Текст книги "Лазутчик Синегории"

Автор книги: Андрей Бубнов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

23

– Ваша светлость, ваша светлость! – в кабинет графа Фларинского ворвался монах по прозвищу алхимик. Он даже не преклонил головы.

В глазах опального свободолюбивого монаха, едва не отлученного от церкви за изучение запретных наук и взятого под защиту главой Тайной канцелярией, граф Фларинский увидел столь глубокое удивление, что сразу отложил в сторону доклад своих лазутчиков из Синегории, нахмурился и кивнул головой, приказывая прикрыть дверь и только потом перейти к изложению чудесной новости. Отец Отим редко прибегал в кабинет графа и кричал с порога бог весть что.

Монах вспомнил о двери, закрыл её и приблизился к графу.

– Взгляните, ваша светлость, – Отим извлек из рукава копию манускрипта, добытого сегодня утром у ограды королевского дворца, развернул письмо и положил на стол перед главой Тайной канцелярии.

– Вижу. Ты сделал оттиск с оригинала. Очень точно.

– Это так, ваша светлость, – монах достал из другого рукава следующий документ и положил его рядом с первой бумагой. – Письмо принца Эдуарда, отправленное герцогу Воргу и перехваченное нами, – пояснил брат Отим. – Почерк разный.

Граф начал рассматривать документы, потом взял в руки увеличительное стекло.

Через минуту он поднялся на ноги и прошелся по комнате, задумчиво морща лоб.

– А все-таки не зря я тебя тогда вырвал из лап епископа Илукского! – наконец воскликнул он и вскинул правую руку вверх. – Сожгли бы на костре как еретика.

Монах промолчал, лишь шумно вздохнул. Воспоминания не из приятных.

– Значит, это не принц Эдуард, – констатировал факт Фларинский и встал у окна, повернувшись спиной к собеседнику. – Кто же воспользовался бумагой королевского двора, личной печатью наследника престола и отправил к нам лазутчиков? Да ещё догадался вести переписку с её высочеством.

– Бумагу достать несложно, если вхож во дворец.

– Верно. Но кто мог умолять принцессу, прося о свидании?

– Дело нешуточное. Но это не Эдуард. Я просмотрел имеющиеся у нас бумаги. Почерк принца Эдуарда неповторим.

– Что, если кто-то писал под его диктовку?

– Маловероятно, ваша светлость, – монах отрицательно покачал головой. – Столь щепетильное мероприятие не доверят многим…

– И это верно. Думай, думай, – граф вновь заходил по комнате.

– Родня, ваша светлость. Кузен принца. Он мог иметь доступ к печати.

– Который кузен? Старший?

– Младший. Граф Ставинский?

– Граф Ставинский? Я его плохо знаю. Ему зачем?

– Дело молодое. Любовь. Наша принцесса – известная красавица. Все признают.

– Постой, постой. Как зовут графа Ставинского?

– Нарекли Эдвиром, ваша светлость.

– Вот оно что, – граф изумленно приподнял брови.

– Скандала не избежать.

– Не спеши, святой отец, – Фларинский ехидно улыбнулся. – Прежде надо удостовериться. Добудем образец почерка графа Ставинского. А потом станем ловить на живца.

– Вы хотите пленить графа?

– Пока не решил. Но если он сам идет прямо в руки, то чтобы мне не поймать рыбку в мутной воде?

– Почерк уточнить не так уж сложно.

– Вот и займись.

Монах кивнул головой и направился к выходу.

– Постой, – бросил вдогонку граф.

Отец Отим остановился.

– Раздобудь портрет молодого человека.

– Постараюсь, ваша светлость.

А граф вновь прошелся по кабинету. Потом позвал слугу и приказал ему приготовить свой самый лучший наряд. Пора ехать во дворец и просить аудиенцию у королевы.

24

Ближе к вечеру брат Юрк заглянул в келью, занимаемую лазутчиками Синегории. В комнате он застал лишь брата Мелиса, стоящего на коленях перед распятием.

– Что привело вас к нам, брат Юрк? – юноша был печален. Он закончил молиться и поднялся на ноги.

– Пришла депеша от его святейшества епископа Илукского. Вас благодарят за труды.

Так же велят поспешить домой. Его святейшество уже держит путь в столицу.

По лицу брата Мелиса проскользнула тень разочарования.

– Брат Мелис хотел бы остаться в Вальстеруме, – догадался монах и улыбнулся, сочувствуя. – В преддверии торжеств гости со всех концов Мольгедии прибывают в город. А вас почему-то отправляют обратно, словно вы не заслужили…

– На всё воля Господа, – смиренно ответил юноша.

– Сочувствую, брат Мелис. Когда вы намерены выехать?

– Спросите об этом у брата Тора. Я всего лишь скромный ученик. Но полагаю, что сегодня мы ещё воспользуемся вашим гостеприимством, а завтра на рассвете покинем столицу.

– Разумное решение. Вы успеете добраться до Вактурна и заночевать там. А где брат Тор?

– В городе. Думаю, скоро вернется.

– Я буду в библиотеке. Пусть разыщет меня.

* * *

– Что делать? – брат Мелис сразу рассказал о визите Юрка, едва старый сукип вошел в келью. – Приходил брат Юрк. Нам велено срочно вернуться в епископство.

– Вот как? – брат Тор хмыкнул и сел за стол. – Странное решение его святейшества. Чем оно вызвано?

Мнимые монахи не знали, что епископ отослал совсем другую депешу, но её перехватили, а автором мнимой депеши был барон Ренгельт. Тайная канцелярия решила создать максимум неудобств лазутчикам Синегории. Хотела выяснить, не приготовлены ли для шпионов дополнительные «берлоги» на непредвиденный случай?

Кто ещё из горожан работает на врага?

– Более чем странное. На месте епископа Илукского я бы оставил посланников в городе.

– Не нравится мне это, – честно признался старый воин. – Будем скрываться.

Навестим господина Кранца. Завтра утром покинем обитель и превратимся в обычных горожан. Сукипы слишком заметны. Я давно мечтаю скинуть рясу.

– Будем ждать ответного письма от принцессы Амирии? – с надеждой в голосе спросил Мелис.

– А что нам остается делать? Мы должны выполнить поручение вашего кузена.

Мелис промолчал, отвернулся от собеседника и мечтательно улыбнулся, но тут же взял себя в руки.

– Вы чем-то недовольны, ваша светлость? – брат Тор нахмурился.

– Знаете, учитель, у меня плохое предчувствие, – улыбка исчезла с уст молодого монаха.

– Господь с вами! Что вы?

– Просто предчувствие. Слишком гладко всё получается.

– Будьте хладнокровны, ваша светлость. Шпион, будучи в стане врага, всегда должен опасаться разоблачения, ведь самоуверенность – плохой советчик. Иначе разоблачение неминуемо. Надо опасаться, но не бояться.

– Я всё понимаю, учитель, но почему-то не могу избавиться от тревожных мыслей.

Не думайте, я не трушу, просто во сне мне почему-то всё время снится лобное место и петля сдавившая шею…

– В том нет ничего зазорного. Пройдет, ваша светлость, – Тор успокоил ученика. – За долгую жизнь я тоже много страху натерпелся, но, в конце концов, справился с ним. Это закаляет дух. Сейчас мы находимся в столице вражеского государства.

Одно неосторожное движение – и гибели не избежать. Случись чего, нам не дадут умереть достойно. И никто нам не поможет. От осознания этого действительно становится страшно. Но надо верить в свою правоту. Тогда страх отступит.

25

– Приветствую вас, ваше величество, – граф Фларинский низко поклонился, войдя в покои королевы. – О Боже, как же вы прекрасны! Ни одна красавица королевства не сравнится с вами…

– Проходите, – королева отложила книгу и едва заметным движением кивнула головой, приглашая гостя приблизиться. – Полно льстить, ваша светлость. Годы берут своё.

– Что для вас годы, ваше величество? – граф приблизился и поцеловал протянутую руку. – Они не властны над вами.

– Хватит, хватит. Говорите. Зачем пожаловали? Раз льстите, словно трактирщик, значит обязательно что-нибудь попросите.

– Разве можно от вас хоть что-то утаить, ваше величество? – граф улыбнулся и склонил голову.

Королева тоже улыбнулась в ответ. Теперь можно поговорить о деле. Граф Фларинский был доверенным лицом её величества. Он имел огромное влияние на королеву. Царствующая особа часто пользовалась советами главы Тайной канцелярии и потому практически всегда знала наперед от кого ей ожидать подвоха и как лучше поступить в той или иной ситуации. А граф, в свою очередь, через королеву претворял в жизнь свои замыслы. Взаимовыгодное сотрудничество.

– Ваше величество, умоляю вас, повлияйте на решение августейшего супруга, пусть изменит маршрут следования. Не надо проводить праздничное шествие через торговую площадь. Место очень удобное для покушения. Мне не удастся обеспечить полную безопасность. Я пытался отговорить его величество, но тщетно…

– Разве у вас есть повод для беспокойства? – королева слегка нахмурила брови.

– Именно так, ваше величество. Лазутчики Синегории всеми правдами и неправдами стремятся попасть в столицу. Выловить всех невозможно. А торговая площадь – удобное место для лучника, притаившегося в засаде.

– Хорошо, я поговорю с Калевором, но ничего не обещаю. Вам прекрасно знаком его нрав…

– Благодарю вас. Хочу надеяться, что вы убедите его величество.

– Понимаю вашу озабоченность. Постараюсь помочь. Что-нибудь ещё?

– Да, ваше величество. Дело… щепетильное…

– Поведайте, – королева немного наклонила голову влево, показывая, что слегка заинтригована.

– Служанке её высочества надо бы подыскать замену.

– Ну, ваша светлость, что-то хватанули через край…

– Не гневайтесь, ваше величество, умоляю, дослушайте.

– Только не утверждайте, что Грета шпионка Синегории. Не поверю.

– Нет, нет. Упаси боже! – граф даже перекрестился. – Просто я… намерен предложить Грете руку и сердце.

Королеве не удалось сдержать эмоции. На её лице, обычно беспристрастном, отразилось не просто удивление, королева была ошеломлена известием.

– Боже мой! Вот бес-то в ребро! – только и смогла произнести она. Но после довольно быстро справилась с эмоциями. – Если дела обстоят именно так, то невесте графа Фларинского действительно не подобает быть в услужении, пусть и у её высочества. Уже сватали?

– Намерен на днях. После торжеств…

– Вряд ли её матушка вам откажет, – королева загадочно улыбнулась уголками губ, – особенно учитывая их нынешнее положение. Ей так и не подыскали мужа? Она, бедная, до сих пор вдовствует?

– Она тяжело больна, ваше величество. Говорят, ей уже не долго осталось…

– Очень жаль Грету и её младших сестер. Ведь они ещё дети. А вы, граф, сделали правильный выбор. Грета – славная девушка, скромная, воспитанная, послушная, верная. Будет прекрасной женой.

– Я в этом не сомневаюсь, ваше величество.

– Что ж, ваша светлость, вы пока молоды и главное холосты. Действительно не грех обзавестись семьёй. Я одобряю ваш выбор. Зная вас, могу заранее утверждать, что милая Грета будет счастлива.

– Стану лелеять и оберегать её.

– Вы действительно влюблены? Это выбор разума или сердца?

– Скорее сердца, ваше величество. Я так долго искал женщину, которая взволновала бы мою душу…

– А вы скрытны. Не зря в свое время пустили слух, будто женаты.

– Да. Я старательно прятался в тени слухов. Слишком многие хотели породниться с главой Тайной канцелярии. А искать повод для отказа становилось всё труднее и труднее.

– Не удивительно. Флариндия обширна и богата лесами, огромная вотчина. Лакомый кусок. Вы потомок знатного рода. Один из самых влиятельных вельмож Мольгедии. Но вы всех обманули.

– Далеко не всех, ваше величество, – граф лишь покачал головой.

– Бедная Амирия. Она будет опечалена известием.

– Если вы позволите, ваше величество…

– Было бы глупо с моей стороны удивляться, но полагаю, вы уже нашли Грете замену? Впрочем, возможно ли это?

– Не беспокойтесь, ваше величество. У меня есть на примете хорошая девушка. Она не благородного происхождения, но прекрасно воспитана и работящая. К тому же не дурна собой. Она справится, будьте уверены.

– Кто же она?

– Живет поблизости от дворца. Дочь известного ювелира. Зовут Исира. Её отец поставлял ко двору изумительные украшения. Люди надёжные. Состоятельные.

– Что ж, – королева артистично хмыкнула, – приведите её. Посмотрим. Оценим.

– Непременно, ваше величество. Что, если завтра?

– Сразу после обедни.

– Будет исполнено, ваше величество, – граф низко поклонился. Его план начал осуществляться.

26

На другое утро, накормив лошадей и попрощавшись с гостеприимными монахами, брат Тор и брат Мелис покинули стены обители святого Лукариха. Формально мнимые сукипы должны были выехать через южные ворота столицы и пуститься в обратный путь. Через четыре дня странствий им следовало бы вернуться в епископство Илукское, в далёкую Гедадию. Но лазутчики Синегории не собирались уезжать. Им предстояло перейти на нелегальное положение, воспользовавшись радушием господина Кранца, одного из шпионов родной Синегории. Господин Кранц достаточно давно проживает в Вальстеруме. А самое главное, он успешно работает на благо своей страны. Самого господина Кранца сукипам не покажут – чрезвычайно секретная фигура, но его доверенное лицо – портной с одноименной улицы, обязан оказать поддержку сукипам. Именно портного по имени Тима сегодня станут искать мнимые монахи.

Граф Фларинский, верно оценив обстановку, спровоцированную им же, выгнал на улицы города почти весь штат столичного подразделения Тайной канцелярии. Пешие и конные агенты рассредоточились по городу. Вальстерум проснулся, зашумел приглушенным людским гомоном. Из окрестных деревень традиционно прибыли крестьяне, предлагая ленивым горожанам приобрести свежие продукты. Будет непросто в людской сутолоке отслеживать перемещения сукипов. К тому же ничто не помешает лазутчикам переодеться и раствориться в многоликой толпе где-нибудь на рыночной площади. Нельзя потерять шпионов из виду.

И именно в этот ответственный момент из дворцовых ворот, приветливо махнув рукой охране, вышла обворожительная девушка в белом чепце и в черной накидке, держа в руках пустую корзинку и направляясь на рынок за покупками. Её высочество ещё спит и видит сладкие сны. А Грете не до сна. Под накидкой она прячет кожаный кисет с письмом для графа Ставинского. Сегодня ночью принцесса Амирия написала ответ и попросила верную Грету спрятать кисет в тайнике. Содержание письма служанке не знакомо, она может лишь догадываться, ибо слова хозяйки не оставили и капли сомнений. Принцесса готова к свиданию с любимым человеком, хочет впервые увидеть того, кто пленил её юное сердечко.

Грета вновь оказалась перед трудным выбором. Отнести ли письмо графу Фларинскому? Впрочем, разве у бедной девушки есть выбор? За тайником наверняка наблюдают. Да и за лазутчиками Синегории тоже следят. У Тайной канцелярии длинные руки.

Собравшись с духом, служанка её высочества направилась на рынок. Прежде следует купить продукты. Конечно, будет тяжело носиться по огромному городу с полной корзиной. Но если не купить еду сейчас, потом будет сложно найти свежие продукты. Раскупят.

Но за девушкой видимо тоже следили. Стоило ей закончить покупки и направиться не во дворец, а совершенно в другую сторону, как на тихой улочке к ней подошли двое неприметных мужчин и показали значок Тайной канцелярии.

– Я хочу видеть графа Фларинского, – довольно смело заявила Грета.

– Сию минуту, сударыня, – мимика на лице агентов не претерпела видимых изменений.

Один из них махнул рукой. Подъехал всадник, держа за поводья второю лошадь без седока.

– Садитесь на лошадь, сударыня. Мы проводим вас. Позвольте вашу корзинку. Так будет удобнее.

Не известно какой приказ получили агенты от графа, но обращались они с Гретой излишне любезно, будто со свой госпожой. Помогли взобраться в седло. А молчаливый всадник весь путь до Тайной канцелярии скакал впереди и расчищал дорогу. Герцогиня едет, а не простая служанка. Но Грета не обольщалась на сей счет. Просто пока она нужна графу. А после вельможа даже не взглянет на девушку.

Сукипы тем временем пытались раствориться в людской толпе. Надо бы где-то переодеться. А для этого необходимо войти в какое-нибудь здание. Необходим подходящий случай. Мелис всё время озирался по сторонам, чем немало озадачил Тайную канцелярию. Агенты уже считали, что их заметили. Прятались как могли, едва ли не каждые десять минут меняя людей. Потом поняли, что тревога ложная, и брата Мелиса просто подводят нервы.

Сменить облик лазутчики решили в оссуарии, точнее в маленькой часовне, скрывающей вход в огромное подземелье до отказу забитое костями умерших людей.

Здесь должно быть безлюдно, по крайней мере, в это время суток.

Агенты Тайной канцелярии терпеливо дожидались лазутчиков. Близко не подходили, даже задержали безрукого калеку, намеревавшегося войти в часовню.

И вот, спустя пятнадцать минут взору наблюдателей предстал холеный юноша в дорогой одежде, напыщенный, четко осознающий свой привилегированный статус. За ним следовал старик в черном камзоле – наёмный учитель, приставленный к отпрыску благородного рода с целью внушения ума-разума. Подобные учителя пользовались достаточно широкими полномочиями. Им позволялось внушать знания нерадивому ученику не только посредством слова, но и посредством подзатыльника, либо тумака. Современные законы запрещали сечь дворян розгами. Впрочем, сей ученик-переросток уже вряд ли требовал столь радикального метода обучения.

Агенты тайной канцелярии начали передавать по цепочке новую информацию. Теперь вместо приметных сукипов по городу разгуливал отпрыск благородного рода с учителем.

Граф Фларинский воспринял эту новость саркастическим смехом и выпроводил слугу.

Но едва слуга удалился, едва граф опустился в любимое кресло, как всё тот же слуга вновь побеспокоил вельможу.

– Ваша светлость, – шепотом произнес он, – к вам дама. Та самая, что гостила у нас прошлым утром.

– Зови, зови, – граф вскочил с кресла, его глаза загорелись, он почему-то начал прихорашиваться перед зеркалом. – Меня ни для кого нет. Докладывать только если наступит конец света.

Слуга низко поклонился и направился к двери. Затем он вновь согнулся в смиренном поклоне, приглашая гостью пройти в кабинет. После ехидно усмехнулся и закрыл за собой дверь.

– Грета, милая моя, проходи, не робей, – граф кинулся к двери и проводил остолбеневшую девушку к столу, после усадил в свое кресло.

– Что вы, ваша светлость, как можно? – девушка вскочила на ноги. Она не смела сидеть в то время как вельможа предпочитал стоять на ногах.

– Сядь, сядь. Так надо, и не бойся.

Девушка вновь опустилась в кресло, совершенно ничего не понимая.

– Я принесла письмо, как вы велели, – печальным голосом произнесла она и извлекла на свет божий кожаный кисет.

– Письмо? – несколько растерянно вопросил граф, не сводя глаз с девушки. – Ах, письмо! Да бог с ним, Грета, брось на стол. Разве это так важно?

Девушка удивилась до глубины души. Вот вам и новость!

– А что же тогда важно? – спросила она, пересилив робость.

– Для меня важна только ты, – слова графа совершенно огорошили гостью.

– Я?

– Да, Грета. Выслушай меня и не перебивай.

– Как скажете, ваша светлость, – девушка насторожилась, но на всякий случай кивнула головой.

– Милая Грета, моё сердце уже давно переполняют, – граф помедлил, собираясь с мыслями. – Я люблю вас, Грета, люблю всей душой, беззаветно…

От этого признания сердечко юной красавицы часто-часто забилось, она даже приложила руку к груди, боясь, как бы сердце не выпрыгнуло. Грета ожидала услышать что угодно, но только не признания в любви. Да ещё от кого, от самого графа Фларинского!

– Господи, помилуй, – лепетали девичьи губы, – вы смеётесь надо мной. Вы ведь женаты. Я бедна. Разве вы можете всерьёз предлагать мне руку и сердце? Не обижайте меня, ваша светлость. Сжальтесь…

– Нет, Грета, я говорю искренне, и я холост. Просто распускал слухи о мнимой женитьбе. У меня были причины, поверь. Но теперь я знаю, что всю жизнь ждал только тебя. И это правда.

– Не верю, – Грета опустила голову. – Боюсь поверить.

– Мне не составит труда послать сватов к твоей матушке, – граф тяжело вздохнул, после приблизился к будущей невесте и преклонил колено, взяв обомлевшую девушку за руку. – Твоя матушка вряд ли откажется породниться с одним из богатейших и могущественнейших вельмож Мольгедии. Твоего согласия никто не спросит. Но милая Грета, любимая Грета, я не желаю поступать с тобой подобным образом, я слишком сильно люблю тебя и не хочу сделать несчастной. Тебе нечего бояться. Если сейчас ты скажешь, что я не мил и противен тебе… я отступлюсь. Я не желаю тебе зла.

Ради тебя я готов на что угодно.

– Ваша светлость, – пролепетала ошеломленная девушка, едва не плача, – встаньте.

– Нет, Грета, я буду смиренно ждать твоего ответа. Ты должна сказать либо да, либо нет.

– Всё так неожиданно, – слезы все-таки покатились по щекам бедной девушки. Она поняла безвыходность своего положения.

– Ну вот, – граф извлек из рукава носовой платок и принялся осторожно вытирать слезинки. – Грета, милая, зачем же плакать? Неужто я действительно тебе противен?

– Нет, нет, вы мне не противны. Я понимаю, что ваша служба заставляет вас быть грубым и жестоким, вас должны бояться, но так же я понимаю, что вы радеете за благополучие державы, знаю, что в душе вы благородный человек. Я не испытываю к вам неприязни, поверьте.

– Грета, будь моей женой, – граф с упоением целовал ладошку девушки. – Твои нежные ладошки больше никогда не покроются мозолями, обещаю. И тебя никто и никогда не посмеет обидеть. Даже принцесса…

Грета соскользнула с кресла вниз, встав на колени рядом с графом. Душу переполняли смешанные чувства. Она поняла, что судьба её решена, она разревелась как дитя, после уткнулась лицом в мужское плечо. Пусть будет так. Не самый худший муж. Многие девушки на выданье наверняка мечтают стать графиней Фларинской. Это всё равно, что взметнуться к безоблачным небесам, вырвавшись из вонючего и гиблого болота беспросветной жизни бедняка.

И в самый ответственный момент распахнулась дверь, в кабинет осторожно вошел слуга, держа в руке письмо. То, что он увидел, повергло его в состояние уныния.

Он готов был провалиться на месте, сообразил, что сейчас получит очередную взбучку, да ещё какую!

– Поди прочь, – спокойно и беззлобно проговорил граф, даже не повернув головы.

– Но ваша светлость, – взмолился слуга, тряся в воздухе бумагой. – Срочно.

– Да пусть весь мир провалится в преисподнюю! – Фларинский вспылил и поднялся на ноги, после тактично усадил испуганную Грету в кресло. Затем подошел к слуге и вырвал из рук депешу. Слуга покинул кабинет самостоятельно, не дожидаясь дополнительной команды.

– Что за глупости! – сокрушался граф, вертя в руках бумагу. – Просил же не беспокоить.

– Теперь все узнают, – Грета опечалилась, качая головой. Будучи девушкой умной она поняла, что скоро слухи начнут сотрясать высший свет.

– Ну и пусть! – Фларинский небрежно бросил письмо на стол. – Пусть тебе завидует весь свет! Пусть знают.

– А как же её высочество? – Грета утирала платком слезы. – Разве я смогу оставить её? Разве я её брошу?

– Её высочество уже взрослая девочка. Поймет. Найдёт другую служанку. А тебе пора подумать о себе, пора гордо поднять голову и занять достойное место, которое подобает занимать такой прелестной девушке, как ты. Хватит кланяться.

Хватит выносить ночной горшок за её высочеством! Пусть теперь вся Мольгедия кланяется тебе. Дай мне срок, прелестная Грета, и я смогу доказать, что достоин твоей любви. Если захочешь, я оставлю службу, и мы уедем с тобой так далеко, как пожелаешь, хоть во Флариндию, в мой родовой замок, хоть на край света…