Текст книги "Лазутчик Синегории"

Автор книги: Андрей Бубнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

32

– Грета, куда ты запропастилась? – принцесса Амирия уже проснулась и сидела перед зеркалом. Её взволновало исчезновение прислуги, ведь Грета ушла с письмом к графу Ставинскому. – Я едва не лишилась рассудка от беспокойства.

– Простите, ваше высочество, – служанка выложила продукты на стол, кинула накидку и чепец, вымыла руки, надела передник и поспешила к лохани.

– Что задержало тебя? – принцесса с тревогой наблюдала за Гретой.

– Ваше высочество, – Грета застыла посреди комнаты с кувшином в руке. – Сегодня столько событий произошло. Даже не знаю с чего начать.

Принцесса поднялась на ноги, сбросила ночную рубашку и нырнула в прохладную воду.

– Брр, – гусиная кожа пошла по телу, но юная красавица быстро привыкла к прохладной воде. Свежесть разогнала сон. – Ты положила письмо?

– Нет.

– Нет? – принцесса испуганно пожирала глазами служанку.

– Ваша высочество, не гневайтесь, – Грета поливала принцессу водой.

– Грета, что случилось? Моё сердце уже готово выпрыгнуть из груди, – Амирия судорожно вцепилось руками в край лохани.

– Ваша высочество, – служанка взмолилась. – Я не знаю с чего начать.

– С самого начала, – принцесса справилась с эмоциями. Она поняла, что произошло нечто непредвиденное.

– Воля ваша, – служанка послушно кивнула головой. – Ваша высочество, я выхожу замуж. Завтра я работаю последний день…

Теперь лицо принцессы Амирии выражало не испуг, не удивление, а скорее сожаление, словно её бросили на произвол судьбы. И это сделал человек, которому особа королевских кровей всецело доверяла.

– Замуж? – едва слышно пролепетала Амирия. Она считала Грету едва ли не предметом домашнего обихода, а тут такие новости. Неужели, скажем, кровать способна выйти замуж?

– Да, ваше высочество.

– Подожди, Грета, как же так? Ты бросаешь меня? Ты влюблена? В кого? И я ничего об этом не знаю?

– Не браните, ваше высочество, предложение выйти замуж стало для меня полной неожиданностью.

– И что ты ответила?

– Разве моё мнение кого-то интересует? Разве невесту спрашивают хочет ли она выйти замуж?

– Ну, хорошо, кто он? Кто посмел?

– Граф Фларинский, – служанка тяжело вздохнула. – Сегодня утром он сделал мне предложение и грозился после празднеств послать сватов к матушке. Вы же понимаете, что моя бедная матушка ему не откажет.

– Граф Фларинский! – возмущению принцессы не было предела, она даже расплескала воду, а после и вовсе выскочила из лохани. Служанка едва успела накинуть ей на плечи простыню. – Этот душегуб? Не бывать тому! Идем к матушке. Она не даст тебя в обиду. Если потребуется, я дойду до батюшки! Уж он-то найдёт управу на главу Тайной канцелярии.

– Нет, нет, ваше высочество, не надо. Бессмысленно просить. Я только что от вашей матушки. Она поздравила меня и сказала, что всегда будет рада видеть графиню Фларинскую при дворе.

– Вот как? – принцесса сникла и вновь села перед зеркалом. – Значит, граф уже заручился поддержкой матушки?

– Да, ваше высочество, – Грета взяла в руки гребешок и принялась расчесывать волосы госпожи. – Завтра придет новая служанка. Я расскажу ей об обязанностях…

– Глупости! Мне не нужна другая служанка, – капризно заявила Амирия. – Её наверняка приведет граф Фларинский. Разве я смогу ей доверять? Да она будет докладывать графу о каждом моём шаге.

Грета промолчала.

– Нет, нельзя сдаваться, – твердо заявила принцесса. – Надо найти выход.

– Я выйду замуж за графа, – слова Греты привели Амирию в бешенство.

– Ты спятила! Грета! Ты в своём уме?

– Ваше высочество, простите, но так будет лучше…

Принцесса недовольно фыркнула.

– Грета, я понимаю, что любая бедная девушка мечтает о богатом и красивом муже.

Хоть бы кто другой, но не граф Фларинский…

– Чем он хуже прочих?

– Он душегуб!

– А мне он представляется хорошим человеком.

– Грета, я не понимаю! Чем он тебе приглянулся? Богатством? Да, он не стар, но далеко не красавец. А нрав то какой…

– Я люблю его…

– Боже мой! – принцесса закрыла глаза и вобрала полную грудь воздуха, после медленно выдохнула. – Значит, я пригрела предательницу, – Амирия отстранила руку служанки с гребнем. – Ты обо всем докладывала графу!

– Нет, нет, что вы, ваше высочество. Я верна вам, поверьте. Я никогда не выдам вашу тайну. Это свято! Мои уста будут молчать.

– Мне трудно в это поверить, – принцесса покачала нечесаной головой.

– Но это правда. Я не предала вас. И никогда не предам. Именно поэтому я принесла письмо обратно. Иначе бы оно попало в руки графа. Сегодня в разговоре со мной он вскользь упомянул о том, что вот мы с ним поженимся, а принцессу жаль, ибо ваш батюшка никогда не даст согласия на брак с принцем Синегории.

Губы принцессы задрожали.

– Повтори, – приказала она.

– Ваше высочество, он многое знает. В том числе и о тайнике и о лазутчиках.

Поэтому я побоялась положить письмо в тайник. Принесла его обратно, от греха подальше, – Грета практически умоляла поверить ей. Теперь она четко исполняла инструкции будущего супруга. – А потом ваша матушка начала поздравлять, словно уже свадьба состоялась…

– Где письмо? – сквозь зубы проговорила Амирия.

– Вот оно, – Грета подала госпоже кожаный кисет.

– Уходи. Уходи! – её высочество судорожно комкала непослушный кисет.

Две девчонки практически одновременно зарыдали.

– Но ваше высочество…

– Поди прочь! – сквозь слёзы прокричала принцесса. – Я больше не желаю слушать твои жалкие оправдания. Уйди, предательница! И больше не показывайся мне на глаза!

33

Королева, закончив беседу с Исирой, осталась вполне довольна. Неплохая девушка.

Вполне способна заменить Грету. Впрочем, дочь ювелира – далеко не равноценная замена. Исира пока робеет и лепечет разную чепуху. Ничего, освоится. Главное, что не глупа, предупредительна, не станет сильно раздражать Амирию. А ведь в первое время новой служанке придется не сладко. Дочка всякий раз будет сравнивать её с Гретой, и результат сравнения окажется не в пользу Исиры. Дочка станет обижать несчастную девушку. Однако у Амирии характер мягкий, отходчивый.

Она быстро привыкнет. Но всё равно, лучше Греты девушки не найти. Ох уж этот граф Фларинский! Откусил лакомый кусочек. Хотя, королева будет удовлетворена, если молодая графина Фларинская заблистает в высшем свете, словно бриллиант в лучах солнца. Грета всегда была мила королевскому сердцу. Она достойна лучшей доли. И если граф Фларинский сделает девушку счастливой, душа королевы успокоится.

– Ваше величество! – вошла служанка и низко поклонилась. – Ваше величество!

– Да что случилось? На тебе лица нет. Не кричи. Объясни толком.

– Грета ушла.

– Как ушла? – королева поднялась с ложа.

– Собрала вещи и ушла. Сказала, что её выгнали.

– Ничего не понимаю, – королева ринулась к двери. – А где Амирия?

– Её высочество не покидало опочивальни.

– Граф Фларинский во дворце?

– Нет, ваше величество. Он только что вышел из дворца. Он встретил Грету на лестнице, они беседовали, она горько плакала, он долго успокаивал её, потом усадил в карету и увез…

– Вот это новость! – королева вышла в коридор.

Прислужница следовала по пятам.

– А где та девушка, что недавно была у меня? Исира.

– Ушла.

– Всё не слава богу, – королева, наконец, добралась до покоев дочери. – Пошлите за ней.

Предварительно постучав и не дождавшись ответа, царствующая особа распахнула широкую дверь, ведущую в опочивальню. Любопытной прислуге пришлось остаться в коридоре.

– Боже мой, Амирия, дочка, что произошло?

Принцесса так и не оделась и не причесалась. Она сидела за столом, завернувшись в простыню, и тихо плакала, закрыв лицо руками.

– Зачем ты выгнала Грету?

Амирия не ответила, лишь продолжала плакать, периодически вздрагивая всем телом.

– Дочка, – королева присела рядом и обняла капризное дитя.

– Она, она, – Амирия пыталась что-то сказать, но не смогла, только размазала слезы по щекам. – Она предательница…

– Вовсе нет, – королева рассудила по-своему, улыбнулась и погладила дитятко по голове. – Просто она выросла. И никто не может запретить Грете выйти замуж.

Отнесись к этому с пониманием. Грета заслуживает лучшей доли. Неужели ты хочешь чтобы она до глубокой старости выполняла все твои прихоти? Так не бывает. Она ведь родом из древнего, очень гордого, благородного семейства, родственница герцогини Клеровской, и лишь беспросветная нужда заставила несчастную девушку пойти в услужение. А ты выгнала её с позором. И это благодарность за годы службы? Её предки всегда верой и правдой служили королю и Отчизне.

– Но граф Фларинский? – глаза принцессы были полны слез. Лицо раскраснелось.

Сейчас Амирия напоминала обманутое дитя. – Как она могла полюбить это чудовище?

– А что граф? Чудовище? Ошибаешься, дитя моё. Досужие вымыслы. Побольше бы таких людей, преданных королю и радеющих за державу. Если хочешь знать, он куда умнее и благороднее тех молодых повес, что вьются вокруг твоего брата в надежде стать соратниками наследного принца. А ты ими восхищаешься. К счастью, Анрель знает толк в людях, знает с кем можно лишь кутить, а кому можно поручить важное дело.

Так вот, граф Фларинский относится к тем людям, кому можно смело доверить свою жизнь. Он никогда не предаст. Запомни это, дорогая. Слушай свою мать, а не домыслы завистников, способных лишь оклеветать честных людей. И потому я рада за Грету. Она станет женой достойного человека, – мать вновь погладила дочь по голове. – Я вижу ты успокоилась. Замечательно. Сейчас я отправлю к тебе свою служанку, она поможет одеться. Приведи себя в порядок. Батюшка уже справлялся о тебе. Хочет побеседовать.

– Хорошо, матушка, – принцесса подчинилась.

– А после полудня придет новая служанка. Её зовут Исира. Она не знает о твоих полуночных бдениях, пока не ведает о том, что ты спишь почти до обеда и не поспеваешь к завтраку, потому если не хочешь остаться голодной, изволь сегодня лечь вовремя, и завтра проснись вместе со всеми, – королева решила прочесть небольшую нравоучительную проповедь. Ведь обещала заняться воспитанием дочери. – Не обижай Исиру без причины. Дай ей освоиться.

Дочь лишь тяжело вздохнула. Амирии было откровенно наплевать на новую служанку.

Она поняла, что прежняя жизнь закончилась, что ей ещё долго предстоит вспоминать покладистую Грету и кусать локти. А что ждет принцессу впереди? Кому теперь можно довериться? Никому. Будто после кораблекрушения гигантская волна выбросила Амирию на необитаемый остров. Рухнул привычный мир. Теперь следует рассчитывать только на себя, только на свои силы.

34

Грета ехала в шикарной карете своего жениха, сидя на мягкой подушке и невольно прижавшись к графу – единственному защитнику. Девушка уже не плакала, но сокрушалась, недоумевая:

– Она выгнала меня, будто безродную собачонку.

Граф же всю дорогу старался успокоить любимую женщину.

– Не принимай близко к сердцу, дорогая, – Фларинский отрешенно глядел на город сквозь маленькое оконце и гладил хрупкую ладошку избранницы. – Это моя вина.

– Но что же теперь будет?

– Ничего плохого не случится. Успокойся. Очень скоро её высочество поймет, что поступила безрассудно. Она привыкла считать тебя своей собственностью. Капризы, да и только. Одумается, – граф взмахнул шелковым платком.

– Вы уверены?

– Даже не сомневайся. На кого она может положиться, кому доверяет? Только тебе.

Дай срок, и её высочество перестанет дуться и пошлет за тобой. Она без тебя и шага не может сделать. Только теперь ты станешь не безропотной служанкой, а самой настоящей графиней Фларинской, верной подругой принцессы Амирии. Попомни мои слова.

– И вы не будете возражать?

– Я? Нет, не стану. Разве от такой дружбы отказываются? Ни в коем случае.

Графиня Фларинская ещё займет достойное место подле трона. Да и королева в тебе души не чает, любит едва ли не как собственную дочь. Нельзя разочаровывать её величество. Проглоти обиду и прости Амирию, она ведь просто избалованная девчонка. Грета, надо быть выше всего этого…

35

После обеда отец Отим направлялся к графу Фларинскому, поднявшись по лестнице на третий этаж. В рукаве он традиционно нес бумаги, скрывая их от любопытных глаз.

Плюс под мышкой держал закрытый неказистой тряпкой портрет в деревянной резной рамке. Но возле распахнутой двери, ведущей в кабинет главы Тайной канцелярии, его ожидал сюрприз. Бледный слуга стоял в оцепенении, ни жив, ни мертв. А из кабинета доносилась громкая и хлесткая брань графа. Он обещал сотрудников построить в шеренгу и тут же повесить, невзирая на прежние заслуги и занимаемые должности. Случилось нечто невообразимое. Серьёзные неприятности, раз граф горланит на всю канцелярию. Увидев монаха, слуга лишь провел ладонью поперек собственной шеи, после поспешно перекрестился.

– Пошли вон! – раздался дикий вопль, и в то же мгновение четыре главы департаментов выскочили из кабинета графа, толкая друг друга. Они тут же исчезли в коридоре, а следом за ними из кабинета вылетел кувшин, ударился о противоположную каменную стену узкой приемной залы и разбился вдребезги, забрызгав испуганного слугу кроваво-красным вином. – Если к вечеру не сыщите – пеняйте на себя!

– Пресвятая Богородица, – слуга вновь перекрестился, покорно отряхивая камзол. – Хоть бы женился поскорее. Всё мягче станет…

А озадаченный монах хмыкнул, покачал головой и погладил окладистую бородку.

– Доложи, – брат Отим явно издевался.

– Что ты, что ты? – слуга замахал руками, после аккуратно прикрыл дверь. – Заходи без доклада, коли хочешь…

Брат Отим рассмеялся в ответ и направился к двери. Слуга поспешно открыл перед ним дверь, пропустил монаха в кабинет и тут же захлопнул дверь, словно опасался, будто разъяренный граф непременно выскочит в приёмную и набросится на несчастного и забитого человечка.

Глава Тайной канцелярии сидел в кресле, откинувшись на спинку и отрешенно взирая на песочные часы, стоящие на столе. Тонкая струйка песка неспешно перетекала из одного сосуда в другой через узкое горлышко, неумолимо отбирая драгоценное время. Граф успокаивал нервы, глядя на изобретение древних.

– Напрасно смотрите на них, ваша светлость, – укоризненно произнес монах. – Они – символ смерти, вернее, завершения жизни, которая, как песчинки, постепенно заканчивается.

– Бог с ней, – граф небрежно махнул рукой.

– Да полно вам. У человека нет ничего ценнее жизни, дарованной Господом.

Фларинский вновь махнул рукой, но взор от часов оторвал.

– С чем пришел? – глава Тайной канцелярии внимательно посмотрел на визитера. – Хоть ты не разочаровывай.

– Стараюсь, ваша светлость, – монах извлек из рукава бумаги и положил их перед начальником. – Письмо, для принцессы действительно написано рукой графа Ставинского. Мне удалось раздобыть образец почерка. А в ответном письме её высочество, несмотря на согласие явиться на свидание, ставит несколько условий.

Встреча должна состояться недалеко от дворца, вечером, в заранее оговоренный день. И придет она не одна, а с провожатыми. Граф же напротив обязан явиться один-одинешенек. В благоразумии её высочеству не откажешь.

– Я читал письмо. Да бог с ними, святой отец, – граф лишь небрежно прикоснулся к бумагам. – Теперь уж всё равно. Лазутчики заметили слежку, и наши их упустили.

Шпионы будут за версту обходить тайник. Не удивлюсь, если они уже покинули Вальстерум.

– А я думаю, что вы ошибаетесь, ваша светлость. По крайней мере, у одного из них есть веская причина не покидать столицу.

От этих слов граф нахмурился, но промолчал.

– Взгляните на мой подарок, – монах снял тряпку с картины и поставил её к стене напротив стола. – Едва достал. Прекрасная работа. А какая кисть…

Фларинский бросил взгляд на портрет, потом медленно привстал, не отрывая глаз от творения неизвестного, но талантливого живописца, а после и вовсе выскочил из-за стола и ринулся к картине.

– Ты дьявол, святой отец! Истинный дьявол. Сколько стоит картина? Я дам тебе вдвое больше. Считай это прибавкой к жалованию.

– Да к чему мне столько денег, ваша светлость? Я стар и бездетен. Кому оставлю капитал?

– Ничего, мы тебя ещё женим.

– Как же! – монах хохотал. – Мне нельзя, господь накажет.

– Раз сказал женим, значит женим. Я обещания выполняю?

– Всегда выполняете. Как раз это меня сейчас беспокоит.

Теперь и граф смеялся, представив удивленные и в то же время возмущенные глаза кардинала, когда тот узнает, что глава Тайной канцелярии умудрился женить монаха. Отлучит от церкви, как пить дать отлучит.

– Да пусть кардинал лопнет от злости. Зато поживешь в своё удовольствие, святой отец.

– Не богохульствуйте, ваша светлость, умоляю вас.

– Ладно, ладно, – граф вернулся к столу.

А с картины на чиновников Тайной канцелярии смотрел молодой человек в рыцарских доспехах с обнаженным мечом в руке, предварительно изобразив перед художником мужественное лицо. На заднем плане гордо реял стяг королевской семьи Синегории.

– Удивил я вас, ваша светлость? – монах перестал смеяться и указал на портрет.

– Удивил, – согласился граф. – Вот тебе и брат Мелис. Да сам граф Ставинский к нам в гости пожаловал. А эти черти его упустили! Поубивал бы идиотов!

Люди, знавшие в лицо молодого сукипа, брата Мелиса сразу бы опознали его на портрете. Ан нет, это ведь не скромный воин-монах! Это племянник короля Синегории, граф Ставинский собственной персоной. Вот так чудеса.

– Найдется пропажа, – монах успокоил начальника. – Никуда Мелис не денется.

Приманка до сих пор во дворце сидит.

– Думаешь у него не трясутся поджилки и не скачет он сейчас во весь опор в сторону границы, а до сих пор мечтает о встрече с возлюбленной?

– Уверен. Граф Ставинский не трус. У него есть один единственный шанс встретиться с милым сердцу человеком.

– Может быть. Я о графе мало что знаю. Фигура неприметная в Синегории, особенно на фоне старшего брата и колоритного кузена. Ни в каких подозрительных делах граф прежде замечен не был.

– Что верно, то верно. Однако в тихом омуте черти водятся, ваша светлость. Граф Ставинский не отступится. Попомните мои слова. И удалите Грету из дворца.

Лазутчики наверняка считают её вашим осведомителем.

– Истину говоришь, святой отец, истину, – граф поднял вверх указательный палец.

– О Грете я уже позаботился. Подумай лучше каким образом граф Ставинский свяжется с принцессой. Ведь теперь почти все нити оборваны.

– Отгадаю загадку, – монах поклонился на прощание.

– Ступай, – согласился граф.

Глава Тайной канцелярии, оставшись один, решил мысленно подытожить события минувших дней. Он допил остатки вина из кубка, подошел к распахнутому окну.

Итак: в столицу Мольгедии прибыли лазутчики враждебной Синегории. Да не просто лазутчики, а сам племянник короля со старым воином-рыцарем. Личность рыцаря скоро будет установлена. Цель визита не ясна. Но Синегория явно задумала что-то подлое в преддверии празднеств по случаю тридцатилетней годовщины восхождения на престол короля Калевора IX. Двух мнений быть не может. В качестве мишени выбрана принцесса Амирия. Её как минимум хотят опозорить на весь белый свет, а заодно и королевский род Мольгедии. Жестокая месть. Не зря принц Эдуард старается, не зря прислал в Вальстерум кузена. Ведь он не может доверить столь ответственное поручение другим людям. Ему нужен надежный человек. И если брат Отим прав, то граф Ставинский действительно не спасует перед трудностями, перед смертельной опасностью и пойдет до конца. А Отим редко ошибается, чует не хуже сторожевой собаки. Но граф Ставинский далеко не так прост. Есть подозрение, будто он влюблен в принцессу Амирию, влюблен по уши, как сопливый мальчишка. Впрочем, он и есть сопливый мальчишка. Любовь, глядя на портреты. Тут Фларинский усмехнулся.

Сказывают, что Эдвир благородный человек, не чета кузену, наследному принцу Синегории. Неужели этот сопливый мальчишка решил обмануть кузена? Если действительно любит её высочество, то вряд ли причинит вред принцессе.

Интересно, а как он собирается выкручиваться из столь щекотливого положения? С одной стороны напирает Тайная канцелярия, с другой стороны дома его ждет гнев Эдуарда, если Эдвир не выполнит задание. Ситуация – врагу не пожелаешь.

Любопытно.

Фларинский прошелся по комнате, после вновь вернулся к окну.

«Эх, почему же молчат мои люди в Синегории? – глава Тайной канцелярии вдохнул свежий воздух, высунувшись из окна. – Конечно, трудно прочесть мысли самого принца Эдуарда. Но ведь нет ничего невозможного. Да и шпион успешно работает в свите наследного принца. Видно тяжело шпиону приходится, раз медлит с ответом».

– Ваша светлость, – слуга робко приоткрыл дверь и тут же поклонился стоя в дверях.

– Докладывай, – граф подошел к столу.

– Депеша из Синегории. Вы просили немедленно…

– Да, да. От кого?

– От Брадобрея.

– Матерь Божья, – Фларинский кинулся к слуге и отобрал бумагу. Именно эту депешу граф так долго ждал. – Ступай, ступай. И принеси мне вина, – излишне ласково произнес глава Тайной канцелярии, провожая слугу взглядом.

Дешифровка письма отняла уйму времени. Мудреный код.

Слуга принес кувшин с вином и наполнил пустой кубок.

– Брата Отима ко мне.

– Сию минуту, ваша светлость.

Фларинский ещё не закончил дешифровку, переписывая фрагменты текста на чистую бумагу, но заранее знал, что ему потребуется совет хитрого монаха. Отим – единственный человек, знающий всю правду о мнимых сукипах. Человек, которому можно доверять.

И вот текст готов. Вот она, истина! Коротенькие скупые строчки. А сколько за ними спрятано труда и смертельного риска? Брадобрея надо бы щедро наградить.

«Болванка (так негласно называли принца Эдуарда) замыслил войти в доверие к принцессе Амирии, организовав любовную переписку, выманить её высочество из дворца и обесчестить в преддверии торжеств. А потом раструбить эту новость по всей Мольгедии. С этой целью Молчаливый (младший кузен Болванки) отправлен в Вальстерум. Но через четыре дня после отъезда кузена, Болванка изменил решение, приказав Люциферу (господину Кранцу) выдать Молчаливого Тайной канцелярии, ссылаясь на предательство кузена. Но мало кто посвящен в тайну. Бесстыдство тщательно скрывают. Гриб (король Синегории), в свою очередь, потребовал разъяснений от брата. Беспечный (брат короля Синегории) отказался явиться во дворец, назвав обвинения абсурдными. Гриб в бешенстве. Болванка во главе десяти когорт высадился на остров Дигбискрин (вотчину брата короля) и движется к замку Беспечного. Щёголь (старший брат графа Ставинского), собрав верных людей, по приказу отца выступил навстречу армии Болванки. Сейчас войска заняли позиции друг против друга у реки Осфы. Ситуация угрожающая. Гриб не простит. По Синегории прокатилась волна слухов, но никто ничего не знает об истинных мотивах противостояния».

– Прочтите, святой отец, – граф подал депешу монаху. Тот даже не успел дойти до своего убежища на втором этаже. – Прелюбопытнейшее донесение.

– Пресвятая Дева Мария, – Отим с жадностью поглощал текст. – Значит, мы угадали?

– Угадали, – Фларинский пригубил из кубка. – Интересные события разворачиваются в Синегории.

– Хоть бы поубивали друг друга высокородные гордецы, – монах вернул бумагу начальнику.

– Святой отец, – Фларинский захохотал. – Откуда столько кровожадности в простом монахе? Хоть вы и родом из Гедадии, южная кровь горяча, но удивительно слышать из ваших уст подобные изречения.

– А вам разве не хочется обезглавить врага?

– Хочется. Граф Ставинский можно сказать уже в наших руках. Его выдаст господин Кранц. Пресловутый господин Кранц, о существовании которого мы знаем, но подступиться к нему не можем. Вот уже четвертый год он водит нас за нос. Ну, а если старший брат Ставинского и кузен поубивают друг друга… я поставлю в соборе Великих Мучеников огромную свечку.

Теперь Отим улыбнулся.

– Хотел бы увидеть это.

– Непременно увидишь. Я сегодня же доложу его величеству о состоянии дел в Синегории. Депеша шла к нам чуть больше суток. Следовательно, противостояние у реки Осфы уже закончилось. Вот только в чью пользу?

– Будем ждать новостей.

– Будем, – согласился граф. – Подготовь инструкции нашим лазутчикам на случай, если в Синегории вспыхнет гражданская война.

– Непременно, ваша светлость.

– Обычно, взойдя на престол, новый король устраняет всех конкурентов, могущих претендовать на трон, – Фларинский устремил взор к потолку. – А король Синегории излишне любезно поступил со своим братцем, даровав ему огромный остров, единственное райское место во всей скромной державе. Остров Дигбискрин – фактически другое государство, номинально подчиняющееся центральной власти. А Гриб дурак, раз так трепетно относится к брату. Теперь пусть пожинает плоды своей глупой сентиментальности.

– Как намерены поступить с графом Ставинским, ваша светлость?

– Арестовать, как только объявится. Загадок не осталось. Всё встало на свои места. Он мне более не интересен. Принцесса Амирия лишилась поддержки верной служанки и не сможет совершить глупость, способную бросить тень на всю королевскую династию. Спасем честь государства.

– Спасем, ваша светлость.

– Вот и славно. Поеду во дворец с докладом.

– Вы знаете как его величество отреагирует на события в Синегории?

– Догадываюсь. Войска в Гедадии приведут в полную боевую готовность.

– И флот.

– И флот. А ещё я ума не приложу что делать с арестованным графом Ставинским?

– Он ведь никому не нужен, пусть просто исчезнет. Тихо и незаметно, – на губах брата Отим появилась злодейская усмешка.

– Так и сделаем. Впрочем, не станем торопить события. Враг может почувствовать засаду и скрыться. Чем черт не шутит? Вдруг брату Мелису помогает сам Сатана?

Упустив его, мы не смогли выявить шпионов, орудующих в столице. Не нашли ни одного, даже мелкого прихвостня. Жаль. А ведь граф наверняка встретился с кем-то из подручных господина Кранца. Таинственный господин Кранц. Как же подобраться к тебе?

– Кранц, Кранц, Кранц, – задумчиво повторял монах. – Есть у меня одна идея.

Давно засела в голове.

– Поведай.

– Да глупость, ваша светлость, сущая глупость. Слишком просто.

– И всё же.

– Только не принимайте за чистую монету.

– Ты будешь говорить?

– Как переводится слово кранц с синегорийского наречия?

– Кранц? – граф опешил. – Ювелир?

– Именно так. Глупости. Всего-навсего кличка. Мы же называем короля Синегории грибом. Так почему же им не величать своего агента просто ювелиром или прачкой?

Вот, например, наш Брадобрей вовсе не брадобрей.

– Да, конечно, – Фларинский опустился в кресло. – Но мысль интересная. Мне это в голову не приходило. Ювелир. Хм…

* * *

После беседы с братом Отимом граф действительно поехал во дворец, второй раз за день. Король молча выслушал донесение главы Тайной канцелярии, после сокрушенно вздохнул. Мольгедия всей душой желала стабильности маленькой Синегории. Ведь предсказуемость враждебного государства куда выгоднее любой неопределенности. А то чего доброго смутьяны затеют очередную войну с северным соседом. Но война Мольгедии не нужна, ни большая, ни маленькая. Худой мир лучше доброй ссоры.

Калевор IX в отличии от покойного батюшки не грезил военными походами. Он был прагматичным политиком. Зачем проливать свою и чужую кровь, если существуют рычаги политического и экономического давления, а сильная армия своим существованием способствует сговорчивости любых оппонентов? Однако, как и предполагал граф Фларинский, король решил привести войска в Гедадии в полную боевую готовность. Усилить пограничную стражу на реке Акме. Мало ли что на уме у гордых синегорийцев. А канцелярии графа Фларинского вменяется проявить бдительность, особенно на южных рубежах. И немедленно докладывать о любых изменениях обстановки в Синегории, даже ночью. Вносить каких-либо изменений в программу торжеств король не намерен. Ещё не хватало кланяться перед Синегорией.

Пусть перегрызут друг другу глотки, если им так нравится.

Выслушав высочайший приказ, граф Фларинский откланялся и покинул рабочий кабинет Калевора IX. Он заранее отправил срочную депешу барону Ренгельту. Не так уж сложно предугадать действия его величества. Сейчас король соберет у себя военных и дипломатов. Максимум через час в Гедадию полетит целый шквал депеш и приказов.

Глава Тайной канцелярии редко пользовался парадной лестницей дворца, чаще ходил через черный ход. Именно поэтому сегодня утром он успел перехватить заплаканную Грету, успокоил любимого человека и отвез домой.

– Исира? – граф спускался вниз по лестнице, скорее по-привычке мысленно считая ступеньки. – Ты уже работаешь? Это хорошая новость.

Фларинский не ожидал сегодня встретить во дворце свою протеже.

Нарядно одетая девушка торопливо поднималась по лестнице, нежно придерживая букет чайных роз.

– Да, ваша светлость, за мной послали, – новая служанка остановилась и душевно улыбнулась своему покровителю. Она была рада видеть, пожалуй, единственного знакомого ей человека. Дворец огромный, а вот перекинуться словечком не с кем.

– Грациозный реверанс, у тебя хорошо получается. Только не горбись, – граф улыбнулся в ответ.

– Стараюсь, ваша светлость.

– Замечательно. Значит, за тобой послали?

– Да, сразу после обеда её величество отправила за мной двух гвардейцев. Батюшка так напугался, увидев солдат, что едва не лишился чувств, да и я тоже.

– Глупенькая, чего же тебе бояться?

– Страшно было. Они как закричат: «Именем королевы откройте…»

– Вот как? – Фларинский смеялся от души. – Ничего, привыкнешь.

– Теперь-то мне смешно, а тогда чуть не умерла от страха.

– Ну до чего же вы девушки пугливые, – граф вдруг стал серьёзен. – Её высочество не обижает?

– Нет, нет, ваша светлость, но не похоже, что рада мне, – Исира тяжело вздохнула. – Словно меня не существует. Пустое место.

– Она грустит.

– По прежней служанке?

– Да. Потерпи немного. Принцесса Амирия добрая. Скоро всё встанет на свои места.

– Я стараюсь угодить, ваше высочество.

– И правильно делаешь, – граф решил закончить пустой разговор. – Не стану тебя задерживать. Прекрасный букет. Её высочеству понравится. А если вдруг возникнут какие-нибудь осложнения, обращайся. Я всегда тебя выслушаю и постараюсь помочь.

– Благодарю за доброту, ваша светлость, – девушка поклонилась.

– Ну, ступай с богом.