Текст книги "Дух трудолюбия (СИ)"

Автор книги: Андрей Горн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 26 страниц)

– А муженек ей грит, а ты где, мол, проснулась, дорогая?

– Ха-ха-ха!

– А во, Вань ...еще! Слухай!

– Офицер отправляет свово денщика в город, дает оному рупь. Сходи, грит, в город, найди себе бабу, ток глянь, шоб здорова была. Возвращается денщик наутро. Ну офицер-то егой и спрошает, мол, ну как, здоровая баба была?! А он значит ему грит, мол, так точно, вашбродие! Здоровая! От такая! Еле-еле рупь отнял!

– Ха-ха-ха! Ха-ха!

Ну ничего в мире не меняется. Ржем в сторонке вдвоем втихаря. Петька от смеха хватается за свой бок. Параллельно заканчиваю переодеваться и собираюсь идти к своим.

–Эй, чего там ржете? Подслушиваем, значит...школяры-практиканты?! Идите-идите отсель, неча тут уши греть! Андреич ждать не любит!

– Да ладно...Не больно то и хотелось. Сами можем кому хочешь рассказать.

– А ну стой...подь-ка сюды! Молодой усач, что застал меня у омнибуса, поманил нас пальцем. -Да, ты и ты!

Мы подошли к столу, за которым сидела бригада, кажется, рабочих.

– Ну, как на духу, пострелята, анекдоты знаете?!

– Ну знаем!

– А ну рассказывай давай.

–Зачем вам, Андреич ждать не любит!

– Да ладно вам, расскажете нам, какой не знаем, так и быть, замолвим за вас словечко. А я многие знаю. Ну!

– Ну не знаю...Стоит ли?

– Давай, паря, не менжуйся, гри, не бойсь. Заступимся. Андреич наш мастер и новые анекдоты ох как любит.

– Ну ладно. Могу про Вовочку, или про поручика Ржевского.

Не знаю, есть ли у них тут эти персонажи, но держу пальцы крестиком. Чтоб не было. Вспоминаю самые нейтральные.

– О, ну-ка ну-ка...оные не слыхивал...валяй давай!

Ушли мы только через пятнадцать минут, едва не опоздав на занятие. Зато подняли мужикам настроение. Бурный мужской гогот был слышен куда дальше раздевалки. Петька смотрел на меня круглыми глазами. Тот усач, что меня подзывал, буквально через несколько анекдотов, вытирая в углах глаз проступившие слезы, бурчал:

– От, чертяка, бисова душа! Уважил нас! Ты смотри, ну и смена растет! Ребят, вы к нам почаще заходите, не обидим. Ха...мужики, похож туточки у нас новый шут завелся, будет нам анекдоты баить.

Встрял я, короче. Мастерской, похоже, не отделаюсь.

Так и вышло. Пока ходил в рукомойню стирать свои грязные вещи, в которых я появился в этом мире, Петька тем временем разболтал услышанные в раздевалке мастерской анекдоты парням. Когда вернулся в комнату, парни враз обступили меня и начали упрашивать рассказать им хоть что-нибудь еще. Не хотелось, но пришлось. Уступил. И до самого отбоя смешил ребят нашими анекдотами, пока пришедший дежурный надзиратель не разогнал нас по своим кроватям.

–А ну всем спать! Ишь расшумелись! Отбой!

На следующий день все повторилось, но я стал умнее. Рассказав новую парочку, осадил всех желающих продолжения банкета. А как иначе? Так они скоро закончатся и рассказывать будет нечего.

Мои анекдоты Олежек принялся записывать в записную книжку. На мой вопрос, зачем это ему, он честно признался, что мечтает вскоре стать газетчиком или работать в журнале. А для этого редактору при приеме на работу нужно показывать примеры написанных им сочинений, статей или книг.

В шутку я ему предложил взять заодно и меня в соавторы, попутно собрав с меня имеющийся материал. Заодно пройтись по всем желтым книгоиздателям и редакторам, предложив купить готовый сборник анекдотов. А если никому не пригодится, то поискать газетчиков, готовых взять его вести ежедневную колонку юмора. Поржав на эту тему с ним, я и забыл обо всем этом.

Солнечный зимний день. Большая перемена. Наш класс, одевшись по зимней погоде, высыпал на большой двор позади приюта. На утоптанной заснеженной площадке две команды “младшеклассников” играли в лапту, увлеченно гоняя мяч по воздуху. Наши девушки одной большой кучкой продефилировали к большому дубу за площадкой, что-то обсуждая друг с другом. Корзина с набором городков была свободна.

– Айда, ребят, в городки играть! Чур только бьемся за классы.

Расставив на снегу фигуры и разметив прямо по снегу ботинками линии, парни быстро разделились на две команды. Шестой против пятого. В нашей команде оказалась неразлучная троица Федькин, Радулов и Маркин.

Правил игры я не знал. И теперь, держа в руке биту, всматривался в игру напарников по команде и конкурентов из пятого. Смотря за ними, отличал сходство игры в городки с нашей дворовой игрой в банки. Обычно по теплу ребята выходили во двор со сломанными черенками клюшек и палками от лыж. В близлежащих помойках находились жестяные банки, одна из которых ставилась в центр самого дальнего уровня. Отмечали мелом еще несколько уровней и начинали играть. Нужно было размахнуться и метко закинуть палку точно по центру, сбив установленную в зоне банку. Сбил ее-перешел на следующий уровень. Не сбил -остаешься на прежнем уровне. Сбил ещё-двигаешься дальше. Игрок, первый добравшийся до банки, становился победителем. Баталии нашего ТОГО двора были такими, что время мы попросту не замечали. Лишь приходя домой, узнавали, что за время нашей игры прошло уже несколько часов. А мятые в хлам жестяные банки, валявшиеся на дороге, сиротливо напоминали прохожим о прошедших баталиях.

Ну тут вроде понятно. Моя очередь. Выставлены фигуры. Вспоминая подзабытые временем приемы, размахиваюсь и в первый раз нечетко бросаю. Упс, мимо. Дожидаюсь следующей очереди. Чувствую, сейчас скорее всего попаду точно. Та-ак! Главное, нацелить палку на фигуру, мысленно сообщая ей свои ожидания, наметить высоту броска и силу раскрутки пропеллера в полете.

Бросок. Ур-ра! Мышечная память в действии! Мастерство не пропьешь. Недовольные лица соседней команды явно рассчитывали на мимозу-новичка. А вот хренушки вам. Очередной рассчитанный бросок сбивает очередную фигуру. Ф-фух! Попа-а-а-л! Кидаю снова. Е-е-есть!

–Мухле-е-еж! Обма-а-ан! Гля-я, новичок, братцы, мухлюет!

Кричит малый из команды младшеклассников. Кажется, Петька его Васьком звал.

–Конов ...ч-чего? Мухлюет? – Я на это заявленье даже, сказать что, не сразу нашёлся.

–Васька, да ты с ума сошел нешто? -это Петька: – А в морду не хочешь?!

–Мухлюет! Как есть, новенький мухлюет! Ей, палка самолично повертает! И к колодцу, и к звезде! Ему даж целиться не нать! Я же грю, Сам видел!

–Васька, а ну замолчь!

– Не-е, с магическими не играем! Дак нечестно! Я так не играю!

–Какая магия? Ты чего? Белены объелся? – говорю, отойдя от первого шока.

–Ни-ни-ни, с одаренными чай не играем! Жулик! Братцы, правда, как есть, не играем?!

Завелся. Сжал кулак. Хотел дать Ваське в морду. Тот увидел, отпрыгнул и заорал:

– Братцы, магические бьют!

Петька тоже заметил кулак, удержал руку.

–Погодь, Серега, не ершись.

–Мальчики, мы с Ольгой все видели.

На голос мы с Петькой обернулись. В пылу ссоры не заметили, как к нам подошла Анфиса с подругой, девочкой из нашего класса.

– Мы все видели. Не было никакой магии. Просто ловкость рук. Оль, скажи, правда?!

Неожиданные защитницы Сергея переломили ход неожиданной ссоры. Ваське заткнули рот и после увели в сторону его напарники по команде. Но настроение игры было безнадежно испорчено. Играть никому более не хотелось, и ребята стали расходиться. Площадка для игры в городки быстро опустела, оставив Сергея и Анфису с Ольгой наедине.

–Анфиса, прошу, познакомь меня с своей подругой.

Та кивнула головой:

– Ольга, это, знаешь, МОЙ сосед по парте, Конов Сергей.

Та недовольно морщит носик.

–Сергей, моя подруга, Ольга Зацветаева. Мы с ней и другими девочками нашего класса, знаешь, на практической вместе в белошвейной мастерской мадам Ламановой работаем. Кружева там дамские плетем, белье да модные платья. И ремонты своим делаем. Ты, если что нать, заходи к нам, не стесняйся.

Иду с Анфисой и Ольгой по двору обратно в классы. Анфиса держится за мою руку.

–Месим-месим тесто, идут жаних с невестой, -а-а-а-а! -кричит и разбегается малышня. Это Ольга, смеясь, решив защитить подругу, игриво побежала ловить малышню. Улучив момент, спрашиваю Анфису:

– А почему ты решилась меня поддержать?

Ее ответ поразил меня до глубины души:

– Ты что-ж, думаешь, я не видела в твоей игре магию? Видела! Но по твоему лицу было заметно, что о ней ты не знаешь. Или хорошо прячешь ее. Конов, кто ты?

Че? Чего я прячу?

В один из обычных зимних дней во время урока в наш класс зашла Акулина Валерьяновна и сделала объявление о проведении литературно-музыкального вечера с песнями и плясками для девушек и юношей из старших дортуаров. И предложила каждой группе подготовить в свободное время репертуар для праздника. А-ля наши школьные капустники в актовом зале. Пообещала на вечер самых настоящих музыкантов, помимо нашего аккомпаниатора с уроков пения.

Наша компания сидела в комнате и предлагала свои варианты. Активничал Илья:

–А давай спою манерное, девушки такое любят....

–Любила я, страдала я

–А он, подлец, сгубил меня...

Ребята стали останавливать его:

– Нет-нет-нет! Илья, у нас вечер романтики, а не вечер трагедии!

– Ну тогда давай спою ось это:

–Он, конечно, был мужчина

–А жена, наоборот...

Снова недовольные крики ребят

–Фу-у, Илья! Вульгарно! Не пойдет!

–Зато весело!

Устав спорить, обратили внимание на тихо потешающегося над ними в стороне Сергея:

–Сергей, что скажешь?

–Да скука с вами! Вечер же с девушками, с плясками. Такая возможность с ними потанцевать, девчат потискать. А с тем, что, парни, предлагаете, мы так и будем просто так по углам стоять. Нам нужна заводная веселая песня. Чтоб мы всех порвали, да так! Чтоб все, ах! И в пляс пошли и подпевали. Ну, например, такая – и юноша нараспев пропел строки.

–Конфетки-баpаночки, словно лебеди саночки,

–Эй, вы, кони залетные, слышен кpик с облучка.

–Гимназистки pумяные, от моpоза чуть пьяные

–Гpациозно сбивают pыхлый снег с каблучка.

–Во! Да-да-да! Сереж, именно это, что нужно – неожиданно сразу согласился Илья.

–Точно, ноги сами в пляс идут – восторженно сказал Олег.

–Ба! А это и я спою! – пробасил Петька.

–Ты-ы-ы! Пе-еть будешь?! Так тебе ж ведьмедь по ушам оттоптался! Сам же говорил. Скажи лучше, на кралю свою черноглазую, верно, впечатление произвести хочешь!

–А то! Чем я хуже?

Все рассмеялись.

Ребятам так понравилась услышанная песня, что они единогласно приняли ее, немедленно принявшись ее разучивать. Накануне вечера они встретились с приглашенными на вечер музыкантами, работавшими в ресторане неподалеку. Мужчины расставляли в парадной зале, принесенные с собой, музыкальные инструменты. Сергей, дождавшись, когда они будут готовы, пропел им текст подготовленной к вечеру песни. Еще ждал, пока музыканты подберут для нее подходящий мотив и настроятся на нее.

Старший из музыкантов удивленно спросил:

– Хороша вещь. Откуда она?

– Из далека. Да и какая вам разница? Ну как, сможете мотивчик на нее наиграть?

–А текст мне потом не писнешь?

–Утром деньги, вечером стулья. Вначале мотив, потом стихи. После вечера.

–Наглыш какой, ты посмотри. А по виду твоему прям и не скажешь.

Литературно-музыкальный вечер начался стандартно и скучно, как я и предполагал. Девушки в школьных платьях, все как одни с накрахмаленными и отутюженными белыми фартучками, шепчась друг с другом, стояли по углам парадной залы приюта. Парни, в не менее чистой форме, белых перчатках и щедро натертых ваксой ботинках, кучковались у стен, заинтересованно поглядывая на наряженных девушек. В стороне на принесенных и расставленных заранее стульях сидел весь преподавательский состав с приглашенными ими гостями. По слухам, в гостях был какой-то проверяющий инспектор, из самой канцелярии Императора. Особенно заинтересованной из всех них была Федора Ильинична, иногда пассами своих рук пытавшаяся вмешиваться в процесс исполнения девушками и юношами песен.

По регламенту вечера на импровизированную сцену вначале выходили девушки, которые выступали, иногда с инструментом, взятым ими на уроках музыки. После чего их сменяли юноши. Из всего того, что они пели, ничего не запомнилось, ибо слушать песни тех лет для меня скука смертная. У некоторых еще и петь выходило плохо. Иногда мне так и хотелось нажать кнопку ‘стоп’ и перемотать запись концерта вперед. Вечер совершенно не клеился. И если еще и танцы такие будут, то у-у-у, фигушки Анфиску лично мне потискать удастся.

Наш выход. Выстраиваемся на сцене. Радостные Петька с Олегом и Ильей перед началом исполнения хвастливо выглядывают стоящих в зале своих красавиц. Какие мы. Киваю музыкантам, мол готовы. Старшой, мотивированный новой песней, подмигивает, мол у нас все в ажуре. Федора Ильинична поглядывает на Петьку с Олегом со удивленно-скептическим лицом. Типа, а вы куда, ребята, на сцену, у вас же ни голоса, ни слуха. В общем, ничего хорошего сейчас не выйдет.

Музыка, туш!

Дальше звучит песня ‘Конфетки-бараночки’ (‘Москва Златоглавая’)

Музыканты не подкачали. Заводная музыка и не менее заводная песня ‘завела’ всех. На бис ребята выходили аж несколько раз подряд. Благодарные зрители начали с подпевания припева, после чего занялись не менее жаркими танцами. Танцевали даже строго державшиеся перед нами преподаватели, оказавшиеся реально по жизни веселыми людьми. Когда от ‘Конфеток’ зрители подустали, музыканты сумели поддержать настрой вечера, продолжив исполнять другие, свои и не менее заводные мелодии. В танце со мной Анфиса смеялась и делала хвастливый вид перед подругами. Мол смотри, какой у меня. Рядом кружилась со своими девушками наша компания. И только на лицо сильно потрясенной музычки, Федоры Ильиничны, надо было смотреть.

Чую, получит теперь вся наша гоп-компания на уроках пения по самые помидоры.

В первое в своей приютской жизни увольнение меня отпустили только с сопровождающим. Договорившись с Олежкой, и получив отпускной билет в город, мы вдвоем после уроков отправились гулять по городу. Особого маршрута не было, мы просто слонялись по городским улицам, разглядывая чопорных девушек, витрины и прилавки в магазинах. Я же, втайне от Олега, для себя искал возможность хоть как-то заработать. Денег у меня не было, но мой “контролер” обещал поделиться копейкой. Прошлявшись вдоволь, мы остановились у одного большого дома. Купив у стоявшей на улице бабки-коробейницы мне и себе по маковой булке со сбитнем и наскоро перекусив, Олежка обратил внимание на висящую рядом с дверью вывеску. На ней было написано “Добровольное общество помощи армии, воздухоплавательному и морскому флоту”. Такие общества периодически на уроках нас просил посетить наш географ.

–О, Серег, а давай сюда зайдем?! – предложил мне Олежка, хватаясь за латунную фурнитуру большой двустворчатой массивной двери. От нечего делать мы зашли.

В большом зале были развешены плакаты патриотического содержания, приглашавшие соискателей поступить в армию, морской или воздушный флот. А яркие картины, весьма похожие на комиксы, зазывали молодых ребят и девушек становиться медсестрами, воздухоплавателями и водителями паровиков. Особняком стояли магические курсы. Администратор, стоявший за конторкой в большом зале, увидев двух вошедших ребят, поманил к себе, приглашая:

– А что вы хотели молодые люди? Вас что-то интересует? Паромобили, армия, а может быть, бипланы?

–Дирижабли! – выпалили мы одновременно с Олегом и тут же рассмеялись, довольные случившимся эффектом.

Администратор общества, видя наши довольные лица, рассмеялся тоже и успокоившись, попросил наши документы:

–У вас есть с собой какой-то документ? Паспортная книжка, справка, билет.

Мы полезли за пазуху, в свои карманы и вытащили свои ученические билеты, выданные приютом. Тот прочел содержащиеся в них записи и нахмурился.

–К сожалению, молодые люди, на дирижабли нынче набираются флайт-юнги, но вы точно нам не подойдете. Обучение практике ведется на дирижабле с проживанием, а тот постоянно в полете. Вам сложно будет совместить проживание с учебой в приюте и полеты на дирижабле. Сожалею. Не положено.

Олег приуныл. Администратор, видя наше изменившееся настроение, продолжал:

–Могу предложить, молодые люди, приобрести нынче популярную профессию парториста. -Попросту говоря, водителя парового трактора: – А там и до паромобиля недалече. Это отсюда недалеко, в Семеновской пуще. Обучение по выходным, за счет общества. Ну что, я пишу вас ребята, согласны?

К сожалению, предложенный администратором иной вариант нам не понравился и теперь мы уж сами от него отказались. В отказе, помотав головой и с тяжелым сердцем, забрав свои ученические билеты, мы с Олегом вышли из дверей добровольного общества. На выходе Олег только горько вздохнул:

–Батька у меня на пароходе плавает. Снится мне ночами, как я к нему на дирижабле...Эх ма!

-Ну, с чего начнём-с, молодые люди!

С этих дежурных слов начинался новый урок тартарской литературы. Григорий Петрович, сухонький, немного подслеповатый, но всегда добродушный и не помнящий обид, старичок медленно прохаживался в проходах мимо парт. Сообщив нам название новой темы и с десяток страниц с учебника, которые мы должны были непременно прочесть и заучить к следующему уроку, он садился за стол и принимался сидя разъяснять нам новую тему. Медленнее, медленнее, еще медленнее, почти останавливаясь.

И засыпал. Прямо на уроке. Иногда всхрапывая. Правда сказать, иногда он все же просыпался и сходу начинал рассказывать дальше. Прямо с момента, как заснул. Как у него это получалось? Не знаю. Прямо загадка. Ну а мы что? Не будучи дураками, шторы на окнах сразу закрывали и сидели себе в классе. Бурчим себе тихо, не отсвечивая, занимаясь своими делами и разговорами. И также тихо, пытаясь нашего литератора не разбудить, выходили из класса по звонку, оставляя того в тишине. Когда позже наш учитель просыпался один в темной комнате, он, как ни в чем не бывало, выходил из класса, смешно щурясь сонными глазами.

Иногда были приколы. Любили парни в классе над Григорием Петровичем подшутить. Измазанные сзади мелом штаны, считай, просто классика. А то Петька разок рожки из бумаги сделал и пока наш преподаватель дрых на стуле, положил их на его голову. Его смешной вид вызвал сдавленный смех всего класса. Не всегда шутки ребят оканчивались хорошо. В другой раз учитель налил себе стакан воды, отпил немного и оставил стакан на столе. Ну и заснул как обычно. Венька Малеев, шутки ради, из тонкой серой нитки накинул лассо на стакан. И хитрой системой перевязал стул и ногу преподавателя. Правда до звонка мы из класса слинять не успели. Наш старичок проснулся уж сильно раньше и не менее резко встал. Привязанный к его ноге стакан упал на пол и разбился. В содеянном естественно никто не признался, поэтому пришлось недовольному сим фактом учителю назначить виновника. Заставив того заниматься уборкой, вытирая пролившуюся на пол воду. А после всему классу отвечать на задаваемые по прошлой теме вопросы. Двоек и колов в тот день было поставлено много. И Веньке заодно от нас досталось...после отбоя.

– Конов, скорей беги в парадную, там тебя какой-то важный гость дожидается?

Крикнув мне, староста убежал дальше.

– Бардин, что ли, пришел? – первой была эта мысль.

И вправду, в парадной меня ожидал коллежский асессор. При виде меня он поднялся с красивого стула, большой комплект которых стоял в парадной для ожидания важных гостей.

–Ну, здравствуй, Серёжа! Как ты тут? Освоился?

– Да ничего, господин Бардин, спасибо. Все нормально.

– Мне было бы приятней, ежели ты звал бы меня Петром Алексеевичем.

– Все нормально, Пётр Алексеевич.

–Вот так-то лучше. Сергей, ты ничего не вспомнил о своих? Нет? Жаль, полиция по твоему описанию пока не нашла твоих родных. Но ничего, ищут пока, не переживай...найдутся.

Разговор не складывался. У нас обоих не было общих тем для поддержания разговора, поэтому Бардин, быстренько выяснив все интересовавшие его вопросы, начал потихоньку собираться.

– Сергей, я не смогу вскоре чаще приходить к тебе...в ближайшее время его превосходительство направляет меня в разные места, поэтому сам понимаешь ...Если тебе что-нибудь когда-нибудь понадобится, по этому адресу сможешь застать меня или помощь окажут – с этими словами Пётр Алексеевич передал мне свою визитку.

– И вот, держи, это тебе на всякие расходы – и вручил мне небольшую стопочку денег новенькими сине-розовыми ассигнациями, перевязанные желтоватой бумажной ленточкой. Пятьдесят целковых рублевыми купюрами с большой надписью на каждой “Государственный кредитный билет Гран-Тартарии. Кредитный билет разменивается на золотую монету без ограничения суммы.”

–Зачем это?

–Держи, держи, не отказывайся от них, вдруг пригодятся...на лечение там или еще куда!

Естественно, отказываться от денег я не стал, и вскоре Бардин ушёл, оставив меня наедине с еще одной проблемой. Куда спрятать полученные от него деньги. Первые мои деньги в новом мире.

Стипендию я еще не получал, до неё еще оставалась какая-то пара недель, поэтому проблема хранения наличных денег в приюте встала в полный рост. Как там наши ребята решают эту проблему? В свой шкаф с одеждой их не спрячешь, замков и сейфа там нет. Сторожа тоже. Бумажника нет. Хранить под подушкой? В матрасе? Так убирают у нас. Носить постоянно с собой – не вариант. Спрятать в носках? Зашить в пальто? И как это сделать незаметно? На виду у всех? Нее, не вариант совершенно. А может, в банк положить? О, а это идея. Только придется на завтра увольнительную оформлять.

Получив разрешение классного надзирателя на увольнение и отпускной билет в город после занятий на несколько часов, я спрятал полученные от асессора деньги на дно своих сапог. Ф-фух! Вроде не заметно! И таким вот образом ходил до самого увольнения.

– Милай, так тебе банк нужен?! Идёшь прямо с три квартала, затем на улицу налево и прямо еще квартал. Там поспрошаешь кого али сам увидишь.

Уточнив у проходящей мимо женщины, где находится ближайший банк, двинулся в показанном направлении.

Увидев дом с вывеской “Гран-Тартарский торговой промышленный коммерческий банк въ Н.П.Б.”, решительно зашагал к его входу. Стоявший на входе угрюмый швейцар смерил меня придирчивым взглядом и спросил:

– Приютский, а ты куды? Не видишь?! Здеся банк, для важных господ. С деньгами.

– Так мне, собственно, банк и нужен.

– Паря, кхм...тебе сколько лет? Откуда у тебя могут быть деньги? Брысь отсель, неча тут шастать.

– Пусти!

– Не пущу!

На нашу громкую перебранку выскочил помощник управляющего.

– Что тут происходит?!

Да вот, хочу счёт в вашем банке открыть, а этот... смерив его взглядом: – Не пускает. Маловат, говорит. Вы же так всех клиентов распугаете.

– Так! – быстро оценив ситуацию, помощник впустил меня внутрь банка, одарив стоявшего на улице швейцара убийственным взглядом.

– Пройдемте-ка в зал.

Встав самолично за конторскую стойку, помощник спросил:

– Примите извинения за действия нашего сотрудника. Так что вы хотели?

– Я хотел бы открыть счёт в вашем банке на свое имя и положить деньги.

– Хорошо. Только у нас счета открываются при наличии документов или в присутствии родственников, опекуна или поручителя из клиентов нашего банка.

– У меня при себе ученический билет. Подойдет?!

– Покажите.

Помощник прочитал врученный ему билет и ушёл за дверь, посоветоваться с начальником. Через несколько минут он вернулся.

– А какую сумму вы хотите положить на счет?

– Сорок восемь рублей!

Пару рублей я все же решил оставить при себе. На всякие мелкие расходы.

– Один момент. Сейчас все сделаем.

Через полчаса я вышел из банка, лишившись имевшихся наличных денег и став обладателем депозитного счета на свое имя, с возможностью его закрытия в любой момент. За их использование от банка на счет должен капать небольшой процент. Еще дали ключик с символикой банка и номерком. Как клиенту. Лиха беда начало. Швейцар молча смотрел на меня исподлобья, опустив голову. Да и хрен с тобой, золотая рыбка, обойдусь без твоих извинений. И принялся гулять по городу дальше, благо до конца увольнительной еще несколько часов. Была у меня еще одна причина для прогулки, кроме более тесного знакомства с городом.

Осознав, что найти способ вернуться обратно в обозримое время, ничего не зная, вряд ли получится, я подумал, о том, как хорошо бы конвертировать имеющиеся знания о моем мире в звонкую монету здесь. Очередная прогулка по городу была одним из способов разведки идей, которые можно было бы воплотить в этом мире.

Первой вывеской из многих, попавшихся мне на глаза, была вывеска “Магические услуги для дам и сударей”, хорошо врезавшаяся мне в память в ходе незапланированного визита в полицию. Захожу. Ничего такого необычного, похоже на какую-то контору. Никакого необычного антуража.

– Что вам угодно, сударь?

– Добрый день. А вы маг?

–Ну раз вы вошли в мою контору, то да, следовательно, вы видите пред собой мага. Что вам угодно?

–Видите ли, господин...э-э-э

–Рамсфогель...господин Рамсфогель.

–Видите ли, господин Рамсфогель, мне сказали, что у меня есть магические способности. И в полиции рекомендовали вас. Я же ...

–Хотел проверить их наличие и научиться пользоваться. Верно, молодой человек?!

–Именно так.

–Ну что же, постойте смирно. Мне надо взглянуть на вас.

Старичок снял пенсне, как-то прищурившись, смерил меня взглядом и следом надел пенсне обратно.

– Ну что же. Вас не обманули, способности к магии у вас действительно есть, возможно сильные и пока не никак разбужены, но...

–Что, но?

– Я не могу взять вас в работу до тех пор, пока вы не представите бумагу, подтверждающую вашу принадлежность к дворянскому сословию или родовые привилеги. Или письменное дозволение военного министерства. Ну и хотелось бы услышать звон денег.

–И много денег надо?

–Пятьсот целковых. И ни грошем больше. Незаконными делишками старик Рамсфогель не занимается.

Я аж присвистнул. Такой суммы у меня не было.

–Я правильно понимаю, что ничего из этого у вас нет?

–Да, вы правы! Я не рассчитывал на такую сумму. Мне кажется, вы определили это сразу, едва только я вошел к вам. Удивлен, что вы меня сразу не отправили посвояси.

–Кхе-кхе-кхе, завидная проницательность, молодой человек. И фу-у-у...Ничего. Вы молоды. Будь вы в иной одежде, обмануть бы вам меня все равно не удалось, равно как меня не обманет ваша гимназическая форма. А так. Все у вас впереди. И я верю, рано или поздно все это у вас будет. И тогда магическая контора Рамсфогеля – к вашим услугам.

– Господин Рамсфогель! -решил я спросить его снова.

–Да-да, молодой человек.

–А вы не можете примерно сказать, к какой именно области магии у меня предрасположенность?

–Отчего ж не сказать? Скажу. У вас способности к магической левитации. Но на этом все. Меня ждут иные дела. До свидания, молодой человек.

–Доброго вам здоровья, господин Рамсфогель и спасибо за консультацию.

–Кхм! Какая нынче молодежь пошла.

Вышел я оттуда совершенно ошарашенным. И как мне в себе эти способности будить? Я ж не дворянин. Привилегий нет и в ближайшее время не предвидится. Денег пока таких нет, но похоже это самое легкое, заработаю когда-нибудь. В армию идти? На потенциальную войну? Ф-фу, что-то нет у меня желания. И надо ли будить лихо? И хочется мне, и боязно. Вдруг еще в какого-то монстра превращусь.

Второй вывеской, заинтересовавшей меня, стала вывеска ‘Лавки фабрики мельхиоровых на серебристо-белом металле изделий “Iосифъ Фрутте”. Филиалъ в С.П.б. За стеклом светились прилавки и шкафы, полные столовых приборов и посуды. Вазы, бронзовые статуэтки и явно подарочные вещи, стоявшие в зале в многочисленных стеклянных шкафах, завершали ассортимент дорогого магазина. Засунув руку в карман, проверил в нем наличие батиного подарка, складного многофункционального ножика, купленного им по случаю в дьюти-фри в аэропорту Женевы. Продавать за так не хотелось. Теперь в деньгах я уже так сильно не нуждался. Просто хотелось пристроить его с пользой для себя, на условиях, ну как с Емельян Емельянычем. Тут вроде специалисты сидят, должны вещь оценить. Подбросил ножик в воздух и поймал. Была-не была. Не попробуешь-не узнаешь. И решившись, открыл дверь магазина.

В магазине было обманчиво тихо. По крайней мере, покрутив головой, ни за прилавком и за шкафами, как мне показалось, никого не было.

– Милостыню не подаем и ничего не купляем – от неожиданности и этого противного голоса я даже вздрогнул. Покрутив головой активнее, нашелся его источник – вышедший в зал из смежной комнаты высокий и худой человек в черной льяной косоворотке, отделанной декоративными коричневыми оборками и такого же цвета пояском.

Я подошел к прилавку и все же достал ножик. Раскрыв его лезвия и встроенные инструменты, положил его в таком виде на торговый прилавок.

– Сказано ж, молодой человек, не купляем!

– Сударь, вы посмотрите, может все-же вас это заинтересует?

Он недовольно смерил посетителя взглядом, надел монокль и наклонился. Внимательно посмотрел на нож, после чего недоверчиво потрогал раскрытое лезвие своим пальцем. И выпрямившись, удивленно бросил:

– Надо же. Интересует! А ну-ка, молодой человек, идите за мной.

Забрав с прилавка нож, пошел на ним следом в темень узкого коридора. Дойдя до небольшой комнатки, явно служившей конторской магазина, мужчина пропустил гостя вовнутрь и зашел следом. Послышался звук поворачиваемого ключа. Я напрягся.

– Чтобы нас никто не беспокоил – сказал мужчина и сунув ключ в карман, подошел к конторскому столу, на котором стояла табличка с надписью Иозеф Любомирский, управляющий. И сел за стол.

– Покажите!

Снова пришлось достать ножик. Положил его на стол. Йозеф, думаю, что это был он, взял его в руки.

– Надо ж, какой он? Откуда это? Твой?

– Кто он?

– Нож. Отколь он у тебя?

– Это мой нож. Откуда – не скажу. Сделано одним мастером по моему заказу. Хочу продать. Как идею. Мне показалось это хорошей идеей. По крайней мере таких ножей у вас нет. Нравится?

– Нравится! Но ты все же мне скажешь, откуда взялся этот нож. По-хорошему. – пряча мой нож в своем кармане

Я напрягся, одновременно обдумывая, стоит ли теперь об этом говорить. Управляющий истолковал молчание парня как отказ и произнес:

–Жаль!

И мужчина схватился за ручку верхнего выдвижного ящичка, став вытаскивать предмет, весьма похожий на двуствольный пистолет, оружие. Вытащив его, он положил его на стол.

– А теперь я хочу послушать, как у тебя оказался нож из бреарлевской стали.

–Какой? Какой стали?

– Говори! – взревел мужчина, – Откуда у тебя взялся нож из новейшей стали? Чье клеймо стоит на металле? Говори давай!

– Верните нож, я не буду ничего продавать!

– Щенок! Говори немедля! А то вызову полицию! Обвиню тебя в краже! Наших секретов.

–Верните мне нож!

В ответ на это мужчина потянулся к оружию. В этот момент Сергей решил действовать. Перемахнув через стол, ногой ударил по руке, уже схватившей за рукоять оружие. Йозеф охнул, бросая его. Завершающим ударом по шее ладонью ребром, юноша вырубил противника.