Текст книги "Дух трудолюбия (СИ)"

Автор книги: Андрей Горн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 26 страниц)

–То есть, если перестать давать эти камни или они, не дай бог, кончатся? – уточнив, прервала слова доктора ее величество.

–Да! Через час-другой все! Наш государь отдаст богу душу. И то, что пока жив, благодарить надо того парня, что его оттуда вытащил и поделился жизненной силой. Без него... – доктор многозначительно промолчал: -А мы поддерживаем его жизнь чем можем и пока есть чем.

Шли во дворце и первые разговоры о передаче власти. Императрица при малейшей попытке первых новоназначенных и.о., взамен погибших на балу, придворных начать разговор о перспективах передачи власти согласно Уложения от оного отказывалась, прося отложить разговор на более позднее время, первые дни находясь у постели венценосного супруга. Первые совещания о делах государственных проводились в спальне, позже изредка перемещаясь в рабочий кабинет государя.

–Уж лучше бы он меня там оставил, чем такая жизнь!

–Мика-а! Что ты такое говоришь?

Но этого я ничего не слышал, ибо сам лежал тогда в палате под строгим надзором докторов.

А Павел же сидел с нами рядом, сверкая лаком прюнелевых штиблет и в почти таком же, как у меня, новом щегольском костюме из нежнейшего габардина, срочно пошитым дворцовым портным по самой последней столичной моде. Правда с моими правками, вызвавшими поначалу неудовольствие старого портного, но небольшая настойчивость, проявленная мною в отстаивании своих идей, возымела действие. А уж полученный результат был выше всяких похвал. Бардин все время молчал, жадно впиваясь в городские улицы глазами и впитывая, как губка, окружающую картинку. Мы с Сашей парню старались не мешать, он словно отрешился от этого мира, напряженно думая о чем-то своем. Прибыв вскоре на место, наша охрана привычно рассредоточилась по сторонам, дежурно отсекая случайных, имевших несчастье гулять в это время по тротуару, людей, беря под свою охрану парадный вход в дом.

Петр Алексеевич, вопреки обыкновению, был уже дома. Недавно плотно отобедав вместе с женой и детьми, он сидел в своем кабинете у недавно установленной в квартере новой модели телеграфного радио, собираясь с последними мыслями. По доходившим до него последним слухам, знакомые из контрразведки и его непосредственный начальник почему-то отвечать никак не пожелали, многозначительно набрав в рот воды, в столице на балу была осуществлена попытка государственного переворота. Похоже успешно отбитая, раз на третий день комендантский час в городах был отменен. Но раздававшиеся среди людей шепотки сообщали об многих погибших на балу. Так это или нет, в дежурных сводках не сообщалось. По их ведомству шла информация о найденных охранкой и убитых бомбистах, нагло атаковавших полицейские околотки столицы, вокзал и центральный телеграф, из-за чего случились перебои с подачей и приемом сообщений и среди людей поднялась паника. Неработающий который день телеграф запустил множество слухов. Что на фронтах творилось что-то непонятное. Что катайцы начали очередное свое наступление. И по тем же многочисленным тревожным слухам, ожидалось оное и с запада, что, впрочем, опровергалось, прочтенными на работе и присланными с Адмиралтейства и по линии его ведомства, текущими сводками. Также под вопросом была и новая, обещанная лично его величеством, служба. И хотя от обдумывания и переваривания услышанных на вечерах слухов ясности в голове коллежского асессора больше не стало, мужчина крякнул с досады и решил доверять только фактам. А они сообщали, что военных и полиции на улицах-было немало. И все же, вечером, в это время мужчина ожидал у телеграфа весьма важное заявление. Прямо из Императорского дворца, анонс которого зычно выкрикивали на дорогах все встреченные им уличные мальчишки-газетчики. Внезапно раздалась трель настойчиво звенящего входного звонка.

– Маланья, кого там нелегкая принесла? – асессор нетерпеливо выкрикнул в коридор, пошедшей встречать первой, горничной. Не услышав от нее ответа, мужчина повторил вопрос вновь и снова услышав в ответ тишину, решительно направился прямиком к входной двери. Из парадной выглянула его дочь Варвара, через открытую дверь которой, проходящий мимо по коридору Бардин, заметил супругу с младшеньким, которые сидя за столом, раскладывали карты и читали книгу. Наконец, добравшись до прихожей, Петр Алексеевич открыл дверь:

–Маланья, что такое, я ж спрашиваю? Кто там?!

Горничная, резко повернувшись к хозяину квартиры с выпученными глазами, отчего весьма удивила мужчину, медленно, словно заикаясь, ответила, одновременно прижимаясь вплотную к стене. Явно давая мужчине больший обзор:

– Петр Алексеевич, а ...а это...к ...к вам...пришли.

Вниманию коллежского асессора представились стоящие в дверях два крепких высоких бойца в зелено-красных кафтанах Лейб-Гвардии Преображенского полка с парострелами в закрытых кобурах. Убедившись в безопасности, лейб-гвардейцы разом расступились, пропуская в прихожую новых гостей. Первым в квартиру медленно, словно смертельно усталый, вошел Павел. За которым в прихожую следом важно и степенно вошла ее высочество. Я же, галантно пропустив свою даму вперед, был замыкающим. Отчего то невысказанные мысли парня мне были сильно близки. И я бы тоже подписался бы первым, под каждым следом сейчас сказанным Павлом словом.

–Здравствуй, отец. Я вернулся.