Текст книги "Глобус (СИ)"

Автор книги: Андрей Дай

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)

– Это правда? – вскинул я брови.

– Правда, правда, – засмеялся он. – Как и то, что небезызвестный тебе капитан медицинской службы ВКС в отставке, господин Высоцкий, кроме всего прочего, не последняя фигура в клубе отставных офицеров на Короле. Но этого ты тоже не знал. Верно?

– Верно, – печально выдохнул я, чувствуя себя, мягко говоря, зацикленным на своих проблемах и не видящим ничего вокруг, простаком.

– Ну-ну, – не поверил Тельпух. – Такие интересные персонажи вокруг тебя сами собой группируются, потом еще и Арбитр демонстрирует пристальное внимание, а ты ни сном ни духом... Ну-ну.

Пришла пора привычно дергать плечами, но старшина стражи, замашками сильно схожий с армейским дознавателем, вдруг резко сменил тему.

– Оружие есть? В твоей инфе официальной регистрации не указано, но ты, как бывший военный, имеешь право легкую стрелковку и не декларировать. Я спрашиваю, потому что на дежурство в СВГ принято являться со своим. Понял? Ничего особенно разрушительного, вроде армейского плазменного импульсника, не требуется. Но хотя бы игольник у тебя должен быть.

– Хорошо, – улыбнулся я. Комплекс "Корсар" предусматривал отработку некоторых приемов с оружием, и в том, что я все еще не обзавелся чем-нибудь этаким, виновата большей частью внутренняя жаба. Очень уж жалко было денег. Благо теперь, после получения Осипенковского штрафа, мог себе позволить такие расходы. И тут как раз игольник, вроде того, что был в аварийном комплекте моего "Арбалета", вполне устраивал. Тем более что другим оружием я и пользоваться-то не умел.

– Для дружины ты пока по физическим кондициям не подходишь. А вот водителем патрульного транспорта или, скажем, дежурным в офисе...

– Водителем, – не сдержавшись, воскликнул я. Лучше пилотировать хоть что-то, хоть неуклюжую платформу на шести забавных колесиках, чем сидеть в конторе, файлы из пустого в порожнее перекладывать. Еще, светлой памяти, мичман Филлипчук говаривал, что жизнь – это движение. И стоит сесть на попу ровно, "прилипнуть", как говорят пилоты – и тут он и подкрадется. Огромный, белый, пушистый Демон Расплаты.

– Хорошо, – покладисто согласился Тельпух. – Пусть так. Но физику все-таки подтяни. Парни тебе доверять не будут, если ты от слабости шататься и в обмороки падать примешься. Две недели тебе даю, но чтоб хотя бы ноль пять было. Понял?

– Да, сэр. Так точно, сэр.

– Вот! – чуть ли не подпрыгнул на стуле старшина. – Теперь вижу настоящего офицера! А раз, господин лейтенант, все ясно, то не смею вас больше задерживать.

Я встал с казенного, общего для всех государственных заведений вирт-дизайна, кресла и побрел к двери. Опыт общения с флотскими безопасниками и то, что настоящие пилоты называют умением чуять, или просто – чуйка, прямо-таки кричали, предупреждая о каком-то подвохе. И точно! Один из любимых приемчиков дознавателей – вопрос в спину, не преминул прозвучать.

– Постой, – и я, тихонько спустив задержанное дыхание через ноздри, остановился в пороге. – Личный вопрос. Лесток? Откуда такая фамилия у русака?

– От родителей, – расслабленно хмыкнул я. Сказать по правде, ожидал чего-нибудь более... коварного. – Простите, сэр, но их уже не спросишь. Я сирота.

Станция ЛЛ-4 Королев. Внутренний обитаемый пояс. 02-03.173 Э.В.

Как говаривал незабвенный мичман Филлипчук: в мире довольно и абсолютной тьмы и ослепительного света. Многие думают, будто бы Боги купаются в солнечном ветре, а нечисть прячется в тенях. Но правда заключается в том, что демоны живут и там и там, а Боги лишь изредка заглядывают погостить. Это к тому, что даже если ты считаешь, будто все неприятности позади, и в жизни началась светлая полоса – жди какой-нибудь каверзы. Проклятые порождения Бездны не дремлют!

Сказать по правде, в том феврале сам я эту мичманскую премудрость толи позабыл, толи считал меня не касающейся. Кои-то веки все складывалось просто прекрасно. Одно позитивное изменение вызывало другое. Подарки Судьбы сыпались один за другим. Да с таким постоянством, без сбоев, что я уж и удивляться этаким удачным стечениям обстоятельств перестал.

Одна приятная новость цеплялась за другую и инициировала явление третьей. Покупка требующегося для полноценного участия в патрулировании сектора оружия вызвала необходимость посещения специализированного тира. Стыдно признаться, но прежде, на службе, я стрельбой совершенно не занимался. Нет, теоретически я был прекрасно осведомлен – каким именно образом игольник работает. Знал, как его снарядить новым магазином и произвести выстрел. Однако же ни о каком уверенном поражении целей не могло и речи идти. Подозреваю, что оружие входило в аварийный комплект штурмовика в качестве некоего успокоительного. Все-таки, согласитесь, с пистолетом в руках как-то увереннее себя чувствуешь чем без него. И плевать, что в Пустоте не в кого стрелять. Любой космолет или скафандр защищен достаточно качественной броней, чтоб не опасаться лобового столкновения с небольшим метеоритом, не то что с полуграммовой стрелкой. А Демоны... В кубриках шутили, что если в космосе пилот отчетливо видит Демонов Бездны, стрелять нужно в того пилота, а не в порождение Пустоты.

В общем, пришлось мне отправляться в стрелковый тир. И, сказать по правде, с этим мне здорово повезло. Стоило только заикнуться, как капитан Высоцкий тут же поторопился избавить от мук выбора подходящего заведения. Сказал, что офицеру в отставке не к лицу выказывать цивилам свое неумение обращаться с оружием. И что придется ему замолвить за меня словечко в одном месте...

"Одно место" оказалось спортивным клубом "Блиц" на втором уровне станции. Скромным этаким комплексом. Ни тебе яркой светящейся в виртуале вывески, ни рекламы в станционной сети. На дядьмишиной карте и то заведение значилось местечком не простым. А как еще прикажете понимать комментарий: "круто для крутых"?

Сказать по правде, с первого взгляда особенных отличий от того клуба, куда ходил прежде, не заметил. Тот же набор тренажеров, тот же запах, те же кабинки в точно такой же, видимо стандартной, раздевалке. Единственное, в старом месте тира не было, а тут он наличествовал. Ну так этот и так понятно, не так ли? Иначе, какие Демоны меня бы туда занесли?

В чем суть "крутизны" спортивного центра до меня стало доходить после первого же занятия. С настоящим, живым инструктором, кстати! Никаких виртуальных гуру и сэнсеев! Только прямая передача опыта и навыков от учителя к ученику. Старый, древний как звезды и невероятно трудозатратный метод. Но и, нужно признать – исключительно эффективный.

А еще "Блиц" был не коммерческим заведением. Это означает – объясняю на тот случай, если вам не знаком этот термин – что зарабатывание денег для учредителей не является целью предприятия. Да, поверьте, так бывает! Клуб создавался вышедшими в отставку офицерами армии и флота Содружества. Так сказать: исключительно для собственного употребления. Поддерживать стареющие тела в тонусе, и передавать молодым опыт.

Общая численность вооруженных сил Содружества изначально была не слишком велика, и за полвека, с момента окончания Семимесячной войны, только еще сократилась. Так что отставных офицеров на всем трехсоттысячном Короле набиралось едва-едва под две сотни. И то, если считать унтеров – сержантов, старшин и мичманов. По большому счету, Королевский офицерский клуб представлял собой тесную группу ностальгирующих по армейским порядкам господ. Само собой новости в такой не большой компании распространяются невероятно быстро. Уже во время первого же занятия ко мне подходили совершенно незнакомые люди, дабы каким-нибудь образом выразить восхищение.

Сам я никаких героических деяний за собой не числил, случившийся в офисе Осипенко инцидент считал на половину собственной глупостью и неуравновешенностью, на половину самым обыденным, приличествующим любому, бывшему или настоящему, военнослужащему армии и флота Содружества. Потому навязчивое внимание к собственной персоне смущало, а потом и вовсе стало раздражать.

Тем не менее, сказать по правде, в глубине души я был рад и доволен тому, что оказался в одной компании с единомышленниками. Пусть большинство отставников Короля были здоровяками из десанта, абордажных команд или и вовсе из мобильной пехоты, но и им не нужно было подробно объяснять, что такое пилот малых и средних кораблей. Куда девались мои мышцы, и как так случилось, что лейтенант флота представляет себе исключительно теоретически с какой стороны браться за игольник.

От предложения продолжить изучение "Корсара" в группе с огроменными штурмовиками, под руководством старого, сморщенного и сутулого мастера Тарасова, я тоже не стал отказываться. Виртуальный инструктор – это конечно замечательно, но живой учитель – несравненно лучше.

И это мое решение немедленно получило продолжение. Оказалось, что в группе Тарасова занимаются все трое братьев Лейковичей – детей моей квартирной хозяйки Милицы и неофициальных предводителей сербских традиционалистов триста пятого сектора. Так что домой я отправился в обществе троих мускулистых десантников, а ужинал и вовсе за праздничным столом у них дома.

Нужно ли говорить, что и с рабочим местом для меня все решилось в один миг. Мамаша Мила связалась с кем-то в доках станции и настоятельно порекомендовала взять бывшего военного пилота с начальными навыками обслуживания и ремонта малых и средних космолетов. С месячным испытательным сроком конечно, и на не особенно престижную должность техника-стажера. Но я и этому был рад. Во всяком случае, работа позволяла с куда большим оптимизмом смотреть на прежде стремительно убывающий счет в банке. И надеяться, что даже при моем не особенно экономном образе жизни, средств все-таки хватит на полгода. А там пропадут ограничения на пустотные полеты, и я смогу снова сеть в кресло пилота.

Жизнь налаживалась. Первые пару недель я, верный заветам незабвенного мичмана, еще ждал подвоха, но после как-то обвыкся, успокоился.

Семь часов с перерывом на один прием пищи ежедневно я поводил в цехах частной компании по техническому обслуживанию и модернизации пустотных платформ. Всех и всяких, лишь бы корпус вошел в ангар. Попадались такие причудливые экземпляры, что сколько бы не искал среди тысяч своих инфокристаллов, основу подобрать так и не сумел.

Четырежды в неделю, после работы отправлялся на второй уровень станции. В клуб "Блиц". Втянулся, привык, и стало даже нравиться. Странное, прежде неведомое чувство сладкой, пополам с истомой, боли, когда после физических нагрузок надрываются чтоб вырасти мышцы. До чудовищных, болезненно раздутых, перевитых венами, как у братьев Лейковичей, я еще не дошел. Да и не стремился. Но заветную единичку в коэффициенте мышечного тонуса перепрыгнул сам того не заметив.

Одно, отдельное занятие в неделю посвящалось стрельбе. Ну, или обращению с оружием вообще. Потому как старый мастер за полтора месяца так ни единого раза и не позволил мне обидеть мишени в тире. Неполная разборка, чистка, быстрая смена магазинов, выхватывания оружия и правильные стойки, и долгие часы нажиманий курка. Сам мастер был настоящим волшебником в стрельбе – видел кратенькие ролики, снятые в клубе для ограниченного просмотра. Так что я выполнял даже кажущиеся глупыми упражнения и не возмущался. Жизнь по заранее известному, как в армии, расписанию меня вполне устраивала. И я просто наслаждался стабильностью. Тем более что, как бы размерено и неторопливо не проходила теперь жизнь, скучать времени не было.

Во-первых, очень быстро выяснилось, что мои представления о ремонте космолетов – любых вообще и гражданских в частности – мягко говоря, ошибочны. И мастер Дино Кадифович, к которому я, как стажер, был приставлен помощником, в течение первого же получаса достаточно популярно объяснил.

Сказать по правде, если уж начать разбираться, то Дино – невысокий, коренастый, с обширной плешью на круглой как Глобус голове, сорокалетний мужик – такой же серб, как, скажем, я.

– ╓а босански, – вместо приветствия, сразу уточнил он, едва-едва отпустив мою руку после рукопожатия. -.Ни╪е Србин.

"Я босниец. Не серб", – заторопилась перевести нейросеть, не делая, впрочем, отличий боснийского от сербского. Все говорило о том, что никого кроме собственно жителей триста пятого такие нюансы происхождения не интересовали.

– И что? – удивился я.

– Босниец! – еще раз повторил Дино. – Раз уж мы будем теперь работать вместе, ты должен это знать!

– Хорошо, – изо всех сил стараясь не засмеяться, кивнул я. – А я русак. Не серб, не китаец и не босниец. Фамилия у меня не слишком подходящая для русака, но ты просто знай, ладно?

– Ладно, – совершенно серьезно согласился мастер. – Ты правильно сделал, что сказал. Теперь мы оба будем точно знать кто из нас кто, и не ошибемся, если что. Я думаю, парень, мы с тобой поладим.

Сказать по правде, в монологах Кадифовича обычно содержалось куда больше слов, но я, даже отслужив почти десять лет в суровом мужском коллективе, и, в общем-то привычный, к ненормативной лексике, был просто ошарашен потоком откровенной похабщины. Смысл высказывания приходилось вылавливать, вычленять из мутного потока матерщины, которую Дино, как он сам говорил, использовал всего лишь "для связки слов".

Так вот. Отличия в методиках восстановления кораблей на флоте и в гражданской жизни, мастер объяснил в десять-пятнадцать предложений. Но, если убрать "связки", вышло бы куда короче. Я даже рискну уложиться в одну фразу: в ВКС испорченный блок попросту меняли на запасной, в доках Короля искали и устраняли поломку. Вот и все отличия.

Причем, если задуматься, оба подхода совершенно естественны и логичны. Основная задача флота – защищать Содружество от врагов, а не ремонтировать вышедшие из строя космолеты. Боевые корабли должны, как можно быстрее приведены в готовность к немедленному вылету. И стоимость такого "ремонта" волновала должно быть только голосующих за бюджет в Генеральной Ассамблее Содружества депутатов.

– Множество хороших людей кормит семьи, выкупая у флота испорченные блоки, – в обычной своей манере, Дино раскрыл мне глаза на закулисье ремонтных палуб. – Потом они чинятся и продаются вдвое дороже. И это все равно дешевле новых, так что все довольны.

– И ты знаешь таких людей? – заинтересовался я.

– Конечно, – солидно кивнул мастер. Помолчал минуту, и все-таки не выдержал. Хихикнул и уточнил:

– Но они не знают меня!

С Кадифовичем вообще было интересно. Он не делал тайны из маленьких уловок, которыми обзаводятся настоящие универсальные ремонтники, и в один миг оценил имеющийся у меня набор инфокристалов по устройству всевозможных космолетов.

– Эх, – если убрать лишние слова, получиться что сказал мой непосредственный начальник. – Мне бы скинуть лет двадцать! Да такой чемоданчик бы! Я бы в долги влез, но купил бы комплекс "Архитектура пустотных платформ". Сейчас бы уже уважаемым человеком был. Натуральные продукты в ресторанах второго уровня ложкой кушал!

Тем же вечером я полез в сеть. Очень уж любопытно стало, о чем таком этаком втолковывал мне Дино?! И едва не бросил сбор информации, когда узнал, что полный комплект: кристалл с теоретической информацией и специализированный модуль, подключаемый к нейрошунту, стоят как новенькая яхта размером с корвет. Сто восемьдесят тысяч кредитов! Бешенные деньги! Какой к Демонам кредит? На его погашение вся жизнь может уйти!

Однако же любопытство победило, и я продолжил разбираться в теме. И очень быстро выяснил, что "Архитектура" стоила своих денег! Особенно, если ты намереваешься всю жизнь посвятить ремонту и тюнингу космолетов.

Теория, свернутая для удобства усвоения в инфопакет, позволяла оперировать нюансами технических параметров блоков кораблей, выпущенных разными производителями и предназначенных для совершенно разных моделей. Устройство, скоммутированное с нейросетью через стандартный шунт, способно было хранить в собственной памяти совершенно неприличный объем подробнейшей информации о всевозможных устройствах, загружаемой из инфопакетов, точно таких, что я сберегал в своем чемоданчике.

Сказать по правде, пакет позволял определять возможность замены одной детали космолета на другую, иного производителя и, зачастую, даже с другого класса кораблей. Ну, например, путем простейшей перенастройки, установить в корпус орбитального тягача навигационный гироскоп от военного скаута-разведчика, или на патрульный корвет систему жизнеобеспечения с круизного лайнера.

Это только кажется, что красавицы-яхты, сошедшие со стапелей одной и той же верфи, одинаковы как клоны. И я сейчас не стану говорить о характере корабля, хотя любой хоть сколько-нибудь опытный пилот абсолютно убежден в наличии у кораблей собственной души. Сейчас только об однообразии в сугубо техническом смысле.

Различия неизбежны. Это факт, известный всякому пустотнику. Отличны настройки тяги и время реакции на поворот рулей. Чуточку другой состав дыхательной смеси и немного иначе работает система вторичной очистки жидкости. И это только то, что можно ощутить сразу, не вскрывая корпуса кораблей, и только на заводских причалах. Потом же, после продажи, отличия начинают накапливаться лавинообразно. А после глубокого ремонта с заменой отработавших свое блоков в доках какой-нибудь станции вроде нашего Короля, уже можно считать, что суда совершенно разные. Одинаковыми остаются лишь сверкающие молочно-белые огни-габариты, положенные частным гражданским платформам. Да и то, некоторые капитаны утверждают, будто бы способны узнать свой космолет по цвету кормовых фонарей... И вот для успешного тюнинга таких кораблей "Архитектура" подходила идеально.

Но цена, конечно, была совершенно космической. Я даже мечтать не мог, что когда-нибудь стану обладателем этого чудесного комплекса. И Дино, вообще имеющий не слишком высокое мнение о моих способностях и навыках, это мое мнение только подтвердил.

– Даже если ты будешь стопроцентно уверен, что все рассчитал правильно, не бери кредит, – поморщился он. – Это только кажется, что ты умнее тех барыг, что сидят там, в чистых офисах и банках. Но запомни вот чего, русак! Пока ты, рожа в смазке, копаешься в топливопроводах вот этого эМ-900, они там изобретают новые способы, как тебя обмануть! "Архитектор" – это славная штука. Но зарабатывать он будет не тебе, а тем хлыщам из чистых контор. И однажды тебе, отставному вояке, придет в голову простая мысль. "Там, на Ио и Европе, или на Вольных станциях в Третьем Лагранже тоже живут люди, – подумаешь ты. – Но банкиров там нет, как нет коллекторов и судебных приставов".

Босниец даже инструменты бросил, чтоб освободить руки. А они ему понадобились обе. Одной он крепко вцепился в мой рабочий комбинезон, а неожиданно твердым пальцем другой больно тыкал меня в грудь. И при всем при этом речь его была удивительно пристойна. В том смысле, что неизменные "связки" вдруг начисто исчезли.

– Только послушай – чего тебе опытные люди скажут! И поверь! Лучше вкалывать в доках Короля за сто кредов в неделю без всякого там "Архитектора" в башке, чем рабом в шахтах на лунах Юпитера! Или и вовсе подохнуть в перестрелке в коридорах какого-нибудь "Вавилона" с той стороны Глобуса.

Сказать по правде, весь этот поток эмоций воспринимался мной не более чем стариковским ворчанием. Мне казалось – Кадифович сам выдумал какой-то ужастик, сам его испугался, и сам же принялся меня от собственных фантазий отговаривать. Больше того! Дино сам себе показался не убедительным и в обеденный перерыв потащил стажера – то есть, конечно, меня – к самому уважаемому работягами сотруднику дока, эскортному пилоту по имени Нянь Чангминг. И знакомство с этим удивительным человеком было вторым открытием за последний месяц.

В армии Содружества китайцев мало. Не сказать – будто бы их нет вообще. Иногда люди с характерной внешностью встречаются в коридорах военных станций, и, скорее всего, какая-то часть из них – граждане Вечной Империи. Правил хорошего тона не позволяют воспитанному человеку приставать к незнакомцам, с требованием немедленно раскрыть основной титр генетического кода. Именно так, потому что национальностей в Содружестве не стало в тот же миг, как растворились в безумных годах Вознесения сами нации.

Так вот, с парой настоящих, генетически чистых граждан Империи, китайцев я все-таки во флоте был знаком. И они, ни по характеру, ни по манере держаться на Няня похожи не были. Сказать по правде, если бы не их... болезненное отношение к обсуждению нравов, царящих в городах на Луне, ничем от прочих они бы и не отличались.

Но наш Чангминг был совсем не таков. Начиная хотя бы с того, что на самом деле, Нянь занимался доставкой отремонтированных или модифицированных космолетов заказчику. Даже если нужно было всего лишь переместить судно из цеха к ближайшей причальной мачте Короля – делал это наш плот. Эскортированием назвать это трудно, но никакого более близкого слова не нашлось.

По мне, так занимался желтолицый, с характерным носом – кнопкой и глазами – щелочками, человек заботой скучной и однообразной. Что с того, что космолеты разные? Я уже говорил, кажется, что все системы управления любой пустотной платформой сосредоточены в пилотском шлеме? Это вам и навигационный компьютер, и система распознавания, и автопилот, и, на военных кораблях, артиллерийский вычислитель. Так что, пилотируешь ты совершенно новую, шикарнейшую, яхту, или видавший виды, латанный перелатанный корвет, видеть и делать будешь одно и то же.

Ценили же в Чангминге его потрясающую, прямо-таки паранаидальную, скрупулезность. Сказано в задании заказчика, что судно требуется доставить в такой-то док этакой вот станции "нежно, как перышко", значит именно так оно и будет происходить. Даже если сначала Няню потребуется сделать запрос в информационный центр Союза, чтоб выяснить – что такое "перышко", и как с ним требуется обходиться.

И, что характерно, пилот всегда выполнял задание, каким бы оно ни было. Что в компании, что в Спасательно-Восстановительной группе своего сектора. Естественно, там китаец тоже числился пилотом внешней ремонтной роботизированной платформы.

Держался и говорил Нянь с таким достоинством, будто своим присутствием делал одолжение двум сотням чумазых мастеров компании. Будто не водитель чужих кораблей, вроде пилотов экскурсионных платформ или огромных танкеров, в которых отходы жизнедеятельности отвозят на Биостанции. А какой-нибудь принц крови в изгнании инкогнито! При всем при том, охотно отзывался на постое обращение – Ю, что значит "приятель" на их наречии. Давал всегда взвешенные, обдуманные советы, и не лез со своим мнением, если его о том не спрашивали. Ценное качество, кстати! По мне, так довольно было и этого, чтоб начать пилота уважать.

– Волею Богов, одному моему родственнику пришлось переселиться на станцию Асесьон. Это в Третьем Лагранже и тоже считается Вольной, – внимательно выслушав суть проблемы, как ее представлял себе Дино, и хорошенько обдумав, выдал в итоге Ю. – Изредка Нянь Веньян присылает сообщения. И если вам действительно важно знать мое мнение, вот что я скажу! Там, на Вольных станциях, жить совсем не просто. Моему родственнику несколько проще, он занимается медициной, а там это ценят. Но и другие люди могут там устроиться и жить.

– Но, Ю! – вспыхнул Дино, надеявшийся, что пожилой китаец тоже примется отговаривать меня от фантазий напарника.

– Ты просил моего мнения, и я его высказал, – с деланным равнодушием выговорил Нянь, и пожал плечами. – Что же касается внешников... Не только среди моих родственников, но и их знакомых, соседей и коллег по работе нет ни единого человека, кто побывал бы на лунах Юпитера и вернулся, чтоб рассказать как там живется. Я слышал, что флот изредка атакует пиратские базы, с которых совершают нападения на селения шахтеров. Рассказывают о большом числе убитых врагов и уничтоженной техники. Иногда – о найденных там замороженных человеческих телах или органах, готовых к транспортировке, Но никогда не говорят о том, в каких бытовых условиях пираты живут, и как относятся к беглецам из Содружества. Потому и я не возьмусь ничего по этому поводу юноше советовать. Извини, Дино, если невольно тебя разочаровал.

– Да не собираюсь я переезжать ни на Вольные станции, ни на луны Юпитера! – вспылил, наконец, я. – Мне и тут отлично живется!

– Это в высшей степени мудро, молодой человек, – обрадовался Нянь. – Однако же, известно, что человек может лишь предполагать. В то время как Боги и Демоны Бездны способны еще и располагать! Кто знает, куда приведет тебя Судьба?!

– Спасибо, Ю, – заторопился Кадифович, недовольный тем, куда вывернулся разговор. – Ты нам очень помог, но у нас там орденский "Гроссекопф" с вывернутой по всему цеху требухой...

По дороге обратно, в наш с Дино цех, молчали. Я потому что обдумывал слова китайца и пытался припомнить рассказы сослуживцев, которым довелось участвовать в атаках на пиратские гнезда. А мой напарник, судя по его недовольному виду, потому что так и не придумал новые, более убедительные, доводы.

Понятия не имею, какая именно муха укусила Кадифовича, что он столько сил и времени готов был истратить на сущие, по моему мнению, пустяки. Так взволновавшая мастера тема как-то сама собой истаяла, растворилась, обесценилась за спинами других новостей и событий, которыми мы с Дино оказались свидетелями или даже участниками.

Вечером того же дня я должен был выйти в свое первое полноценное дежурство в дружине СВГ, и это занимало все мои мысли. Куда там каким-то потенциальным, чисто теоретическим вопросам о качестве жизни на каком-нибудь Ио или ЛЛ-3 "Асесьон". Так что весь остаток рабочего дня я донимал напарника вопросами о том "как оно там вообще".

И первое же дежурство принесло мне третье удивительное открытие! Трак – штатный транспорт дружин СВГ – оказался потрясающей машиной, настолько продуманно и качественно спроектированной и выполненной, что даже поймал себя на мысли, что пилотировать его как бы ни сложнее и интереснее любезного сердцу "Арбалета". Неудивительно, что, ознакомившись с основными возможностями трака, по нескольку часов каждый вечер стал проводить в виртуальном тренажере. Благо с приобретением блока считывателя информкристаллов "БСИ-09-Сократ", даже не было нужды ради этого отправляться куда-либо.

Сказать по правде, от той степени владения траком, который был у меня в отношении малых и средних космолетов, не могло и речи идти. Все-таки полтора месяца виртуальных упражнений, не сравнятся с сотнями часов реальных полетов в пустоте. На счастье, никто и не ждал от меня, только начавшего изучать сложную технику, чудес. И тем не менее, когда частное грузопассажирское судно "Саратога-Мини" протаранила шлюзовые ворота гражданского терминала, да так неудачно, что разгерметизированными оказались сразу четыре сектора станции, я оказался среди трех десятков дежуривших в дружинах СВГ людей. И единственным настолько квалифицированным водителем трака, чтоб именно меня отправили к застрявшему в прочном корпусе Короля космолету.

Очень важно было успеть. Почему-то все были уверенны, что внутри перекрученного гравитацией и оплавленного куска металла непременно есть выжившие. И, что самое странное, я ведь тоже был в этом совершенно убежден! Хотя легко мог вычислить перегрузки, которым подвергалось судно в момент удара о прочный корпус гигантской станции

Клянусь, я понятия не имел, что внутри покореженного до полной неузнаваемости корабля находилось тело Сашки Тремейна, широко известного журналиста и моего приютского приятеля. Просто привычно задвинул волнение на задворки сознания, взялся за джойстики трака и повел шуструю машину по закругляющемуся потолку.

Впрочем, у легкого мандража, было полно конкурентов. Выли серены, кто-то, совсем не сдерживая себя, ругался в общем канале связи. Сплошной полосой, а иногда и несколькими сразу, бежали строки официальных объявлений, транслирующихся через нейросеть каждому обитателю Короля. Читать было некогда. Чтоб добраться до застрявшей в сегменте диафрагмы шлюза "Саратоги" нужно было туда взлететь. В принципе, используя два укрытых в корпусе турбовинтовых двигателя, трак это мог. Но, какой бы гениальной машиной он не был, маневренность истребителя ему и не снилась. А чтоб поднять дюжину спасателей к "потолку" гражданского терминала, именно это и было нужно. В общем, все было совсем не просто.

А вот моим пассажирам делать было особо не чего. Кроме чтения официальных текстов и болтовни, конечно. Так что, прислушиваясь к комментариям спасателей, еще по пути вверх я узнал, что катастрофе уже присвоен наивысший коэффициент опасности, и "Королев" переведен в режим чрезвычайной ситуации. Это означало, что межсекторные проходы перекрыты герметичными воротами, а сами сектора теперь пользуются локальными, аварийными системами жизнеобеспечения.

– Видали, парни?! – воскликнул чей-то веселый голос. – Кто переживал, что опоздает на работу, может расслабиться. Пока эту штуку из корпуса не выдернут и дыру не залепят, никто никуда не пойдет!

– Ха! "Выдернут", "залепят"! Вот мы и выдернем и залепим! Или ты думал – нас туда на экскурсию везут? – ехидно поинтересовался кто-то другой.

Он был не совсем прав, этот кто-то. Пока мы медленно, на пределе возможностей трака, ползли к потерпевшему крушение судну, внизу успело собраться чуть ли не все имевшееся на станции начальство. И с явлением каждого нового, все более высокого ранга, господина, ритуал докладов различных, от патруля стражи до пожарников, служб начинался снова и снова. И все это, весь этот цирк, какой-то шутник подключил к каналу связи СВГ. Наверное, чтоб нам, единственным кто в тот момент приближался к "Саратоге", не было скучно.

Наконец, самый главный начальник узнал, что терминалы оцеплены патрулями стражи, пожарная служба развернута и готова, а по внешнему корпусу станции к месту аварии уже двигаются сразу несколько ремонтных бригад, включая достаточно мощный тягач, чтоб выдернуть застрявший в шлюзе кораблик. И тут встал вопрос: как вообще случилось, что какое-то судно протаранило обитаемую станцию?

О цепи удачных стечений обстоятельств и о Демонах помните? А вот я в тот момент как-то это упустил. Просто вел скачущий в потоках уходящего через пробоину воздуха трак, и ни о чем таком не думал.

Даже если бы я был обычным станционным обывателем – каким-нибудь чиновником, или, не дай Боги, менеджером – и не был бы в состоянии опознать судно по характерным обводам корпуса, это легко можно было сделать, просто запросив в сети данные по регистрационному номеру космолета. А уж его-то прочесть любой смог бы. Цифробуквенный код так часто повторялся, что не заметить, или не распознать его было просто невозможно.