

– Ну тогда дайте мне пять кило мякоти свинины и пять килограммов говядины,…тоже мякоть!– подмигнул я ей.

– Даже так! – протянула она и удивлённо приподняла бровь. – Вот это я понимаю хороший покупатель!

Продавщица обернулась и зычно крикнула:

– Мишка, сделай вырезку: пять килограммов свинины и пять килограммов говядины.

За её спиной здоровенный детина в окровавленном фартуке, взял огромный тесак и со знанием дела начал отрезать мясо сначала от свиной, ляшки, а потом достал говяжье бедро и тоже стал отрезать от него большие куски.

Продавщица ловко кинула мясо навесы а потом завернула их в специальную бумагу.

– С тебя пятьдесят пять рублей, парень! Денег-то хватит? Теперь уже она подмигнула мне. Я достал из кармана деньги и протянул ей две двадцатипятирублёвые купюры с Лениным и одну пятёрку.

– Ну заходи еще красавчик! Таким покупателям мы всегда рады.

Я закинул рюкзак на спину и пошёл вдоль рядов, думая, что бы ещё купить.

На глаза мне попалась молодая картошечка по шестьдесят копеек за килограмм, я купил пару кило картошки, много брать не стал, так, на первое время, думаю, с приобретением этого продукта проблем не будет. Я видел, как бабульки-дачницы торгуют картошкой возле автобусной остановки.

Ещё я прикупил редиски, огурцы и помидоры,пару килограммов моркови и лука, теперь мой рюкзак оказался ощутимо тяжелым.

– На неделю другую мне должно хватить, – с довольной рожей сказал я сам себе, и пошел к выходу с территории рынка.

Вдруг я обратил внимание, что двое молодых людей, идущих впереди, начали синхронно двигаться медленнее, постепенно сбавляя шаг. Двое других парней стали приближаться ко мне: один слева, другой справа, стараясь подойти ко мне как можно ближе. Я понял, что дело мое плохо. В советское время на рынках было много карманников. Потому что все пользовались наличкой и носили деньги в карманах или кошельках. Я помню, как мама делала потайные карманы у себя в пальто, до которых было невозможно добраться карманником. У меня в левом кармане брюк лежало ещё около ста рублей. Огромные деньги для конца восьмидесятых годов. Видимо, ребята увидели, как я расплачивался на рынке, и заметили, что у меня ещё остались деньги. Нужно было действовать быстро, иначе они могли бы где-нибудь в толпе разрезать мой карман и вытащить деньги или даже напасть исподтишка.

В такой ситуации, когда против тебя четыре серьезных противника, нет ничего зазорного, чтобы от них убежать. Но на мне был тяжелый рюкзак с продуктами, да и народу было столько, что бежать в этой толпе было невозможно.

Я резко остановился и громко свистнул, так что у эти парнишки вздрогнули от неожиданности.

– Саня! – крикнул я как можно громче и, развернувшись назад, быстро пошел в противоположную сторону. Эти четкие пацанчики на мгновение растерялись, а я, воспользовавшись их временным замешательством, ускоренным шагом отошел от них подальше и постарался затеряться в толпе.

Сделав небольшой крюк по рынку, я опять двинулся в сторону центральных ворот. На этот раз мне удалось покинуть территорию рынка без приключений. Дождавшись автобуса, где людей было как селедок в бочке, я с трудом втиснулся в автобус и поехал на свою съемную квартиру.

На следующий день я встал рано утром, умылся холодной водой и почистил зубы. Старым бабушкиным утюгом я погладил свою рубашку с коротким рукавом и летние брюки. Окончательно придя в себя после сна, я открыл холодильник и стал думать, чем я буду завтракать. Лучше всего, конечно, на завтрак кушать яичницу или молочную кашку, но кашу мне сварить было некому, поскольку я сам её варить так и не научился, да в принципе-то и не из чего, поскольку молока и крупы у меня не было, как, впрочем, и яиц для яичницы. Поэтому я, недолго думая, поставил разогреваться на газовую плиту вчерашнюю картошку с мясом. Конечно, для желудка с утра это тяжеловатая пища, но выбирать не приходилось, не ходить же до обеда голодным. Кстати об обеде, на мясокомбинате должна быть столовая, по крайней мере я надеюсь на это, ведь на всех больших советских предприятиях был свой недорогой общепит.

Нарядившись в наглаженную рубаху и брюки, я надел на ноги кеды и вышел из квартиры. Насколько я помнил, по крайней мере в тех местах СССР, где я вырос, надеть спортивные кроссовки под брюки со стрелками считалось неприличным и было показателем полного отсутствия вкуса у хозяина, но у меня другой обуви пока не было, поэтому я старался не думать об этом досадном недоразумении. Вопрос с одеждой, конечно, придется решать, но попозже, когда я устроюсь на работу.

Когда я добрался до остановки, то, немного подождав, сел в автобус и отправился в сторону мясокомбината. Опасаясь опоздать, я выехал на час раньше, чем можно было. Но лучше, как говорится, ждать, чем догонять и опоздать. В советское время автобусы ходили регулярно с полпятого утра до полвторого ночи. Всё было государством предусмотрено для людей, в том числе и тех, кому надо было очень рано утром заступать на смену или поздно ночью возвращаться с работы.

До мясокомбината добрался я достаточно быстро, поэтому мне ещё пришлось почти час слоняться из стороны в сторону возле проходной, а потом и вовсе решил прогуляться и подышать утренним воздухом, я терпеть не могу стоять на месте и чего-то ждать, для меня так лучше быть в движении. Примерно к девяти часам утра я зашёл на проходную. Меня встретил пожилой дедушка-вахтёр.

– Здравствуйте, я к вам на работу водителем устраиваться, ваш начальник гаража должен быть в курсе. Он должен меня ждать.

– Сейчас узнаю! – Не спеша и вальяжно с видом очень значимого человека вахтёр набрал номер телефона и позвонил.

– Алло, гараж? – сказал в трубку вахтер со смехом, пародируя известную сцену из фильма «Волга – Волга».

– Тут пришел парень, говорит, к вам водителем хочет устраиваться! Говорит, Михалыч ждет его! Сергей Петров его звать… Ага, понял? – Уже серьезным тоном продолжил дедушка-вахтер, посмотрел на меня и сказал:

– Сейчас найдут завгара и перезвонят! —

Мне ничего не оставалось, как стоять, и терпеливо ждать прижавшись к стенке проходной. Мимо меня проходило много народу, мужчины и женщины разного возраста, на мясокомбинате работало больше тысячи человек, сотрудники мясокомбината привычным движением показывали пропуска вахтёру и шли дальше. Хотя было видно, что сторож-вахтер работает здесь давно и знает многих в лицо. Минут через пятнадцать на столе у вахтера зазвонил телефон, он всё стем же многозначительным видом поднял трубку, и выслушал, что ему говорил его собеседник на другом конце провода.

– Так точно, пропустим! – сказал словно отчеканил он, потом вахтер строго посмотрел на меня.

– Паспорт есть?

– Конечно, есть, – сказал я и протянул ему свой паспорт. Он взял мой паспорт, записал мои данные в свой журнал и выписал мне одноразовый пропуск.

Вахтёр вышел со мной на крыльцо и быстро стал объяснять, как мне найти гараж. Я долго шёл по огромной территории мясокомбината, и только через четверть часа я дошёл до гаражей предприятия. Я спросил у пожилого механика, который ковырялся в машине, как найти начальника гаража.

– Тебе нужен Валерий Михайлович? Тогда иди до конца коридора. Его кабинет там! – Механик, черноволосый небритый парень лет тридцати, одетый в промасленную робу, показал в глубь коридора гаечным ключом, который он держал в руке.

Пройдя через гаражные боксы, где стояло штук двадцать грузовиков и пара легковых «Жигулей» и еще одна «Волга», видимо кого то из начальников, я зашел в длинный коридор со множеством дверей, которые вели в кабинеты. В конце коридора я нашел дверь с табличкой, на которой было написано: «Валерий Михайлович, заведующий гаражом Волгоградский мясокомбината № 2». В гараже было довольно шумно, поэтому, чтобы меня услышали, мне пришлось стучать очень громко.

– Да, войдите, – услышал я голос за дверью. Я распахнул дверь и вошёл. За столом сидел пожилой мужчина в рубашке с коротким рукавом и седыми волосами.

– Здравствуйте, я пришёл к вам устраиваться водителем, на рефрижератор! – сказал я.

– Как фамилия? – спросил начальник гаража.

– Сергей Петров!

– А… Понял! – сказал он. – За тебя сказали, что ты толковый парень! Ну, пошли! – Завгар встал из-за стола, взял в шкафу, который стоял рядом со столом, ключи от машины и пошел к выходу из кабинета. Он махнул мне рукой, чтобы я следовал за ним. Мы вышли из кабинета и пошли по гаражу, пока завгар не остановился у грузовика «ЗИЛ» с рефрижераторной будкой.

– Вот эта твоя машина будет, – просто сказал завгар. – Тебе повезло, с этой машиной всё в порядке, всё работает как часы. Парень, который работал на ней до тебя, был толковый и рукастый. Но недавно он, можно так сказать, с жиру забесился и немножко сглупил, поэтому и расстался с правами. – Валерий Михайлович достал из кармана ключи с увесистым брелком и протянул их мне.

– Вот тебе ключи, заводи, поехали! – сказал он открыв двери и залезая в кабину машины на пассажирское сидение.

Я обошёл вокруг автомобиля и занял место водителя. Завёл двигатель «ЗИЛа». Машина действительно завелась с первой попытки.

– Поехали, – он указал прямо на ворота, которые были открыты, и мы выехали из гаражного бокса и поехали к проходной. Завгар сказал мне ехать к воротам, ведущим на выезд в город, и я, честно говоря, был немного удивлён. Меня ведь даже ещё не приняли в штат.

– Посмотрим, как ты ездишь, а там видно будет, брать тебя водилой или нет! – сказал завгар.

Ну что ж, это понятно, придется показать себя с лучшей стороны, грузовики я давно вожу, еще с военного училища, и там в будущем, как бы это ни было печально для нашей страны, в армии грузовики те же самые, что и были в восьмидесятые годы. Поэтому, думаю, проблем у меня не возникнет. Правда, я провёл много лет прикованным к кровати, а теперь я нахожусь в чужом теле, но это тело меня вроде бы хорошо слушается и подвести не должно. Мы подъехали к воротам контрольно-пропускного пункта. Сторож подошёл и посмотрел на меня, он выглядел немного удивлённым.

– Пропуск на выезд, – с подозрением сказал он.

Вячеслав Геннадьевич выглянул из кабины и помахал рукой.

– Выпускай, Паша, это со мной, – крикнул он сторожу.

Старик-охранник кивнул, нажал на кнопку, загудели электромоторы, и массивные металлические ворота медленно отъехали в сторону. Я включил первую передачу, и наш ЗИЛ выехал за ворота.

Валерий Михайлович показывал мне дорогу. Управлять таким непривычным для меня автомобилем было немного сложно, но, возможно, из-за того, что в советское время на дорогах было раз в десять меньше машин, чем в будущем, когда я привык ездить за рулем, через полчаса я освоился и уверенно вел рефрижератор.

Валерий Михайлович объяснил мне, как добраться до торговых точек, куда мы будем доставлять мясо, а также показал мне маршрут, который вел к центральному рынку. Я старался не отвлекать его вопросами, а больше внимательно слушал.

К полудню мы завершили нашу ознакомительную поездку по городу и вернулись на мясокомбинат. Я припарковал автомобиль в гараже, расположенном на территории мясоперерабатывающего предприятия.

Заглушив двигатель, я спросил у Валерия Михайловича:

– Ну как, Валерий Михайлович, мне нужно идти в отдел кадров, чтобы подать документы?

– Да, ты нам подойдешь! Водишь ты нормально! – ответил он. – Сейчас в отделе кадров обеденный перерыв, который закончится через сорок минут. После этого ты зайди к ним и отдай необходимые документы. С завтрашнего дня ты приступаешь к работе.

Он ободряюще похлопал меня по плечу и вышел из машины.

– Завтра ровно в восемь часов будь в гараже!

Я вышел из машины и отправился искать отдел кадров на заводе. Подав документы, которые нужны были для трудоустройства, я расписался в куче инструктажей и был на сегодня свободен.

Уже в три часа дня я покинул территорию мясокомбината, сел на автобус и поехал домой, в свою съёмную квартиру.

Когда я вернулся домой, настроение у меня было приподнятое. Можно сказать, что я уже удачно внедрился. Мне с утра пришлось немного поволноваться, я, честно говоря, боялся, что что-то пойдёт не так и у меня не получится устроиться на эту работу.

Открыв морозильную камеру, я посмотрел на мясо, которое вчера купил. Созданный мною запас из десяти килограммов мяса, конечно, не мог не радовать. И только теперь я осознал, что микроволновок-то в СССР еще не было, по крайней мере я даже не помню, чтобы про них кто-то и упоминал. К счастью, вчера я предусмотрительно порезал на куски, так будет легче его разморозить. Можно просто положить кусок мяса в кастрюлю с водой и немного подогреть.

Я заварил свежий чай в литровом чайнике, который нашел в кухонном шкафу. Привычка часто пить чай у меня осталась еще с прошлой жизни, потому что я родом с Дальнего Востока, с берегов реки Амур. Мои предки были еще первопроходцами в тех глухих, богом забытых местах. Сколько себя помню, дедушки и бабушки постоянно пили чай с молоком, который они называли «Сливан». Еще в этот чай добавляли сахара, сливок или даже немного сливочного масла и бросали щепотку соли, потом варили всё это в кастрюле на печке. Получался практически бульон. Когда меня в свое время мотало по стране, я потом пил такой чай в гостях у бурятов и монголов. Видимо, мои предки у них и позаимствовали этот рецепт. Воспоминаниями о будущем сыт не будешь, поэтому мне нужно что-то приготовить покушать и желательно на пару дней, чтобы не тратить ежедневно время на готовку еды.

Конечно, самое главное, что мне удалось сделать, это запас мяса где-то на месяц, купить другие самые необходимые продукты, я думаю, будет проще.

Никогда не понимал людей, которые становятся вегетарианцами. Неужели они не понимают, что человеческий организм не может жить только на растительной пище? Если человек отказывается от мяса, рыбы и молочной продукции, то он со временем обязательно начинает болеть, и у него нарушается работа пищеварительной системы, потом уже начинаются и тяжелые заболевания. Кто-то скажет, что в Индии миллионы людей не едят мясо. Вот только кроме растительной пищи индусы постоянно употребляют в пищу молоко, молочные продукты и яйца. И к тому же живут индусы в тёплых краях, где вечное лето, а в наших суровых условиях на одной растительной пиши и молочной продукции не проживёшь.

В скором времени мясо немного оттаяло, и я срезал с него тонкие ломтики. Налил на сковороду масло и обжарил мясо. Затем добавил туда очищенный картофель и стал тушить вместе с мясом. Получилось много для меня одного, но это не страшно. Думаю, что как раз на два дня мне хватит. Наложив себе в тарелку того, что у меня получилось, я взял вилку и стал с удовольствием есть картошку с мясом, пока это простое рагу еще было горячим. Конечно, насколько бы я ни любил это блюдо, уже пора подумать о разнообразии своего питания. У меня не было никакой крупы или макарон, и в самое ближайшее время их нужно было добыть.

Пообедав, я налил себе чашку чая и вышел с ней на балкон. Сел на табуретку, на которой, видимо, сидела хозяйка, когда курила на балконе. Квартира, которую я снимал, находилась на третьем этаже, откуда хорошо было видно, что происходит во дворе.

А там кипела жизнь: дети играли, мамы с колясками прогуливались, кто-то выколачивал ковры, и даже вывешивали белье сушиться прямо во дворе, потому что на балконе было мало места. Бабушки сидели на скамейках, а дедушки собрались за длинным столом и играли в домино. Подростки соревновались на турниках, пытаясь больше всех подтянуться или сделать подъём с переворотом. Парни старались показать свою силу и удаль, ведь рядом на лавочках в тени деревьев сидели девчонки, их ровесницы, и наблюдали за ними.

Я хорошо помню это время, когда великая страна перестала существовать, мне было двенадцать лет, и я многое уже понимал в эти годы, а те, кто был моложе меня в 1992 году, хотя бы на несколько лет, уже не помнили, как жили люди в Советском Союзе, потому что были тогда еще слишком маленькими.

А потом пришло поколение, которое родилось уже в России, но им постоянно внушали ненависть к Советскому Союзу, через фильмы и интернет, и даже через школьные учебники. И вот как итог уже в двадцатые годы двадцать первого века молодёжь будет воспринимать СССР как нечто плохое, как ненавистный «Совок».

Интересно, что же было плохого в Советском Союзе? Бесплатные квартиры? Или низкий уровень преступности? Наркомания практически отсутствовала, а тех, у кого были проблемы с алкоголем, отправляли в лечебно-трудовые профилактории. Я лично знал многих, кто рассказывал, что это помогло им бросить пить и начать новую жизнь. Разного рода извращения считались не особенной «любовью», а психическим отклонением, и те, кто страдал этим недугом, получали бесплатное медицинское лечение в соответствующих учреждениях.

Помню, как в те же двадцатые годы двадцать первого века на каждом углу начали открываться алкомаркеты, чтобы люди быстрее спивались, а молодёжь, особенно это стало заметно среди девушек, подсаживалась на алкогольные напитки, которые, чтобы понравиться как можно большему числу людей, были с разными приятными вкусами. Синтетические наркотики мог легко заказать любой школьник через интернет. Когда наконец-то даже до самых тупых начало доходить, что таким образом нас хотят уничтожить изнутри, было уже слишком поздно! Слишком долго и упорно в России не слушали умных людей, смеялись над их предостережениями и называли это «теорией заговора». А потом было уже поздно!

Я посмотрел на двор, со своего балкона, и видел людей, которым было невдомёк, что через несколько лет их привычная жизнь изменится. Предатели Горбачёв и Ельцин запустят механизм развала СССР, а правительство России решит перейти к капитализму и начало продавать всё и вся, и этот кажущийся на первый взгляд хаос, который будет сопровождать страну, на самом деле будет контролироваться из-за океана еще десятки лет. Даже война на Донбассе была спланированной операцией американских олигархов, чтобы захватить месторождения полезных ископаемых, о чём они будут открыто заявлять в СМИ.

Я вдруг вспомнил тот день, когда я остался без ног. Война в Европе длилась уже больше десяти лет и заканчиваться никак не собиралась. Позиция нашей части находилась на передовой в районе Львова, где проходила линия фронта. Пока было небольшое затишье, стороны конфликта пытались в очередной раз договориться о перемирии, и я с передовой поехал навестить в госпитале своих бойцов из группы разведки, которой я командовал, и раздать им заслуженные награды. Уже на обратной дороге, когда до передовой оставалось не больше двадцати километров, вдруг со стороны войск НАТО полетели ракеты и дроны. Видимо, кто-то из командования объединенных войск Европы очень не хотел допустить перемирия между Россией и НАТО.

– Товарищ подполковник! Надо переждать обстрел где-нибудь в более безопасном месте, а потом поедем дальше! – обернувшись, прокричал мне мой водитель Саня.

– Гони вперед, Саня! В первый раз, что ли⁈ Нам нужно скорее попасть в часть, по-моему, основные прилеты как раз туда были! – прокричал я в ответ своему водителю. – Там наверное наша помощь нужна!

Раньше в этот провинциальный городок недалеко от Львова, где стояла наша небольшая воинская часть прилетов ракет и дронов почти не было, а сейчас по улицам в панике бегали люди, стараясь где-нибудь укрыться от осколков. Наш УАЗик «Буханка» ехал по разрушенным улицам города с максимально возможной скоростью, с которой можно передвигаться по разбитой дороге, на которой валяются бетонные осколки от стен домов разной величины, а ещё приходится объезжать воронки от ракет и снарядов, некоторые из них настолько большие, что если машина попадёт в неё, то уж точно без помощи тягача из ямы её будет невозможно достать. Когда мы уже приближались к выезду из города, неожиданно на дорогу выбежала маленькая девочка лет семи и начала махать руками. Сашке пришлось затормозить так резко, что я ощутимо приложился головой о потолок кабины, и, наверное, если бы не каска, то я бы обязательно получил неслабое сотрясение мозга.