Текст книги "Сфинкс"

Автор книги: Андрей Быстров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)

– Ага... – Курбатов рассматривал бумаги. – В клубе и на лодочной станции кто-нибудь дежурит по ночам?

– В клубе сменная охрана, два человека постоянно. При станции живет один парень, Том Лэннинг. Вот его домик. А вот парк аттракционов. Там в будни никого не бывает, сторожа нет, приглядывают ребята из клуба.

– Так... Сегодня Слейд, конечно, переночует в коттедже?

– Он передо мной не отчитывался, но думаю, что нет. Завтра ранним утром у него какое-то дело в Харроу.

– Вот как? – Курбатов ощутил укол разочарования оттого, что испарялись шансы покончить со всеми тремя приговоренными разом. Но может быть, это и к лучшему. Напряжение в схватке со Слейдом возрастет, а ценно то, что дорого достается. Лондонский же адрес Слейда Курбатову, конечно, был известен.

– Ладно, – сказал Курбатов, – теперь опиши в деталях коттедж и местность, по этим схемам.

Отвечая на вопросы, Волынов говорил ещё с полчаса, и экс-генерал наконец представил себе театр будущих военных действий так хорошо, словно сам побывал там. Он удовлетворенно кивнул.

– Переходим к оружию.

Волынов надел тонкие кожаные перчатки и принес из багажника два кейса, побольше и поменьше. Сначала он открыл маленький.

– Пистолеты. Вот легкий испанский "стар ПД", не очень солидная модель, но вы сказали, что один из пистолетов сойдет и попроще...

Курбатов взял пистолет, проверил магазин.

– Правильно. А второй?

Со сдержанной гордостью Волынов извлек из кейса здоровенный пистолет с привинченным глушителем и далеко выступающим магазином перед спусковым крючком.

– Ого! Вот это артиллерия, – оценил Курбатов. – С такими я не сталкивался. Расскажи о нем.

– Это американский "интердинамик КГ-99". По ряду тактико-технических характеристик приближен к пистолетам-пулеметам, но стреляет только одиночными при закрытом затворе. Магазин на 36 патронов.

– Превосходно. А что во втором кейсе?

Там находился разобранный автомат. Волынов сноровисто собрал оружие и сказал:

– Израильский "галил АРМ". В нем многое вам знакомо, он разработан на базе "Калашникова", но кое-что по-другому. Диоптрический перекидной целик для ночного прицеливания... Откидная мушка с фосфоресцирующей точкой и откидной целик с двумя точками по бокам прорези.

– Отлично, – одобрил довольный Курбатов.

– Отводить затвор одинаково удобно как правой, так и левой рукой, продолжал Волынов, – то же касается и предохранителя-переводчика. Вот, видите, над рукояткой управления огнем слева рычажок. А справа – как у "Калашникова".

– Ты будто в воду смотрел, когда покупал эту штуку, сынок, хрипловато выговорил Курбатов. – Я как раз руку повредил...

– Далее, – показывал Волынов, – в пазе цевья – стойки шарнирной сошки, они могут использоваться как рычаги приспособления для перекусывания проволоки. Вот они, у шарнира. А главное – компенсатор, позволяющий метать винтовочные гранаты. Самих гранат четыре.

– Лучшего и желать не приходится... Разбирай и клади в багажник. "Интердинамик" тоже, а "стар" я оставлю у себя.

Заказывая оружие, Курбатов лелеял надежду обойтись без автоматной пальбы и тем более метания гранат. Во всяком случае, Иллерецкую и её друга он убьет без таких впечатляющих эффектов. Но Слейд – опасный противник. И теперь Курбатов выйдет на него не с пустыми руками.

Волынов захлопнул багажник и возвратился в салон "Феррари", стягивая перчатки.

– Поговорим о твоей отправке, – Курбатов держал пистолет на коленях.

– Алексей Дмитриевич, я вот что подумал... Вы один, а этот арсенал наводит на мысль, что дело намечается жаркое... Мог бы я задержаться в Лондоне ещё на сутки и помочь вам?

– Помочь?..

Курбатов стиснул пистолет. Его план был таким – после получения информации и оружия застрелить Волынова в висок, протереть рукоятку пистолета и вложить в руку трупа. Самоубийство. Мотив налицо: преследуемый шпион. Это было необходимо потому, что живой Волынов представлял опасность. Когда его схватят (а его неминуемо схватят), он под воздействием психотропных средств выложит и сведения о приезде Курбатова в Лондон. Произойди это раньше или позже отлета экс-генерала в США, куда он собирался, все равно за Курбатовым начнут охотиться и найдут.

Но предложение Волынова было настоящей удачей. Во-первых, двое – не один. Во-вторых, Волынов хорошо знаком с окрестностями коттеджа Слейда. В-третьих, вместе с ним Курбатову будет много проще разработать детали покушения на Слейда. И в-четвертых, Волынов, погибший в перестрелке со Слейдом, становится единственным виновником обоих преступлений, к тому же с железным мотивом! Шпион выполняет задание и умирает. Красиво... Тем более что гибель Ингрэма-Волынова в перестрелке, возможно, даже имитировать не придется (вот если бы!) А если придется... Тогда придется.

Совесть нисколько не тревожила Курбатова. Он был лишь орудием в руках высшей силы... Орудием становился и Волынов.

– Спасибо, Леша, – сказал экс-генерал. – Помощь мне не помешает. Мы должны ликвидировать троих этой ночью.

– Двух русских, – кивнул Волынов. – А кто третий?

– Твой босс. Если он в Лондоне, поедем за ним туда, потом.

– Слейд?! Этого черта, пожалуй, ликвидируешь...

– Попробуем, – усмехнулся Курбатов.

– Все это оружие – против Слейда? Но не собираетесь же вы обстреливать его лондонскую квартиру из гранатомета?

– Леша, Слейд – это Слейд. И когда я просил оружие, я просто помнил об этом. Если понадобится, я буду гнать его до края Земли...

У Волынова вдруг зародились сомнения.

– Алексей Дмитриевич, а почему вы взялись за это сами? У вас, извините, возраст не тот, чтобы бегать с пистолетами. Неужели не нашлось оперативника?

Курбатов вздохнул.

– Леша, тебе не все положено знать. Скажу одно: приказ поступил сверху. С самого-самого верха...

Экс-генерал улыбнулся. Волынову неведомо, с КАКОГО верха поступил приказ...

– А зачем простой пистолет? – спросил Волынов.

– Для подделки самоубийства Слейда при благоприятных обстоятельствах, – солгал Курбатов. – Но, Леша, после акции переправить тебя в Москву так легко, как я планировал, уже не удастся...

– Я знаю. Я вас не оставлю.

У Курбатова защемило сердце. Это уж слишком даже для него...

– Спасибо, Леша, – тихо проговорил он.

– Но почему переправить одного меня? Разве вы не возвращаетесь?

– Нет. Мое задание на этом не исчерпывается. Леша, папку с бумагами надо сжечь...

– Само собой. Поедем на двух машинах?

– Мой "Форд" взят напрокат в Уокинге, его тут поблизости могут знать. Да и скорость у него... "Феррари" пошустрее, вот только приметная очень...

– Зато от любой погони уйдет.

– Ох! Лучше бы без погонь. Но ты прав, скорость важнее. Бросим старикашку "Форда", вернемся к нему после операции. А если не вернемся...

– Вернемся, Алексей Дмитриевич.

16

Ночная тьма пришла не постепенно и медленно, как обычно бывает в этих широтах, а обрушилась черной глыбой. Ее сгустили стремительно подгоняемые ветром с северо-востока тучи. Волынов сбавил скорость и зажег фары, но километра за два до коттеджа Слейда погасил их. Дорогу освещали фонари тянущегося справа парка аттракционов.

"Феррари" остановился не у самых ворот, ведущих на вертолетную площадку клуба "Стэйт Ап", а поодаль, в глубокой тени высокой ограды.

– Собери автомат, Леша, – распорядился Курбатов.

– Зачем? Вы сами говорили, что парень с девчонкой сложностей не создадут.

– Да, но где гарантия, что с ними нет Слейда?

Волынов (он снова надел перчатки) выполнил приказ. Оставив автомат в машине, он направился к воротам вертолетного клуба и позвонил.

– Кто это? – прозвучал голос из переговорного устройства.

– Билл Уоллес. На прошлой неделе я забыл в клубе визитку, и все не мог выбрать время заехать.

Волынов рассчитывал, что сменные охранники, может быть, и помнят имена постоянных членов клуба, но уж никак не их гостей.

– Нам не передавали никакой визитки, сэр, а как правило, найденные вещи хранятся у нас...

– Я забыл её в ресторане. Или в курительной...

Пауза.

– Может быть, вы сами зайдете и поищете?

Постаравшись, чтобы его тяжкий вздох был слышен охраннику, Волынов нехотя сказал:

– Ну, хорошо... Открывайте.

Охранник отодвинул засов калитки. Волынов вошел, держа голову так, чтобы свет фонаря не падал на его лицо. Охранник повернулся вслед за ним, и тут за спиной парня вырос Курбатов, нанесший удар в основание черепа рукояткой пистолета. Не издав ни звука, охранник начал заваливаться. Волынов подхватил его и бережно уложил на подстриженную траву.

– Где второй? – шепнул Курбатов.

Волынов молча указал рукой на светящееся окно дневного клубного мотеля.

– Давай, – скомандовал экс-генерал.

Закрыв лицо сделанной из платка маской, Волынов принял из руки Курбатова пистолет "стар ПД" и рванул на себя ручку двери.

– Не двигаться! – заорал он. – К стене!

Ошеломленный охранник повиновался. Волынов выключил его мощным ударом и освободился от маски, мешающей дышать.

– Чувствую себя гангстером, – посетовал он. – Надо бы чем-то связать их...

– Тащи сюда того, а я пока придумаю, – ответил Курбатов.

Он оборвал телефонные провода, перебросил рубильники в распределительной коробке и содрал со стены длинный и прочный электрический кабель. Волынов заволок в комнату первого охранника. Вдвоем с Курбатовым они крепко связали кабелем обоих парней. Проще и надежнее было их убить, но Курбатов, как ни странно, имел свои моральные принципы. Умереть должны виновные... И, увы, тот, без чьей смерти не обойтись, но не посторонние люди.

– На лодочную станцию, – скомандовал он.

Том Лэннинг пил пиво, по-русски с копченой рыбой, когда в окно постучали. Будучи парнем не трусливым и физически не слабым, Лэннинг сразу отворил дверь и недоуменно уставился в ствол пистолета.

– Эй, ребята, вы грабители, да? Ну, так вы ошиблись адресом. Денег у меня мало, да и тех я вам не отдам. Убирайте ваш вонючий пистолет и проваливайте, а то как бы по шее не получить...

Вновь спрятавшийся за маской Волынов попытался провести прием. Куда там! Лэннинг шутя отбросил нападавшего и повернулся к Курбатову. Прокол, мелькнуло у того, запомнит меня... Лопается имидж призрака во мраке.

– Я говорил, – угрожающе процедил Том. – А ну, пошли вон...

Из положения лёжа Волынов метнул пистолет. С металлическим лязгом "стар ПД" ударил в затылок Лэннинга. Том, как подрубленный могучий дуб, падать не спешил. Лишь натолкнувшись на кулак вскочившего Волынова, он величественно рухнул. Волынов подобрал пистолет.

– Ну и бугай, – покачал головой Курбатов. – Чуть все не испортил. Давай свяжем его простынями.

Бывший генерал повредил телефонную линию и здесь. Теперь в округе не осталось ни одного исправного телефона и ни одного человека, способного вызвать полицию. Конечно, гарантии нет: мало ли кто с сотовым телефоном может оказаться поблизости. Но что сделано, то сделано – в рамках возможного путь свободен.

Забрав из машины "интердинамик" с глушителем, Курбатов и Волынов зашагали к коттеджу. Перебравшись через каменную ограду, они разыскали ящик с электрическим щитком. Одним движением руки Курбатов обесточил территорию, оставив свет только в доме Слейда.

Окна гостиной были занавешены, на втором этаже свет не горел. Из парка было невозможно определить, сколько людей находится в коттедже и кто они. Сжимая рукоятку "интердинамика", Курбатов сделал знак Волынову. Они пошли в обход дома по периметру.

На окне ванной комнаты не было занавесок. Курбатов и Волынов как зачарованные уставились на девушку под душем.

– Она так красива, – прошептал Волынов. – За что её приговорили?

– Она враг нашей страны, – Курбатов поднял пистолет.

В этот момент девушка наклонилась к панели управления, чтобы добавить горячей воды. Пуля, выпущенная Курбатовым, со звоном разбила стекло в окне, пронеслась по траектории до точки, где за полсекунды до того был висок девушки, пробила дверь ванной, вылетела в гостиную, срикошетила от лестничных перил и разнесла бутылку на столе перед носом Бориса.

Курбатов чертыхнулся, прицеливаясь вновь. Бросившись в ванную, Борис потушил свет и выдернул Олю из-под хлещущих струй воды. Второй выстрел расколошматил флаконы на полке у зеркала. Борис ничком упал на пол, прикрывая собой Олю.

Темноту в ванной рассеивал лишь свет из гостиной через приоткрытую дверь. Курбатов не видел ничего. С проклятиями он добил оконное стекло пистолетом и полез внутрь, беспрерывно стреляя – емкость магазина "интердинамика" позволяла не экономить патроны. Глушитель выдыхался, и выстрелы звучали все громче. Волынов не стрелял из своего испанского пистолета, боясь попасть в Курбатова.

В ванной свистели пули, осыпалась кафельная плитка, разлетались керамические дверцы шкафчиков. Острые осколки бомбардировали пол вокруг Бориса и девушки. Сильным толчком Борис выпихнул Олю в гостиную, выкатился по полу сам. Схватив тяжелый торшер, он запустил его на манер копья в копошащуюся в ванной, плюющуюся огнем темную фигуру.

– Леша, к двери! – закричал Курбатов, увернувшись от торшера. – Не давай им уйти!

Волынов побежал вокруг дома. Градов слышал реплику Курбатова, он понял: противников по меньшей мере двое, и выйти на крыльцо – значит, подставить себя под пули. Он потянул девушку наверх, на второй этаж, запер изнутри дверь спальни.

– И что теперь? – Оля дышала часто, неровно.

Борис распахнул окно.

– Прыгать!

– Туда?! Я ноги переломаю!

– Здесь не так высоко... Надень быстро что-нибудь поплотнее, иначе порежешься и побьешься.

Пока Оля возилась с джинсами и курткой, Борис поднял телефонную трубку, начал набирать лондонский номер Слейда. Выстрел... В двери появилось пулевое отверстие, и трубка вылетела из руки Бориса.

– Прыгай! – заорал Градов.

Девушка замешкалась на подоконнике, Борис подтолкнул её в спину и выпрыгнул следом. Волынов от крыльца стрелял на шум. Поднявшись на ноги, Борис и Ольга кинулись в темноту.

Волынов и Курбатов настигали беглецов, которые оказались зажатыми в темном углу, образованном забором и стеной павильона одного из аттракционов парка. В кромешном мраке Борис нащупал какую-то фанерную дверь. Он рванул её что было сил, хилый замочек вылетел. За дверью – тот же мрак... Борис нашарил выключатель возле нее, врубил свет. Он понимал, как это опасно, но в темноте нельзя сделать ни шагу, а погоня совсем близко.

Вдоль зеркальной галереи загорались и гасли разноцветные огни, бежали цепочками, перекрещивались и сталкивались, потом вновь расходились в разные стороны.

– Что это? – шепнула Оля, прижимаясь к Борису. – Где мы?

– В чертовом зеркальном лабиринте, я думаю... Помнишь, мы листали проспект?

– Ловушка! Подстрелят, как кроликов.

– Нет... Вперед! Там в центре есть эти, как их... Чудеса Вселенной, что ли... Там оторвемся!

Тысячи отражений в цветных лучах дразнили их, но дезориентировали и противников, следом ворвавшихся в лабиринт. Курбатов и Волынов не знали, стреляют ли по живым мишеням или по зеркальным фантомам. Выстрелы, сопровождаемые звоном стекла и хлопками разрывающихся ламп, гулко отдавались в пустых коридорах.

– Куда? – Оля замерла у очередного перекрестка.

– Направо. Все время направо!

После ещё нескольких поворотов они очутились в круглом зале, откуда узкая лестница вела наверх, в скопление блестящих шаров.

– Вот, – пробормотал Борис. – Скорее!

Прыгая через три ступени, они устремились вверх по лестнице. Миновав открытый люк, они попали внутрь макета космического корабля из какого-то фильма. Тут стояли фантастические приборы и аппараты, достаточно увесистые, чтобы послужить холодным оружием.

Подошвы курбатовских ботинок загремели по трясущейся лестнице. Борис оторвал от подставки подмигивающий куб и швырнул в люк. Вопль и грязное ругательство подтвердили попадание. Борис и Ольга принялись бросать в люк каждый фрагмент декорации, какой можно было сдвинуть и поднять. Им отвечали выстрелами от подножия лестницы.

– Но что дальше? – Ольга с яростью столкнула в люк угловатую космическую штуковину. – Они достанут нас!

– Где-то тут должен быть выход на Луну, этот корабль может поворачиваться вокруг оси, можно выйти на Луну... Но вот как... Постой, вот!

Завертев хромированное колесо, Борис открыл продолговатый люк. За ним угадывался лунный ландшафт.

– Давай на Луну, – отдал команду Борис, – а я попробую развернуть эту каракатицу и присоединюсь к тебе.

– Зачем разворачивать?!

– Быстро!

Взгляд Бориса сказал Ольге больше любых слов. Она послушно спрыгнула на Луну.

Усевшись за пульт, Борис нажимал кнопки одну за другой. Что-то гудело, искрило, модель фантастического корабля дрожала и покачивалась, но разворачиваться упорно не желала. Переключатель на штурвале зажег в иллюминаторах россыпь звезд. Как же включается поворотный механизм?! Борис в отчаянии стукнул по штурвалу кулаком, и в ту же секунду пол ушел из-под его ног. Ага, вот оно! Борис наклонил штурвал круче. Сделав полный оборот, корабль встал в исходную позицию, и люк снова совместился с выходом на лунную поверхность.

Борис выломал пластиковую панель пульта, выдрал тонкие провода. Один из них он привязал к штурвалу. Когда он выбирался на Луну, Курбатов и Волынов показались во входном люке. Борис дернул провод, модель корабля начала поворачиваться, отрезая погоню. Это давало фору секунд в тридцать.

– Где выход? – крикнула Ольга, заблудившаяся среди многочисленных кратеров.

– Не помню. Там внутри ещё лунная цивилизация, через неё выход.

– Но как до неё добраться?

Борис указал на решетчатую конструкцию метрах в пяти.

– Кажется, там.

Это был лифт, но он не работал. Борис отломил кусок пластмассового кратера, потом ещё один. Оля поспешила на помощь. Пластик поддавался удивительно легко. Они успели проделать большую дыру и спуститься в неё до того, как преследование возобновилось.

В отличие от лифта, лунная цивилизация, к несчастью, работала, да ещё как. Из-за всех углов выскакивали жуткие уродцы и чудища, не давали пройти, а Борис не мог обнаружить выключатель, обесточивающий эту фантасмагорию. Приходилось прорываться.

Но те же уродцы создавали препятствия для пуль из курбатовского "интердинамика". Рожок опустел больше чем наполовину, выстрелы раздавались реже. Курбатов отвинтил и отбросил уже ненужный глушитель, только мешающий теперь прицельно стрелять, зашипел от боли, причиненной раскаленным металлом. Он шарахнул "интердинамиком" по голове особо надоедливого страшилу, чем испортил механизм куклы и освободил себе дорогу

Борис и Ольга покинули Луну через нижний люк и оказались в парке.

– "Аманда Линн"! – вспомнил Борис. – К реке!

Они побежали к выходу. Курбатов и Волынов вылезли из Луны и помчались следом, ориентируясь по звуку шагов.

– Возвращаются в коттедж? – недоверчиво пробурчал Курбатов. – Глупо. Они там как на ладони.

– Нет! – Волынов вытянул руку к причалу – Они постараются уйти рекой! Скорее! Наперерез!

Поскольку Курбатов разделался с освещением, разглядеть что-либо у причала было невозможно. Волынов на ощупь нашел большой прожектор у домика Тома Лэннинга, но пока он нашаривал аварийный рубильник, время уходило...

Спотыкаясь в темноте, Борис и Ольга достигли причала.

– "Аманда Линн" – крайняя справа, – проговорил запыхавшийся Градов.

Волынов наткнулся наконец на рубильник. Ослепительный белый луч ударил с берега. Он приближался к "Аманде Линн", где Борис лихорадочно, ломая ногти, отвязывал концы.

Ольга щелкнула тумблером зажигания. Двигатель завелся без капризов, но чтобы управлять яхтой, надо было зажечь хоть какой-то свет. На этот риск пришлось пойти, включив маленькую лампочку над приборной панелью.

– Вон они! – завопил Волынов и накрыл "Аманду Линн" лучом прожектора.

Яхта отваливала от причала, Борис и Ольга пригнулись за надстройкой.

На этот раз Курбатов прицеливался очень долго. Ему надоела суетливая беготня, он хотел стрелять наверняка. Волынов провожал яхту прожектором. Цель была превосходной – медленно движущейся, хорошо освещенной...

Борис выжал газ, резко увеличивая скорость. Беспощадный луч словно приклеился к яхте. Курбатов выстрелил... Он промахнулся.

Внезапно произошло нечто, повергнувшее Курбатова и Волынова в состояние аффективного транса – яхта исчезла. Луч прожектора ползал по серым камням, не попадая на воду.

– А, будь оно всё... – простонал Волынов. – Это скалы, яхта идет под прикрытием скал!

– За ней, на берег!

– Нельзя, Алексей Дмитриевич. Там нет ни дорог, ни тропинок. Это дикие скалы, понимаете? Дикие скалы! Идти туда в темноте – верная гибель. Свернем шею на первых шагах.

– Тогда возьмем другую яхту, догоним по воде...

– Уже не догоним.

– Ты хочешь сказать, что мы их упустили?

– Вертолет! – воскликнул Волынов. – Мы можем взять вертолет, здесь никто ничего не увидит и не услышит, некому!

– Что?

– Вертолет из клуба!

– Ты умеешь водить вертолет?

– Да, я занимался в таком же клубе, в Норфолке! Идемте! Никуда они не денутся!

– Тогда быстрее... В машину, надо взять автомат!

– Оставьте что-нибудь для Слейда...

– И ему хватит, Леша...

Когда они добежали до площадки, Волынов распахнул дверцу ближайшего вертолета. Осваиваясь, он посидел в пилотском кресле, потом запустил двигатель, что без ключей сделать было непросто, но для Волынова выполнимо. Лопасти раскручивались сначала неторопливо, потом превратились в натужно звенящий, рубящий воздух круг.

Волынов приподнял вертолет над площадкой, включил три обращенных к земле прожектора. Летающее чудовище понеслось к устью реки.

Борис вел "Аманду Линн" поближе к скалам. Он надеялся, что им удалось оторваться, что преследователи переломали кости в скачках по огромным камням или попросту отстали. Его заблуждение развеял гром небесный.

– О, Боже...

Ревущий вертолет надвигался сверху. Оттуда хлестнула автоматная очередь, прошила тонкую крышу надстройки. Курбатов зарядил компенсатор винтовочной гранатой.

– Попрощайтесь с папой, дети, – сказал он и выстрелил.

Граната вбуравилась в воду правее борта "Аманды Линн".

– Ниже! – заревел Курбатов, перекрикивая грохот двигателя. – Прижми их к берегу!

– Что?

– К берегу, к скалам! Сажай их на камни и зависай!

Он выразительными жестами объяснил Волынову, что от него требуется.

Со скоростного виража вертолет так низко промчался над "Амандой", что наклоненный диск лопастей едва не задел сигнальную мачту. Курбатов вставил в компенсатор вторую гранату.

"Аманда" удирала на всех парах, но тягаться с вертолетом она не могла... Луч её прожектора, желтоватый и блеклый в сравнении со сверкающим треугольником воздушного дракона, полз по скале. Борис не выключал его – от вертолета все равно не спрячешься, а яхта может налететь на камни.

– Смотри! – Оля вытянула руку.

Наполовину залитый водой грот, где хватит места для "Аманды"! Там можно укрыться от вертолетной атаки... Борис перевел штурвал вправо, но добавлять газа было уже некуда.

С вертолета тоже заметили грот. Курбатов поспешно выпустил гранату. Пуск совпал с маневром Бориса, и вторая граната плюхнулась в воду, снова по правому борту. Курбатов поливал яхту свинцом. Пули изрешетили носовую надстройку, очередь прошла по корме. В топливный бак Курбатов не попал, но пули заклинили двигатель. Он чавкнул и замолчал. "Аманда" потеряла ход. С разбега она ещё скользила по воде к гроту, но все медленнее и медленнее.

– Все! – ликовал Курбатов. – Мы взяли их!

На боевом развороте вертолет почти пикировал на "Аманду". Волынова охватил бешеный азарт. Ему было уже безразлично, кто или что там внизу. Важно поразить цель...

Волынов не был опытным пилотом. В норфолкском клубе он налетал всего шесть часов, к тому же на другом типе вертолета, более легком и маневренном. Он допустил ошибку, разогнавшись до слишком высокой скорости, погасить которую сразу не позволяла инерция. Но все же он держался в безопасной зоне, и расчет его был довольно грамотным. Он мог пройти над яхтой, сбросить газ и красиво выполнить зависание, давая возможность Курбатову расстрелять "Аманду" по вертикали, но ради этого ни на единую долю секунды не отрываться от приборов, слиться с машиной...

Оля зажмурилась. Жесткий пронизывающий свет бил с вертолета. Борис тщетно пытался оживить дизель. Что ж, всплыло откуда-то из подсознания, все люди когда-то умирают...

К реву летающего монстра добавился новый звук – тоскливый вой сирен над рекой. Борис оглянулся и увидел очертания приближающихся быстроходных катеров, залитых белым пламенем электрических огней, извергающих яркие импульсы синих проблесковых маяков. Полиция?!

Волынов не слышал сирен, но видел маяки. Это отвлекло его на четверть секунды, не больше. Но для тяжелой воздушной машины, несущейся по касательной к скале со скоростью сто десять миль в час, четверть секунды равнялась вечности.

Курбатов ухватился за предпоследнюю гранату. В этот миг вертолет врезался в скалу.

Огненный шар вспыхнул над устьем реки.

Грохот взрыва топливных баков вертолета был таким, что казалось, началось извержение вулкана. Пламя далеко осветило все вокруг, включая израненную "Аманду" и полицейские катера, но лишь на мгновение. То, что осталось от вертолета (да что там осталось?!), рухнуло в забурлившую воду, и глубина поглотила раскаленные обломки.

"Аманда Линн" погружалась. Маленькие пулевые отверстия – вроде бы пустяки, но в момент взрыва осколки металла пробили насквозь днище яхты. В дыры с рваными краями хлынула вода.

. – "Аманда Линн"! – раздался усиленный мегафоном жестяной голос с полицейского катера, поймавшего яхту в скрещение прожекторных лучей. – Стоп машина!

– Опоздали, – прохрипел Борис. – Нас уже остановили...

Он обнял вздрагивающую от рыданий девушку. Полицейские катера подходили к борту "Аманды". Если бы Борис знал о философских прозрениях Курбатова насчет высшей силы, пожалуй, он согласился бы с бывшим, теперь навсегда БЫВШИМ генералом в том, что такая сила есть...

17

Воспользовавшись правом на телефонный звонок, Борис из полицейского участка позвонил в лондонскую квартиру Джека Слейда. Тот ответил, что немедленно выезжает, и посоветовал не отвечать ни на какие вопросы до его появления.

Окрестности коттеджа Слейда стали ареной расследования небывалого для Англии, совершенно гангстерского преступления. Сюда съехалось столько полицейских, сколько не собирали, наверное, художества Джека-Потрошителя. Из Лондона мчались сквозь ночь плоские быстрые машины, набитые сотрудниками Интеллидженс Сервис. Поднятые с постелей корреспонденты телевидения, радио, газет соперничали с ними в оперативности. Первыми после полиции всполошились услышавшие взрыв жители городка Бернхэм-он-Крауч, а дальше принцип снежного кома, стремительно катящегося по склону горы.

Борис и Ольга пили горячий кофе из термоса под охраной двух констеблей. Им дали сухую одежду, замерзшую девушку, кроме того, закутали в одеяло. Они вполголоса разговаривали по-русски, полицейские поглядывали на них подозрительно и хмуро.

– Это никогда не прекратится, – всхлипнула Ольга, наливая расплескивающийся кофе дрожащей рукой. – Никогда... Даже если мы спрячемся на Северном полюсе, они найдут и убьют нас...

Борис раздумывал, не торопясь отвечать. – Они, – повторил он. – Но кто – они? – Как кто? АЦНБ, "коршуны"! – Сомневаюсь...

– То есть как – сомневаешься? А кто же это?

Борис отхлебнул обжигающий напиток.

– Не очень мне верится в мстительность "коршунов". Пусть они... мм... не совсем нормальны, но они профессионалы, а не отъявленные маньяки. По-моему, это люди Бека.

– Да? А им зачем нас убивать? Похитить, я ещё понимаю, но убить...

– Кто сказал, что они хотели нас убить?

– Вот тебе раз. А, ну да, они хотели пригласить нас на чай. Чистейшее недоразумение...

– Убить тебя, – сказал Борис. – Тебя, а не нас. В ванной стреляли в тебя. Смотри, все просто. "Коршунам" нет смысла ни убивать, ни похищать нас, но если бы они все-таки задумали похищение, целью этого похищения была бы ты, правильно? Для них логичнее предположить, что именно ты утаила информацию, и они ни за что не стали бы в тебя стрелять. Но гоняться за тобой они могли бы раньше. Что толку теперь, когда мы здесь? Не круглые же они идиоты.

– А люди Бека?

– Тут совсем другое дело. Они охотятся за мной, то есть за дискетой. Им ведь вряд ли известна вся история. Каким-то образом они выслеживают меня в Англии. Ты для них – только помеха, свидетель, и они стреляют в тебя в ванной...

– Ну, конечно! Как я не додумалась! Да, но постой. А зачем они бомбили "Аманду"?

– Бомбили, но не попадали! Все время по правому борту. Хотели бы попасть, попали бы. Они прижимали нас к берегу, опять же, чтобы захватить меня...

– Ты прав. А значит...

– А значит, я возвращаюсь в Россию.

Ольга поперхнулась глотком кофе.

– Что?!

– Я знаю, как остановить Бека. Эта мысль давно свербила, как-то неуловимо... Не могла оформиться... Черт, я же надеялся, что им не достать нас здесь... И я упустил из виду...

– Что упустил?

– Помнишь слова Левандовского? Примерно так: "Я отдал стилет профессору Калужскому... И подробные схемы расшифровки..."

– Ну и что же?

– Из-за этих схем все равно пришлось бы вернуться... Кто знает, НАСКОЛЬКО они подробны? Если профессор сохранил их, они могут быть опасными. Но это – и оружие против Бека. Надо вновь встретиться с Антоном, и тогда, если удастся их найти...

– А если не удастся?

– В этом случае потруднее придется, но я доиграю до конца. Поведу себя с Беком так, как если бы они были у меня... В глазах Бека у меня создалась некая репутация. Она мне поможет.

– Не понимаю.

– Тебе и не надо понимать.

– И ты хочешь уехать в Россию... Один, без меня?

Борис долил в стаканы кофе.

– Оля, а не довольно ли приключений на твою голову? Приедешь, когда все будет позади.

– Нет!

– Прекрати.

– Борис, в нашей будущей жизни я обещаю беспрекословно слушаться тебя во всем. Что хочешь исполню без вопросов и возражений. Но сейчас я говорю "нет".

– Оля, выслушай меня...

Борис не успел обрушить на девушку поток аргументов, потому что в помещение полицейского участка вошел Джек Слейд.

– Поехали, – сказал он. – Мое начальство договорилось с полицией, вас отпускают под мою ответственность. Потом, конечно, вас допросят. От моего коттеджа осталось что-нибудь? Я туда не заезжал.

– Очень мало, – сообщил Борис. – Но стены в основном целы.

– Спасибо. Я привез вам одежду. Ту, что на вас, верните полицейским, а свою заберите с собой.

– Откуда вы узнали, что нам понадобится одежда? – полюбопытствовал Градов. – По телефону, кажется, я не просил её у вас.

– Пол-Англии уже знает в подробностях, что произошло на реке Крауч, усмехнулся Слейд. – Трудно тонуть и не намокнуть. Ну, поехали в Лондон.

В машине Градов спросил:

– Мистер Слейд, о нападавших есть хоть что-то?

– Пока одни догадки.

– У меня тоже имеются догадки, – Борис коротко посвятил Слейда в свои умозаключения.