Текст книги "Колхозное строительство. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Андрей Шопперт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 41 страниц)

Глава 50

Пётр закончил рисовать формулу и протянул лист Рахиль Хацкелевне. C₆H₁₄N₂O₂.

– Это вещество – мельдоний, метаболическое средство, нормализующее энергетический метаболизм клеток, подвергшихся гипоксии или ишемии. Могу ещё добавить, что данное лекарство можно произвести из ракетного топлива (гептила). Сейчас вы начнёте приставать ко мне с вопросами. Откуда мне всё это известно? Не скажу. Просто поверьте на слово. Это лекарственные препараты. И нигде в мире они ещё не производятся. Вы будите первыми, если сможете их синтезировать. И некоторые из них вполне тянут на Государственную премию. А одно и на Нобелевскую. Продолжать?

– Вы и, правда, прилетели с другой планеты? – недоверчиво впилась в Петра глазами доктор химических наук.

– Значит, про другие лекарства не рассказывать? – сделал вид, что собирается покинуть комнату Штелле.

– Экий вы боевой и неуступчивый, – указала химичка на стул рядом с собой.

– Точно. "Мне бы шашку, да коня – да на линию огня!".

– Красиво. Мне Люша говорила, что вы бесподобные стихи пишите.

Пётр поморщился, не хватало сейчас ещё стихи читать. Фрейдлина уловила смысл гримасы и усмехнулась.

– Нет уж, стихи потом почитаете, сейчас вернёмся к лекарствам.

– С удовольствием. Рахиль Хацкелевна, у меня будет три условия. Первое – вы загружаете Елену Цезаревну так, чтобы у неё и секунды свободного времени на всякие глупости, типа помощь Солженицыну и прочим диссидентам, не осталось. Ну и естественно, во всех статьях, монографиях и документах на награждение должна быть и её фамилия, – Штелле встал с предложенного стула и пересел на подоконник. Фрейдлина опять закурила.

– Не курите? А я вот пристрастилась в войну, да так и не могу бросить.

Пётр сходил в коридор, нашёл там свой портфель, достал статью Франка и вручил её дымящей как паровоз женщине. Профессор докурила, словно предчувствуя действие статьи, и только потом принялась читать.

– Однако. Вроде бы известные вещи, а как мастерски подано. У вас там в Краснотурьинске талант на таланте. Нужно побывать.

– Вот, теперь второй препарат и второе моё условие. C17H19N3O3S. Это – препарат от гастрита и язвы, – Штелле нарисовал структурную формула, – Нужно красивое и запоминающееся название. Пусть будет "Омез". Для учёных – омепразол. Сейчас доктор Франк, автор статьи занимается изучением бактерии Helicobacter pylori. Именно эта бактерия и вызывает гастрит и язву. Язва не от нервов или неправильного питания возникает. Язва, как и куча других болезней, вызывается патогенной микрофлорой. Доктор Франк это докажет, а вы к тому времени разработаете омепразол и найдёте способ доставки действенного антибиотика к месту инфекции. В виде подсказки скажу, что лекарство должно быть упаковано в капсулу, изготовленную из вещества легко растворимого в желудке. Когда всё будет готово, то вы вместе с Франком подаёте заявку на Нобелевскую премию.

– Столько всего необычного вы, Пётр Миронович сейчас наговорили, что не знаешь и какой вопрос первым задавать.

– А вы не задавайте. Осмыслите сначала всё, попытайтесь синтезировать препараты, а потом и к вопросам вернёмся. Итак, следующее вещество и последнее условие. Альбутерол сульфат. Формула: C13H21NO3 бронхорасширяющий препарат. Действует очень быстро, поэтому будет применяться для купирования приступов бронхиальной астмы, а также при хроническом бронхите, – Пётр нарисовал следующую формулу.

– Ну, здесь довольно просто будет получить, – внимательно изучив листок, протянутый Петром, покивала своим мыслям членкор.

– Силденафил, формула – C22H30N6O4S. Препарат обладает выраженным влиянием на кровоток в области органов малого таза (в половом члене в том числе). То есть это самый мощный из афродизиаков. И он работает, в отличие от многих других. Вот за него вы получите вторую Нобелевскую премию. Пусть будет называться – "Виагра". Условием будет включение в состав соискателей моей жены. Она медик по образованию, – Штелле нарисовал очередную структурную формулу, – Представляете, как в очередь будут становиться за ним стареющие миллионеры. Про патенты за рубежом поговорим позже, когда получите препарат. Поехали дальше. Уденафил – это лекарственное средство, также предназначенное для лечения эректильной дисфункции, то есть неспособности достичь и сохранить эрекцию, необходимую для совершения полового акта. Средство слабее, но тоже действует наверняка. Формула – C25H36N6O4S, – нарисовал и эту формулу.

– Всё же не могу себя удержать от вопроса. Откуда всё это? – вскочила и забегала по комнате Фрейдлина.

– От туда. Последний на сегодня препарат. Это тоже для мужчин. Но у него несколько иное действие. Алпростадил. Этот препарат используется для постоянного лечения эректильной дисфункции и обладает сосудорасширяющим свойством. Формула C20H34O5, Пётр протянул членкору последнюю формулу.

– Вы на самом деле инопланетянин? – и глаза круглые.

– Что вы глупости всякие городите. Я Первый Секретарь Краснотурьинского Горкома КПСС. У меня жена и двое детей. Плюс приёмная дочь. Даже орден есть. За досрочное выполнение семилетнего плана награждён орденом "Трудового Красного Знамени". А вы говорите инопланетянин.

– Тогда откуда у вас знания про эти препараты, – теперь взгляд не ошарашенный, а злой.

– Приснился мне Менделеев и надиктовал. Такой ответ вас устроит? Не устроит! То есть ему видеть чудесные сны можно, а мне нет. А в чём между нами разница. Ах, да, в бороде. Но отращивать не буду. Мне городом руководить, с большими начальниками встречаться, а тут косматая седая борода лопатой. Не поймут.

– Значит, не скажите, откуда дровишки, – теперь сникла.

– Рахиль Хацкелевна, давайте вы сначала синтезируете хотя бы одно из лекарств. Потом поговорим. Да, чуть не забыл. 23 февраля…

– Хватит секретничать. Чай остывает. И так не честно, заперлись, будто не я здесь хозяйка, – в комнату прошмыгнула раскрасневшаяся Люша, видно ещё приняла апперитива для храбрости.

– Идём. Таки вы всегда правильно знаете, к кому обратиться! – попытался перейти на одесский жаргон Пётр. – Сейчас же выступаем. Я тут пытаюсь товарища академика пригласить 23 февраля в Краснотурьинск на концерт. Там с доктором Франком познакомитесь. Может он вас уговорит бросить курить. Покажет труп больного раком лёгких, бывшего заядлого курильщика. Елена Цезаревна, вы ведь собирались к нам?

– Конечно. Рахиль Хацкелевна, поедем?

– Да даже если на работе не отпустят, и то поедем. Увидеть Краснотурьинск и труп курильщика мечта моего детства.

Глава 51

Дамы ушли на работу. У Петра же до 23 часов, то есть до отлёта самолёта осталось только два не оконченных дела. Первое наиважнейшее. Нужно приготовить ужин. В семье Чуковских это какая-то вечная проблема. Холодильник всегда пуст. А чем интересно Елена Цезаревна питается в отсутствии товарища Тишкова? Святым духом?

Пришлось снова идти в магазин. Но раз уж один, так сказать, чёрт, выходить на улицу, то нужно и второе дело провернуть. Был только малюсенький нюанс, желательно проворачивать его подальше от Дома Писателей. Так, на всякий пожарный. Пётр собирался бросить в почтовый ящик письмо руководителю КГБ товарищу Семичастному.

Он всё же написал это письмо. И про предателей и про немецких недобитков и про неразоблачённых американских и английских шпионов. И даже про гибель космонавта Комарова, а до кучи и про будущую смерть Гагарина. Не хотел. Во всех книгах про попаданцев в эти и последующие времена эти патриоты сразу хватают газету и клеят это письмо, с теми же самыми в основном фактами. И их по всяким косвенным уликам потом Государственная Безопасность находит. Они там бегают от неё и в оконцовке один чёрт попадаются. Ну, дак "попаданцы" же.

Петру всего этого не хотелось. Когда начинал писать книгу про попадание ГГ в себя первоклассника, то материала понабирал уйму, да десятки прочитанных книг, каждая по чуть-чуть да отложила в памяти. Чтобы не заморачиваться с газетой, которую вроде бы можно вычислить, по типографской краске и бумаге, Пётр тогда придумал не глупый с его точки зрения ход. Нужно вырезать не из газеты слова, а из книги. И книга должна быть напечатана в Грузии. Почему в Грузии? Эта очередная уловка. Написано письмо будет якобы от имени старшего сына Сталина Якова Джугашвили. Выжил он, оказывается. Не расстреляли его немцы, когда не получился обмен на Паулюса. И не убило его током от ограждающей лагерь проволоки. Решили, вдруг всё-таки пригодится. Отправили на Запад, а там его америкосы и освободили. Понятно, что даже и, не подозревая о его батеньке. Такая была легенда. И вот терпел он то продолжение отцовских репрессий, то дурость Хрущёва, то безволие Брежнева. Терпел. И не вытерпел. Написал письмо. Получайте.

Так вот, Пётр до последнего внутренне сопротивлялся этому "писанию". Решила всё череда случайностей. Как-то на репетиции песни к нему подошла Вика Цыганова и спросила, а не придумал ли он, как спасти Комарова. Пётр буркнул, что думает ещё. И пошёл попить чаю в кабинет директора дворца, а там порядок в шкафах наводят и на выброс приготовили книгу Шота Руставели "Витязь в тигровой шкуре". Издательства Кутаиси. Пришлось забрать книгу без обложки и с половиной вырванных листов. А потом сидел в горкоме и клеил. А тут как раз и поездка в Москву наметилась. Письмо было следующего содержания.

Ну, что, сволочи, доигрались.

Думали, что избавитесь от отца, и у вас всё будет в шоколаде? А не выходит. Никитка отравил отца, расстрелял Берию, выпустил по амнистии всех врагов народа и угробил, к чертям, сельское хозяйство. И это все его достижения. Ах, да, ещё этот лысый карлик продал Крым хохлам за помощь в борьбе за власть. При этом нарушил Конституцию. Разве был проведён референдум? Спросили мнение людей. Севастополь вообще не входит в Крымскую область. Пока не поздно отмените это попрание воли народа и нарушение Конституции. Уверен, что крымчане вам спасибо скажут. Кроме того, раз уж отменили кучу дурацких решений лысого карлика, то стоит и это до кучи отменить.

Теперь о том, зачем пишу это письмо. Распустили страну. Кругом повылазили шпионы и фашистские недобитки. Есть у меня сведения по этим выродкам. Чтобы поняли, что я не шучу, для начала сообщу несколько фамилий и адресов фашистских пособников.

Антонина Макарова на счёту которой более 1500 убийств советский солдат. В 1942 году пошла на службу к фашистам. Вступила во вспомогательную полицию в селе Локоть. Немцы выдали ей пулемёт Максим для исполнения смертных приговоров. За это она получила прозвище Тонька-пулемётчица, а за каждый расстрел – 30 рейхсмарок. О зверствах Антонины Макаровны Макаровой могут дать показания бывшие заключённые Локотской тюрьмы, а также её любовник Н. Иванин – бывший начальник Локотской тюрьмы. Сейчас Тонька-пулемётчица проживает преспокойненько под фамилией Гинсбург. Живёт в Лепеле (Белорусская ССР), работает контролёром на местной швейной фабрике.

Следующий выродок. Григорий Микитович Васюра родился 9 февраля 1915 года в городе Чигирин. Бывший старший лейтенант Красной Армии, перешедший на сторону нацистов, начальник штаба 118-го батальона Шуцманшафта. Он должен быть расстрелян за организацию убийства жителей деревни Хатынь и другие военные преступления. В фильтрационном лагере Васюра скрыл факт своей службы в полиции и СС, и получил в 1952 году по приговору Киевского военного трибунала срок в 25 лет лишения свободы, но уже 17 сентября 1955 года был амнистирован по указу Президиума Верховного Совета СССР. Сейчас он перебрался в село Великая Дымерка (Броварский район, Киевская область) и стал директором по хозяйственной части совхоза "Великодымерский". Хатынский палач Васюра даже получил медаль "Ветеран труда". Найдите, кто подписал указ об амнистировании палача и расстреляйте обоих. Или у нас за убийство 360 советских мирных граждан теперь ордена дают?

Ещё один мерзавец. Полицай из Барвенково Алексей Майборода. Сменил фамилию на Остапчук. Проживает в Донецке. И даже является почётным донором. По 3–4 литра крови за год сдаёт. Надеется, наверное, что предательство – это заразная болезнь и люди, которым его поганую кровь перельют, тоже станут врагами Советской власти и своего народа. В Барвенково можно найти братскую могилу расстрелянных полицаями 18 человек.

Пойдём дальше. Трое полицаев Духванец, Бубело и Рябчук вместе с немцами за один раз расстреляли четыреста евреев. На следующий день земля на том месте хлюпала от крови. Духванец сейчас находится в Воркуте, Рябчук – в селе рядом с Магаданом, а Бубело, который сейчас (ну надо же) работает председателем колхоза на Волыни.

Пока с фашистскими прихвостнями разбирайтесь. Теперь о современных предателях. Дмитрий Фёдорович Поляков. C 1951 по 1956 год в звании подполковника работал в США под прикрытием должности офицера для поручений при представительстве СССР в Военно-штабном комитете ООН. У Полякова родился сын, который через три месяца заболел трудноизлечимой болезнью. Для спасения ребёнка была нужна сложная операция стоимостью 400 долларов. Только какая-то ссука пожалела 400 долларов на спасение ребёнка. Конечно, нужны были деньги для отправки людоедам в Африку. Поляков обратился за материальной помощью к резиденту ГРУ генерал-майору Игорю Анатольевичу Склярову. Сын Полякова, понятно, умер. 8 ноября 1961 года по собственной инициативе новоявленный предатель предложил сотрудничество ФБР, назвав на первой встрече шесть фамилий шифровальщиков, работавших в наших загранпредствительствах в США. ФБР присвоило Полякову оперативный псевдоним "Топхэт". На следующей встрече с агентами ФБР 26 ноября 1961 года назвал 47 фамилий советских разведчиков ГРУ и КГБ, работавших в то время в США. На встрече 19 декабря 1961 года сообщил данные о нелегалах ГРУ и офицерах, поддерживавших с ними связь. На встрече 24 января 1962 года выдал американских агентов ГРУ и остальных советских нелегалов, о которых он умолчал на предыдущей встрече. В следующий раз 7 июня 1962 года выдал нелегалку Мэйси (капитан ГРУ Доброва) и передал ФБР переснятый секретный документ ГРУ "Введение к организации и проведению секретной работы", который сейчас включён в учебное пособие ФБР по подготовке контрразведчиков в качестве отдельного раздела. Дал согласие на сотрудничество в Москве уже с ЦРУ США, где ему присвоили оперативный псевдоним "Бурбон". Уже в Москве провёл несколько тайниковых операций, передавая ЦРУ секретную информацию, в частности, переснял и передал телефонные справочники Генерального штаба Вооружённых Сил СССР и ГРУ.

Понимаете, сволочи бестолковые, чего стоила ваша жадность. 400 вонючих долларов и 400 (точно посчитать не могу) разведчиков. Когда будете расстреливать Полякова рядом должен стоять человек, не выделивший эти деньги.

Теперь по возможным предателям. Мне стало известно, что на днях моя сестра Светлана Аллилуева обратится в американское посольство в Дели с просьбой предоставить ей политическое убежище. Немедленно верните её в страну.

В США спецслужбы готовят в октябре – в селении Ла-Игера (Боливия) убийство партизана-революционера Эрнесто Че Гевары. Один из руководителей этой операции – нацистский преступник Клаус Барбье, известный как "Лионский мясник". Он является советником и помогает ЦРУ готовить захват Че Гевары. Пока ещё не поздно пригласите его в Москву, например на вручении ордена, и познакомьте там Светлану с этим легендарным коммунистом. Они, уверен, понравятся друг другу.

Теперь о грустном. 6 февраля – в Пекине хунвейбины собираются ворваться в торговое представительство СССР и убить там наших людей. Может, ещё успеете предотвратить, только нет у вас времени на долгие согласования. Быстро нужно действовать.

Ещё раз о предателях. Буквально только что узнал. При возвращении корабля "Союз-1" на землю спецслужбами США и Великобритании спланирована операция, при которой корабль погибнет вместе с лётчиком-космонавтом Владимиром Михайловичем Комаровым. Для этого предприняты шаги по неправильному складированию и укладке парашюта в контейнер. Разберитесь. Этот же агент сообщил мне, что 12 февраля – планируется диверсия, которая приведёт к катастрофе Ан-2 под Усть-Каменогорском.

Ещё о предателях. Фактов привести не могу, но добуду и передам позднее.

Юрий Владимирович Андропов является глубоко законспирированным агентом МИ-6.

Теперь в заключении об одном маньяке. Фамилия Сливко. Он устроился на работу в Невинномысске на предприятии "Азот", где занимается работой с молодёжью, организовал туристический клуб под названием "ЧЕРГИД" (сокращение от "Через реки, горы и долины"), принят в КПСС. Летом устраивается пионервожатым в пионерских лагерях. Находит жертв (преимущественно мальчиков из неблагополучных семей) среди членов детского туристического клуба, которым руководит. Вовлекает в съёмки "приключенческих фильмов", связанных как с имитацией, так и с прямым насилием. Маньяк одевает мальчиков в пионерскую форму, растягивает на верёвках, вешает на дереве, наблюдает мучения и конвульсии, после чего проводит реанимационные мероприятия. Выжившие жертвы либо не помнят произошедшего, либо боятся об этом говорить. Детям, которые всё же рассказывают обо всём, никто не верит. В 1964 году Сливко не смог реанимировать 15-летнего Колю Добрышева. Он расчленил его тело и сбросил останки в реку Кубань. Убийства и последующее расчленение трупов Сливко снимает на киноплёнку, ведёт дневник. Всё это спрятано в сарае. Надеюсь, у вас хватит профессионализма повесить вешателя.

За сим разрешите откланяться.

Презирающий вас Яков Сталин.

Глава 52

В магазине того, что искал Пётр, не было. Он решил на прощанье сварганить плов. Благо пару вещей необходимых для этого действа имелось. Был казан. И вполне себе не маленький. Ещё была морковь. Сам же и купил в прошлый набег на магазины. Не хватало самой малости. Нет, не баранины. Чтобы готовить плов из баранины нужно быть как минимум профессионалом. Кем бы он ни был, но до плова из баранины не дорос. Потому нужна была нежирная свинина. Вот её в магазине не было. Ещё нужен рис. Рис был. И риса не было. То, что стояло в стеклянной банке на витрине, можно было назвать сечкой. Наверное, можно сварить из «Этого» кашу, но только не плов. Про специи тоже можно только помечтать, из всех специй только лавровый лист. Вещь нужная, несомненно, но не для плова.

Пришлось выходить из уютного тепла магазина на февральскую стужу с позёмкой. Ау, где здесь Яндекс-такси. Нет. Зато была мысль. Штелле вернулся назад к Третьяковской галерее. И не прогадал. Свободное такси нарисовалось буквально через пару минут. Привезла бежевая Волга иностранцев и шофёр в затемнённых очках (это зимой-то) выглянул, высматривая возможных пассажиров, не пустым же возвращаться. Тут Пётр его и обрадовал.

– Брат, нужно на колхозный рынок, и желательно, чтобы там были продавцы с южных республик.

– Далековато.

– Тогда так, ты меня отвозишь и ждёшь десяток минут, а я потом плачу два счётчика, – во-первых, деньга есть, спасибо вору Потапу, а во-вторых, цены на такси ещё смешные.

– Замётано, только я буду попутчиков брать, – товарищ водитель снял дурацкие очки, вон что, у него редкой дефект, глаза разного цвета.

– Поехали, я тороплюсь.

Рынок вонял. Кровью. Не свежим мясом. Рыбой, тоже, наверное, не очень свежей. Ни каких прозрачных холодильников и морозильных камер. Всё на прилавке. Пётр оставил шофёру удостоверение Первого Секретаря Горкома КПСС. С ним точно не сбежит. Не идиот ведь. Зайдя, нанюхавшись и насмотревшись на очереди, высмотрел праздно шатающегося товарища явно армянских кровей. Нос не хуже еврейского, плюс чёрные волосы, плюс кусты растительности, торчащие из ворота рубахи.

– Дорогой, подскажи, где мне можно взять пару килограмм нежирной свинины и специи для плова, – подошёл Пётр к кустистому.

– Армен меня зовут. Может баранины с курдюком? – оглядел весёлыми черными глазами клиента южный мачо.

– Не справлюсь, – признался Пётр, – Лучше свинина нежирная.

– Хорошо, пошли.

Пошли не к прилавкам. Пошли за кулисы. В какую-то подсобку. Там представитель другой южной национальности. Наверное, узбек. Выслушал просьбу про свинину и специи, хмыкнул, цокнул и исчез за дверью. Вернулся через пару минут с мешочком, даже через ткань и мясную вонь рынка чувствовался пряный аромат.

– Тут уже пёльный набор. На три плова хватыт, – протянул Петру мешочек.

Штелле развязал понюхал. Сказка.

– Ещё два таких мешочка, – а что дома будет своим девчатам готовить.

– Три рубля за мешочек, – изобразил пальцами пересчитывание купюр "узбек".

– Держи, – Тишков, достал из кармана красный червонец.

– А дыню не хочешь. Колхозница. Пальцы тоже съеш.

– Две.

– Ещё дэсят, – опять жест считальщика.

– Хоп майли, рахмат, – достал вторую десятку.

С мясом было сложнее. Мужик в кровавом фартуке из другой подсобки, не хотел делать вырезку. Пришлось достать очередную красненькую. Сморщив нос, мясник вышел.

– Армен, ещё бы мандарин, пару кило риса и сушёного барбариса.

– Всё будет дорогой, – кивнул горец.

– Во, ещё ведь надо красивую сумку матерчатую всё это сложить, – вспомнил Пётр.

– Съдес жди, – кивнул Армен и исчез.

Едва Пётр расплатился с мясником, появился и его гид. С собой нёс сумку из джинсовой ткани, наполовину заполненную чем-то.

– Двадцать рублей.

Пришлось доставать очередные красненькие бумажки.

То есть за пять минут лишился пятидесяти рублей. Не дешёвое мероприятие – ходить по колхозным рынкам. При заработке колхозника в месяц шестьдесят рублей оставить пятьдесят за одну сумку с дефицитными продуктами не первой необходимости даже не расточительность, а фантастика.

Одна из дынь в сумку не вошла и пришлось Армену провожать Петра до Волги.

– Денги будут – заходы, дарагой, – скорее всего, умышленно вдруг стал полохорусскоговорящим товарищ из солнечной Армении.

Таксисту тоже пришлось отдать червонец и плюсом пару мандаринок. Всю дорогу тот рассказывал о дочери, явно намекая на ошеломительный запах из джинсовой сумки.

Время приближалось к четырём, и нужно было поспешить. Люша обещала вернуться к шести вечера. Не успел. Плов дело не быстрое. Особенно если его правильно готовить. Чуковская уже переоделась, накрыла на стол и успела украсть две мандаринки, когда Пётр, наконец, порезал мясо на кусочки и стал нагружать в большие плоские тарелки желтовато-оранжевое блюдо из солнечных республик.

Самолёт в одиннадцать, и регистрация в 67 году, это не то мероприятие из двадцать первого века. Ни каких тебе ещё терактов. А значит и никаких разуваний. Сунул билет и гуськом вереницей, за бортпроводницей идёшь своими ножками к серебристому лайнеру. Плюс Пётр в последний момент, отпуская омандарининого таксиста, поинтересовался, а до скольки тот работает. Оказалось, что до полуночи. Вот на девять часов Пётр его и уговорил подать к подъезду.

Поэтому ели и прощались ни куда не спеша. Правда, Люша вдруг расплакалась уже в дверях.

– Как я жила до тебя? И как мне теперь жить? – и повытирала сопли и слёзы о воротник ужасного коричневого пальто.

Пора менять. Так к рубашке не подходит.