Текст книги "Мытарь"

Автор книги: Андрей Фролов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Яна появилась в дверном проеме, ведущем в кухню, вертя в руках блеклую фарфоровую балерину с отколотой ножкой. Она ввалилась в комнату, щурясь в полумраке, и подошла к Андрею, вертя находку в руках.

– Смотри, – кивнул тот, – какие причудливые узоры может создавать время и сквозняк. Тебе понравится...

Девушка язвительно улыбнулась, повела плечиком и повернулась, следя за его жестом, замерла. Быстро запихала фигурку в карман штанов.

– Нравится?

– Уходим.

– Что? – не понял Андрей, а Яна уже толкала его к выходу, нашаривая на поясе обрез и лихорадочно оглядываясь. – Да что случилось-то?

– Это не причудливые узоры времени и ветра, – прошипела она сквозь зубы, отчего-то пригибаясь и продолжая осматриваться. Уперлась рюкзаком в косяк двери, вскрикнула, оборачиваясь, едва не свалив с ног Андрея. – Выходим, быстро и осторожно!

– Что ты увидела? – Андрей недоуменно озирался, но пистолет достал. – Привидение?

– Это паутина, – сказала она, и Андрей почувствовал, как в желудок провалился комок льда. Он обернулся, пристально вглядываясь в заплетенный полупрозрачным узором проем, и вздрогнул. Паутина была такая толстая, что сразу и не поймешь, словно сплетенная из мотка белых шерстяных нитей. А в самом ее низу, не замеченный сразу из-за кучи мусора, висел начисто обглоданный скелет то ли собаки, то ли невероятно крупной крысы.

– Вот они, – внезапно выдохнулаЯна и отшатнулась обратно в комнату. Андрей резко обернулся, поднял глаза на темный потолок коридора и оцепенел. – Мы в ловушке.

Их было двое. Темные мохнатые тела размером с обеденное блюдо, толстые, разбросанные по потолку лапы. Один сидел в углу коридора, другой, что покрупнее, осторожно и бесшумно перебирался к комнате, где находились люди. Край проема входной двери, видимый из комнаты, посверкивал свежими, блестящими от слизи нитями.

Андрей сжал рукоятку пистолета, ощущая растущую внутри панику. Мохнатая тварь, с неземной грацией переставляя оканчивающиеся когтями полуметровые лапы, осторожно подбиралась к комнате, волоча за собой по потолку клейкую ленту паутины.

Яна задрожала всем телом, присела еще ниже и застонала, не в силах отвести взгляда. Андрей обернулся, замечая в большой комнате, за закрытым проходом, шевеление темных силуэтов. Хрустнуло стекло под лапами паука, Андрей судорожно втянул воздух и крепко схватил плечо Яны:

– Стреляй!

Она вздрогнула, рванулась от его прикосновения, озираясь безумными глазами, но Андрей удержал, притянул обратно.

– Стреляй, – повторил он. Паук достиг притолоки, начал вползать в комнату. Девушка взвизгнула, подняла обрез, прицелилась в переваливающееся в комнату мохнатое тело размером с футбольный мяч, отвернула лицо, зажмуриваясь, и выстрелила. Оглушительный хлопок, облако дыма и скрежет жвал, переходящий в повизгивания. Заряд смахнул паука с потолка, отбрасывая прочь, и насекомое отлетело обратно в коридор, выплескивая из развороченного брюха слизь. Андрей подхватил девушку под локоть и рванулся следом через клубы порохового дыма. Сзади заскрежетало, что-то упало на пол.

Они ввалились в комнату, с ужасом разглядывая заплетенный выход наружу. Второй паук, сидящий в углу, неожиданно стремительно задвигался, в долю секунды переместившись с потолка за кучу хлама на полу.

– У-у-убе-убери их от меня, – всхлипнула Яна, опускаясь на колени и закрывая лицо ладонью, – пожалуйста, убери, а-а-а...

Андрей, не спуская груду хлама с прицела, резко дернул девушку вверх, оторвал от лица руку.

– А ну-ка отставить! – рявкнул он. – Кончай истерику, дура! Быстро!

Она подняла лицо, перекошенное от страха, что-то ответила, и в этот момент паук метнулся к ним. Андрей отшвырнул девушку, развернулся, пользуясь рюкзаком как противовесом, и выстрелил, едва успевая следить за размытой, семенящей палками лап тенью.

Паук заверещал, перевернулся, сверкая поблескивающей в пузе стрелкой, и отлетел к стене. Андрей наконец поймал замершую на секунду тварь в хороший прицел и выпустил пол-обоймы, пришпиливая огромное насекомое к штукатурке железными иглами. Как в коллекцию. Паук подергался, истекая блестящей слизью, и замер, продолжая лишь тихонечко скрежетать.

– Вставай! – снова рявкнул Андрей, одной рукой подхватил разломанный табурет и со всей силы швырнул его в паутину. Нити выдержали, деревяшка приклеилась и повисла, лишь слегка прогнув сеть. Андрей зарычал, оглядываясь на ползущие из-за дверного косяка мохнатые лапы, медленно, словно пальцы пианиста, двигающиеся по стене в поисках зацепки. Ухватился за стоящий напротив двери серый шкаф, отрывая его от стены. Мусор под ногами хрустел и скрежетал, заглушая скрежет подбирающихся пауков.

Пыль, грязь и какой-то хлам, посыпавшийся со шкафа, скрыли Андрея в сером облаке. Он снова зарычал, отчаянно выматерился и отскочил, роняя разваливающийся на лету шкаф в дверной проем. Яна, кое-как пришедшая в себя от опасной близости к мохнатым лапам, взвела второй курок, снова подняла обрез и, прицелившись в появившуюся из-за косяка голову паука, нажала на спуск.

Казалось, что с глухим щелчком осечки лопнули натянутые как струны нервы. Андрей что-то крикнул, девушка завизжала, прямо по полу и трупу первого насекомого отползая от двери, и снова взвела курок. Хлопок выстрела, визг, скрежет и дым, заволакивающий коридор.

Обвалившийся на паутину шкаф смог-таки порвать клейкие нити и с грохотом вылетел на крыльцо, обрывая прозрачную ловушку. Андрей закашлялся, зажмурил глаза и подхватил Яну под локоть:

– Давай же!

Она поднялась на ноги, шатаясь, бросилась за ним. Выскочили на крыльцо, ногами отбрасывая повисшие на оборванных нитях части шкафа, неистово вырываясь наружу и оставляя на паутине, где она ненароком касалась одежды, длинные полосы ткани.

Кубарем слетев с крыльца, бегом метнулись через огород, вышибли калитку и перевели дух только через десяток домов, обессиленно валясь прямо на заросшую дорогу.

– У-у-ух, твою мать! – сказал Андрей, сжимая кулаки. – Любительница старины глубокой! – Он откинулся на заваленный навзничь забор, почти лег на него, жадно хватая воздух открытым ртом. – Понесло ее проникнуться временем предков! Дура!

Яна молчала, тяжело дышала и, не поднимая на Андрея пустого взгляда, рассматривала ботинки и длинную, во всю голень, дыру на штанине, оставленную паутиной. Ее лицо, перемазанное в пыли и какой-то гари, было бледным как холст. Вдруг она повела головой из стороны в сторону, дико осмотрелась, встала на четвереньки, едва не заваливаясь под рюкзаком, и быстро отвернулась к другому забору. Следующие минут пять ее без перерыва рвало.

– Я... я не знала, – наконец выдохнула она, садясь на зад и оборачиваясь. Утерла губы неизвестно откуда появившимся платком. – Я такое впервые вижу... вот зараза...

По ее перепачканному лицу скользнула слеза, она снова отвернулась.

– Вот зараза! Твари гребаные! Вот зараза!

Андрей молчал, пальцем ковыряя пару свежих, прожженных паутиной полос на коже своей куртки. Хотелось курить. И выпить, в общем, тоже. Что бы сейчас Гонзо сказал...

– Заряди оружие, – пересохшими губами сказал он, – и выпей воды.

Она кивнула, взяла протянутую флягу, глотнула, плеснула на платок и старательно оттерла лицо. После этого зарядила обрез.

– Теперь пойдем быстро, – сказал Андрей, осматриваясь, – и никуда, слышишь, никуда не сворачивая!

Она виновато кивнула, шмыгнула носом.

– Выстрелы могли услышать. – Он разрядил пистолет, добил в обойму недостающие иглы. – Так что максимум внимания и скорости, ясно? Шум машины, голоса, любой признак присутствия услышишь – дай знать.

Яна снова кивнула.

– Когда окончательно придешь в себя, тоже дай знать...

Дальше отправились только через четверть часа. Яна вроде оклемалась, а щеки приобрели почти привычный розовый оттенок. Но все еще вздрагивала, настороженно оглядывалась по окружавшим их дачным домикам, уже не таким тихим и покинутым живыми существами, и пошатывалась, не выпуская обреза из рук. Шла тем не менее все равно хорошо и движение не замедляла. Андрей нервно поглядывал на часы, размеренно топтал жухлую траву, плевался, чувствуя исходящий от прожженных на куртке дыр приторный запах, и старался держаться середины дороги.

Огороды, домики, дома, сараи и дорога, петляющая между ними, все никак не кончались. Предложение влезть на крышу одного из домов и осмотреть этот бескрайний океан человеческих творений если у кого-то и родилось, то так и осталось невысказанным.

– А ты ведь тоже испугался, да? – внезапно усмехнулась Яна после получаса угрюмого, настороженного молчания. Все, пришла в норму.

Андрей пожал плечами, кивнул:

– Нечасто приходится встречаться с мутировавшими пауками размером с дыню, заживо замуровывающими тебя в разваливающемся доме. А знаешь... ты молодец. Правда.

– Спасибо. – Девушка улыбнулась, приостановилась, позволяя догнать себя, и прикоснулась к его руке. – Ты тоже ничего был. «Прекрати истерику, дура!» – грубым голосом передразнила она.

– Я так сказал?

– Да, – посмеялись, все еще немного натянуто, но от души.

Идти стало легче.

– Как-то ты нервничаешь, – подловила она как раз тогда, когда Андрей в очередной раз, покривив губой, взглянул на часы. – Торопишься?

Вместо ответа Андрей тяжело вздохнул и махнул рукой.

– Мы медленно идем? Я уверена, что еще не более получаса и эти участки кончатся. А там и вовсе рукой подать. Что с тобой?

Андрей пожал плечом, сорвал с просевшего плетня гибкий засохший побег, повертел в пальцах.

– Понимаешь, – он помолчал, с неохотой вспоминая последние двадцать четыре часа, – просто вот смотрю я на часы и осознаю, что вот уже целый день как мог спокойно нежиться в горячей ванне и смотреть кабельное, вместо того чтобы носиться по лесам и спасать жизнь от гигантских и, по-моему, весьма разумных пауков...

– Рассчитывал уже вернуться? – Они свернули налево, прошли разбитую водокачку.

– Угу, – Андрей кивнул, – моя машина сломалась, на меня уже несколько раз нападали, и я использовал пистолет чаще, чем в последние три месяца. Расчеты казались такими верными – пять часов туда, пять на месте, пять обратно...

– Если уж о деле, – внезапно оживилась Яна в свойственной всем спутникам Андрея манере, то есть резко меняя тему разговора по собственному усмотрению, – а сколько мы должны взять?

– Ох ты, да чтоб тебя, – Андрей покачал головой, – да сколько ж тебе можно объяснять, что мы не за своими деньгами идем!

– Ну, я вообще-то знаю, – улыбнулась она, – так сколько?

– Тебе лучше не знать. Послушай, Яна. Я не авантюрист. Я – финансовый полицейский, моя задача – выполнить очередную операцию по... в общем, я иду за деньгами, этого отрицать не буду, но деньги это не мои. И моими не будут.

– Да? – хмыкнула она.

– Когда-нибудь, – пожал плечами Андрей, – пенсии, премии, пособия, зарплата, в конце концов...

– Ты обычно работаешь один, да? Поэтому так мне не рад?

– Я работаю на Россию, – по слогам сказал Андрей, начиная выходить из себя. – Возможно, за помощь полицейскому при выполнении задания, хоть и не совсем квалифицированную, – он коснулся свежих дырок на рукаве, – тебе светит премия.

– Значит, – Яна остановилась, пропуская сарказм мимо ушей, – конспирация, да? Не называем вещи своими именами? Нас слушают? Хорошо! Так сколько составит моя премия?

Андрей возвел очи горе.

– Ладно, не притворяйся, это же я, своя девчонка! Получим нужное и разбежимся... если не понравится вдвоем, ладно? Ну, ты чего такой хмурый?! Расскажи мне лучше про место, в которое мы направляемся. Пора уже.

Андрей задумался, мысленно пожал плечами:

– Это деревня в тридцати километрах к западу от Болотного. Там находится резиденция человека, у которого я должен отнять... очень важную...

– ...и ценную!

– ...вещь. Отнять и вернуться.

Она остановилась. Он тоже. Посмотрели друг на друга.

– Этот человек, – осторожно поинтересовалась она, – живет один?

– Скорее всего нет, – честно, совершенно не ожидая подвоха, ответил Андрей. – Я потому тебя брать и не хотел, что опасно это. Охрана скорее всего, дом хороший. У меня фото есть, карты, на привале покажу. Пошли, чего встала?

– И ты идешь к этому человеку с его охраной и стенами один?

– Не понял?

– Ты, может, этот... киборг, а? Такая непрошибаемая машина убийств, чтобы войти в дом с охраной и вынести оттуда эту «ценную вещь»? Или хороший вор?

– Скорее второе, – быстро ответил Андрей, с опаской глядя на распаляющуюся Янку. – И вообще, пойми, я финансовый полицейский. Неужели тебе это ни о чем не говорит? У меня есть большее, чем автоматы. У меня есть полномочия и возможности. Такие, как я, идут в любые точки, используют любые средства и достигают любых целей. – Гонзо бы это понравилось...

– И все-таки вместо того, чтобы нанять бригаду профессиональных специалистов, вооруженных по последнему слову техники и буквально до зубов, ты тащишься туда один?!

Андрей понял, что устал. Потерев лицо ладонью, он произнес очень медленно и серьезно:

– Я обладаю правом войти в этот дом, безнаказанно убить всех присутствующих и унести все мне причитающееся. Просто.

Девушка замолчала, разглядывая словно впервые своего спутника:

– И ты это сделаешь?

Пауза окутала дорогу тишиной.

– Не знаю, – честно ответил тот.

– И кто дал тебе такие полномочия, мистер Полиция?

– Мой президент...

Они молчали, разглядывая друг друга. Холодало, ветер гнал по низкому небу серые бесформенные кляксы, норовя вот-вот ударить то ли снегом, то ли дождем. Яна поежилась, натянула шапку.

– Зачем?

– Как говорит один мой друг, дружины средневековых русских князей набирались отнюдь не только для защиты отеческой земли от набегов лютых врагов. Раз в год, собрав полную дружину, князь отправлялся по своим наделам собирать мзду. За охрану, за справедливые суды, за торговые пути и разговоры с соседями. Кое-кто платить не хотел. Полагался на свои силы и давал князю поворот. Тогда его жгли, били и силой отнимали необходимое. По шкурке, горшку и щепотке с дыма, как говорит мой друг.

– Это же нечестно.

– Нечестно? – Андрей удержался от усмешки. – А чем кормить прикажешь воинов, кроме оружия в жизни ничего в руках не державших? На что стены строить для защиты горожан? На что ярмарки да праздники устраивать? Народ никогда не понимал, за что приходится платить. И это наша беда.

– Политика слабости и рабства. Способный позаботиться о себе не обязан платить кому-либо еще!

– Отлично! Примеры? Страны Средней Азии. В начале этого века произошло полное отделение этих республик в самостоятельные конгломераты каких-то там их стран размером с микрорайон. Россия вывела войска, убрала последние посты контроля. Через ставшую невидимой границу сюда огромным потоком, невиданным прежде, хлынули наркотики, оружие и бандиты! Начались новые войны. Они были в состоянии позаботиться о себе, предпочитая торговать не хлопком, а героином?!

– То, о чем ты говоришь, слишком напоминает военный режим!

– С ростом княжеств и увеличением государственных аппаратов правителю уже не хватало времени и дела, чтобы контролировать сборы. Люди поумнели и притихли. Система стала расти, совершенствоваться. Тогда и появились мы, точнее, наши предки – мытари, извечные враги рода людского, приходящие подобно беде и уносящие последние крохи со стола.

– Но убивать за деньги!

– В этой стране идет война, Яна. И ты знаешь это не хуже меня. Оглянись, это же ты прошла по этим землям, паля из обреза. Тут убивают не только за деньги. За гораздо, гораздо меньшее...

– Для одного человека у тебя слишком много власти...

– Возможно, – медленно кивнул Андрей, глядя ей в глаза, – и я это знаю. Мы идем?

Они продолжили путь молча, изредка бросая друг на друга осторожные взгляды.

– Ты готов к подобной операции, – спросила она затем, – чтобы в одиночку забрать такие деньги и остаться цел? Ты делал подобное раньше, ведь работал один?

– Слишком много вопросов, – рассмеялся Андрей, чувствуя, что девчонка все-таки попала в самую точку, – совсем меня замучила...

Она поняла. Больше ничего не сказала, опустила голову и пошла немного впереди.

– Твое занудство усиливается тем, что ты уверен, что все можешь, – пробормотала она чуть слышно, – ты не можешь просто жить, тебе необходимо рассчитать... Ошибка приводит к катастрофе. Ты ведь на самом деле идешь не за деньгами для себя?

– Нет. Но ты внакладе не останешься, верь. – Он догнал, поймал за рукав. – Ты правда мне помогла, Ян. Даже, наверное, не знаешь, как сильно...

– Тогда почему бы тебе просто не перестать мне врать, Андрей? Я не зарежу тебя во сне, поверь! Перестань плести эту красивую чушь и расскажи мне всю правду, если я на самом деле, как ты говоришь, тут не лишняя! А? – Она остановилась, повернулась, готовая расплакаться, а Андрей застонал и обхватил лицо ладонями.

– Яна...

Пуля срезала верхушку заборной жерди и, взвизгнув, ушла в подсолнухи. Вторая высекла искры из металлического столба справа от дороги. Третья пропахала землю у самых ног Андрея, и когда он уже был готов рвануться в кусты под забором, увлекая за собой Яну, над пустынной улицей пронесся усиленный громкоговорителем голос:

– Не двигаться, вы на прицеле!

Они замерли, обернувшись на голос и разглядывая красные точки лазерных прицелов на своей груди, а Яна тихо, но очень выразительно обрисовала сложившуюся ситуацию в нескольких ярких словах. На улицу поселка выезжал армейский джип.

Очень медленно, словно лениво переваливаясь на ухабах, машина появилась из соседней улицы, завернула и остановилась метрах в тридцати. Верх темно-зеленого джипа был срезан, и это позволило двум автоматчикам встать прямо на задние сиденья, укрепив оружие на металлических трубках кузова. Из крепившегося там же, на каркасе джипа, громкоговорителя снова донеслось:

– Не двигайтесь и не разговаривайте! Сейчас машина приблизится, так что помните, хорошие мои, что мы имеем право открывать огонь на поражение!

Яна еще что-то прорычала сквозь зубы, а Андрей принялся взглядом лихорадочно обшаривать окрестные домики. Через забор, потом к дому, там за вон тот сарай и...

Машина тронулась, медленно начала приближаться, едва помещаясь на улочке по ширине. Повисшие на трубах солдаты при всей тряске профессионально не спускали гражданских с ярких ниточек прицелов. Яна сделала осторожный шаг к забору.

– Не двигайся! – зашипел на нее Андрей. – Мы же на прицеле!

Она ничего не ответила, замерла, а тем временем машина, пробравшись меж двух гнилых и выцветших на тусклом солнце заборов, приблизилась. Заляпанный грязью армейский «ВАЗ» одной из последних моделей остановился в пяти метрах от путников. Стоящие на огневых позициях солдаты ловко поспрыгивали с бортов, не опуская автоматов, а с переднего пассажирского неторопливо полез коренастый сержант, оцарапав дверь о стоящий вплотную забор. Кроме автоматчиков и сержанта в машине оставался еще только водитель.

Сержант в пятнистой форме, крепкий невысокий мужик лет сорока с широким, открытым лицом, отбросил раскачивающийся на шнуре микрофон громкоговорителя и выпрыгнул из машины, приглаживая лопатой пятерни ежик темных полос. Захлопнул дверь. Солдат за его спиной сместился вплотную к забору, не выпуская из поля зрения Андрея. Сержант постоял, неторопливо, словно впервые увидал, рассматривая раскинувшиеся кругом дома, и пошел к Андрею.

Яна собралась, будто готовая прыгнуть, и Андрей поспешил двинуться навстречу военному. Автоматчик подался вперед, сержант предупредительно поднял руку:

– Тише, тише! Не стоит волноваться, я и сам подойду!

– Просто я... – Андрей с ненавистью покосился на девушку.

– Ничего, ничего... – Сержант остановился перед капотом машины, поставив ногу на грязный бампер. – И кто тут у нас есть?

В голове Андрея произошло крушение пяти или шести железнодорожных составов, везших в штаб здравомыслия варианты возможных ответов. Он онемел, в упор глядя на сержанта.

– А вы сам-то кто такой будете, чтоб вопросы задавать?! – внезапно спросила Яна, тоже выходя вперед. Сержант смерил ее изучающим взглядом, усмехнулся:

– Мы, девушка, армейский патруль, а вот кто вы, находящиеся на контролируемых армией территориях, сейчас и будем узнавать! Ясно излагаю?

Водитель в машине закурил. Сержант подошел к Андрею.

– Для начала снимем с моих парней напряжение. Твой обрез, девочка. – Он не глядя протянул руку к Яне, а Андрея спросил: – Оружие есть?

Андрей думал всего полсекунды, всматриваясь в маленькие, опухшие от бесконечных пьянок глаза сержанта. Тот ничего не знал. Вернее, не понял еще. А это давало шанс.

– Есть. Пистолет в кобуре с левого бока. – Военный присвистнул, небрежно расстегнул куртку, кобуру и выдернул наружу «Тигра».

– О-го-го! – Он повертел оружие, забирая у Яны обрез другой рукой. – Вот так игрушка!

Любуясь пистолетом, он понюхал стволы ружья и вернулся к машине, кладя оружие на капот.

– А вот теперь, – по его жесту солдаты опустили автоматы, – можно и поговорить. Хочу предупредить. Воров и мародеров мы вешаем. Охотников за Падалью и сталкеров расстреливаем. Не говоря уже про шпионов... Но честность любим. Так что выкладывайте, кто вы есть такие, и в зависимости от вашего желания дружить мы и будем решать, каким образом поступать в дальнейшем. – Он задумался над собственной последней фразой и почесал пальцами небритую щеку. – Ну, примерно так вот... Снимайте рюкзачки-то...

Они сняли рюкзаки, поставив их прямо на дороге прислоненными друг к другу. Яна нервничала, это было заметно, даже на нее не глядя. Еще секунда-другая, думал Андрей, боковым зрением наблюдая за девушкой, и она взорвется.

– Мы разведывательная геологическая партия, – сказал Андрей, замечая, как впала в глубокий ступор Яна. – Посланы в эти места одной крупной новосибирской компанией для изучения проб грунта, воды, воздуха и живых тканей флоры и фауны...

– Шпионы? – нехорошо улыбнулся сержант.

– Нет! – Андрей весьма театрально всплеснул руками. – Ученые! Новый проект по заселению существующих поселков. При условии их пригодности, конечно...

– Какая тут пригодность! – нахмурился сержант. – Что, не видно? Засеренные места!

– Нам задание дали, – пожал плечами Андрей, – а мы уж его сделаем... там, как выйдет...

– Ну, вот что, мои хорошие. Сбор каких-либо данных на этих территориях запрещен в любом случае. Это военные земли. Испытания тута ведутся разные. Документы, полагаю, при вас? Давайте смотреть. Да, и еще, – сержант почесал подбородок, – стреляли вы?

– Мы, – ответила Яна, – отстреливались.

– И от кого же? – Сержант повернулся к ней.

– От пауков.

– Ага! – Он добавил еще пару метких словечек. – Нашли свою флору! Вот привезите одного такого в город вашему командиру да подпустите в сортир, когда он на очке сидеть будет, а потом уже и о заселении разговаривайте! Ученые! Откуда идете?

– С востока, – ответил Андрей, косясь на выпавшую из забора штакетину, лежащую прямо на дороге.

– Встречали кого? – Сержант сплюнул, разглядывая грязный ботинок. – Людей? Мутантов?

Яна и Андрей слаженно закачали головами. Слишком слаженно.

– Мы тут ищем кое-кого, – Андрей почувствовал, как холодеет в животе, – человечков одних. Стало известно, что группа пиратов от реки на восток идет. Встретить бы их да потолковать. Не выгораживайте их, ребяты, хуже будет, лучше сразу скажите. Все это не люди, а ублюдки... Или, может, парня одного встречали в лесу. Городской такой, чудной. Это беглый. Опасный шибко. Нет? Ну, смотрите... Вань, стукни на базу, что... – Он вопросительно посмотрел на Андрея.

– Геолого-разведывательная партия.

– ...что геологов встретили, пока чисто, пусть вертушку за ними пришлют. А то еще подстрелят вас ненароком, – он подмигнул Андрею, – ну, ребяты мои хорошие, давайте сюда ваши пробы да документики.

Андрей шагнул к сержанту, замечая, как двинулась за ножом рука Яны. Ваня, автоматчик, что держал на мушке Андрея, поставил ногу на заднее колесо и, отложив автомат за борт, подтянулся внутрь машины.

– База, база, это «Ласка», прием. – Он сел прямо на борт и вытянул из глубины «ВАЗа» длинный шнур рации с трубкой на конце. – Ответьте, это «Ласка». Мы в квадрате двенадцать, прием.

Андрей перевел взгляд на выжидающе протянутую к нему мозолистую руку сержанта, потянулся за документами, медленно вложил свой значок в его пальцы. Сержант откинулся на капот, открыл удостоверение, начал изучать. Медленно. Но чем больше проходило времени, тем выше ползли его густые брови. Ваня продолжал вызывать базу, а Андрей старательно прицеливался к броску.

Сержант поднял на Андрея вопросительный взгляд, открыл рот, отталкиваясь от капота, как тут правый висок радиста Вани взорвался вместе с трубкой передатчика, и он рухнул внутрь джипа с навылет простреленной головой.

Сержант замер с открытым ртом, не в силах поверить глазам, а Андрей, не дав себе удивиться, рванулся вперед. Прижал правую руку военного к его боку и ударил своей правой в пятнистый зеленый живот, отбрасывая согнувшегося пополам крепыша на капот. Ударил еще. И еще.

Стоящий с другого борта автоматчик подбросил оружие и мгновенно прицелился в Яну, но девушка уже отпрыгивала, укрываясь за машиной, и тогда он бросился вперед.

Сержант наконец очнулся, роняя значок полицейского, и они сцепились, лупя друг друга кулаками. Армеец был крепкий, очень крепкий, гораздо здоровее Андрея, но первые несколько внезапных ударов дали нападавшему фору. Сержант распрямился, целя кулачищем в правый висок, но угодил лишь в плечо. А Андрей со всей дури зарядил тому ногой в колено и с неожиданной прытью отшвырнул в сторону, разворачивая противника через дальнее плечо. Насколько бы сержант ни был тяжелее, инерция броска сейчас обернула этот вес против него. Крякнув от натуги, Андрей отбросил сержанта налево, ломая коренастой тушей хлипкий подгнивший забор, и отскочил.

Матерясь, военный улетел в жухлые лопухи, с хрустом перемалывая спиной штакетины и грядки, а Андрей уже подхватывал с горячего капота свой тяжелый пистолет.

Выскочившего с автоматом наперевес солдата Яна, поднявшись из-за машины, встретила метким наработанным пинком в пах, одновременно ладонью отводя ствол «Сапсана» в сторону. Узость места – едва ли метровая щель между машиной и забором – просто не позволили тому среагировать, и он, тяжело хрипя, повалился на дорогу, плечом опираясь на передний бампер и прижимая руки к немилосердно отбитому месту.

Водитель, выхватывая свой автомат со специальной стойки, уже выскакивал наружу, дверцей едва не своротив заборчик, когда Андрей с пистолетом в руке упал за машину с противоположного борта. Две ноги в армейских ботинках опустились в жухлую траву, лязгнул затвор, и Андрей вытянул под машину руку, стреляя всего два раза – по игле в каждую ногу. Не успевший захлопнуть дверь водитель закричал так, что, наверное, стекла в округе повылетали, повис на дверце, роняя автомат, и повалился на землю, хватаясь за пробитые ноги.

Яна, наградив солдата еще одним пинком, на этот раз в ухо, вырвала из его ослабевших пальцев оружие и упала в траву, отползая к забору. Андрей влез из-под машины, развернулся, садясь спиной к джипу, и в упор прицелился в грудь поднимающегося из лопухов сержанта. Тот вставал на четвереньки, готовый вскочить и ухватиться за висящий у пояса, в уже расстегнутой кобуре, пистолет. Но Андрей покачал головой, направляя стволы «Тигра» ему в лицо.

Все произошло за какую-то секунду: неожиданный выстрел, разбивший голову радиста, рывок полицейского, короткая драка Яны с солдатом и стрельба из-под машины по ногам водителя, но Андрею показалось, что прошел целый час. Тяжело дыша, он целился сейчас в поникшего плечами сержанта, дикими глазами разглядывающего свой перебитый за мгновение патруль.

Тот был подавлен, убит и растоптан. На коротких волосах налипла желтая трава и листья, лицо было измазано деревянной трухой. В глазах сержанта, еще миг назад светившихся превосходством и уверенностью, сейчас читались страх и мольба. За машиной монотонно стонал водитель, а отрубленный Яной солдат просто не шевелился.

– Так это ты? – выдохнул сержант, поднимая руки. – Не стреляй, полицейский, я...

Арбалетный болт, внезапно выросший у сержанта из левого уха, не дал окончить фразу. Армеец охнул, захрипел, становясь на колени, и пальцами осторожно дотронулся до пробившей голову стрелы. С края губы сорвалась по подбородку ниточка крови. Остекленевшими глазами глядя на полицейского еще несколько секунд, труп сержанта наконец повалился в траву. Андрей, ошарашен но разглядывающий стрелу, заставил себя очнуться и ползком метнулся за машину, стараясь не подниматься из-за заваленного забора.

– Видишь кого-нибудь? – Яна лежала в траве, водя прицелом завоеванного автомата по окрестным домам. Ни движения.

– Нет. – Андрей отполз к ней, подбирая оброненный сержантом значок и настороженно косясь на стонущего в двух метрах раненого водителя. – Но, судя по траектории полета стрелы, это вон те домики.

Крик, долетевший до них секунду спустя, не был четким, как голос армейского громкоговорителя, но смысл понятен

был вполне.

– Эй! Не стреля... Пусть девчон... опусти... оруж... Мы выхо...

Андрей на всякий случай положил ладонь на руку Яны, слегка опуская ствол автомата в землю, а метрах в ста к югу, почти у тех домов, на которые он указывал, показались человеческие фигуры.

– Из огня да в полымя? – Он повернулся кЯне, та не отрывала приклад от щеки. – Как думаешь, кто это может быть?

– Не знаю! – неожиданно резко выплюнула она, сбрасывая его пальцы. – А кто бы и ни был, ничего хорошего не принесет! Стрельба по солдатам! Кончать их нужно быстро и уходить, я думаю! Патруль не на нас повесят, все одно!

– Эй, – Андрей примирительно поднял руку, – тише, ты чего? Не глупи, начнешь сейчас стрелять – а вдруг их там с десяток?! А снайпера их в работе видала? Ты чего завелась, это ж вроде не военные...

– Раз, два. Вон три, четыре, – вместо ответа начала считать приближающиеся фигуры Яна, водя стволом «Сапсана», – четыре, пятый наверняка спрятан...

Сзади свистнули, коротко, предупредительно. Вежливо даже, можно сказать. Яна вздрогнула, до боли сжимая рукоять автомата, а Андрей осторожно перевернулся, держа «Тигр» наготове. В нескольких метрах сзади, по пояс в высохшей серой полыни, стоял парень. Демонстративно покачивая зажатым на сгибе локтя охотничьим карабином. Стареньким, годков пятидесяти, еще в конце прошлого века произведенным, «Вепрь», кажется, но ухоженным, поблескивающим маслом и вполне, вполне боеспособным. Парень улыбнулся и кивнул:

– Вставайте, горемычные, – он шагнул к ним, ломая сухую траву ботинком, – только оружие отложите. Мало ли чего...

Андрей поднялся, осторожно откладывая пистолет обратно на капот, и едва ли не силой поднял с земли Яну, вырывая автомат из ее пальцев. Девушка была белая как мел. На вопросы времени не осталось. С другой стороны военной машины приблизились четверо, и Андрей повернулся, разглядывая невольных своих спасителей.